Текст книги "Молчаливая роза"

Автор книги: Кейси Марс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

– Джонатан мне много о вас рассказывал, – сказала Мэдди, когда ее брат вышел.

– Надеюсь, он говорил только хорошее? – Вы знаете, он постоянно о вас думает.

– Правда? – От Девон не укрылся подозрительный блеск в синих глазах Мэдди. – Мы вместе чудесно проводим время.

– Рада это слышать. Джонатану не очень-то везло с женщинами, и мне бы не хотелось, чтобы ему пришлось страдать снова.

Женщинам приходится страдать куда чаще мужчин, подумала Девон, однако вслух этого произносить не стала.

В конце концов Девон решила, что сестра Джонатана ей нравится. Муж Мэдди, Стивен, который вел себя галантно едва не до приторности, очевидно, был без ума от своей дражайшей половины. Что же касается их трех сыновей, то Девон решила, что они настоящее сокровище и отрада родителей.

– Извини меня, сестренка. – Джонатан подошел к камину, где все они расположились, наслаждаясь рождественскими хоралами, доносившимися из радиоприемника, – я на минутку похищу у тебя Девон.

Мэдди изобразила на лице понимающую улыбку, а Джонатан, взяв Девон за руку, провел ее в маленькую комнату с очень высокими потолками и огромным, выходившим на пляж окном.

– По-моему, вы уже знакомы. – Он подвел Девон к сидевшей у окна пожилой женщине, с большим вниманием наблюдавшей за тем, как за стеклом падали мягкие снежные хлопья. Старушка, словно не замечая их присутствия, безмятежно продолжала свои наблюдения.

– Тетушка Стелл? – тихо произнесла Девон, и та, словно очнувшись, наконец повернулась к ним. – Джонатан, – улыбнулась тетушка Стелл и обняла племянника, который ответил ей не менее теплым объятием.

– Я задремала и даже не слышала, как вы вошли…

– Тетушка Стелл, это Девон Джеймс. Мне кажется, вам уже приходилось встречаться.

Тетушка Стелл, близоруко прищурившись, перевела глаза на стоявшую рядом молодую женщину.

– Здравствуйте, моя дорогая, рада вас видеть, – произнесла она с улыбкой.

Девон нагнувшись, с осторожностью приняла в свои ладони хрупкую руку старушки и с удивлением почувствовала, что в этой маленькой и теплой руке сохранилось еще порядочно силы.

– Приятно встретиться с вами вновь, тетушка Стелл. Джонатан принес стулья, и они с Девон уселись.

– Алекс с тобой приехал? – спросила тетушка Стелл у Джонатана.

– Он ждет пока ты проснешься.

– И как он?

– Отлично.

Тетушка Стелл поджала губы.

– Вряд ли состояние мальчика можно назвать отличным, пока он прикован к этому проклятому креслу, Джонатан. Подумай и снова ответь на мой вопрос.

Джонатан что-то проворчал себе под нос, но взгляд, брошенный им в сторону тетушки, говорил о том, что он меньше всего хочет вызвать ее неудовольствие.

– Его состояние не лучше и не хуже, чем обычно. Я дал доктору Реймонду еще шесть месяцев, после чего заберу парня домой. А что делать потом… Честно говоря, я и сам не знаю.

– Прежде всего не сдаваться. – Тетушка Стелл похлопала племянника по красивой смуглой руке. – Мы просто обязаны найти способ достучаться до мальчика.

Джонатан кивнул.

– А теперь, Девон, я хочу узнать, как продвигается ваша работа. Надеюсь, вы не позволили этому молодому интригану вас остановить?

Девон улыбнулась.

– Напротив, Джонатан немало мне помог.

– Что ж, очень мило с его стороны.

– Джонатан боится, что газеты снова раздуют это дело, как в прошлый раз.

Серебряные бровки тетушки Стелл сошлись на переносице.

– Думаю, такой оборот дела не следует упускать из виду. Я не меньше Джонатана волнуюсь за мальчика.

Девон знала, что вопрос о судьбе несчастной Энни Стаффорд не вызовет особого восторга ни у тетушки Стелл, ни у Джонатана, но, проговорив еще какое-то время, она решилась-таки его задать.

