Текст книги "Девушка-сокол"

Автор книги: Кэтрин Ласки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18
Именинный сюрприз

Соколиная охота – не просто красивое зрелище. Держать птицу на руке следует с гордостью. Соколы очень горячие и гордые по натуре. Поэтому сокольничий должен помнить об этих качествах и использовать их во время тренировки.

Мэриан собиралась предстать перед этими ужасными глазами с достоинством. И все же она не была готова к тому, что, придя в комнату дворецкого, рядом с настоятельницей увидит и сэра Гая Гисборна, убийцу ее матери. С другого боку от настоятельницы стоял мужчина в одежде епископа.

– Кто это? – спросила Мэриан шепотом у Элли. – Ведь епископ Илайский не может участвовать в подготовке приема в свою честь.

– Это епископ Херефордский, очень близкий друг шерифа.

Мэриан почувствовала, как все внутри сжалось. Она сглотнула и зажмурилась, стараясь отогнать дурноту. «Спокойно, спокойно, – твердила она себе. – Ведь ты ради этого сюда и пришла». Золото и серебро неожиданно отошли для нее на второй план.

Сперва дворецкий обратился к пятидесяти слугам, стоящим прямо перед ним, потом настоятельница прервала его. По мрачному выражению лица дворецкого стало видно, что она вторглась на его территорию.

– Праздник должен быть грандиозным, – сказала настоятельница, подняв руку и очертив в воздухе дугу. Мэриан заметила у нее на пальце массивное кольцо без всяких украшений и камней. Но оно было гораздо больше кольца, которое монашка получает, дав обет и став Христовой невестой. – Ведь это праздник в честь канцлера короля Ричарда, епископа Илайского.

Она все говорила и говорила. Мэриан заставляла себя внимательно слушать, но не могла смотреть ни на нее, ни на сэра Гая.

Тем временем настоятельница заговорила о золотых блюдах, на которых будут подавать жареных лебедей, а также уток и молочных поросят. Кроме того, нужно поджарить кабанов и коров, порезать и украсить их яблоками. Еще будут подаваться сахарные фигуры на серебряных блюдах, затем сыры и орехи. Лучшие вина следует подавать во французских золотых кубках.

Мэриан неожиданно вспомнила, что в спальне ее отца был тайник, где он держал несколько серебряных изделий и камней. Потом ей вспомнилась Звезда Иерусалима, и сердце пронзила боль при воспоминании о белых лучах на синем фоне. Ах, если бы только Звезда Иерусалима не висела в ожерелье на шее ее матери!

Основная часть сокровищ Фитцуолтеров хранилась за конторскими книгами, в которых велись записи о хозяйственных делах в замке. Если взять одну из них, «Урожай овса, 1140–1170», весь шкаф таинственным образом сдвигается, открывая проход. Может быть, и в этой комнате есть тайник?

Мэриан стала внимательно изучать помещение, насколько это было возможно с того места, где она стояла. Она разглядывала бесконечные шкафы с книгами, названия которых с трудом могла разобрать. Может быть, они были поставлены без всякого порядка, а может, и вообще были не книгами, а лишь маскировкой тайников. Девушка прочла несколько названий на корешках: «Сбор налогов в Нортумбрии», «Вассалы восточной Англии», «Сборы министерства финансов в Вестминстере». Эти названия говорили ей лишь то, что перед ней средства для ограбления народа. Но одно из них все же привлекло ее внимание – «Молитвослов Святого Василия». «Молитвослов среди конторских книг! – подумала девушка. – Что между ними общего?»

– Эй, Мэриан! – Хана потянула ее за руку. – Ты, кажется, заснула. Мы должны выйти вперед и получить благословение епископа.

Слуги один за другим поспешно преклонили колени и поцеловали руку епископа, а он очертил кресты над их головами.

Пока Мэриан ждала своей очереди, к ней приблизился какой-то полный человек в грубой коричневой рясе и спросил с легким французским акцентом:

– Вы библиофил, мадемуазель?

– К-кто? – выдавила она.

– Я заметил, что вы разглядывали библиотеку шерифа.

Девушка почувствовала тревогу. Надо же быть столь неосторожной! Она робко посмотрела на него и ответила на простонародный манер:

– О, сэр, я энтих книжков в глаза не видала. Я и буквов-то совсем не ведаю. Своё фамилиё и то разобрать не смогу.

