Текст книги "Западня (СИ)"

Автор книги: Кира Фарди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Кира Фарди
Хозяин острова Туманов

Глава 1

– Нет! Н-е-е-е-т…

Я испуганно подпрыгнула на лежанке, где спала, не понимая, откуда доносился этот душераздирающий визг. Сердце заколотилось в горле, я прижала руки к груди, быстро взглянула на окошко под крышей.

Небо еще едва посветлело. Солнечные лучи не рассеяли предрассветный сумрак. Женский крик в этот час наполнял душу ужасом.

«Это обычный кошмар», – решила я, снова легла, натянула старенькое одеяло и свернулась в комочек.

Угли, обогревавшие мою коморку, погасли, холод пробрал до костей, проник в каждую клеточку тела. Но я упрямо закрыла глаза, прихватывая последние остатки сна.

– Нет! Н-е-е-е-т… спас-и-и-и-те… матушка…

Опять?

Я мгновенно сорвалась с места и, как была, в ночной рубашке до пят, спотыкаясь и чуть не падая, помчалась по лестнице с чердака.

Я вылетела в гостиную, заметила слуг и ринулась к ним. Расталкивая всех локтями, встала на цыпочки, но сквозь плотную толпу ничего не разглядела. Впервые разозлилась на эту мелкую девчонку Лили, в тело которой попала полгода назад. И угораздило же оказаться в чужом мире, да еще и внутри слабой сиротки!

– Что? Что случилось?

Я попыталась пролезть под локтем кухарки Греты, протиснуться между Митой и Литой, наконец дернула за рукав старика Тимона.

– Ох, кошмар! – отмахнулся он. – Бедная барышня Гортензия.

Гортензия?

Теперь я решительно пробилась вперед, ввалилась в покои кузины и сразу увидела безрадостную картину: Гортензия сидела на ложе и рыдала, а вокруг столпились родные.

Кузина Милисса заметила меня первой, бросилась навстречу с пальцем, прижатым к губам. Она потащила меня в сторону подальше от глаз тетушки Феоны.

– Что за крики с утра пораньше? – шепотом спросила я. – Я уж думала пожар.

– Какое там! – Милисса огорченно покачала головой. – Уж лучше бы пожар.

– Не пугай меня!

Я действительно напряглась: только немного освоилась в этом мире, а тут новая напасть.

– Представляешь, Лили, прискакал гонец.

– Какой? Откуда? Говори яснее. Ничего не соображаю.

Я тряхнула головой, откидывая со лба спутавшиеся после сна волосы.

– От короля.

– Тот самый?

Милисса округлила серые глаза и обреченно кивнула.

– О нет! – вскрикнула я и захлопнула рот ладонью. – Как же это? И почему в наш дом?

Мелисса испуганно оглянулась и дернулась к плотной шторе. Мы спрятались за ней: страшно сейчас было показываться на глаза кузине и родным.

– Мы сами ничего не понимаем, – Милли всхлипнула и сбросила ладонью слезы с глаз. – Гортензия просто сошла с ума от ужаса, когда гонец приказал матушке склонить голову и принять приказ короля.

– И что в приказе?

– Едут сваты острова Туманов за невестой для хозяина.

– О боже!

Теперь я по-настоящему прониклась ситуацией до дрожи в коленях, даже прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Остров Туманов…

Б-р-р…

Я зябко передернулась, перекрестилась, хотя меня никаким боком не касалась эта беда. Милисса удивленно посмотрела глазами, блестевшими от слез, и всхлипнула. Мы крепко обнялись.

Это проклятый остров считался настоящим адом, которым пугали непослушных детей. Таинственная земля на линии горизонта, круглый год покрытая маревом. Внутри него клубились черные облака, вспыхивали молнии и раздавались раскаты грома.

Ни разу не разрывались эти тучи, никто не видел, что скрывается за ними. Рыбаки не рисковали подплывать ближе к берегу, а если случайную шхуну ветром заносило в те воды, она бесследно исчезала.

Торговые пути проходили в обход негостеприимной земли, но рынок королевства регулярно пополнялся товарами с острова, а значит, где-то купеческие караваны пересекались.

Слухи в народе ходили разные.

Одни странники утверждали, что та земля богата и прекрасна. Каждый, кто хотя бы глазком видел ее, не мог забыть и оставался там навсегда. Украшения для модниц были сделаны так искусно, что все дивились тонкой работе мастеров. Драгоценные камни с острова отличались размером и ослепительным блеском, а фрукты и овощи придавали телу необычайный подъем и силу.

