Текст книги "Певчая птичка Филина (СИ)"
Автор книги: Кира Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
Глава 29. Уроки выживания
Молодой Булат испытал целую гамму эмоций, когда Надя сообщила ему о своей беременности. Шок, страх, злость – всё смешалось в один обжигающий коктейль, который он будто залпом хлебнул и закашлялся. Все эти эмоции отразились на его лице, а Надя, увидев такую реакцию, в слезах убежала из его клоповника, который он снимал.
Булат вздрогнул от громкого хлопка двери и схватился за голову. Как же так вышло? Они ведь тщательно предохранялись в те редкие разы, когда у них была близость.
С тех пор, как он переехал, видеться с Надей получалось всё реже. Они жили на разных концах города – она в хорошем районе в большой квартире с отцом и мачехой, Булат снимал квартиру в трёхэтажном доме, который мэрия каждый год обещала снести. Напротив его окон, через дорогу располагался старый зоопарк, где звери доживали свои последние годы. Мэрия, богатая только на обещания, годами обещала построить новый в месте попрестижнее, чем старый индустриальный район.
Филин два года разрывался между учёбой в колледже, поездками на ферму по выходным, чтобы проверить, как идут дела, потому что стоило ему не проверить, как они тут же начинали идти плохо. Кроме того, у него всё ещё был проект «Месть Маркеловым», в жизни которых он стал будто пятым членом их семьи, который прятался в самом тёмном углу их семейного гнезда.
Надя же оставалась его светом, за которым он тянулся. Она заканчивала одиннадцатый класс в гимназии, где хорошо и прилежно училась, нашла общий язык с мачехой, а вот с отцом наладить отношения никак не получилось. Она его, откровенно, побаивалась, как признавалась она Булату.
Редкие встречи влюблённых проходили у него в «съёмной хатке бобра», как называла её Ласточка. Её мачеха пристально следила, чтобы падчерица не путалась с парнями. Булат не настаивал ни на свиданиях, ни на прогулках, ему нравилось смотреть вечерами кино на его старом диване, обнявшись с Ласточкой под одним одеялом. В такие моменты он забывал обо всех своих трудностях. Что он еле сводит концы с концами, зарабатывая себе на жизнь. Небольшие доходы от фермы он тщательно копил, деньги ему могли понадобиться, о чём ему постоянно повторял Быстрицкий.
Булат устроился работать барменом в ночной клуб, где тусовались сыновья Маркелова, Антон и Богдан. Он собирал о них информацию по ночам и постоянно не высыпался. Кроме того у него была ещё одна работа, для души, чтобы не сойти с ума от одиночества и тяжёлых мыслей. Он подрабатывал на полставки в зоопарке через дорогу, убирал клетки, иногда кормил животных, если смотрители разрешали. Там он часто задерживался у клеток с волками, худыми и облезлыми, которые в этом месте родились и в нём же и умрут. В их глазах было столько животной тоски, что Булату хотелось самому завыть. Здесь, среди зверей в клетках, он понял одну важную для себя вещь – он лучше умрёт, чем сядет в тюрьму без права на освобождение. За тройное убийство давали пожизненное, значит, Маркеловых убивать было нельзя.
Сыновья Маркелова пользовались деньгами отца на весь бездонный кредитный лимит – они кутили в самом пошлом стриптиз-клубе города, разбрасываясь своей фамилией и деньгами. Они постоянно там кутили со своими дружками-прилипалами, лапали официанток и танцовщиц, напивались, устраивали драки, пока его новый владелец с грозной кликухой Кабан, не надавал им по щам и не велел им вести себя прилично в столь неприличном месте. Маркеловы присмирели, всё же продолжая напиваться в клубе до беспамятства, а потом разъезжать на своих тачках по ночному городу, устраивая ДТП.
Развращённые, наглые мажоры навсегда привили Филину отвращение к детям богатеев, которые заработали много денег, вроде как для детей и внуков, а на самом деле положили на них свой болт и пустили по течению жизни, рассовав деньги по карманам. Куда-нибудь да выплывут.
