Текст книги "Девушка-сокол"

Автор книги: Кэтрин Ласки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15
Кровь и рубины

Каждый сокольничий должен держать в аптечке следующие растения или микстуры из них, поскольку они необходимы для лечения распространенных заболеваний и способствуют поддержанию крепкого здоровья соколов: бурачник лекарственный, дубровник, мята круглолистная, шалфей и алоэ, паслен и белена черная.

Друзья тихо двинулись в путь и не проронили ни слова до тех пор, пока не достигли пещеры.

– Клянусь, это те самые рубины, которые были на потире! – воскликнул наконец Рич.

– Что же это может значить? – спросил Финн. – Если, как ты сказал, Рич, потир забирали для ремонта, то выглядит ли он теперь так же, как раньше?

– Ну, если бы рубины пропали, мы должны были бы заметить, – сказала Мэтти.

– Конечно, – согласился Уилл.

– Похоже, что так, – произнес Финн, потирая подбородок.

– Что так? – спросил Рич.

– Но мы ведь могли не заметить, что там другие рубины, – сказал Финн.

– Не те рубины? – спросили остальные хором.

– Да! Что, если ювелир вставил фальшивые?

– Как можно подделать рубин, Финн? – спросил Хьюби.

– Понятия не имею. Но сдается мне, что, если можно сделать витражи со стеклами рубинового цвета… Я слышал, что такие есть в Кентербери…

– Если… – произнесла Мэтти медленно, – можно делать витражные стекла рубинового цвета, то почему нельзя было подделать камни?

– Трудно поверить, что церковь решится на такое, – сказал Уилл.

– Не забывайте, какие слухи ходят о епископе Херефордском, – заметил Хьюби.

– Да, епископ Херефордский с принцем Джоном способны на такое, – согласился Финн. – А теперь ясно, что в этом замешана и настоятельница.

– На одни эти рубины можно купить все земли принца и любое количество воинов. Может начаться междоусобица, при том, что Ричард так далеко… – у Мэтти сорвался голос.

– Эти рубины единственное, чего недостает Джону, чтобы завладеть короной, – сказал Рич.

– Цена королевства, – сказала Мэтти негромко.

– Что же нам с ними делать? – спросил Рич.

– Ну, мы могли бы вернуть их в церковь, – предложил Уилл.

– А можем и оставить себе, – откликнулся Хьюби.

Финн огляделся, затем сделал друзьям знак подойти ближе и, понизив голос до шепота, сказал:

– Эти рубины не должны попасть в руки Джона. Они помогут негодяю занять трон Англии. Он наймет на них армию и добьется своей цели. Мы должны сделать все, чтобы помешать этому.

– Может быть, эти рубины помогут многим людям, – произнес Хьюби.

Пока Мэтти слушала их обоих, у нее созрела блестящая мысль.

– Возможно, эти рубины помогут нам избавиться от тиранов, – сказал она.

Повисла тишина. Все думали о страданиях, перенесенных за последние годы. Украденная головка сыра или оленья ляжка – вот и все, чем удавалось скрасить жизнь. Но неужели теперь у них в руках достаточная сила для уничтожения тирании?

Наконец Финн нарушил молчание:

– Я понял, о чем говорит Мэтти. Но нужно подождать. Продать такие рубины не просто. Для помощи людям будет проще украсть золото и серебро из сундуков принца и шерифа. Думаю, рубины пока что нужно как следует спрятать, и не все в одном месте, а в пяти разных тайниках, о которых знаем мы все.

Мэтти поняла, что Финн прав. Драгоценности действительно пока нужно спрятать там, где их никогда не найдут. И она вдруг вспомнила такое место.

– Есть такая болезнь ястребов-перепелятников. Ее разносят лесные клещи, и, подхватив ее, птица покидает гнездо.