– Тетушка Стелл, что, если мы немного поговорим об Энни?

Услышав это, Джонатан наморщил нос, но препятствовать Девон не стал.

Тетушка Стелл нахмурилась.

– Я думаю так: уж если Джонатан согласился вам помогать, то мне сам Бог велел.

Девон пододвинула свой стул поближе.

– В прошлый раз вы упомянули кое-что, и это до сих пор не выходит у меня из памяти.

– Что именно, дорогая?

– Вы сказали, что Энни все-таки узнала, что такое счастье. Что вы имели в виду? Ведь она, судя по всему, была одинокой – откуда же взяться счастью?

– Энни очень хотелось детей, но их у нее никогда не было, это правда. Мне следовало сказать об этом в прошлый раз; она забеременела от Флориана, когда ей исполнилось пятнадцать, и Флориан договорился об аборте, который в те годы являлся делом противозаконным. Тогда Энни едва не умерла. Жизнь ей удалось спасти, но она навсегда осталась бесплодной.

Джонатан с шумом втянул в себя воздух.

– Дьявольщина! – Лицо его приняло негодующее выражение. – Я очень мало знал об этой женщине. Кто мог подумать, что она носила в сердце подобную трагедию!

– А как же, тетушка Стелл, насчет ваших слов о том, что она была счастлива? – Девон надеялась, что ответ старушки позволит хоть как-то объяснить появление, в Желтой комнате человека с ласковыми руками. Энни была светловолосой, как Девон. Если предположить, что Флориан принял Алекса за Берни, то отчего этот человек не мог принять ее за Энни?

– Мне нечего прибавить к тому, что я уже сказала. Я дала слово Энни молчать о ее дальнейшей жизни и намереваюсь это обещание свято выполнять. Если бы Энни хотела, чтобы люди узнали, как она жила после того, как улизнула от Флориана, то не стала бы так далеко запрятывать свой дневник.

– Дневник? – Девон всем телом подалась к тетушке Стелл. – Энни вела дневник?

– С раннего детства. Но теперь он утерян, и, кажется, навеки. Я рада этому. Она заслуживает того, чтобы чужая рука не касалась ее записей.

Но Девон никак не могла успокоиться. Ее интересовало, в самом ли деле Энни обрела покой и счастье? Что привязывало ее к злополучному дому?

– Скажите, кто-то у нее все-таки был? – Задавая вопрос, Девон уже понимала, что ответа не услышит.

Тетушка Стелл только улыбнулась и, отвернувшись к окну, принялась вглядываться в мельтешившие за окном снежные хлопья.

Девон поднялась и пожала руку старой женщине.

– Доброго Рождества, тетушка Стелл.

Старушка повернула к ней седую голову и добродушно произнесла:

– И тебе, деточка, счастливого Рождества. Хочу заметить, что моему племяннику очень с тобой повезло. – Потом она снова отвернулась к окну.

Они покинули комнату в абсолютной тишине и аккуратно прикрыли за собой дверь.

– Не следовало мне беспокоить ее, – сказала Девон, когда они шли по коридору.

– Я так не думаю. Признаться, раньше я недооценивал свою тетку. А ведь она умная, интеллигентная женщина, и возраст не в силах что-либо тут изменить. Более того, мне кажется, ее вечный отрешенный взгляд за окно – не более чем умный ход, который она использует, чтобы отделаться от докучливых посетителей.

Девон усмехнулась.

– Стелл рассказывала мне, что отец много лет назад подарил ей красную лошадку-качалку, и в детстве она очень любила на ней раскачиваться. Потом, когда тетушка переехала в старый дом, на этой лошадке качался Алекс, приезжая к ней в гости. Когда начался пожар, лошадка эта сгорела, как и любимое кресло-качалка тетушки Стелл.

– Вот вам, пожалуйста, новые жертвы Флориана.

– Может быть. Даже если дом поджег не он, все равно ему самое место в аду, и чтобы отправить его туда, я готов содействовать тебе всеми силами.

Рука об руку они вошли в гостиную. В доме царило радостное настроение. Девон не потребовалось много времени, чтобы сделаться здесь своей, но Джонатана это почему-то раздражало. Девон даже подумала, не приревновал ли он ее к Алексу, который в течение почти всего вечера не отходил от нее, вернее, не отъезжал.

