Текст книги "Искупление (ЛП)"
Автор книги: Кей Кин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Что происходит? – Мне удается спросить, убирая волосы с лица и протестующе постанывая, когда он вытаскивает свой член из моего естества.
– Здесь мои братья.
7
РЕН
В ту секунду, когда Вито роняет телефон на кровать, его поведение полностью меняется. Разговор щелкнул переключателем внутри него, который я слишком хорошо знаю, как видеть, чувствовать, и я знаю, что есть проблема. Проблема, которая, как он, кажется, думает, может каким-то образом повлиять на меня.
Облизывая пересохшие губы, мое тело все еще приходило в себя после потрясающего оргазма, я поднимаюсь с кровати. Мои волосы растрепаны, лифчик все еще на мне, и мои груди вываливаются из ткани. Все это время сперма Вито стекает по моим бедрам.
Превосходно.
Игнорируя это, я поворачиваюсь к мужчине, расхаживающему передо мной, проводя рукой по коротко остриженным волосам. Его брюки уже застегнуты, на рубашке нет никаких следов или повреждений от моей хватки ранее, и все выглядит так, как будто этого и не было.
– Что происходит? – Спрашиваю я, заправляя волосы за ухо и выжидающе глядя на него. Удивительно, но я, кажется, вытаскиваю его оттуда, где он находится, потому что он немедленно поворачивается ко мне лицом.
– Одевайся. Они будут здесь с минуты на минуту, и нам нужно выезжать. – Он кивает в согласии с тем, что говорит, но не вдается в дальнейшие подробности.
Хм. Я так не думаю.
– Куда и зачем уезжать? – Я отталкиваюсь, скрещивая руки на груди, как будто я не стою здесь, выставив свое тело напоказ, и остатки того, что мы только что сделали, стекают по моим ногам.
Вито вздыхает, смущенный моими расспросами, но мне все равно. Я не та милая, наивная Ава, какой притворялась вчера. Я выросла в гораздо более темном мире, чем он думает, и я не собираюсь просто слепо следовать за ними куда-то. Если только я не нахожусь в законной опасности или не рискую раскрыть свое прикрытие.
То, как он качает головой, пренебрежительно машет рукой, говорит мне, что мне придется хоть раз в жизни научиться прикусывать язык и смириться с этим, и от этого у меня мгновенно сжимается грудь, а челюсти сжимаются, когда он говорит. – Одевайся, Ава. У нас есть дела, которыми нужно заняться.
Я проглатываю гневный ответ, обжигающий мой язык, но по тому, как его глаза немного расширяются, я думаю, он предполагает, что я сглатываю от страха. Однако он не произносит больше ни слова, радуясь, что все так и осталось между нами.
Повернувшись к нему спиной, я направляюсь в ванную, оставляя дверь открытой, чтобы я могла следить за тем, что он делает, пока я моюсь как могу, не прыгая в душ. Волосы у меня на затылке встают дыбом, когда мое тело требует быть в состоянии повышенной готовности.
Один взгляд в зеркало, и становится ясно, что в следующей момент меня могут поиметь, поэтому я быстро хватаю с туалетного столика резинку для волос, собираю волосы в крошечный гладкий хвостик, скрепляю его шпильками, прежде чем плеснуть немного воды в лицо.
Когда я снова вхожу в комнату, я нахожу Вито у окна, он смотрит на город за окном, затерянный в своем собственном маленьком мирке. Направляясь прямиком к гардеробной, я снимаю бюстгальтер, на этот раз выбирая гладкий черный комплект в тон, пока роюсь в своем чемодане в поисках чего-нибудь, что они могли бы счесть достаточно подходящим для меня, чтобы пойти с ними на бизнес.
Надеваю пару облегающих черных брюк, простую черную футболку и такой же большой блейзер, я засовываю ноги в массивные армейские ботинки, которые были на мне прошлой ночью в клубе. Я одеваюсь, не сводя глаз с Вито все это время, но он как будто отключился от остального мира, его охватывает оцепенение, когда он готовится к… чему-то. Я пока не знаю, чему именно, но, кажется, я близка к тому, чтобы это выяснить.
