Текст книги "Потерянный Вампир (ЛП)"
Автор книги: Кейт Бакстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
***
Боги. Поговорим о давлении. Серас ошарашено смотрела на Саида. Он был так уверен, так совершенно уверен, что она его привяжет. Что она была его парой. И все из-за кучки воспоминаний. Когда все пойдет не так, как он планировал, это погубит его.
– Как ты можешь доверять Коллективу? Разве не эти воспоминания довели тебя до безумия?
Между ними повисла тишина. Краем глаза Серас наблюдала, как Саид идет, спина прямая, руки аккуратно сжаты за спиной. Такой спокойный. Такой собранный. Он казался невозмутимым. Она гадала, каково было бы видеть, как вампир распадается.
– Даже сейчас я слышу голоса. – Его глаза на мгновение закрылись. – Они зовут меня. Я проводил там часы. Ища тебя. Ожидая лишь одного взгляда.
Сердце Серас трепетало в груди. Его слова повлияли на нее, хотя она не хотела этого признавать. Быть нужной такому мужчине – пьянило. Она не заслуживала этой чести. Холодая. Отстраненная. Мертвая внутри. Бездушная.
– Как другие удерживают воспоминания? – Она подумала, что лучше уйти от темы их предполагаемой связи и вместо этого сосредоточиться на Коллективе и его власти над Саидом. – Конечно, есть способ отодвинуть их на задний план?
– Есть, – согласился Саид. – Одним из них является регулярное кормление.
Прилив тепла распространился по конечностям Серас. Воспоминание о его укусе, сопровождаемом обжигающим теплом, почти подкосило ее колени.
– Всем нужна еда. – Серас ела с жадностью, чтобы заполнить зияющую дыру в своей душе. – Помогает поддерживать силы, понимаешь?
– Верно. Однако вампиры часто обладают желанием питаться только от своих пар.
Бабочки кружились в диком клубке в животе Серас. Она не могла позволить втянуть себя в фантазии Саида. Не тогда, когда реальность могла так легко обрушиться и раздавить их обоих.
– Так что ты хочешь сказать? Что до того, как ты приехала в Сиэтл, ты голодал? – Неудивительно, что ему было трудно бороться с притяжением Коллектива. Он намеренно ослабил себя.
– Я кормился, когда это было необходимо.
Новая волна незнакомой ревности заполыхала в груди Серас. Мысль об устах Саида на чужой плоти подтолкнула ее к мысли о насилии. Она прочистила горло и спросила вопреки здравому смыслу:
– Кто тебя кормил?
Саид ухмыльнулся, демонстрируя острые кончики двойных клыков.
– Ревнуешь?
Будь он проклят.
– Нет. – Она не могла произнести больше одного слова.
Саид усмехнулся. Теплый звук послал нежную дрожь по всему телу Серас.
– Саша и Диего, мои самые близкие друзья и доверенные лица, предлагали свои вены, когда я в них нуждался. Я сделал их вампирами и оставил благополучие моего ковена на их попечение.
Серас все еще было трудно поверить, что он оставил свою жизнь, чтобы найти ее. И еще безумнее, что он поставил так много из-за неподтвержденной интуиции. С другой стороны, Саид сам признал, что он далек от здравого смысла.
– Когда ты в последний раз ел?
Саид остановился. Он повернулся к ней лицом, и у Серас перехватило дыхание. Сила его серебряных глаз завораживала. Боги, он был великолепен.
– Из твоего запястья, той ночью в моем фойе.
Круто. Он ведь не дурачился, правда?
– Ты должен питаться. – Она не собиралась произносить эти слова, но стало очевидно, что когда дело доходило до Саида, у Серас не было фильтра. Она сглотнула в предвкушении, которое поднялось у нее в горле. – Пока Коллектив не стал громче в твоей голове.
Очевидно, он не нуждался в другом приглашении. Саид схватил Серас на руки и оттолкнул ее от тротуара в ближайший переулок. Он прижал ее к холодной кирпичной стене и уткнулся лицом ей в горло. Серас ахнула, когда его клыки пронзили ее плоть, и она растаяла, когда волна восхитительного тепла пронеслась через нее. Ее руки действовали по собственной воле, блуждая по его мускулистым рукам, к сильным плечам и затылку. Пальцы нырнули в густые пряди темных волос, когда она крепче прижала его к изгибу шеи.