Когда они покидали гостеприимное семейство, Мэдди и Стивен обняли их на прощание, причем Мэдди выказала по отношению к брату особенную нежность.

– Давненько мы так весело не проводили время. Наконец-то мы смогли собраться вместе и поговорить.

– Да, получилось просто чудесно. Будем надеяться, что на следующий год все удастся не хуже.

– Я бы хотела, чтобы ты приехал к нам в Англию. Стаффорд улыбнулся.

– Ты когда собираешься домой?

– Сразу же после Нового года. Мы хорошо повеселились, лети побывали на рождественском балу; пора и честь знать.

– Пора так пора. – Джонатан снова обнял сестру. – Мне будет очень тебя недоставать.

Они вернулись к Джонатану довольно рано. Едва войдя, он сразу же подхватил ее на руки, отнес в спальню и, сорвав с нее одежду, уложил в постель.

Несколькими часами позже, лежа на кушетке перед камином, они обменялись рождественскими подарками. Девон подарила Джонатану браслет для часов, украшенный бирюзой и бриллиантами, Джонатан же преподнес ей бриллиант в два карата, прикрепленный к тонкой золотой цепочке.

– Мне так нравится эта вещица, Джонатан. Она просто очаровательна, – произнесла Девон, разглядывая украшение.

– Этот кулон тебе очень к лицу. – Джонатан застегнул цепочку на шее Девон и слегка отодвинулся, чтобы оценить блеск камня.

Потом они поужинали жареной индейкой, которой их снабдила Мэдди, и снова улеглись в постель. Любовные ласки Джонатана показались Девон еще более страстными, чем прежде, и это заставило ее задуматься над тем, что скорее всего Джонатан неспроста так усердствует.

Перед тем как уснуть, Джонатан сообщил ей, что ему нужно на пару деньков слетать в Калифорнию и выяснить положение дел в «Пасифик Америкэн».

– Я очень старался отложить эту поездку, но время не терпит.

Девон даже не пыталась скрыть своего разочарования.

– Но ты вернешься в среду – ведь у нас назначена встреча с Сарой Стоун?

Джонатан обворожительно улыбнулся.

– Дом с привидениями продолжает тревожить и мое воображение.

Девон заснула в его объятиях, но, когда она на следующее утро пробудилась, выяснилось, что Джонатана рядом уже нет.

Глава 22

Время словно остановилось. Разразившаяся снежная буря затянула небо и землю непроницаемой пеленой и вызвала бесконечные пробки на улицах. Стаффорд позвонил только один раз, сказав, что занят по горло и не имеет даже минуты свободной. Девон не очень-то ему верила – в голосе ее недавнего пылкого любовника теперь слышались отстраненность и настороженность. С самого кануна Рождества она почувствовала, что Джонатан стал от нее отдаляться, и это несколько испортило ее впечатления от чудно проведенного праздника.

В среду днем Джонатан позвонил ей снова. Выяснилось, что он задерживается и приедет сразу же в «Потустороннюю книгу». На предложение же прислать за ней Генри Девон ответила отказом, решив, что ей будет проще доехать на такси.

Она надела коричневые твидовые брюки, коричневый, грубой вязки, свитер. Тяжелый кожаный пояс низко покоился на ее бедрах, а ноги утопали в теплых сапогах из мягкой кожи. Подхватив коричневую кожаную сумку и запакованный в серебристую бумагу рождественский подарок для Кристи, Девон поспешила к выходу.

Когда она подъехала к магазину, у входа ее уже ожидала Кристи. Они на ходу обменялись подарками, после чего Кристи выразительно посмотрела на подругу.

– А где же Джонатан?

– Он предупредил, что опоздает. – Девон попыталась улыбнуться, но улыбка у нее получилась вымученная. – Думаю, он будет здесь с минуты на минуту.

Глаза Кристи впились в лицо Девон:

– Эй, надеюсь, вы не поссорились за время праздников? Я-то думала, что у вас все просто великолепно…

Девон только вздохнула.

– Джонатан стал нервничать в последнее время, а в чем дело, ума не приложу.

