Текст книги "Братья Маджере (ЛП)"

Автор книги: Кевин Т. Стейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Что вы думаете делать, незнакомцы? Насмехаться над пророчеством? – требовательно спросил один, его рука сжалась в кулак.

– Мы только прочли его и все? – начал Карамон, утирая лицо. – Это преступление?

– Может быть. И вам не понравиться наказание.

Карамон вскочил на ноги. Он был один против двадцати, но неравные шансы его не страшили. Он краем глаза видел, как рука брата стремительно скользит к мешочку, который висел на поясе, мешочку, содержание которого было столь волшебно и таинственно, как и человек, использующий его.

– Драка? – спросил Ирвин подпрыгивая. Кендер схватил свой хупак. – Здесь будет кабацкая драка! Я никогда еще не участвовал в кабацких драках! Кузен Тас был прав насчет вас, парни!

– Никакой драки в моем заведении не будет! – закричал строгий голос. – Ну-ка, Хамиш, и ты тоже, Барток, успокойтесь.

Хозяин гостиницы встал между Карамоном и толпой, делая руками умиротворяющие жесты. Мужчины успокоились и вернулись по местам, продолжая мрачные беседы.

– Я сожалею, господа, – сказал Йост близнецам. – Мы обычно более дружелюбны, но злые дела творятся в Мерекларе.

– Что случилось с кабацкой дракой? – потребовал ответа Ирвин.

– Замолчи! – Карамон схватил кендера и усадил его на место.

– Злые дела – вроде исчезновения котов? – спросил Рейстлин. Йост в страхе уставился на мага:

– Как вы узнали, сер?

Рейстлин пожал плечами.

– Ну ладно, вы – маг в конце концов, – продолжил владелец гостиницы, глянув искоса. – Я думаю, вы знаете множество вещей, каких не знают другие.

– И именно потому все готовы перерезать нам горло? – Спросил Карамон, указывая через плечо большим пальцем на остальных в гостинице.

– Только потому, что наши коты означают так же много для нас, как и слово чести для рыцаря Соламнии.

Вспомнив Стурма, Карамон был впечатлен. Рыцари Соламнии охотно умерли бы, ради своей чести.

– Сядьте, сэр…

– Йост. Все называют меня просто Йостом.

– Сядьте гм… Йост, – сказал Рейстлин своим мягким голосом, – и расскажите нам о котах.

Нервно оглянувшись на других своих посетителей, Йост сел напротив Ирвина. Карамон взял пиво, только чтобы обнаружить, что кендер прикончил его.

– Я распоряжусь, чтобы девочка принесла вам чего-нибудь выпить, – предложил Йост. Карамон посмотрел на брата, который покачал головой, напоминая что их средства подходят к концу. Воин вздохнул.

– Благодарю вас, нет. Я не хочу пить.

Улыбнувшись, владелец гостиницы зажестикулировал официантке:

– Мегги, – сказал он, – принеси нам из дома стаканы и мой личный запас.

Официантка возвратилась, неся коричневую, покрытую пылью бутылку, в которой Карамон признал ликер. Йост налил один стакан для себя и один для воина. Рейстлин отклонил предложение.

– Ты не хочешь немного? – спросил Йост у кендера. – Это заставит виться твои волосы.

– Да? – спросил кендер, удивленно разглядывая смесь. Кендер провел рукой по своему хохолку – его гордости и радости. – Ммм, тогда я думаю не надо. Я люблю свои волосы такими.

Йост продолжил:

– Мы считаем, что в Мерекларе и его окрестностях однажды наши коты спасут мир.

Карамон подозрительно осмотрел напиток, который ему предложили и сделал небольшой глоток. Он скривился, но потом глаза расширились и он с восхищением ощутил пожар, бушующий в его внутренностях. Рыгнув, он сделал большой глоток.

– Как? – спросил Рейстлин и, посмотрев на брата, нахмурился.

– Никто не знает точно, но все считают, что это случится. Мы помним об этом. – Йост покатал ликер на языке и глотнул. – Причинить вред коту – нарушение закона и карается смертью. Но здесь нет ни одного, – хозяин гостиницы печально огляделся.

