Текст книги "Избранная пламенем (СИ)"

Автор книги: Кира Верго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 36

– Лина, что ты делаешь? – хрипло прозвучал его бархатный голос, когда я оказалась так близко, что смогла наконец-то в полной мере вдохнуть его аромат.

– Хочу освободиться, ведь ты не один кому необходимо отпустить всё, что давит на сердце, сжимает его, заставляя молчать, – прошептала я, положив руки на его грудь.

– Это будет правильно, – пристально глядя мне в глаза, сказал он. В его взгляде сгорала надежда, которая билась изнутри, как запертая за стеклом птица. Он меня не понял, и думает совершенно о другом.

– Просто закрой глаза. Я знаю что делать, – прошептала я, и шторки его чёрных ресниц плавно опустились, скрывая янтарный закат его радужки.

Мгновение я любовалась его мужской красотой. Его лицо напряглось в ожидании, густые брови слегка сдвинулись, явив между собой залом, который мне захотелось разгладить пальцем. Губы немного сжались, а подбородок напрягся.

– Прошу, забери это, потому что у меня нет сил бороться, – горько прозвучал его голос.

Неужели он думает, что я волшебным образом сниму с него чувства, что захватили его? Я могу лишь подлить масла, которого во мне хоть отбавляй.

Что же ты, Октябрь, так просто решил сдаться?

Неизвестно, зачем я делаю этот шаг, но когда мы остаёмся с Октябрём наедине, то внутри всё трепетно вибрирует. Я зарылась рукой в его взъерошенные волосы, прогулявшись пальцами по затылку, и мимика его лица смягчилась. Между нами назревала сочная энергия, она как спелый арбуз, вот-вот и лопнет. Она оглушительно звенела, затмевая все мысли. Не знаю, о чём я думала, но тепло в груди, что плавно переливалось нежной щекоткой в живот, заставило меня сделать то, что я буду помнить всегда. Выбор. Мой личный выбор, который я долго отодвигала в сторону, ссылаясь на правила.

– Никто не узнает, если мы не расскажем, – шепнула ему на ухо, прижавшись к нему всем телом.

Его руки плавно опустились ко мне на талию, и замерли в нерешительности. Октябрь горел, и этот жар опалял моё тело, заставляя плавиться от неведомой истомы. Она волнами проходила по телу, требуя продолжения. Меня потряхивало от волнения, но при этом движения казались плавными, как в замедленной съёмке. Между нами искрила дурманящая энергия, затягивающая в томный водоворот предвкушения грядущего.

Он распахнул глаза, в которых читалось намерение всё прекратить, но… в следующее мгновение, наши лица оказались так близко, что его горячее дыхание опаляло мои губы. Нас разделяли несколько миллиметров. Мгновение на решение, чтобы окунуться в запретный омут или пока не поздно, шагнуть назад. Без слов мы поняли друг друга, это читалось в его пылающем взгляде. Его руки жадно обняли меня, давая понять, что намерение сильнее правил. Моё сердце забилось так быстро, что ещё секунда, и я рухну в обморок от передозировки эмоций. Сознание затуманилось, глядя в его чарующие глаза.

Он нежно убрал прядь моих волос с лица, заправив за ушко, медленно спускаясь рукой по шее. По коже прошла волна блаженства от его ласковых касаний. Мгновение в его глазах творилась внутренняя борьба, что ещё больше распаляла моё внутреннее ожидание.

Он смело, но аккуратно подхватил мой подбородок, проведя большим пальцем по нижней губе. Его глаза загорелись нетерпеливым радостным огнём, а вместе с ними и я, сгорая в его объятиях.

– Целуй меня, – не в силах больше плавиться, выдохнула я, ощущая, как бурлит кровь, наполненная пьянящим томлением. Его близость будила во мне ощущения, о которых я раньше не знала, но испытывала острую необходимость заполнить звенящую пустоту, в которой отведено место именно для него.

– Я так ждал этого, – сказал он, глядя на меня как на самое редкое сокровище в мире.

Его пальцы зарылись в копну моих волос, приближая желанное мгновение. Плавно закрыв глаза, ощутила на губах сначала лёгкий поцелуй, наполненный трепетом и нежностью, который перерастал в глубокий и страстный.