– Старая песня под названием «Господи, во что это я вляпался». Черт бы побрал всех этих мужиков. Они такие…

– Знаю. Сволочи.

– За исключением Франциска, конечно. – Удивительное дело, но Кристи при этих словах зарделась.

У Девон глаза на лоб полезли.

– Что это с тобой? Неужели влюбилась?

– А если и так? Я их всех люблю, особенно поначалу.

Девон некоторое время внимательно рассматривала подругу. Глаза у той казались чуточку больше, чем обычно, а на щеках распустились розы.

– Чувствую, на этот раз тебе так просто не отвертеться. Должно быть, этот маленький итальянец просто неотразим.

Кристи мигом сделалась серьезной.

– Так оно и есть. Он умный и добрый, у него отличное чувство юмора. Я очень надеюсь, что он сделает мне предложение.

Девон склонилась к подруге, обняла ее и поцеловала.

– В таком случае я стану надеяться вместе с тобой.

– А как Джонатан?

– Джонатан?

– Ты хочешь за него замуж? Девон вздохнула.

– Н-нет. По крайней мере не сейчас. Хотя не знаю, кто в целом свете мог бы мне его заменить.

– Ты думаешь, что у него другое на уме?

– Кто знает? Джонатан так сильно изменился. По-моему, он начал от меня отдаляться.

– В жизни все меняется. Может быть, в конце концов он придет в себя.

– Может быть.

– А может, уже пришел… – Взгляд Кристи уперся во входную дверь, и в этот момент зазвонил колокольчик.

– Джонатан! – Девон резко повернулась. Он стоял в дверном проеме, высокий, уверенный в себе, с непроницаемым выражением лица. По прошествии некоторого времени его черты смягчились, серо-голубые глаза потеплели, и он сделал шаг ей навстречу. Девон бросилась в его объятия.

– Я скучала по тебе, – сказала она. – Боже, как я по тебе скучала!

– Я тоже скучал. – Его голос звучал хрипло. Он поцеловал ее крепким, долгим поцелуем, и часть страхов, снедавших Девон, рассеялась, как дым.

Словно сквозь вату она услышала, как у нее за спиной кашлянула Кристи. Девон оторвалась от Джонатана, повернулась к Кристи и, улыбнувшись, произнесла:

– Джонатан, это моя лучшая подруга Кристи Папаополис.

– Здравствуйте, Кристи. Рад познакомиться с вами.

– Девон уже все мне о вас рассказала, – сразу сообщила Джонатану Кристи.

– Неужели? – Он вздернул бровь и с иронией посмотрел на нее.

Та чуточку смутилась.

– Ну конечно, не все…

– Очень на это надеюсь.

Девон вспыхнула, а Кристи от души расхохоталась. Некоторое время они стояли и просто болтали о том о сем. Джонатан коротко рассказал о своей поездке, пожаловался на снежную бурю, встретившую его в аэропорту. Потом разговор перекинулся на предмет, ради которого они все собрались в магазине «Потусторонняя книга».

– Мне кажется, нам уже пора, – сказала Кристи. – А то Сара станет волноваться, куда это мы запропастились.

– Меня волнует похожий вопрос. В самом деле, куда это нас занесло? – с иронией произнес Джонатан, оглядывая мрачный интерьер заведения. – Лично у меня от этого местечка мурашки по спине ползут.

– Мне здесь тоже не слишком нравится, – сказала Девон. – Тем не менее, если мы хотим познакомиться с миссис Стоун, придется на время примириться с обстановкой.

– Только не мне, – ухмыльнулась Кристи. – Поскольку Джонатан все-таки пришел, я позволю себе удалиться. Надеюсь, вы оба не станете слишком уж возражать? Меня дожидается Франциск, а теперь, когда вас двое, я не больно-то вам и нужна.

– Что ж, в каком-то смысле ты права.

– Отлично. Я отведу вас к Саре и познакомлю с ней, а потом отчалю. Утром я тебе позвоню.

Стараясь не обращать внимания на удушливый запах восточных благовоний и тусклое освещение, они двинулись ведомыми одной только Кристи путями в служебное помещение. Когда Кристи постучала в узкую деревянную дверь, им открыла Сара Стоун собственной персоной.