Я поправляю блейзер, направляясь к своей кровати, как раз в тот момент, когда раздается стук в дверь. Это немедленно побуждает Вито к действию, когда он поворачивается на звук, целеустремленно маршируя. – Я открою, – бурчит он, едва глядя в мою сторону, и я использую это как отвлекающий маневр, в котором нуждаюсь, открывая ящик прикроватной тумбочки и быстро засовывая Springfield XD в карман своего огромного блейзера.
Убирая телефон в карман, я вижу, как на экране вспыхивает сообщение от Луны. текст из одного слова заставляет меня застыть на месте.
Луна
Отбой.
Черт.
Блядь. Блядь. Блядь. Блядь. Блядь.
Теперь для этого, черт возьми, слишком поздно.
– Bella, давно не виделись, – поет Энцо, входя в комнату с приливом энергии, а Маттео следует прямо за ним. Я улыбаюсь в ответ, быстро стирая сообщение с экрана и убирая мобильник в другой карман.
– Кажется, вы трое полны сюрпризов, а время обеда еще даже не пришло, – говорю я, изогнув бровь, когда он заходит в мое пространство, заключает меня в объятия и запечатлевает мягкий и сладостный поцелуй на каждой из моих щек.
– Это просто означает, что мы только начали, Ава. Самое интересное еще впереди, – отвечает он, подмигивая, и я качаю головой.
– Поскольку твой брат не хочет посвящать меня в то, что происходит, есть ли какой-нибудь шанс, что ты объяснишь? – С надеждой спрашиваю я, но он пожимает плечами.
– Что, и скучать по твоей реакции на безумие, которым является наша жизнь? Ни за что, блядь. Я на девяносто девять процентов уверен, что Маттео собирается устроить ядерный взрыв, и мы с тобой оба знаем, что это заставит твою сладкую маленькую киску запеть в мгновение ока, – мурлычет он, проводя пальцем по моей щеке.
Черт.
Он уже знает меня слишком хорошо, и я бы согласилась при других обстоятельствах, но тот факт, что Луна только что отправила мне сообщение с приказом завязывать, оставляет меня слишком взвинченной, чтобы думать о чем-то другом прямо сейчас.
– Stellina, иди сюда. Нам нужно присутствовать на совещании, и, похоже, твоя безопасность была поставлена под угрозу некоторыми нашими конкурентами. Так что на данный момент я не хочу, чтобы ты пропадала из поля моего зрения, – объясняет Маттео, предлагая мне мельчайшие детали для общей картины.
Тяжело вздыхая, я смотрю на троих мужчин, которые так резко сбили меня с пути истинного. Энцо спокоен и жизнерадостен, как всегда, Вито отключился, как будто его на самом деле здесь нет, а челюсть Маттео выглядит такой напряженной, что может хрустнуть.
Я держу себя в руках, кивая им. Вопреки здравому смыслу и приказу Луны, я говорю: – Показывайте дорогу.
Каждая минута во внедорожнике ускоряет мой пульс. Рядом со мной Маттео, напротив нас сидят Энцо и Вито, и я пытаюсь сдержать панику, покусывая внутреннюю сторону щеки, пока город проносится мимо в размытом пятне.
Внедорожник останавливается, напряжение нарастает. Куда бы мы ни направлялись, им это не нравится. Даже Энцо утратил свою постоянную ухмылку и кокетливый взгляд.
Я в полной заднице.
Я чувствую это нутром, мой желудок скручивается в узел, когда внедорожник подъезжает к ресторану, с которым я не знакома.
