Текст книги "Темный мастер (СИ)"

Автор книги: Кирилл Запорожан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Спустя полчаса, наевшись до отвала, мы развалились прямо на траве, наблюдая за бегом облаков на небосводе.

– Думаю, нам следует свернуть в лес, – шут вытер рот тыльной стороной ладони. – Там наверняка есть другие ягоды и грибы, а если повезет, то и орехи найдем. Меня это копченое мясо уже достало.

– Как мы будем искать эльфов? – повторила свой вопрос воровка.

– А зачем нам их искать? – удивленно приподнялся на локтях Пауль. – Наша цель – секира! Вот ее и будем искать.

– В лесу, который по периметру можно объехать за пятнадцать дней? – Кира насмешливо посмотрела на рыцаря. – Ты хоть представляешь, сколько времени мы будем искать там топор? Тем более, если его там давно нет. А эльфы точно должны знать, где сейчас оружие Первого Мастера. Я не верю, что остроухие могли потерять столь ценный предмет.

– С ними вообще можно договориться по-хорошему? – спросил я, рассматривая облако, похожее на Апеннинский полуостров.

– Эльфы любят золото, но его у нас нет, так что вариант отпадает. Любят себя и неприкрытую лесть, – начал перечислять Пауль.

«А еще они ненавидят некромантов, – внезапно буркнул Невеар. – Так что даже не пытайся колдовать в их присутствии, иначе тебя не избежать Тени Листа».

– Что такое Тень Листа? – спросил я, но призрак умолк, считая, что сказал достаточно. Вместо него ответил Ламберт:

– Тень Листа это самая страшная казнь, на которую способны эльфийские палачи.

Я напрягся, ожидая кровавых подробностей сего действа, но их не последовало.

– А в чем конкретно заключается казнь никому не известно. Как ты сам догадываешься, рассказать об этом некому. Если интересно, сам спросишь у эльфов.

– Обойдусь, – фыркнул я, поднимаясь. – Что будем делать с лошадьми, вот что меня больше всего интересует?

Повисла напряженная тишина. Расставаться с животными никому не хотелось, да и не оставлять же их на пустой дороге. С другой стороны, неизвестно, как поведут себя лошади в лесу, и с чем нам там придется столкнуться. Между деревьев по корням не особо поскачешь и на дерево от голодного медведя не залезешь.

В итоге после многочисленных споров, проходивших в большинстве своем на повышенных тонах, мы решили взять лошадей с собой. Кира просто села на землю и не собиралась двигаться без своей кобылы с места. Несмотря на всю свою хрупкость, воровка умела стоять на своем.

И вот, когда солнце уже перевалило за полдень, мы вошли в лес, ведя лошадей на поводу. Впереди Пауль, затем я, следом Кира и шут, замыкающий наш небольшой отряд.

Лес поглотил нас, словно гигантский дракон, на мгновение распахнувший свою пасть, чтобы впустить нас и уже не выпускать никогда. Пройдя несколько десятков метров, я обернулся, чтобы посмотреть на тракт и не увидел его в просвете деревьев. Как и самого просвета. Лес стоял сплошной стеной, оберегая свои секреты. Даже трава под нашими ногами распрямлялась, скрывая следы. Лес жил собственной жизнью и пока что не обращал внимания на чужаков. Пока что.

Деревья росли густо, но пространства между ними было достаточно, чтобы лошади шли, не задевая боками могучие стволы с потрескавшейся корой. Правда, приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не попасть в чью-нибудь нору, да убирать с лица паутину, а с плащей сучки и насекомых. Последних я с детства терпеть не мог, поэтому вооружившись веточкой сирени, пресекал все посягательства насекомых и, особенно, членистоногих на мою территорию.

Мои друзья тоже постепенно оживились: Ламберт затянул какую-то песенку, Пауль на ходу срубал топором сухие веточки, Кира плела венок. Несколько раз мы вспугивали каких-то мелких зверушек, которые с возмущенным писком скрывались в траве, однажды дорогу перебежала лиса, и еще нам навстречу вышел олень. Благородный зверь долгим изучающим взглядом посмотрел на нас, наклонив вперед лобастую голову, украшенную ветвистыми рогами, потом развернулся и в два прыжка скрылся из виду. Что-то особенное было в этом звере. Какое-то королевское величие. Олень ничего не опасался, это был его дом. А мы незваные гости в его доме, но не у кого из нас даже на мгновение не возникла мысль о жарком из этого зверя.