Девон протянула руку.

– Здравствуйте, миссис Стоун. Я – Девон Джеймс, а это – Джонатан Стаффорд.

Судя по всему, Саре Стоун уже стукнуло пятьдесят. У нее были приятные, хотя и неброские, черты лица, а волосы ее – каштановые с сединой – были аккуратно подстрижены. Ее глаза удивительного золотистого цвета со вспыхивавшими в них время от времени золотыми искорками позволяли выделить ее из тысяч и тысяч пожилых женщин. Эти глаза сразу же дали Девон возможность предположить, что врать Саре Стоун – только зря терять время.

– Рада познакомиться с вами, миссис Джеймс. – Сара улыбнулась, и ее лицо вдруг сделалось очень выразительным. – Я прочитала все ваши книги.

– Да что вы говорите?

– А что здесь, собственно, такого? Или вы полагаете, что психолог должен читать только Энни Райс или Стивена Кинга?

Девон негромко рассмеялась.

– Боюсь, я никогда об этом не думала. То есть о том, что должны читать психологи.

– А о вас, мистер Стаффорд, я знаю из газет. Ваша помощь детям. нуждающимся в ортопедическом оборудовании, дорогого стоит. Я слышала, благодаря финансовой поддержке вашей семьи был достроен Университетский госпиталь…

– Это правда.

– Пока. Девон, я исчезаю. – Кристи, сохраняя на губах лукавую улыбку чеширского кота, помахала Девон рукой. – Рада была познакомиться с вами, Джонатан, – бросила она и скрылась, оставив их наедине с хозяйкой.

Сара жестом предложила гостям войти и доброжелательно улыбнулась.

– Добро пожаловать в мою убогую обитель. Комната, куда они попали, была и в самом деле довольно обшарпанной. Здесь, однако, не было ничего мрачного и пугающего. Обстановка состояла из полок, забитых папками, поцарапанного дубового стола, знавшего лучшие времена, и трех стульев, выстроившихся перед столом в ряд. Единственным, что напоминало о необычном назначении комнаты, был настенный астрологический календарь, испещренный знаками и символами.

– Кристина рассказала мне многое из того, что произошло в загородной гостинице в Стаффорде, – сказала Сара, как только они сели. – Я вовсе не собираюсь убеждать вас в истинности случившегося, а также утомлять всякого рода откровениями, но готова помочь вам разрешить проблему – в том случае, если вы мне доверитесь и если таково ваше желание.

– Нам порекомендовал обратиться к вам доктор Фрэнсис Линдерман из Принстонского университета, – солидно произнес Джонатан.

– Как же, как же, я знаю доктора Линдермана, – кивнула Сара, – вернее, его работы, и с нетерпением ожидаю выхода его последней книги.

– Вы, кажется, назвали себя психологом, но Кристи упорно именовала вас медиумом. Я не совсем понимаю… – Девон решила, что пора переходить ближе к делу.

– Просто мы, психологи, по-разному используем отпущенную нам психическую силу. Я не предсказываю будущее и не стану рассказывать вам о вашем прошлом. Мой дар заключается в том, что я помогаю несчастным неприкаянным душам и могу связываться с сущностями в том, другом мире – вот и все.

– Это радует. – Джонатан улыбнулся. – И все же мало кому не хотелось бы заглянуть за грань настоящего.

Сару его ирония ничуть не смутила.

– Будущее предсказывать трудно. Делая выбор в настоящем, мы тем самым каждый раз изменяем будущее.

– Вы утверждаете, что, даже если такая штука, как судьба или рок, существует, мы вполне в силах кое-что в ней изменить?

– Именно это я и хотела сказать.

– Да, так вот о неприкаянных душах… – Девон все старалась перевести разговор на интересующий ее предмет.

– Большинство душ желает совершить переход. Это души, которые сбились с пути. Я же стараюсь быть по отношению к ним доброй и направить их куда следует. Часто это удается…

– Но в нашем случае вряд ли, – мрачно закончил Джонатан.

– Мистер Стаффорд, каждый жизненный путь – это своего рода урок. Флориан совершил при жизни преступление, даже несколько преступлений и за них он расплатится в своей следующей жизни. Как видите, время все расставляет по своим местам.

