Текст книги "Девушка-сокол"
Автор книги: Кэтрин Ласки
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 26
В Шервуд
«Качество полета» означает, что сокол набирает высоту при минимальных усилиях, демонстрирует высокую технику полета и может парить, несмотря на изменения ветра. Хорошо натренированный сокол может не только показать качество полета, но и с ловкостью приспосабливаться к неожиданно меняющимся условиям.
– А вот этот дуб, сынок, – сказал возница, через плечо обращаясь к Мэриан, по-прежнему одетой в мужские штаны и тунику, – местные жители прозвали Деревом Епископа.
Он кивнул в сторону большого дуба, росшего у дороги, по которой телега двигалась на юг.
– Почему это?
– Потому, что здесь Робин Гуд ограбил епископа Херефордского.
– Он украл деньги у епископа? – Девушка попыталась изобразить удивление.
– Вот именно. Говорят, еще и кольцо. Славный парень, и молодцы у него отличные. Ничего себе не оставляют, все раздают бедным. И не только деньги. Говорят, Робин один из лучших лучников во всей Англии, поэтому он постоянно добывает оленину в королевских лесах и ухитряется раздать ее людям. Две недели назад мы с женой наслаждались олениной впервые за целых четыре года.
– Ух ты! А что же шериф?
– Ха! Он назначил цену за Робина. Только никогда не поймает. Робин со своими ребятами слишком башковиты. – Возница слега притормозил, а потом продолжал более задумчиво: – Говорят, что лихие времена рождают лихих людей. Но знаешь, я думаю, что шериф и этот мерзавец сэр Гай Гисборн и есть самые лихие. Как я слышал, Робин и его шайка никогда не зверствуют. Даже грабя богатых, они шутят и веселятся.
Мэриан улыбнулась, но промолчала.
Они проехали еще некоторое время, пока не достигли развилки.
– Ну, – сказал возница, – пожалуй, пора расстаться, парень. Отсюда до Ноттингема совсем недалеко. Смотри, берегись лесничих шерифа и не охоться на оленей. Оставь это Робин Гуду.
– Да я и не собирался охотиться на оленей, – ответила девушка. – У меня с собою только кречет. – Она поглядела на Календулу, сидевшую у нее на плече.
– Хорошая птица. Но и с нею лучше не охотиться в этих краях, иначе ее просто застрелят. Ты же знаешь, настали времена тиранов. Они пустят стрелу и в младенца, если это принесет им золото.
– Ладно, спасибо, что подвезли. – Мэриан достала из кармана несколько пенни.
– Оставь деньги себе, сынок.
– Еще раз спасибо.
Попрощавшись с возницей, девушка зашагала к Ноттингему. Вскоре она увидела живую изгородь, окружавшую огромный Шервудский лес. Потом до нее донеслось журчание ручья, протекавшего неподалеку от разбитого дуба. С каждым шагом журчание становилось все громче. Продравшись через кусты и выйдя на берег, Мэриан невольно вскрикнула. Вода оказалась слишком высокой и яростной. Как же перебраться через нее и не утонуть? Девушка умела держаться на плаву, научилась у мальчишек, но течение казалось слишком бурным. Зима прошла, и вода, конечно, поднялась из-за таяния снегов. Надо было заранее подумать об этом.
Внезапно шум воды перекрыл очень громкий треск. Календула сильно сжала плечо хозяйки.
Кто-то ломился через лес. Кабан? Лесной смотритель? Мэриан прижалась к трухлявому пню. Треск становился все громче, а вместе с ним раздавалась песня. Не просто песня, а церковный гимн.
Громче пойте о славной победе,
Что вовек искупила грехи,
Что спасает людей в целом свете
И прощает все наши долги.
Как Сын Божий отдал жизнь свою,
Чтобы дальше все были в раю.
Это был брат Тук! Он собирался перейти поток вброд.