– В самом деле, милая? – Человек потянулся к ней, и она отступила на шаг.

– Да, в самом деле, сэр. Я простая прачка. – Она поглядела на свои руки, которые хотя и огрубели, но все же не походили на грубые красные руки Элли, которая почти всю жизнь стирала белье в замках.

«Боже милосердный, не позволь меня раскрыть, пожалуйста, Господи», – думала девушка.

– А как тебя зовут, дитя?

– Мэриан, сэр.

– Ну, а я брат Тук, монах нищенствующего ордена, как это называется у вас в Англии. Я старый знакомый матери принца Джона.

– Королевы Алиеноры?

– Да, моя милая. Но теперь я служу здесь, в часовне Ноттингемского замка.

– О, – все, что смогла сказать Мэриан.

– Ах! – Брат Тук кивнул в сторону епископа Херефордского.

Мэриан поняла, что настала ее очередь преклонить колени. Она опустилась на пол и уже собиралась поцеловать руку епископа, как вдруг ее глаза распахнулись от ужаса. Она увидела кольца на руке епископа. Одно из них, большое, с пурпурным аметистом, оправленным в золото, символизировало принятие сана и верность церкви. Но еще одно кольцо, красовавшееся на мизинце той же руки… Ритуальное кольцо епископа меркло перед ним. Ведь на нем ярко горела Звезда Иерусалима.

Девушка закрыла глаза и увидела кровь, капавшую с ожерелья в руках Гисборна. В ее памяти воскресли все ужасы того дня. Капли крови из горла матери, падавшие на камни возле башенки с клетками, отчаянные птичьи крики, горестное всхлипывание отца: «Моя жена убита. Кто следующий? Мой король? Где мой король?» Она почувствовала, как ее лицо коснулось каменных плит пола. Но прежде чем лишиться чувств, она успела подумать: «Сегодня мой день рождения, мой четырнадцатый день рождения!»

– Она потеряла сознание! Потеряла сознание! – доносилось до нее как будто издалека.

Кто-то приложил к ее лицу влажную ткань.

– Она оклемается, оклемается, – раздался негромкий голос монаха, говорившего с акцентом.

Мэриан подняла глаза и увидела его широкое лицо, склонившееся над нею.

– По-моему, она еще во дворе выглядела неважно, – сказала Ханна.

– Я… я здорова. Не волнуйтесь, – выдавила Мэриан.

– Так как же тебя зовут, дитя? – спросил монах.

– Мэтт… Мэриан. Мэриан Гринлиф.

– Ну, Мэриан Гринлиф, пожалуй, глоток вот этого приведет тебя в чувство.

Монах вытащил из складок своей рясы какую-то фляжку и поднес к ее губам. Девушка сделала малюсенький глоток. Напиток обжег ей горло, однако вернул к жизни.

– Говорю же, оклемается, – сказал монах.

– Ах да, я ведь должна прислуживать на празднике, – откликнулась Мэриан.

– Конечно, конечно, моя милая. Это будет необыкновенный праздник. Приезжает епископ Илайский, – произнес монах и неожиданно добавил шепотом: – Разве может король Ричард быть далеко от него?

Глава 19
Послание доставлено

Отвар из ревеня – прекрасное средство от простуды. Да, сокол, как и человек, может простудиться.

– Итак, Малыш, что у нас зашифровано под словом «настой»? Что бы это могло быть? – Робин бился над маленьким клочком пергамента, который принесла Календула. Его чуть было не разорвало от волнения, когда примчался Скарлет с криком: «Послание! Послание от нашей Девы Мэриан!»

– Как оно пишется? – спросил Малыш.

– Н-А-С-Т-О-Й, – произнес Робин.

Малыш заглянул в список шифров.

– Ну, это же совсем просто. Настой – значит настоятельница.

– Что?

– Настоятельница. Она в замке. Так, дайте-ка я посмотрю остальное.

Малыш выхватил у Робина пергамент. Заглядывая то в него, то в обозначения, он начал что-то быстро выводить на земле. Друзья заглядывали ему через широкие плечи.

– Тут сказано, что настоятельница в замке. Оказывается, она сестра шерифа!

– Я так и знал, что она мразь, с тех пор как поймал на себе ее взгляд, – пробормотал Скарлет.