Он устроился на работу в клуб ещё несовершеннолетним по документам своего соседа, что был на несколько лет старше – Святослава. Это была первая афера в жизни Булата, которую он успешно провернул. Они с соседом были немного похожи. На собеседовании Булат врал напропалую об опыте, учёбе и даже личной жизни, уверенно и чётко, будто так и надо, к тому же у него хорошо получалось. Он флиртовал с девушкой-администратором, которая его принимала на работу, и той явно понравился юноша с блеском глазах и озорной улыбкой, так что в паспорт она заглянула только, чтобы посмотреть штамп. В клуб его в итоге устроили неофициально, и паспорт больше не понадобился. Все коллеги знали его как Святослава, гости тоже.
Братья Маркеловы часто болтали с барменом, который всегда удивлял их своими коктейлями. Старший из братьев, Антон, часто не выговаривал его имя, еле ворочая языком.
– Друзья зовут меня Филин, можешь называть меня так, – предложил однажды Булат, которому чужое имя «Святослав» резало ухо.
– Почему тебя так называют?
Булат пустился в увлекательный рассказ о том, как однажды он подобрал в лесу раненую птицу и выхаживал её полгода. Безбожно врал. В клубе деревенский мальчик научился не только врать, но и замечать то, чего не замечают другие. Там он понял, что обслуживающий персонал для тех, кого он обслуживал, всё равно что невидимки, а этим можно пользоваться. За полгода Булат узнал обо всех завсегдатаях клуба, которые могли себе позволить здесь тусоваться.
Однажды он этим воспользовался – продал один из секретов постоянного гостя. Жена хотела узнать, с кем ей изменяет муж, приходя в это заведение, Филин сдал ей самую противную стрипуху клуба, которая вела себя, как королева, только без короны и вечно без трусов. Теперь она осталась и без наращенных волос, а её любовник без половины состояния. Филину перепал небольшой гонорар. Быстрицкий был очень недоволен, когда он ему об этом рассказал.
«Секреты людей стоят гораздо больше, если ты их сохраняешь, а не разбазариваешь. Болтать умеют многие – молчать единицы. Я увидел в тебе то, чем многие и хотели бы обладать, да не могут. Возможно, я ошибся. Разочаровываться я не люблю»
Разочаровать Моржа было нельзя, это могло быть последним, что Булат сделает в своей жизни. Пока же Булат разочаровывал сам себя – он станет отцом, все его планы либо придётся отодвинуть, либо задвинуть вообще. Со своей проблемой в виде ребёнка, Булат пришёл к холостому Быстрицкому. Тот принял его у себя в особняке, в пригороде. Он был большой и такой же пустой, как и его дом в деревне Булата. Парень всё никак не мог понять – на фига Моржу одному такие хоромы? Псов выгуливать по комнатам?
У ног Сергея Александровича посапывали его собаки, два добермана, пока их хозяин молча раздумывал над проблемой Булата. О его девушке он знал, и эти отношения, хоть и не одобрял, но им не препятствовал, пытаясь предупредить парня:
«Жизнь очень сложная, Булат, пройдя через неё ты никогда не остаёшься прежним. Тебя может изменить один день, час, даже минута. Если ты не меняешься значит умер. Я знаю, ты думаешь, что Надя это навсегда, но это не так. Вы очень молоды, влюблены и слепы. Вы оба только в начале жизненного пути, сохранить чувства будет почти невозможно. Наслаждайся тем, что есть. Эта память о первой любви скрасит тебе старость»
Булат побоялся спросить, есть ли такая память у Быстрицкого, который потом завёл разговор о детях и ответственности. Он говорил долго и серьёзно, одно Булат уяснил для себя на всю жизнь:
«Запомни одно: ты не имеешь никакого морального права требовать от женщины совершать самое страшное в её жизни преступление – убить своё дитя. Эта жизнь принадлежит ей, не тебе. Ты можешь убежать от ответственности, можешь её бросить, но не смей толкать её на путь убийства! Мы, мужчины, заточены на войну, убивать в нас заложено генами предков. Женщины дают жизнь. Только так и никак иначе»
Тогда Булат принял для себя единственно верное решение – он возьмёт на себя ответственность за Надю и их ребёнка, чего бы ему то не стоило. У семьи Ласточки, да и у неё самой, планы были другие. Нищий мальчик Булат в них не вписывался.
