Текст книги "Черная зима (СИ)"

Автор книги: Кирилл Смородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 28

Все оказалось сложнее, чем рассчитывал мастер Селлер. Вернувшись домой, он обнаружил, что мама не спит. Боль от потери человека, с которым она прожила больше пятидесяти лет, прорвалась наружу слезами и воем. Она сидела на кровати, раскачивалась, глядя в никуда. Целитель-прирожденный никогда не видел маму в таком состоянии, и в первые мгновения ему стало не просто страшно – жутко. Но он почти тут же взял себя в руки.

Несложное заклинание из тех, что воздействуют на разум, многократно ослабило муку пожилой женщины, потерявшей мужа несколько часов назад. Мама мастера Селлера перестала выть, лишь всхлипывала. Взгляд из пустого стал растерянным, но это был добрый знак. Значит, вызванное душевной болью подобие транса ушло, растворилось, словно Червоточина, выпустившая из своей дымной утробы достаточно чудовищ.

Сам мастер Селлер, тем временем, присел рядом и заключил маму в объятия. Он чувствовал себя очень виноватым перед ней.

В последние годы он непозволительно редко бывал дома, и, видимо, та связь, что была в основе его взаимопонимания с мамой, ослабла. Именно поэтому целитель-прирожденный не смог предугадать этот срыв.

«Если бы все можно было вернуть и исправить…» – он покачал головой, рассердившись на самого себя за столь глупую мысль.

Почувствовав, что мама все больше приходит в себя, мастер Селлер осмелился спросить о ее самочувствии.

– Все хорошо, насколько это возможно, – тихо, почти шепотом ответила она. – Прости, что напугала тебя, глупая…

– Тебе совершенно не за что извиняться, – как можно тверже ответил мастер Селлер и, поняв, что разговаривает со своей матерью, словно с пациентом, рассердился на себя еще больше. – Мы все имеем право на чувства.

– Просто я думала, что была готова к этому, но в действительности…

– Не надо, – мастер Селлер покрепче обнял маму и стал тихонько качать, словно ребенка.

Сейчас он как никогда жалел, что не женился и не завел детей. Кто как не внуки перетянул бы все внимание мамы на себя, притупил бы горе собственной неуемной энергией и жизнерадостностью…

«А ведь это действительно может помочь, – мастер Селлер прищурился и сам не заметил, как губы скривились в привычной хищноватой улыбке. Да, сейчас она была совершенно не к месту, но… – Не пригласить ли мне кузину с ее сорванцами?»

Лира – молодая и невероятно деятельная особа с копной огненно-рыжих волос – действительно могла помочь, к тому же, она сама не раз говорила, что ужасно соскучилась по госпоже Дарлее – так звали мать мастера Селлера. Да и двое ее детей – семилетняя Вита и пятилетний Тальми – любили ее, словно родную бабушку. Жила кузина в соседнем квартале, время было еще не позднее, так почему бы не послать ей бесплотного вестника с приглашением? Пускай его не бедно обставленная, но все же холостяцкая берлога с тремя комнатами хоть на некоторое время наполнится детскими голосами и смехом. Ребята, конечно, учинят разгром, но это уже дело десятое…

Кивнув самому себе, мастер Селлер отпустил маму и встал. Та, по-прежнему глядя на него виновато и встревоженно, взяла с прикроватного столика стакан с водой и сделала несколько глотков.

– Понимаю, сейчас не лучшее время для приема гостей, – целитель-прирожденный старался говорить как можно бодрее. Вроде бы получалось, по крайней мере, не дрожал голос. – Тем не менее… Лира ужасно обижается, что я уже больше полугода лишь обещаю пригласить ее в гости. Она будет очень рада увидеть тебя. Не против, если я позову ее?

– Разумеется, нет. Только, боюсь, мое состояние может ее напугать.

– Глупости. Лира пока не знает, что случилось, но все поймет.

Мама нерешительно кивнула, и мастер Селлер ушел в другую комнату, чтобы сотворить бесплотного вестника.