– У меня их было примерно тридцать. Они ходили повсюду, вскакивали на плечи, сворачивались на коленях. Остатки еды со всех подносов были их. Их мурлыканье успокаивало. И теперь, – он покачал головой, – они ушли

– И вы понятия не имеете куда? – упорствовал Рейстлин.

– Нет, сер. Мы искали. Нигде нет и следа.

– Еще выпьешь, друг? – Йост держал бутылку. – Я вижу тебе понравилось.

– Да! – сказал Карамон. Его глаза слезились, а горло пересохло. – Как это называется?

– Гномья водка. Ее трудно достать в наше время, так как гномы закрыли Торбардин. Вы, кажется необычайно заинтересовались нашими делами, маг. Могу я спросить, почему?

– Покажи ему бумагу, Карамон.

– А? О, да! – порывшись в поясе, воин извлек бумагу, которую они нашли на перекрестке и показал ее Йосту.

– Ах, да! Совет проголосовал за то, чтобы выплатить награду любому, кто отыщет наших котов.

– Здесь говориться не так, – указал Карамон.

– Ну хорошо! Мы знаем, что остальному миру, наша любовь к котам кажется странной. Мы считали, что посторонние не поймут, пока не попадут сюда.

– Если они попадут сюда, – пробормотал Рейстлин с неприятной улыбкой.

Йост резко взглянул на мага. Не уверенный, что он правильно расслышал, он решил пропустить заявление.

– Идею о награде подала член Совета Города леди Шавас. Если вас интересует эта работа, вы должны говорить с ней.

– Мы так и собираемся сделать, – сказал Рейстлин, впиваясь взглядом в Карамона, который налил себе еще мощного варева.

Ирвин зевнул:

– Вы собираетесь рассказывать нам еще истории? И, что касается этого бога котов? Вы знаете о нем?

– Ах, об этом? – Йост смотрел на свою выпивку. Он казался смущенным.

– Бог котов – это король котов, который говорит им, что делать. – Он глотнул, сделав паузу, и продолжил. – Единственное, что не ясно в этой истории, так поможет он миру или уничтожит его.

– Так вы верите в Бога Котов? – спросил Карамон.

– Мы верим в его существование, ответил Йост, нервно озираясь, как будто боялся, что за ними наблюдают. – Мы только не знаем, какие у него намерения.

Карамон потянулся к бутылке. Рейстлин резко ударил по запястью брата.

– Где ворота, о которых говориться в пророчестве? – спросил маг.

– Я боюсь, мы мало знаем о пророчестве, – сказал Йост, – оно было сделано давно, сразу после Катаклизма. Но если вам интересно, то я слышал, что у леди Шавас есть книги, в которых говориться о Боге Котов, пророчестве и других вещах. Они написаны на вашем языке – языке магии, хотя в наших краях не было магов более, чем сто лет. Ни один сюда не хотел, если вы понимаете о чем я.

Хозяин встал и приготовился уходить, забрав бутылку, чем очень разочаровал Карамона.

– Вы выглядите уставшими. Почему бы вам не вернуться в свой номер? – предложил Йост многозначительно.

– Спасибо за беспокойство, – возразил Рейстлин, – но мы не устали.

– Как знаете, – Йост пожал плечами и отбыл.

Ирвин уже крепко спал, положив голову на руки. Карамон, из-за ликера, восторженно смотрел в никуда масляными глазами. Перегнувшись через стол, Рейстлин схватил его за руку и потряс.

– Мммм, – сказал великан, мигая.

– Протрезвей уже, ты, дурак! Ты мне нужен! Я не доверяю этому человеку! Взгляни, он говорит с кем-то в углу. Я хочу…

Рейстлин заметил краем глаза луч. Слабый, он начал усилятся, освещая этаж потоком белого света, который тек в северный конец комнаты. Он почувствовал силу, силу, которая была столь же стара как мир, силу, которая текла по Ансалону, океанам и дальше, достигая невообразимых царств. Только тот, кто шел темными тропами, мог знать об этом царстве. Или тот, кто общался с идущими туда.

Дрожа, Рейстлин закрыл глаза. Когда он открыл их и посмотрел вновь, то все, что он увидел – это темный этаж, залитый пивом.

– Что это, Рейст? – спросил Карамон, его голос звучал немного невнятно. – В чем дело? Что там?

