Текст книги "Конечно, беременна! (СИ)"
Автор книги: Кира Шарм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Лиза так увлеклась работой, что даже перестала замечать, как я по сантиметру приближаюсь к ней на своем кресле, а у меня перед глазами мелькали картинки того, как мы с ней можем в дальнейшем сработаться! Хм… А что? Девчонка очень даже толковая и неглупая, сделаю ее своей помощницей, а там… Полная близость 24/7! Командировки, работа за полночь у меня дома, переговоры в ресторанах, после которых можно остаться вдвоем, расслабиться и выпить чуточку, – ну, ладно, не чуточку, а столько, сколько будет нужно для ее нужной кондиции, потанцевать….
Хм… Карамелька в роли личной помощницы может оказаться гораздо круче, чем Ниночка! Ну, а всему остальному мастерству я ее очень быстро научу!
Я кивал, слушая идеи Карамельки, наблюдая за тем, как она вдохновлено делат какие-то записи и пометки, покусывая карандаш, а перед глазами плыли картины бурной страсти. В туалете самолета, на столе в кабинете, в подсобках ресторанов после изнурительных переговоров… Я даже ладонями чувствовал жар и бархатистость ее кожи, представляя, как медленно веду по бедру и срываю с нее трусики, – пожалуй, начать стоит прямо сегодня, предложив ей продолжить разрабатывать наш план в каком-то очень уютном месте вечерком… Да, все будет не так быстро, как я рассчитывал, но эта крепость того стоит! И тот результат, который я собираюсь получить!
Я уже раскрыл было рот, чтобы озвучить Карамельке свое « невинно-рабочее» предложение, остановившись на романтичном итальянском ресторанчике, как зазвонил телефон.
– Да – поставив на громкую связь, я отвечаю, даже не глядя. Пусть видит, что скрывать мне нечего, – я совершенно чист!
– Привет, – раздался бодрый голос Юрки. – Аск, где тебя носит! Девки – горячие и мокрые, шампанское – холодное и уже дышит, только тебя нет! А я, кстати, тут такой алмаз нашел! Личную помощницу, – Ниночка твоя отдыхает! Испытательные задания прошла, – да так интенсивно, что сегодня решил окончательно, – принимаю! Огонь! И, кстати, твой язык басурманский она тоже знает! Хотя ее язык – вообще чудеса творит, дааааа….Не хочешь попробовать? Я не жадный, ты же со мной всегда делишься своей! Огонь, Аск, реально!
Бляяяяяяяяя. Мне осталось только схватиться за голову.
Тогда как Карамелька, растеряв все свои улыбки в процессе этого смертоносного для меня вещания, схватила сумочку и понеслась к двери.
Твою ж мать, Юрец! И захочешь, – а так не подставишь!
– Лиза! – опомнившись, я вылетел за ней, успев сочинить какой-то бред о том, что поделиться он предлагал только в качестве помощницы. Он же прямым текстом ничего не сказал? Ну, а про огонь, – так на работе человек горит, ну?
– Твою ж мать!
Пока я, запыхавшийся, вылетел из здания, мне оставалось только с грохотом хлопнуть кулаком о стену.
Лиза, запрыгнув в галантно распахнутую перед ней машину Арнольда, уже мчалась прочь. Вашу ж мать!
Все оставшиеся дни Карамелька вела себя со мной отстраненно и исключительно по-деловому. Очень холодно. И больше даже не улыбалась.
А я – изнывал от ее аромата и ножек, на которых, кажется, уже совсем свихнулся. По ночам мне мучительно снился запах ее груди и то, как я перекатываю эти нежно-розовые соски под пальцами. Блядь, я дымился, – разве что волосы дыбом не стояли, в отличие от всего остального.
Но понимал, – любая тактика по попытке навести мосты обернется крахом. Карамелька просто топнет своим каблучком и уйдет. А потому – мне оставалось только скрипеть челюстями и сосредоточиться с ней исключительно на моем плане по завоеванию тайландского магната. И я очень рассчитывал на то, что вот после успешных переговоров… И банкета… Вдвоем в стране, где Лиза знакома только со мной… Вот тогда все получится! И тут уж я брошу в дело всю свою охренительно тяжелую артиллерию!
