Текст книги "Мэгги по книжке"
Автор книги: Кейси Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава 13
– Какая лапочка, – вздохнула Мэгги, глядя сквозь стекло на юного Джона Джеймса Нойендорфа-младшего.
– Он красный, сморщенный и может открыть только один глаз, – заметил Сен-Жюст.
Стерлинг сделал малышу «козу», сюсюкая при этом. Позор для уважающего себя джентльмена.
– Ему всего несколько часов, Алекс. А ты ждал, что он родится сразу в цилиндре и смокинге?
– Понятия не имею, дорогая. Мне не доводилось видеть младенцев.
– Конечно, где тебе, – нахмурилась Мэгги, отворачиваясь от стекла. – Давайте навестим Вирджинию.
Сен-Жюст переложил огромный букет цветов из одной руки в другую и последовал за Мэгги и Стерлингом, еще раз искоса бросив взгляд на Джона-младшего.
Интересно, хочет ли Мэгги ребенка? Ему показалось, что она в восторге. Видит бог, она стареет, ей скоро будет тридцать два. Почти старая дева. Возможно, ей следует родить ребенка, а то проведет остаток жизни в кресле-качалке, с вязанием и в компании толстых мурлычущих котов.
Он вошел в палату, где Мэгги обнимала сияющую Вирджинию, которая выглядела весьма неплохо после такого тяжелого дня.
– Поздравляю, Вирджиния, – Сен-Жюст подошел к кровати. – У тебя настоящий богатырь.
– Это точно, – гордо произнесла Вирджиния. – Вес – восемь фунтов и две унции, рост – двадцать три дюйма. Еще пять минут, и мы опоздали бы в родильное отделение. Джон прилетает завтра в полночь, – она повернулась к Мэгги. – Спорим, он привезет крошечную футбольную форму и мяч?
– Пожалуй, не буду спорить, – Мэгги пропустила к кровати Стерлинга.
Он долго смотрел на Вирджинию. Та переводила непонимающий взгляд с Мэгги на Сен-Жюста. Вдруг Стерлинг наклонился и поцеловал счастливой матери руку.
– Это чудо, – благоговейно прошептал он, затем отступил, не очень твердо держась на ногах.
– Стерлинг вдруг обнаружил, что обожает детей, – пояснила Мэгги, похлопав его по бледной щеке. – Правда, дядюшка Стерлинг?
– Дядюшка… Дядюшка Стерлинг? Господи! Что я должен делать? Учить его боксу, фехтованию и все такое? Хотя фехтовать я не умею, я слишком неуклюж. Как-то проткнул своего учителя, помнишь, Мэгги? Прошу прощения…
– Не волнуйся, Стерлинг. Будешь учить его кататься на скутере. Но только через несколько лет.
– Да, хорошо! У меня есть время поучиться быть дядюшкой. Дядюшка Стерлинг. Приятно звучит, правда? А теперь простите, пойду еще на него посмотрю. Кажется, он меня узнает.
– Он такой милый. Как хорошо, что ты списала с него своего Стерлинга Болдера. Но даже тебе не удалось передать, какой он на самом деле чудесный, – вздохнула Вирджиния, когда Стерлинг вышел. – А теперь расскажите, что случилось в отеле. Врачи обсуждали это всю дорогу. Кто-то умер?
Мэгги умоляюще посмотрела на Сен-Жюста, и виконт сказал:
– Розу Шервуд и Лизу Лэнг ударили в лифте ножом. Кто-то услышал крик Лизы, двери лифта открыли и обнаружили, что произошло. Лиза выжила, ее ранили в руку. Но Роза, к моему величайшему сожалению, скончалась.
– Скон… Умерла? – свежеиспеченная мамаша, вся в белом и розовом, повернулась к Мэгги и произнесла: – Е-мое.
– Банни Уилкинсон улетела домой около часа назад. Вот тряпка, – презрительно скривилась Мэгги. – Но конференция продолжается. Марта и Лиза – у Лизы просто царапина – говорят, что возьмут руководство на себя. Субботний вечер – конкурс «Лицо с обложки» и церемонию награждения – они хотят посвятить Розе.
