Текст книги "Аврора. Заря сгорает дотла (СИ)"
Автор книги: Кейт Андерсенн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
Глава 23. О болтающемся обрывке каната, легендах прошлого и родовом гербе
Пещера горного барда Сваля, окрестности деревни Бубильон, Черный Тополь. Двадцать второе белья.
Перебирая руками по канату и отчаянно уповая на силу Беза и веревки, Ро отмерла, лишь когда ее тапочек коснулась водяная пыль водопада. Стены, цветные в красных и темно-зеленых прожилках, неровные, выветренные временем и солнцем, улетающие вниз со свистом каменные стены… Как будто не из этого мира. Тьфу! Или не из того. И на уровне головы – дышащая холодом и темнотой дыра, извергающая подземную реку вот этим громогласным шепотом в зеленое озеро бесконечно далеко внизу. Кажется, земля стала еще дальше, чем прежде. Без качнул веревку там, вверху, и Ро, зажмурившись, взвизгнула. Сейчас ее просто смоет, слижет и…
– Аврора! – прорвался в ее парализованное сознание голос Кастеллета.
И из той страшной дыры – почти из самого водопада – выглянула его голова. Лицо, донельзя довольное.
– Это нечто!
И Чак протянул руку, высовываясь наружу почти наполовину.
– Давай!
Она отрицательно замотала головой и представила себя с канатом одним целым. Еще чего! «Давай»?!
Как она, вообще, здесь оказалась?! Никому не сказала, куда идет, и искать ее не придут. Тот, кто держит ее жизнь на паре волосков веревки – «мертвый» давно разбойник, в дыре ее ждет революционер. И, вообще – дыра! Она ведь ненавидит дыры… И выйти отсюда… потом никак…
Ро! Ты сама – это просто верх идиотизма!
Будь внизу море Белого Шепота, она сама спрыгнула бы к Финтэ и Риэн. И пусть рвут на куски.
Чак крикнул уже наверх, складывая руки в рупор и рискуя вывалиться с четверенек в озеро и зеленую долину:
– Без, стоп! Качай!
Нет!
Аврора увидела лишь, как навстречу ее лицу несется цветная стена в красных и темно-зеленых прожилках и попрощалась с жизнью. Но в последний момент ее ждало разочарование – жизнь продолжалась, а ее резко дернули за руку вверх и вперед, и об стену она оббила лишь не вполне зажившие после последнего путешествия коленки. Ро смела эрла-разбойника в пластинку и оба упали на влажный и холодный пол пещеры. Неожиданно после дневного обжигающего света.
– С приземлением, милый партнер, – насмешливо сказал Чак Кастеллет, не торопясь разжимать объятия. – Представь себе, я жил столько лет в горах Тополя и даже не догадывался о существовании столь прекрасного места. Где же наша карта?
Болтун и позер. Пусть и не коренной мерчевилец, и на национальный праздник ему плевать. Зато есть «tu peux venir quand tu veux» и попавший к ней в руки секрет. Аврора отпихнула «партнера», но обнаружила, что веревка до сих пор, больно впиваясь в ее талию, тянется в дыру позади, в водопад и обрыв и…
И она в дыре, где не выпрямиться, она сидит в объятиях разбойника и революционера, который бросил людей на корабле умирать и ей не погнушается, ведь теперь он знает ее тайну, а у нее нет сил врать или сражаться…
Легкие сжало знакомым ободом ужаса и безысходности.
Кастеллет тем временем копался в морских узлах – вновь непозволительно близко! – и наконец заявил:
– Готово.
Конец веревки улетел в водопад, где и остался болтаться рядом с прочным канатом. Он спустился по нему вообще без страховки?.. Сорвиголова!
Сорвиголова отодвинул ее к стене и пополз на четвереньках к выходу, чтобы проорать, высунувшись, как и прежде:
– Без, жди нас!
Ро хмыкнула. Если Без захочет и их сделать мертвыми – самое время. И почему здесь так противно пахнет сыростью, а воздух спертый…
Ха, Ро, потому что это – пещера. И не такая, как в Буканбурге, за которой заставляют ухаживать рабов и механиков. А дикая, глухая, нехоженая, что хуже всего – в отвесной скале. И ты застряла в ней. Как называется та странная сила, которая вечно бросает тебя в приключения против твоей воли?..
"Дух авантюризма" называется. В сочетании с разного вида фобиями – проепрелестнейшая вещь.