Знать облизывалась на лакомый кусочек под носом, но откусить не могла, что только ни делала.

Каждый король думал, что именно он завоюет непокорную землю. Высылались разведывательные экспедиции, направлялись корабли с дорогими подарками, войска выступали в военные походы.

И все бесполезно.

Остров по-прежнему был загадочен и недосягаем, на середине пути вздымались огромные волны, и капитаны поворачивали корабли вспять. И после каждого похода еще месяц бушевали бури и ураганы, уничтожая урожаи, разрушая дома и убивая людей.

– Дух острова злится, – качали головой жрецы и молились в храмах.

А в каком-то поколении вообще решили, что это место – кратер древнего вулкана, на дне которого живет чудовище, и его зловонное дыхание окутывает остров черным мороком. Монстр держит в рабстве всех жителей острова и требует себе для развлечений самых красивых девушек.

Эта версия подтверждалась темными ночами.

Пронзительный вой иногда разрывал тишину. Он прокатывался над морем, достигал столицы королевства Арагон, будил ее жителей. Мужчины хватались за топоры и копья, а женщины наглухо запечатывали окна и двери. И кто-то даже говорил, что видел огромную тень, закрывавшую небо.

Я, правда, не слишком верила в эти россказни, у страха глаза велики, но ночью тоже не рисковала выходить во двор.

Знать королевства жила в напряжении и в ожидании близкой беды.

И иногда она приходила. Желая умаслить хозяина острова Туманов, король предлагал ему невесту – одну из дочерей знатного рода, красивую, умную, послушную. О дальнейшей судьбе девушек никто ничего не знал. Они садились на корабль и исчезали вместе со свитой в морской дали.

Стало модно скрывать свою красоту.

Каждая девушка боялась одного: что ее признают первой красавицей королевства и принесут в жертву, сделав невестой. На людях лица и стройные фигурки прятали за мешковатой одеждой, шляпами и глубокими капюшонами, и лишь дома среди родных красавицы могли оставаться самими собой.

И вот теперь беда пришла в дом тетушки Феоны.

Хотя… Гортензию мне было не жалко. С кузиной у нас были свои счеты. Мы с первого дня невзлюбили друг друга, и то, что было плохо для одной, радовало вторую безмерно.

– Гонец привез еще портрет хозяина острова, – горячо зашептала на ухо Милли.

– Портрет? – я даже икнула от удивления. – И как он?

Кузина лишь махнула рукой. Гортензия так выла, что и у меня ноги подкашивались.

«О боги! Неужели чудовище?»

Хозяина острова никто никогда не видел, а тут портрет. Может, на холсте изображен мерзкий урод, вызывавший содрогание. А может, наоборот, хозяин – мужчина редкостной красоты, и все невесты не пропадают, а остаются жить у него в гареме.

Но новый вопль Гортензии мгновенно разрушил мою мечту полюбоваться на красавчика.

– Не хочу! Не пойду замуж! – выла в платочек Гортензия. – Он страшный. Как с таким б-у-у-у-ду?

«Хм, сама будто красавица», – думала я, вытягивая шею и пытаясь что-нибудь рассмотреть издалека.

– И вовсе не страшный, – уговаривала ее мать. – Он большой и сильный.

– А ты на его лицо посмотри, грубое какое, будто из камня. А-а-а…

«Ну, со своим лошадиным подбородком ты недалеко от жениха убежала», – хмыкала я про себя.

Сейчас плохо было ей, но я не сочувствовала. Эта кузина с первого дня появления меня в семье столько крови выпила, что жалеть мне нужно прежде всего себя. Я даже радовалась, что она уедет. С Милиссой у нас не такая сильная неприязнь.

– Зато он из высшей знати и очень богатый, – не сдавала позиции госпожа Феона. – Целым островом владеет.

– У нас дети родятся ур-о-о-о-дами…

– Рано еще о детях думать!

– Он с проклятого м-е-е-е-ста…

– И что? – вытирала слезы дочери баронесса Олдем. – Никто на острове не был, а пойти против указа короля мы не можем.

Я старательно держалась в тени, но, когда Гортензия бросилась вон из комнаты, а мать и сестра побежали ее успокаивать, тоже подкралась к портрету.