– Они и должны были так поступить. Я имею в виду – продолжить конференцию, хотя посвящение – это очень трогательно. Во-первых, у них договор с отелем, а во-вторых, многие не могут обменять авиабилеты и останутся до воскресенья или понедельника. Слава богу, у меня скидки, так что я могу летать первым классом, – она потрясла головой. – Надо же, Роза убита. Поверить не могу.
– Сержант Деккер допрашивал Мари-Луизу, – добавила Мэгги. – И забрал ее нож на экспертизу.
– Да ты что? Они ведь с Розой даже не знакомы. То есть не были знакомы, правда?
– Правда, – ответил Сен-Жюст. – Но Деккер вдруг вспомнил, что видел Мари-Луизу, как бы это сказать, не в самый достойный момент ее жизни. Он, видимо, считает, что от попрошайничества в порту до убийства незнакомого человека – один шаг. Он называет это убийством с целью грабежа. Короче говоря, Вирджиния, у него в голове изрядные тараканы.
– Мэгги, мне так нравится, как разговаривает Алекс. Неудивительно, что ты списала с него виконта Сен-Жюста. Истинный джентльмен эпохи Регентства. Он выражается, как герой исторических романов.
– В самом деле, – Мэгги бросила взгляд на Сен-Жюста. – Я подумываю ходить за ним с блокнотом и ручкой, чтобы записывать его перлы.
Сен-Жюст поклонился, что спасло ему жизнь, потому что Мэгги не заметила его самодовольной улыбки.
– Ладно, вернемся к Розе, – произнесла Вирджиния. – Что ты думаешь по этому поводу, Мэгги? Ты говорила, что розыгрыши могут стать опасными, но об убийстве речи не шло.
– Ну, Стив пытается выяснить, почему застряли лифты. Остановил их наш Шутник или просто не вовремя случилась авария.
– Прости, Мэгги, – вмешался Сен-Жюст. – Совсем забыл тебе сказать. Пока ты занималась своим туалетом, позвонил наш верный помощник Венделл. Он выяснил, что в это время проходила плановая проверка оборудования, кто-то перерезал не ту проволоку и потянул не за тот рычаг. Что-то вроде этого. То есть это совпадение, а вовсе не злодеяние, связанное с убийством. Что наводит меня на мысль о двух преступниках.
Мэгги потерла лоб, у нее до сих пор болела голова, что неудивительно после стольких волнений.
– Черт, Алекс, может, не надо? Только второго нам и не хватало.
– Верно. Однако розыгрыши прошли очень гладко, то есть их тщательно спланировали. Но этот удар ножом? Похоже, что убийца просто воспользовался моментом и сделал все на скорую руку. Таким образом, я склоняюсь к мысли, что у нас два злодея и второй действовал в тени первого.
– Да, звучит разумно, ведь сначала были розыгрыши, – кивнула Мэгги. – Кто-то воспользовался суматохой, улучил момент и по какой-то причине избавился от Розы, надеясь, что убийство припишут нашему Шутнику. Так я думаю. Логично?
– Вполне, – согласился Сен-Жюст. Дверь приоткрылась, в палату заглянула медсестра и сообщила, что через десять минут Вирджинии принесут кормить ребенка.
– Давайте пойдем, если, конечно, сможем оттащить Стерлинга от детской, – Мэгги взяла сумочку. – Вирджиния, ты ведь нормально себя чувствуешь?
– Конечно. Джон приедет прямо сюда, затем поживет у меня в номере два дня, сегодня и завтра. Потом мы втроем поедем домой. Надо же, все сразу – контракт, ребенок… Так что для меня это удачная конференция. Но не для Розы, – добавила она, поморщившись. – Держите меня в курсе, ладно?
Мэгги довольно улыбалась, глядя в ноутбук: наконец-то она прошла самый сложный уровень в шарики. Но когда вышел список лучших игроков, она нахмурилась. Ожидалось, что, кроме Мэгги, Мэгги и Мэгги, там никого нет.
Но там оказался сплошной Сен-Жюст, и только в самом конце – Мэгги.
– Алекс!
– Это ты визжала, дорогая? – спросил Сен-Жюст, направляясь к двери, в которую только что постучали.