– Как она выглядит, твоя карта? – подполз Чак.
Аврора фыркнула и двинулась в противоположную сторону, то есть – вглубь. А что тянуть. Все равно дорога теперь одна. А так хоть на его рожу не смотреть.
– Я знаю не больше твоего!
– Да нет, милый партнер. Несоизмеримо больше. Кстати, вид у меня теперь шикарный.
Аврора замерла, вспыхнув. И лягнулась тапочком. Судя по возгласу позади – метко.
Победно поползла дальше.
– Ты серьезно ничего не знаешь про Странника?
– А почему он тебя так интересует?
Она едва не сболтнула «потому что хочу домой», но она, в принципе, хотела только в несуществующее домой, которого нет ни там, ни здесь. Вероятно, в принципе. Да и не в таких они отношениях, чтоб ему секрет попаданства разбалтывать, хотя и жуть как хочется, поэтому Ро отвечала сдержанно и даже вежливо:
– Ты его поддерживаешь, а Фаррел – против. Хочу определиться.
Кастеллет там, позади шикарного вида, восхищенно ахнул.
– Что? – переспросила Ро недовольно и оглянулась через плечо.
– Милый партнер, я тоже тебе нравлюсь?
В слабом свете из дыры над бурлящей рекой было видно, что бывший разбойник сел на пятую точку и с умилением прижимает ладони к груди.
– Ты мне НЕ нравишься! – взревела Ро и обиженно продолжила мучительно неудобный и болезненный путь. – Хам!
Но этот очаровательный подлец схватил ее за лодыжку и потянул на себя. За что снова схлопотал тапком в лоб, только куда сильнее. Сзади раздался вскрик, бульк и – Кастеллет отвалился. Бульк?.. Аврора ахнула и бросилась к берегу темной подземной реки. Не видать ни Кастеллета, ни зги.
– Чак!!!
Она поспешно развернулась и засеменила к выходу из дыры-пещеры многострадальными коленками. Но сейчас не это важно! Она… убила человека?.. Того смешного франта с экскурсией по Мерчевилю и презепе? Того типа в шароварах и с калебасом чая на крыше на рассвете, что сжег все запретные бумаги в переносном фонаре?.. Который…
Дыра в небо, водопад, зеленая долина и снова эта воздушная влага… Ро выглянула с опаской, и у нее закружилась голова.
– Чак!..
Она ведь останется здесь совсем одна…
Ро легла на каменный мокрый пол пещеры прямо рядом с рекой, падающей водопадом, и тихо заплакала. На солнечном свету водяная пыль превращалась в прозрачную радугу.
– Со Странником ты поступишь так же? – раздался невозмутимый голос.
Ро вскочила и больно ударилась головой о свод. Чарльз-Чак висел на своем куске каната чуть выше дыры (конец веревки куда-то делся) и с интересом взирал на нее сверху. Ухмылялся, и с него текла вода, капая туда, бесконечно вниз.
– Ты… как?! Вот это все…
Нижняя челюсть неудобно дрожала. Жив. Слава… Видящему. Или крепким рукам эрла с разбойничьим прошлым. Хотя нет… их славить нечего. Да и вообще – радоваться нечего!
– А вот так, – Чак даже умудрился пожать плечами. – Я, знаешь ли, живучий. Так что больше убивать не пытайся. Вдруг разозлюсь. Так что его ждет?
– Кого?
– Странника. Ведь ты поэтому меня пыталась укокошить?
Ро набычилась.
– А тебе что? Ты ведь не он.
– Раз я тебе не нравлюсь, то ты определенно сдашь его Фаррелу. Потому что ОН уж тебе точно нравится.
– Ты лезешь не в свое дело, Чак, – процедила Ро сквозь зубы и попятилась обратно в пещеру.
Нравится ей! Заладили. Фаррел ли, Кастеллет ли… Нашли время романтику строить! Тут, вообще, мир на грани распада, оба они – идиоты с политическими забобонами, а еще у нее своих собственных проблем хватает.
Так что отвалите, ребята!
Чак легко съехал по канату на уровень пещеры и, качнувшись, поймал ногой землю, подтянулся и шлепнулся, оставляя лужу. И вот – снова рядом, но протискивается вперед, заставив Аврору вжаться в стену и намочив подол ее платья.