В картине, на первый взгляд, было все так, как говорила кузина, но, если приглядеться…

Я повернула рамку к окну и вздрогнула: мужчина, изображенный на портрете, стоял, широко расставив ноги. Он опирался на край стола, который казался карликовым рядом с ним, и смотрел прямо мне в глаза.

И его взгляд проник до глубины души, парализовал мысли и эмоции, разбудил неведомые чувства и тревоги. Я не разглядела его лица, оно будто расплылось, покрылось дымкой, зато эти глаза цвета антрацита потрясли, всколыхнули душу и отозвались где-то внутри колокольчиками.

Я вздрогнула, зябко повела плечами и отвернулась. Что это было? Гипноз? Но простой холст не может обладать магической силой.

Или может?

Черт! Опасный тип.

От такого хотелось держаться подальше. От него так и веяло неукротимой энергией, силой и магией.

А секундой позже догнало озарение: с его лицом что-то не так. Оно странное, похоже на… маску или…

Я схватилась за рамку, чтобы лучше рассмотреть детали, но где-то рядом стукнула дверь. Я вернула портрет на место, но спрятаться за штору не успела.

– Вот ты где, поганка!

Пронзительный крик тетушки пробрал до печенки. Я поморщилась и медленно повернулась. В первые дни своего попаданства я яростно спорила с ней, за что получала кнутом по спине и пятой точке – баронесса Олдем была скора на расправу. Сейчас уже привыкла и научилась хитрить.

– Доброе утро, тетушка,– я скромно опустила взгляд и сделала книксен.

– Марш одеваться! Опозорить меня решила, негодяйка? Разгуливаешь по дому босая и в исподнем.

– Услышала крики, вот…

– Огрызаться будешь?

Тетка подлетела ко мне и замахнулась коротким кнутом, которым потчевала слуг. Несмотря на пышные формы, она двигалась легко и свободно.

– Простите.

Я бочком обогнула ее и припустила к двери.

– Опять госпожа бушует? – спросил старик Тимон. – Ты бы осторожнее с нею, Лили.

– А, переживу!

Я махнула и вприпрыжку понеслась к лестнице.

Однако, несмотря на истерики Гортензии, сватов баронесса Феона не отменила. Брак считался почетным, приказ короля нерушимым, а слезы девушки – пустыми капризами. Слухи, что невесты исчезали в пути, оставались для простых людей слухами.

Но у тетки не возникло сомнений, почему выбрали для жениха некрасивую Гортензию.

Зато вопросы были у меня. Кажется, знать решила схитрить и отправить хозяину острова не дочку министра или советника, а девушку из дворянского, но обедневшего рода, за которую некому было заступиться.

Но свои мысли я решила держать при себе и вернулась в коморку на чердак. Накинула рубашку, поверх нее – серую рабочую тунику из грубой ткани, заплела волосы в косу, которую спрятала под платок, повязанный до глаз. Так велела ходить тетка, чтобы ее дочки против меня казались красавицами. Хорошо, что хотя бы лицо золой не приказала мазать.

Я слетела по лестнице. Сразу понеслась к умывальнику во дворе. Купальней мне не разрешалось пользоваться: она предназначалась для господ, а нищей племяннице там не место.

Но я и не унывала, уже приспособилась к подневольному положению и даже научилась извлекать из него выгоду.

В ожидании сватов родовой дом семейства Олдем встрепенулся, сбросил ленивое оцепенение и теперь пытался бодро приосаниться. Слуги, казалось, не спали всю ночь: мыли, чистили все, натирали полы и оловянную посуду до глянцевого блеска. Дворники метлами убирали каждый опавший листик и травинку.

То же самое оживление было и в подсобных помещениях. Мясники на заднем дворе разделывали свинью, помощники потрошили кур и фазанов, а кухарка пыхтела возле чана с тестом. С кухни неслись дивные ароматы готовившихся блюд.

– Лили, живо смотайся на рынок, – крикнула тетушка Грета, заметив меня.

Она стояла, вытирая пот с лоснившегося от жара лица, и тяжело дышала.

– Окей! А что надо?

– Опять ты со своими словечками!

– Хорошо, – я скромно опустила веки. – Вырвалось.

– Купи специй для начинки и еще дрожжей у Одноглазой, что-то мне не нравится тесто. И живо мне!

Я взяла корзинку, схватила с блюда большой пирожок и бросилась к воротам.