– Мэриан пишет, что епископ Илайский скоро приедет в замок, как и принц Джон, – продолжал Малыш.

– Это мы и так знаем, – сказал Скарлет.

– Слушайте дальше. Намечается большой праздник. Будут актеры и прочее.

– Актеры! – повторил Скарлет с восхищением.

– Вот что она пишет. Далее сообщает, что знает, где искать потайную комнату, но вынуждена все время полировать серебро и золотые кубки, уже не первый день.

При этих словах глаза Роберта широко распахнулись.

– И еще она пишет, что уверена, будто Ричард возвращается домой.

От этой новости лица друзей просияли.

– Значит, так и есть. – Малыш Джон поднял глаза. – Наши надежды сбываются.

Ребята заплясали от радости, хлопая друг друга по плечам с радостными криками.

– Я знал, что у нее все получится, я знал, что у нашей Мэриан все получится! – сказал Робин. Его глаза сверкали в темноте, словно две синих звезды. – А теперь я кое-что придумал.

Его лицо неожиданно сделалось серьезным.

– Что же? – спросил Скарлет.

– Ты будешь в этом участвовать. Нужно кого-то отправить в замок на помощь Мэриан. Скарлет, ты подходишь для этого лучше всех, ведь ты жонглер.

– А-аах! – воскликнули друзья разом.

– Блестяще! Робин, это просто блестяще! – произнес Рич потрясенно.

– Ну, что скажешь, Скарлет? Сможешь пробраться в замок?

– Конечно. Только нужно узнать, какую труппу туда пригласили. Хорошо бы «Деревенских парней» из восточного Ноттингема. Мне доводилось выступать с ними. В общем, это не проблема. Хорошие жонглеры всегда в цене. И конечно, я понравлюсь дамам. – Он хитро ухмыльнулся.

– Уверен, что ты сразу же приглянешься настоятельнице, – откликнулся Робин.

Глава 20
Кольцо с ядом

Если к вам попал молодой сокол, который еще ни разу не охотился, его нужно научить убивать.

Большой зал был украшен вымпелами, а на стенах сверкали сотни свечей. То и дело входили герольды в бархатных с золотом костюмах и трубили в рога, возвещая о прибытии гостей. Те появлялись в сопровождении пажей и эсквайров, одетых в самые лучшие ливреи. Вся эта толпа носила шляпы с перьями, костюмы, расшитые золотом и серебром, и бархатные мантии, подбитые мехом. У дам корсажи были отделаны драгоценными камнями. Все приглашенные были лордами и леди, уцелевшими, поклявшись в верности принцу Джону. Мэриан никогда прежде не доводилось видеть ничего подобного. А богатый стол просто потряс ее – ведь в их бедном краю люди умирали от голода. Даже в лучшие времена в замке Фитцуолтеров на День святого Стефана, открывавший двенадцатидневные рождественские праздники, не бывало такого угощения. На столах у шерифа громоздились два огромных кабана и как минимум полдюжины молочных поросят. Там были и жареные лебеди, заново покрытые перьями, и оленьи ноги, и куры, и мозговые кости телят и ягнят. Как долго Мэриан не держала в руках мозговую косточку! Они были такими сочными и вкусными!

За одним столом помещалась дюжина или даже больше человек. Мэриан встала за спиной одного ливрейного лакея, который, в свою очередь, стоял за спиной кого-то из гостей, сидевшего с восточной части стола. Девушка должна была приносить все, что он велит. А лакей наливал вино и следил за тем, чтобы тарелки были полны.

Всего собралось около сорока гостей, включая принца Джона и его придворных, в том числе сэра Гая Гисборна. Конечно, Мэриан к ним не допускали, но стоявший рядом лакей Эдгар прислуживал епископу Илайскому. Эдгар был не самым заметным из лакеев. Мэриан даже удивилась, что настоятельница выбрала его, чтобы ухаживать за этим выдающимся гостем, самым влиятельным лицом в стране после принца. Епископ Илайский сидел между братом Туком и настоятельницей. Епископ Херефордский сидел неподалеку, рядом с шерифом и его женой. И каждый раз, когда этот епископ поднимал свой кубок, Мэриан видела, как на пальце у него сверкает Звезда Иерусалима. Это просто бесило ее, но приходилось скрывать раздражение. Нужно было следить за Эдгаром, который исполнял свои обязанности небрежно и был не особо внимательным. Девушке пришлось несколько раз напоминать ему, что нужно наполнить кубки епископа Илайского и брата Тука.