– Я всегда лезу не в свое дело. Пропусти-ка теперь вперед меня. Теперь мой черед убивать в лоб.
Аврора отпрянула в сторону. Но там была дыра. И она просто посторонилась.
– Я… не пыталась тебя убивать!
– Ага, конечно… Так за что там такая ненависть к Страннику?
– Ненависть?! Я?! Да говорю ведь – я убивать тебя не собиралась, ты просто руки распускал…
А Страннику она вроде как симпатизировала, несмотря на всякое… Но не говорить же этого Чаку.
Он полз впереди, она позади. И тоже любовалась… гм… шикарным видом. Ро повернула голову в сторону подземного потока, бурлящего справа и напоминающего о себе – кроме шума – последними отблесками света, и буркнула:
– А Странник разваливает империю.
– И что в ней хорошего?
– А что хорошего в революциях и кровавых бойнях вроде восьмого изъяра? Погибают люди!
– Плевать на людей. Ты была в Вестланде. Видела это новое поколение? Они боятся новой власти и слово сказать. Что в целом и неудивительно, после восьмого изъяра и событий прошлого. Не-ет. Безопасней смотреть императрице и ее псу в рот, кивать и делать вид, что так и надо...
Обычно медоречивый Кастеллет вдруг зазвучал жестко, как наждак.
– А Исмее с Вайдом только того и надо, теперь они правят миром. Миром глупых безвольных кукол, которым все, что нужно – это престиж, статус жителя Стольного города. Тьфу!
– Поверь, ты не видел поколения Тиктока – Вестланд еще ничего.
– Что-что?
– Ничего. Такое… колдовство заморское. Думаешь, революция сделает их свободными? Фаррел и Исмея заботятся о людях.
– Отправляя их на казнь и каторгу? Хороша забота!
– Во власти всегда криво получается... Ну а что может предложить ваша революция Странников?
– Справедливость.
– Кровную месть скорее? – Ро прищурилась. – Ты не путай понятия. Месть всегда порождает месть, и это заколдованный круг.
Становилось все темнее, но почему-то страх пропал. Осталась лишь битва их идей, разговор и сбитые колени. И знание, что хочешь ты или не хочешь, но надо ползти дальше.
– Жестокость должна быть искуплена.
– Очередной жестокостью?.. Чак, очнись! Именно в результате вашей «справедливости» невинные отправляются на каторгу, на казнь или попадают в рабство, где у них навсегда отнимают волю. Это – эгоизм чистой воды, а не действия на благо народа! Желание насолить тем, кто насолил вам!
– Волю, кстати можно вернуть. Буканбуржцы используют специальный код…
– Но Странник – или ты – почему-то гребцам эту волю не вернул. А заставил их умереть на «Аузонии», спасая шкуру других.
– Ро, ты ничего не знаешь!
– Конечно, ты ведь не говоришь.
– Тебе не понять!
– Да, я в политике полный ноль. А вот в дедукции – не совсем. Ты ведь был там, Чак. На «Аузонии». И ты не умер от чумы тогда, на руднике, девятнадцать лет назад или меньше.
– Ты же знаешь, Ро – я могу убить тебя здесь и никто не узнает. Без и не вспомнит, что тебя видел. Просто лягну, как ты меня, и…
Странно вести такие разговоры и одновременно ползти друг за другом в темноту.
– Деревья узнают. И Таурон.
– Таурон на стороне революции.
– Какой ты молодец. Сдал подельника.
Какой ужас. Как их много. Как они могущественны.
– Я же говорю – могу убить. И все тайны умрут вместе с тобой.
– Ты больше не убиваешь, с тех пор как стал эрлом.
– Но сейчас и здесь я не эрл. Моя очередь дать пнуть тебя пяткой и распрощаться.
– Тогда давай. Только сначала облегчи душу и признайся. Кто ты?
Чак остановился, и Ро въехала головой в его мокрую пятую точку. Зашипела зло. Разбойник там что-то магичил с камнями, сбивал друг о друга, и выскакивала искра. И гасла. Но наконец одна из лучинок зажглась, и Кастеллет обернулся. Глаза его блестели то ли от света, то ли сами по себе.
– Я признаюсь, – произнес он проникновенно, и Ро почему-то не смогла оторвать зачарованного взгляда от его мокрого породистого лица и губ. Чак наклонился чуть ближе и прошептал: – Первого орботто в антракте. Как обещал. Это будет хотя бы романтично. Ох, милый партнер, смотри-ка, вот везение!