Глава 2

Люблю эти часы, когда город только просыпается. Торговцы, зевая, тянут тележки к своим прилавкам, хозяйки готовят завтраки, первые ученики плетутся на занятия к учителям. Господа еще не проснулись, а трудовой люд встает рано, ему надо зарабатывать на жизнь.

Я бежала, оглядываясь и запоминая все на ходу. Наблюдательность – мой конек. Она помогает мне добывать копейки на мелких расследованиях и жить в чужом мире в общем-то безбедно. Мечта – скопить немного монет, сбежать из дома тетки и устроиться в столице, подстегивала меня.

А пока… пока мне и в портовом пригороде хорошо.

До рыночной площади я добралась тихо и почти незаметно – по проходным дворам, безлюдным переулкам с высокими заборами, в обход больших улиц и прочих торговых лавок и палаток.

Нет, меня, конечно, замечали, кивали, здороваясь, приветливо махали руками, но тут же забывали, стоило мне только свернуть за угол. Нищая племянница баронессы Олдем никого не интересовала, давно примелькалась, стала своей, обо мне даже судачить перестали.

Я была уже рядом с таверной «Прекрасная Лутация», как услышала сзади крик:

– Посторон-и-и-и-сь!

Я оглянулась: прямо на меня неслась двойка коней, за спинами которых грохотала богатая карета. Взмыленные скакуны задирали головы, с распахнутых ртов капала пена, свист кнута бил по ушам.

– Твою ж мать!

Я метнулась к обочине, прощаясь с жизнью, и тут кто-то властной рукой дернул меня за шиворот и бросил к лавке булочника. Да так сильно, что я ударилась спиной о ножки прилавка, завыла от боли. Он накренился, и свежие хлеба посыпались на меня и в пыль.

– Ах! – вскрикнула перепуганная хозяйка. – Что б тебя дух острова забрал!

Она потрясла в воздухе кулаком.

– Эй, а поаккуратней нельзя? – завизжала и я, тут же вскочила на ноги и огляделась.

Заметила лишь две удалявшиеся спины: широкую, похожую на равнобедренный треугольник, резко сужавшийся к поясу, и худощавую, мальчишескую. Незнакомцы были одеты богато. Оба в сияющих одеждах, увешанные дорогим оружием. Даже издалека я видела, как сияла на солнце перевязь для меча у высокого господина.

Злая, как сто чертей, я бросилась за ними. Не догнала: от башмака отвалилась подошва и теперь разевала рот, цепляя каменную кладку на каждом шагу.

Чужаки вошли в гостевой дом, расположенный напротив таверны, а мне стражи преградили путь.

– Иди, Лили, отсюда.

– Но… дядька Петер, я на минуточку.

– Давай, давай, девочка, иначе…

Я попыталась обойти стражника, но второй схватил меня за шиворот и встряхнул. В груди заполыхал огонь бешенства. С этой несчастной Лили все обращаются как с шелудивым щенком: толкают, трясут, бросают, пинают.

– Пусти! – заверещала я. Звонкий голос – почти мое единственное оружие. Слабыми ручонками этой девчонки я ничего бы не смогла сделать. – Да что «иначе»? Я только воды… Жалко, что ли?

– Это место для господ.

– Вот придешь ты ко мне, когда у тебя курицу украдут! – скрипнула зубами я.

Одернула задравшуюся тунику и повернула обратно.

– И что ты сделаешь, замарашка?

Стражи двинулись на меня, выставив копья.

– Найду ее и съем! Б-е-е-е…

Ободранные коленки нещадно саднили, корзинку пришлось вытаскивать из кустов терна, и я расцарапала еще и руки.

Короче, день не задался с утра. А все незнакомцы виноваты. Ничего, я еще с ними поквитаюсь.

Я помогла булочнице поднять хлеб, отряхнула тунику и замерла: с одной стороны, тетушка Грета ждет специи и дрожжи, а с другой…

Я потерла пальцами виски: что же делать? Что?

Любопытство победило ответственность, и я побежала в обход гостевого дома. Здесь огляделась. Позади здания тоже были окна, из-за раннего утра закрытые сейчас ставнями. Но располагались они только на втором этаже.

– Эх! – топнул я ногой с досады.

Попасть в дом шансов не было.

А вот выкурить жильцов…

Я принялась за дело. Цепкий ум и сообразительность – мое второе оружие. Только с их помощью мне удается выживать в этом мире.

Я огляделась.