Она не хотела, чтобы этот момент заканчивался.
Он обнял ее, словно она была драгоценна. Редкое и ценное сокровище, вверенное ему. Его тело прижалось к ее, и это было так чертовски хорошо, она не думала, что сможет оттолкнуться от него, если захочет.
– Не останавливайся. – Слова покинули ее уста отчаянным шепотом. – Возьми то, что тебе нужно, чтобы воспоминания исчезли.
Она не хотела заботиться о нем. Не хотела испытывать призраки эмоций, которые терзали ее все больше и больше с каждым днем в его компании. Она не могла позволить этому продолжаться, и все же, она не сделала ничего, чтобы остановить его. Нет. Вместо того чтобы отстраниться, она прижала его к себе. Плотнее, позволяя ногтям впиться ему в голову.
С каждым глубоким глотком, ум Серас становился все туманнее. Ее конечности тяжелели, дыхание замедлялось. Она никогда не знала такого глубокого расслабления. Такое эйфорическое блаженство. Она могла уплыть на облаке в любую секунду, и это ее нисколько не беспокоило. Боги, она надеялась, что он никогда не остановится.
Клыки Саида отделились от ее плоти, и его язык мягко прошел, закрывая проколы. Серас проглотила отчаянный стон протеста, когда он отстранился от ее горла. Ее глаза медленно открылись, и он наблюдал за ней с той же нервирующей интенсивностью, которая всегда умудрялась оставить ее в замешательстве. Он протянул руку и провел по ее волосам, убирая их с лица. Его взгляд искал ее, и на мгновение Серас надеялась, что он найдет то, что искал.
– Я взял у тебя слишком много.
Его голос был нежной лаской. Серас передернуло, когда она пыталась стряхнуть мечтательную вялость, что накрыла ее.
– Я в порядке. – Ее голос обладал такой же силой, как и голос Ника ранее ночью. Саид внушил ей так же легко своим укусом, как и оборотню силой.
– С тобой не все в порядке. – Глубокие морщины беспокойства омрачили черты Саида. – Прости меня. Мой контроль не тот, что должен быть.
Ни хрена. Он практически умирал с голоду. Если бы Серас так долго не ела, она бы уничтожила все, что можно было съесть, в считанные минуты. Контроля не будет.
– Больше не мори себя голодом, – сказала она, слегка запыхавшись. – Это плохо для нас обоих. Ты нужен мне на все сто процентов, постоянно. Я буду кормить тебя, когда тебе понадобится. Хорошо?
Взгляд Саида прожег ее насквозь.
– Согласен.
Он выплюнул слово, будто боялся сказать больше. Серас хотела бы заползти в его голову и услышать мысли. С другой стороны, она могла быть не готова к тому, что услышала бы.
Серас не знала, как долго они там стояли. Ее пальцы скользили по шелковистым прядям его волос и брели к затылку. Будто медленно просыпаясь от сна, какая-то малая доля чувств вонзилась в мозг Серас. Ее руки опустились на его плечи, далее по бокам, пока единственным контактом, который остался, были его руки вокруг нее, держащие ее тело против его.
– То, что ты чувствуешь – это связь. – Его голос, мрачный и декадентский, привлек ее внимание, как ничто другое. – И не пытайся отрицать, потому что это будет ложью.
Ложью, да. Но Серас не могла признаться даже самой себе, что между ними было нечто большее, чем простое физическое влечение. Это придало бы ему уверенности в том, что, в конечном счете, они станут связанной парой. Он пообещал освободить ее от оков рабства только для того, чтобы заменить кандалы на свою связь. Из огня да в полымя, казалось бы. Или, по крайней мере, так было, если бы она поверила в это.
Ее позвоночник выпрямился, когда она оттолкнула его. Ее сила вернулась, и она выпрямила плечи, когда освободилась от вампирской хватки.
– У Рина глаза повсюду, – сказала она. – Нам нужно продолжать двигаться.