И он ткнул горящей лучинкой куда-то ей за плечо. Ро дернулась, зажмурилась и едва не угодила, и вправду, в реку, а потом в пещере-дыре резко сделалось светло. Жир морских медведей?!.
Свод, оказывается, уже давно позволял выпрямиться, а речка забирала вбок. Чак встал и подал ей руку с самой что ни на есть насмешливой миной. Притянул к себе ближе положенного, но тут же получил коленом в пах.
– Второй раз не сработает, – прошипела Ро.
– У тебя тоже. Я тебя у Фаррела отвоюю, – заявил Чак и, заложив руки за спину, продолжил путь вдоль подземной реки, чвакая сапогами.
Ро мотнула головой. Это ей снится или правда так бывает?.. Испещренные знаками стены древней пещеры и планирующий заполучить ее сердце Кастеллет. И это все происходит с ней? Ущипните меня. Да чтоб…
– Я тебя предупреждаю, Чак, – пригрозила она, водя пальцем по стене, – не играй с огнем. Я тогда просто скажу Фаррелу, что ты Странник.
– Но тогда я тебя убью. Или продам.
– Это право принадлежит не тебе, – расхохоталась Аврора неожиданно, впервые не злясь на Фарра за ту околесицу, и эхо разлетелось по пещере. – Да и покупатель на меня найдется для тебя неподходящий. К тому же, если ты меня убьешь, ты не сможешь тягаться с Фаррелом. Так причина в нем? Или в империи?
Чак топнул ногой, разлетелись брызги, и где-то посыпались мелкие камушки. Эрл-возможно-Странник выглядел разозленным.
– Ро, не копай под меня.
– А ты не флиртуй. Давай лучше карту искать и убираться отсюда. Мне тут не нравится. И жир дымит, дышать тяжело.
Кастеллет хмуро посмотрел на Аврору и отошел к противоположной стене. Теперь поток это сделать позволял.
– Невероятно, – прошептала Ро, исследуя замысловатые узоры и непонятные письмена. – Этому месту уже столько лет, и никто его не видел…
А если бы сделать его музеем истории ОК? Ведь это было бы… престижно и статусно, ага, и это понравилось бы вестландцам и остальным жителям Стольного. И это еще один мелкий шажок к сплочению королевств изнутри… Назло этим революционерам.
– Выходит, Сваль был топольцем? – поинтересовалась она непринужденно, осматривая стены дюйм за дюймом и пытаясь найти нечто, похожее на карту. – Надписи на друидские непохожи.
– Никто не знает, кем был Сваль, – отвечал Чак после некоторой паузы. – Согласно преданиям, он пришел в Тополь откуда-то с моря.
– Моря Белого Шепота?
Чак пожал плечами и обернулся.
– К чему все эти вопросы?
– Пытаюсь понять вашу историю.
– Почему «вашу»?
Неровный и дымный свет от застаревшего и покрытого влагой пещеры жира больше мешал, конечно, его видеть, но все равно – подозрением Чак так и лучился. Аврора пожала плечами. Она так безмерно устала, что можно хохотать и не бояться ничего. Откат наступит в безопасной обстановке. Может, в доме с пилястрами. Если она доживет до возвращения туда и не сорвется в пропасть. Ну, или ее не сбросят.
– Ты же помнишь – «госпожа Бореалис не из этих мест».
– Откуда ты?
– А это так важно?
– Возможно, важнее, чем ты думаешь.
– Это ведь тоже тема на первое орботто.
– Не эта. А про раковину сирен.
– Эти истории связаны. Так значит, Сваль прибыл из-за моря… С маяка на краю света?.. Как иначе он знал знал про двадцать пятый мередиан. И, кстати… – Ро с подозрением свела брови, – откуда о нем знаешь ты?
– Это легенды Тополя. Они казались мне только легендами.
– Расскажи, – потребовала Аврора.
Кастеллет сделал неопределенный жест и совершил бесплодную попытку разогнать дым, а затем продолжил исследовать противоположную часть стены бормоча нечто вроде «невероятно!». Аврора вернулась к своей.
– Выходит, ты ничего не знаешь?
– Даже Вестланд не знает. Тем более я.
– Чего ждать от Вестланда. Новомодные выскочки, умом они никогда не блистали.