– Я слышал про это. Как будто все дерево болеет. Оно становится серым и чешуйчатым, – сказал Рич. – Ястреб покидает дерево, и больше ни одна птица там не селится. И даже люди не подходят к ним. Они как будто одержимы духами давно умерших деревьев.

– Я об этом и говорю, – продолжала Мэтти. У мальчишек расширились глаза, когда они сообразили, к чему она клонит.

– Я знаю пять таких деревьев в этом лесу. В каждом из них есть дупло, где можно спрятать камень. К ним не приближаются ни птицы, ни люди, их древесина не годится на растопку. Они… – девочка задумалась, вспомнив Елену, – не одержимы духами. Они как будто прокаженные. И в них мы можем спрятать рубины.

Мэтти сделала шаг назад и окинула друзей взглядом.

– До этого момента я ни разу не участвовала в вашем воровстве.

– Не переживай из-за этого, – сказал Рич.

– Я никогда и не переживала, но то все было мелкой кражей по сравнению с этим.

– Да уж, – произнес Финн. – Мы лазили по карманам и срезали кошельки. Теперь мы решились на куда более тяжкое преступление.

Говоря это, он как будто улыбался.

– В том-то и дело, – откликнулась Мэтти. – Теперь можете считать меня соучастницей. Я такая же преступница, как и вы.

– Нет, Мэтти, – сказал Финн. – Это не девчачья работа.

– Это разбойничье дело, – произнесла Мэтти, закипая. – Воровское дело. Разбойниками могут быть мужчины, женщины, мальчишки, девчонки. К тому же это я нашла рубины!

Ее щеки зарделись. Девочка ощущала не столько злость, сколько решимость показать им, кто она такая и что знает, кем может быть – преступницей, как и все они.

– Я хочу, чтобы вы доверяли мне. Мы все обязаны доверять друг другу. Какая разница, кто мальчишка, а кто девчонка. То, что мы забрали, стоит куда больше, чем куриные яйца, головка сыра или олень из королевского леса. Я считаю, что мы должны поклясться на крови – ведь мы теперь обладаем невероятным богатством. Мы должны поклясться в верности друг другу.

Мальчишки торжественно кивнули в знак согласия. Финн достал свой охотничий нож. Каждый взял его и в призрачном свете месяца, проникавшем в пещеру, надрезал кончик большого пальца. Потом все сошлись и, соединив порезы, стали повторять слова, которые произносила Мэтти:

– Я торжественно клянусь на крови никогда не передавать знания о рубинах ни одному человеческому существу. Богатство, которое мы нашли, послужит только нашему законному королю Ричарду и свержению тирании, охватившей эту землю, и никогда не станет служить личным целям. Я клянусь в этом именем Господа нашего.

Книга вторая
Когда Финн стал Робин Гудом и когда Мэтти стала девой Мэриан

Глава 16
Безысходная зима

Судорога – деформация стопы. Птенцы и молодые птицы особенно им подвержены. Жестокие холода часто вызывают судороги. Средств от них нет.

Все лето и осень 1191 года и последующую зиму рубины пролежали спрятанными в дуплах пяти деревьев, которые Мэтти назвала прокаженными. Народ все беднел. Принц Джон с каждым днем наглел, как и друзья, доведенные до отчаяния. Мэтти наловчилась срезать кошельки, но они оказывались почти пустыми, даже у людей шерифа.

Помимо воровства, ребята находили и другие способы кормить свои семьи. Рич помогал отцу на мельнице. Ее грабил шериф, заставляя молоть муку для всех своих людей за полцены. Точно так же отец Уилла по указу принца Джона был обязан подковывать их лошадей бесплатно. Уилл работал с отцом в кузнице и жонглировал в базарные дни в разных городах, чтобы заработать на пропитание. Хьюби проводил все меньше и меньше времени в лесу, помогая своей матери варить и продавать пиво. А отец Финна охромел и больше не мог служить смотрителем лесов. Семья жила лишь на то, что Нелли зарабатывала врачеванием, и на то, что добывал Финн.