Вито открывает дверь еще до того, как водитель успевает подняться со своего места, Энцо шаркает за ним, чтобы подождать снаружи, предлагая мне руку. Я принимаю это без паузы, позволяя ему вывести меня на улицу. Погода, к счастью, впервые за несколько дней сухая, но над нами нависают темные тучи. Маттео следует за мной из машины, его рука касается основания моего позвоночника, когда он двигается возле меня, заставляя мое тело покалывать от малейших прикосновений.
– Оставайся рядом с нами, Stellina. Я позабочусь о твоей безопасности, – шепчет он мне на ухо, прежде чем выйти вперед группы. Вито следует за ним по пятам, в то время как Энцо предлагает мне свой локоть, чтобы мы взялись за руки, пока мы направляемся в ресторан.
Когда мы входим, темно и тихо, как будто заведение закрыто, и моя оценка подтверждается, когда мы заходим дальше. В центре комнаты установлен только один стол, остальные стулья убраны на другие столы, подтверждая, что больше к нам никто не присоединится.
Но больше всего меня беспокоит причина, по которой Луна сказала мне остановиться. Встреча, на которую меня привели братья Де Лука, серьезнее, чем они думают. Единственная причина, по которой я здесь, с ними, заключается в человеке, который уже сидит между четырьмя мужчинами за столом.
Луна.
Мое сердце угрожает выскочить из груди, хотя я сохраняю нейтральное выражение лица, мой пульс неудержимо стучит в ушах.
Роман, Паркер, Луна, Кай, Оскар.
Они впятером сидят за круглым столом, и четыре места остаются свободными. Маттео садится напротив Луны, Вито слева от него, в то время как Энцо предлагает мне стул рядом с Маттео, оставляя его сидеть рядом с Оскаром.
Блядь. Блядь. Блядь. Блядь. Блядь.
– Я не уверен, почему вы считаете эту встречу необходимой, мисс Стил, – начинает Маттео скучающим тоном. – Я знаю, что ты сделаешь все, чтобы помешать, но ты не можешь сказать или сделать ничего такого, что заставило бы меня выслушать. Ты зря тратишь наше и свое время.
Я смотрю на Энцо, не желая казаться, что для меня это совершенно нормально, и, к моему удивлению, он кладет руку мне на бедро и успокаивающе сжимает.
Если бы он только знал.
– Она миссис Стил, – ворчит Оскар, откидываясь на спинку стула, язык его тела соответствует тону Маттео, когда Луна кладет локти на стол.
– Мы пытаемся сохранить мир, мистер Де Лука, и, верите вы этому или нет, мы пытаемся обеспечить безопасность всех, – объясняет она, ее зеленые глаза расширяются от правды, когда Роман усмехается.
– Ну, все, кроме русских. Они уже зашли слишком далеко, – выплевывает Роман, его губы кривятся от отвращения. Странно видеть его сейчас, сидящим напротив меня, как он делал это много раз. Только на этот раз моя мать не заставляет меня давить на него.
Это облегчение, тяжесть, свалившаяся с моей груди, о существовании которой я и не подозревала. Я ожидаю, что эти люди будут ненавидеть меня вечно, и это то, с чем я могу жить.
– Мы можем работать вместе. Тогда мы сможем обсудить то, что Тотем обещал тебе, – предлагает Луна, ее голос остается спокойным, когда она смотрит на каждого из братьев, полностью игнорируя меня, пока она ждет ответа.
– Ничего из этого не было бы проблемой, если бы ты его не убила. В тот день, когда я узнал о его смерти, я поклялся отомстить за него, – выплевывает Вито, и у меня кровь стынет в жилах. Я зажмуриваюсь, прежде чем успеваю остановить себя, но рука Энзо сжимается сильнее, как будто он предполагает, что я напугана словами Вито.
Это полный бардак.
Огромный гребаный бардак, на который мне никогда не следовало соглашаться.
Я запуталась во лжи, в паутине, которую сама же и сотворила, потому что внезапно впервые в жизни что-то почувствовала.
Сидя сейчас за этим столом, я знаю, что мне нужно принять решение.
Верность.
Но кому?
Похоть или искупление?