Карамон ничего не видел. Рейстлин протер глаза. Это его болезнь сыграла злую шутку снова? Вино с его пальцев обожгло глаза и оставило их мокрыми. Он вновь поглядел через дверной проем в сторону камина в главном зале. Луч появился опять, жуткого белого цвета шириной с руку. Он опустил голову и посмотрел в этом же направлении – луч исчез.

– Рейст, ты в порядке?

– Это наверно обман глаз, – пробормотал про себя Рейстлин, хотя он знал, что теперь чувствует мощь, которой до этого не было. Но с ощущением мощи появился ужасный страх, вызывающий опасение. Он не хотел встретить эту силу снова. Он был не готов. Маг изучил потолок, планки, подпорки и распорки, сделанные из деревянных брусьев, которые создавали сводчатый проход наверху. Всякий раз, краем глаза, он видел луч, мерцающий мягким светом, поднимающимся от пола. Но при прямом взгляде, он исчезал.

Рейстлин схватил посох и быстро поднялся, повалив скамью.

– Кабацкая драка? – голова Ирвина дернулась вверх, он сонно мигал.

– Тихо, – сказал Карамон.

– Что Рейстлин делает? – прошептал кендер.

– Я не знаю, – Карамон стрельнул глазами назад. – Но, когда он в таком состоянии, то лучше оставь его в покое.

«Что я видел? Что это могло быть? Я действительно вижу это?». Маг двинулся к южной стене большой столовой. Он осмотрел заднее окно и глянул в небо. На зеленой мягкой траве играли блики, серебряные и красные, зажженные двумя лунами. Рейстлин держал глаза открытыми так долго, что их начало резать. Луч становился все ярче.

Вернувшись к столу, Рейстлин макнул пальцы в стакан с вином и провел ими поперек глаз, алкоголь снова увлажнил их. Луч стал ясным в его затуманенном взоре – луч силы, ведущий на север. Рейстлин повернулся к северному окну, и увидел, что поток тек от этажа через стену прямо в траву – плавная река белого света. Маг тяжело опустился на скамью.

– Эй, Рейстлин, – Ирвин вскочил на ноги, – Ты плачешь?

– Рейст.

– Заткнись, Карамон.

Обхватив посох над головой кендера и, приближаясь к Ирвину, маг указал вниз.

– Что ты видишь, кендер?

Ирвин, пораженный вопросом, проследил своими карими глазами в том направлении, в котором указывал посох.

– Ммм, я вижу дерево, немного кучек пыли. Какое забавное название. Кучки пыли? Наверно, потому, что они напоминают мне небольших кроликов и…

– Посмотри на меня, – приказал маг.

– Ты уверен? – сказал кендер покорно.

Рейстлин намочил в стакане пальцы и брызнул прямо в широко открытые глаза Ирвина.

– Эй, что ты делаешь? – закричал кендер от боли. Он тер руками глаза, пытаясь избавиться от боли, причиненной алкоголем.

– Что ты видишь теперь, – спросил Рейстлин снова.

Кендер покосился, слезы, обильно орошающие его щеки, застилали ему глаза.

– Ого! Ни чего себе! Комната вся расплылась! И вообще все такое раздутое! Спасибо Рейстлин! Это так забавно!

– Я имел в виду на полу, – сказал сердито Рейстлин.

– Я не вижу пола, – сказал кендер, – только темноту.

Рейстлин улыбнулся.

– Что случилось, Рейст? – спросил Карамон, видя по выражению лица брата, что произошло что – то значительное.

– Эй, Карамон, что ты видишь, – радостно закричал Ирвин. Схватив стакан, кендер выплеснул вино в лицо воину.

– Кендер, ты – труп! – проревел Карамон. – Как ты думаешь, что ты сделал? – потребовал он ответа у Ирвина.

– Мир, братец, – сказал Рейстлин, поднимая правую ладонь. Карамон отпустил кендера и грубо толкнул его на место.

– Между прочим, – продолжил мягко маг. – Что ты видишь, Карамон?

– Вот проклятая вещь, – пробормотал воин, вытирая тыльной стороной руки, слезящиеся глаза.

– Ничего на полу?

– Что не так с этим полом? Чего ты уставился на него? Это только пол, хорошо?