«Чего ждать от Мерчевиля». Все они так говорят. Все им мало предубеждений.
– Тебе ли о том говорить, разбойник с титулом эрла и славой денди, боящегося воды?!
– Вестланд – лишь ветвь от Тополя. Тополь и Мерчевиль существовали до рассвета времен в мире между собой.
– Но тогда Мерчевиль не был Мерчевилем, это еще до республики?
– Он был архипелагом Вольных Торговцев. Правил там король из рода Сарасети, предок королевы Мерче. Торговцами их назвал Тополь. А королевство Тополя Тополем назвали Торговцы…
– А кто правит Тополем? У них есть свой... стольный город?
– Он спрятан в горах. Мне его найти не удалось, а вот друиды вроде ходят, только так.
Кастеллет почесал затылок и продолжил:
– Так вот, однажды к материку из-за моря приплыл корабль «Свальбард». Потому того человека и называли бардом Свалем. Был он по-настоящему бардом или нет – я не знаю. Бард отправился путешествовать, а команда корабля самым наглым образом оккупировала побережье и заняла тоннели. Так связь торговцев и топольцев ослабла. Топольцы ушли в горы, а торговцы стали сражаться с пиратами и нашли способ призвать сирен. Сирена меня порви, эта коптильня становится невыносимой!
Аврора вздрогнула – взгляд наткнулся на нечто вроде изображения глобуса… По инерции она хмыкнула, исследуя высеченный рисунок внимательнее и считая линии, которые могли бы быть мередианами. Раз, два, три… «Свальбард»? Может быть… надо проверять север и место, где мог бы находиться наш Шпицберген?.. Пять, шесть…
– Ты что-то нашла?
Ро мотнула головой.
– А как же совпадение девизов на артефактах торговцев и пиратов?..
– Мне откуда знать! Это не я называю лавку из девизом. К тому же, это все только легенды.
– Ну, Сваль, похоже, не легенда. Опять же – ты знаешь, что начертано на компасе и далекозоре. Значит, ты держал их у руках. Значит, ты как минимум, причастен. Чак, ты разваливаешь такой шаткий мир из детского упрямства.
– Детского упрямства?! Да что ты знаешь!
Их двадцать пять. Неужели?!.
– Немного… Например… слово «Свальбард».
Кастеллет подобрался ближе и обиженно пыхтел над ухом, всматриваясь в найденный Ро старательно выдолбленный в камне рисунок.
Она ткнула пальцем в обозначенное место. Похожая на восьмиконечную звезду роза ветров пересекалась с дополнительно нарисованной линией мередиана. И цифра «25». Такую розу она уже где-то видела.
– Это большой северный остров в… моих краях. Он должен быть где-то здесь, под этой цифрой и розой. Бард Сваль почему-то пользовался знаком Странника. Что это значит по-твоему?
Кастеллет побледнел и сел на пол, не отрывая взгляда от стены.
– Это… родовой герб.
Аврора вытащила свою бумагу для записей и карандаш и, приложив листок к стене сбоку, начала со всем старанием перерисовывать карту.
– ТВОЙ родовой герб, не так ли? – как ни в чем ни бывало, спросила Кастеллета.
– Неужели мы – родственники?
Кастеллет едва не шептал. И вскоре улыбка мечтателя накрыла его лицо.
– Невероятно… Мой предок – главная легенда Тополя… Я ведь и ввязался во все это из желания приключений, поплыть на конец света… А там – мой дом?
Аврора, нахмурившись, сложила свою зарисовку в шатлен и встала над эрлом, сложив руки на груди.
– Дом – это понятие куда более сложносочиненное, чем «оттуда приплыл мой предок». Чак, тебе реально наплевать на людей? И ради своего… желания приключений ты готов забить на благополучие целой империи?
Кастеллет словно очнулся, встал на ноги и требовательно протянул ладонь.
– Отдай мне карту.
Ро отступила.
– Сам себе срисуй, если надо. Это мой набросок.
– Он тебе не нужен.
– Еще как нужен!
Ро уперлась спиной в стену… Его грозный роковой взгляд вернул осознание пещеры и безвыходности, а также всяких прочих страхов, вынуждая шарить по неровной стене вмиг заледеневшими и вспотевшими одновременно пальцами. В какой-то момент что-то щелкнуло, медвежий жир задрожал, а за спиной Чака на земляной пол посыпались крупные камни. Он лишь оглянулся и прыгнул вперед, сметая Аврору вбок и больно впечатывая плечом в стену напротив.