– Тук! – позвала девушка, выскочив из кустов. – Перенеси меня, пожалуйста!
– Мэриан, что ты здесь делаешь? Я думал, ты легла на дно до тех пор, пока мы… не сообразим, что делать кое с чем… кусками и прочим.
– Вот именно, и прочим! Это прочее, если помнишь, в основном моя заслуга.
– Конечно, милая. Я не сомневаюсь в тебе.
– В таком случае разве я не должна участвовать в разработке плана?
– И поэтому я должен стать твоим ездовым животным, чтобы переправить тяжесть через бурные воды? – Одна бровь монаха изогнулась.
– Я вовсе не тяжелая – во мне не больше восьми стоунов. [12]12
50,736 кг. – Примеч. пер.
[Закрыть]И ты не животное.
Брат Тук глубоко вздохнул.
– Что я могу возразить на столь сладкие слова? Конечно, милая. Залезай ко мне на спину.
– И еще, Тук, вот что. Лучше не называй меня «милая», когда я в мужском костюме.
Монах осторожно поставил одну ногу, обутую в сандалию, в ручей, потом другую и двигался, пока вода не достала ему до колен.
– Ооооо! Так я себе отморожу и зад, и перед, и все, что между ними! – воскликнул он.
Вода бурлила вокруг него, и полы его сутаны стелились, словно лепестки лилии. Но монах все-таки продолжал шагать через бурный поток, как будто это был спокойный пруд в безветренный летний день.
Они уже достигли середины ручья, когда на противоположной стороне появился Робин.
– Я же говорил тебе лечь на дно, – произнес он, потом повернулся и затрубил в свой рог.
Солнечный луч упал на него, и у Мэриан заколотилось сердце. Робин будто подрос с тех пор, когда они виделись в последний раз. Его кудри спадали на плечи и были того же цвета, что волосы на груди, которые она заметила в тот день, когда поправляла ему плащ. На поясе у него висел внушительный палаш [13]13
На самом деле палаши появились только в XVI веке, как оружие против появившихся тогда же кирасиров. – Примеч. пер.
[Закрыть]из хорошо закаленной стали. И Мэриан поймала себя на том, что очень рада тому, что сегодня она без усов.
Когда брат Тук поставил ее на землю, все остальные уже вышли из леса. Настал странный момент – Мэриан казалась мальчишкой в своих штанах и с короткой стрижкой, а мальчишки, которых она знала прежде, превратились в мужчин.
– А я и не знал, что ты был рыбаком, брат Тук, – сказал Робин.
– Но вместо рыбы я поймал прелестную девчонку, – ответил монах.
Глава 27
Разбитый дуб
Брат Тук, Мэриан и Робин добрались до разбитого дуба. Девушка поднялась к отверстию. В воздухе стояло какое-то напряжение. Она посмотрела на остальных – Рича, Скарлета, Малыша Джона. Потом все обратили взоры на брата Тука. Веселое настроение, овладевшее им, когда он нес Мэриан через поток, теперь улетучилось. Его лицо сделалось мрачным.
– Что случилось? – спросила Мэриан. – Король Ричард убит?
Робин пристально посмотрел на монаха. Тот помотал головой.
– Нет-нет. Ничего ужасного не случилось. То есть пока. Но наши враги узнали, что рубины пропали.
– Каким образом?
– Не хочется об этом говорить, но первое, что сделала настоятельница, – пошла к ручью в Барнсдейле и стала искать их. И поняла, что они исчезли.
– А ты откуда знаешь?
– У меня свои источники. Духовенство слышит много разного – и исповеди, и просто болтовню. Конечно же теперь принц, шериф, Гисборн и прочая многочисленная сволочь разволновались, понимая, что эти рубины можно использовать как выкуп за короля. Они и сами хотели их использовать, чтобы нанять кого-то для убийства Ричарда.
– Другими словами, началась гонка, – сказала девушка.