– Нужно что-то делать! – сказал он как-то раз, когда друзья вновь собрались в пещере.

– Может быть, пора задействовать куски? – спросил Уилл.

Давая клятву на крови, друзья решили не называть рубины по имени, а придумали для них несколько условных обозначений. Одним из них были «ягоды рябины», поскольку зимой они казались особенно яркими и их можно было использовать для окрашивания. Еще были «кровь», «куски», а также «мозоли». Ребята специально выбрали слова, которые обозначали что-то обыденное, совсем не редкое и не ценное.

– Нет, не пора. Нужно придумать что-то еще. – Финн заметно подрос, как будто даже голова вытянулась за последние полгода. Близился его шестнадцатый день рождения. Он прекратил расхаживать по пещере и провел рукой по щеке. – Мы теперь мужчины. У меня уже растет борода… или почти растет.

– У меня тоже! – сказал Рич.

– И у меня, – добавили Хьюби и Уилл в один голос.

– Ооо, и у меня тоже! – сказала Мэтти с глубоким вздохом. Она терпеть не могла этих разговоров о мужском взрослении и о предстоящем бритье. Все это казалось ей ребячеством. – Скажи-ка, Финн, какое имеет отношение борода ко всему остальному?

– Вообще-то никакого, – ответил Финн и посмотрел ей прямо в глаза. – Старая леди Биггл умирает, Мэтти. Умирает от голода. – Он помолчал. – Видишь ли, Мэтти, пора нам поступать по-мужски. – Он снова помолчал. – То есть как все взрослые.

Финн приблизился к Мэтти и внимательно посмотрел на нее. Девичьи щеки зарделись. Он смотрел ей в глаза слишком пристально, как будто искал что-то. Но напряженную тишину нарушил Хьюби:

– Старая леди Биггл умирает не только от голода, но и от того, что ей разбили сердце. Люди шерифа забрали ее сына и бросили в подземелье за то, что он отказался бесплатно подбивать для них сапоги. Мастерская закрылась. Семье не на что жить.

– Как и у нас с мельницей, – заметил Рич. – Мама голодает и при этом ждет ребенка. Он может умереть до рождения. – И добавил, помолчав: – А может, и мы с мамой умрем.

– Если сейчас не время для рубинов, – сказала Мэтти, – то надо использовать еще что-нибудь ценное.

Ребята обернулись к ней, недоуменно подняв брови.

– Вы знаете, где шериф прячет свои сундуки? – спросила девушка.

– В Ноттингемском замке. Он хорошо укреплен, – ответил Финн.

– Вот именно, – сказала Мэтти. – И когда принц приезжает в наши края, он останавливается именно там. Вам туда не пробраться.

– Ты хочешь сказать, что сможешь попасть туда сама? – спросил Финн.

– Мне это будет гораздо проще, чем вам, – ответила девушка с жаром. – Я могу стать служанкой. Могу работать на кухне, посудомойкой, прачкой.

– А ведь верно, Финн! – воскликнул Уилл.

– Мэтти может разузнать для нас что-нибудь вроде… вроде… – подключились к нему Рич и Хьюби.

– Вроде того, как добыть оттуда серебро! – сказал Хьюби. – Не думаю, чтобы в этом замке ели с хлебных подносов и пили пиво из деревянных кружек, как все остальные, правда? Она идеальна для такого дела. Ее никто не заподозрит.

Мэтти просияла, но Финн оставался спокоен. Девушка приблизилась к нему:

– Что не так, Финн? Тебе не нравится, что это придумала я?

– Нет, – вздохнул он. – Но, Мэтти, это слишком опасно. Ты полезешь в осиное гнездо, и с тобой могут сделать все что угодно.

– Но выхода нет! – воскликнула Мэтти. – Ты слышал, что сказал Рич про свою мать. Люди умирают! Умирают!

– А как же твои птицы, Мэтти? Кто станет заботиться о твоих соколах, пока ты будешь работать у шерифа? – спросил Финн.

