Текст книги "Мечтательница"

Автор книги: Кей Грегори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Хорошо, – сказал он. – Пусть будет по-твоему. Но не говори потом, что я не предупреждал тебя. – И он отдал ей снимок.

Она с победоносным видом схватила его и принялась рассматривать.

На старой черно-белой фотографии, с трещиной посередине, была запечатлена парочка – мужчина и женщина. Мужчина обнимал одной рукой женщину за талию, она смотрела на него любящим взглядом, но взгляд его был обращен не на нее, а в объектив. Сзади них возвышалась Эйфелева башня.

Улыбка сползала с лица Федры, по мере того как она вглядывалась в лица двух влюбленных. У нее вдруг голова пошла кругом, перед глазами все поплыло, и фотография задрожала в руках.

Мужчина на снимке был Чарльз Требэниан, а женщина – ее мать, Эстер Пенденинг.

Глава 8

В открытое окно квартиры Эстер дул холодный ветер, он вздымал занавески, шелестел страницами газеты, лежавшей на столе, а главное – выгонял запах дыма и наполнял комнату свежим морским воздухом. Эстер поежилась и плотнее закуталась в жакет. Придется потерпеть, она же хочет скрыть, что курила, но ведь Федра все равно догадается – в квартире настоящая стужа.

Скоро она придет, и если с ней появится Айан, то значит, ее маленький трюк сработал. Из него получится хороший муж, если он решится на это. Разве только?.. Можно лишь строить предположения, но ведь речь идет об Айане, у которого непростой характер. Он видит лишь то, что хочет видеть. Точно так же, как и его отец.

Тяжело вздохнув, Эстер пошла на кухню и поставила чайник. Федра должна прийти с минуты на минуту. Порыв ветра сбросил газету на пол, пластиковый абажур закачался. Хватит, пожалуй, проветривать, решила она и стала закрывать окна.

Раздался легкий стук в дверь. Федра. Эстер расплылась в счастливой улыбке и поспешила к двери.

– Привет, мама! – сказала дочка каким-то надтреснутым голосом.

Вид у нее был совсем несчастный, глаза грустные. Так что же? План не удался? Да и Айана не видно, он не пришел с ней. Эстер постаралась скрыть разочарование.

– Привет, дорогая. Я так рада тебя видеть. Разве ты не хочешь меня поцеловать? – сказала она Федре.

– Да, конечно!

Она чмокнула мать в щеку, а не обняла и расцеловала, как бывало раньше. Что-то не так?

– Я поставила чайник, пойдем выпьем чаю. Или ты хочешь кофе? – спросила Эстер.

Не выяснять же чуть ли не на пороге, что там случилось!

– Да, кофе. Я сама сделаю.

Федра проследовала за матерью на кухню. Эстер села на свой любимый стул и стала наблюдать, как дочка с отсутствующим видом автоматически ставит чашки на стол, достает кофеварку. Что же происходит? Федра всегда была мечтательницей, но сейчас она не мечтает, это видно. Просто ее мысли где-то далеко.

– Что-нибудь случилось? – спросила наконец Эстер.

– Здесь холодно, – поежившись, заметила дочь, не ответив на ее вопрос.

– Знаю. Я только что проветривала квартиру.

– А.

И все? Больше она не собирается ничего сказать? И не спрашивает о причине такого тщательного проветривания? Даже не скажет ничего насчет курения?

– Что с тобой, дорогая? – озабоченно проговорила Эстер. – Я не хотела вмешиваться в твои личные дела, но…

– Мама, перестань. Прекрасно знаешь, что именно хотела вмешаться, – перебила ее Федра, сосредоточенно наливая кофе в чашку.

У Эстер екнуло сердце, она тяжело вздохнула.

– Да, возможно, – призналась она. – Но я только намеревалась помочь. Думала, что если вы с Айаном проведете некоторое время вместе, то… – Тут она запнулась и испуганно заморгала. – Федра! Он что… ты с ним?..

– Что? Переспала? Это и была основная цель?