Глава 24. О предсмертных откровениях, благословенных карандашах и братских узах
Пещера барда Сваля, окрестности Бубильона, королевство Черного Тополя. По-прежнему двадцать второе белья.
В горло набилась куча мала пыли. Аврора судорожно пыталась продохнуть. Получалось с переменным успехом, но, кажется, от удушья она не умрет. Рядом завозился Чак и прокряхтел.
– Цела?
– Я… – выдохнула Аврора очередную порцию песка с кашлем, – тоже живучая, Кастеллет. Один один.
Голос эрла искренне возмутился:
– Рычаг нажала ты!
– Это… была ловушка, да?
Аврора пошевелила ногами-руками, осторожно поворочалась, задевая при этом Чака, и порадовалась, что вроде как все цело. Плечо, правда, на которое они оба приземлились, саднит и кажется вспухло, но это мелочи. Пока.
– Ловушка? – машинально повторил ее незримый собеседник, очевидно, повторяя сходный маневр.
И стало ясно, что у него тоже под одним боком камень, а под другим – нечаянный сосед. Веселенькое совпадение. Весьма оптимистичное.
Подземная речка шумела по-прежнему, слышно было редко ссыпающиеся с завала мелкие камушки. И – темнота. Абсолютная и поглощающая. Но тут до Чака-Чарльза дошло.
– Ты думаешь, это я?!.
– Да не ты, конечно… Сваль, твой предок – устроил ловушку и мы в нее попались. Интересно, что он пытался таким образом защитить? Карту?
Чак хмыкнул вместо того, чтобы честно признать «не знаю». А вот Ро смотрела фильмы про поиски сокровищ, да и в квест-комнатах ей бывать приходилось.
– Но карту мы трогали и ничего не случилось. Дядя Тиль, опять же, сюда лазил, и все окей. А рычаг был на другой стене… Что на ней было? Ты еще бубнил что-то про «невероятно».
Кастеллет шумно вздохнул.
– Неважно.
– Что-то про далекозор? Компас? Друидов? Зелье морской силы?
– Как ты узнала?!
Ро цокнула языком и пальцами одновременно.
– Так ты все же был на «Аузонии», врун. Это рецепт зелья, которое вы использовали, чтобы переместить беглецов в другой мир. Теперь все логично и понятно… Странник спас Звездочета Барристера Эйдана от казни именно потому, что он это знал…
– Вовсе нет! Эйдан был нашим учителем, мы не могли допустить…
Возмущенная тирада Чака прервалась. А река бормотала свое с неослабевающим, а даже будто нарастающим энтузиазмом.
– «Нашим»?.. «Мы»?..
– Ро, я уже говорил – я… не хочу, чтоб мне пришлось тебя убивать. Поэтому ты ничего больше не узнаешь. Я и так… Шарк прибьет меня. Ты сможешь молчать?
– Так Шарк – не ты?
– Это… мой старший брат. Ты была права – я попал на рудник тогда. Ребенком. А он – нет. И… послушай, я не могу тебе это все рассказывать, это большая тайна, а ты пользуешься моим замешательством. Давай уже выбираться.
Он и так рассказал немало. Осталось влезть в библиотеку Тиль и найти имена в анналах Звездочета. У кого был брат из тех, кто ребенком попал на рудник из-за восстания Лукреция. И почему его не казнили и не сослали. Ключ под горшком с розой. Но да… без «выбраться» это не будет иметь смысла.
– Ты сам тому учил, – почти весело заявила Ро из темноты. – Какие будут предложения?
– Река вынесет нас наружу. Я уже практиковался – по твоей милости, между прочим.
Можно было поручиться, что на этом моменте Кастеллет подмигнул. Но Ро не это сковало ужасом.
– Чтобы свалиться в тот водопад? Сдурел?! Нет, Чак, даже не предлагай!
– Канат висит как раз над рекой, и я тебя поймаю, Ро. Буду держать одной рукой, а второй…
– И одной рукой ты словишь канат? Даже не говори…
Ей жутко хотелось расплакаться. Ну почему, почему?.. Вот вернутся, и она засядет в доме с пилястрами и сдастся Фарру в рабство… Нет, не сдашься, Ро, и ты отлично это знаешь. Но… как-то ведь решить это иначе можно, правда?..