Это либо одно, либо другое, никакого промежуточного звена.
– Давай не будем тратить время на подобную ерунду. На самом деле, может быть, мне стоит закончить с тобой сейчас? – Маттео ворчит, вытаскивая из кармана пистолет и направляя его на Луну. Каждый из ее людей собирается двинуться, но она поднимает руку, останавливая их на месте против их воли. – Око за око, миссис. Стил. Последствия убийства Тотема.
Взгляд Луны останавливается на мне впервые с тех пор, как я переступила порог, и я сразу понимаю, о чем она говорит.
Покажи мне, что я не ошиблась, доверившись тебе.
Похоть или искупление?
Искупление или похоть?
Выдохнув, я позволяю своему телу взять верх, одним быстрым движением поднимаясь на ноги, крепко сжимая рукоять пистолета. Я аккуратно прижимаю конец к виску Маттео, боль рикошетом пронзает мою грудь от того, что я делаю, и молюсь, чтобы это не зашло дальше.
– Что за черт? – Энцо бормочет позади меня, его рука убирается с моей ноги, когда мой взгляд останавливается на Вито. Шок безошибочно читается на его лице, когда он смотрит на меня в ответ.
– Что, если твоя месть начнется с меня? Что, если меня зовут не Ава, а Рен? Рен Дитрихсон. А что, если это я убила его? Убила Тотема? Убила своего отца?
Моя грудь вздымается с каждым словом, слетающим с моих губ, звук моего собственного голоса отдается в ушах из-за грохота моего пульса.
Маттео поворачивается ко мне лицом, ствол моего пистолета направлен прямо между его карих глаз, когда он с отвращением смотрит на меня.
– Тогда у тебя есть время досчитать до пяти, и бежать, прежде чем я всажу твою собственную пулю тебе в череп.
8
МАТТЕО
Напряжение было высоким еще до того, как мы вошли сюда, оно не изменилось, как и ярость во взгляде Вито и сжатая челюсть Энцо. Одна вещь, которая кардинально изменилась, – это защитная позиция, которую я испытывал по отношению к женщине, которая теперь держит заряженный XD, прижатый к моему лбу.
Я понял, что что-то меняется, в ту секунду, когда миссис Стил на краткий миг перевела взгляд на Аву, и в ее глазах появился понимающий блеск. Потребовалось всего две секунды, чтобы все прояснилось передо мной, но меня бесит не дуло, упирающееся в мою кожу. Нет. Это тот факт, что я отреагировал недостаточно быстро, застигнутый врасплох платиновой блондинкой, уставившейся на меня пустыми глазами.
Слова, которые так небрежно слетели с ее губ, повергают меня в замешательство, но я отказываюсь показывать это, выдвигая свое требование. – Тогда у тебя есть время досчитать до пяти, и бежать, прежде чем я всажу твою собственную пулю тебе в череп.
Я имею в виду каждое слово. Я не хочу, чтобы меня сбило с толку желанное тело, которое извивалось между нами троими. Никогда не было такого и никогда не будет.
Она не Ава, горячая как грех женщина, с которой мы расстались прошлой ночью. Она Рен Дитрихсон, сука, которая убила Тотема и разрушила все наши планы в процессе.
Медленно моргая, я убеждаюсь, что ее взгляд прикован к моему, и поджимаю губы. – Пять, – начинаю я, чувствуя, как напряжение за столом нарастает, но не остается незамеченным, что пятеро человек, сидящих напротив, не сразу бросаются на ее защиту.
Я придерживаюсь этой мысли, сосредотачиваясь на текущей задаче.
Ее пульс бьется на шее, грудь вздымается с каждым вдохом, который она делает, как будто она очень хорошо знает, что это может быть ее последним, и это заставляет мой член шевелиться в штанах.