Кузина с детьми были в доме целителя-прирожденного уже через четверть часа, и вскоре тот понял, что не ошибся. Вита и Тальми, конечно, тут же принялись баловаться, несмотря на возмущенные возгласы Лиры, однако мама мастера Селлера, глядя на неугомонную парочку, наконец-то заулыбалась не вымученно, не чтобы успокоить, а искренне. И у мага впервые за долгие часы потеплело на душе.

– Сел, мне очень жаль, что с твоим папой так получилось, – тихо произнесла Лира, хозяйничая на кухне. Из комнаты, в которой мастер Селлер устроил маму, доносились детские голоса: Вита и Тальми, постоянно перебивая друг друга, что-то увлеченно рассказывали. – Держись, хорошо?

– Да. Спасибо, что пришли. Я справлюсь. Куда больше тревожусь за маму, ей гораздо тяжелее, – мастер Селлер вспомнил, в каком состоянии застал ее, вернувшись из Хлопковой деревни, и по коже пробежал мороз. – Конечно, можно было бы поместить ее в госпиталь, ослабить всевозможными эликсирами боль, которую она сейчас испытывает, но… как-то это неправильно.

Лира согласно покивала, глядя в окно. Оттуда открывался вид на перекресток со столбом-сигнальщиком и рвущимися с цепей крылунами. Снегопад не прекращался, и на его фоне черные туши, стремящиеся улететь, выглядели особенно жутко.

– А твои озорники сделают все гораздо лучше. Да они и сами рады встрече не меньше, чем мама, – мастер Селлер улыбнулся. – Вы ведь сможете остаться на несколько дней?

– Конечно. Баумара по-прежнему живет в страхе, посетителей все равно нет, – Лира была хозяйкой одного из лучших обеденных залов столицы. – Мы уже много дней как не работаем.

Последние слова она произнесла с горестным вздохом.

– Спасибо, – тихо сказал мастер Селлер. – Мне нужно будет отправиться кое-куда.

– Срочное дело?

– Вроде того, – при мысли, что изможденный парнишка-полумаг в сопровождении хигнаура сейчас пробирается по болоту, мастер Селлер помрачнел. Страд вполне мог получить ранение или даже погибнуть. А если его предположение по поводу блокады магического дара верно… Нет, сейчас лучше об этом не думать, нечего тревожить самого себя. – Один хороший, но немного безрассудный человек попал в беду.

– И что, ты единственный, кто может ему помочь?

Мастер Селлер посмотрел на кузину, виновато улыбнулся. Он и сам понимал, что сейчас ему лучше всего остаться дома, чтобы помогать собственной матери справиться с горем. Да и самому магу нужно было привыкнуть к тому, что отца больше нет. А вместо этого он собирался облазить огромные территории, принадлежащие множеству опасных тварей и наполненные смертельными ловушками в виде трясин.

– К сожалению, да, – сказал мастер Селлер. Помолчав, угрюмо добавил: – Остальным, как выяснилось, нет до него совершенно никакого дела.

– Когда ты хочешь отправляться?

– Прямо сейчас. Но сначала расскажу все маме. Думаю, услышав, что к чему, она будет согласна, что я поступаю правильно.

С этими словами мастер Селлер улыбнулся привычной хищной улыбкой и направился в комнату, из которой доносились оживленные детские голоса.

* * *

Деревья расступились, открыв взору остров, словно взятый в кольцо клубами зеленого светящегося тумана и покрытый серо-черным ковром жутких цветов, о которых было написано в «О жителях Жадных болот». Остров оказался небольшим: чтобы пересечь его из конца в конец, потребовалось бы сделать не больше полусотни шагов. Вокруг из воды торчало множество костей, образуя странные фигуры – Страду они напомнили причудливые конструкции, что высились на плоских крышах Корпусов Некромантов.

– Мы добрались, – прошептал Страд, только сейчас осознав, насколько невероятно все, что он и Ари сделали. – Мы нашли Остров Поедателя плоти.

– Да, – очень тихо ответил малорослик – он был поражен не меньше Страда. – И собственными глазами смотрим на доказательство того, что Пауямаур говорил правду.