Помощник дворецкого подал сигнал, означавший, что настало время десерта. Это был каштановый пудинг. Пока Мэриан несла его, у нее разыгрался аппетит, особенно от ароматов корицы, мускатного ореха и сахара. Как же давно она не пробовала ничего подобного!

Скоро должны были прийти актеры. Лакеям велели погасить большинство свечей и факелов, поскольку актеры должны были жонглировать огнем и запускать горящие колеса. Когда Эдгар удалился, чтобы выполнить поручение, Мэриан получила возможность пристально следить за настоятельницей. И снова поразилась размерам ее кольца. Оно напомнило девушке кольцо крестоносцев, называемое Крестом Святой земли, в котором находилось хранилище для реликвий.

В большом зале потемнело, и было едва заметно, как фигуры актеров заняли свои места. Погасли свечи и факелы, но прежде чем появились первые актеры, жонглировавшие огнем, Мэриан заметила, как настоятельница открыла свое кольцо. Все собравшиеся сосредоточились на огненных булавах, летавших, словно кометы. И лишь Мэриан завороженно смотрела на то, как настоятельница достала из кольца щепотку какого-то порошка и высыпала его на бисквит епископа Илайского. И несмотря на вспышки, на всеобщие ахи и охи, девушка поняла, что происходит, – настоятельница собирается отравить епископа!

Стало ясно, что если он съест бисквит, то упадет замертво или его разобьет паралич. Что же делать? Эдгар еще не вернулся на свое место, поэтому ей приходилось держать серебряный кувшин с вином. Скоро епископ откусит первый кусочек. Девушка осторожно шагнула вперед. Но что же все-таки делать? Она понятия не имела. Как вдруг почувствовала, что ее толкнули.

– Ox, Deus vult! [11]11
  Так хочет Бог ( лат.) – клич во время провозглашения папой Урбаном II Первого крестового похода в 1095 году.


[Закрыть]– прошептала Мэриан и всем телом ударилась о стол.

Кувшин вылетел у нее из рук. Настоятельница завизжала и вскочила, за нею – епископ Илайский и брат Тук.

– Ах, простите меня! Сама не знаю, что случилось, ваша милость, – пролепетала Мэриан, и вправду не понимая, что произошло.

– Ничего, ничего! – сказал брат Тук, поспешно вытирая одеяние епископа рукавом своей рясы. Случившееся вроде бы осталось незамеченным остальными, чье внимание было полностью направлено на трюки актеров.

– Кто ты такая, неуклюжая девка? – гневно спросила настоятельница.

– Не стоит, не стоит, милостивая госпожа, – быстро произнес брат Тук. – Не вините бедное дитя. Я уверен, она не нарочно. Ничего не случилось.

«Вот именно – ничего не случилось», – подумала Мэриан, глядя на тарелку епископа.

– Ничего не случилось, – повторил брат Тук. – А теперь очисти-ка эту тарелку, милая. Выбрось этот бисквит – он весь промок от вина. Пропало самое главное – обсыпка. – Монах щелкнул языком и погладил свой круглый животик. – Принеси епископу новый бисквит.

– О нет, не надо. Я уже наелся, – сказал епископ и повернулся к настоятельнице: – Великолепный праздник. Просто великолепный.

А Мэриан смотрела не на настоятельницу, которая как будто окаменела, а на брата Тука. Теперь она точно знала, что произошло. Это монах толкнул ее. Его правая нога была залита белым вином.

– Я предлагаю, – сказала настоятельница, – убрать отсюда эту девку до конца вечера. Мне не нужна служанка-корова. Здесь должны быть лишь коровы, поджаренные и поданные с яблоками.

Она произносила это, сузив глаза и глядя прямо на девушку.

Та почувствовала слабость. У нее закружилась голова. И по-прежнему сжимая в руках серебряный кувшин, она бросилась прочь из главного зала в малый, где актеры репетировали следующие номера.

Глава 21
Огонь или навоз?