– Настоящая гонка между нами и ними за рубинами и Звездой Иерусалима, – произнес Брат Тук мрачно.
– Нужно достать их сейчас же. И продать как можно скорее, – предложила Мэриан.
– Легче сказать, чем сделать, – ответил Робин. – В этих лесах повсюду снуют патрули, их теперь гораздо больше, чем тогда, когда мы нашли куски.
На мгновение повисла тишина, потом девушка сказала:
– Разве не ясно? Я могу достать их с помощью своих птиц.
– Блестяще! – воскликнул Рич. – Просто блестяще!
– Это замечательная идея, Мэриан, – произнес Робин взволнованно. – И когда птицы достанут камни, ты прикажешь им принести их сюда. У тебя ведь получится, правда? Тогда мы сможем сразу же отправиться на материк.
То, как он произнес слово «мы», насторожило Мэриан.
– Мы? Ты имеешь в виду и меня тоже?
Парни нервно переглянулись. Мэриан сурово подняла бровь и спросила:
– Так я не еду с вами?
– Конечно, не едешь, – ответил Робин почти сердито.
– Что это значит – «конечно»? – Девушка почувствовала, как закипает. – Почему это меня исключили?
Робин открыл было рот, но она оборвала его:
– Мне осточертело, что меня все время оставляют позади. Осточертела вся эта дурацкая страна и этот проклятый принц! Я больше не маленькая девочка. Вы должны это понять.
Робин выглядел растерянно. Хуже всего было то, что он все прекрасно понимал. Ей вспомнились не только его слова, когда она придумала, как отобрать кольцо у епископа, но и взгляд. Взгляд полный уважения, с которым он сказал: «Она знает свое дело. Поступим, как предлагает Мэриан». Как же все могло измениться так быстро?
– Ты и не была никогда обычной девочкой, – сказал Робин. Его глаза, синие, словно два моря, как будто стремились поглотить ее. – А теперь ты взрослая девушка.
Все переглянулись, не зная, что сказать.
– Ладно, она права, – нарушил молчание Робин. – Она наш стратег. В конце концов, это Мэриан придумала, как ограбить епископа. А без Звезды Иерусалима нам не хватило бы средств на выкуп. Не говоря о том, что без нее у нас не было бы и рубинов.
Мэриан невольно думала о том, помнит ли он, как ей пришлось строить домик на дереве одной и как он извинялся за свое «скотское» поведение.
Ее охватило смятение чувств. Глаза встретились с глазами Робина, и в них читалось не только доверие, но и что-то большее. Девушка ощутила внезапную радость. «Он любит меня, и я люблю его. Я люблю его, – подумала она и едва не заплясала. – Я умру ради него, но не останусь позади… да и он этого больше не хочет».
Глава 28
Под наблюдением
Здоровый сокол необычайно проворен. Он может летать с наклоном, в одной плоскости или резко вверх. Быстрый сокол никогда не летает медленно или на одном уровне. Он постоянно приспосабливается к переменам ветра, и это тоже определяет качество полета.
На следующий вечер Мэриан вернулась в замок и сообразила, что не стоит использовать всех своих соколов для добычи камней. Это лишь усложнит задачу, к тому же пять птиц привлекут больше внимания, чем одна. Сейчас, когда Мох совсем одряхлел, сама собой напрашивалась мысль о Календуле. Управлять ею было не совсем просто, однако она была самой маленькой. Если бы даже кругом возвышалась королевская крепость, эту птицу вряд ли кто-то заметил бы.
Уже совсем скоро девушка с кречетом на плече прошла милю или около того по дороге, затем зашагала по темному полю к границе леса. Она и сама не заметила, когда у нее появилось чувство тревоги, желание поскорее уйти с поля. Барнсдейлский лес находился не так близко, как зеленая ограда Шервуда, и тропинки здесь были не столь прямыми. Королевским лесничим так было проще ловить браконьеров. И хотя Мэриан не заметила никаких следов лесничих, ей стало не по себе. Как будто некое шестое чувство велело ей не идти напрямую, а подождать и осмотреться. У нее появилось твердое ощущение, что за нею наблюдают. Неужели кто-то идет следом? Подумав об этом, она опустилась за большой камень.