– Да, это только пол. Карамон, пойди и найди хозяина гостиницы. Как там его зовут… Йост.

– Конечно, Рейст, – глаза Карамона вспыхнули. – Ты хочешь, чтоб я привел его?

– Нет, ты только спроси. В каком направлении находиться Мереклар?

– А, – пожал плечами Карамон, – хорошо.

– Я пойду с тобой, – предложил Ирвин, которому стало скучно, когда слезы и жжение исчезли из его глаз.

Эти двое ушли. Рейстлин устало упал на свое место. Он чувствовал себя утомленным, полностью лишившимся энергии. Луч был магическим и видим только его глазами. Но что это означало? Почему было там? И откуда эта маленькая, ледяная игла опасности?

Карамон нашел Йоста и бутылку гномьей водки. Ирвин наблюдал и слушал их некоторое время, но скоро забеспокоился. Он не хотел возвращаться в столовую. Он там уже был.

– Я думаю, что мне надо прогуляться, – сказал он Карамону.

– Ммм, ты уверен, Ирвин? Иди. – Большой воин кивнул. Его голос был нечетким.

С хупаком в руке, кендер припустил к выходу и врезался прямо в троих мужчин, стоящих в лунном свете.

– Извините, меня, – вежливо сказал Ирвин.

Мужчины были высокие, мускулистые и носили одежду из черной кожи, что была довольно старой. Широкие ремни пересекали их тела, поддерживая их сумки и сверкающее оружие.

– Привет, малыш.

– Ты не возражаешь, если мы у тебя кое– что спросим? – ровным, глубоким голосом спросил человек, стоящий посередине. Красные блики света от камина освещали его лицо, и кендер был очарован, увидев, что кожа человека была столь же черна, как ночь.

– Да, пожалуйста, – заверил Ирвин.

Голубые глаза мужчины отсвечивали красным в свете камина. Ловко, изящным и плавным движением, он перехватил маленькую руку кендера, которая скользнула в один из его мешочков.

– На твоем месте, я держал бы руки при себе, посоветовал чернокожий мужчина.

– Мне очень жаль, – сказал Ирвин, уставившись на свою руку, как будто она отделилась от тела и теперь действовала самостоятельно.

– Мы не причиним вреда. Мои друзья и я, – мужчина указал на двух других мужчин, стоящих рядом, – задаемся вопросом, откуда ты получил такое прекрасное ожерелье. – Он указал на серебряный череп кота, который висел на шее кендера.

– Какое ожерелье? – спросил запутавшись Ирвин. По правде сказать, он совсем забыл о нем. – А, это? – он протянул вещицу мужчинам, чтобы те могли восхититься ею. – Это семейная реликвия. Она находиться в моей семье уже в течение нескольких дней.

– Очень жаль, – сказал чернокожий мужчина. Его глаза мерцали тем же красным цветом, как и рубиновые глаза на черепе кота.

– Мы надеялись, что ты помнишь, где взял его. Мы хотели найти одного из нас.

– Да, я не могу вспомнить, но вы можете взять ее, – предложил Ирвин, который любил делать подарки. Он попытался раскрыть цепь. Но у него ничего не получилось.

– Странно. Я очень сожалею, сер, но мне кажется, что вы не сможете получить ее.

– Да, мы тоже сожалеем, – главарь произнес это мягким голосом. Он наклонился поближе к Ирвину, и тот увидел красные пылающие, немного раскосые, глаза мужчины.

– Не торопись. Думай о том, где ты взял ее. У нас есть еще ночь.

– Да я не помню, – вспыхнул Ирвин. Ему начинала надоедать эта беседа. К тому же, он не знал, в какую неприятность мог влипнуть Карамон без его, кендера, присмотра. Ирвин двинулся, чтобы протиснуться мимо мужчин, но они загородили ему проход. Один из них грубо положил свою руку на руку кендера.

– Мы можем вытянуть из тебя информацию вместе с твоими кишками!

– Вы действительно можете сделать так? – спросил Ирвин, эта вещь показалась ему интересной. – Вытащите мои кишки? Как? Через мой рот? Но от этого будет много грязи…

Человек зарычал и сжал руку Ирвина еще сильнее.

– Подожди! – приказал мужчина, – ты уверен, кендер, что не можешь вспомнить, где взял ожерелье?