Эстер прижала ладони к вискам, так вдруг заломило в голове. Язвительный вопрос Федры поразил ее, дочка никогда так еще с ней не разговаривала, всегда была ласковой и заботливой. Сейчас же во всем чувствуется какая-то отчужденность. Оказывается, она винит мать в том, что у них там что-то не сложилось…

– Нет, дорогая, – сказала Эстер. – Все совсем не так. Вы оба взрослые люди и, насколько я понимаю, не станете делать глупости. Но вы с Айаном были хорошими друзьями когда-то, потом возникла эта враждебность… Вот я и решила, что если вы побудете вместе, то он может убедиться в правоте Чарльза.

– В какой правоте? – спросила Федра, все еще избегая взгляда матери.

– Ангус мне рассказал. Чарльз хотел, чтобы вы с Айаном поженились.

– А… Да. Айан говорил мне об этом. Но Чарльз не слишком хорошо знал своего сына, да?

Федра говорила обо всем так, словно это не имело для нее ни малейшего значения.

Эстер снова поежилась, но не от холода.

– Да, пожалуй, он не знал его, – согласилась она, а когда Федра ничего не сказала, продолжила: – Но ничего нереального в этой идее нет, правда? Дружба вполне может стать основой для брака, разве нет?

– Дружба? Возможно, ты и права. Только Айан жениться не собирается, во всяком случае на мне.

– Откуда ты знаешь? Ты говорила с ним об этом?

– Я? Ты спрашиваешь, не предлагала ли я ему свою руку и сердце? – воскликнула Федра и резко поставила на стол чашку, предназначенную для матери, отчего кофе расплескался. – Нет, конечно! Как с ним можно о чем-то говорить, когда он считает меня шантажисткой? Будто я нарочно задумала отдать ему дом, чтобы окрутить его!

– Федра! Ты должна была сказать, что это неправда!

– Я все ему объяснила.

– Он поверил тебе?

– Думаю, что да. Но теперь это не имеет никакого значения.

– Как можно быть уверенной…

– Уверенной? Конечно, я уверена в том, что ему плевать на меня. – Она без сил откинулась на спинку стула. – Тебе не стоило вмешиваться, мама. Айан приехал вместе со своей секретаршей, эдакой красоткой.

– Секретаршей? – Эстер стало жарко, и она расстегнула жакет, но больше всего ей хотелось закурить. – Но ведь это не означает… – пробормотала она растерянно.

– Означает. Она просто роскошная дама. Они приехали в Кайн-Клет в пятницу и прекрасно проводят вместе время, я думаю.

Федра тупо смотрела прямо перед собой, вид у нее был подавленный.

– О, понятно… – проговорила Эстер, отпила большой глоток кофе, чтобы как-то прийти в себя. – Прости, дорогая. Если бы я знала… Но мне же ничего не известно… Я хотела помочь.

– Знаю.

Они помолчали некоторое время. Потом вдруг Федра подняла голову и посмотрела внимательно на мать.

– Мама… – начала она и запнулась.

– Да, дорогая?

– Они, то есть Айан и Каролайн, разбирают письменный стол Чарльза.

Федра хочет переменить тему разговора? Что ж, это к лучшему. Эстер удовлетворенно кивнула.

– Думаю, это надо было рано или поздно сделать, – заметила она. – За такое я бы сама не взялась. Кстати, именно там Чарльз не разрешал мне никогда наводить порядок.

– Ты знаешь, что он хранил там?

Эстер показалось, что этот вопрос дочь задала неспроста.

– Счета, думаю. Оплаченные чеки, старые письма. Статьи, которые он вырезал из газет, чтобы потом поворчать на какую-то тему. Да в общем все, что он не хотел выбрасывать. Я никогда туда не заглядывала.

– А фотографии?

– Может быть, и фотографии. Я знаю, что фотографии были у него собраны в большом альбоме, который лежит в библиотеке. Там все предки, есть несколько снимков его жены Хелен, а также детские фото Айана и Джоан. А что? Ты говоришь о какой-то определенной фотографии?