Она же вкладывается в это дело со всей душой? Ну, так, значит, обязательно захочет отметить успех вместе со мной!
И все равно я подписал километровый договор о неразглашении с Карамелькой. Бесило, что возле нее крутился этот поганец Арнольд, – с которым, кстати, я таки решил вообще не общаться, как и не доехал до семейного ужина, с приглашения на который мать начинала каждое мое утро. Выкручиваясь, что занят, я рассчитывал только на одно. Вот подпишу контракт с Пхакпхумом Джеймсом, – а после можно и посидеть в уютном семейном кругу. Указав предварительно братишке на дверь, ведущую на хрен из моей компании. И, надеюсь, из нашей слишком гостеприимной столицы тоже.
Вопрос с пресечением общения его и Карамельки я тоже решил, – теперь домой ее отвозил мой личный водитель, а обедали мы вместе в кабинете, не отрываясь от работы.
И всеми силами держал образ исключительно делового человека, послав Юрца подальше и запретив ему звонить мне в рабочее время. Да-да, все почти разговоры проходили в присутствии Лизы и на громкой связи. Пусть знает, – я просто кристально прозрачен и никаких грехов за мной вообщ не водится! Я даже в « Огни» перестал заезжать по вечерам, став ну просто настоящим праведником, памятуе о нашей неловкой встрече.
Кажется, я реально свернулся на этой девчонке!
Но что поделать, – один взгляд на Лизу вызывал во мне полный переворот, учащал пульс, срывал дыхание, а про постоянный стояк я вообще молчу. Зато одна мысль о ком-нибудь другом почему-то тут же вызывала одну гадливость. Пришлось идти на жертвы.
=54
День икс настал.
Карамелька заметно нервничала и даже схватилась за мою руку в самолете, не замечая, как я как бы невзначай, поглаживаю ее ногу своей.
Я сжал ее ладошку, успокаивающе похлопывая второй рукой.
Чувствуя, как все заготовленные уловки и слова вылетают из головы на хрен, когда ее глаза так лихорадочно блестят, а грудь так часто поднимается прямо перед моими глазами.
Блядь, как бы я хотел, чтобы все это было вызвано совсем другим… Но ее волнение перед переговорами меня только вдохновляет, – значит, и радоваться будет не менее бурно, и…
И, надеюсь, очень скоро ее грудь будет вздыматься еще чаще, только уже под моим телом и накрывая моими руками!
Как и ожидалось, наши номера оказались рядом.
А, значит…
Я дергаю головой, запрещая себе об этом думать. Через час нам предстоит первая встреча с мистером миллиардером, и сейчас совсем не время чтобы башня окончательно слетела.
Но ничего не могу с собой поделать. Рычать хочется, как представлю, что вот прямо сейчас, всего-то за тонкой стенкой Карамелька сбрасывает с себя одежду и принимает душ! Блядь, да я завидую воде, которая сейчас ласкает ее тело, проникая во все недоступные и такие желанные для меня места! даже кожа на руках горит!
Идиотская идея, – пойти и как бы невзначай попасть к ней в номер, рассчитывая, что, вдруг она все-таки волнуется достаточно, чтобы забыть закрыть его дверь и застать ее в душе… Понимаю, что этим все могу испортить, но тело уже совсем не слушает мозгов, – оно и так сдерживалось на пределе всех моих внутренних сил и резервов в последнее время!
Мало того, что я, здоровый мужик, не привык к отсутствию секса дольше, чем сутки, так еще и объект постоянного бешенного, прям раздирающего меня желания постоянно был рядом! Ну, – кто бы не сорвался, а?
Но до номера Карамельки мне дойти так и не удается.
Только перешагнув порог, замирая, как вкопанный в коридоре.
– Ты? – это просто пиздец, – у меня, может, все-таки глюки? Или этот сородич вуду таки воздействует на меня ментально? Как так вышло, что сейчас он ковыряется ключом в замке номера соседним с Карамелькой? – Ты что здесь забыл?
Как-то слишком упорно он постоянно оказывается с ней рядом, стоит мне только отвернуться. И невесты его, между прочим, до сих пор никто не видел!