– О-ох! – проронила девушка негромко. Она совсем об этом не подумала. Прежде все казалось ей возможным, а теперь…

– Я, – сказал Рич. – Я могу о них позаботиться.

– Я тоже могу! – присоединился Хьюби.

Все повернулись к Финну. Он улыбнулся и сказал:

– Считайте и меня тоже.

– Ох, Финн! – воскликнула Мэтти, обхватив его руками. Крепко сжала, затем отпустила. Но успела почувствовать, как его губы коснулись ее щеки и по всему ее телу пробежала какая-то удивительная волна. Она тут же уставилась вниз, ковыряя ботинком землю. Неужели она в самом деле обняла Финна в присутствии остальных ребят? Ее сердце радостно забилось, но пришлось тут же подавить свои чувства. Еще чего не хватало – обниматься с Финном! Девушка отступила на несколько шагов и сказала остальным ребятам: – За меня не беспокойтесь. Главное – устроиться в замке. Я знаю их устройство и в Ноттингемском разберусь без труда. Быстренько сделаю дело и сбегу. Скажу, что мне нужно домой, присмотреть за старыми родителями.

– И не назовешь свое настоящее имя? – спросил Финн.

– Нет… нет, я назову себя… – Девушка замолчала, задумавшись на несколько секунд. – Может быть… может быть, Мэриан? – Она бросила взгляд на лист, которым Финн украсил свою шляпу. – Мэриан Гринлиф.

– Ладно, Дева Мэриан. [9]9
  «Дева» и «служанка» обозначаются в современном английском одним словом «maid», которое использует автор, в древнеанглийском – «мэгд». – Примеч. пер.


[Закрыть]– Финн помолчал и окинул взглядом друзей. – Кажется, мне тоже нужно новое имя.

«Это так похоже на Финна, – подумала Мэтти. – Наверное, жалеет, что я опередила его с новым именем».

Финн коснулся остроконечной зеленой шляпы, которую стал носить совсем недавно.

– Если Мэтти назвала себя Девой Мэриан, я назову себя Роберт Гуд. – Он замолчал и помотал головой. – Звучит как-то чопорно. Может, Робин? [10]10
  Имя Робин Гуд по-русски несколько искажено из-за старой традиции читать букву hкак г. На самом деле оно происходит не от слова «good» – «хороший», а от слова «hood», обозначающего капюшон и другие головные уборы, в том числе колпачок на голове охотничьей птицы. «Робин», помимо человеческого имени, означает также «малиновка». – Примеч. пер.


[Закрыть]Более звучно, правда?

Хьюби поднялся на ноги. В свои почти шестнадцать он казался настоящим великаном среди друзей – более шести футов ростом, широкие плечи и руки, напоминавшие молоты.

– Я всегда терпеть не мог имя Хьюберт. Поэтому я назову себя Джоном.

– Джоном? – воскликнули друзья.

– Неужели в честь принца? – произнесла Мэтти. – Как ты можешь?

– Моего дедушку звали Джоном. Он был прекрасным и честным человеком. И один злой принц не может запятнать старое доброе имя. – Хьюби хитро посмотрел на друзей. – Но если оно уж так вас смущает, то я могу назваться Малыш Джон, или Малыш для краткости. Или Малютка Джон, или Крошка.

И все рассмеялись, глядя, как Малыш Джон поднялся на носки и начал скакать по пещере, казавшейся для него слишком тесной.

– А вы себя как назовете? – спросил Робин, глядя на Рича Мача и Уилла Скарлока.

– Меня и мое настоящее имя устраивает. Рич – это Ричард. Для меня большая честь носить имя нашего короля, – усмехнулся тот.

– Ну а ты, Уилл?

– Скарлетт – Уилл Скарлетт или просто Скарлетт, – предложил Рич.

– Убери одно «т», – попросил Уилл. – Мне никогда не нравилось это второе «т» на конце.