Глубокая складка залегла у него на лбу. Его разочарование окутало ее, как слишком теплое одеяло, которое Серас с нетерпением хотела сбросить.
– Наш разговор еще не закончен, – сказал он. – И у меня еще есть три часа до того, как Рин тебя заберет.
Она принадлежала ему на ночь. Серас знала, что лучше не спорить. Она очень быстро узнала, что Саид – мужчина, который добивается того, чего хочет. – Мы можем вернуться к тебе, – сказала она. – Но только если закажешь еду на вынос.
Страдание исчезло с его лица и сменилось весельем.
– Ты меня накормила. Я более чем счастлив, отплатить тебе, тем же.
Дьявольский блеск в его темных глазах был предупреждением, на которое Серас стоило обратить внимание. Жаль, что она никогда не была хороша в таких вещах.
Глава 11
На мгновение, он поймал ее.
В тот интимный момент… его губы у ее горла, его клыки вонзаются в нежную плоть, ее кровь текла по его языку… она была его.
Саид никогда не знал ничего более могущественного. Он больше не тратил времени на дорогу домой. Последние десять кварталов они шли как можно быстрее, не привлекая лишнего внимания к своей сверхчеловеческой скорости. Серас, казалось, так же, как и он, хотела вернуться, но, с другой стороны, возможно, ее подстегнуло обещание еды.
Возможно, Серас и не была уверена в их связи, но Саид был уверен как никогда. Судьба сыграла с ними жестокую шутку, и он сделает все, что в его силах, чтобы они победили.
Еще до того, как они вошли в лифт, Серас поднесла к уху мобильник и заказала еды на целую армию.
– Китайская еда на вынос на несколько дней!
Ее яркая улыбка чуть не поставила Саида на колени. Ее обычный злой стоицизм растаял, давая ему возможность мельком увидеть ту грань ее личности, которую он еще не испытал. Это был дар, которым нужно дорожить. Что-то для него одного. Ее бдительность была ослаблена, и она все еще была немного возбуждена от эйфории от его укуса. Это была прекрасная возможность продолжать атаковать. У него было два с половиной часа до ее возвращения к Рину, и Саид планировал использовать каждую секунду.
Они вошли в лифт, и Саид нажал кнопку пентхауса. Серас смотрела прямо перед собой и теребила рукоять кинжала, висевшего у нее на бедре.
– Спасибо, что позаботился о Нике сегодня вечером. – Ее голос был не более чем тихим шепотом. – Знаю, ты не думаешь, что сделал ему одолжение, но поверь мне, он у тебя в долгу.
Саид почувствовал, что благодарность Серас не имеет никакого отношения к тем милостям, которые он, возможно, оказывал или не оказывал оборотню.
– Рин сказал, что ты не являешься неисчерпаемым ресурсом. Почему так?
– На этой земле нет неистощимой силы, нет вечных ресурсов, – ответила Серас.
Уклончиво. Она шутила, что то, что она делала для Рина, убивало ее, но было ли это чем-то большим? В животе Саида нарастало беспокойство. Давя на нее, он только увеличит расстояние между ними и разрушит все, чего добился этой ночью. Вместо этого он оставил эту тему, надеясь, что в свое время она объяснит смысл комментария Рина.
Связь соединяла их души, но не создавала мгновенной эмоциональной связи. Это не создавало доверия. Или любви. Это был якорь, и ничего больше. Маяк, чтобы свести их вместе. Остальное зависело от них.
– Фейри образуют брачные узы? – Саид знал о них очень мало. Фейри были более скрытными и тайными, чем даже вампиры. Их история, их магия и сила оставались для него загадкой. Он был жаден до любой информации, которую могла дать ему Серас.
– Нет. – Непоколебимая официальность ее ответа камнем легла на сердце Саида. – По крайней мере, не так, как ты думаешь.
Саид начинал верить, что ей нравится давать ему загадочные ответы. Все, что ей удалось сделать, это еще больше расстроить его.
– У меня нет никаких предубеждений. И меньше всего моих собственных связей. Вампиры узнают брачную связь в тот момент, когда наши души возвращаются.
Серас продолжала избегать зрительного контакта.
– Именно. Так как ты можешь быть уверен, что именно я верну тебе душу?