– О, Аскольд! – его блядская рожа снова начинает светиться улыбкой, от которой от стен начинают отталкиваться блики света. – Какая встреча!
Не разделяя его восторга и начисто игнорируя протянутую мне руку, начинаю наступать. Он бы еще, блядь, объятия братские мне раскрыл!
Мерзкие мысли о том, что у них с Карамелькой, все же что-то могло завязаться с того самого блядского десерта, и все это время они крутили роман за моей спиной, начинают рвать меня на части и пробуждать что-то такое нехорошее, чем я мог бы подумать, будто на самом деле я демон или оборотень, – и вот теперь вторая, демоническая сущность, начинает, раздразненная, рваться наружу. Он что, – таким способом мне отомстить решил за свое несчастное детство? Уж куда яснее было дать ему понять, что Карамелька, – моя и чтобы он держал от нее свою английскую промозглую от смога задницу подальше?
– Охреневаю от сюрприза, – давлю, как только можно. – Ты, может, номером случайно ошибся? Тебе не в соседний? Блядь, – ну ты-то что здесь забыл, а? По пятам мне ходишь? Или решил вернуться на благословеннуб родину? Тогда почему ты не дома, – у тебя же должен быть свой дом? Или твое детство и вся дальнейшая жизнь – настолько нищенские, что пришлось выклянчить у папаши денег на отель?
– Аск, – нет, блядь, он таки непрошибаем. Рука опускается, – но сияние никуда не исчезает. – Я тут по делам бизнеса. У меня встреча. С мистером Пхакпхумом Джеймсом. Важные переговоры.
Если меня когда-нибудь и били под дых, – то все это было фигней. Вот он, – настоящий удар!
Это, получается, он еще и мой контракт перехватить хочет! Это – уже вообще, по всем фронтам – запредельно!
– Хочешь сказать, что это – случайность? – цежу, изо всех сил сжав зубы.
– Почему случайность? Я долго над этим работал, даже язык выучил! Сотрудничество с мистером Джеймсом, – это же такие горизонты, брат!
Меня таки корежит от оследнего слова. До острой зуброй боли. Везде, причем. Хотя, – нет, – от каждого из его слов. И от морды его. И от улыбки этой непроходящей.
Про горизонты он мне тут по-братски рассказывает!
– Аскольд? – нет, глядь, кажется, еще и удивлен!
=55
– Эти горизонты – будут моими! Так что можешь попуститься! – плюю в мерзкую двухметровую рожу словами.
– О, так у нас с тобой сходится мышление! – еще и радуется, вот же, зараза!
Но я уже поворачиваюсь спиной и ломлюсь в номер Карамельки. И, – да, она таки забыла закрыть за собой дверь!
– Лиза! – кажется, меня сейчас слышит весь отель, но только не она, – по крайней мере, никто на мой рев неандертальца не выходит. – Лиза, твою мать!
Вот сейчас я готов забыть о всей своей благопристойности и разнести тут на хрен все, вместе и с самой Карамелькой!
Мало того, что у нее, по ходу, роман с этим придурком, – так она еще и мои планы ему слила! И что? Языку научила, да? Языком она с ним по ночам работала, пока я сдерживался, как последний конченный монах!
– Лиза!
Толкаю таки дверь в душевую, – уже просто на всякий случай. Вряд ли меня кто-то в радиусе ста километров сейчас не мог бы услышать.
И… Замираю… Чувствуя, как бешено колотится сердце, пропуская удары и закладывая уши.
Это в миллионы раз более потрясающе, чем я себе мог даже представлять! С чем тут же соглашается мой член, тут же снова превратившийся с гудящую и пускающую пар ракету, требующую наконец своего законного старта! Не просто требующую, – да она разорвет все на хрен и сама взорвется, если его сейчас не получит!
– А? – изумленно оборачивается ко мне и замирает, почему-то прикусив губы и задышав так тяжело, что меня согнуло вдвое.
Разгоряченная, с румянцем этим сумасшедшим на щеках, с подрагивающими напряженными сосками…
Выпирающие косточки на бедрах так и просятся, чтобы их легонько прикусили.