– И что же все-таки вы можете порекомендовать человеку, явившемуся к вам за помощью? – спросил Джонатан.

– Прежде всего, я предлагаю ему подумать и решить: возможно ли рациональное объяснение того, что с ним случитесь. Если такового объяснения не находится, можно подключить группу исследователей и попробовать разобраться в физической стороне явления.

– Вы предлагаете нам измерять интенсивность электромагнитного поля на месте происшествия?

– Нет. Я уверена, что данная сущность пребывает в указанном месте, – Сара повернулась к Девон, – и удерживает души Энни и малыша Берни. В таком случае остается одно – освободить их. Для этого нам необходимо попасть в дом.

У Девон словно железным обручем стянуло грудь. Она знала, что подобное предложение последует, и одновременно надеялась, что без этого можно будет как-нибудь обойтись.

– И когда же? – поставил вопрос ребром Джонатан.

– Я предпочитаю работать по ночам – тогда мои способности проявляются наилучшим образом.

Девон чувствовала себя отвратительно; сердце ее, казалось, готово было выскочить из груди. Заметив это, Джонатан обратился к Саре.

– Можете ли вы выполнить всю работу в одиночку? – спросил он.

– Да, это возможно. – Золотистые глаза Сары остановились на Девон. – Если таково ваше желание…

Девон облизнула пересохшие губы.

– Нет… Я хочу при этом присутствовать. Не просто хочу – я должна.

– Как мы сможем убедиться, что вы вступили в контакт с этой сущностью? – спросил Джонатан не без недоверия в голосе.

– Если призрак обладает силой и волей, чтобы удерживать души других людей при себе, то это означает, что могущество его велико. Такую силу не скроешь, и вы все увидите собственными глазами. Меня тревожит, однако, что проявления его могущества и злой воли могут оказаться чрезвычайно опасными.

– О том же самом предупреждал и доктор Линдерман.

– Он абсолютно прав. Возможна физическая демонстрация по крайней мере части его могущества. Об этом непременно следует помнить, особенно в том случае, если вы не передумаете…

– Это решено. Мы участвуем, – не терпящим возражения тоном сказала Девон. – Остается только договориться о времени.

Сара выдвинула один из ящиков стола, и резкий скрипящий звук, раздавшийся при этом, заставил Девон вздрогнуть. Сара между тем достала из ящика маленький черный календарь и быстро пробежала его глазами.

– Исходя из того, что мне известно по данному делу, с визитом в старый дом следует поторопиться. Пятница на следующей неделе вас устроит?

– Джонатан? – Девон повернулась к своему спутнику.

– Я позвоню миссис Микс и распоряжусь, чтобы она в этот день никого в гостинице не принимала. Предварительные договоренности с клиентами придется отменить.

– Хорошо. Стало быть, все вопросы урегулированы. – Сара записала дату в блокноте и поднялась.

Джонатан тоже встал и помог подняться Девон.

– Спасибо, что согласились нас принять, миссис Стоун, – сказал он.

– До свидания, Сара. – Девон прошла мимо Джонатана к двери, и он последовал за ней. Выйдя из кабинетика Сары, они двинулись по узким темным коридорам складского помещения магазина и оказались в торговом зале, как раз когда прозвонил колокольчик и в магазин ворвался Генри в засыпанном снегом пальто.

– Извините, мистер Стаффорд, случилось кое-что крайне неприятное. Это касается Алекса… Только что звонили из госпиталя.

Джонатан замер.

– Что такое?

– Репортеры налетели, вот что. Должно быть, пронюхали кое-что о призраках и о книге миссис Джеймс, вот и помчались в госпиталь к Алексу за разъяснениями.

– Он сам в порядке?

– Боюсь, что нет, сэр. Похоже, это его так потрясло, что парнишка свалился в конвульсиях.

– Боже мой, – прошептала Девон.

– Мне необходимо ехать к нему. – Джонатан решительно направился к двери, но Генри остановил его, положив руку на рукав его пальто.

– Боюсь, это еще не все, сэр. Ваша тетушка, сэр. У нее сердечный приступ. Ее отвезли в больницу Майстика.