«Значит, мы сможем спасти Дролла, – мысленно добавил Страд, чувствуя, что сердце колотится как безумное. – Осталось только взять семечко и вернуться».

Несколько секунд он набирался решимости, потом выпрямился, посмотрел на Ари и произнес:

– Идем.

Хигнаур кивнул и вслед за Страдом хотел было преодолеть последние несколько десятков футов до Острова, но тут растерзанный квагг, что привел их сюда, исчез под водой.

После этого все и началось…

Туман словно ожил и заметался, подобно призрачной змее исполинских размеров, стремящейся сжать остров как можно сильнее. Кости задрожали, словно на ветру, и все вокруг наполнилось жутким стуком, на который тут же ответили воем, шипением и ревом не видимые за деревьями обитатели Жадных болот. Сам Остров начал раскачиваться, а десятки черных бутонов стали открываться и закрываться.

«Подобно жутким пастям», – Страд вспомнил, как описывал это Пауямаур.

Он и Ари прижались к ближайшему дереву. Было понятно, что идти к Острову сейчас – смертельно опасно.

Не меньше пятнадцати минут Страд и малорослик прятались, слушая голоса болотных тварей, плеск потревоженной воды и перестук костей. Никогда прежде Страду не было так жутко, даже когда ожили Струпья. Тогда он находился рядом с мракоборцем и защищался, действовал. Сейчас ему и Ари не оставалось ничего, кроме как сидеть в укрытии и ждать, пока все вокруг успокоится. Невозможность что-либо сделать усиливала страх, к тому же, Страд помнил: все происходящее сейчас – пустяки по сравнению с тем, что начнется, когда он добудет светящееся семечко.

«Пауямаур называл это безумием, – в который раз подумал Страд. – Что он имел в виду?»

Узнать можно было лишь одним способом – и именно это ему и предстояло сделать.

«Скорее бы уж», – Страд скрипнул зубами.

Наконец хаос, вызванный пиршеством Поедателя плоти, начал сходить на нет. Один за другим замолкали обитатели топей, кости стучали медленнее и тише. Минут через пять перестал быть слышен и плеск воды.

Переглянувшись с Ари, Страд кивнул. Пришла пора сделать то, ради чего он и затеял поход в Жадные болота.

Он первым вышел из укрытия, посмотрел на окольцованный светящимся туманом клочок суши. Сейчас Остров представлялся противником – как и любая тварь, порожденная Червоточиной, только гораздо опаснее. Идти вперед было очень страшно, но Страд пересилил себя. Он прекрасно помнил, что в любой момент сюда может добраться еще один погибший обитатель болот и тогда все здесь вновь придет в движение, а потому торопился – и вместе с тем был осторожен: проверял безопасность каждого нового шага шестом. Сзади напряженно сопел Ари.

Между нагромождениями костей были большие зазоры, так что препятствий на пути не возникло. Перед тем как войти в туман, Страд на всякий случай задержал дыхание и зажмурился, а в следующее мгновение его нога ступила на Остров Поедателя плоти.

Тот чуть заметно качнулся, и Страд поспешил сделать еще несколько шагов. Затем открыл глаза, обернулся и увидел, что Ари тоже благополучно выбрался из воды. Переглянувшись с малоросликом, он кивнул. Теперь можно было осмотреться, и от первого же открытия Страд похолодел.

Остров Поедателя плоти был живым – в прямом смысле слова. Страд пятками чувствовал его дыхание, а вместо земли видел толстую серо-коричневую шкуру с крупными порами, покрывавшую всю тушу этого невероятного существа. Стебли, на которых открывались и закрывались черные мясистые бутоны, и впрямь почти не отличались от костей – серых, трубчатых, чуть изогнутых.

А в центре высилась тонкая призрачная фигура. Она буравила Страда и Ари красными овалами глаз и тянула к ним руки, а на сложенных вместе ладонях сияло оранжевым семечко.

«Все как в книге», – Страд почувствовал, что готов заплакать: средство, которое, возможно, способно вернуть мастера Дролла к жизни, находилось всего в паре десятков шагов.