Жадно сглатываю, опуская глаза еще ниже, – и буквально всей кожей чувствую, как дергается Карамелька, когда мои глаза оказываются в районе гладкого лобка. О, Боже! Вот эти нежные губки, там, внизу, теперь будут мне сниться!
– Это ты все рассказала Арнольду, – изо рта вырывается какой-то странный хрип, в котором даже я ничего не разбираю.
– О чем ты? – жадно дышит, глаза подергиваются пеленой, – и у меня уже врет крышу напрочь. Блядь, надо уходить, принять три ледяных ванны, прежде, чем вернуться к разговору. А то сейчас просто изнасилую, – и весь мой долгоиграющий план сорвется на хрен, – Карамелька потом в мою сторону и не плюнет. Хреновый из меня стратег. Особенно когда вот ЭТО все перед глазами.
Но вместо этого я подхожу ближе и обхватываю ее за талию, прижимая к себе, чувствуя, как под моими руками все ее тело начинает вибрировать жадной дрожью.
– Аск… Ты же обещал, – стонет малышка, – и для меня это самый сладкий звук из всех когда-либо слышанных. Я хочу ее стоны! И как можно больше!
– Арнольд здесь, – бормочу, прикусывая таки ее сосок и содрогаясь вместе с ней от искр и ударов тока от этого прикосновения. – Хочет тот же контрокт, что и мы.
– Аск, – она с новым стоном запрокидывает голову, а я уже накрываю вторую грудь ладонью.
– Подожди! Что? – ее глаза округляются, и Карамелька резко отшатывается от меня.
– Арнольд. Он в соседнем номере. Приехал пытаться заключать с Джеймсом тот же контракт. – зечерпываю ледяной воды, плеская себе на голову. Ну, – надо же как-то вернуть способность мыслям складываться в предложения, а не бессильно дергать ножками.
– Ты думаешь, это я? – отшатывается еще дальше, даже забыв о том, что она голая и даже не стараясь прикрыться. – Рассказала ему? Аскольд! Нет!
Вообще-то, когда она волнуется, и машет головой у нее так шикарно подрагивают сосочки, что мне уже почти на все становится наплевать.
– Ну, ты же с ним поддерживаешь отношения, – хриплю, по-джентельменски разворачиваясь к Карамельке спиной. А на самом деле – ни хрена джентельменского в этом нет, – просто надо же как-то разгоравивать, а от ее вида я сейчас точно слова своего не сдержу.
– Это… Другое… – лепечет Карамелька, и я слышу, как шарудит полотенце, которым она, скорее всего, уже все давно прикрыла.
Только вот ни хрена это сейчас не спасает ситуации. Карамелька, закутанная в полотенце – даже интереснее, чем Карамелька без оберточки.
Только машу рукой, понимая, что еще секунда в одном с ней помещении, – и меня можно судить за изнасилование. Мне срочно нужно в душ. И желательно, чтобы из него сыпались кубики льда!
* * *
=56
* * *
Но все становится только хуже, когда Карамелька выходит из номера в просто офигительном черном платье в пол, открывающим все прелести ее почти ничем не прикрытого бюста, облегающим ее – о, боже, совершенно нереально слюновыделительную и членодробительную фигуру, да еще и с разрезом от бедра!
И, – мать вашу, – у меня есть два совершенно реальных повода сейчас решить, что Карамелька – подосланный конкурентами агент! Потому что, во-первых, я окончательно теряю дар речи, глядя на нее совсем осоловевшими глазами, а, во-вторых, я знаю это платье! Лика когда-то нависала, чтобы я ей его купил! И стоит оно – ну, совсем не меньше хорошей машины, на секундочку!
Вопрос. Зачем ей устраиваться ко мне на работу уборщицей, если у нее такие платья? Это ж – десять лет зарплаты! Или…
Я вспоминаю бородатого увальня на Порше. И как-то становится совсем неприятно от понимания, что именно он, скорее всего, ей его и купил… А, значит… Значит, что он видел и все, что под платьем у моей Карамельки! Потому что, увы, в нашем мире одевают женщин только те, кому было очень хорошо с ними раздетыми…
И блядь, все переворачивается внутри на фарш от одной мысли о том, что тот урод получал от нее все то, на что я могу только ронять слюни! Ну, – почему он, а не я, а? Что она в нем нашла вообще?