Если помет сокола становится не белым, а зеленым и птица выглядит вялой, это признаки болезни пищеварения. Такую болезнь лучше всего лечить, давая птице свежую дичь, прямо с перьями или мехом, чтобы получались непереваренные остатки.

Едва зайдя за угол, Мэриан налетела на высокую фигуру в красном плаще.

– Скарлет! – воскликнула она.

Тот приложил руку к ее губам и увел в темный уголок.

– Ты здесь! – воскликнула девушка, когда он убрал руку.

– Да, Мэриан, и ты тоже. Забавно встретиться подобным образом! Только времени у нас мало. Я должен выйти со следующей партией актеров. А что у тебя случилось?

– Я попала в беду!

– Ну, я, может, тоже скоро попаду. Что это ты притащила? – Скарлет взглянул на серебряный кувшин у нее в руках.

– О боже, я забыла вернуть его на кухню.

– Зачем? Он наверняка стоит немало.

Девушка моргнула. Конечно, это так.

– Тогда возьми его, – сказала она и сунула кувшин ему в руки.

– Нет, держи сама. А я должен выступать. Но где же остальные сокровища?

– Слушай, сейчас не до них. Настоятельница пыталась отравить епископа Илайского, и я… ну, я… смогла помешать этому. Она в ярости. Мне нужно выбираться отсюда.

Мэриан поглядела через плечо и увидела, как настоятельница влетела в зал.

– Она здесь! Нужно сматываться.

Девушка кинулась бежать, а за ее спиной раздался сердитый голос:

– Кто-нибудь видел служанку с серебряным кувшином? Ее зовут Мэриан.

– О да, я ее видел. – Скарлет шагнул вперед. – Я разминулся с ней, выходя из большого зала. Она сказала, что направляется на кухню.

Мэриан отправила Календулу обратно в родной замок и собрала свои нехитрые пожитки, заодно завернув в запасную юбку серебряный кувшин. Она уже выходила из комнаты, когда на лестнице раздались шаги. Девушка прижалась к стене. «Ах, если бы я тоже могла летать!» – подумала она, когда шаги стали громче. Желтый свет свечи очертил темную фигуру. «Она пришла за мной!» – пронеслось в голове у Мэриан.

Настоятельница уже была на лестнице, всего в нескольких ступенях от того места, где стояла девушка.

– Так, – произнесла настоятельница издевательским тоном. – Шпионить непросто, как и воровать.

Она кивнула в сторону тюка в руках у Мэриан. Серебряный кувшин был отчетливо виден.

«Но это все же лучше, чем убивать», – подумала девушка.

– Язык проглотила, а? – Настоятельница так втянула губы, что казалось, будто это череп пытается улыбнуться. Женщина стала медленно надвигаться на Мэриан.

– Ты знаешь, что шериф делает с ворами, не так ли? – Настоятельница изогнула свои густые брови, будто ожидая ответа. Но девушка молчала. Тогда настоятельница произнесла радостно: – Им отрубают руки! Да, сперва только одну. Обычно палач отрубает левую, если осужденный правша. Это очень милосердно. В следующий раз отрубают правую. А в третий… Ладно, не будем об этом. Но что сможет вор без глаз? – Настоятельница помолчала. – И шпион… да, шпион ничего не сможет без ушей.

«Она отрезает мне путь! – подумала Мэриан, а настоятельница все приближалась. – Надо опередить ее!»

И девушка, не раздумывая, бросила свой сверток в широкую арку, а ногой сбила свечу. Та покатилась по лестнице, поджигая тростник и сухую траву, покрывавшие пол. Раздался пронзительный вопль. Мэриан развернулась и побежала по винтовой лестнице. У нее не было другого пути, кроме уборной. «Неужели опять? – подумала девушка, начиная спускаться. – Огонь или навоз? Выбор невелик».

Глава 22
Разбойники

Трихомоноз – это тяжелая болезнь, которой соколы заражаются, съедая голубей. Его первые признаки – желтый налет во рту. Поэтому необходимо регулярно осматривать рот птицы.

Лорд Уильям сидел в кресле и смотрел на дочь, стоявшую перед ним. Она только что вернулась из Ноттингема. Отец молчал. «Наверное, он просто не узнает меня, – подумала Мэриан. – От меня несет как от навозной кучи». Но погасшие глаза отца смотрели затуманенным взглядом. Его губы задрожали, не раскрываясь, и не раздалось ни единого звука. Мэг, стоявшая рядом, тоже молчала.