– Итак? – очень тихо, словно боясь потревожить существо, служившее ему и Страду опорой, спросил Ари. – То, зачем мы здесь, прямо перед нами. Остается лишь взять и возвращаться.

– Верно, – одними губами ответил Страд и заставил себя сделать первый шаг.

Он решил думать лишь о том, что впереди ждало простейшее дело: подойти, взять, отправиться назад. И это помогло – вскоре Страд оказался рядом с призрачной фигурой и обнаружил, что та излучает тепло. За спиной напряженно сопел Ари.

«Ну что, остается только протянуть руку», – Страд посмотрел на светящееся семечко и едва собрался сделать то, о чем только что подумал, как…

– Вот уж не ожидал, что снова увижу воришек. Даже спустя такое безумное количество лет.

Голос, громкий, глубокий и чуть насмешливый, исходил, казалось, прямо из-под ног. Страд и Ари одновременно вздрогнули и отступили. А призрачная фигура склонила голову набок, изучая пришельцев.

Страд был растерян донельзя. Он рассчитывал беспрепятственно взять семечко, а опасностей ждал лишь после этого. Каких угодно: нападения болотных тварей или самого Поедателя плоти, урагана, молний… Пока он вместе с Ари добирался сюда, то нарисовал в собственном воображении немало картин, которые хигнаур Пауямаур мог бы назвать «безумием». Однако и представить не мог, что Остров Поедателя плоти окажется живым – малорослик не написал об этом ни слова, – а сама призрачная фигура встретит его разговором.

«Что делать?..» – Страд понял, что понятия не имеет, как ответить на собственный вопрос.

– Хотя, признаюсь, я рад, что мое уединение нарушили, наконец, разумные существа, а не твари, способные только жрать того, кто слабее, или мертвечина, которая служит мне пищей уже очень долгое время.

«Это Поедатель плоти, – Страд не отрывал испуганного взгляда от красных светящихся глаз. – И он – не просто очередной болотный хищник, пускай даже очень странный и наделенный магическим даром. Он разумен».

Хорошо это или плохо? Страд не знал. С одной стороны, если бы Поедатель плоти оказался столь же безмозгл как, например, слепой хоб, его было бы гораздо легче обвести вокруг пальца. А так…

«Может, мы сможем договориться?» – Страд понял, что отдал бы все, если бы ему удалось убедить Поедателя плоти отдать семечко и отпустить его и Ари с миром.

Это казалось почти что невероятным, однако Страд решил действовать. Он подошел к призрачной фигуре и поклонился.

– А вот это уже интересно, – вновь этот голос из-под ног. На сей раз удивленный. – Создается впечатление, что ты и твой спутник явились сюда целенаправленно.

– Так и есть, – ответил Страд.

Собравшись с мыслями, задвинув страх на задворки сознания, он рассказал Поедателю плоти обо всем. О Червоточине и змееподобных тварях, что напали на Дролла, о книге, в которой рассказывалась история Пауямаура, о собственном путешествии по Жадным болотам.

– Что же, – задумчиво произнес Поедатель плоти, выслушав. – Я прекрасно помню своего предыдущего визитера. Тогда я был не очень гостеприимен, однако у меня есть оправдание. Ты рассказал свою историю, теперь позволь мне рассказать мою.

Страд, растерянный как никогда раньше, заставил себя кивнуть.

– Думаю, ты неглупый парень и уже догадался, что раньше, очень давно, я был человеком, – заговорил Поедатель плоти. – Звали меня Бациус, и я – один из тех, кто застал Янтарное Яблоко в те времена, когда оно еще не было поражено Червоточиной. Да-да, не удивляйся, половину своей человеческой жизни я прожил, не беспокоясь, что по небу разольется облако черного дыма, из которого появятся чудовища. Это было поистине счастливое время. Баумэртос был открыт для жителей других стран, расположенных за Великим Горным Хребтом, и никто даже не подозревал, что скоро все изменится, – Бациус замолчал, глядя на Страда, давая ему самому возможность догадаться о произошедшем.