А слюни, между тем, роняю не один только я.
Арнольд, выходя из двери рядом, тоже зависает. Даже расстается наконец-то со своей извечной улыбкой, – ей на смену приходит отвисшая челюсть и такое выражение лица, за которое я бы снова размазал бы его английский фэйс! Хотя, – могу себе представить собственное. Явно не лучше.
Бедная Карамелька сейчас находится будто между двух псов, которые уже готовы наброситься и проглотить. Только, кажется, сама этого не понимает!
– Мы идем? – растерянно улыбается, протягивая мне руку.
Ну, что, незваный брательник, сожрал? Не тебе руку протянули! На тебя даже, между прочим, и не гянули!
Но я решаю не уточнять, почему он выходит без переводчика и где его мифическая невеста, – хотя, стиснув зубы, думаю только о том, что сучонок таки положил глаз на мою Лизу и притащился сюда именно за ней. Ну, а узнать о том, что сюда съехалась целая делегация ублажать таиландского миллиардера, уж точно – не самая сложная задача даже для законченного дебила. Да и вообще – у меня важное дело и Лиза вон, дрожит вся, так волнуется. Еще бы! Для нее это – вообще первое в жизни серьезное задание! Эх, успокоил бы я ее иначе! Но…
– Не трясись, все будет хорошо, – обвиваю ее за талию и притягиваю к себе, пожимая при этом пальцы. – Ты умница. Просто представь себе, что мы с тобой вдвоем в кабинете и обсуждаем стратегю. Забудь обо всех тех неудачниках, которые приперлись сюда с предложениями, на которые и время потратить даже жалко. Ты – лучшая, Лиза, и все у нас получится!
Она поднимает на меня благодарный взгляд и даже перестает дрожать. Я триумфально увожу Карамельку по коридору, даже не опустившись до того, чтобы победно глянуть через плечо на самого главного неудачника в этой жизни.
=57
Лиза.
Мало того, что я волнуюсь просто до сумасшествия, – даже губы побелели, а это со мной бывает только в самые критические моменты, когда я совсем на грани, – так еще и эта дурацкая история с Арнольдом.
Аскольд ушел, оставив меня в ванной, а я так и осела в ней вниз.
Это – провал!
Реально – самый большой провал в моей жизни, да еще и с самого начала попытки сделать карьеру!
Мне непонятны причины, по которым Арнольд все эти дни, с самого первого и его и моего появления в корпорации Аскольда, постоянно искал со мной встречи, – хоть я, впрочем, об этом и не задумывалась на самом деле.
Пригласил меня тогда в кафе – кофе выпить, поболтать. Ну, – да, в принципе мне было понятно, – он искал подход к брату, и, увидев меня в его кабинете, узнав, что я – его личная помощница, пытался наладить хоть какой-нибудь контакт через меня. Предлагал подвезти домой несколько раз. Но я же ничего ему не говорила! Ни слова! Даже о том, что мы просто собираемся в Англию!
Тогда… Как он мог узнать? И, – самое главное, – как мне доказать теперь Аскольду, что я не выболтала его военной тайны?
Выйдя в коридор, так и почувствовала, как подкашиваются ноги.
Особенно, когда оказалась между двух братьев.
На Арнольда я вообще не смотрела, но Аскольд метал такие молнии глазами… Что стало ясно – ни единому моему слову не поверит! Ну, – и как мне еще теперь нормально переводить то, что он будет говорить на переговорах и сосредоточиться?
Аскольд меня в очередной раз поразил. Я уже было настороилась на новую драку и скандал, – но он просто притянул меня к себе, – и, кажется, впервые за все время нашего знакомства, – без всякого сексуального подтекста.
Не знаю, каким чудом ему это удалось, но всего несколько его слов, – и я совершенно успокоилась, вот будто по щелчку. А еще через пару фраз этим удивительно уверенным бархатным голосом, – и я поверила, что мы горы свернуть сможем, – и плевать нам на всех, в том числе и на Арнольда, как бы он не получил эту информацию!
И… Если он сумел на меня вот так подействовать, буквально за несколько секунд, – то я уже даже не сомневаюсь, на мистера Джеймса, за которым тут все охотятся, он тоже произведет самое лучшее впечатление!