– Кто ты? – произнес наконец лорд Уильям дрожащим голосом.

– Это Мэтти, лорд Уильям, ваша дочь Мэтти, помните? – сказала Мэг. – Она уходила на некоторое время, нашла себе работу в Дерби.

– Да, папа, это я, Мэтти. – Девушка привыкла, что уже больше месяца ее звали Мэриан, но услышав отцовский голос, она снова стала Мэтти.

Приблизившись к отцу, девушка опустилась на колени и произнесла:

– Я, конечно, вся извозилась, но смотри – я принесла кое-какие деньги. – Она порылась в своем свертке и осторожно, чтобы не показался серебряный кувшин, достала две пригоршни монет. – Вот что я заработала, папа.

– Ох, твоя мама не одобряет, когда юные леди прикасаются к деньгам, – сказал лорд Уильям. – Ох, дорогая, она очень расстроится, когда придет к ужину.

Мэриан растерянно посмотрела на Мэг.

– Он так ведет себя с позавчерашнего дня, – прошептала та.

– Мэг, где же моя настоящая дочь? По-моему, эта девчонка пришла помогать тебе на кухне. А Майклмас еще не пришел? Нам очень нужна помощь. Ты же знаешь, в каком состоянии леди Сьюзен.

Мэриан поднялась с колен и вышла из комнаты. Попросила Мэг согреть воды, чтобы помыться. «Может быть, завтра отец узнает меня, – думала девушка с надеждой. – А пока нужно подняться к птицам и посмотреть, вернулась ли Календула».

Птицы узнали ее, несмотря на запахи уборной. Они выказывали радость, видя ее возвращение, хотя было видно, что мальчишки хорошо заботились о них. Все было вычищено и посыпано песком, на полу появился свежий тростник.

К тому времени как Мэриан снова спустилась вниз, Мэг уже согрела воду. Когда девушка залезла в деревянную ванну, старуха сказала:

– Видно, лорд Уильям повредился умом, как Ходж.

– Ох, милая Мэг. Я так перед всеми вами виновата. – Мэриан почувствовала жалость, и не только к отцу. – Зря я столько не была здесь.

– Ну, вот вы пришли, дорогая моя. Теперь здесь не будет так одиноко. Ну и как там в Дерби?

Девушка быстро подняла глаза.

– Мэг, я была не в Дерби, а в Ноттингеме. Я работала в замке шерифа.

– Не может быть! – вскрикнула старуха. – После такой встряски я, пожалуй, тронусь, как ваш отец и Ходж.

– Я сделала это для нас всех. Долго объяснять, но я в некоторой опасности. Так что лучше, если ты никому не скажешь, что я работала в Ноттингемском замке.

– Да, но вы же сказали, что отправились в Дерби. Не знаю почему – ведь Дерби на самом краю нашего графства.

– Я солгала. – Девушка пристально посмотрела на свою добрую старую няню.

На глазах у той выступили слезы.

– Лишь по одной причине такая прекрасная девушка, как вы, могла явиться домой, пропахнув навозом. Вы сделали это для всех нас, как и сказали. Боже вас благослови.

– Ты будешь хранить тайну, правда?

– Конечно, Мэтти. Но какая же опасность вам угрожает?

– Лучше тебе не знать. Но если сюда кто-нибудь придет и спросит, где я была, скажи, что все время оставалась здесь и ухаживала за отцом, который заболел.

– Не волнуйтесь дорогая, не волнуйтесь. А если кто-то спросит, откуда я взяла эти деньги, я скажу, что мне их дал Робин Гуд.

«Робин Гуд?» – чуть было не переспросила Мэриан, но в этот момент раздался стук в дверь. Девушка выскочила из ванны и закуталась в тяжелое одеяло.

Дверь распахнулась.

– Роб… – начала Мэриан. – Финн!

Мэг тут же выросла перед парнем.

– Мэтти не одета, Роберт Вудфинн. Тебе здесь нечего делать, пока она полуголая.

– Ничего, Мэг. Это одеяло прикрывает меня сильнее, чем юбка и плащ, – сказала Мэриан.

– Значит, ты выбралась оттуда цела и невредима? Скарлет говорит, что пожар получился большой, – сказал Робин, нервно поглядывая на старуху.