– Какой зверь! – с восхищением выдохнула Кира. – Сколько грации, пластики, уверенности и спокойствия. Учитесь, мальчики.

– Какая осина, – перекривлял девушку Ламберт. – Высокая, стройная, с большой грудью. Учись, девочка!

– Чем тебя не устраивает моя грудь? – Кира грозно двинулась на шута, на ходу доставая свой длинный кинжал с явным намерением отрезать парню кое-что.

– Да ты что, Кира? – изумился Ламберт, на всякий случай прячась за меня. – Я же пошутил, где ты у дерева грудь видела?

Девушка фыркнула и вернулась к своей лошади. Шут с облегчением перевел дух и покосился на меня.

– Видал, – хмыкнул он. – Чуть что за нож хватается. Совсем шуток не понимает.

– Да все она понимает, просто тоже пошутить решила, – я смахнул с рукава зеленого паучка.

– Даже дети знают, что с ножами шутки плохи.

– Тропинка, – объявил Пауль и склонился над землей.

В самом деле, среди деревьев из ниоткуда появлялась узкая тропа. Хорошо вытоптанная, она вела как раз на северо-восток.

– Похоже, это звериная тропа, – Кира присела рядом, провела рукой по короткой пожелтевшей траве. – Но животное, оставляющее такие следы мне неизвестно.

Я присмотрелся. Следы действительно были странные. Два отверстия, как от копья впереди и два таких же сзади метрах в пяти. Я оглядел место вокруг тропы, но там трава была ровной и не потревоженной. Никаких отпечатков на обочине видно не было.

– Так может нам не стоит идти по тропе, где гуляет неведомо кто? – поинтересовался я.

– Струсил? – усмехнулся шут. – Посмотри на лошадей, они абсолютно спокойны.

Животные действительно не выказывали никакой тревоги, смирно стояли и дожидались нашего решения.

– Я думаю, нам стоит пойти по тропинке. Какое-то время, – Пауль обвел нас серьезным взглядом.

– Ты проводник, – я пожал плечами. – Мне в принципе все равно, просто я предпочитаю знать, с чем нам придется столкнуться.

– Не думаю, что мы столкнемся с чем-то непобедимым, – рыцарь был сама беззаботность.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул я. Что-то неспокойно у меня на душе. Совсем неспокойно.

Мои опасения начали подтверждаться, когда в лесу уже начало темнеть. Тропинка со странными следами привела нас к дубовой роще, в которой звенел ручей с ледяной водой и уже собрались остановиться на ночлег. В лесу быстро темнеет, и искать подходящее место для стоянки в темноте не хотелось никому. И вот, когда мы только-только вошли в рощу, нам навстречу вышла самка кабана, в окружении семи маленьких поросят. Размерами мать была огромных, в холке не уступая Годрику и раза в четыре шире моего коня.

Надо сказать, что встреча оказалось неожиданной и для нас и для них. На какое-то мгновение мы замерли, внимательно разглядывая друг друга, а затем кабаниха сообразила, что ее дело – защита потомства и, наклонив голову, стала рыть копытом землю.

Вот тут я впервые пожалел, что мы взяли лошадей с собой. Сами мы могли бы спастись, вскарабкавшись на дерево, но не бросать же лошадей. Пауль осторожно снял с пояса топор и сместился в сторону. Если кому и удастся остановить взбешенную самку, то только ему. Стрелы Киры и шпага Ламберта здесь были бы бессильны, не говоря уже о Пьющем Души. Я уже начал подумывать, не наплевать ли на советы Невеара и не попробовать остановить кабаниху, используя колдовство, но внезапно животное подняло голову и прекратило рыть землю. Замерло на мгновение, повело маленькими глазками, а затем развернулась и стремглав бросилась прочь. Выводок поспешил за ней, повизгивая на бегу.

– Ага, испугалась, – неуверенно выкрикнул Ламберт, но никто не разделил его веселья.