Кусты терновника вперемешку с крапивой покрывали землю у стены сплошным забором.

Я с сомнением смотрела на них. Если здесь спрятаться, никто не заметит, но (черт возьми!) лезть в них совсем не хотелось.

А как же тогда увидеть незнакомцев?

Этот вопрос мне не давал покоя. В нашем портовом городке я знала уже всех знатных господ. Эти двое не походили ни на кого. Тогда что они здесь делают вдали от центра столицы и королевского дворца?

Я стояла близко к стене и сверлила взглядом ставни.

Магического дара во мне нет, судьба ничем не наградила меня при перемещении. Просто закинула прямо из ЗАГСа, куда мы пришли с Мишкой, в портал, а дальше… живи невеста, как знаешь.

Воспоминания всколыхнули былую обиду, но чувства отозвались как-то вяло. Хотя и встречались мы с Мишкой со школы, но особой страстью не горели. Дружили, было комфортно вдвоем, вот и решили пожениться.

Но кому-то наверху, я бросила сердитый взгляд на небо, показалась такая жизнь очень скучной. Вот и устроили мне гонки с препятствиями. Может, и Мишка сейчас где-то проходит испытания судьбы.

За полгода жизни в этом мире я уже прошла все стадии отчаяния от отрицания до принятия и теперь пора начинать все сначала. И сердце мне подсказывало: эти незнакомцы помогут мне в моих планах.

Я натянула рукава на ладони, решительно раздвинула ветки терновника и забралась внутрь. Колючий кустарник сомкнулся над головой.

Теперь за дело. Я нашла под ногами несколько камней и начала по очереди бросать их в окна.

– Эй, кому руки оторвать? – выглянул лохматый купец из первого окна.

– Где охрана? – завопили из второго.

– Чего надо? – высунулся пьяный мужик из третьего.

– Шоколада, – фыркнула я.

– Чего? – завопил пьяница.

Он тряхнул длинными волосами, перевесился через край и… Я уже сжалась от омерзения и зажмурилась, но его кто-то втянул назад в комнату.

Ни один жилец не походил внешне на моих незнакомцев. И тогда я кинула камень в угловое окно, а сама затаилась в кустах.

И тут замок ставни щелкнул…

Щелчок слетевшей скобы ударил по ушам трескучим разрывом грома. Я мгновенно насторожилась и задрожала от нетерпения.

Сейчас, вот сейчас я увижу своего спасителя или его друга. Не испарились же они под утренними лучами.

Сначала показалась рука в темном одеянии, знакомом, кстати, затем я услышала окрик.

– Кто там, Харди?

Голос был немного с хрипотцой. Он раскатисто прозвучал в воздухе и наполнил его такой сильной мужской энергетикой, что по моему телу побежали мурашки.

– Никого, Ваше Сиятельство, – ответил Харди неожиданно басом.

«Ишь ты, сиятельство! – усмехнулась я. – Не хухры-мухры. У нас только купцы да мелкие чиновники водятся, а тут важный господин!»

– А если присмотреться?

Я услышала шум отодвигаемого стула, шаги и застыла, превратилась в одну из веток терновника. Очень хотелось поднять голову, разглядеть обладателя магического голоса, но боялась даже пошевелиться.

– Никого. Может, ветер?

– Сегодня отличная погода, Харди.

Голос звучал прямо надо мной. Я осторожно начала поднимать голову, но платок зацепился за колючки и пополз вниз. Пришлось замереть на корточках в ожидании, пока эти двое отойдут от окна.

А они как назло решили полюбоваться теплым утром и неспешно побеседовать.

«Убирайтесь! – шипела я про себя. – Свалите!»

– Да, господин Райан, отличный день. После стольких суток на корабле, суша кажется благословенным раем.

«Ого, они мореплаватели? Интересно, откуда?» – огонь любопытства все больше разгорался в груди. Я уже представляла, как пробираюсь на иноземный корабль и сваливаю подальше от тетки и кузин.

«Неужели, и правда, Ангел Хранитель проснулся и решил мне помочь?» – сердце наполнилось радостным трепетом.

– Все готово, Харди?

Этот проклятый голос сводил с ума. Он казался то раскатами грома, то лавиной камней, несущихся с горы. Ввинчивался мне в мозг и буравил, буравил его. Я уже готова была выскочить из кустов и убежать, куда глаза глядят. Мне и так дома достанется от тетки, еще и эти двое задерживают.