– Пойми, Ро, это – единственный наш шанс. Река не вздулась, значит, камнепад моего предка только засыпал проход…
В тот же момент ладони Ро коснулась ледяная вода. Она взвизгнула от ужаса, отдергивая руку, и попыталась было подскочить, но ударилась головой и больным плечом о низкий свод. Ловушка… Все же ловушка. И плечо все же онемело и не слушается.
Чак тоже безуспешно попытался подняться, а затем неловко попятился ползком назад. Ро заметалась в каменном плену, что сделался чуть шире. Но река… очень медленно наступала, и вот ее живот мокрый не только от соприкосновения с промокшим костюмом Чака… Поспешно Аврора поползла вслед за эрлом, пытаясь сглотнуть ком паники – паника еще никому не помогала, сейчас для нее не время – и уткнулась задом в камень.
– Ч-чак? – несмело позвала она вникуда.
– Ро, сюда, – раздался его голос сверху.
Щелкали какие-то камни, река бубнила угрожающе, тапочки промокли насквозь.
Ро наощупь вскарабкалась наверх по камням. Выше, выше. Пока не наткнулась на по-прежнему мокрого Кастеллета. Но на сей раз она была ему рада. Он крепко схватил ее за локти и втянул повыше. Аврора уперлась головой в потолок и вынужденно приникла к его боку, слепо шаря руками по пустоте.
– Это… все?.. – дрожащим голосом спросила она.
Чак ответил донельзя мрачно и сердито:
– Похоже на то.
– П-прости…
Теперь, когда угроза смерти была реальной и не вот-прям-щас, но сто процентов неизбежна, остается сидеть и ждать ее… Это было кошмаром. Но раз сделать ничего нельзя… Что уж теперь.
Аврора обхватила себя за плечи.
– За что, Ро? Я сам мечтал попасть сюда… Жаль, что никто теперь не узнает про маяк на краю света… – Чак хмыкнул.
– Наверное… те гребцы чувствовали себя точно так же… – дрожа, объявила Ро. – К-когда у н-них н-не было в-выхода. Т-тольк-ко сраз-зиться и ум-мереть.
Кастеллет воскликнул в гневе:
– Ро! Да не я это плыл с ними на «Аузонии»! И не Шарк!
– Ой, п-перед л-лицом смерт-ти хоть н-не втирай, Чак-к…
– Это проклятый Эйдан! Он, он один плыл на «Аузонии», захватив всех с собой! Говорил, что если воспользоваться одновременно зельем морской силы, далекозором и компасом, то можно уйти в другое пространство с «солнечным ветром». Он всегда был повернут на экспериментах, но я же не представлял, что настолько!
– Так… не было на борту никакого Странника? – осторожно уточнила Ро, забывая про дрожь и страх.
– Не было. Эйдан лишь согласился доставить беглецов в безопасное место, это было главным для нас. Шарк взялся перекодировать гребцов на всякий случай, но это… Шарк. Он давно живет в Буканбурге, они там рабов за людей не держат, понимаешь.
– В Буканбурге? Твой брат?!
– Он женился на дочери Хью Блэквинга девятнадцать лет назад, незадолго до восстания… э, ладно. Нашего отца.
– Я так и знала! – победно подняла кулачки Ро.
– Поэтому его не могли сослать. Когда вспыхнула чума, он пробрался тоннелем на рудник и вытащил меня. И еще парочку счастливчиков. Мы остались в Тополе, тут было проще затеряться… А позже, когда ситуация повторилась… Схватили нашего старого учителя… Ну, ты понимаешь, мы больше не могли сидеть сложа руки. Зачем я тебе все это рассказываю… – хмыкнул Кастеллет и коснулся пальцев Ро.
Она не отняла руки. Какой смысл? К тому же, прикосновения Чака – не Чарльза – не были ей неприятны.
– Наверное, потому, что тебе было не с кем поговорить об этом? А я уже так много знаю. Ну и… и мы как бы умираем.
– Что с тобой не так, Ро? Ты так спокойно говоришь об этом?!.
Аврора пожала плечами. И с грустью отметила, что тем, раненым, пожать уже не может. Дико больно. Она даже пальцами в руке Кастеллета двигать не особо могла.
– Я много раз готовилась к смерти… Значит, эксперимент осуществил Барристер Эйдан?
– Если ему удалось…
– Удалось. Потому что я – оттуда. Из другого пространства.