– Четыре. – Слово выходит отрывистым, поскольку я внутренне ругаю себя за то, что все еще так реагирую на эту женщину, которая причинила нам столько неприятностей. Мои ноздри слегка раздуваются, и я знаю, что она замечает это в ту же секунду, как в ее глазах вспыхивает искорка надежды. Как эта сумасшедшая женщина черпает надежду из моего гнева? В этом нет никакого смысла. – Три. – На этот раз число срывается с моих губ гораздо менее агрессивно, поскольку я сдерживаю себя.
Надежда, которая была там несколько секунд назад, тает, когда она хмуро смотрит на меня. Я чувствую, как ей не терпится взглянуть на Энцо или Вито, но она знает, что в ту секунду, когда она отведет от меня взгляд, я положу всему этому конец.
Эта мысль будоражит мое нутро так, как я никогда раньше не чувствовал, как будто мои инстинкты колеблются в выборе следующего курса действий, и это только усиливает нарастающую во мне ярость.
Следующая цифра вертится у меня на кончике языка, когда она наконец заговаривает. – Я не буду убегать. – Ее слова хриплые и грубые, глаза широко раскрыты от шока, как будто она сама удивлена той истине, которая срывается с ее губ.
– Что?
Вопрос звучит в унисон от Вито и Энцо, угрожая оторвать мой взгляд от стоящего надо мной убийцы, но мне удается сосредоточить все внимание на ней. Она не опускает оружие и не сводит с меня глаз, реагируя на их вспышку.
– Я же сказала, что не буду убегать. – На этот раз она тверже, увереннее в своих словах, но в ней тоже есть намек на уязвимость. У нее есть способность полностью застать меня врасплох. Это почти освежает, но обстоятельства не изменились.
– Stellina, – бормочу я, стискивая руки на подлокотниках кресла и оставаясь сидеть. – Ты не захочешь оставаться, если то, что ты говоришь, правда.
Гнев разливается по моим венам еще горячее, когда я чувствую внутри надежду, что все это ложь, нелепая шутка, вышедшая из-под контроля. Почему я не хочу, чтобы она была злодейкой в моей истории? Почему я хочу удержать ее рядом с собой? Даже если это только на следующие два дня.
Мои планы рушатся, мои надежды удержать ее и исследовать полностью тают.
Но я должен помнить самый важный факт. Она дочь Тотема.
Гребаная дочь.
Почему его убила собственная кровь? Это наивысший из всех грехов в кодексе Де Луки.
Кровь есть кровь. Несмотря ни на что.
Поджав губы, я жду, что она ответит, но вместо этого ее рот открывается и закрывается пару раз, но ничего не выходит.
Я чувствую, как Вито пристально смотрит мне в затылок со своего места слева от меня, и я чувствую его желание пообщаться со мной. Я понятия не имею, что это такое, и прав ли я вообще, но я едва заметно киваю, доверяя его суждению, несмотря ни на что, продолжая смотреть на Рен.
Черт, это имя подходит ей гораздо больше, чем Ава.
– Если ты не собираешься убегать, Рен, тогда твой единственный выбор – пойти с нами. – Мое сердце замирает от слов Вито. Он повел разговор в совершенно ином направлении, чем я ожидал, и я определенно сожалею, что дал ему сигнал что-то сказать.
– Нет, это не она, – выпаливает Луна, вмешиваясь в беспорядок, готовый поглотить нас целиком.
Стул скрипит, когда она поднимается на ноги, и я не могу удержаться от того, чтобы не взглянуть в ее сторону краем глаза, пока Роман удерживает ее.
Никогда не оставляемый в стороне, стул Энцо скрипит по полу так же быстро, как удары его кулаков по столу разносятся по комнате. – Это она, или пуля в твоих мозгах. Мы сказали, око за око, что бы ты предпочла?
Брови Рен сводятся, когда я встречаюсь с ней взглядом, в тот самый момент, когда Вито снимает свой пистолет с предохранителя.
Наконец-то. Один из них хочет достать оружие, чтобы помочь брату выбраться.
Ублюдки.
Но я нутром чую, что это направлено не на того, кто подвергает меня опасности прямо сейчас; вместо этого это направлено через стол.