– Именно, черт возьми. Кто тебе разрешил играть в шарики на моем ноутбуке?
Он остановился и обернулся:
– Ты сказала, что шарики помогают тебе размышлять, и я тоже решил попробовать. Очень увлекательно. Что-то не так?
– Да. Как ты набрал тридцать четыре тысячи на высшем уровне? Я всегда засыпалась на двадцати восьми.
– Не имею ни малейшего понятия. Я ведь только начал играть. А теперь я открою дверь, если ты не против…
– Мог хотя бы не стирать моего имени. И я бы думала, что все это мое, – пожаловалась Мэгги, отмахиваясь от Сен-Жюста и пристально глядя на баллы, прежде чем стереть их. Раньше она стирала список по мере 'заполнения. Соревнование с самой собой. В некотором роде. Можно было подумать, что шарики – очередное навязчивое пристрастие вроде курения, но она приучила себя не думать об этом. Ей хватает борьбы с никотином.
И уже три года она каждый день играла в шарики. А Сен-Жюст сыграл сегодня утром в первый раз и сразу побил ее рекорд.
Замечательно. Виконта Сен-Жюста она придумала идеальным. Все женщины мечтают встретить идеального героя. Какие они глупые.
– Что там еще? – Мэгги оглянулась на дверь, там творилось что-то странное.
Двое посыльных вкатили в номер две большие письменные доски и, следуя указаниям Сен-Жюста, поставили их позади стола, где сидела Мэгги, прямо около окна.
– Спасибо, Рамон, спасибо, Кевин. Я благодарен вам за помощь так же, как и мисс Келли. Мисс Келли, будьте добры…
– Будьте добры – что? А, ну да. – Мэгги вынула из сумочки кошелек. – Держите, – она протянула две пятерки.
Сен-Жюст нахмурился.
Тогда Мэгги нашарила в сумочке десятку, дала два пятака Билли и десять Кевину.
– Теперь доволен?
– Чрезвычайно, поскольку эти замечательные ребята помогли мне организовать мелкую кражу, а именно – добыли доски и принесли сюда, – поведал Сен-Жюст, когда посыльные покинули номер.
– Хорошо. Не хотела подрывать твою репутацию щедрого джентльмена. Так ты стащил эти доски?
– Позаимствовал. На время.
– Конечно, я знаю, что ты всегда выкрутишься и даже выставишь себя в хорошем свете. А теперь говори, что за чертовщина тут происходит?
– Все просто, дорогая. Я заглянул на несколько семинаров, где помимо прочего реквизита – реквизита, правильно? – увидел эти замечательные доски. Ими пользовались дамы, которые руководили семинарами. Семинары – сложная штука, верно?
– Не то слово. На Луну слетать – и то меньше мороки. Чтобы провести семинар, нужно утвердить план, схемы, слайды, кучу всего. Я никак не могу понять, почему люди вообще за это берутся, учитывая, что на самом деле, по словам Берни, ты просто поддерживаешь уровень конкуренции. Но это не объяснение, – она указала на доски.
– Они это называют «средства визуальной поддержки». Способ расположить информацию так, чтобы всем было видно и понятно. Я наблюдал нечто подобное по телевизору в сериале «Закон и порядок». Позволь, я покажу.
Сен-Жюст подошел к доскам, взял синий маркер – их было несколько, разного цвета (у Мэгги возникло подозрение, что скоро она увидит все цвета), – и написал вверху первой доски: «Первый негодяй».
– Не иначе как вторая доска для «второго негодяя».
– Сегодня утром ты невероятно сообразительна, Мэгги, – Сен-Жюст записал второго негодяя на соседней доске (красным маркером) и подчеркнул обе надписи. – Что ж, все готово. Я позволил себе заказать в номер кофе, чай и разных бубликов. К несчастью, у них нет пшеничных лепешек и топленых сливок. Тебе, пожалуй, стоит одеться, так как скоро все придут.
В дверь снова постучали.
– Черт, опять. Как раз этого мне с утра и не хватало. Номер превращается в проходной двор. И уточни, пожалуйста, кто такие «все»?