Федра покачала головой.

– Нет, просто… – Она принялась пить остывающий кофе. – Ты знала его так долго, да, мама?

– Чарльза? Конечно… – ответила та.

К чему это дочка клонит? И почему отводит взгляд?

– Кажется, что всю жизнь его знала, а мне было двадцать, когда я пришла работать в дом. Он был другой в то время… Гораздо мягче, добрее…

Она замолчала, потому что вдруг воспоминания нахлынули на нее, и улыбнулась. Но тут заметила, как смотрит на нее дочь, и всполошилась – не слишком ли она расслабилась?

– Да, я представляю… – проговорила Федра грустным голосом. – Он тогда был молодой…

– Конечно. Федра, что с тобой? О Господи! Ты плачешь?

– Да ничего, все в порядке… – ответила она и быстро вытерла глаза.

Эстер всплеснула руками. Что же такое творится с ее дочуркой? Она так расстроена! Похоже, что это глупое «сватовство», которое она затеяла, только навредило бедной девочке. А она как всякая мать хотела ей только добра и счастья. Что же еще для нее сделать? Как помочь? Но Эстер, как никто другой, знает, что ничем таким не поможешь. Время. Да, только время залечит раны. Но зато немного улучшить ее настроение сейчас она может.

– Послушай, я же испекла для тебя шоколадный торт! Хочешь кусочек?

Федра взглянула на нее, и на ее губах появилось подобие улыбки, конечно не такой широкой, очаровательной, какой она всегда одаривала любящую мать, но все-таки…

– А почему бы и нет? – сказала Федра. – Это всегда помогало, когда я была маленькой. Да?

Эстер обрадовалась. Ну вот, девочка уже подбодрилась и пытается шутить.

– Хорошо, умница! – сказала она и пошла резать торт.

Федра прошла в дом через старую оранжерею, ей не хотелось привлекать к себе внимание. В холле, к счастью, никого не оказалось, и она направилась к лестнице. Из гостиной доносились приглушенные голоса и шуршание бумаги.

Значит, Айан и Каролайн все еще разбирают архив Чарльза. Но идти к ним сейчас она не может.

Ее настолько поразила та фотография, да и в глазах Айана, на которого она мельком взглянула, читалось такое сочувствие, что вынести это было невозможно, и она бросилась вон из комнаты. Словно хотела спрятаться от тех противоречивых чувств, которые тогда нахлынули на нее.

К матери она шла медленно, чтобы все продумать и выразить в словах. И только на полпути к ее дому она до конца осознала увиденное на старой фотографии. Там, на снимке, ее мать и Чарльз, их бывший хозяин и, как бы там ни было, муж Федры.

Но, если все прикинуть, такое вполне могло произойти. Эстер на снимке не больше тридцати. К тому времени Хелен уже шесть лет как умерла, а Фрэнсиса Пенденинга нет с мамой чуть больше двух лет. Значит, Айану десять лет, Джоан шесть, а ей самой, соответственно, два.

Все правильно, даты совпадают. Стало быть, ее подозрения беспочвенны. У матери в столе хранилась фотография отца, которую время от времени она показывала Федре и говорила, что у нее рот, как у отца, да и лоб тоже…

Федра облегченно вздохнула, потому что минуту назад страшное подозрение закралось ей в душу, в результате которого об Айане и мечтать-то было бы большим грехом.

Но только представить себе – Чарльз и мама! Какую тайну они оба хранили все эти годы? До сегодняшнего дня Федра и вообразить себе не могла, что между ними могло быть что-нибудь, кроме привязанности и добрых отношений.

Как, однако, странно… Странно, что мама, возможно, была влюблена в Чарльза и тщательно скрывала свои чувства. А что же, с годами все прошло? Или она смирилась с неизбежным? Но в чем там было дело? Мысли Федры так перепутались, что она не могла не сравнивать какую-то неведомую ей историю из прошлого ее матери с тем, что происходит с ней самой сейчас. Не могла перестать думать при этом об Айане и той рыжей секретарше.