Она будет продолжать не верить до тех пор, пока он не представит ей убедительных доказательств. Справедливо. Она может помешать ему, но никогда не остановит.
– Мне не нужна душа. Мой инстинкт знает. Мое сердце знает. Мой разум убежден.
Двери лифта открылись в пентхаус. Серас вышла в фойе и подождала, пока Саид откроет дверь и впустит их внутрь.
– Не обижайся, но без души как может твое сердце что-то знать? И думаю, что на твой разум сейчас нельзя положиться.
Ее слова впивались в кожу, как крошечные заостренные шипы.
– Рин научил тебя бессердечию. – Саид отпер дверь. Серас вошла в пентхаус, не обратив на него внимания. – Это не имеет никакого отношения к отсутствию твоей души.
– Ты еще безумнее, чем я думала, если веришь в это.
Ее откровенно враждебное выражение лица было далеко от прежнего. Саид слишком хорошо знал пустоту существования без души. Пещера расколола его грудь, когда он привратился, и сама его сущность была высосана и заменена небытием столь интенсивным, что слова не могли описать его. Он испытал онемение. Бледные тени эмоций, которые еще оставались в нем. Не настолько, чтобы он чувствовал себя целым, но достаточно, чтобы заставить его страдать от тоски по тому, что он потерял. Он не сбрасывал со счетов собственный опыт Серас. Напротив, он хотел, чтобы она почувствовала хоть какую-то надежду на то, что ее собственная грызущая пустота скоро уйдет. Он хотел, чтобы она поняла, что он пробудил в ней что-то. Мысль о том, что их души связаны, была не только возможностью, но и реальностью.
– Мне нужно подышать свежим воздухом. – Серас прошла через гостиную на террасу и широко распахнула французские двери. – Дай мне знать, когда принесут еду.
Прохладный, пахнущий дождем ветерок пронесся по гостиной и затих, когда она закрыла дверь. Ее краткий миг счастья был мимолетен, как солнечный луч, скрытый грозовыми тучами. Циничная. Безнадежная. Холодная и отстраненная. Серас заставила себя впасть в состояние эмоциональной инертности. Она отказывалась даже думать о возможности эмоций. Саид знал, к чему она себя принудила. Он знал грызущую потребность чувствовать себя завершенным. За несколько коротких месяцев он почти сошел с ума. Серас жила в пустоте тысячелетиями. И она справилась с этим наилучшим образом.
Прорвется ли он когда-нибудь сквозь ее ледяную оболочку? Сможет ли он когда-нибудь убедить ее в том, в чем сам так уверен?
Саид устроился в кресле в дальнем углу гостиной, откуда можно было наблюдать за тем, чего он так долго жаждал. Серас никогда не стягивала волосы на затылке. Они всегда оставались длинными и дикими, как пламя, лижущее ее спину. Пряди развевались на легком ветерке, даже в отсутствие солнечного света они мерцали оттенками красного, медного и золотого. На темном фоне ночи она казалась хрупкой и бесплотной, но Саид знал, что это не так. Она была огнем и гранитом. И она принадлежала ему.
Она стояла к нему спиной, его глаза ласкали те части ее тела, до которых так хотелось дотронуться. Его тело откликнулось на этот потрясающий вид. Его клыки пульсировали в деснах, а член шевелился в джинсах. Джинсовая ткань была слишком тесной, и ему захотелось раздеться и прижаться к ней. Скоро. Саид сделал глубокий вдох, чтобы очистить разум. Скоро она поймет, и он не одинок в своих желаниях.
Его охватило чувство удовлетворения, которого он не испытывал уже долгое время, продолжая молча наблюдать за ее спокойной красотой.
В ушах Саида зазвенел дверной звонок. Он завоюет ее внимание, пока будет кормить ее, и, возможно, заработает еще одну ее искреннюю улыбку. Он открыл дверь и принял из рук девушки-посыльной увесистый пакет с китайской едой на вынос, прежде чем сунуть ей в руку щедрые чаевые. Она быстро поблагодарила и широко улыбнулась, прежде чем вернуться к лифту. Серас пробыла на террасе полчаса. У Саида оставалось девяносто драгоценных минут. Довольная улыбка тронула его губы. Он только надеялся, что она обратит на него столько же внимания, сколько на еду.