1192 год
Глава 17
В гуще событий

Когти сокола могут вырасти слишком длинными, если насест слишком мягкий и их не обо что точить.

В этом случае когти нужно осторожно обрезать.

Дева Мэриан – теперь ей придется отзываться на это имя. Это все равно что носить новую обувь, которая сперва натирает ноги. Она всю жизнь была Мэтти, а теперь ей придется стать Девой Мэриан. Она старалась даже мысленно называть себя этим именем, особенно с тех пор, как получила работу в замке шерифа Ноттингемского. Прежде чем отправиться сюда, девушка придумала, как отправлять друзьям зашифрованные сообщения. Она тайком протащила в замок Календулу и с ее помощью посылала письма.

За это время Календула показала себя очень умной птицей. Возможно, сказалось влияние Моха, который терпеливо обучал ее. Прошлой зимой лорд Уильям мучился простудой, да и Мэг была нездорова, поэтому Мэриан приходилось быть поблизости от дома и ухаживать за ними. Охотиться стало некогда, а значит, и еды почти не было. Тогда Мэриан решилась использовать рискованный прием, чтобы добывать мясо. Это называлось «охотой без хозяина» или «охотой без пут».

Ей и раньше доводилось отпускать птиц, но не во время охоты. Чтобы осуществить задуманное, девушка забралась вместе со своим кречетом на самую высокую башню замка. Пошептав ему что-то на том странном языке, на котором всегда разговаривала с птицами, она отпустила его на волю, где дул пронизывающий ветер. Это походило на обычные охотничьи вылазки, с той лишь разницей, что добычи не было видно. Птица должна была отыскать ее сама. Мэриан нервничала как никогда за все те годы, что охотилась с соколами. Конечно, она верила маленькому кречету, но кто знает, что может случиться? Календула не найдет дичь, или залетит слишком далеко и потеряется, или еще что-нибудь…

Девушка в томительном ожидании стояла на вершине башни, вглядывалась в даль, силясь разглядеть кречета издалека, оборачиваясь на тот случай, если он появится с другой стороны. И когда появилась Календула, сжимавшая в когтях толстого кролика, Мэриан охватило такое возбуждение, такая радость! Птица бросила добычу к ее ногам, и девушка, дрожа от счастья, протянула руку, чтобы та села на нее.

А всего через несколько дней после того, как Мэриан начала работать в замке шерифа, один из ее друзей пришел в замок Фитцуолтеров, чтобы позаботиться о птицах и прочесть послание, принесенное Календулой. Но его пока не было.

Для лорда Уильяма друзья дочери по-прежнему оставались обычными мальчишками. Он знал их только как Финна, Хьюби, Уилла и Рича, а не как Робина, Малыша Джона и Скарлета. Рич, конечно, по-прежнему оставался Ричем.

Теперь официальным местом для дружеских встреч стал разбитый молнией дуб в Шервудском лесу. Молния прожгла в его стволе огромную дыру, не меньше пещеры. Ребята сочли ее довольно удобной и стали проводить там свободное время, сообразив, что, занимаясь разбоем, смогут добыть куда больше денег, нежели обычной работой. Оленей в этой части леса было совсем мало, поэтому люди шерифа патрулировали ее редко. Отсюда друзья могли наблюдать за всем, происходящим в округе, особенно за тем, кто направляется в замок шерифа или оттуда. Ноттингем отделяло от Барнсдейла довольно большое расстояние, но ребята угнали несколько лошадей и пони прямо из-под носа у шерифа, что значительно облегчило передвижение.

Сейчас Рич явился к полому дереву прямо из замка Фитцуолтеров.

– Есть новости? – вскочил ему навстречу Робин.

– Нет.

– Уже четыре дня прошло! Чем она там занимается? – Робин сгорал от нетерпения с того самого дня, как ушла Мэриан.

– Нужно подождать, Робин, – сказал Малыш Джон. – Она даст нам знать, когда появятся новости.