В результате Федра пришла к матери в полном душевном смятении, решив выяснить все до конца, да так и не осмелилась спросить ее прямо про Чарльза. Они полакомились замечательным тортом, поговорили о ее школьных делах, потом пошли пообедать в ресторанчике «Пятнистый олень» и встретили там знакомых и друзей. В такой обстановке поговорить по душам было невозможно.

Федра почти уже поднялась наверх, когда ее снизу окликнул Айан.

– Федра, ты? – искренне удивился он. – Спускайся вниз, когда будешь готова. Мне надо поговорить с тобой.

– О чем? – Она поднялась еще на одну ступеньку и вцепилась в перила двумя руками. – О чем нам говорить?

– О Боже, – простонал Айан. – Опять начинаешь все сначала?

– Что начинаю?

– Притворяться. Мы же столько лет знаем друг друга, я тебя насквозь вижу. – Он помолчал секунду и продолжил уже другим тоном: – Ну что, виделась с матерью?

– Да, конечно. Они с мистером Купером пошли в гости. Звали меня с собой, но я отказалась. Устала.

– В шесть часов вечера?

Ему обязательно надо высказать вслух свои сомнения! Ну вот он уже поднялся к ней и теперь смотрит и улыбается своей противной улыбкой…

– Я сегодня не в настроении, – пояснила Федра. – Кроме того, мне показалось, что мистеру Куперу хотелось бы побыть с мамой вдвоем. Извини, что я нарушаю твои планы.

– Какие планы? – Айан удивленно поднял брови. Через секунду он, видимо, понял и в его глазах сверкнули искорки. – А… Ты имеешь в виду эти планы.

Он подчеркнул слово «эти».

– Да, ваши с Каролайн, – пояснила Федра, от души надеясь, что это прозвучало непринужденно.

Айан сделал шаг в сторону и оказался в тени, так что разглядеть его лицо не представлялось возможным.

– Мне очень повезло с Каролайн, – сказал он. – Она не секретарша, просто виртуоз своего дела.

– Действительно повезло, – со смехом подтвердила Федра, не совсем понимая причину такой откровенности с его стороны.

Она быстро прошла к себе в комнату и с такой силой хлопнула дверью, что старинные картины чуть со стен не попадали.

Виртуоз! Еще бы! Скорее всего, во всем!

А что до Айана… Неужели так необходимо прямо перед ее носом флиртовать с девками? Нет, назвать Каролайн девкой нельзя. По сравнению с Рози Шарп эта просто принцесса. Но от этого совсем не легче, потому что она еще здесь, в Кайн-Клете.

Федра повесила куртку в шкаф и подошла к окну. На море сильное волнение, погода явно испортилась. А она собиралась пойти прогуляться. Нет, это неразумно.

Когда она спустилась вниз, то выглядела скромной, тихой и приветливой. Федре удалась обуздать свои эмоции и принять правильное решение – ей нет и не может быть никакого дела до того, с кем Айан приезжает в Кайн-Клет. Сейчас она пойдет и покорно выслушает его, потом быстро перекусит на кухне, после чего предоставит парочке полную свободу действий, уединившись в своей комнате. Пусть занимаются тем, ради чего сюда приехали. Письменный стол Чарльза очень удобная ширма.

Каролайн сидела на том же диванчике и перебирала пожелтевшие от времени документы. На ней была длинная зеленая юбка и белая блузка. Волосы уложены в аккуратную прическу. Все так же изысканно и неброско накрашена, в комнате пахнет дорогими духами. Айан, в джинсах и черной рубашке, сидел рядом с Каролайн на подлокотнике и через ее плечо сосредоточенно читал что-то на листе, лежавшем у нее на коленях. На сей раз они оба внимательно изучали какой-то банковский счет.

Айан посмотрел на Федру, улыбнулся ей и принялся накручивать на палец рыжий локон Каролайн. Та дернулась, и он тотчас же прекратил свое занятие, просто положив руку ей на плечо.