***
Серас проигнорировала звонок. Она не отрывала взгляда от огромного города, раскинувшегося перед ней, от освещенных окон небоскребов, от света фар на городских улицах внизу и от толпы людей на тротуарах. Все, что угодно, лишь бы не думать о Саиде. Все, что угодно, лишь бы она не зацикливалась на маленьком зернышке надежды, которое он сумел посадить в ее груди.
Чем скорее он уедет из Сиэтла, тем лучше. Если Рин узнает, что, для Саида значит Серас, он не доживет до следующего заката. Рин никогда не отпустит ее, а уйти – это не выход. Она была рабыней, просто и понятно. Она уже давно смирилась с тем, что никогда не будет свободной. Ей потребовались столетия, чтобы принять свою судьбу. Если она не будет осторожна, упрямая слепая вера и надежда Саида только помогут сокрушить ее.
Если бы было так легко игнорировать то, во что ее сердце хотело, чтобы она верила.
Ну, ее сердце было гребаным лжецом.
Французские двери распахнулись. Серас стояла спиной к Саиду, но его присутствие приятно покалывало ее чувства. Странно, как она могла так остро ощущать присутствие человека, которого едва знала. Саид сказал бы, что это судьба. Серас понятия не имела, как это назвать.
– Время поесть, маленькая фейри. – Его попытка изобразить нежность вызвала улыбку на губах Серас. В его мрачном, серьезном тоне это прозвучало слишком зловеще.
– Почему-то я сомневаюсь, что мой ужин будет таким же приятным, как твой.
Серас повернулась к нему, желая увидеть его реакцию. Глаза Саида сверкнули серебром, ноздри раздулись, когда он сделал глубокий вдох.
– Наоборот. – Серас чуть не вспотела от его разгоряченного тона. – Я видел, как ты наслаждаешься едой, и должен сказать, что это весьма соблазнительный опыт.
Она оттолкнулась от балкона, и с ее губ сорвался невольный смех. Для вампира Саид был очарователен. Возможно, даже слишком очарователен.
– Думаю, я могу с уверенностью сказать, что все кто видел, как я съедаю гамбургер, не говорили, что это соблазнительно, – ответила она со смехом. Она протиснулась мимо него в квартиру, ее тело болезненно ощущало каждое место, где оно соприкасалось с ним.
– Я нахожу привлекательным не сам процесс поглощения еды. – Саид последовал за ней в квартиру, мимо гостиной, на кухню. – А волнение, которое ты демонстрируешь. Полное облегчение, которое проходит по твоим чертам с каждым укусом.
Серас насторожилась. Это звучало не очень сексуально. Скорее жалко.
– Да, ну… – она теребила невидимую пылинку на рубашке. – Что я могу сказать, я – гурман.
Саид направился к буфету, схватил тарелку, пересек кухню, выдвинул ящик и достал вилку. Он положил их на гранитную столешницу кухонного островка, и Серас полезла в коричневый бумажный пакет за белыми коробками с китайской едой. Соленый, пряный и сладкий аромат ударил ей в ноздри, и внутри все сжалось. В конце концов, ужин вряд ли поможет ей почувствовать себя полноценной, но, по крайней мере, это хоть какое-то решение.
– Твой недавний выбор еды никак не подтверждает, что ты – гурман. – Это сухое замечание вызвало еще один смешок у Серас, и она встретилась взглядом с Саидом, обнаружив, что его глаза искрятся юмором. – Я думаю, ты съела бы старый сапог, если бы на нем было достаточно соли.
Смех умер в груди Серас. Когда он делал подобные замечания, будто действительно знал ее, это заставало ее врасплох.
– Старые сапоги пойдут со скобами. – Она старалась говорить непринужденно, чтобы он не заметил, как на нее подействовали его слова. – Но мне больше нравятся маленькие Шрирачи.
С ним было легче вести себя легкомысленно. Шутить и делать вид, что ее ничего не беспокоит. Она слишком долго была холодной и бесчувственной. Что-нибудь более сильное могло сломать ее.
– Ты ведь любишь уклоняться, правда?