Кажется, в этот момент, рухнули стены, потому что такой свободной я себя ещё не ощущала никогда. Я понимала, что делаю. Я хотела этого, хоть долго отговаривала себя от такого шага. Но, переступить границу было так хорошо, что кажется, у меня за спиной выросли крылья.

Наше волшебное соприкосновение прервал стук в дверь и голос Эйфирии за ней. Октябрь прижал меня к себе, шумно вдыхая в себя аромат моих волос. Сердце его бешено колотилось в груди, в унисон с моим.

– Не хочу тебя отпускать, – жарко прошептал он. – Хочу украсть тебя на край света.

– Аделина, прошу прощения, можно войти?! – громче постучав, спросила Эйфирия.

– Ну, почему в такие моменты кто-то появляется? – проскулил Октябрь.

– Закон подлости, – хихикнула я, до сих пор чувствуя на губах его вкус.

– Аделина, ты здесь? – не унималась Эйфирия.

– Одну минуту, мне нужно одеться! – крикнула я в ответ, глядя в смеющиеся глаза Октября. Они искрились счастьем.

– Ты подарила мне смысл, ради которого я готов горы свернуть, – взяв мои руки в свои, прошептал Октябрь и, поцеловав их по очереди, приложил к своим щекам.

– Увидимся, – подмигнула ему, всё ещё ощущая, как дрожат от волнения ноги, будто по телу проходит слабый разряд тока.

Его глаза светились солнечным мёдом, плавно рассеиваясь золотым свечением. Он исчез. Впервые вижу, чтобы он так плавно телепортировался.

Оставшись наедине, стояла как зачарованная, пока не вспомнила, что за дверью ждут моего разрешения. Поправив волосы, впустила Эйфирию, которая с изумлением смотрела на меня стоя на пороге. Я до сих пор чувствовала, как пульсируют мои губы и горят щёки. Рано я ей открыла дверь.

– К-х-м, я хотела обсудить с тобой приём, который очень просят игмеральдцы, – воодушевлённо сказала она.

– Но Гелиодор сказал, что никаких баллов проводить не стоит.

– Ох, да никто и не собирается шуметь. Мы тихо и спокойно проведём приём в комфортной обстановке. Ты такой долгожданный гость, и все хотят увидеть тебя, познакомиться. Это великая честь для жителей Игмеральда. Они очень ждут. Все разговоры только о тебе, моя дорогая, – упрашивала меня она.

– Ну, если тихо и спокойно, то почему бы и нет, – пожала я плечами.

– Как прекрасно! Сейчас же сообщу прислуге, чтобы несли из погребов лучшие вина и мёд, – радостно захлопала в ладоши она. На её лице был написан такой восторг, будто это её первая в жизни вечеринка без родителей.

– Мы же договорились, что будет тихо. Мёд и вино, явно не по этим целям.

– Не беспокойся, светоч. Всё будет в лучшем виде. Если хочешь, то я помогу подобрать тебе наряд для приёма, – она заинтригованно сложила руки вместе, играя пальцами, глядя на меня горящими от радости глазами.

– Благодарю, но я сама, – вежливо отказалась я, и Эйфирия не стала настаивать.

Перед уходом, я заметила, как она пыталась заглянуть через моё плечо в спальню. Она явно что-то подозревает. А ей-то, какая разница? Почему им так важно застукать нас? Да хоть кого угодно?! Почему-то меня это взбесило, потому что я почувствовала угрозу своему счастью.

Мне так хорошо с Октябрём. Это всего лишь начало, а я уже боюсь, что наступит конец. Я знаю, что не стоило начинать, тогда и переживать было бы не о чём. Но, я не могу. Я хотела этого, скрывала сама от себя палитру чувств, но она взорвалась красками.

Может, они все так следят за проявлениями чувств, чтобы тоже снять с себя оковы? Эта мысль застряла в моей голове на час, пока я собиралась на приём. Что, если узнав о том, что любовь это прекрасно, а не страшно, то все используют шанс быть счастливыми. Как они вообще живут в таких условиях? Как женятся, заводят потомство? В моей голове родилось столько вопросов и переживаний, что она вновь закружилась.