Эх… Кажется, я окончательно и таки бесповоротно влюбляюсь в этого поразительного мужчину! Иначе почему сейчас в голову проносится фраза, над которой всегда смеялась в фильмах? И звучит она « Оооо, ты мой герой»!
Как в дурмане, спускаюсь вниз, прижимаясь к его руке на моей талии.
Ох, хорошо хоть, я еще дома привыкла ко всем этим гламурно-деловым приемам, на которые меня таскали родители с самого детства, – чтобы привыкала вести себя в обществе и правильно держаться. А то совсем бы растерялась и все окончательно из головы бы вылетело!
Еще больше расслабляюсь, замечая среди гостей несколько знакомых лиц.
Вот странно, – Арнольд таки оказался в зале раньше нас, – и теперь он с кем-то беседует, уже попивая шампанское, под руку с очаровательной блондинкой. Хм… А они очень красивая пара, – вот даже трудно не залюбоваться. Он – весь такой большой, с крупными чертами лица, с мускулами, которых даже под пиджаком не спрячешь, уверенный, – и, несмотря на эту его постоянную улыбку, от него так и исходит вот эта вот уверенная сила.
Аскольд, в принципе, тоже от него не отстает. Но… Арнольд все же похож на его более зрелую и совершенную копию! Никогда бы даже и не подумала, что у них разные матери, – на самом деле они будто два близнеца, но этот – более сдержанный и спокойный.
И она, – хрупкая, красивая такой вот тихой, благородной, скромной красотой с миниатюрными пальчиками и аккуратными, неброскими чертами лица. И двигается – плавно, не выпячивая себя, но и не теряясь, не зажимаясь, – с достоинством…
Сразу заметно, что они очень близки, – это проскальзывает во взглядах, которыми они обмениваются, в том, как он пожимает ее руку… А каким теплом лучатся их глаза, когда они смотрят друг на друга!
Эх, как бы я хотела, чтобы и мы с Аскольдом стали такой же вот парой! Но, увы, – между нами происходит какой-то совершенно нереальный сексуальный тайфун, бешенное притяжение, которому нет сил сопротивляться, – но вот такого вот тепла… Такой нежности… Таких взглядом, что, кажется, прямо в душу смотрят… Нет, такое, кажется, для Аскольда запредельно! Увы, похоже, все, на что он способен, – это феерическое сексуальное притяжение. А дальше что? Просто перешагнет и выбросит, поставив очередную галочку и потреряв всякий интерес?
– Перестань на него так пялится! – шипит мне в ухо Аскольд, при этом совершенно очаровательно улыбаясь, но так крепко сжимая мою талию, что я чуть не вскрикиваю от боли. Еще немного – и затрещат ребра.
Нет, все-таки его улыбка в сто раз лучше, чем у Арнольда! У того, – как аксессуар, неизменно прилагаемый к одежде. А у Аскольда она – настоящая… И прям хочется пальцами по этой улыбке провести!
– Что, этот идеальный мальик не предупредил тебя о том, что у него есть невеста? – протягивает мне бокал с красным вином, ловко подхваченный с подноса официанта, по-прежнему очаровательно улыбаясь, – а я слышу, как хрустят его зубы за крепко сжатыми челюстями. – Забыл упомянуть такую мелочь, да, когда домой тебя возил?
О, Боже! Аскольд что – ревнует?
Пытаюсь прикрыть сумасшедшее-блаженную улыбку бокалом, – но ничего не получается.
Неужели? Выходит, я для него все-таки означаю больше, чем просто одноразовая постельная вершинка на его пути, которую ему непременно нужно взять! Умммммммм….. Даже пальцы покалывать начинает от этого осознания, а улыбка от счастья расплывается еще шире.
– Ты что-то знаешь? – Аскольд, уже наплевав на все приличия и деловой этикет таких вот фуршетов, разворачивает меня к себе и прямо нависает над лицом. Так, как будто хочет поцеловать. И я совершенно не понимая, почему, прикрываю глаза… Может, вино так подействовало? Один глоток? Хмммммм….