*****
Филин пришёл на частное мероприятие без приглашения, охрана на входе даже не проверила его по спискам, ведь именно его фирма обеспечивала безопасность на сегодняшнем вечере. Он нашёл глазами Надю, она сияла бриллиантами в ушах и почти искренней улыбкой, поздравляя именинницу, которая сегодня здесь всех собрала.
Лебедева снова была одна, её муж ещё не вернулся из-за границы. Её муж держал их частную жизнь под контролем, они ходили только на закрытые мероприятия из круга их самых близких знакомых, которых было не так уж и много. Они собирали свои вечеринки, как правило, в собственных особняках, куда посторонним вход был воспрещён. Поэтому они с Надей нигде раньше не пересекались. Сейчас же они сталкивались постоянно, потому что Филин следил, куда она ходит.
Он перехватил покрепче букет цветов и подарочный пакет из ЦУМа, направившись к телеведущей. Надя, увидев его тут же спрятала улыбку, заменив на вежливый приветственный кивок.
– Лиана, добрый вечер, позвольте поздравить вас от всей души, – обратился Филин к женщине, которую знал только из выпусков новостей.
Он рассыпался в похвалах и лести в своей хвалебной речи, приправлял это очаровательной улыбкой и юмором. Лиана привыкла держать лицо в прямом эфире, что бы ни случилось, вежливо слушала незнакомого ей мужчину, который на прощание поцеловал ей руку и откланялся. Надя куда-то ушла ещё на середине его речи, не выдержав откровенного игнора с его стороны. Женщины ее круга очень быстро привыкают, что они всегда в центре внимания.
Филин провёл здесь около часа, пропустил пару стаканчиков у бара, когда его коснулась нежная женская рука. План сработал идеально.
– Потанцуем, господин Филимонов? Мы никогда не танцевали, – улыбнулась ему Надя.
– Потому что было некогда, Надюш, да я и не умел, – усмехнулся Булат. – Я батрачил на своё будущее, учился выживать в этом мире.
– Ты не только выжил, но и добился успеха, у тебя всё получилось.
– Спорное утверждение, – хмыкнул Святослав, заливая в себя третий стакан и поднимаясь с высокого стула.
Обнимая Ласточку за талию, Филин едва касался носом её волос, которые были уложены волосок к волоску в идеальные блестящие локоны. Таких женщин, как Надя, Филин называл «качественными» – при деньгах, всегда ухожены и прекрасно выглядят, предпочитают сдержанный стиль классической роскоши и нишевый парфюм. Они хорошо и правильно говорили, не ругались матом и вели себя согласно правилам этикета. В общем, старались быть представителями элитарной интеллигенции.
Несколько таких «качественных» женщин Филин как-то отжарил прямо на подобных мероприятиях в подсобках. Обычно простым бабам внутри идеалов в какой-то момент становилось ужасно скучно держать натянутое лицо в полуулыбке, а голову в полупоклоне. Они с удовольствием прогибались раком или вставали на колени. Филин же дарил им гримасу радости, смазывая макияж. Для него они были всего лишь добычей, с приятным послевкусием очередной победы.
Ласточка что-то щебетала у него под ухом, о делах давно минувших дней, вспоминала их деревню, школу, учителей. Её мама переехала из деревни в посёлок побольше после кончины второго мужа, но отказалась уезжать в Москву к дочери и внучкам. Предпочла жить поближе к родственникам, оставшись на родной земле. Филин в упор не понимал, зачем Надя ворошит прошлое. Сергей Саныч же знал ответ:
«Знаешь, как понять, что твои друзья постарели? Стоит вам встретиться, они только и делают, что вспоминают старые байки по сто пятому кругу, говорят о прошлом и как там было хорошо. Сворачивай с ними общение побыстрее. У этих стариков, сколько бы им ни было лет, нет будущего, поэтому они застряли в прошлом. Тем более не общайся с ними, если они пытаются выжать из вашего общего прошлого какую-то выгоду»
– Мы с мамой недавно ездили в твою деревню. Ты такой молодец, Булат, я её не узнала, там всё так изменилось, но осталось по-прежнему уютно и красиво. Я знаю, что это твои заслуги, – почти искренне улыбнулась Надя.