– Сомневаюсь, что оно испугалось нас, – Пауль поднял глаза, оглядев кроны, но не заметил никакого шевеления. – Не думаю, что здесь стоит оставаться.

– Но идти дальше еще опаснее. В темноте мы слишком уязвимы, – не согласилась Кира. – Тем более здесь есть вода.

– Я согласен с Паулем, – шуту передалось всеобщее волнение. – Надо валить отсюда как можно быстрее.

– А я говорил, что не надо вообще идти по этой тропинке, – я задумался. – Наберите воды в бурдюки и поедем в противоположную сторону от тропинки. Не нравится мне все это.

Лошади тоже начали нервно коситься в чащу и переступать на месте. Годрик то и дело всхрапывал и рвался покинуть непонятную рощу.

Наполнив баклаги и наскоро перекусив, мы быстро двинули на восток, все больше забирая вправо. Тропинка ушла влево и вскоре скрылась из виду, а мы продолжали двигаться вперед, стремясь как можно быстрее уйти из дубовой рощи.

– Эй, смотрите, – дрожащий палец Пауля указал в просвет между деревьями.

Я повернулся и вздрогнул. В сгущающихся сумерках был прекрасно виден висящий между двух дубов кокон. Судя по торчащей из паутины ноги, внутри была та самая кабаниха, тем не менее, серебристые нити легко удерживали кокон между деревьев.

– Паутина? – изумленно выдохнул Ламберт. – Каких же размеров должен быть паук?

– Не знаю и не хочу знать, – я нервно сглотнул. – Драпаем отсюда и как можно быстрее.

Возражений не последовало и мы с максимально возможной скоростью стали двигаться вперед, уже не слишком заботясь о направлении. Страх гнал нас вперед, страх перед неизвестной тварью, способной спеленать матерого полутонного кабана.

– Темный!

– Да слышу я! – тащить за собой коня через лес было нелегко, животные обезумели от ужаса, но опустить его я не мог. Но даже сквозь бег я слышал, как шелестел подлесок и кроны деревьев. Кто-то ломился за нами следом, абсолютно не скрываясь и похоже не слишком торопясь.

– Что, никто не слышал об этих тварях?

– Представь себе, – пыхтя, отозвался шут. – Те паучки, что встретились нам у ручья, были крошечными по сравнению с этой тварью. Кира, шевелись!

Но девушка внезапно остановилась, на секунду замерла и пустила стрелу в просвет между деревьями. На мгновение в лесу воцарилась тишина, а затем сверху из листвы упала сеть, опутывая коня Ламберта. Животное забилось в сетях, лишь сильнее запутываясь и едва не размозжив копытом голову своему хозяину. Шута спасла лишь превосходная реакция. Он кувырком ушел в сторону и попытался разрубить паутину шпагой. Благородный клинок лишь увяз в липких нитях, а дико кричащий от ужаса конь скрылся в ветвях и через полминуты повис в коконе, словно гигантская бабочка.

Ламбрет выругался, попытался очистить шпагу от паутины, но не успел. Сети стали падать сверху с невероятной частотой и скоростью, накрывая сверху и снизу, подсекая, отрезали пути к отступлению. Не прошло и трех минут, как мы лишились всех лошадей и, сбившись в кучу, стояли спина к спине, отрезанные от внешнего мира стенами из паутины, перегородившими все просветы между деревьев.

Клочья паутины висели там и тут, как седые грязные спутанные волосы и ветер трепал их словно паклю. На небе взошла луна и в ее свете на вершине дерева замер жуткий силуэт. Пятиметровое паучье тело, закованное в панцирь, с восемью лапами, каждая из которых оканчивалась острым шипом. Именно их отпечатки мы и видели на тропинке. Спереди у паука были мощные жвала-клешни, с которых капала ядовитая слюна, сзади торчало не менее острое и опасное жало. Но самым кошмарным в монстре было то, что из спины его торчал человеческий торс с головой и руками. Паук спрыгнул на землю, и я смог еще лучше рассмотреть человеческую часть монстра.

Худой мужской торс с мускулистыми руками, острые черты лица, длинные прямые волосы, качающиеся на ветру, словно ивовые ветви. Желтые глаза, тонкие губы, острый нос. В руках человек сжимал копье с костяным наконечником. Даже не хочу представлять из чьей кости он изготовлен.