Проклятье, я же ничего толком не поела. Притянув к себе тележку, подхватила виноградную гроздь и упала в кресло. Не смотря на все волнения и испытания, я чувствовала себя счастливой. Наверное, со стороны я выгляжу глупо, но мне всё равно. Мои мысли заняты им. Впервые в жизни, я хочу быть рядом с кем-то так сильно, что всё остальное стирается и не пугает.

Мою идиллию вновь нарушил стук в дверь. Едва не поперхнувшись виноградиной, спросила кто там, и это оказался Гелиодор. Разрешив ему войти, заметила, что он как-то странно смотрит на меня.

– Что-то не так? – не выдержав, спросила его.

– Ты другая. Твоя аура сияет и искрится, как солнце на водной глади, – подметил он.

– Так это не мудрено. Кристалл во мне, а ещё источник прилично зарядил, – отмахнулась я, от его внимательного взгляда.

– Тут что-то ещё, – его губы изогнулись в широкой улыбке.

– Зачем ты пришёл? – чувствуя, как меня начинает потряхивать от его расспросов, я схватила со столика бокал с фруктовым киселём и выпила его до дна. Что они все слетелись на допросы?

– Х-м, у тебя точно всё в порядке? – сложив руки на груди, он вопросительно изогнул бровь.

– Лучше не бывает, – утираясь салфеткой, ответила я.

– Хорошо. Там горожане собрались в благоговейном ожидании, – сказал он, отломив виноградинку с грозди, и моргнул одним глазом.

– Я готова, – встав с кресла, поправила воздушную юбку небесно-голубого платья, украшенного серебристой вышивкой.

Наряд отражал моё состояние лёгкости, ведь сейчас я витала в облаках. Верх платья открывал плечи, подчёркивая нежные изгибы ключиц, при этом скрывая ложбинку груди. Не люблю вырезы, разве что за редким исключением, когда это не смотрится вульгарно. Наряд одновременно был простым и праздничным. Нижний слой юбки был слегка облегающим, подчеркивал фигуру и расходился клешем от колен. А над ним, воздушной вуалью, расшитый невесомым серебром, струился второй слой. Такой же тканью были украшены рукава, что спускались от плеч до уровня колен. Я выглядела как сказочная фея, нежная и лёгкая.

– Секунду, – сказал Гелиодор, окинув меня оценивающим взглядом, и подошёл к шкафчику с украшениями. Внимательно оценив его содержимое, выудил изящную диадему, украшенную тремя белыми опалами в форме удлиненного ромба. Они волшебно переливались радужным цветом изнутри, как тысячи брызг воды на солнце.

– Вот, – он подошёл ко мне и аккуратно надел её, поправив мои волосы.

– Зачем? – изумлённо спросила его, глядя на себя в большое круглое зеркало напротив. А ведь и вправду, с ней образ заиграл по-другому.

– Не смог удержаться, – улыбнулся он. – Ты искришь во все стороны, так пусть опал концентрирует твою энергию.

Неужели это так заметно? Я не вижу никакого сияния или искр. Он по-любому всё понял. Его глаза светятся хитрой зеленой в золотистых бликах, будто у меня на лбу написано, чем я занималась и в каких грёзах летаю.

– Не стоит переживать, моя дорогая. Я дам тебе маленькую подсказку, которую ты всегда можешь использовать. Помни, что ты гостья, и правила нашего мира можно соблюдать по желанию. Ты душа из другого измерения, – подмигнул он.

– А как же королевы? Они говорили…

– Они много любят говорить и сами эти правила выдумывают, – перебил меня Гелиодор, пристально посмотрев в глаза. – Ни при каких обстоятельствах не игнорируй зов сердца и голос души, – вкрадчиво произнёс он. – Ни-ко-гда.

– Хорошо, – ответила я, немного опешив от его напористого совета.

Вообще, Гелиодор вёл себя подозрительно странно. Он будто что-то знал, и пытался это донести до меня, до конца не раскрывая карт. Хоть он и заявляет о своей нейтральности, но я же вижу, как он опекает меня. Это, бесспорно мне льстит, но и настораживает одновременно.