Сен-Жюст снова открыл дверь и впустил официанта с огромной тележкой.
– Оставьте здесь, любезнейший. Давайте я подпишу счет. Мэгги, двадцать процентов чаевых.
– Конечно, – проворчала она. – Прибавь сюда счет за обслуживание номеров, помноженный на количество человек, и мы бы слетали на эти деньги в Европу.
– Скупость никого не красит, дорогая, – Сен-Жюст подкатил тележку к столу, где сидела и курила Мэгги. – Вспомни поговорку: «Богатство в могилу не унесешь». Слава богу, ты не сделала меня скупердяем. Это было бы неприятно.
– В следующей книге у тебя появится перхоть, – буркнула Мэгги, проигрывая очередной раунд в шарики. Ну и черт с ним, надо просто перейти на уровень пониже или вообще не средний. Главное – выиграть хоть что-то. – И расскажи наконец, кто придет и зачем.
Сен-Жюст налил ей кофе, добавил сливок и три куска сахара, поморщившись при этом. Затем положил в свою чашку с кипятком чайный пакетик и еще раз поморщился.
– Мне нужно брать с собой в путешествия собственный чайник и нормальный чай. Вы, американцы, ничего не понимаете в настоящем чае. Только взгляни – чай со вкусом абрикоса. Неужели такое можно пить с утра? Да и вообще пить, если уж на то пошло. Стала бы ты пить кофе со вкусом абрикоса, когда тебе нужен просто крепкий бодрящий напиток? Думаю, нет. Почему же должны страдать те, кто любит чай?
Мэгги уже проиграла на среднем уровне, с монитора ей издевательски ухмылялись черепушки. Она захлопнула ноутбук и встала.
– Ладно, можешь не рассказывать. Мне все равно неинтересно.
– Придут Стерлинг и Мари-Луиза, наш доблестный лев-тенант, а также, увы, отнюдь не доблестный сержант. Еще Венера, Верни и Табби, которая прочитала о Розе в утренней газете и рассердилась, что ей никто не позвонил. Пожалуй, все.
– Что-то я не понимаю, – покачала головой Мэгги. – В наших книгах ты собираешь подозреваемых. А сейчас кого?
– Нашу команду, Мэгги. Я бы с удовольствием ограничился беседами со Стерлингом и обронил несколько замечаний для наших дорогих читателей, но это не Англия времен Регентства, а большой современный отель. Например, у лев-тенанта есть доступ к информации, необходимой для нашего расследования, которого нет у меня. То же самое можно сказать о Венере, которая на короткой ноге с Мартой, новым председателем конференции. Что касается сержанта, Венделл рассказал мне, что этот человек себе на уме. Другими словами, он не делится своими мыслями с Венделлом. Но при этом он позер, иначе не стал бы участвовать в конкурсе «Лицо с обложки», поэтому я думаю, что на публике у него развяжется язык.
– Но ты ведь сам участвуешь в конкурсе. Значит, ты тоже позер?
– Я, Мэгги, своего рода антрепренер. Я на своем примере хочу показать всему миру – пусть даже на маленькой обложке романа, – что истинный джентльмен, настоящий герой, не бреет грудь и не обнажается, даже по прихоти героини.
Мэгги рассмеялась, услышав хоть что-то приятное за все утро.
– Отлично, Алекс. Если ты еще займешься обложками книг для кормящих матерей, все авторы любовных романов пришлют тебе розы. Черт, опять стучат, а я не одета. Ничего не рассказывай, пока я не вернусь, мне надо в душ.
Сен-Жюст протянул Берни чашку кофе – черного, поскольку Берни принимала все стимуляторы в чистом виде, – и сел рядом с ней на диван.
– Ты была на конференции сегодня утром? Она помотала головой, копна рыжих волос взметнулась и снова опустилась ей на плечи.
– Не было времени. Сегодня вечеринка и прием издательства «Книги Толанда». Вечер пятницы, значит, положено развлекаться. Так что все отрываются на вечеринках издательств, едят и пьют задарма, охапками растаскивают дармовые книги. Все это напоминает ночное ограбление ювелирного магазина, только воры наряжены в вечерние платья. А что?