– Ваши животные умерли быстро, – проговорил человек, отводя рукой волосы с лица. – Они ни в чем не виноваты и к ним я милосерден. Но хочу предупредить, что вы не получите легкой смерти. Кстати, это кажется твое?

Существо протянуло Кире ее стрелу, но девушка естественно не двинулась с места.

– Мы просто шли через лес и не хотели тебя тревожить, – осторожно начал я. – Почему ты не даешь нам пройти?

– Шли-шли, да не дошли, – рассмеялся человек, и смех его был отнюдь недобрый. Паук начал неспешно обходить нас по кругу. – Я никого не пускаю через мою обитель, к тому же, вы напали первыми.

Он покачал стрелой перед нашими лицами.

– Мы испугались.

– У вас были на то причины, – нехорошо улыбнулся мужчина. – Тот кабан меня порядком достал. Мутил воду в моем ручье.

От него веяло страхом и уверенностью. Двигался паук с невероятной скоростью, и силы в человеческих руках было не занимать.

– Кто ты? – наконец-то догадался спросить Ламберт.

Человек с удивлением посмотрел на него.

– Странные вы все-таки люди, – пробормотал он, поигрывая копьем. – Хотите знать мое имя? Имя того, кто прикончит вас?

– Но почему ты так стремишься уничтожить нас? – я все еще пытался найти мирный выход из данной ситуации. Сражаться с этим монстром мне хотелось еще меньше, чем с Тюремщиком.

– А разве для этого нужна особая причина? – удивился мужчина.

– А разве нет? – такой подход к убийству меня удивил не меньше. – Убивают своих врагов, защищая свою жизнь, или животных, чтобы их съесть, или убивают людей с целью завладеть их собственностью, но убивать просто так, ради забавы… Это глупо.

– Убийство – это глупо? – рассмеялся человек. – Ты, похоже, никогда не убивал.

Тут я не выдержал и тоже расхохотался.

– Вот именно, что я убивал. И убил достаточно, чтобы знать цену жизни.

– Ваши жизни ничего не стоят.

Я вновь усмехнулся:

– Легко говорить, что жизнь ничего не стоит, нападая сверху, подло заходить со спины. Убивать беззащитных связанных жертв. А вот когда на волоске повиснет твоя жизнь, ты поймешь, что убийство не такое уж веселое занятие.

– А вот сейчас и проверим, – паук поднялся на дыбы, его передние лапы с шипами нацелились мне в грудь.

Пауль рванулся вперед, намереваясь прикрыть меня щитом, но паук плюнул паутиной и рыцарь завяз в липкой сети. Стрела ударила паука в брюхо и отскочила, даже не оцарапав хитиновый панцирь. Ламберт тоже попытался атаковать, но его остановило копье в руках мужчины.

Я стоял и смотрел, как паук пытается достать меня. Невеар молчал, Пьющий Души покоился в ножнах, а я чувствовал себя старым и совершенно разбитым. Я вдруг подумал о крови на своих руках, были ли среди моих жертв бессмысленные? Не по локти ведь уже, и даже не по плечи…

Драться с этим спайдерменом мне не хотелось абсолютно, но иначе мы все умрем, а это не входило в мои планы.

Я легко ушел от удара паука, используя свою скорость, но подступить к пауку не смог: тварь окружила себя сетью, в которую я попадаться естественно не захотел. А человек уже заносил надо мной свое копье. Как я уже говорил, двигалась эта тварь чрезвычайно быстро. Поединок угрожал затянуться, как вдруг…

Земля под ногами монстра вздыбилась, и из нее полезли длинные древесные корни. Змеями взбежав по паучьим ногам, они заставили существо сначала встать на ноги, а затем и опуститься на колени. Что меня удивило больше всего, так это то, что человек на спине паука даже не пытался сопротивляться. Он покорно дал корням опутать себя, хотя по моим прикидкам мог легко избежать земляной ловушки. Еще бы знать, кто ее поставил… Но на этот вопрос ответ пришел довольно быстро.