Гелиодор галантно подал мне руку и сопроводил в праздничный зал. Он важно вышагивал, цокая по каменному полу каблуками начищенных до блеска чёрных туфлей и своей необычной тростью. С его лица не спадала загадочная улыбка. Приближаясь к первому этажу дворца, я слышала, как усиливается гул голосов и оттуда доносится приятная музыка. А ещё ароматы трав и цветов. Звуки смешивались с аурой запахов, обволакивая моё сознание чарующей дымкой. Заметила, как Гелиодор постукивает пальцем по камню на трости в такт музыке. Он в явном предвкушении чего-то приятного, и я тоже ощутила расслабление.

Когда мы подошли к главным ступеням, ведущим в праздничный зал, я охнула от удивления. Высокий потолок мерцал дивными огоньками, испуская волшебное свечение, подобное северному сиянию. Как же было неожиданно, то, что все присутствующие танцевали красивый танец, собравшись в хороводы. От них исходила сильная энергетика, что поднимаясь к нам, будоражила сознание. Мне нестерпимо захотелось присоединиться к ним, ноги желали танцевать. Магия какая-то…

Гелиодор повернулся ко мне с довольным видом. Он и сам не мог удержаться, его ноги, как и мои, просились в пляс, то и дело, постукивая туфлями в такт. Даже плечи его двигались пластично, подчиняясь мелодии. Музыкальные мотивы проникали в кровь, вибрируя в груди. До мурашек в волосах меня довёл хор поющих голосов, когда танцующие развернулись в нашу сторону. Они выстроились перед нами в живой коридор, плавно качаясь в ритме музыке. Это была песня-приглашение. Они звали нас.

– Наконец-то я дома, – довольно произнёс Гелиодор, уже совсем не стесняясь своих движений, что так и вырывались наружу.

Он повёл меня вниз, где к нам тянулись сотни рук, завлекая в танец, волнующий до радостного трепета. Какой-то ночной клуб волшебников, ей богу. Но это восхитительно! Они заряжают своим позитивом, влекут окунуться в чарующую атмосферу. Вот и рушится второй бастион моих принципов. Я всегда старалась вести себя сдержанно, даже на первом балу в городе Мира максимально держалась в рамках приличия. Но сейчас захотелось нырнуть с головой в это веселье. Кажется, даже в секундном ступоре на теле самопроизвольно мышцы пружинили и двигались в такт музыке. Тело подчинялось ритму и желало зажечь до упаду.

Гелиодор вальяжно двигался и я, не удержалась. Двигая плечами и бёдрами, отдалась во власть музыки. Всё присутствующие в зале стали единой энергией, в которой переливалась таинственная страсть и блаженство. Казалось, что я потерялась в этом потоке, наконец-то обретя долгожданную легкость, с которой не хотелось расставаться.

Я ожидала, какого угодно приёма, но только не такого. Чтобы вот так сразу меня окунули в самые приятные волны праздничного вечера, честно, не ждала. Игмеральдцы запели хором величественную песнь и Гелиодор, взяв меня за руки, закружил в танце. Мне хотелось смеяться и плакать от обуревающих эмоций. Это было как во сне, вокруг мерцали мягкие светящиеся огоньки с неоновым отливом.

– Это всё для тебя, – сквозь магию момента, до меня донёсся чёткий голос Гелиодора.

– У меня нет слов. Это волшебно, – задыхаясь от приятных эмоций, ответила я, и он широко улыбнулся.

Он плавно остановился и, подняв свою трость вверх, сверкнул глазами, что засветились огнем в темноте. Весь зал затих, что я услышала, как бьётся моё возбужденное сердце.

– Друзья! Вечер объявляется официально открытым! – провозгласил он, и три раза стукнул по мраморному полу тростью. Звонкое эхо ударилось об стены невидимой энергией, и вернулась рикошетом в центр яркой вспышкой, словно золотой салют.

– А говорил, что никакого бала, – не могла удержаться от подколки я.

– Я передумал. Вряд-ли мы сюда ещё вернёмся, поэтому… не теряй времени и живи, – последнее слово он сказал как-то особенно, и осторожно взяв меня за плечи, развернул в сторону, где виднелись знакомые лица.

Братья-месяцы стояли поодаль от центра зала, скромно наблюдая за происходящим. Найдя взглядом самого желанного из них, встретилась с его взглядом плавящегося золота. Он стоял, опершись об колону, сложив руки на груди. Обиделся что ли?