– Ничего особенного, я все узнаю потом, – он положил ногу на ногу и ловко пристроил чашку на колене. – Мне просто интересно, много ли осталось участников конференции. Впрочем, Венера обещала нам последние новости от Марты Коловски.
– Сужаешь круг подозреваемых, да? У тебя это здорово получается, Алекс, я помню, как ты раскрывал убийство Кёрка. Но даже если из полутора тысяч участников осталась половина, я все равно не понимаю, как отыскать негодяя. Почему ты не оставишь это полиции?
– Ты видела сержанта Деккера и еще спрашиваешь? – Сен-Жюст выразительно поднял бровь.
– Ты меня убедил, – Берни отпила кофе. – А как насчет Стива, приятеля Мэгги?
– Видишь ли, он служит в Северном Манхэттене. Так что, к несчастью, на территории Южного Манхэттена ему работать не полагается. Однако он пытается помочь нам неофициально. Однако он сказал мне, что уже месяц не может распутать одно серьезное дело и его могут вызвать в любой момент.
– То есть нам суждено терпеть Деккера? Господи, если я когда-нибудь кого-нибудь убью, то, скорее всего, именно здесь и сейчас. Доброе утро, Стерлинг, – закончила она, когда тот вошел в номер.
– И тебе доброе утро, Берни. Очень рад тебя видеть, и все такое. Доброе утро, Сен-Жюст, я вернулся.
– Да, мой дорогой друг, я заметил, – кивнул Сен-Жюст. – Не мог бы ты рассказать, что узнал?
Стерлинг вздохнул, пожал плечами и направился к чайнику.
– Как ты и предполагал, это убийство, похоже, вызвало страшную панику, дамы выстроились у стойки регистрации и покидают отель. Я насчитал пятьдесят шесть отъезжающих за то короткое время, что пробыл внизу. Это, несомненно, участники конференции, поскольку все они тащат огромные сумки с книгами.
– Я же тебе говорила! При том что самая большая кормушка только сегодня вечером, – Берни поднялась и поставила чашку на стол. – Извините, я на минутку. Надо позвонить поставщику и уменьшить заказ наполовину, кроме бекона под сладким соусом. И удвоить спиртное.
Следующей прибыла Табби в темно-синем платье до щиколоток. Она вплыла на волне духов, а за ней развевался длинный сине-зеленый шарф.
– Рассказывайте! – потребовала она и плюхнулась на диван. Сен-Жюст налил ей чашку кофе. – Рассказывайте все, что знаете. В газетах эта история выглядит просто отвратительно. Они называют Розу «дряхлой дуэньей дешевых романов», отпускают грязные шутки о конкурсе «Лицо с обложки» и обо всём остальном. Они даже раскопали фотографию Розы, где она, с диадемой на голове, сидит в джакузи вместе со своим пуделем Помпончиком, – она вздохнула. – Роза всегда плохо получалась на фотографиях, в отличие от собаки.
Пока Верни рассказывала Табби все, что они выяснили, Сен-Жюст постучал в спальню Мари-Луизы, а затем вошел. Там никого не оказалось. Он заглянул в ванную и в шкаф – вещи тоже исчезли. Но вещи Мэгги Мари-Луиза оставила, что отчасти успокоило Сен-Жюста. Хотя она выбрала крайне не подходящее время для побега.
Среди вещей Мэгги лежала записка: «Вик, не хочу ввязываться в это (здесь слово зачеркнуто) в эту ерунду. И Деккер, и вообще. Извини. Мари-Луиза».
– Гром и молния! – взорвался Сен-Жюст и швырнул записку на кровать. – Глупое дитя. Стоит Деккеру обнаружить, что она исчезла, он ее поймает, осудит и повесит до обеда. Стерлинг! – позвал он, возвращаясь в гостиную.
– Что случилось, Сен-Жюст? – спросил Стерлинг, отряхивая рубашку, поскольку вопль друга застал его как раз в тот момент, когда он отпивал чай из переполненной чашки.
– Мари-Луиза сбежала, – сообщил Сен-Жюст ему и всем остальным. – Ее нужно разыскать и привести сюда немедленно.