Метрах в сорока от нас паутина между деревьями дрогнула и упала на землю бесполезными тряпками. В проеме показался человеческий силуэт, но так и замер, остановившись у одного из столетних дубов. Он не приближался, предпочитая прятаться в темноте. Лишь голос его звучал громко и ясно, как если бы человек стоял рядом со мной.

– А ты все никак не наиграешься, Габриэль, – голос, плывущий над поляной, был спокойный и в тоже время властный, и без сомнения, принадлежал женщине. – Но сейчас ты нарушаешь правила и переходишь границы.

– Хранительница, – в голосе человека сквозило разочарование, слегка прикрытое почтением.

– Хранительница? – в один голос переспросили мои спутники.

– Но на этот раз ты играешь с огнем, Габриэль. Это же надо, напасть на Первого Мастера. Признаться, такой глупости я не ожидала даже от тебя.

– Первый Мастер мертв! – выкрикнул мужчина.

– И, тем не менее, он стоит перед тобой!

– Этот что ли? – наконечник копья уперся мне в грудь, скользнув по кольчуге из черного серебра.

Я не шелохнулся.

– Именно, – подтвердила Хранительница. – Или кинжал у его пояса тебе ни о чем не говорит?

Габриэль бросил взгляд на мой пояс и глаза его вспыхнули интересом.

– Пьющий Души, – он плотоядно облизнулся. – Предсказание Риора действительно сбывается.

– Предсказание Риора всегда сбываются, – женщина была бесстрастна. – А раз так, стоит ли тебе противостоять будущему?

Риор? Я уже слышал это имя. Умирающий шаман орков тоже вспоминал о нем. В предсмертном бреду он говорил о предсказании и о том, что Пьющий Души пробуждается. И три бога что-то говорили о нем. Но тогда я не догадался спросить, кто же этот загадочный предсказатель? Орк? Человек? Вот такое непонятное существо как Габриэль? Спросить я не решался, не желая прерывать интеллектуальную беседу Хранительницы и человекопаука. Потом у Невеара лучше спрошу.

Габриэль молчал. Он так и не ответил на последний вопрос женщины и сейчас, прикрыв глаза, раскачивался вперед назад, думая о чем-то своем.

– Ты ведь знаешь тоже, что знаю я? – спросил он наконец.

– Конечно, – силуэт покачнулся.

– И что думаешь?

Мы как идиоты стояли, ничего не понимая, но, не смея вмешиваться. О чем бы ни говорили эти двое, нас это тоже касалось.

– Что пророчества Риора всегда сбываются.

– Вот заладила, – фыркнул Габриэль, затем пожевал губами и сказал: – Ладно, пусть уходят. И быстрее, пока я не передумал.

– Вы его слышали, – кивнула Хранительница. – Уходите. Вас здесь никто не тронет.

Ламберт шумно выдохнул и первым устремился в просвет между деревьями. Я пошел за ним, следом Кира и Пауль. Самое интересное, что силуэт Хранительницы так и остался силуэтом. Ни лица, ни одежды я разглядеть не смог. И все же проходя мимо, я успел бросить:

– Спасибо.

– Я всего лишь избавила тебя от ненужного кровопролития. Гэбриэль превосходный воин и защитник леса. Мне бы не хотелось его терять. – И Хранительница растворилась в воздухе.

– Эй, Первый Мастер, – окликнул меня Габриэль, когда я уже переступал границу, очерченную сетями из паутины.

Я, вздрогнув, остановился, но не обернулся.

– Твой враг тоже в лесу, – бросил мне в спину мужчина. – И я с удовольствием посмотрю на вашу схватку.

Вот тут я обернулся, но освободившийся от корней паук уже растворился в кронах дубов.

Видящий здесь, а это не сулит ничего хорошего. С другой стороны, может быть все здесь и закончится? У меня кольчуга и Пьющий Души. А у него…

С этими мыслями мы покинул негостеприимную рощу, оставив Габриэлю четырех прекрасных скакунов.

По молчаливому соглашению мы не стали останавливаться на ночь и прошагали до полуночи, в полном молчании. Наконец, наткнувшись на небольшой ельник, мы наломали колючих лап и устроили себе ночлег практически со всеми удобствами. По крайней мере, холодно не было, а остальное меня волновало мало.