– Это заслуга Рифат абыя, я всего лишь продолжил его дело, чтобы он покоился с миром. Извини, Надь, мне пора. Кошку завёл, рыжую. Что-то переживаю за неё, шкодливая такая. Все обои ободрала и два раза потоп устроила в ванной.
Филин поцеловал Надю в щёку, неприлично долгим поцелуем.
Она задержала дыхание, когда он коснулся губами и её руки, одарив своей самой обворожительной улыбкой. Надя хотела что-то сказать, но он её слушать не стал. Надя врала ему двадцать лет назад, сейчас врёт ещё лучше, а он, так вообще в этом мастер.
*****
Он вернулся домой в подавленном состоянии, может, потому что мало выпил, может, из-за Нади. Скорее второе. Святослав своё прошлое не забывал, но и не вспоминал лишний раз, чтобы спокойно жить дальше. В последнее время воспоминания врезались в его старые, уже зажившие шрамы, острыми бритвами. Он хотел бы напиться до беспамятства, но перед Пчёлкой было бы неудобно.
Как бы она не вела себя, возвращаться домой ему было гораздо приятнее, когда там было чьё-то тёплое дыхание, кроме его самого. Маруся почти не выходила из дома, а если и выходила, то возвращалась строго до темноты, хотя знала, что она под охраной. Ни разу она не показала свой страх, даже если и боялась. Филину это в ней очень нравилось – смелость. Маруся была не из робкого десятка.
Он налил себе виски со льдом и направился на большую террасу, где нашёл Марусю, которая сидела в темноте, закинув ноги на перила балкона. Она поздоровалась с ним, в этот раз была без наушников, просто смотрела на город, мерцающий огоньками окон перед ними. Филин сел рядом, любуясь ее стройными ногами. Она ходила в балетную школу когда-то, но, видимо, талант бабушки не передался. Однако, Маруся обладала хорошей растяжкой и каждый день тянула мышцы на его террасе. Только не по утрам. Мадам Дурова вела богемный образ жизни – вставала к обеду, ложилась за полночь. Филин жил примерно по такому же графику, его время вечер и ночь.
– Ты когда-нибудь любила?
Маруся уже привыкла, что этот странный мужчина иногда задаёт ещё более странные вопросы, но ей было интересно на них отвечать.
– Маму с папой любила, поросёнка Фросю тоже любила, нянечку свою, тётю Зину любила, своего пёсика Одноглазого Джека Воробья тоже любила. Вот и всё, наверное, – пожала плечами Маруся. – Родителей больше нет, Фроська просвинилась, из неё бы бекон по-хорошему сделать. Тётя Зина от нас ушла, когда я вышла замуж. Сказала, что мне теперь нянечка не нужна. Меня только не спросила, нужна она мне или нет. Джек умер, когда я в психушке лежала, наверное, от тоски. По нему сильно скучаю, мне его папа подарил, за год до своей смерти.
– А муж? Его не любила?
– Страх быть одной это не любовь.
– А жених первый?
– Он был первым парнем, который обратил на меня внимание и не сбежал после первого свидания, и после первого секса даже был второй и так далее по счёту.
Филин рассмеялся над горькой судьбой девушки, которая обижено надула губы.
– Это не смешно, – буркнула она. – Ты вон, смотрю, тоже не очень-то в любви преуспел.
– Да я и не пытался.
– Или боишься попытаться, чтобы не разочароваться.
Теперь рассмеялась уже Маруся, этим ему она тоже нравилась – рубила правду, пусть и не думая о последствиях сказанных слов.
– Марусь, тебе кто-то, наверняка, говорил, что твой голос хочется слушать и слушать, – сделал отчаянную попытку флирта поддатый Святослав.
– Говорили, только им не нравилось, что я этим голосом говорила, поэтому они меня не слушали.