Опять про ожерелье. Кендер подергал его свободной рукой. Он уже начал раздражаться.

– Нет, не могу! Действительно! Теперь, извините меня, но мне пора возвращаться. – Кендер направился к этим мужчинам, давая понять, что если они не сдвинутся, то он пройдет сквозь них. Вожак, казалось, смутился. Красные глаза вспыхнули. Внезапно плавным и изящным движением он скользнул в сторону от двери. Его прихвостни отстранились с пути кендера.

– Если ты вспомнишь, где взял ожерелье, пожалуйста, сажи нам, – прошептал вкрадчивый голос, когда кендер проходил мимо него.

Когда Ирвин повернулся, что бы ответить, то обнаружил, что мужчины ушли.

Оставшись один, Рейстлин был полностью захвачен кашлем. Его легкие отказывались вдыхать воздух. Он почувствовал, что начинает терять сознание. Его голова чуть качнулась, когда он глянул в бокал с остатками лекарства. Трава осела на дно. Протянув костлявую руку, он ухватил проходящую мимо официантку.

– Горячей воды! – он задыхался. Мегги уставилась на руку, сжимающую ее передник, рука была цвета золота и тонкая, как смерть.

– Вам плохо, сер? Чем я могу помочь?

– Воды! – прохрипел Рейстлин.

Перепуганная женщина помчалась, что бы выполнить заказ. Рейстлин резко наклонился, его голова упала на руки. Пятнышки света перед его глазами, такие как когда-то он видел на представлении иллюзиониста, танцевали, прыгали, искрились, изменяли цвет, вид и форму, не зависимо от его желания чувствовать себя хорошо. Он думал о том, как часто он хотел чтобы все было хорошо, что бы все изменилось по его желанию. И еще думал о том, сколько раз он бывал разочарован.

Почему ему не дано физической силы, которая бы соответствовала его уму? Почему он не был красавцем и победителем, заставляющим людей любить себя? Почему он должен жертвовать многим, ради малого?

«Это мало сейчас, – сказал себе Рейстлин. – но я извлеку больше пользы. Когда наступит время. Пар-Салиан обещал, что моя сила когда-нибудь спасет мир». Он рылся в мешочке с травами. Кто знал, что могло вылечить его? Но считал, что тогда он чувствовал бы себя сильнее. Его слабые руки не повиновались ему, и Рейстлин понял, что нуждается в помощи Карамона.

«Я не нуждаюсь в нем», подумал волшебник с унылым вызовом. Огни в комнате слились с темнотой, окутывающей его зрение. Слушая себя, он понимал, как ребячески это звучало. Его губы искривились в ожесточенной улыбке. Очень хорошо, я нуждаюсь в нем сейчас. Но наступит время, когда больше не буду!

Официантка принесла ему кувшин, желая уйти и одновременно остаться. Мегги не понравился маг с золотой кожей, посохом волшебника и ужасающими глазами, которые вынимали душу. Он не понравился ей и, все же, она была очарована им. Он был настолько хил, настолько слаб, но в то же время, каким – то образом силен.

– Я налью вам воду, сер, – шепотом спросила она.

Задыхаясь, почти не способный поднять голову, Рейстлин кивнул и сжал бокал двумя руками. Он медленно пил, его язык онемел от недостатка чувствительности, вызванной слабостью. Допив бокал, он глубоко и ровно вздохнул. Маг прислонился к стене таверны, и его глаза закрылись для мира.

По возвращении, Карамон нашел его в таком виде. Карамон тихо скользнул к скамье, думая, что его брат спит.

– Карамон?– спросил Рейстлин, не открывая глаз.

– Да, это я. Ты не хочешь подняться наверх? – слова были произнесены воином невнятно, от его дыхания исходил тяжелый запах ликера.

– Через минуту. Так какая дорога ведет в Мереклар?

– Северная. Нам на север.