Полночи меня мучили кошмары. Сначала человек с паучьей головой пытался мне что-то объяснить, но его жвала издавали лишь противный скрежет, и мне очень хотелось рубануть его ножом. Затем я летел на пегасе, а эта крылатая зараза норовила сбросить меня на землю. Мне же падать с километровой высоты не хотелось и я, вцепившись в конскую гриву и зажмурив глаза, летел дальше. Но в итоге пегас все равно меня сбрасывал, и я летел в кратер какого-то вулкана. Потом мне снилась темнота, страшная и безжалостная, словно мой старый знакомый Видящий, и я шел в этой темноте, натыкаясь на что-то, абсолютно неразличимое глазами, а на ощупь напоминающее человеческие скелеты. В общем, снилась мне всякая муть, так что когда нежная прохладная рука Киры коснулась моей щеки, я не стал вырывать у ночи еще несколько минут сна, а предпочел поскорее проснуться.

После гибели лошадей на четверых у нас остался один котелок, немного копченого мяса и три фляги воды. Ламберт ненадолго скрылся в лесу и, вернувшись, высыпал нам по жмене ежевики, так что опостылевшее мясо мы слегка подкислили лесными ягодами и двинулись дальше. Хотя дальше, это довольно расплывчатое понятие, потому что лес всюду был одинаковый. На мой взгляд. Те же деревья, кусты и трава, что и раньше. Да, вот это дерево покосилось сильнее остальных, да, эти кусты гуще, а эти реже, да, здесь трава выше, а здесь зеленее, но это были мелочи. Пейзаж не менялся и, останься я в лесу в одиночестве, заблудился бы в два счета. Кружил бы в трех соснах, пока не рухнул от усталости. Куда лучше я ориентировался в городе, где хотя бы улицы, проспекты и дома можно было запомнить, а не сравнивать дерево и дерево. Но Пауль уверенно вел нас через лес, находя дорогу по ему одному известным приметам.

Солнце перевалило за полдень, когда лес вокруг внезапно изменился. Когда я поднял голову, чтобы посмотреть наверх, то не смог увидеть, где кончаются кроны деревьев. Деревья в один момент стали выше, толще в обхвате, трава гуще и ярче, а далекое небо такого пронзительно-синего цвета, что перехватывало дыхание.

– Пришли, – объявил Пауль, касаясь рукой ствола гигантской сосны. На земле такие называют корабельными. Рядом росла лиственница в обхвате не намного уступающая этой сосне.

– Это и есть Зеленый Лес?

– Он самый, – кивнул Ламберт. – Никто не знает, почему он так разительно отличается, но есть легенды, что есть в этом лесу сила, которая заставляет деревья расти выше, а траву гуще.

– Хранительница?

– Возможно, а возможно кто-то еще более древний. Хранительница всего лишь следит за порядком в лесу, хотя никто не знает ее истинных возможностей.

– И что теперь? – вопросы сыпались из меня как из рога изобилия. Все утро меня била мелкая дрожь – Видящий Суть где-то в лесу и пусть шанс наткнуться на него не так уж и велик, боюсь, я не смогу себя сдерживать, если эта встреча произойдет.

– Теперь можно целенаправленно начать искать эльфов, – задумчиво сказал Пауль, изучая ползущую по коре божью коровку. – Но по-прежнему остается открытым вопрос, что мы можем им предложить взамен.

– Я предложу не сжигать их лес, – хищно усмехнулся я, потому что наконец-то понял, что жреца Драгора я найду рядом с остроухими ублюдками. Раз он так пытается стравить людей и эльфов, то нужно начать с тех, кто падок на лесть.

Найдя небольшую поляну, мы остановились передохнуть. Развели небольшой костер, и, нацепив на прутики остатки хлеба, принялись неторопливо его поджаривать. Над поляной поплыл вкусный запах.

– Пора двигаться, – пробормотал Пауль, когда с хлебом было покончено. – Что-то мы и так засиделись.

– Да, пора, – кивнул Ламберт.

Но никто не двинулся с места. Кира клевала носом, да и сам я почувствовал внезапную усталость. Шевелиться не хотелось абсолютно, руки и ноги стали словно ватные.

– Что происходит? – еле ворочая языком, проговорил шут. – Я не могу пошевелиться.