– Аха-ха-ха, дорогая. Кажется, кое-кто узрел во мне угрозу и чувствует жгучее ощущение ревности, – рассмеялся Гелиодор.

– Откуда ты знаешь?

– Не смеши меня, драгоценная. Вы как две горящие спички во тьме. Вас невозможно игнорировать, – подмигнул он. – Иди к нему, пока он колону не расплавил.

Странное дело, но я не стала упираться. Обернувшись, чтобы пойти, вздрогнула от неожиданности. Октябрь был так близко, что у меня перехватило дыхание.

– Гори ясно, чтобы не погасло, – легонько стукнув его по лбу тростью, сказал Гелиодор и шикарно улыбнувшись, развернулся на каблуках в другую сторону, оставил нас двоих в толпе.

– Что это было? – опешив от такого выпада, еле сдерживала смех, потому что лицо Октября было очень серьёзным.

– Хочет, чтобы я думал, что мне нужно его благословение.

– А оно надо?

– Оно уже здесь, – он взял мою руку и приложил к своей груди. Сердце его, билось громко.

– Здесь так необычно. Не ожидала, что приём будет таким… таким вот, чтобы сразу танцы, – пожала я плечами.

– Гелиодор не любит откладывать самое приятное на потом. В этом его специфичность, эксцентричность и эгоистичность, – на последнем слове он сделал особый акцент. Золотой цвет его глаз начал кипеть лавой, и мне стало от этого ещё смешнее.

Знаю, что веду себя как дурочка, и мне хочется смеяться в момент, когда парень не стесняется показывать истину своих чувств. Он действительно приревновал к Гелиодору. Это смешно и приятно.

– Я жадный, Лина. Они все хотят тебя, но я не отдам, – обняв меня, жарко прошептал над ухом Октябрь. – Этот вечер будет нашим.

Не успев ему ответить, в зале раздалась томная, волнующая мелодия. Она пленяла слух, буквально завладевала телами присутствующих, и они смиренно подчинялись ей, сбиваясь в пары. Плавные, чувственные вибрации окутывали пространство, заставляя бурлить кровь, высекая яркие искры из наших сердец, что бились в унисон.

Глава 37

Это было самое лучшее время моей жизни. Я чувствовала себя бесконечно счастливой, кружась в танце с парнем своей мечты. Мир вокруг замирал, когда наши взгляды пересекались, между нами проходила почти осязаемая энергия любви. Её можно вдохнуть, но никак не надышаться. Хотелось ещё и ещё.

Меня распирало от желания целоваться, но не смела, сделать этого под сотней чужих взглядов. Наслаждалась теплом его рук, что нежно поглаживали спину во время танцев. Украдкой впивалась взглядом в его губы, кусая свои и пряча желание, уткнувшись ему в грудь. Так странно, я потеряла голову от последних событий и меня кружит в розовых облаках. Горячее и громкое сердце Октября выдавало его волнения, ведь он тоже заметил, как на все нас смотрят. Прижав меня к себе покрепче, он погладил мои волосы.

– Сокровище моё, не желаешь прогуляться по ночному саду? – шепнул он мне на ухо.

– Ещё как хочу, – прошептала я.

Мне нужен свежий воздух, чтобы согнать пьянящую дымку с разума.

Октябрь удивлённо поднял брови и мягко улыбнулся, поцеловав мои руки. Касание тёплых губ ещё сильнее взбудоражило мой разум. До чего довела себя… глядя на его красивые пальцы, что нежно поглаживают моё запястье. Это всего лишь мгновение, но я растворяюсь в каждом из них. Сейчас во мне расцветает новая вселенная, в которой тысячи неописуемых галактик-чувств, галактик-эмоций, миллионы звёзд очарования, что вспыхивая внутри, заставляют сиять.

Трудно сдерживать свои порывы, я же девочка всё-таки. Но рядом с ним всё иначе. Всё обостряется и выглядит ярче. Я хочу окунуться в неизведанный океан чувств с головой. А что будет потом, то будет потом. Я не хочу думать об этом, ведь сейчас наступило моё время, которого так долго ждала. Внутри всё трепещет от предвкушения, когда он хитро подмигивает мне и, оценив обстановку, мы совершаем побег. Гелиодор занят Эйфирией, и совсем не обращает на нас внимания. Она явно для него больше, чем подруга. Это заметно невооружённым глазом. Братья развлекаются на танцполе с игмеральдцами. Уловив момент, мы движемся к выходу.