– Север. Не открывая, глаз Рейстлин видел, как белый луч, направленный на север, манил, управляя им. Пронзал его. Рейстлин помнил это сияние, напугавшее его – оно снилось ему много раз раньше – но он так и не смог заставить себя пробудиться. Кто-то в нем, более сильный, чем его собственная воля, требовал, чтоб он сдался. Молодой маг поднялся с постели, подошел к двери, постоял, открыл дверь, затем закрыл и вошел в серый туман, окутывающий прихожую гостиницы. Оглянувшись, он не увидел Карамона, но раньше видел, что Карамон мирно дышал во сне. Маг ступил на лестницу, которая вела вниз, к главному залу. В его руке был посох волшебника, хотя он не помнил, как брал его.

Ему был нужен свет. Дорога была ужасно темной, если б не белый луч, плавно текший под его ногами, и крепко соединявший его золотой нитью с тем, другим.

– Ширак, – шепнул он. Луч вел Рейстлина, направляя его шаги. Он блуждал по прихожей и коридорам гостиницы, и другим помещениям, окутанным серым туманом, в которых двигалась и клубилась невидимая жизнь. Впереди был тот, кого он искал, тот кто знал ответы на многие из его вопросов, знал о возрождении и разрушении. Фантастические крылатые животные – красные, черные, зеленые, синие летели поперек дороги в свете посоха, пробужденные его воображением. Животные пристально глядели на него голодными глазами, полными ненависти. Они желали уничтожить его, но не могли. Не сейчас, не в этот день.

Рейстлин вошел в комнату. Все четыре стены были твердыми, но потолок и пол просвечивали. Небольшой столик стоял перед ним. Он взял один из двух стаканов, стоящих на нем и осушил его. Жидкость принесла прохладу и успокаивающий дух привкус плодов. Он ждал, когда прибудет другой.

Смутно видимая и смутно узнаваемая темная фигура, одетая в длинные черные одежды, появилась перед ним.

– Кто ты? – спросил Рейстлин. Его голос звучал странно. Он не узнавал свой собственный голос. Он видел золотую нить, протянувшуюся между ними.

– Ну конечно. Ты не помнишь? – спросил тот.

– Цена? – спросил Рейстлин, как он всегда спрашивал.

– Ты уже заплатил часть. Остальное заплатишь позже, – ответил другой, так как он всегда отвечал. Но на этот раз все было одно различие. Беседа не закончилась. Комната не исчезла. И Рейстлин смог задать еще один вопрос, ранее запрещенный.

– И моя награда?

– Следуй за лучом, как остальные.

– Остальные?

– За тобой наблюдают даже сейчас.

– Кто может видеть меня здесь?

– Человек, но в тоже время не человек.

– Он желает мне добра или зла?

– Это зависит от того, что ты желаешь ему.

Рейстлин покинул стены комнаты без пола и потолка. Животные летели прочь с его пути. Луч вел его назад к гостинице и безопасной постели. Золотая нить текла назад, мерцая и растворяясь в темноте.

Мереклар стоял окруженный тремя огромными каменными стенами, тридцать футов высотой каждая. Камень был чист и незапятнан, без швов, трещин и отверстий. На белых каменных стенах с внешней стороны были выгравированы символы, знаки и картины, изображающие разные эпохи мира. Некоторые легенды были легко узнаваемы – Серая Драгоценность Гаргата, молот Хараса, Легенда о Хуме и Серебряной Драконице. Другие были потеряны в памяти людей, эльфов и гномов. Все они были изображены очень искусно и ни один не мог соперничать с остальными. Когда рисунки закончились, на стене еще оставалось пустое место, как будто ждущее возвращения мастеров, способных изваять новые истории. Жители Мереклара полагали, что когда внешние стены полностью покроются вязью рисунков, мир умрет и возродится в другом месте.

В отличие от внешних стен, внутренние – не содержали ни каких символов. Древний камень не мог быть разрушен ни какими инструментами или оружием, известным на Крине. Те, кто построил эти стены, являлись тайной как для жителей, так и для гостей города. Фактически, само происхождение Мереклара было для нынешних жителей такой же тайной, как и для их предков.

В легендах говорилось, что Мереклар был создан первыми богами Добра для неизвестных целей. После Катаклизма его первые жители спустились с окружающих, холмов и гор, убегая от хаоса, и нашли уже построенный город, как будто он дожидался их прибытия. Они вошли в него и с того времени были в безопасности от постороннего вмешательства. Даже старейшие семейства Мереклара, которые жили там в течение сотен лет, ни чего не знали о происхождении города. Мир менялся, люди менялись, но Мереклар – город Белого Камня – оставался таким же.