– Вот именно. Надо подождать, Робин, – добавил Рич. – Может быть, она сейчас драит полы в прачечной и понятия не имеет, где шериф прячет свои сундуки.

Лицо Робина внезапно побледнело:

– А что, если она останется в прачечной навеки и так ничего и не узнает? Что тогда?

– Ну, тогда вернемся к тому, с чего начали, и будем думать над новым планом, как облегчить кошелек шерифа и казну принца, – сказал Скарлет, упражняясь в жонглировании шестью иголками.

– Я этого не выдержу, – пробормотал Робин.

– Послушай, Робин, – сказал Малыш Джон. – Я глубоко верю в нашу Мэриан. Она пришлет письмо, когда ей будет что сказать. Пришлет, я знаю. Уж если кто и может узнать, где в каменной громаде спрятаны деньги и серебряные блюда, так это Мэриан. В конце концов, ведь это она привела нас к кускам.

– А я слышал кое-какие другие новости, – сказал Рич.

– Какие же? – спросил Робин.

– Говорят, что епископ Илайский приезжает в Ноттингем.

– Уильям Лонгчемп приезжает? – переспросил Робин с неожиданным интересом.

– Да, единственный оставшийся хороший человек, – сказал Рич.

– И когда же он приезжает? – спросил Малыш Джон.

– Ну, он же еще и канцлер. Ходят слухи, что он старается примириться с Джоном, – произнес Рич медленно.

– О, нет! – взревел Робин.

– Может, это не так плохо, как тебе кажется, – ответил Рич поспешно. В его серо-зеленых глазах блеснул свет.

– Не знаю, куда уж хуже, – ответил Робин. – Единственный порядочный человек, которому больше всех доверяет Ричард, собирается иметь дело с принцем.

Рич медленно повернул голову и посмотрел на каждого из друзей.

– Разве не ясно? Это может означать, что Ричард возвращается домой и между братьями нужно установить мир. – Он помолчал и воскликнул: – А Мэриан прямо там!

У ребят заблестели глаза. Если Ричард действительно возвращается, то эта новость будет сверкать ярче любого золота и серебра, которое смогла бы добыть их подруга.

Мэриан повезло, что ее поселили на самом верху башни. Здесь можно было не только прятать Календулу, но и выпускать ее, когда понадобится. На первом этаже находился склад, на втором и третьем – контора дворецкого, самого важного лица в замке. На верхних этажах располагались крохотные комнатки для слуг. Все этажи соединяла единая лестница, встроенная в каменную стену. Мэриан поселилась вместе с двумя другим девушками – Ханной, которая должна была работать по праздникам, и Элли, такой же простой служанкой, как сама Мэриан.

Ханна и Элли сочли новенькую довольно милой, хотя она и задавала множество вопросов, на которые они не могли ответить. Сама же Мэриан понимала, что необходима крайняя осторожность. Нельзя допустить, чтобы эти девчонки поняли, что она умеет читать и писать. Поэтому Мэриан придумала, что пришла из западной Англии, из окрестностей Илая, до которого было довольно далеко. К счастью, ни Ханна, ни Элли не обращали особого внимания на птицу в их комнате.

Сегодня Мэриан пришлось возиться с корытом, стирая белье во дворе. Это была одна из самых презренных работ в замке. Заметив, что к ней кто-то подошел, девушка подняла голову и увидела Ханну.

– Мэриан, знаешь что? Сюда едет сам Уильям Лонгчемп, епископ Илайский! Говорят, что он один из самых влиятельных людей в Англии.

Мэриан от неожиданности перестала стирать. Чтобы скрыть удивление, она провела мокрой ладонью по лицу, как будто вытирая пот. С чего бы Уильяму Лонгчемпу ехать к шерифу? Может быть он как епископ Херефордский завел дела с этим бесчестным прислужником принца Джона?