– Хотел бы я посмотреть, как ты хотя бы попытаешься всадить гребаную пулю куда-нибудь рядом с ней. – Это заявление исходит от рычащего Оскара, и когда я смотрю на него, то замечаю кинжал, который он вертит на столе.
Тяжело вздыхая, я пытаюсь сохранять спокойствие посреди этой неразберихи, которая разворачивается перед нами. Ничего из этого не должно было произойти. Мы совершенно сбились с пути, и мне, блядь, нужно время, чтобы подумать.
Я готов двигаться, контратаковать или бог знает что еще, чтобы покончить с этим, но прежде чем я успеваю решиться на следующий шаг, Рен снова застает меня врасплох, когда она убирает пистолет от моего черепа и опускает его обратно в огромный карман своего блейзера.
Удивленный уязвимостью в ее движениях, я поднимаю брови до линии волос, когда она делает шаг назад. Я оцениваю каждое ее движение, пока она поворачивает шею из стороны в сторону, прежде чем расправить плечи.
– Поехали.
Теперь моя очередь хмурить брови, когда я поворачиваю шею, чтобы последовать за ней, удаляющейся от группы. Она обращается к нам?
Это почти чертовски мило, что она думает, что может отдавать приказы, и то, что ее никто, блядь, не останавливает, только подтверждает, что она привыкла быть главной. Я почти смеюсь над тем фактом, что она отступает, а я не поднимаю на нее свой пистолет.
Что-то останавливает меня, но я не понимаю, что.
Мужчины Физерстоун переводят взгляды с нас на Рен, в то время как Луна смотрит на нее с намеком на беспокойство в глазах, сжимая руки на столе.
Мышцы на моей шее напрягаются, когда я прослеживаю за ее взглядом и обнаруживаю Рен, стоящей у двери. Ее позиция слишком непринужденна, слишком интригующая, но слишком охотна.
В этом нет смысла. Словно прочитав мои мысли, Рен пожимает плечами и кивает членам Физерстоун, сидящим через стол. – Я обещала искупление. Это оно.
Как будто это имеет какой-то смысл для меня или любого из моих братьев. – Ты что, не слышала меня? Если бы ты была той, кто всадил пулю в Тотема, ты бы никуда не захотела с нами идти. – Мой тон почти сбивает с толку, когда я смотрю на нее сверху вниз, но ее поведение нисколько не меняется. У нее даже глаз не дрогнул.
– Я была бы мертва под его властью и по его приказу. Я сидела последние шесть месяцев, ожидая, что Луна забьет последний гвоздь в мой гроб, но она этого не сделала. Если ты собираешься убить меня, то сделай это. Я уже готова.
Мое сердце рикошетит в груди, несмотря на мои здравые рассуждения. Ее слова вызывают у меня больше вопросов, чем ответов, но все это не имеет значения, когда Энцо шагает к ней.
Вито следует его примеру, что не оставляет мне выбора, кроме как встать и идти за ними. Мы действуем как одно целое. Всегда. Даже если нам это не нравится. Мне будет что сказать позже, когда мы останемся только втроем.
– Что происходит? – Спрашивает Луна, когда я поправляю лацканы своего блейзера и направляюсь к двери. Она просто хочет услышать это из наших уст.
– Рен. – Ее имя горячо звучит на моих губах, когда она поворачивает голову в мою сторону. – Расскажи Луне, что происходит. Куда мы направляемся? – То, как мне удается сохранять свой голос таким спокойным, удивительно даже для меня, и, вероятно, именно поэтому мои братья ведут себя тише, чем я, потому что они раскроют свои карты быстрее, чем это сделал бы я.
Не сбиваясь с ритма, Рен бросает взгляд на стол, на кого конкретно, я не знаю, поскольку не отвожу от нее взгляда. Ее взгляд возвращается ко мне, прежде чем она заговаривает.
– Куда бы они меня, блядь, ни потащили.