– Не хочешь с этим что-нибудь сделать?
– Нет. Предпочту не общаться с людьми. Я их не люблю, и они мне раз за разом доказывают, что я правильно делаю.
– И не надо их любить, от этого только хуже…
Филин откинулся затылком на кресло, глядя в ночное небо, в котором не было видно ни одной звезды. Он вспоминал свою деревню, где звезды были главным украшением ночного неба. Булат так и не смог стать городским.
Снова ночной звонок потревожил покой Филина, который ему уже даже не снился.
– Я сейчас к тебе приеду, – вздохнул Святослав и сбросил звонок, чтобы не слышать возражений. – Марусь, я ночевать не приду, вечером увидимся. Не шали.
– Зачем мне знать, когда ты придёшь? Зачем ты всё время меня предупреждаешь? – нахмурилась девушка.
– Я могу совсем не прийти, Марусь, потому говорю, когда планирую вернуться. Кстати, а что ты будешь делать на этот случай?
– Жить. Пока твои родственники не выгонят. Но ты имей ввиду, я если что собираюсь тебя ещё и обокрасть напоследок. Тебе-то уже всё равно будет, а мне жить как-то надо. По ломбардам я уже специалист, даже торгуюсь худо-бедно. Так что извини, если что.
Хохот Филина, наверное, разбудил соседей. Он одобрительно похлопал улыбающуюся девушку по плечу.
– Молодец, Дурова, выживай, как можешь. Быстро учишься. Может, и научишься чему.
*****
Булат, похоже, ничему не учился, собираясь войти в одну реку дважды. Через час он стоял напротив дома. Огонёк его сигареты тлел во тьме.
– Мда, Филин, так низко ты еще не падал – трахнуть замужнюю женщину у неё же дома, – хмыкнул он и хитро улыбнулся. – С другой стороны – взлетать с самого дна гораздо легче.
Он затушил окурок носком ботинка, подошёл к двери и позвонил. Ласточка сама впустила хищную птицу в свою жизнь, а теперь и в дом, нечего потом жаловаться.
Глава 30. Дровосек
Совместные фотографии в домах семей, которые приглашали Филина в гости, были будто свидетельством счастья под этими крышами – улыбающиеся дети, счастливые родители, домашняя живность всех калибров. Никто не вешал на стены напоминания о скандалах, изменах, оскорблениях и обидах. В доме у Нади всё было по канонам счастливой картинки семейного портрета. С фотографий на Филина смотрел муж, который рядом с красивой, сравнительно молодой женой, смотрелся старше, чем он есть на самом деле. Очень много фотографий их детей – темноволосые смуглые девочки, которые больше были похожи на отца, а не на мать. Старшая играла в теннис, младшая увлекалась парусным спортом.
Ласточка подала ему бокал с виски, от которого он отказался. Надя махнула его сама, чтобы успокоиться. Ей было из-за чего переживать – муж позвонил ей сразу, как она вернулась домой, накричал, обозвав ее шлюхой. Друг семьи скинул ему фото жены и невинный поцелуй с Филином.
От вылизанной наружной версии «Госпожа Лебедева» не осталось и следа. Просто женщина, которая металась по дому, растрепанная и заплаканная, причитая о своей судьбе. Они немного поспорили с Филином, и он снова повторил, что вмешиваться в делёжку детей не будет, но их защитит, если понадобится. Девочки родились в другой стране, закон был на стороне ее мужа. Что Филин мог сделать, кроме того, что уже делает?
Святослав ещё раз осмотрел фотографии – девочек было всего две. Ласточка тем временем присела на диван, нервно дергая себя за цепочку на шее. Алкоголь её разморил, но не успокоил. Хищник сел рядом с ней так близко, чтобы напасть в любой момент.
– Надя, у тебя всего две дочери, а ты говорила, что ты мать троих детей. Где ещё одна дочь?