Саид видел притворство насквозь. Это потрясло Серас до глубины души. Единственным человеком, который знал ее лучше, был Рин. Щеки Серас пылали от стыда. Она ненавидела то, что Рин знал ее так хорошо, что она была так предсказуема для него. Он был ее тюремщиком. Ее хранителем. Он всегда крепко держал поводок. Будь они любовниками, Рин не смог бы узнать ее ближе. И она ненавидела его за это.
– Кто уклоняется? – Серас заставила себя обратить внимание на маленькие белые коробочки с едой. Она открыла каждую и вдохнула аромат восхитительного содержимого, прежде чем положить немного всего на свою тарелку. – Ты что, не ешь? – спросила она, не глядя ему в глаза. – Я ни на секунду не поверю, что немного крови достаточно, чтобы ты был сыт.
– Мне не нужна еда. – Сказал Саид, позволив взгляду блуждать по горлу Серас.
– Да ладно. – Серас зажала между большим и указательным пальцами несколько кусочков лапши, подняла руку и бросила лапшу в рот. – Вампиры едят. Я видела это.
Она осталась стоять у стойки, вместо того чтобы сесть за обеденный стол. Таким образом, она держала дистанцию между собой и Саидом. Не нужно накликать беду и сокращать разрыв между ними. Он повторил ее действия, запустив пальцы в коробку с Чоу-мейн, бросил лапшу в рот и принялся жевать. – Я могу есть. Но я не могу переваривать пищу, пока не проглочу кровь.
Интересно. Серас всегда это подозревала, но никогда никого об этом не спрашивала.
– Но тебе нравится, да? – Она обнаружила, что любопытство берет верх. – Вкусно и все такое.
Саид схватил вилку со стола и зачерпнул кусочек жареного риса из коробки.
– Да, – согласился он. – Но, по правде говоря, никакая пища на земле не сравнится со вкусом твоей крови.
Желудок Серас дернулся, и приятная волна жара прокатилась по ее телу, прежде чем опуститься ниже. Его откровенное заявление не должно было ее заводить, но ее бедра практически дрожали от скрытого смысла его слов. Черт. Ему не потребовалось много времени, чтобы проникнуть ей под кожу.
– Какая она на вкус? – Она выпалила вопрос прежде, чем успела подумать. – Я имею в виду, кроме того, будто ты сосешь грязный пенни.
Брови Саида сошлись на переносице.
– Не для меня. – Он встретился с ней взглядом. – Твоя кровь – сладчайшая амброзия, и я опьянен ею с первого глотка.
Боги. Дыхание Серас в спешке покинуло ее легкие. Удивительно, что она не вспыхнула. Каждое слово, слетавшее с его губ, несло с собой безмолвный вызов, заставляя ее отрицать правду. Саид был очень жарким, знойным. Полночь в самом разгаре лета.
– Ты выпил больше, чем глоток, – сухо ответила она. – Мне кажется, ты в порядке.
– Ты так думаешь? – Взгляд Саида медленно и голодно блуждал по телу Серас. – Я совершенно пьян. И жажду другого вкуса.
О боже. Ей не следовало возвращаться сюда с ним. Она была на грани срыва и близка к тому, чтобы остаться здесь на всю ночь. Будь проклят комендантский час Рина.
– Не уверена, что смогу удовлетворить спрос. – Серас издала нервный смешок. – Возможно, тебе придется найти другого донора крови.
Лицо Саида стало серьезным.
– Нет. – Бесповоротность этого слова потрясла Серас. – Твоя кровь – единственная, которую я жажду. Я не прокушу ничью плоть, кроме твоей.
В животе у Серас потеплело, и она сглотнула ком, подступивший к горлу. Она не могла отрицать, что хочет его. На самом деле, она не хотела ничего и никого больше за века существования. Саид наблюдал за ней с пристальностью хищника. Его темные глаза впились в нее, и она подавила приятную дрожь. Каково это – принадлежать такому мужчине, как Саид? Не как рабыня. Или одержимость. Не из-за ее власти или влияния, которое она могла получить для него. Она хотела знать, каково это – принадлежать кому-то только потому, что она хотела этого и отдавала себя ему. Она так долго чувствовала себя беспомощной. Хватит ли у нее смелости пойти за тем, чего она хочет, хотя бы на этот раз? Боги, все, чего она хотела, это чувствовать.