– О чем ты хотел поговорить со мной? – спросила Федра каким-то странным голосом: видимо, попытка быть непринужденной и приветливой вызвала подобный результат.

– Об этой фотографии, которую тебе так не терпелось посмотреть.

– А, ясно.

Ей хотелось сказать, что этот снимок касается только ее и матери, но передумала, вовремя вспомнив, что там еще изображен и Чарльз. И, в конце концов, вести себя бестактно просто невежливо.

Каролайн встала.

– Простите, мне надо пойти позвонить, – сказала она и исчезла за дверью.

Федра удивленно проводила ее взглядом.

– Я что-то не так сделала?

– Нет, я объяснил ей еще раньше, что хочу поговорить с тобой наедине.

– И она послушалась? Какая бесхарактерность! Ни самолюбия, ни гордости. Тебе повезло, Айан!

– Прекрати говорить гадости. Каролайн вовсе не бесхарактерная, иначе я бы не стал с ней работать. Иди сюда и садись. – Он шлепнул ладонью по дивану.

Федра взяла стул из дальнего угла комнаты, поставила его напротив дивана и села на него, чинно сложив руки на коленях.

– Ну так что насчет фотографии? – спросила она.

Айан, все время наблюдавший за ней, улыбнулся, его явно развеселили хитрые маневры со стулом. Но тут же его лицо посерьезнело, и он сообщил:

– Я вовсе тебе не брат.

– А, так вот ты о чем! А я и не думала, что ты мой брат. Только тебе такое могло прийти в голову!

– Вообще-то нет. Мой отец хоть и славился экстравагантными выходками, но никогда не осмелился бы жениться на собственной дочери.

Он сел, откинувшись назад и заложив руки за голову. Федра смотрела на него с недоверием. Неужели у него что-то еще на уме, кроме этого сообщения?

– Да, – поспешила согласиться она. – Чарльз явно соблюдал все приличия.

И правильно делал. Иначе ее совершенно естественное желание принадлежать этому красивому мужчине, ее мечты соединиться с ним были бы не только неразумными, но и незаконными. А так она может любоваться им сколько угодно. Но ей вовсе не хочется смотреть, как он красуется перед ней.

Федра встала.

– Это все, что ты хотел сказать? Так это мне и без тебя известно.

– Я хотел только тебя успокоить, но вижу, что не стоило суетиться.

Он раздражен. Это видно по тому, как нервно барабанят пальцы по спинке дивана, да и взгляд его стал колючим.

Конечно же из-за фотографии он тоже разволновался и думал, что на Федру она произвела более сильное впечатление, чем оказалось на самом деле. Но ведь так ему только кажется, просто Федра не хочет говорить с ним на эту весьма деликатную тему. Потому что такие разговоры ни к чему хорошему не приведут, за ними совсем другая, еще более деликатная проблема…

– Пойду приготовлю себе что-нибудь, – сказала она. – Тебе тоже?

– О нет, спасибо. Мы с Каролайн найдем какой-нибудь другой способ удовлетворить аппетит, – заявил Айан, разглядывая ее. – Не беспокойся.

– И не собираюсь. Пока, приятной ночи.

Ответа она не ждала, пошла прямо к двери, но услыхала брошенное вдогонку:

– Не сомневайся, так оно и будет.

В холле Каролайн как раз закончила говорить по телефону.

– Все в порядке? – спросила она Федру.

– Конечно. А что?

Каролайн вдруг покраснела.

– Ничего. Извините, но вы очень бледны.

– Со мной все нормально, – отрезала Федра и тут же пожалела, что так груба с этой женщиной, ведь она не виновата, это Айан выбрал ее себе в партнерши. – Я немного устала, – уже другим тоном сказала Федра. – Ничего пройдет. Желаю вам с Айаном приятного вечера.

– Но… – пробормотала озадаченная Каролайн.

Она, видно, хотела еще что-то добавить, но Федра повернулась и прошла на кухню.