Время шло, и девушка чувствовала все большее раздражение. Календула по-прежнему сидела у нее на плече. Сегодня она вела себя совсем не так, как подобает кречету, приготовившемуся к охоте. Она все сильнее прижималась к своей хозяйке и даже норовила залезть под капюшон. «Двигаться нельзя, – убеждала себя Мэриан. – Слишком опасно».
Она глядела на темные древесные кроны и видела, как на небе проявляются звезды. Хорошо, что ночь была безлунной, поэтому ее окружала лишь тьма и тени. До первого дерева с рубином отсюда было совсем близко. Только двигаться было нельзя. Девушка представляла сверкающий красный камень, который она обернула мохом и спрятала в покинутом гнезде сокола-перепелятника. Он так и притягивал ее, сияя в сознании, но двигаться было нельзя.
Ее сердце забилось медленнее. Она закрыла глаза, по-прежнему думая: «Я не могу идти. Я не могу двигаться». В то же время Мэриан не могла позволить себе заснуть. Она старалась вспомнить, какими были глаза Робина, когда он назвал ее взрослой девушкой и стратегом. В его словах звучало нечто большее, чем доверие, и она поняла, что это любовь. А вдруг она ошибается? Поэтому Мэриан изо всех сил старалась вспомнить, с каким выражением он это говорил. Но восстановить в памяти его лицо становилось все труднее и труднее. «О боже… – подумала девушка, – думает ли Робин обо мне… хоть когда-нибудь? Старается ли он вспомнить мое лицо, когда меня нет рядом?»
Так Мэриан и просидела за камнем до тех пор, пока тьма не сменилась серыми рассветными сумерками. Если за ней кто-то и наблюдал, то она лишь чувствовала его присутствие, но не слышала его движений. Сейчас девушка думала о том, сможет ли на рассвете выпустить Календулу, чтобы достать хоть один рубин. Но птица всю ночь казалась такой же напуганной, как и ее хозяйка.
Наконец раздался топот копыт. Это был утренний объезд лесной стражи. Мэриан поняла, что надо убираться отсюда, пока ее не заметили.
Если она сумеет дойти до дороги, то сможет прикинуться юношей, возвращающимся в свою деревню после каких-то хозяйственных дел.
Девушка выбралась из укрытия и поползла на животе по высокой траве. Добравшись до дороги, поднялась на ноги и зашагала к замку. Календула снова осмелела и полетела на некотором расстоянии впереди. Это означало, что путь свободен.
В этот день Мэриан больше не вернулась в лес и на следующие два тоже. Вместе с Мэг собрала корзину яиц от их последней курицы, чтобы отвезти их на рынок с зашифрованным посланием к брату Туку. Он посещал все условленные места так часто, как только мог. В послании говорилось, что Мэриан почувствовала слежку. И она очень удивилась, когда через пару дней получила ответ. В нем говорилось: «У меня все так же, как у тебя. Будь осторожна».
Девушка поняла, что не сможет больше пойти в лес сама. Ведь это совсем не то, что охота без пут, теперь добыча должна быть совсем другой – не зайцы или утки, а рубины! И она стала изо всех сил думать над тем, как объяснить соколам не только то, какая странная должна быть добыча, но и то, в каких именно деревьях она находится. Если только удастся все объяснить, Мэриан отправит Календулу, Моргану, Лиру или Улисса в одиночку. Все соколы довольно суеверны. Что подумают Мох и остальные, если она скажет им о рубинах, спрятанных в прокаженных деревьях, где жили зараженные соколы-перепелятники? И все-таки девушка медленно начала:
– Хечмон дуасч куинкс кинаш…(В Барнсдейлском лесу есть пять брошенных гнезд в дуплах, в которых я спрятала выкуп за короля – пять рубинов).