– Она впервые появилась? Червоточина? – тихо спросил тот, и призрачная фигура кивнула.

– Верно. Не думаю, что тебе по силам представить, какой ужас все испытали. Ты и твои современники привыкли к появлению Червоточины, но когда такое происходит в первый раз… Я до сих пор помню тот день так, словно он был вчера. Светило солнце, я с друзьями шел на берег Игрунки, и тут по небу расползлось черное пятно. Сначала мы подумали, что собирается гроза, а то, насколько неожиданно пришло ненастье, нас даже позабавило. Однако очень скоро всем стало не до смеха. Не было ни молний, ни грома, а вместо дождя черное облако исторгло безобразные комки плоти, из которых вскоре появились чудовища. Огромные зеленые твари, покрытые уродливыми наростами, похожие одновременно на жаб и на богомолов. Никто не был готов к появлению подобных монстров, и в тот день, прежде чем мы смогли дать им отпор, порождения Червоточины убили немало людей.

Бациус покачал призрачной головой. Овалы глаз сузились, и Страду показалось, что тот нахмурился.

– Некоторое время все было хорошо. В Совете Прирожденных решили, что это было единоразовое магическое явление непонятной природы. Однако через несколько дней после этого Червоточина возникла вновь и опять унесла немало жизней. Она появлялась и появлялась, а мы учились защищаться – ошибаясь, теряя людей.

С каждой новой фразой Бациуса Страду все больше становилось не по себе. Облако черного дыма, выпускающее чудовищ, было частью его жизни с самого рождения. Он, как и остальные жители Баумэртоса, воспринимал бедствие как нечто само собой разумеющееся, хоть и смертельно опасное. Однако во времена Бациуса Червоточина являлась чем-то неведомым, а оттого еще более страшным. Страд не представлял, каково приходилось людям тогда, они ведь наверняка почти не были готовы к волнам чудовищ, уничтожающих все на своем пути. Они не имели даже крылунов и убежищ, не говоря уже о всевозможных тактиках и обширном арсенале боевых заклинаний.

– Очень скоро произошел разлад с другими государствами, поскольку все стали обвинять в появлении Червоточины друг друга. Якобы маги одной страны насылают облако черного дыма на другую, чтобы завоевать ее. Глупо… Вместо того, чтобы объединиться и попробовать общими силами понять, с чем столкнулись, и побороть проблему, все, подобно обиженным детям, разошлись по разным углам. Скажи, а как сейчас обстоят дела в отношениях с другими странами? Появились ли у Баумэртоса хоть какие-нибудь союзники?

Страд молча покачал головой.

– Понятно, – тихо произнес Бациус. – Очень жаль. В общем, Червоточина превратилась для Янтарного Яблока в нечто вроде хронического недуга, и каждое обострение ознаменовывалось появлением облака черного дыма.

От этих слов Страд вздрогнул: точно так же говорил Дролл во время похода за сноедом. Он тоже называл Червоточину болезнью и вынужден был признать, что пока люди могут бороться только с ее симптомами – чудовищами. И исцелиться можно лишь в том случае, если узнать, чем вызвана эта болезнь.

– Судя по тому, что вы до сих пор сражаетесь с приходящими из Червоточины монстрами, а те, к тому же, начали преподносить разные неприятные сюрпризы, – Бациус горько усмехнулся, – недуг набирает силу. И сейчас, зная об этом, я могу только посмеяться, вспоминая попытки лучших магов моего времени докопаться до причин появления Червоточины и одолеть ее. Все они провалились, и я был в числе тех, кто терпел один провал за другим, – с этими словами призрачная фигура ожидающе посмотрела на Страда.

– Вы тоже были магом? – переспросил тот. – И пытались справиться с Червоточиной?