– Ну, – слова слетели с ее губ, будто у нее не было выбора, кроме как сказать их. – Ты меня поцелуешь или как?
Глава 12
Саид обогнул кухонный островок в мгновение ока. В тот момент, когда его руки обняли ее, она растаяла в его объятиях, будто все ее тело испустило вздох облегчения. Его рот завладел ее ртом, и Саид проглотил снисходительный стон. Его член окаменел, неудобно прижимаясь к джинсам. Горячее вожделение, охватившее его, было непостижимым. Только его пара могла вызвать такой ответ. Он отказывался верить в обратное.
Ее руки потянулись к нему и зарылись в волосы. Серас крепко прижалась к нему, вжимаясь бедрами в его твердую эрекцию. Спешность ее действий подстегнула Саида. Его язык проскользнул внутрь, чтобы попробовать медовую сладость рта, и в процессе один клык порезал нежную кожу.
О боги! Вкус ее крови не имел себе равных. Не в силах сопротивляться, он взял ее полную нижнюю губу зубами и прикусил сильнее, открыв четыре крошечных прокола. Он глубоко поцеловал ее, его язык танцевал с ее языком, а ее кровь доводила его до исступления.
– Саид. – Ее голос был хриплым шепотом у его рта. Он страстно желал услышать, как она произнесет его имя. С тоской. С желанием. Вместо этого он не услышал ничего, кроме тихого отчаяния. Боль. Одиночество. Неудовлетворенная потребность. – Пожалуйста. – Мольба пронзила его сердце, как кол. – Не останавливайся.
Он не собирался останавливаться. Отказаться от своего стремления сделать ее своей. Саид потянулся к подолу ее рубашки и прервал поцелуй лишь для того, чтобы стянуть с нее одежду через голову. Слабый блеск окрасил ее кожу, похожий на блеск звезд, который он видел в ее светлых глазах. Какое-то мгновение Саид мог только смотреть. Выпуклости ее маленьких грудей, выглядывающих из чашечек лифчика, умоляли о прикосновении. Она выгнула спину и снова прижалась к нему, словно предлагая свое тело.
Он жаждал ее, как наркотик. И боялся, что никогда не насытится.
Саид протянул руку и подушечками пальцев провел по контуру лифчика. Серас вздрогнула, и по ее коже пробежали мурашки, когда дыхание участилось. Он продолжил неторопливое исследование, не сводя с нее глаз. От одной груди к долине между ними, потом к другой. Вдоль нежной ключицы и через плечо. Вниз по бицепсу до предплечья, пока кончики его пальцев не коснулись ее ладоней и пальцев. Оттуда он нащупал толстый пояс ее джинсов и рискнул подняться. Напряженные мускулы ее тела подергивались от его легкого прикосновения. Мышцы ее живота сжались, и плоть слегка задрожала. Его руки обхватили ее грудную клетку и скользнули вверх, чтобы обхватить ее груди через легкую ткань лифчика. Оставалось еще много места для исследования, но Саид был доволен собой. Терпение было жизненно необходимо, чтобы он не отпугнул ее.
Убедить Серас, что их связь была марафоном, а не спринтом.
На глаза Серас навернулись слезы. Саид остановился, ошеломленный ее явным отчаянием.
– Ты как гурман из пяти блюд, – сказала она с грустным смешком, вытерла слезы, прежде чем они успели упасть.
Ее слова были бессмысленны, и все же они пронзили его плоть, как острейшее лезвие. Слишком рано, слишком быстро.
– Мы должны остановиться.
– Нет. – Она схватила его руку и прижала к левой стороне груди. Ее сердце бешено колотилось. Бешеное биение отдавалось в кончиках пальцев, и звук отдавался эхом в ушах. – Это самое живое, что я чувствовала за последние столетия. Я не хочу, чтобы ты прекращал.