Там не пахло ничем вкусным. Пусто, стол был аккуратно вытерт. Она постояла в задумчивости с минуту, потом принялась готовить себе омлет.

Выйдя после ужина в холл, она увидела картину, потрясшую ее до глубины души: Айан помогал Каролайн надеть длинное черное пальто. Когда пальто уже было надето, он оставил руки у нее на плечах.

– Мы решили пойти поужинать, – сказал он Федре. – Ты точно не хочешь присоединиться к нам?

– Ты меня и не приглашал.

– Разве? Как невежливо с моей стороны, – заметил он, но приглашения после этого не последовало.

– Пойдемте с нами, – сказала Каролайн. – В холодильнике совсем пусто.

– Я сделала себе омлет. Не стоит обо мне беспокоиться.

Айан усмехнулся.

– Не будем. Пошли, Каролайн.

– Ну, если вы так считаете…

Каролайн бросила взгляд на Федру, но Айан взял ее за руку и вытащил на улицу. Надо сказать, что эта секретарша – или кто там она – не очень-то хотела идти. Это было видно. Вот если бы Федра шла с Айаном ужинать в ресторан и представляла, что ее ожидает потом, то у нее бы сверкали глаза и она просто порхала бы от радости. И уж точно не позвала бы с собой другую женщину.

Зазвонил телефон.

– Здравствуй, Федра. Как я рад, что ты снова в нашем городе.

Это же Питер Шарки, она сразу узнала его сладкий, противный голос.

– Спасибо. Я завтра уже уезжаю, – сообщила она.

Она еще не собиралась уезжать, но зачем Питеру докладывать о своих истинных планах?

– А сегодня вечером ты свободна? Как насчет того, чтобы поужинать в ресторане? В «Бьюде», например.

– Нет, спасибо. Я уже поужинала.

– Может, сходим в кино? Или…

– Питер, я никуда не пойду сегодня вечером. Я плохо себя чувствую, и Айан ухаживает за мной.

Это она нарочно сказала, а то вдруг Питеру придет в голову привезти ей доктора.

– Жаль. А ты приедешь домой на Рождество?

– Нет. То есть да. Не знаю. Думаю, приеду.

Вот пристал! Его настойчивости можно только удивляться, но ведь Федре известны истинные цели Питера.

– Я позвоню тебе на Рождество, – пообещал он.

– Спокойной ночи, Питер.

И она повесила трубку, не дожидаясь, пока он пригласит ее позавтракать или пообедать вместе.

Завтра она пойдет проведать маму, а потом, возможно, уедет в школу, вернется на день раньше.

Да, потом в ее жизни все так и будет – школа, визиты к маме, отпуск в одиночестве. Что поделаешь, у некоторых бывает и хуже.

Ночью Федре приснился нелепый сон. Айан и Каролайн взбирались, словно альпинисты, на Эйфелеву башню, а над ними по воздуху летал Чарльз и что-то выкрикивал, скорее всего что-то обидное для Айана, потому что тот ужасно злился и закрывал собой Каролайн. А внизу бегала Эстер и звала всех немедленно спуститься вниз. Потом вдруг все исчезло и превратилось в огромное облако, которое надвигалось на Федру. Она проснулась, что называется, в холодном поту и долго еще лежала, размышляя, было ли в этом сне предсказание ее будущего? Заснула она только под утро, когда забрезжил рассвет.

И вот теперь, не выспавшаяся и беспрестанно зевающая, она спустилась вниз. На кухне Айан и Каролайн пили кофе. Федра хмуро бросила им «доброе утро» и пошла наливать себе кофе из кофеварки.

– Вы хорошо спали? – вежливо спросила Каролайн.

– Не очень. А вы?

– Да. Очень хорошо, спасибо.

Федра оглянулась на нее и только тут заметила, что та выглядит совершенной простушкой – никакой косметики, а одета не в очаровательный пеньюар, как должно было бы быть, а в обычный теплый халат, из-под которого торчит простая белая рубашка… У нее даже волосы не уложены. Ну и дела! И это любовница Айана?