– Ты абсолютно прав. Янтарь служит основной магической силой нашего мира. Основной, но не единственной. Есть и другие способы применять магию, однако многие в силу предубеждений или ханжества не обращают на эти способы внимания. Я был не таким. Червоточина унесла жизни многих, кого я любил. Это в каком-то смысле сломало меня, но в то же время и подарило силы, чтобы стремиться к избавлению от проклятого недуга, проявляющегося в виде облака черного дыма. Я был готов на все, лишь бы избавить мир от этой болезни. И даже использовать темную магию. Около года я потратил, чтобы разработать сложнейший ритуал, благодаря которому над Янтарным Яблоком должен был образоваться своеобразный защитный купол, не позволяющий облаку черного дыма расползаться по небосводу. Счастливый и полный надежд, я отправился в Совет Прирожденных и после трех часов споров, криков, попыток убедить, переходов на личности и прочего вышел оттуда с ярлыком сумасшедшего.

В голосе Бациуса послышались гневные нотки, и Страд невольно отступил. Все же, несмотря на то, что он узнал о Поедателе плоти, находиться рядом с ним было неуютно.

– Мне отказали в помощи, однако отступать я не собирался. Чтобы никто мне не помешал, я решил провести ритуал тайно. И именно для этого отправился сюда, в самое сердце Жадных болот. Раньше тут действительно был остров. Отыскав его, я решил, что более подходящего места для проведения ритуала не найти, и приступил к делу. Позволь мне не посвящать тебя в тонкости, а вывод о моем успехе, думаю, ты сделаешь сам.

– Сделаю, – эхом отозвался Страд. – У вас ничего не получилось. Червоточина продолжает появляться, а сами вы…

– Да, стал пленником сил, которые хотел приручить и использовать для победы над облаком черного дыма. Они, эти силы, не убили меня, но превратили в то, что ты сейчас видишь. Падальщика, пожирателя мертвечины, безобразную тушу, связанную с искрой жизни мага-прирожденного, который просто хотел исцелить заболевший мир. Не буду говорить, через какие муки я прошел после неудавшегося ритуала. Сейчас, невероятно много лет спустя, я воспринимаю их как страшный сон. Однако кое-чего я все-таки добился: за все это время над Жадными болотами не появилось ни одной Червоточины. Думаю, если бы в Совете Прирожденных не были бы столь категоричны и помогли мне довести ритуал до ума, я смог бы защитить от облака черного дыма хотя бы Баумэртос. Но – увы…

Призрачная фигура покачала головой.

– Как бы там ни было, я превратился в то, что ты и Ари видите сейчас перед собой. Искалечившая меня темная магия притягивает мертвых обитателей с довольно-таки большой части болот и несет их ко мне. Я насыщаюсь, получаю очередное семя, – Бациус приподнял руки, на которых сияло оранжевым то, ради чего Страд и Ари отправились в топи, – и высаживаю его на собственном теле. Все эти цветы появились как раз из семян. Я поглощаю смерть и перерабатываю ее, создавая новую жизнь. И так уже не одну сотню лет. Почему все происходит именно так? Я не знаю. Но честно признаюсь: я очень устал. Вполне возможно, что неудавшийся ритуал подарил мне вечную жизнь в роли хозяина Жадных болот, однако я отнюдь не рад этому. Еще будучи человеком, я страдал от серьезного недуга – падучей. Два-три раза в месяц у меня случались припадки. И после моего превращения болезнь никуда не ушла: она стала только хуже. Сейчас самый короткий припадок длится не меньше суток, в это время я испытываю сильнейшую боль и вдобавок мучаюсь кошмарами. В один из таких периодов, много-много лет назад, сюда и попало упомянутое тобой существо, очень похожее на твоего спутника.

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, – слушая Страда и Бациуса, Ари переборол страх и теперь с важным видом выступил вперед, – но позвольте внести ясность. Мой народ зовется хигнаурами, и Жадные болота были нашим домом долгие века. Мы не знали, что в мире есть другие разумные существа, пока не повстречали экспедицию, возглавляемую мастером Алексаром. Именно благодаря ему мы оставили топи и переселились к людям.

– Мастер Алексар? – задумчиво переспросил Бациус. – Никогда о таком не слышал. Впрочем, неудивительно, ведь он наверняка родился уже после того, как я оказался здесь.

– Вполне вероятно, – кивнул малорослик.