Я хотел ответить, что у меня такие же проблемы, но не смог. Веки мои закрылись, и я провалился в тяжелый, неприятный сон.

Проснулся я от чувства смертельной опасности. Очень вовремя раскрыл глаза, чтобы увидеть летящее мне в лицо лезвие топора. Резко откатившись в сторону, я вскочил на ноги. Топор ушел в почву и Пауль рывком выдернул его, разбрасывая по сторонам пучки травы.

– Ты чего, рыцарь? – удивленно спросил я, чувствуя, как в груди поднимается ледяная ярость. Решили убить меня спящим? Ну, вам это даром не пройдет.

– Ш-ш-ша, – размахнулся рыцарь из-за спины и вновь рубанул меня наискосок. Глаза его светились красным светом. – Я тебе, самозванец, кишки сейчас выпущу.

Отскочив от обезумевшего Пауля, я не стал вытаскивать нож. Вместо этого зажег на своих ладонях зеленое пламя и хищно улыбнулся. Справа послышался шорох, и я с удивлением увидел Киру, роющуюся в моих вещах. Чуть дальше с земли поднимался Ламберт, и сверкающая в его руках сабля не предвещала ничего хорошего.

– Ах так, – расхохотался я. – Ну сейчас вы все узнаете, на что способен некромант.

В моей руке вспыхнул Молот Забвения, и я уже намеревался опустить его на темя Киры, чтобы не трогала чужое добро, но меня вновь отвлек топор рыцаря. Размахивая своим грозным оружием, Пауль теснил меня с поляны, а я все никак не мог выгадать, чтобы ударить заклинанием.

Отшатнувшись в очередной раз от серебристого лезвия, я ударился спиной о древесный ствол и уже хотел рвануться вперед, чтобы контратаковать, как вдруг почувствовал, что дерево подо мной прогнулось и… сделало шаг назад. От изумления я едва не выронил Молот. Пинком оттолкнув Пауля назад и резко обернувшись, я увидел, как из ствола на меня пялится большой, с виниловую пластинку глаз. На меня накатила волна магии и злости, но я уже сообразил, что происходит и повесил свою любимую ширму.

Не раздумывая, я шарахнул по странному стволу Молотом Забвения и обернулся, чтобы парировать удар Ламберта, но удара не последовало. Едва странное дерево в мгновение ока засохло там же, где и стояло, шут так и замер с занесенным клинком. С глаз его словно сняли мутную пелену. Рыцарь стоял рядом на четвереньках, потирая затылок. На голове у него вспухала солидная шишка.

– Что это было? – удивленно спросил шут, опуская шпагу. – Я… Темный, богами клянусь, это был не я.

– Знаю, – я погасил магию. – Что-то заставило нас сражаться друг против друга. Кира, прекрати! Я знаю, что сейчас ты это специально делаешь.

– Извини, – воровка смущенно улыбнулась, делая вид, что продолжает копаться в моих вещах. – Хотела увидеть твою реакцию.

– Зараза, – выругался Пауль, поднимаясь на ноги. – Меня аж трясет всего. Темный, я же тебя чуть не угробил.

– Не угробил и ладно, – отмахнулся я. – Давайте уже уйдем с этой поляны. Похоже Зеленый Лес не слишком рад гостям.

Мы двинулись дальше, нарушая тишину леса лишь легким шорохом. Словно тени, мы скользили по лесным тропам на северо-восток, распугивая лесных жителей. Пара зайцев, правда, удирали не слишком быстро, за что и поплатились. И хотя мясо уже опостылело, запеченная зайчатина была великолепной и после обеда мы, полные сил, отправились дальше.

Рыцарь взял высокий темп, иногда и вовсе переходя на бег. Десять метров шагом, двадцать легким бегом. Таким образом, мы двигались значительно быстрее, при этом практически не тратя сил. Я отвлекся от созерцания лесной природы и вновь попытался смешать некротическую магию с любой другой, но снова ничего не получилось. Было такое ощущение, что я пытаюсь пройти сквозь бетонную стену. Хотя через бетон наверное было бы пройти проще. Вернусь на землю, обязательно попробую и сравню. Перед моими глазами был такой клубок разноцветных нитей, что рябило в глазах и выделить из него огонь или землю можно было только с помощью ножниц.