– Не бойся, она знает, – откликнулась Мэриан. – Но как же Скарлет выбрался оттуда так быстро?

– Угнал лошадь у шерифа, – ответил Робин.

– Ух ты! – Девушка встрепенулась, и одеяло сползло с плеча. Мэг тут же вернула его на место, ворча о том, что бы сказала леди Сьюзен, увидев дочь сейчас.

Робин ухмыльнулся и отступил назад, слегка зардевшись.

– Подожди здесь, я пойду оденусь. Я мигом. Мне надо кое-что показать тебе, – сказала Мэриан.

– Да, Уилл так и сказал. – Робин наклонил голову в сторону Мэг, как будто хотел предупредить Мэриан.

– Все нормально, она ни о чем не догадывается, – сказала та.

– О чем не догадывается? – спросила Мег, но девушка уже умчалась к себе по винтовой лестнице.

Вернулась она, держа в руках серебряный кувшин.

– Боже мой, что вы там натворили, Мэтти? – спросила старуха.

Девушка поставила кувшин на стол и приблизилась к Мэг, которая не могла оторвать глаз от сверкающего сосуда.

– Я его украла. Правда, Мэг. Но Роб… Финн заберет его и продаст. И главное, полученные деньги он раздаст людям.

– Это правда, миссис Мэг, – сказал парень. – А Скарлет, в перерывах между выступлениями, стащил кубок-другой. Так что сумма будет большая!

– Что, во имя… – Старуха поднесла ладонь к бровям и поглядела на молодых людей. Потом взмахнула руками и заявила: – Ничего не хочу знать.

После этого она с гордым видом вышла из комнаты.

Мэриан хлопнула в ладоши.

– Все это было не так уж плохо – работа служанкой и прочее, правда?

– Конечно, правда. Тем более, как я слышал, тебе удалось спасти жизнь епископу.

– Да, но там был еще кое-кто, – сказала девушка мрачно.

– Кто? – Робин поднял бровь.

– Завтра объясню. Встретимся в Барнсдейлской пещере.

– Мы теперь встречаемся не там, а у разбитого дуба.

– Вблизи Шервуда? Но это же так далеко. А почему не в пещере?

– Так лучше. Мы сделали платформы, вроде тех домиков на деревьях. Правда, не такие изящные, как твой, на иве.

– Мне пришлось его строить самой потому, что вы меня прогнали, забыл? Но как же вы возвращались назад, чтобы ухаживать за птицами?

– Ну, у нас уже есть несколько лошадей. Так что добраться просто. А еще есть маленький симпатичный пони, на котором можешь ездить ты. Знаешь, пока тебя не было…

– Но меня не было всего лишь чуть больше месяца.

– Многое могло случиться.

– А почему вы нашли новое место для сборов? Потому что прежнее, в Барнсдейле, раскрыли?

– Да, и еще потому, что шериф не ожидает, что мы расположились прямо у него под носом, в Ноттингеме. Там хорошее место. Мы даже в большей безопасности, чем шериф в своем замке. Ведь мы знаем, где он, а он не знает, где мы. Как в шахматах – «если рыцарь стоит на краю, он силу утрачивает свою». То есть он может атаковать лишь половину тех клеток, которые доступны ему из центра. Так что лучше быть в центре.

«А мы рыцари или разбойники? – подумала Мэриан. – Или рыцари-разбойники?» Она сделала глубокий вдох и сказала:

– Пожалуй… пожалуй, мы теперь разбойники.

«Разбойники» – это слово звенело у нее в голове. Пульс стал учащеннее.

– Робин, – произнесла Мэриан негромко.

– Что?

Девушка решила, что можно подождать до завтра, и сказала:

– Я кое-что видела в замке. То, что я хотела бы вернуть себе.

– Вернуть себе? – спросил Робин заинтересованно. – То, что принадлежало тебе?

– У меня неоплаченный счет к епископу Херефордскому. Его кольцо.

– Его кольцо? Епископское кольцо? Не понимаю.

– Не то кольцо, которое говорит о сане. Нет. Другое кольцо, на нем камень, который был в ожерелье моей мамы, – Звезда Иерусалима. Теперь он носит его. Я должна отобрать его, Робин Гуд. В конце концов, мы теперь разбойники.