Саид оплакивал потерю своей души всего несколько месяцев, в то время как Серас была без нее сотни лет. Ему было стыдно за свой эгоизм, за отчаянное желание почувствовать себя полным, когда она так долго жила без этого. Его рука скользнула от одной ее груди к другой. Он провел подушечкой большого пальца по затвердевшему соску, и веки Серас опустились. Сегодня он заставит ее почувствовать. Он доставит ей удовольствие, и ничего больше.
Он снова прижался губами к ее губам. Саид медленно целовал ее. Легкое движение, угол его рта против ее рта, нежное движение языка и покусывание. Он запустил левую руку в ее огненно-рыжие волосы и поцеловал линию подбородка. Его губы нашли мягкую кожу на ее шее, и хотя он жаждал проколоть ее плоть, чтобы глубоко напиться из вены, Саид сдержался. Он отказал себе в наслаждении ее кровью, чтобы сосредоточить на ней все свое внимание.
Его правая рука оставила ее грудь. Пальцы скользнули вниз по ее телу к поясу джинсов. Его пальцы погрузились внутрь, и Серас резко втянула воздух, когда он рискнул пройти дальше по ее животу, за пределы ее нижнего белья. Он расстегнул пуговицу и молнию, чтобы его блуждающая рука могла коснуться мягкой плоти ее лона. Его пальцы скользили по шелковым складкам, горячим, влажным, жаждущим его прикосновений. Серас испустила низкий, восхитительный стон, который еще больше укрепил член Саида и заставил его болезненно пульсировать у ширинки. Сегодня он не найдет облегчения, но будь он проклят, если Серас еще хоть на минуту останется без него.
Он нашел тугой узелок нервов в ее сердцевине и слегка провел кончиком пальца по поверхности. Серас крепче сжала его, ее тело напряглось. Она прижалась щекой к его щеке, и ее горячее дыхание щекотало его ухо. Такое жаркое. Такая беззастенчивая страсть. Саиду не нравилось стоять посреди кухни, засунув руку ей в брюки. Он хотел, чтобы она лежала перед ним обнаженная, чтобы он мог поклоняться ей так, как она того заслуживает.
Она разочарованно вскрикнула, когда он отстранился. Саид подхватил ее на руки и четырьмя широкими шагами прошел в гостиную. Он усадил ее в мягкое кресло, перед которым опустился, наблюдая за ней. Он наклонился над ней и схватил ее ботинки, чтобы снять их. Глухой звук каждого удара о пол смешивался с ее учащенным дыханием, когда он расстегнул застежку ее лифчика, сдернул с нее одежду и положил ее где-то рядом с ботинками. Он воспользовался моментом, чтобы полюбоваться красотой ее грудей. Достаточно полные, чтобы покрыть ладони, высокие и дерзкие, с крошечными розовыми бусинками сосков, которые умоляли, чтобы их сосали. Бледные и блестящие, как жемчуг.
Сухое пламя жажды разгорелось снова, и клыки запульсировали в деснах. Ему хотелось кусаться. Сосать. Насытиться ею до такой степени, что у него не останется выбора, кроме как заснуть днем. Позже. Там будет достаточно времени, чтобы удовлетворить свою похоть. И ему не терпелось попробовать не только ее кровь.
Саид опустился перед ней на колени, словно в молитве. От ее пристального взгляда у него перехватило дыхание, и участился пульс. Он схватил ее за пояс штанов и запустил пальцы в нижнее белье, стягивая вниз по бедрам. Она подняла ноги, чтобы избавиться от одежды, и в груди Саида зародилось рычание, когда он увидел нежную, блестящую плоть ее киски.
Великолепная.
Ее ноги опустились на пол, и Саид просунул руку между ее бедер, мягко побуждая их раздвинуться. Она выдохнула, а пальцы вцепились в подлокотники кресла. Не теряя ни секунды, он уткнулся лицом ей между ног, высунул язык, закрыл глаза. Она была всем, на что он надеялся, и даже больше.
***
Серас никогда не была ослеплена наслаждением, но она могла с уверенностью сказать, что в ближайшее время не пройдет тест на зрение. Ее голова откинулась на плечи с первым движением его языка, а пальцы впились в мягкую обивку кресла. Этот момент должен был быть похож на сон, но вместо этого она словно очнулась от сна. Будто это ее реальность, а жизнь до сих пор была иллюзией.