– Гнезда были брошены потому, что соколы-перепелятники заразились, не так ли, Мэтти? – спросила Лира негромко. Для своих птиц девушка по-прежнему оставалась Мэтти.
– Да. Я никогда вас не обманывала. Если вы откажетесь помочь, я это пойму.
– Старое предание гласит, – сказал Мох, – что можно заразиться, просто приблизившись к дереву, где жили зараженные соколы-перепелятники. Но я согласен тебе помочь.
Мэриан прикрыла глаза, благодаря старую дорогую птицу за то, что та стразу же согласилась. Жаль только, что она была слишком дряхлой и вряд ли от нее будет толк.
– Надеюсь, ты ни капли не сомневалась, что я соглашусь тебе помочь, Мэтти? – спросила Календула.
– И я тоже, – откликнулся Улисс.
– Рассчитывай и на меня, – присоединилась Моргана.
– И на меня, – добавила Лира.
Девушка смотрела на своих птиц затуманенным слезами взором и думала, умеют ли они тоже плакать?
– Вы все такие хорошие, – произнесла она, наконец. – Вы самые благородные птицы, и с вашей помощью мы спасем короля Ричарда Львиное Сердце, самого лучшего из правителей. А теперь я попробую вам объяснить, где находятся деревья.
Птицы обменялись нервными взглядами, которые девушка не поняла. Может быть, у них были какие-то задние мысли.
– Псчуап мучта тауба тауба и грейча…(Нужно лететь строго на запад, а добравшись до леса, повернуть на юго-юго-восток. Там растет платан и несколько берез…) – Мэриан говорила негромко, стараясь как можно отчетливее объяснить местонахождение деревьев, в которых спрятаны рубины.
Птицы собрались вокруг нее и слушали внимательно. Лира опустилась на пол, где девушка чертила на камнях схему обугленной палочкой.
– Беда в том, что так не объяснишь, как соколу прокладывать курс, – сказала Лира. – Слова… слова… картинки…
И Мэриан поняла, что хотя и выучила птичий язык, понятия не имела о том, как соколы прокладывают курс. Ни слова, ни плоские картинки тут не помогут.
– Видишь ли, милая, – раздался слабый и дребезжащий голос Моха, – на каменной кладке этой башни особенно трудно объяснить, как мы добираемся до нужного места. И хотя сейчас я мало что вижу, на просторе я руководствуюсь чувствами. Я чувствую расположение звезд, движение Солнца и Луны, разные точки на земле.
– Точки на земле? – переспросила девушка.
– Это трудно объяснить. Но на земле есть два особых места, расположенных друг против друга, и это помогает нам. Наш мозг очень чувствителен к тому, что мы называем «нуамелк».
– Нуамелк, – повторила Мэриан. Это слово было ей незнакомо.
– Нуамелк – это сочетание двух слов: «север» и «притягивать».
– Ты хочешь сказать, вас притягивает север?
– Не совсем… – Мох задумчиво поскреб когтем пол, как бы ища ответ. – Это образ мышления, способ, которым нами руководит наш мозг, а не только глаза. У людей есть карты. А это как бы карта в мозгу, но не плоская. Именно этого не хватает твоему рисунку. Его линии плоские. Для нас он не имеет формы.
– Тогда все без толку, – вздохнула девушка.
– Нет! – неожиданно взвилась Календула. – Если ты меня отпустишь, я смогу найти нужное дерево и показать остальным.
– Ты хочешь сказать, что сможешь все рассказать им?
Соколы переглянулись. Для них Мэтти была настолько птицей, насколько ею может быть человек, но она не понимала, что «рассказать» – это совсем не то, что «нуамелк».
– Не рассказать, Мэтти, – ответила Календула.