– Он что, вызвал себе экскортницу на эту встречу? Лиза! – чуть не встряхивает, и глаза таки приходится приоткрыть. А тело меня уже почти предало, неосознанно потянувшись пальчиками к его шее…
Нет, с Крушининым работать совершенно невозможно!
Меня тянет к нему, как к десяти магнитам размером в целый земной шар! И искры проносятся по венам, – и это, на секундочку, даже тогда, когда он ничего не делает…
Да что ж такое!
– Лиза! – Крушинин таки встряхивает меня, пылая своими серебряными глазами так, что почти касается моих ресниц.
Блин! В разгар ответственного мерояприятия я, вместо того, чтобы сосредоточится на важном, думаю только о том, как мне хочется сейчас запрокинуть голову и коснуться кожей к его кубикам пресса! Черт! Черт-черт-черт!
– Что? – подымаю на него совершенно пьяный от представления того, как бы наши ребра схлеснулись, пока мы дышим в унисон, взгляд, все-таки не удержавшись и проведя ладонью по щеке.
– Арнольд, Лиза! У него что – ненастоящая невеста?
– А? – ничего уже вообще не понимаю. При чем здесь чья-то чужая невеста, когда голова так кружится от его запаха? – Откуда мне знать, Арс, – неловко пожимаю плечами. Получается скорее, что я ими дергаю. Ну, – разве он нормальный, такой момент испортить?
– Смотри, – шипит, указывая глазами, метающими молнии, в сторону Арнольда. – Настоящая невеста. Он ее целует.
Перевожу тяжелый взгляд наблюдая, как его брат легонько касается губ блондинки.
Хм… Вообще-то я всегда думала, что Англия, – чопорная и очень целомудренная. И особенно, когда речь идет о переговорах такого уровня. Но, оказывается, все наоборот, – и все здесь очень даже демократично. Тогда почему этот несносный Аск не последует примеру своего более мудрого брата? Кажется, я сейчас готова забыть обо всем на свете за его поцелуй…
– Ну, настоящая, и что? – облизываю губы, посылая глазами Аскольду все возможные призывы.
Да. Кажется, во мне стойкости – ни на грош. И я готова поступиться собственным словом. Ну, – чья бы сила воли выдержала, когда он рядом? Обнимает и так одуряющее пахнет? И теперь ноги у меня дрожат совсем не от волнения из-за переговоров…
Что ж он за мужчина такой, Аскольд Крушинин? Стоит провести с ним вот так, в обнимку, несколько минут, – и все. Забываешь обо всем на свете! Может, в него капсюль какой-то вшит, сексуально – подавляющий?
– Лиза! – а вот теперь я реально покачиваюсь на ногах, чуть не заваливаясь назад, услышав знакомый раскатистый голос.
Который не хотела бы услышать больше никогда в своей жизни.
Освальд.
Мерзавец-Освальд, моя первая любовь и изменщик, из-за которого я так долго заштопывала сердце и после которого решила, что лучше общаться с мужчинами совсем другой ориентации! И, надо сказать, Митька меня еще н и разу не подвел!
=58
Аскольд.
Пока я тут психую по поводу слишком задурманенных взглядов Карамельки в сторону приблудного подкидыша, уже вовсю кипя от предвкушения, как буду вечером чистить его фэйс, – а так таки буду, потому что, судя по ее взгляду, он умудрился все-таки заморочить девушку, – иначе отчего бы ей так на него смотреть? – к нам приближается… Вот такое вот самое настоящее английско-светстское чмо.
Во фраке весь, с прилизанными по пробору волосиками, и в каждом движении – вальяжность, присущая исключительно особям, выросшим на самом английском Олимпе. Золотая, мать его, молодежь, целыми днями катающаяся на яхтах и соревнующаяся, у кого круче бренд часов, кед и остальной никому на хрен не нужной херни. И таки молодежь, – на вид двадцать пять, не больше.
Изящный, прям вот как девочка.
От таких сразу челюсти сводит, как от кислой алычи.
– Лиза! Лизочка! – оооооууууу, сколько приторно-сиропно сахарного восторга в этой слащавой морде! Надо же, руки расставил так, как будто кто-то тут ему мою Карамельку собирается позволить обнять. С каких херов?
– Ты какими судьбами? О, майн лорд, как же я рад тебя видеть!