– Она живёт не с нами, Роберт её так и не принял, – спокойно ответила Надя. – Она не моя дочь, её родила другая женщина. Когда в пандемию Роберт оказался по одну сторону границы, а мы с дочерьми по другую, мы заболели. Девочки легко перенесли, а я чуть не умерла, полгода провела в больнице. Моей подруге не так повезло, совсем молодая, не было и тридцати, она заболела на последнем месяце беременности, ребёнок выжил, а она нет. У неё не было родителей, отец отказался от ребёнка. Я обещала подруге перед её смертью, что не дам её дочери попасть в детский дом. Я ухаживала за девочкой, пока Роберт не вернулся. Я думаю, тогда и появилась его новая женщина. Он изменился, стал резким и грубым, велел избавиться от девочки как можно быстрее, а теперь надо избавиться и от меня.
– И где эта девочка?
– Мои родственники взяли над ней опеку, я приезжаю так часто, как могу. Она называет меня мамой, – тепло улыбнулась Надя. – Чужих детей не бывает. В своём разводе я вижу один большой плюс – я разведусь и заберу девочку к себе, она будет моей дочерью!
– Ты всегда была такая жалостливая и добрая, Ласточка.
Святослав коснулся её щеки и провёл пальцами от виска до подбородка. Надя чуть приоткрыла рот, будто приглашая его, Филин взял её за подбородок двумя пальцами и приподнял, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
– У тебя могла быть своя дочь или сын. Вернее сказать, у нас.
Надя словно начала задыхаться, когда он это сказал, она хватала ртом воздух, по щекам потекли слёзы.
– Не было ни дня, чтобы я об этом не думала, – выдавила из себя Надя. – Когда родилась моя первая дочь, я плакала не от счастья. От стыда, от боли, от отвращения к самой себе, от чего угодно только не от счастья. Моя послеродовая депрессия была не из-за того, что я родила, а от того, что я не родила тогда… нашего ребёнка.
Её мягкие, но холодные руки обхватили его лицо, Надя поглубже заглянула в его безразличные зелёные глаза, в которых видела только себя, а не прежнего Булата.
– Я была слишком слабая, чтобы противостоять отцу и мачехе, пойми! Мама даже не знает, что я была беременна. Она бы от меня отказалась! А ты не отказался! Я жалею, слышишь?! Мне очень жаль, что тогда так вышло. Ты ненавидишь меня? Я сама себя ненавижу!
Филин тяжело вздохнул, убирая её руки от своего лица.
– Я тебя не виню, Ласточка, нам было по восемнадцать лет, совсем дети, которые вдруг решили, что они взрослые. У тебя была вся жизнь впереди. Я всё понимаю, тогда я тоже всё понимал, что так нам обоим будет лучше. Но сейчас, представляя какой бы была моя жизнь, если бы я стал кому-то отцом, мне всё чаще думается, что она была бы лучше, чем есть. Наверное, я просто старею, ностальгирую. Однако, каждый имеет то, что заслуживает. Мне пора, Надя, мой тебе дельный совет – уезжай из дома, муж вернётся и он будет тобой очень недоволен. Надеюсь, тебе хватило мозгов отключить камеры вокруг дома.
Он начал подниматься с дивана, Надя схватила его за руки и крепко стиснула ладонями.
– Не уходи, – пролепетала она с мольбой в глазах. – Ты мне нужен! Пожалуйста, не уходи!
– Я не могу тебе помочь так, как ты этого хочешь, я уже говорил.
– Тогда просто побудь рядом. Ты мне нужен!
Она поцеловала его сама, зажмурившись, будто перед прыжком в ледяную воду. Филин ответил на поцелуй, обдавая её жаром горячего дыхания. Надя обняла его, прижимаясь всем своим дрожащим телом. В его мыслях и воспоминаниях всё перемешалось, перед глазами стоял образ девочки Нади, беззащитной и хрупкой, но в его объятиях была взрослая женщина. Она осторожно начала расстёгивать ему жилет, Филин поднялся и рванул её на себя с дивана, взял за руку и повёл за собой на второй этаж. Она начала сопротивляться, когда он открыл дверь в супружескую спальню, угадал правильную дверь с первой попытки.
– Нет, только не здесь…
Филин резко схватил её за плечи, прижав спиной к стене возле двери. Он обхватил её шею ладонью, нависая над её лицом хищной птицей. Надя начала хвататься за его запястья, в её глазах появился страх.