И вот, мы наконец-то покидаем шумный зал. Мои ноги в шёлковых туфельках трясутся от волнения, будто нас сейчас засекут и отругают. Украдкой оглянувшись назад, понимаю, что никто не гонится за нами. Наружу рвутся смешки от сладкого ощущения свободы действий. Мы уже практически бежим с Октябрём, держась за руки, хохоча как нашкодившие дети. Завернув за величественные ступени дворца, несёмся через арку, оплетённую дивными цветами, что как живые шевелят лиловыми светящимися лепестками. Впереди раскинулся романтичный сад с волшебными растениями и всё той же удивительно сочной изумрудной травой, что переливается живым свечением под лучами странной луны.

Как только мы минуем широкую арку, Октябрь внезапно останавливается и, прижав меня спиной к белоснежной колоне, горячо впивается в губы. В его поцелуе столько нетерпения и жадности, но мне это по вкусу. Обняв его руками за шею, растворяюсь в этой нежной страсти, позволяя себе быть счастливой настолько, настолько это возможно. Теперь я знаю, что через поцелуй можно передать то, что никак не выразить словами. Этот спектр эмоций, что шквалом обрушился на нас и закружил в диком танце, будоража горячую кровь.

Но, в самые лучшие моменты моей жизни, меня всегда преследует ощущение, что у меня это немедленно отнимут и радоваться нужно незаметно. Оно противно ковыряет дырочку в моём радужном куполе, и со свистом вытягивает надежды на лучшее. Но не сегодня… сегодня я удержу всё в своих руках, в своём сердце и не дам на растерзание своё счастье.

– Моя драгоценная… Лина, я схожу с ума, когда ты рядом, – хрипло прошептал Октябрь, осыпая поцелуями моё лицо.

– Это взаимно, – выдохнула я, перебирая пальцами непослушные пряди его волос, любуясь тёплым янтарём его неповторимых глаз.

– Прости меня, я слишком напорист, – взяв в ладони моё лицо, он нежно коснулся моих губ. – Но, всё равно не могу остановиться, – шепнул он, трепетно лаская губами мою шею.

– Так не останавливайся, – еле слышно ответила я, забывая как дышать.

Он издал сдавленный рык, и крепче прижал меня к себе. Эти поцелуи под лунным светом, кружили голову, заставляя забыть обо всём. Я хотела больше, сильнее и дольше. Меня охватило неизведанное желание, продолжать ласки до победного конца. Тело дрожало и горело в его руках, в предвкушении чего-то приятного и опасно затягивающего. В груди так горит… буквально горит!

Октябрь ослабив хватку, немного отпрянул от меня, и мы оба уставились на мою грудь. Из неё тонкими лучиками вырывался обжигающе яркий свет. На мгновение я запаниковала, и Октябрь тоже напрягся, взволнованно глядя на меня. Но, через несколько секунд, свечение начало меркнуть.

– Это был он? Ты как? – подхватив меня на руки, спросил он, когда у меня от головокружения подкосились ноги.

– В порядке, просто в голове карусель, – обнимая его за шею, тихо ответила я, прикрыв глаза.

– Видимо твои чувства зарядили его, – предположил Октябрь, шагая к белоснежной беседке, оплетённой ароматными розами.

– Весна говорила, что один из кристаллов держит в себе души хранителей. Может, это как-то связано?

– Точно! Как же мы не предусмотрели это? Самый огромный, многогранный и мощный. Он питался энергией любви и только тогда работал, – остановившись посреди беседки, рассуждал Октябрь.

– И что это значит? Он заберёт мою любовь, мои чувства? – взволнованно спросила его, глядя в яркие глаза, в которых читалось волнение.

– Нет, моё сокровище, он ничего не заберёт, – прошептал он, аккуратно опустив меня на белый бархатный диванчик, усыпанный мягкими подушками.

– Как же хочется пить, – чувство было, будто меня высушили изнутри.