– Что же… Я мало что помню из того дня. Мне было очень плохо, и я думал, что появление хигнаура, который буквально свалился с неба, – это очередное видение. Однако когда тот взял с моих рук едва дозревшее семя, из которого я собирался вырастить очередной цветок, я пришел в ярость. Хигнаур виделся мне вором, и я хотел одного: причинить страх, боль и уничтожить. Сейчас мне очень горько из-за этого, и я рад, что хигнаур смог благополучно добраться до своего племени.

– Он не просто благополучно добрался, – сказал Страд. – Пауямаур съел семечко, и его сломанная нога зажила буквально за секунды.

– Да, у меня в руках лечебное средство невероятной силы. Как уже сказано, я поглощаю мертвых существ и из смерти получаю жизнь в виде семени. И, думаю, мы подошли к главному. Ты и Ари неспроста отправились сюда, вам нужно то, что сможет исцелить мастера Дролла.

– Верно. Как думаете, ваше семечко сможет одолеть его болезнь? Она ведь не простая, всему виной тварь из Червоточины.

– Не могу быть уверен в этом полностью, но вы должны попробовать. Разумеется, ты получишь семечко. Твои решительность, преданность и смелость достойны награды. Но также я попрошу кое-что взамен.

– Все, что угодно, – никогда прежде в голосе Страда не было такой твердости.

А Бациус несколько секунд молчал. Он клонил голову то вправо, то влево, а глаза не отрывались от Страда. От того, насколько пристально Поедатель плоти изучал его, стало жутковато.

– Я очень устал. То, что со мной происходит, нельзя назвать жизнью. Это существование. Его пора было прекратить уже очень давно, однако возможность представилась только сейчас. И я не упущу ее, – последние слова Бациус произнес неожиданно жестко.

– Вы хотите, чтобы мы убили вас?

– Именно. Ты согласен сделать это?

Страд заставил себя кивнуть.

– Вот и прекрасно. Не бойся. Вам не нужно будет ни резать меня саблей, ни использовать боевые заклинания. Все гораздо проще. Пищей мне служит, как уже было неоднократно сказано, мертвая плоть. Благодаря ей я живу. А вот плоть живого существа для меня все равно что яд. Поэтому, если ты дашь мне маленькую частичку своего тела, то вскоре я, наконец, перестану существовать.

«Частичку своего тела, – эхом повторил про себя Страд. – Как же?.. Хотя…»

От внезапной догадки полегчало, и он, улыбнувшись, поднял руку к голове – вырвать несколько волос.

– Э-э, нет, – теперь в голосе Бациуса слышалась насмешка, и это очень не понравилось ни Страду, ни Ари. Малорослик даже отступил на пару шагов. – То, что ты хочешь сделать, слишком просто. Есть еще одно условие: расставаясь с той частью себя, которую ты отдашь мне, мы должен испытывать боль, – последнее слово он произнес очень странно, с жадностью.

Опустив руку, Страд оглядел себя. Руки, ноги, туловище. Неужели придется что-то у себя отрезать? Но что? Палец? А если Бациусу и этого покажется мало? Тогда придется расстаться с рукой или ногой…

«Но хватит ли у меня на это духу?» – Страд совершенно не чувствовал уверенности, а страх пробудил одно-единственное желание – оказаться отсюда как можно дальше.

И все же он даже не отступил. Сейчас, когда возможность спасти Дролла из туманной превратилась во вполне осязаемую, Страд попросту не мог сдаться.

– Послушайте. Я предлагаю другой выход, который устроит всех нас, – неожиданно заговорил Ари. Повернувшись к малорослику, Страд увидел, что тот морщится при каждом слове. А значит, он был очень напуган. – Нас окружает немало болотных тварей. Мой дар позволит притянуть сюда любую. Она-то и станет той пищей, благодаря которой вы… – он помедлил, подбирая подходящие слова, – сможете уйти из этого мира.