– Я больше не тот Булат, которого ты помнишь, Ласточка. Если я тебе нужен, то будет по-моему. Я хочу тебя здесь.
Он впился в неё поцелуем, не давая возразить, Надя опустила руки и прижала их к стене ладонями. Женщина дала зелёный свет – можно двигаться дальше. Он сорвал с неё платье, бельё и чулки. Обнаженная дрожащая женщина инстинктивно пыталась прикрыть руками грудь, Филин лишь усмехнулся её телодвижениям.
Он затащил её в спальню, включил свет и кинул на кровать спиной. Надя приподнялась на локтях и тяжело задышала, глядя, как мужчина у её супружеского ложа медленно раздевается. Её глаза округлились, когда она увидела кобуру пистолета, которую он снял и положил на тумбочку.
– Я всегда вооружён и очень опасен, Ласточка, – подмигнул ей Филин, продолжая раздеваться.
В глазах Нади появился интерес, когда он остался абсолютно обнажённый. Её взгляд скользнул по крепкому телу, по татуировкам, которые покрывали его руки и торс. Филин самодовольно усмехнулся, с годами он стал только лучше, а вот Ласточка уже не та молодая девочка, которая прекрасно об этом знала. Ей явно было некомфортно лежать голой при ярком свете. Филин пристально осмотрел её тело, которое при всех его недостатках почти сорокалетней женщины всё же вызвало в нём желание.
– На колени, – раздался будто приказ хозяина для рабыни.
Надя замерла, её глаза устремились в сторону двери, словно она собралась сбежать.
– Надя, давай не будем играть в недотрогу, ты давно замужняя женщина, что скажешь за эти годы сосать не научилась? – слегка приподнял бровь Филин. – Здесь только ты и я, порядочное лицо держать больше не надо. Я хочу получить удовольствие, ты тоже.
Чтобы встать на колени, Надю пришлось немного потянуть за волосы. Она злобно взглянула на него, но всё же открыла рот пошире. Филин усмехнулся, муж сделал из неё послушную жену.
Когда-то девочка Надя была очень стеснительной, она краснела, когда Булат дотрагивался до её обнажённой груди, не позволяла трогать себя ниже пояса. На их первый секс он уговаривал её несколько месяцев, и она в итоге сдалась под его напором. Спустя годы Филин сомневался получала ли она хоть какое-то удовольствие с ним в постели или просто терпела, потому что ему нужен был секс, а ей нет.
Надя с годами явно распробовала секс во многих его проявлениях. Это был не первый её опыт того, что её грубо трахают в рот, глубоко и сильно. Она умело сдерживала рвотные позывы, пока крепкая мужская рука держала её за волосы на затылке и управляла движениями её головы в том темпе, который нужен был ему. У неё потекли слезы, но он не останавливался, пока ей не стало хватать воздуха и сработала защитная реакция – Надя уперлась ладонями в его бедра и начала отталкиваться от него.
Она, наконец, сделала рваный вдох и закрыла глаза, пытаясь отдышаться, Филин оттянул её за волосы чуть назад, чтобы рассмотреть её лицо. По не скромному мнению Святослава, потёкшая тушь была самой сексуальной частью макияжа на лице женщин. Он тяжело дышал, рассматривая её лицо, его виски блестели от пота, будто это он работал, а не она.
Филин поднял её с колен и кинул на кровать спиной, наваливаясь на неё всем телом, Надя судорожно схватилась за его плечи и обняла, потянувшись за поцелуем. Святослав увернулся, скользнув по её щеке своей колючей щетиной.
– Сегодня я не в романтичном настроении, я просто хочу трахаться, – прошептал он.
От мальчика Булата, который исследовал тело девочки Нади, робко и только с разрешения, больше не осталось и следа. Он привык брать то, что хотел без лишних слов и уговоров. Надя ни разу не пикнула, когда он ставил её на колени, чтобы взять сзади. Ей было больно, точно знал он, когда наматывал волосы на свой кулак, но она терпела, потому что ей это нравилось. Вот теперь она точно заслужила звание «шлюха», которым наградил её сегодня муж.