Услышав свое прежнее имя, девушка мысленно вернулась в тот странный миг, когда много лет назад она радостная возвращалась домой после первого полета Календулы. Может быть, именно тогда Мэтти впервые почувствовала, что пересекла невидимую границу между птицами и людьми? Потом ей вспомнился другой давний случай, когда она легла в постель, но не могла заснуть и оказалась в странном состоянии, скорее в трансе, чем во сне, обнаружив себя сидящей на насесте, отделившись от собственного тела. Она почувствовала, как странно шевелятся плечи, и в то же время ее зрение стало необычайно острым, предметы виделись абсолютно ясно. И теперь девушка поняла еще одну очень важную вещь. Голова кружилась, ее куда-то влекло. И Мэриан впервые почувствовала, что находится не в замке, не в графстве, даже не в Англии, а на Земле!
Видимо, именно это имели в виду соколы, пытаясь объяснить про нуамелк.
Если бы только получилось показать Календуле первое дерево! Девушка поняла, что придется пойти с ней туда. Другого способа не было. Но там были глаза. Наблюдающие глаза.
Глава 29
Попалась!
Первые признаки плохого состояния сокола определить трудно. Суженные глаза имеют двоякое значение – они могут указывать как на удовлетворение, так и на проблемы с пищеварением. Если птица отказывается от пищи, дайте ей сладкую воду и оставьте в темноте на час.
С того момента, как пришли вести о пленении короля Ричарда, прошло три месяца. Он был все еще жив, но никто не пытался заплатить выкуп за его жизнь или нанять убийцу.
В середине марта начались такие ужасные бури, что казалось, будто зима пытается оставить последнее слово за собой. Пронизывающая метель всю ночь несла снег с дождем, в воздухе летели сорванные ветки.
«В такую ночь никто и собаки на улицу не выгонит», – подумала Мэриан, направляясь к лесу.
Календула летела чуть впереди нее. Кречет, спокойно преодолевавший порывы ветра, то и дело возвращался посмотреть, как там хозяйка.
– Мвутг вуп…(Я иду… я иду…) – бормотала девушка и думала, как и много раз прежде: «Если бы у меня самой были крылья!»
Наконец они оказались на краю леса и направились к первому дереву.
– Хуатз крусчик! – выкрикнула Календула, сев на плечо Мэриан, и та начала объяснять путь.
Она понимала, что слов недостаточно для того, чтобы птица проложила курс, но по крайней мере вновь описала дерево. Если есть на то Божья воля, его не вырвало с корнем и Календула сможет понять, чем оно отличается от других. Девушка надеялась, что если птица увидит одно из прокаженных деревьев, то сможет с легкостью узнать и остальные.
– Фримчисч, амригод, фрим чисч…(Смотри вон туда. Даже в такую темную ночь оно выглядит странно, правда?) – сказала Мэриан, заметив дерево в нескольких ярдах от себя.
– Хагге хагге, – ответила Календула.
Мэриан почувствовала радость за нее. Птица все поняла. Увидела. Это был не рисунок, не плоские линии.
И тут тишину прорезал резкий крик.
Девушка почувствовала, что Календула взлетела с ее плеча, а сама она потеряла почву под ногами. Падение оказалось недолгим, а приземление не слишком жестким, но над головой раздался громкий треск.
Сперва Мэриан растерялась, потом закричала изо всех сил:
– Кранаггг,Календула! (Улетай, Календула! Я попалась!)
Девушка поняла, что оказалась в ловушке, сплетенной из прутьев. Что-то крепко обхватило ее лодыжки. Для нее нашлись путы! Видимо, она наступила в петлю, и от этого сработала ловушка. Теперь вырываться было поздно. Она не могла дотянуться до замков. Девушка закрыла глаза и стала молить на языке, которого никогда не слышали люди:
– Гиллман шчтио, Календула, лесчен ми, лесчен ми гуап!