Его, кажется, вообще не смущает, что дама, на секундочку, не одна! Так и надвигается с этими распахнутыми руками, пытаясь ее стиснуть. Приходится сжать Карамелькину талию еще сильнее и оттащить.
Радует одно, – самаЛиза, кажется, совсем не против такого разворота событий и ее тела.
– Вы кто? – хмурюсь, заталкивая Карамельку себе за спину.
– О, прощу прощения, – и опять такая же улыбка, от которой нужно надевать солнечно защитные очки. Их тут, наверное, клонируют, эти светонеоновые блики, а потом вживляют всяким уродам. Чтобы сразу определить, что перед тобой, – чмо, от которого лучше держаться подальше. У меня, кажется, начинается новая и очень устойчивая аллергия!
– Освальд Грэйс, – расцветая еще шире, оно протягивает мне руку. Которую, увы, я все же вынужден вяло пожать. Надеюсь, тут недалеко есть умывальник…
– Аскольд Крушинин, – нет, все-таки решаю сжать красавчика по-мужски, – и с наслаждением замечаю, как по его лицу проходит судорога, на миг стирая таки это слепящее уродство. Жаль, что наше рукопожатие нельзя потянуть подольше, – все-таки, о приличиях я должен не забывать!
– И, Освальд Грэйс, – вкладываю в ухмылку все мое презрение к выхолощенному красавчику. – Кем вы приходитесь Елизаветте?
Карамелька за моей спиной начинает ворочаться, – но я только сильнее прижимаю ее второй рукой.
– М… А вы уверены, что имеете право задавать такой вопрос? – эта кукла Кен вскидывает бровь, сразу же становясь настоящим английским снобом. Н-да. С голубыми кровями я точно не ошибся! Явно отпрыск какой-нибудь приближенной к королевской семейке. Только они с детства тренируют такой взгляд. Вроде и с улыбкой, зато легко показывая всем окружающим, какое оно для них ничтожество.
Блядь, вот прямо самый настоящий английский лорд в десятом поколении!
Только меня вот так просто одним надменным взглядом не размажешь!
Прекрасно понимаю, что простые бизнесмены для них, да еще и из другой страны, – пыль под ногами, букашка, даже если у самих в карманах одни дыры и они в долгах еще на десять жизней вперед! Но я-то прекрасно знаю, – чего-то может стоить только тот, кто чего-то в этой жизни добился сам! А вот эти вот, – так, на один зубочек! Ничего в них, кроме манер и надменности, которой больше, чем живого веса, нет.
Хотя…
Девочкам, наверное, такие нравятся… Они ж с самых, блядь, пеленок, только о принцах и мечтают! А тут вот передо мной – самый настоящий принц! Только туфельки хрустальной, чтоб перед Карамелькой на колено опустится и примерить, не хватает!
– Если бы не имел права, то не задавал бы, – усмехаюсь, вскидывая бровь еще более надменно. Что, паренек, думаешь, если тебе самому пришлось всю жизнь учиться этим фокусам, то другим их вот прямо и не освоить? С нормальной кровью?
Но голубая кровь меня игнорит.
Даже не глядя, просто обходит и останавливается за Карамелькой.
– Лиза, – блядь, у него сейчас такой интимный голос, как будто бы мы не на приеме, а они – только вдвоем и после пятого оргазма! Сволочь! Всей кожей чувствую, как Карамелька вздрагивает, – и что-то мне говорит, что оргазмы от этого хлыща, как и этот интимный тон, ей совсем не чужды!
Я вообще сюда – сделку века заключать приехал, или напомнить англичанам о том, что мы – исконно лучшие в мире дуэлянты? И, между прочим, – самые бескрышные! И нам плевать на законы гостеприимства, когда речь идет о нашей женщине! Жаль, нет перчатки, бросить в его фальшивую насквозь морду! Зато есть виски, – может, таки плеснуть ему из стакана?
Но приходится сдержаться.
Поймав краем глаза взгляд Арнольда, – блядь, с точно такой же поддернутой бровью над неоновой дискотечной улыбкой, как и у этого павлина, – вспоминаю, что контракт мне все-таки нужен. А морды бить нужно потом.