– Да, Ваше Сиятельство.

– Что ж, посмотрим на представление.

Голоса незнакомцев стали звучать приглушенно, я выбралась из терновника. Проклятый платок, зацепившийся за колючки, все же слетел с головы. Я выбралась из кустов, потеряв до кучи еще и клок волос.

Хотела уже лезть обратно, не оставлять же улики, но наверху опять что-то щелкнуло. Я прижалась к стене дома, осторожно обогнула его, а у торца припустила бежать по улице. Остановилась, чтобы перевести дыхание у таверны, но почти сразу нырнула в лавку специй.

– Ты чего так запыхалась, Лили? – спросил торговец. – Слышал у вас в поместье серьезная подготовка в приезду сватов.

– Что? – я уставилась на старика. – Откуда слышали?

– Так они уже прибыли на заре из столицы.

Сваты?

Я посмотрела на гостевой дом. Эти незнакомцы – сваты? Как-то не похожи они на сватов. Да и сватов присылает король. Плыть по мору не нужно.

Торговец поднял тяжелые веки. Миг он смотрел на меня поверх перевязанных веревочкой круглых очков и опустил взгляд в приходную книгу. Он шелестел листами, шевелил губами, хмурился.

О боже! Теперь мне точно будут дома кранты!

– Дайте мне все по списку.

Я протянула ему листок, приготовленный тетушкой Гретой, а сама уставилась на гостевой дом. Он был как раз напротив таверны. Полученная от торговца и незнакомцев информация сверлила мозги.

Так, что мы имеем?

Господин с волшебным голосом предложил другу полюбоваться на представление. Где? Наверняка здесь. Эти двое не покидали дом, а значит будут наблюдать из окна.

Я огляделась.

Выбор мест для сцены невелик: это либо таверна, либо дорога перед ней.

Таверна была популярном местечком у горожан. В этом здании с комнатами на втором этаже для заезжих постояльцев постоянно толпился народ.

Таверной и гостевым домом через дорогу владела Лутеция Одноглазая, отсюда ее заведения прозвали «Одноглазыми».

Над входом красовалась вывеска с изображением Венеры, более похожей на отвратительную мегеру, чем на богиню красоты, – очевидно, ее рисовал незадачливый художник. Направо от входа, у стены, находился очаг, где ярко пылал огонь и готовились в оловянной посуде разные кушанья, а слева под навесом стояли тяжелые столы для гостей. Сквозь настежь распахнутые двери виднелись подобные столы и внутри заведения.

Несмотря на раннее утро, почти все места были заняты. В режиме ошпаренной кошки бегали подавальщики, гремели, настраивая инструменты, музыканты, танцовщицы наносили последние штрихи макияжа.

А госпожа Лутеция руководила процессом властной рукой и обычно стояла у входа и работала зазывалой. Она взирала за порядком и прохожими одним глазом, второй был прикрыт черной лентой.

Когда я первый раз ее увидела, вздрогнула, настолько эта женщина напоминала пирата с иллюстраций приключенческих романов.

Пока лавочник отвешивал мне специи по списку тетушки Греты, я лениво разглядывала площадь, людей и все подмечала.

По улице ехали повозки, прогуливались купцы. Вот один толстый господин споткнулся, на него налетел мальчишка-разносчик. Он выплеснул из кувшина воду, извинился, быстро прошелся по мощному торсу купца ладонями, отряхивая капли, и побежал дальше.

Мне показалось, что это уличный воришка. Господин решил также. Он мгновенно проверил карманы, но выдохнул: кошель был на месте.

Я только хмыкнула, расплатилась за специи и снова повернулась на дикий крик.

Казалось, богатому толстяку не везло: не успел он сделать шаг, как столкнулся с другим мальчишкой. Этот испачкал ему сапоги и сейчас сидел на корточках, наводя подолом туники глянец на коже.

Происшествие с незадачливым купцом привлекло внимание всей рыночной братии. Неожиданно откуда-то прилетел камень и сбил с господина шапку. Он завертелся волчком, ища противника, но чуть не попал под копыта лошади, которая тянула повозку.

– Я сотру с лица земли этот паршивый городишко! – завопил купец, хватаясь за широкий ремень с украшениями и нашлепками.

Но он переживал зря, ни одна его вещь не пропала. Но люди уже смеялись в голос, я тоже улыбалась.

И тут над головой раздалось сдержанное фырканье…