– Да, – кивнул Стерлинг. – Завтра конкурс «Лицо с обложки». Наверное, она решила навестить родителей или что-нибудь в таком духе. Завтра она вернется, разве нет?
– Ее мать, Стерлинг, если ты помнишь, скончалась, а отец занимается чем-то под названием «с трех до пяти», в качестве гостя штата Нью-Йорк. Нет, она поехала к Змею и Киллеру, я уверен. Проклятый Деккер, от него сплошные неприятности! Стерлинг, отправляйся к ребятам, пусть разыщут Мари-Луизу и привезут ее вместе с багажом обратно в отель сегодня к ужину. Возьми эту записку и отдай им или прямо ей в руки, – он вырвал страницу из блокнота, нацарапал несколько слов и протянул листок другу. – У тебя есть деньги?
Стерлинг кивнул, прочитал записку и посмотрел на Сен-Жюста поверх очков.
– Это же здорово. Сержант Деккер снял с нее все подозрения?
– У сержанта Деккера, Стерлинг, есть серьезный недостаток, если не сказать – увечье. Он туп, как пень. Нет, он не снял обвинения с Мари-Луизы. Но она должна думать именно так и вернуться сюда, иначе подозрения усилятся.
– Извини, что я это говорю, Сен-Жюст, но сообщать ей заведомую ложь – нечестно, – Стерлинг спрятал записку в карман.
– Стерлинг, – терпеливо произнес Сен-Жюст, обнял его за плечи и повел к двери. – Мари-Луиза не убивала Розу Шервуд. Ты это знаешь, я знаю, весь мир знает. А когда Деккер получит результаты экспертизы ножа, даже он будет вынужден это признать. Сейчас главное – чтобы наша юная леди не стала объектом преследований, а также избежала ареста человеком, который не способен сделать что-то более серьезное, чем намазать булочку маслом. Теперь понял?
– Но они…
Сен-Жюст, осознав свою ошибку, прикрыл глаза.
– Я понял, дело в бубликах. Заверни в салфетку и возьми с собой. Вот, хорошо. А теперь торопись, пока не случилось чего-нибудь непредвиденного, – виконт похлопал Стерлинга по плечу и закрыл за ним дверь. – Стерлинг молодец, – заверил он Берни и Табби. – Он обязательно ее найдет и вернет, – Сен-Жюст покачал головой. – Вздорное дитя! Как она могла поступить настолько неосмотрительно? Разве она не понимает, что это лишь усилит подозрения?
– Она еще ребенок, Алекс, – Берни выудила сигарету из сумочки Мэгги. – Но есть еще кое-что. Что, если убийца тоже видел, как она размахивала ножом на конкурсе костюмов, прокрался к ней, утащил нож, ударил им Розу и Лизу, вытер его и положил обратно? Невозможно полностью уничтожить следы крови, особенно если не очень стараться. Тебе это не приходило в голову?
– Да, у меня возникала такая мысль, – Сен-Жюст извлек из кармана монокль и повесил на шею, готовясь к предстоящей беседе. – Именно поэтому в распоряжении сержанта Деккера находится нож, который я купил в магазине в двух кварталах отсюда.
– Ты думаешь, это она? – глаза у Табби расширились.
– Нет, Табби, – произнесла Берни. – Просто Алекс гораздо раньше подумал о том, что я сейчас сказала, – она восхищенно посмотрела на Сен-Жюста. – Как ты сумел так быстро догадаться и даже найти нож?
– Человек, который не может найти на Манхэттене нож – прости меня за грубость, – не сумеет отыскать среди бела дня собственный зад.
– Верно, – Берни отсалютовала ему чашкой. – Правда, тебя могут посадить за фальсификацию улик, но ты молодец.
– Напротив, моя беспокойная леди! Настоящий нож Мари-Луизы получил наш доблестный лев-тенант, который сейчас проверяет его на следы крови. Есть еще вопросы? А вот и Мэгги, бодрая и свежая!.
– Что происходит? – она оглядела всю троицу. – Что-то здесь не так… И новости не самые приятные, верно?