– Когда это случилось? – дрожащим голосом осведомилась Девон, каждую минуту ожидая, что ее собственное сердце разорвется на мелкие кусочки – с такой силой оно колотилось о ребра. При звуке ее голоса Джонатан резко обернулся, и она замолчала, пораженная выражением его лица. При свете зыбкого пламени свечей казалось, что лицо это принадлежало не человеку, а демону.

– Это все твоя вина! Я ведь предупреждал, что все именно так и обернется. Но у тебя была одна забота – любой ценой написать свою проклятую книгу! По твоей милости я напрочь забыл об ответственности перед близкими мне людьми. Я запустил свою работу, отказывался видеть очевидное, а вот теперь мой сын снова на больничной койке, и один Бог знает, что может случиться с тетей Стелл! – Джонатан повел рукой, словно клинком меча, указывая на висевшие на стенах то тут, то там плакаты всевозможных оккультных обществ. – Ты только посмотри на это! Что, спрашивается, я здесь делаю? Никогда – слышишь? – никогда мне не следовало мешаться в это дело! Ты разрушила мою семью!

– Выслушай меня, Джонатан! Я ни единым помыслом не покушалась ни на честь, ни на здоровье членов твоего семейства и ни в малейшей степени…

– Хватит! Ни единого слова больше – сейчас по крайней мере. – Он повернулся к ней спиной. – Я пришлю за тобой Генри как только мы доберемся до больницы. Он доставит тебя домой в целости и сохранности.

Губы Девон задрожали, но она усилием воли заставила себя посмотреть в отливающие стальным блеском глаза Джонатана.

– Прости меня. Может быть, настанет такой день, когда ты поймешь, до какой степени я сожалею о происшедшем.

Сердце у нее по-прежнему разрывалось на части, и ей только оставалось надеяться, что он не заметит ее неестественно расширившихся глаз и вздувшейся на шее вены, поднимавшейся и опадавшей в ритме бешено пульсирующей крови. Тем временем Джонатан уже шел к машине, и Девон едва удержалась от того, чтобы не броситься за ним следом, моля о прощении.

Однако вместо этого она лишь сказала, обращаясь к Генри:

– Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне, я доберусь до дому сама.

– Сэр? – Генри вопросительно посмотрел на Джонатана.

– Как ей будет угодно… – Даже не взглянув на Девон, он быстро сел в машину. Когда лимузин скрылся в снежной мгле. Девон понадобились все ее силы, чтобы сделать несколько шагов и выйти за пределы магазина. Она остановилась на краю тротуара и подняла руку, подзывая машину, а снежные хлопья кружились вокруг нее, словно рой рассерженных пчел, и неровные толчки сердца эхом отдавались в ушах.

Девон не помнила, кто и как довез ее домой. Единственной ее целью было побыстрее войти в квартиру и сразу же позвонить в клинику Вудленда.

– Просим извинить нас, – ответил ей женский голос, – по нам даны инструкции, запрещающие передавать кому-либо информацию о состоянии здоровья Алекса Стаффорда. – Женщина говорила вежливо, но было ясно, что никакие мольбы не смогут ее поколебать.

Девон нажала на рычаг и тут же отпустила его снова, чтобы с помощью справочной службы узнать номер телефона больницы в Майстике, куда перевезли тетушку Стелл. Там ей сообщили, что состояние здоровья Эстель Стаффорд Меридит близко к критическому и что пациентка проходит курс интенсивной терапии.

Закончив разговор, Девон некоторое время сидела, сжав руками голову. В ее ушах все еще звучал щелчок в телефонной трубке, разом отделивший ее от остального мира, а в душе царили чувство вины и полнейшая опустошенность. Боль, разом нахлынувшая на нее, была непереносимой.

Джонатан пытался ее убедить. Он пытался дать ей взятку. Он взывал к ее разуму. Он молил ее оставить это пагубное занятие, предсказывал, какие печальные последствия оно может иметь, в особенности для него и для его сына, – все напрасно. Она ничему не желала верить.