– Что случилось? – поинтересовался он, заметив ее тупой взгляд. – Ты разве из тех, кто с утра до первой чашки кофе и слова сказать не может?

Федра покачала – нет, тряхнула – головой, чтобы прийти в себя.

– Нет. Хотелось бы, конечно, утром немножко понежиться, но работа в школе приучает к строгой дисциплине.

– Рад слышать это. Присаживайся.

Федра села к столу. По правде говоря, ей с трудом удавалось притвориться, будто это самое обычное утро и ей ни до чего нет дела. Но не могла же она не заметить, что у Айана не застегнута рубашка. Да она только туда и смотрит. Вид обнаженной, покрытой волосками мужской груди просто гипнотизировал ее. Она даже отметила, что он довольно загорелый. Интересно, подумала она, откуда такой ровный красивый загар в это время года? Неужели он ходит в солярий?

Все трое молча пили кофе и жевали тосты. Каролайн не вступала больше в разговоры и явно торопилась покончить с завтраком. Айану, казалось, вообще ни до чего нет дела.

Наконец Федра не выдержала тягостной атмосферы и спросила непринужденно:

– Что сегодня в повестке дня? – Никто не ответил, оба удивленно на нее уставились. Пришлось пояснить: – Вы собираетесь продолжить разбирать бумаги в столе Чарльза?

Айан отодвинулся от стола и сел, заложив ногу за ногу.

– Мы уже почти закончили. Думаю, во второй половине дня поедем в Лондон.

– Может, Федре имеет смысл поехать с нами? – предложила Каролайн. – Тогда ей не придется делать пересадки.

Айан без особого энтузиазма спросил:

– Что скажешь, Федра?

Та, удивленная неожиданным предложением, пожала плечами.

– Нет, спасибо… Мама…

– Мама будет ужасно рада, – пробурчал себе под нос Айан.

– Да, но… Вы с Каролайн… Я буду вам мешать.

– Почему? – удивилась та. – Вы же с Айаном знаете друг друга тысячу лет, вы такие друзья. Так он мне, по крайней мере, говорил.

– Да, но… Я ничего не понимаю, – проговорила обескураженная в свою очередь Федра.

Она смотрела на Каролайн, но тут какой-то странный звук заставил ее повернуться – Айан прикрыл рот рукой и было непонятно, то ли он давится от смеха, то ли зевает.

Федра снова обратилась к секретарше:

– Ну зачем вы в самом деле прикидываетесь? – спросила она. – Разве мне с самого начала не было ясно… ну… что вы с Айаном… – Тут она осеклась, ибо договорить до конца, то есть сказать, «что вы спите с Айаном, которого я люблю», она не могла.

– Федра, – осторожно проговорила Каролайн, – мне кажется, вы все неправильно поняли.

Айан снова фыркнул, но никто на него не обратил внимания.

– Что значит неправильно?

Секретарша выпрямилась и заявила:

– Айан мой начальник. И все.

– Все? – удивленно заморгав, переспросила Федра.

– Да. Я его секретарша, а не… О Господи!

– Каролайн хочет сказать, – вмешался Айан, – что раз я плачу ей, то она меня не пустит в свою постель.

– А я думала…

– Знаю-знаю, что ты думала. Ты не очень-то это скрывала.

Неожиданно Каролайн засмеялась. Федра, невероятно смущенная, не поняла, в чем причина такого веселья. Об этом она и сказала вслух.

– Ой, Федра, извините, – ответила Каролайн. – Но невозможно и представить себе, что самый заметный холостяк Лондона, мистер Требэниан, вступит в неосмотрительную связь с сорокалетней матерью троих детей!

– К тому же муж у которой чемпион по вольной борьбе! – добавил Айан.

У бедной Федры забегали глаза, она переводила взгляд с Айана на Каролайн и обратно. Им было ужасно весело, она же не знала, что и сказать, и чувствовала, как густо ее щеки заливаются краской.

– Простите, – пробормотала Федра и выскочила за дверь.