– Что?!.
– Ну, как-то так вышло. Я плыла на корабле с тем же названием – «Аузония». На борту был человек, похожий на Йоргена как две капли воды. Я была в его одежде. Наверно… это имеет какое-то значение.
Голос Чака зазвучал восторженно, словно они, и правда, не сидели тут в ожидании смерти:
– Он говорил об этом! Что должна быть схожая искра… Связь пространств: лицо, эмоция, предмет… Невероятно. Так это правда. И их все же не съели сирены…
Аврора неожиданно рассмеялась, правда, несколько горько.
– Забавный у нас получился антракт.
– Хотя этот момент прекрасен, Ро, мне жаль, что мы умрем. Мы столько всего не открыли.
– Да… и никто не узнает про маяк на краю света, про то, что королевства когда-то были единым целым…
– Ну, это ты загнула!
– Посуди сам: да, были Тополь и Торговцы. Приплыли пираты. У которых девиз родового артефакта идентичный тому, что у торговцев, и материал – с того же самого острова, со Свальбарда. Значит, дал им его один и тот же человек или они выгравировали это когда-то одновременно. И надпись – друидские письмена, а друиды – в Тополе… Вестланд – выходцы из Тополя, да что там, ведь ты сам, Чак – вестландец, пусть тебя и обидели крепко… Но ведь… если сломать эти границы, сплотить вас всех… Тогда такого и не повторится?
– Этого хотели Бассы! А мой отец… – голос Чака сорвался. – Мы тоже имеем право бороться за желание нашего отца!
Аврора вздохнула. И почувствовала в тапках воду. Река поднялась до их стоп.
– Поэтому я и говорю, Чак… Это просто месть, а не благородная революция во имя справедливости. Обманывать себя и других подобным образом… Ну, ты можешь, конечно, но твое сердце станет черным, как сажа, и его уже не вернуть. Ты правда этого хочешь?
Чак хмыкнул в темноте и плеснул ногой по воде.
– А Финтэ говорила, что я наивен.
– Как ты с ней познакомился?
– Для зелья морской силы нужно было собрать невидимую слизь сирены… Я был тем, кто отправился просить. А ты?
– А я сняла защитку и разговаривала со своими страхами…
– Да, с защиткой сирену редко увидишь. Но уже все равно, Ро. Все равно, во что превратится мое сердце. Мне только жаль…
– Что? – спросила Ро, когда он сжал ее пальцы так сильно, что даже несмотря на плечо, она почувствовала.
– Что мы не могли встретиться при иных обстоятельствах. Если бы у меня хотя бы не промокли лучины! Может, со светом мы нашли бы выход…
Ро встрепенулась. У нее ведь куча бумаги в шатлене! И… и травы. Которые жутко жаль, но ведь они… горят!
– А…, а твои огниво и кремень не намокли?
– Это ведь камни, – усмехнулся Кастеллет.
– У меня… есть бумага… – дрожащими руками полезла Ро в сумку. – Это немного, но… вдруг…
Листки едва не выпали из ее неверных и неловких пальцев. В воду. Это было бы фатально. Не поджечь бы договор и карту… Она вслепую попыталась нащупать карандашные пометки. И тут завопила:
– Карандаш! Благослови Видящий Гаррика! Он ведь деревянный, Кастеллет! Вот, высеки искру на бумагу, а карандаш будет нам вместо лучинки…
Зажечь искру получилось далеко не с первой попытки. Поджигали прямо на шатлене, а документы Ро спрятала в корсаж – более сохранных мест на данный момент у нее не было. Руки дрожали, ноздри тоже, но… страх отступал, вот парадокс.
Свет получился неровным и, пока карандаш не обуглился на месте грифеля и не взялся слабеньким пламенем, они и по сторонам-то не смотрели. Но вспышка пламени на бумаге («будь добра впредь согласовывать поездки со мной» попалось на глаза и закололо сердце, и Чак это заметил) выхватила из тьмы их плачевную ситуацию: вода внизу, груды камней всюду, низкий потолок и… явный сквозняк вон там, справа…
Карандаша было маловато для света, но и его пламя явно отклонялось влево.
Ро и Чак посмотрели друг на друга и одновременно выдохнули:
– Ход в убежище!
– Ведь предок его завалил, – добавил Чак.
– Но оставил возможность вернуть все, как было!.. – веско возразила Ро.