Существовало десять благороднейших семейств Мереклара, и каждое семейство жило в больших, богатых особняках, белые шпили которых возвышались над улицами. Представители десяти семейств вели переговоры и управляли деятельностью города, контролируя поля, фруктовые сады, пастбища, приводя город к процветанию и росту. Они вели дела мудро и предусмотрительно, проявляя гибкость ума.

Возле каждого из десяти особняков был разбит парк, пышный, зеленый, засаженный деревьями и цветами, которые цвели круглый год. Небольшие ручьи, пересекавшие город, создавали озера, где члены благородных семейств иногда собирались вместе, или по одиночке для романтических встреч, чтоб облегчить стремления сердца. Их особняки были четырехэтажными, впрочем как и все остальные строения в Мерекларе.

Город был богат и самодостаточен. Каждый житель Мереклара верил в легенды и пророчества, найденные в древних томах, что были оставлены в библиотеках, и на фресках, размещенных на стенах города. Они не имели сомнений в том, что их коты были призваны спасти мир. На маленьких лапках они тихо переходили от дома к дому, кругом получая еду, тепло и удобства. Котов всегда любили и уважали. Они собирались в парках, греясь лениво на солнце или ходили по улицам и терлись об ноги прохожих.

Когда лорд Альфред Брунсвик, министр сельского хозяйства, читал эту легенду, он думал над причиной пропажи котов. Слуги задавались вопросом, чем он занимается, запираясь в студии, весь день и добрую половину ночи. Его жена задавалась тем же вопросом.

– Я редко вижу Вас, дорогой, – жаловалась она ежедневно, – я знаю Вы беспокоитесь о котах, но что вы можете поделать?

Когда беседа подходила к этой точке, лорд Брунсвик всегда вставал и покидал комнату, возвращаясь к своим исследованиям, запирая дверь. Студия была большой круглой комнатой, заполненной книгами предков лорда, с различными рассказами о Мерекларе. В центре комнаты стоял треугольный стол, каждая сторона, которого была длиной в рост человека, окруженный десятью стульями – по одному на каждого министра Мереклара. На столе стояла искусно сделанная модель города, повторяющая в точности все детали.

Каждое дерево было на своем месте, каждая река и ручей текли в нужном направлении, даже резьба на внешней стороне стен была продублирована с беспрецедентным умением.

Подобно городу, происхождение модели было тайной. Она находилась здесь, когда предки лорда заняли особняк.

Благодаря модели, лорд Брунсвик управлял страной – землями, засаженными плодами и зерном. Слуги видели, как он изучая модель, определял, какой сад должен быть оставлен, а какой расширен, какие степи можно расчистить, а какие оставить. Его жена видела, как он записывал примечания в книги и свитки. Так было раньше, до того как он, закрыв двери, приступил к исследованиям.

– Время обеда, мой лорд, – сказал один из слуг тихонько стуча в дверь.

Семья Брунсвик сидела за белым столом, отец и мать сидели по разные стороны стола, маленькие дети сидели справа, две взрослые дочери – слева. Обед обычно начинался с благодарности котам, защитникам страны и мира, за их доброту. Однако за прошлые несколько недель традиция была оставлена.

– Нет, – резко сказал лорд Брунсвик однажды вечером, когда жена начала произносить слова. – Коты больше не будут упоминаться в этом доме.

Его жена и дети конечно знали, что он был расстроен. Их коты были среди первых исчезнувших. Так что лорд Брунсвик во время обеда не говорил о котах. Зато говорил о многих других вещах. О вопросах, которые вряд ли его волновали.

– Что обсуждали сегодня в Совете, дорогой? – спросила жена, дуя на суп.

– Как обычно, – коротко ответил лорд Брунсвик.

– Отец, – начала его старшая дочь, – Вы помните. Что через две недели Праздник Ока.

Лорд Брунсвик резко глянул на дочь, но ничего не сказал. Девушка затаив дыхание, собрала всю свою храбрость.

– Когда я смогу купить себе новое платье для бала, отец?

– Ты не пойдешь, – ответил министр.

– Но вы сказали, что я пойду! Еще месяц назад, не так ли, мама? – закричала дочь.