– Ты слышишь меня, Мэриан? – Ханна приблизилась еще на шаг. – Может, тебе плохо, дорогая? Ты побледнела, когда я сказала, что приезжает епископ Илайский.

Во дворе появилась Элли и сказала, поставив на землю корзину с бельем:

– Да, я слышала эту новость своими ушами. Тебе лучше бы побыстрее закончить со скатертями, чтобы они вовремя высохли. А ты его когда-нибудь видела, Мэриан?

– Кого? – спросила та вяло.

– Епископа Илайского, – ответила Элли раздраженно. – Ты должна была его видеть, раз ты из Илая.

– А, – ответила Мэриан поспешно. – Он живет за городом.

– Но ты ведь ходила в церковь, разве нет? – сказала Ханна.

– Конечно, ходила, но не в собор, а в простую маленькую церквушку.

– Ну, мы можем тебе помочь. Нам не помешают лишние руки для приготовления приема в его честь, – произнесла Ханна.

«В его честь, – повторила про себя Мэриан. – Крыса что-то замышляет». Почему шериф, один из самых нечестивых людей в Англии, дает прием в честь самого добродетельного человека в стране, самого верного слуги короля Ричарда и его матери Алиеноры Аквитанской?

– Еще будет принц с остальными, – добавила Элли.

«Две крысы!» – подумала Мэриан, а Ханна продолжала трещать:

– В главном зале будет устроен грандиозный праздник. Пригласят актеров, а еще принц привезет с собою трех шутов.

Мозг Мэриан лихорадочно работал. Это именно то, что ей нужно – грандиозный праздник. Стирая белье и рубашки шерифа или проводя бесконечные часы на кухне, обрезая червивую картошку и собирая кровь со свежего мяса, никогда не узнаешь, где хранятся серебряные тарелки. Она имела дело скорее с деревом, чем с серебром. А теперь наконец-то появилось что сообщить ребятам! Мэриан чувствовала, что сама вступает на шахматную доску – епископ против епископа, принц против короля, которому объявлен шах и мат. Ее мысли были столь лихорадочными, что она даже не разобрала, что еще сказала Ханна, поэтому спросила:

– Что говоришь?

– Говорю, что настоятельница хочет увидеть всех, кто будет прислуживать на празднике.

– Настоятельница? Какая настоятельница? – Мэриан почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Шахматная партия неожиданно стала смертельно опасной.

– Сестра шерифа, настоятельница Ноттингемского аббатства.

Мэриан открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова.

– Слушай, да ты побледнела, будто привидение увидела! – воскликнула Ханна.

«Я и вправду увидела привидение», – подумала Мэриан. Она глубоко вдохнула, чтобы восстановить голос, и постаралась выглядеть как можно нормальнее.

– Да нет, я просто не знала, что у шерифа есть сестра-монахиня. Я же не здешняя.

Ханна и Элли захихикали.

– Что тут смешного? – спросила Мэриан.

– Многие говорят, что она вовсе не Христова невеста, – прошептала Ханна.

– Напротив, у нее слишком тесные отношения с принцем Джоном, – добавила Элли, и они снова захихикали.

– А разве планирование праздника не дело дворецкого? – спросила Мэриан. – Он отвечает за главный зал и за всех, кто там служит.

Во всех замках дворецкие возглавляли прислугу и следили не только за главным залом, но и за хозяйством всего поместья. Эту должность обычно занимал человек благородного происхождения. И сэр Монтгомери, дворецкий Ноттингемского замка, не был исключением. Мэриан не раз видела, как он ходил по коридорам с напыщенным видом в прекрасном наряде, подбитом мехом.

– Настоятельница во все дырки лезет, – ответила Элли. – Ей понадобилось больше слуг. Она требует отполировать все серебро и медь. Я слышала, что мы все должны встретиться с нею и дворецким в библиотеке замка. Осталось меньше часа.

«Прав был Робин, – подумала Мэриан. – Я действительно влезла в осиное гнездо».