– С чего ты взяла? – Сен-Жюст угостил ее сигаретой из ее собственной пачки. – Мы как раз обсуждали сегодняшний прием «Книг Толанда», не так ли, дамы?
– У нас будет бекон под сладким соусом, – добавила Берни.
– О, мой любимый, – Табби захлопала в ладоши. – И Мэгги его тоже любит.
Мэгги с тоской посмотрела на сигареты и покачала головой:
– Просто это обычно единственное блюдо на таких вечеринках, которое не из рыбы и без сыра. Больше не подают маленьких сосисок в слоеных пирожках. Они мне нравились. Нет, Алекс, я сегодня не курю.
– Это не пирожки, Мэгги, – поправила Табби, улыбаясь. – Это такие воздушные конвертики, я до сих пор их пеку. И, конечно же, кладу внутрь маленькие сосиски и сыр.
– Вот видите, – сказала Мэгги, словно Табби подтвердила ее мнение. – Так всегда: берут что-нибудь вкусное и портят дурацким сыром.
– Ну что ж, – Табби рылась в сумочке. – Где же этот ксанакс, я всегда ношу его с собой на всякий случай, – она посмотрела на Берни. – Хочешь? Или нам придется уйти.
– О господи, прекратите, – проворчала Мэгги, схватила бублик и разодрала его пополам. – Вы так себя ведете, будто я превращаюсь в маньяка-убийцу, если не курю.
– Вовсе нет, дорогая, – Сен-Жюст взял со стола блюдце, аккуратно извлек растерзанный бублик из пальцев Мэгги и положил все на поднос. – Ничего подобного мы о тебе не думаем. Мы даже не намекаем на то, что ты превращаешься в злобного вепря. Позволь я налью тебе кофе.
– Дай-ка мне сигарету, – Мэгги повернулась к Берни. – Не хочу, чтобы вам пришлось находиться в одной комнате с вепрем-маньяком.
– Что поделать, – вздохнула Табби. – Мы должны поддерживать Мэгги, если она действительно собирается бросить курить.
– Я разрешаю ей бросить в любой момент, – проговорила Берни. – Только в следующем месяце, когда я буду в Гамбурге.
– Доктор Боб сказал, что найдет мне гипнотизера, – Мэгги глубоко затянулась.
– Старый добрый доктор Боб. Тебе не кажется, что ты слишком давно к нему ходишь? – спросила Берни.
– Да, уже несколько лет, – добавила Табби. – Ты уверена, что он тебе еще нужен?
– Он, кажется, уверен. Пока я не брошу курить. Но я курю лет с пятнадцати, когда еще пряталась в ванной от мамы и открывала окно, чтобы проветрить. Я попробую курить меньше. И к доктору Бобу ходить пореже. Смотрите, уже десять, а я еще не курила. И никого не убила. Так что если я просто… Черт!
– Ты такая нервная, бедняжка. Я возьму трубку, – Табби потянулась к телефону. – Алло? Да, это номер Мэгги Келли. Могу я узнать, кто звонит?
– Смотри, какая вежливая. Прямо вся в белых перчатках и с жемчужным ожерельем, – улыбнулась Берни.
Табби подняла руку и щелкнула пальцами.
– Миссис Келли? Мать Мэгги?
Мэгги, которая в этот момент затягивалась, закашлялась, убежала в глубь комнаты, схватила подушку с дивана и прикрыла ею голову.
Табби корчила рожи в зависимости о того, говорила она или слушала. Большей частью, конечно, слушала.
– Очень приятно. Это Табита Лейтон, агент Мэгги. Простите? Да-да, я даю вашей дочери детальный отчет обо всех деньгах, которые проходят через мой офис. Нет, я бы не сказала, что Мэгги наивная. Нет, так бы я тоже не сказала. – на ее лице отразилось легкое удивление. – Как вы сказали? Налоги? Да, конечно, я… Нет, нет, я не собиралась грубить вам, миссис Келли. Я просто… Хотите поговорить с Мэгги?
Мэгги уже отчаянно махала руками и беззвучно вопила: «Нет!» А теперь она молитвенно сложила руки, рухнула на колени и с жалостным видом поползла к Табби.