Октябрь быстро подал мне стакан воды со столика, что предусмотрено здесь установили слуги. Осушив его до дна, я поняла, что этого мало и попросила Октября повторить. Он вновь подал мне стакан, с интересом наблюдая за моим поведением. А я что? Попросила ещё один, всё никак не могла утолить эту странную жажду. Когда мне наконец-то полегчало, то жутко захотелось спать. Так сильно, что глаза закрывались сами и меня едва ли не мгновенно начало уносить в сон.

– Лина, как ты себя чувствуешь? – из сонного царства в реальность, меня вырвал голос Октября.

– Мне нужно поспать…

– Посмотри на меня, слышишь? – разволновался он, но я никак не могла уже на него посмотреть. Веки слиплись и стали невыносимо тяжёлыми.

– Всё хорошо… мне просто нужно поспать, – еле выдавила из себя ответ, погружаясь в сон.

***

– Лина? Милая, что-то не так. Ты слышишь меня?! – я не мог поверить, что она просто так уснула. Здесь явно кроется причина в кристалле.

Она лежала с мирной улыбкой на лице, сладко посапывая. А я стоял как столб несколько мгновений, пытаясь найти решение. Из горячих грёз, меня бросило в холод волнений. Нужно немедленно позвать Гелиодора. Он должен знать, в чём дело, ведь тоже связан с кристаллами.

Сорвавшись с места, не стал терять ни секунды, и побежал во дворец. В несколько шагов преодолев белоснежные ступени, ворвался в праздничный зал и замер. Картина, представшая перед глазами, ударила по мозгам, заставив разум похолодеть.

Все гости праздника находились в бессознательном состоянии. Большая часть присутствующих лежала на полу, некоторые на диванчиках, либо, опершись о колонны спиной, все они спали. Завидев в этой куче тел Апреля, бросился тормошить его, но тот что-то сонно пробурчал и с блаженной улыбкой закинул голову назад. Так было и с другими братьями.

Какого лешего?! Мгновенно меня осенило, что я дурак, оставил Лину одну и со всех ног помчался к садовой беседке. Сердце подпрыгивало к горлу от страха, что я опоздал. Кто-то или что-то, влияло на обитателей Игмеральда. Но, почему тогда я не сплю?

Приблизившись к заветной цели, меня отшвырнуло назад ударной волной. Мощный магический поток сжал сознание до потемнения в глазах. Вскочив на ноги, увидел впереди женскую фигуру в лиловом плаще. Не может быть!

– Что же ты Октябрь, не спишь? Разве можно быть таким неблагодарным гостем? – раздался сладкий голос Эйфирии.

– Что ты задумала?! Это твоих рук дело?! – я готов был броситься на неё и задушить, ведь она предала нас, но не мог. Эйфирия использовала запретную сковывающую магию. Она избранная хранительница и ей доступны потоки эфира в неограниченном количестве. Но использовать их можно лишь в благих целях…

– Моих, мой сладкий. Не думала, что будет так просто, – заливисто рассмеялась она. – Благодарю тебя за вклад, ведь без тебя, такого горячего и влюбленного, ничего бы не получилось, – её голос приобрел издевательские нотки. Она деловито прошла в беседку, склонившись над Линой.

– Не смей её трогать!

– А что ты сделаешь? – фыркнула Эйфирия, щёлкнув пальцами, вновь швырнула меня в сторону ударной волной. Она совсем не похожа на ту добрую и гостеприимную женщину, которую я знал.

– Тебе стоит подумать, перед тем как ты окончательно встанешь на путь обмана, Эйфирия. Ты дорого заплатишь за предательство!

– Не смеши меня, ты такой наивный! Кто ты, а кто я? – уперев руки в бока, процедил она, и заключила меня в энергетическую ловушку.

– Зачем ты это делаешь? – тянул время я, мысленно насылая ураган в праздничный зал, чтобы пробудить спящих. Пусть так жёстко, но других вариантов сейчас нет.

– Ответ на ладони, мой сладкий, – усмехнулась она. – Я устала ждать чуда, поэтому возьму всё в свои руки. Эта девчонка, мой пропуск и терять его я не собираюсь. Уж прости, но такова жизнь, – она пожала плечами.