*****
Свет люстры резал глаза, Ласточка лежала на его груди, уснув после двухчасового марафона. Филин был доволен собой, даже был доволен Надей. Она закинула на него ногу, прижимаясь всем телом. Очередная победа, только послевкусия никакого. Он не испытывал к ней больше никаких чувств, только обман зрения и половых органов да отголоски былых воспоминаний.
Что и требовалось доказать.
Филин убрал от себя её руки, молча встал и начал одеваться, не глядя на Надю.
Маруська Дурова что-то да смыслила в амурных делах – страх быть одному это не любовь. Он так и не взглянул на Ласточку, когда уходил, закрывая за собой дверь спальни. Он давно отпустил её в свободный полёт. Она не нужна ему, но он всё ещё нужен ей. Игра продолжается.
*****
Святослав проспал до двенадцати, встал, полный сил для новых свершений, немного побегал на беговой дорожке, позанимался с гантелями. В сотый раз побранил себя за выкуренную вчера сигарету, которая сбивала ему дыхание.
Он заказал в доставке обед себе и Пчёлке, которая всё больше напоминала ему кошку, потому что постоянно дрыхла. Когда привезли обед, он пошёл её будить. В её комнате были плотно задернуты шторы, спальня напоминала темную пещеру.
– Проснись и пой, Маруся! Пора обедать! – объявил Филин, раскрывая шторы.
Он обернулся к кровати и замер на месте, как-то забыв, что нудистка даже ночью ею остается. Маруся спала абсолютно голая, закинув ногу на свёрнутое одеяло. Она обнимала его, как Филина ночью обнимала Ласточка.
Девушка поморщилась от яркого света, оттолкнула от себя одеяло и медленно перевернулась сначала на спину, потом на другой бок. Филин наслаждался бесплатным стриптизом. Светлая кожа девушки на плечах и груди была покрыта россыпью веснушек.
Нравились ему огненные женщины, как и их молодые тела. Как бы женщины под сорок не старались остановить время, оно неумолимо бежало впереди них, а их мужья часто убегали за молодыми телами.
– Маруся, подъём! Сколько можно спать?! – громко сказал Филин и она, наконец, открыла глаза.
Маруся приподняла голову над подушкой, медленно села, даже не пытаясь прикрыться, и потерла глаза. Ей в лицо полетела футболка, которую Филин нашел на полу.
– Да прикройся ты уже, не доводи до греха! – процедил сквозь зубы Филин.
– Ты ещё старые грехи не замолил, чтобы на новые замахиваться, – хрипло сказала Маруся, зевая во всю ширь своего рта.
– Кто тебе такое сказал? Я сама невинность!
– Во-первых, моя парикмахерша, а ей сказали эскортницы, с которыми ты постоянно грешишь. Потом пиявка что-то такое ляпнула. Типа ты хочешь казаться героем, а на самом деле замаливаешь грехи. Ну, и при мне ты дважды дрался. Чем тебе не грех?
– Кто такая пиявка? – нахмурился Филин.
– Девушка из больницы, имя у неё такое красивое.
– Лейсан? Почему ты называешь её пиявкой?
– Да пристала со своими вопросами про тебя, про меня. Я ей ничего не сказала, если что. Не понравилась она мне. Ей, кстати, тоже не нравится, что я голая хожу. А чего стесняться? Природа создала женщин одинаковыми, плюс-минус размер.
– Не скажи, одних трахнуть хочется, других нет. Тебя вот хочется.
Филин подумал, раз Маруся говорит правду, почему бы ему не сделать то же самое. Его признание не произвело на неё никакого впечатления.
– Мой муж как-то сказал, что я бревно в постели, так что грешить со мной тебе будет скучно, сразу говорю, – вздохнула Маруся, натягивая футболку. – Да и мне как-то не хочется. Не нравишься ты мне.
Маруся скрылась за дверью своей ванной, пока Филин только вздыхал ей вслед. Он пообещал и себе, и ей, тихо сказав:
– Ты всё равно следующая на очереди, Маруська. Раз уж попалось бревно – поработаю дровосеком.