К вечеру Пауль вывел нас на небольшую поляну, в центре которой торчала большая коряга, и объявил привал. Мы расположились на окраине поляны под большим дубом, расчистив место для сна от ковра гнилых желудей. Когда солнце уже почти село, Пауль решил сделать из коряги костер, и вот тут Зеленый Лес вновь показал свое истинное лицо.

Коряга оказалась живой. Едва рыцарь занес над ней топор, как деревяшка зашевелилась и начала медленно, рывками выбираться из земли. Торчащая над землей коряга оказалась лишь верхушкой айсберга, которая, как известно, составляет лишь десятую его часть.

Ошарашенный рыцарь, а вместе с ним и мы с удивлением смотрели, как чудище лесное сначала высвобождает из земляного плена одну лапку-корень, затем вторую, опирается о почву и словно на брусьях вытаскивает из земли короткий мощный торс. Затем последовали еще две лапы-корня и, наконец, лесной тролль встал во весь свой немаленький рост.

Он был не больше двух метров, что по сравнению с окружающими нас деревьями было совсем немного, но по сравнению с нами довольно прилично. Тело его было куском молодого дуба, руки и ноги – переплетенными, словно канаты, кореньями, голова представляла собой пенек, на котором, словно ирокез, рос выводок опят. На пне торчали два глаза-сучка, и росла роскошная борода изо мха. Существо, несмотря на весь свой вид, выглядело вполне забавным, пока борода не дернулась, открывая злой оскал рта.

Тролль замахнулся, но рыцарь оказался быстрее и наотмашь рубанул монстра по ногам. Раздался тоненький звон, с древесного человека отскочил лишь малюсенький кусок коры, а Пауль недоуменно уставился на зазубренное лезвие. Тролль обиженно заревел и вновь попер на рыцаря.

– Серьезная зверушка, – Ламберт вытащил шпагу, подумал и повесил ее обратно на пояс. – Что будем делать?

– У меня спрашиваешь? – удивился я. – Надо попробовать огнем. Дерево ведь должно бояться огня.

– Мне поможет кто-нибудь? – донесся до нас крик Пауля, который сейчас повис на руке тролля и болтался на ней, словно последний желтый листик на дереве. – Или вы будете дальше трепаться?

– Да идем мы, идем, – Ламберт нехотя двинулся вперед, думая, с какой стороны лучше подступиться к монстру.

– Кира, добудь огня, – попросил я, глядя, как шут повис на второй руке тролля и теперь мои спутники вдвоем пытаются завалить деревяшку на землю.

Я кинулся существу в ноги, и оно рухнуло на землю. Оказавшись сверху, мы изо всей силы налегли на корнеподобные конечности, и только тут я понял, насколько монстр силен. Тролль брыкался и изворачивался, пытаясь сбросить с себя надоедливых человечков. Бить его было бесполезно: я скорее отобью себе кулак, чем причиню троллю хоть какое-либо повреждение. Поэтому мы просто пытались его удержать, пока девушка, подавляла смешки, глядя на эту своеобразную корриду. Удержаться на взбешенном тролле было не легче, чем на разъяренном быке.

– Кирррррра, быстрррееее, – едва не прикусив язык, прорычал Ламберт. – Долго мы его не продержим.

– Я сейчас, – девушка собрала хворост и немного сухого мха и теперь пыталась выбить искру, но из-за мерзкого хихиканья руки у нее подрагивали, и костер не желал разгораться.

Но наконец-то воровка справилась со своими эмоциями, и над поляной стал подниматься дымок. Бац! Мы разлетелись в разные стороны, а монстр начал подниматься на ноги, словно медведь, одним движением стряхнувший с себя повисших на нем шавок. Разъяренный рык тоже напоминал медвежий и не сулил нам ничего хорошего.

Мы валялись на земле, обессиленные короткой схваткой с нечеловечески сильным монстром и, несмотря на всю серьезность ситуации, задыхались от хохота.

– А круто было, – сквозь смех проговорил Ламберт. – Может, повторим?

– В другой раз, – буркнул рыцарь. В последнее время он в основном бурчал.