– А вы, стало быть, пуститесь в обратный путь целыми и невредимыми?! – теперь Бациус говорил с нескрываемой злостью. Остров качнулся, туман пришел в движение, а торчащие из воды кости застучали – как показалось Страду, угрожающе. – Нет, друзья мои, это, по меньшей мере, несправедливо! Я страдал сотни лет, чтобы день за днем порождать их, – кивок на семечко. – Да нигде в мире нет более сильного исцеляющего средства! И вы хотите получить его, не заплатив за мои муки совершенно ничего! Не-ет!.. Вы ничем не лучше того четырехрукого воришки, что побывал здесь раньше!..

Остров раскачивался все сильнее. Страд был в отчаянии. Еще пару минут назад он верил, что Дролл выживет и вернется. Теперь… Нет, он не собирался отступать, но плата, которую требовал Бациус, оказалась очень высокой, и Страд должен был хотя бы подготовиться.

– Мы не воришки, – твердо сказал он, глядя в горящие алым овалы глаз Поедателя плоти. – И я заплачу за семя. Но вы должны сказать, что именно хотите получить.

Все вокруг успокоилось буквально за пару мгновений. Бациус вновь склонил голову на бок, задумчиво хмыкнул.

– Похвальная преданность наставнику, – произнес он. – Это достойно уважения, а потому я сделаю скидку, как говорили рыночные торговцы в мою бытность человеком. Я не собираюсь тебя калечить, просто ты должен пройти небольшое испытание болью. А что до части тела… Думаю, чтобы покинуть этот мир, мне хватит и твоего зуба. Вырви любой и отдай мне. Тогда получишь семя.

Сзади что-то едва слышно пробормотал Ари. А Страд, заставив голову опустеть, скинул вещевой мешок и достал оттуда короб с янтарными рунами, предназначенный для семечка. Откинул крышку и, держа контейнер левой рукой, открыл рот, после чего пальцами правой стал ощупывать зубы в поисках того, за который было легче ухватиться. Горящие алым овалы глаз Бациуса сузились – тот наблюдал за Страдом с неподдельным интересом.

Страд, наконец, выбрал зуб. Стиснул пальцами и стал раскачивать. Боль пришла почти сразу.

«Терпи, – велел себе Страд, вспоминая наставника. Он внушал себе, что Дролл сейчас тоже смотрит. – Это не так уж и сложно».

В голове захрустело. Боль усилилась. А зуб, наконец, поддался.

Страд заставлял себя не издавать ни звука, но вот слезы сдержать не смог – те бежали по щекам, а перед глазами все плыло.

– Тебе необязательно делать все быстро, – произнес Бациус. Нотки сочувствия, прозвучавшие в его голосе, лишь разозлили Страда. – Передохни немного.

Тот не ответил, продолжая раскачивать выбранный зуб. Хруст почти не затихал и словно бы усиливал боль. Рот наполнился кровью, пальцы скользили. А в голове повторялось и повторялось: «Терпи и делай. Ради Дролла. Терпи и делай…»

И Страд делал. Он прервался только раз – закашлявшись, когда кровь и слюна попали в дыхательное горло. Передышка совершенно не принесла облегчения, и вновь взявшись за зуб, Страд хотел одного: закончить пытку как можно скорее.

Наконец будущее угощение для Поедателя плоти покинуло развороченную десну. Несколько секунд Страд выравнивал дыхание, потом осторожно сглотнул и поморщился. Вытер слезы рукавом, проморгался и посмотрел на Бациуса.

– Превосходно, – тихо и как-то зачаровано произнес тот. – Теперь остается сущая мелочь – опусти зуб в воду. Но перед этим ты можешь взять семя, ты его заслужил.

Страд в ответ лишь кивнул и протянул Бациусу открытый контейнер. Тот бережно опустил туда семечко. Янтарные руны тут же загорелись, а крышка сама собой встала на место.

Спрятав контейнер в мешок, Страд направился к краю острова. Черные бутоны открывались и закрывались, поворачивались ему вслед. Похожие на кости стебли чуть слышно поскрипывали. Двигаться приходилось очень осторожно, чтобы ненароком не сломать их. Сейчас Страд больше всего боялся вновь разозлить Поедателя плоти.