– Не делай того, о чём горько пожалеешь. Ты же хранительница Игмеральда! Ты о жителях подумала?! Какие последствия принесёт твой поступок? Ты добьешь и без того хрупкий мир, лишив его шанса на возрождение!

– А обо мне подумал хоть кто-нибудь?! – зло крикнула она, переменившись в лице. Оно исказилось и покраснело. – Меня назначили хранителем, не спросив, хочу ли я этого! Я потеряла всё, что мне было дорого! Любовь, свободу, право выбора!

– Мы все заложники своего предназначения, Эйфирия. Для этого мы созданы, чтобы исполнить волю Всевидящей матери.

– И кто это мне сейчас нотации читает? Тот, который нарушил все возможные правила! Видишь ли, если бы не твои ошибки, то этого могло не произойти. Но, твой эгоизм обернулся для меня подарком! – щёлкнув пальцами, она создала силовое поле вокруг Лины.

– Я убью тебя, если ты сделаешь с ней хоть что-то! – зарычал я, пытаясь разбить проклятый купол.

– Уже делаю, – нагло улыбнулась она.

– Поэтому Гелиодор сделал выбор не в твою пользу, ведь знал, что ты пустая внутри! Даже змеи добрее и осмысленнее тебя! – я хотел зацепить её за больное, и у меня это получилось. Она клюнула на эти слова, ведь я подозревал, что между ними что-то есть и не прогадал.

Глаза Эйфирии вспыхнули гневом, и она оставила Лину, направившись ко мне. Её взгляд обещал мне месть, но мне плевать. Я должен выиграть время.

– Как ты смеешь? – прошипела она, явно сдерживая порыв щёлкнуть пальцами, чтобы сломать меня.

– А разве я не прав? Гелиодор сбежал от тебя, надеясь, что однажды ты наберёшься мудрости, но этого не произошло, – продолжал давить на слабость я, а она закипала на глазах.

– Знаешь, я участвовала при создании тебя с братьями, и тоже знаю все ваши слабые места, – улыбнулась она, что внутри похолодело от этого оскала. Как мы могли не заметить, что она уже не та?!

– Ну, и? Забыла, где они находятся? – дразнил её я. – Ты глупа, Эйфирия, если решила, что самая умная. Это первый признак самообмана. Такими как ты, легко пользоваться. Ведомая своими желаниями, выполняешь приказы тёмного? Что он тебе пообещал?

– Посмотрим, как ней будет пользоваться тёмный властелин. Я даже могу устроить тебе экскурсию на это представление, ведь ты любишь адреналин. Но сначала, – она, прищурившись, усмехнулась и начала плавно водить в воздухе указательным пальцем, искажая материю пространства.

Резкая боль пронзила моё тело, как тысяча стрел. Но не получит она наслаждения от моих мук!

– Какой стойкий солдатик, – иронично сказала она, продолжая усиливать пытку.

Всю боль я концентрировал в шар, мысленно формируя эфирную материю, направляя её в торжественный зал. Они должны очнуться!

– Глупая затея, ты потеряешь всё, что могло сделать тебя счастливой, – выдавил из себя слово, борясь с болью.

– Я как раз над этим работаю, – рассмеялась она, сжимая моё сознание. – Думал, я не догадаюсь, чем ты занимаешься? Наивный мальчишка!

– Жаль, что я не догадался! – раздался голос Гелиодора, и Эйфирия заметно обомлела. Наглая ухмылка сползла с лица, а глаза выглядели испуганными.

– Это не то, что ты думаешь, – взмолилась она, в знак защиты, выставив руки вперёд.

– Надо же! Правда?! – воскликнул он.

– Честно, любовь моя, ты не так всё понял! – Эйфирию затрясло от нахлынувших слёз, что катились по её щекам.

– Верно. Я не понял и не желаю, – он стукнул тростью по земле, грозно сдвинув брови.

– Прошу, не делай этого! – Эйфирия двинулась с места, хотела подойти к Гелиодору, но тот стукнул второй раз тростью, и она замерла с ужасом в глазах.

– Эйфирия, милая моя, Эйфирия, – печально покачал головой Гелиодор.

– Дай мне всё объяснить, умоляю тебя! Я делала это ради нас, как же ты не понимаешь?! Она наш шанс… – указав на Лину, её голос уже звучал жалко.