– Хотя постойте, миссис Келли, – Табби пыталась поднять Мэгги, которая коленями стояла на ее юбке, но в конце концов уселась рядом с ней на пол. – Мэгги сейчас нет. Нет, она не прячется в ванной. Ее действительно нет, но я могу… Убийство? Вы читали об этом? – она выразительно посмотрела на Мэгги. – Нет, Мэгги в безопасности. Что? Нет, ее не подозревают, как в прошлый раз. Что вы говорите? Хорошо, передам. Да, и это передам. И что, простите? Как, и это ей тоже передать?
Мэгги закатила глаза.
– Но как вы… Понятно. Где неприятности, там и Мэгги, так что вы нашли телефон отеля, позвонили и узнали, в каком она номере? Как… как изобретательно с вашей стороны, миссис Келли. Теперь я понимаю, от кого Мэгги унаследовала свое воображение. Я? О! Я… Я здесь тоже живу. Да, мы с Мэгги живем в одном номере, – Табби прищурилась, свирепо глядя на Мэгги. – Да, я плачу свою долю, включая налоги. Но мне уже пора. Да-да, я передам, чтобы она вам позвонила. Нет, я не забуду, мне не нужно это записывать, – на мгновение у нее отвисла челюсть. – Нет, завязывать вокруг пальца нитку я тоже не буду. Она позвонит, я обещаю, честное скаутское. До свидания.
– Спасибо тебе, Табби, от всего моего заячьего сердца, – Мэгги поднялась с колен. – Разговора с мамочкой я бы сейчас не пережила.
– А я не пережила бы никогда, – Берни развалилась на диване. – И ты всего лишь куришь? Не пьешь? Не колешься? Ты святая, Мэгги.
– Ты ведь позвонишь ей, правда? – Табби раскрыла блокнот и принялась им обмахиваться. – Если ты этого не сделаешь, она будет приставать ко мне. Я ее боюсь.
Мэгги посмотрела на нее, потом на Берни и ухмыльнулась.
– Ну что, у вас есть еще вопросы, почему я до сих пор хожу к доктору Бобу?
– Нет, – сказала Берни. – У меня есть вопрос, почему ты не уехала в Новую Зеландию, а с доктором Бобом все ясно. На чем мы остановились? Алекс, ты не помнишь? – она взглянула на Сен-Жюста снизу вверх. – Ты не завязал узелок на память?
– Алекс, подожди, не отвечай. – Мэгги обратилась к Табби: – Так что же моя матушка просила мне передать?
– Да так, ничего, – Табби теребила шарф.
– Табби!
– Ну ладно. Она велела передать, чтобы ты держалась подальше от камер и не называла свое имя журналистам, потому что она не хочет портить себе репутацию. Она велела передать, что всегда говорила, что похабщина, которую ты пишешь, до добра не доведет. Она велела передать… В общем, что ни капли не удивится, если ты каким-то образом причастна к убийству Розы, поскольку ты всегда умудряешься вляпаться в историю. Тут она крикнула твоему отцу, чтобы тот, ради всего святого, вставил обратно свои зубы, потому что он выглядит так, словно высасывает лимоны, сидя на крыльце ветхой хижины в горах, и ему не хватает только банджо, деревяшки, чтобы строгать, и «бьюика» 46-го года на чурбачках перед домом. Язык у нее хорошо подвешен.
– Такая вот у меня мама, – Мэгги болезненно улыбнулась. – Она всегда сражается за меня против меня и ведет к светлому будущему, загоняя в тупик. Отец на ней женился, бедолага, но это его дело. А мне приходится ее любить. Кто-то же должен, – закончила она и потянулась за второй сигаретой.
Табби подала ей зажигалку.
Сен-Жюст стоял и молча слушал пересказ желчной тирады миссис Келли, страстно желая заключить Мэгги в объятия, утешить ее. Но он знал, что она не потерпит жалости.
Остальные тоже примолкли, и на комнату мокрым серым одеялом опустились злобные флюиды миссис Келли.
Сен-Жюст никогда не слышал выражения «спас звонок», но был рад услышать стук в дверь и поспешил открыть. В номер вошли Стив Венделл и сержант Деккер.