– Да, дорогой. Вы же обещали, – сказала леди Брунсвик, странно поглядывая на мужа. – Разве Вы не помните?

– Я? – неопределенно спросил Брунсвик. Внезапно он вспылил. – Праздник Ока! У меня нет времени на подобные глупости!

Леди Брунсвик покачала головой. Она спокойно сказала своей плачущей дочери:

– Мы обсудим это позже.

Обед прошел в тишине. После обеда девочки встали из-за стола и отправились по своим комнатам

– В чем дело, дорогой? – обратилась леди Брунсвик к мужу, ее лицо выражало беспокойство. – Вы всегда наслаждались Праздником Ока. И, даже с этими ужасными проблемами, вы могли бы расслабиться и поучаствовать в нем. В конце концов он бывает только раз в году.

– Почему Вы всегда беспокоите меня тривиальными вопросами? – взорвался лорд. Его жена потрясенно смотрела на него.

– За двадцать лет нашего брака Вы никогда не поднимали голос на меня! – вскрикнула она, ее глаза наполнились слезами.

– Я собираюсь прогуляться, мирно и спокойно!

Спустилась ночь. Это была та же ночь, когда в гостинице, недалеко от города, кендер беседовал со странным чернокожим человеком; маг восстанавливал дыхание и воин распивал бутылку гномьей водки с хозяином гостиницы.

Министр оставил свой особняк через черный ход и прошел в сады, прогуливаясь, он держа левую руку за спиной, как подобает истинному джентльмену. Немногие коты, оставшиеся в Мерекларе и разгуливающие по двору, разбегались при его приближении.

Оглянувшись. Чтобы убедиться, что за ним не следят, лорд Брунсвик продолжал идти, пока не достиг окраины своих владений. Здесь стояла высокая керамическая урна, одна из многих, обозначающих владения Брунсвика. Лорд небрежно прислонился к ней. Подождав несколько мгновений, чтобы удостовериться, что он один, министр немного подтолкнул ее плечом. Урна скользнула в сторону, открывая скрытый проход в земле. Оглядевши его, как и раньше, он спустился на лестницу, которая начала пылать странным жутким светом. Вытянувшись, он нажал рычаг, выступающий из стены. Урна вернулась на место, скрывая вход.

Лорд Эрвин, министр финансов, закончил обедать в то же время, что и лорд Брунсвик. В отличие от богатого стола министра сельского хозяйства, еда лорда Эрвина была простой, он ел на глиняной посуде в кухне. Он ел один, самостоятельно готовя обед, без помощи слуг. Лорд жил один в его огромном особняке, нанимая только садовников, для присмотра за садом и деревьями. Лорд Эрвин был мизантропом и скупцом. Возвращаясь к своей работе, лорд вытянулся на стуле. Он без интереса скользнул по спику земель и их владельцев. Когда колокол на его часах ударил восемь раз, он поднялся на ноги и прошел в подвал дома.

Винный подвал был велик и хранил сотни бутылок ежегодно изготовляемого вина, стоявших на отдельных стойках. Вино хранилось здесь в течение многих лет, с каждым годом становясь все ценнее. Лорд спустился по деревянной лестнице. Взяв из зажима масляную лампу, он зажег ее и прошел в глубь подвала. Министр невнимательно шел сквозь лабиринт стоек, не заботясь о том, что они тряслись, когда он задевал их. Когда одна из бутылок упала на пол и разбилась, он даже не глянул на нее.

В глубине подвала, где стояли самые старые бутылки, лорд Эрвин приблизился к выглядевшей особенно древне полке. Проведя пальцами по вершине, он надавил на красную бутылку. Стойка сдвинулась со скрипящим звуком и скользнула к стене. Лорд вступил в туннель, открывшийся позади стойки, его шаги гулко отзывались эхом в холодных коридорах.

Той же ночью, по всему бело-стенному Мереклару, семь других благородных лордов шли семью темными и разными дорогами, направляясь в одно и то же место.

Они направлялись в гостиницу «Черный Кот», где собирались обсудить зловещее предзнаменование, вызванное исчезновением котов, их опасения лишили их сна. В конце концов усталость взяла своё и они разъехались по домам. Только один человек остался в столовой. Никто не говорил с ним, и он тоже ни с кем не заговаривал.