И вот теперь она его потеряла. Она знала наверняка, что он к ней больше не вернется. Девон неверным шагом побрела в спальню. Словно пойманная птица, бились у нее в мозгу слова Сары Стоун о выборе, который может изменить течение всей жизни. Если бы только ей было позволено вернуться назад и поступить иначе… Увы. сделанного не вернуть.

Девон уныло тыкала вилкой в горку безвкусного синтетического пюре, составлявшего часть готового обеда в пакете, украшенном надписью «Перед употреблением разогреть». Ей трудно было поверить, что именно сейчас люди по всей Америке, да и по всему миру, готовились отметить приход Нового года. Она даже не могла заставить себя хотя бы краем глаза посмотреть на демонстрировавшийся по телевизору торжественный вечер, где кружившиеся в танце пары торопили приход Нового года. Девон же знала одно: все это будущее обещало ей только новую душевную боль.

Она в очередной раз позвонила в клинику Вудленда, и ей наконец ответили, что Стаффорд-младший наконец пришел в себя. Слава Богу, хотя бы Алекс вне опасности.

Почувствовав некоторое облегчение, Девон откинулась на спинку кресла и перезвонила в больницу Майстика.

– Не могли бы вы дать мне справку о состоянии здоровья Эстель Стаффорд Меридит? – попросила она.

Дежурная сестра, судя по всему, принялась просматривать имевшиеся в ее распоряжении данные, и Девон явственно слышала шелест страниц.

– Простите, я сейчас соединю вас с доктором Райнманом.

Снова изменения! Прежде они сразу же сообщали, что состояние здоровья тетушки Стелл остается критическим. Девон в напряжении ожидала, когда Райнман подойдет к телефону.

– Вы родственница пациентки? – раздался в трубке подозрительно спокойный голос.

– Нет, но… Меня зовут Девон Джеймс.

– Мне очень жаль, миссис Джеймс, но я должен вам сообщить, что миссис Меридит отошла в мир иной. Это случилось в шесть часов вечера.

– Боже мой! – Горло у Девон перехватило от ужаса. Ей хотелось спросить, не ошибся ли врач, но в глубине души она знала, что так и есть. – Спасибо. Извините за беспокойство.

– Какое может быть беспокойство, миссис Джеймс? Я был бы рад сообщить вам более приятное известие…

– До свидания, доктор.

Девон повесила трубку, положила голову на край стола и, рыдая, на чем свет стоит проклинала себя. Прошло несколько часов, прежде чем она набрала номер телефона Джонатана, но услышала лишь размеренный голос автоответчика. Она оставила ему сообщение, после чего перезвонила ему на работу. Она знала, что он не ответит и никогда не простит ее.

Да она и сама не собиралась ничего прощать себе.

В воскресенье позвонила Кристи, но Девон не захотела с ней увидеться. Подруга была весела и без умолку говорила о своей с Франциском помолвке. Девон же ограничилась тем, что поблагодарила Кристи за подаренное на Рождество белье, которое, правда, оказалось на размер больше, чем требовалось.

В понедельник она снова позвонила Джонатану в офис Отозвалась Ди Уиллис.

– Извините, миссис Джеймс, мистера Стаффорда на этой неделе в офисе не будет.

– Скажите, вы передали ему, что я звонила?

На другом конце провода установилось тягостное молчание.

– Мистер Стаффорд был так занят…

Девон прикусила губу, чтобы не разрыдаться в трубку.

– Вы можете мне назвать дату похорон?

– В час дня в среду. Похороны состоятся на кладбище, что за методистской церковью в Стаффорде.

– Спасибо. – Девон тихо положила трубку. Потом она уже не могла вспомнить, сколько просидела неподвижно – без чувств, без мыслей… Знала только, что ни работать, ни спать она не в состоянии. Слезы тоже не помогали, но Девон, начав плакать, никак не могла остановиться.

Во вторник ей сделалось настолько не по себе от постоянных слез и нервного напряжения, что она вышла на улицу и поймала первое попавшееся такси. Девон намеревалась дернуть в магазин подарок Кристи, но на самом деле это был всего лишь предлог для того, чтобы выбраться наконец из дому. Она готова была ехать куда угодно, только бы глотнуть немного свежего воздуха и сменить ненадолго гнетущую обстановку своей квартиры.