Текст книги "Дом на семи ветрах"

Автор книги: Кэтрин Кимброу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Конечно, мадам, – ответила кухарка. – Я могу позаботиться о мисс Блейк, если вы не возражаете, мадам.

– Спасибо, миссис Грегстон, я сама справлюсь, – ответила Зенит. – Если уж мы, родственники, не проявим заботу о Вере, то кто же тогда это сделает?

Я заметила, что при этих словах Брендон Трэнт закатил глаза и, ухмыльнувшись в свои до смешного большие усы, отвернулся. Зенит вытолкнула меня в столовую.

Тело Дуайна уже убрали, так же как и его столовый прибор. Единственным свидетельством случившегося была разбитая чашка Орена. Однако атмосфера была напряженной. Алистер с трудом сохранял на лице улыбку, а Орен явно находился в шоке, нижняя губа его отвисла, взгляд был абсолютно пуст.

– Но как же?.. – Я растерянно посмотрела на место, где только что сидел Дуайн. – Как же Дуайн?

Зенит взглянула на мое побледневшее лицо.

– Может, вам пройти в свою комнату, Вера? – предложила она.

Меня все еще подташнивало.

– Наверное, вы правы, Зенит. Я чувствую слабость и головокружение. – Мне хотелось вновь предложить позвонить доктору Уолтерсу, но результат можно было предсказать без труда.

В столовую вошла миссис Парвер и внимательно оглядела всех присутствующих.

– Вам помочь, дорогая? – предложила мне Зенит.

– Благодарю вас, я доберусь сама. – Нетвердыми шагами я направилась мимо миссис Парвер к двери. – Кстати, в доме есть Библия?

– Библия? – Алистер поморщился, как будто я произнесла неприличное слово.

Вошла миссис Грегстон с чашкой кофе для Орена.

– Насколько я знаю, нет, – угрюмо ответила миссис Парвер.

– Нет Библии? – удивилась я.

– А зачем она вам понадобилась? – спросила домоправительница.

– Думаю, что чтение Библии может успокоить встревоженный ум Веры, – вмешалась Зенит. – Не забудьте, она воспитывалась в религиозной школе.

– Библия? – спросила миссис Грегстон. – У меня в коттедже есть Библия, и я с радостью одолжу ее девочке.

– Правда, миссис Грегстон? – попыталась улыбнуться я.

– Надо только сходить за ней, – сказала кухарка и вышла из столовой.

– Не беспокойтесь, идите в свою комнату, Вера, – предложила мне Зенит. – Мы принесем вам Библию, дорогая.

Вернувшись в спальню, я бросилась ничком на кровать. В голове у меня был полнейший сумбур. На самом ли деле умер Дуайн? Может быть, они просто разыграли очередную сцену? Однако, вспомнив выражение их лиц в тот момент, я решила, что они действительно испытали потрясение.

Интересно также, почему Брендон Трэнт настоял на том, чтобы остаться на кухне? Не для того ли, чтобы помешать миссис Грегстон поговорить со мной наедине? Вспомнив о том, как она назвала его бревном, я чуть было не рассмеялась. Мне в голову пришли бы гораздо более сильные выражения.

Я перевернулась на спину. Разве миссис Грегстон не повторила сказанное Брендоном Трэнтом слово «опасность»? Хотя, я уже и так поняла, что в Гнезде Ворона меня подстерегает опасность.

Ход моих мыслей был прерван приходом миссис Парвер, которая принесла мне Библию. Отдав мне ее, она ушла, не произнеся ни единого слова.

Я пролежала так еще минут пятнадцать. Как бы мне хотелось, чтобы рядом сейчас оказалась Робертина Кавано. Мы с ней имели обыкновение обсуждать все проблемы, неважно чьи: мои или ее. Мысль о Робертине заставила меня улыбнуться. Я пребывала в полной уверенности, что она разгадала бы эту загадку с блеском, даже если бы ей понадобилось для этого отдернуть в доме каждую занавесь, заглянуть в каждую комнату и кладовую и простучать каждую стену. Так уж она была устроена.

Представив себе словесную битву Робертины с Зенит, а еще лучше с миссис Парвер, я рассмеялась уже вслух. У меня было подозрение, что победа осталась бы за Робертиной, а миссис Парвер надолго запомнила бы этот разговор.

Но на самом деле мне хотелось быть сейчас рядом вовсе не с Робертиной, а с Клайдом Уолтерсом, образ которого не выходил у меня из головы. Я видела улыбку Клайда, слышала его смех, ощущала прикосновение его руки к своей коже. Мне представлялось, как он ищет мой взгляд, как хочет коснуться моих губ своими. О, Клайд! Увижу ли я тебя когда-нибудь еще? Ясно, что единственный способ связаться с ним – это найти себе в доме союзника, но в голову не приходил никто, кроме Орена, но он был слишком недалек и зависим от Зенит. И тут меня осенило. Улисс Грегстон! Правда, непонятно, как с ним общаться, но, без сомнения, он умеет читать. Некоторое время я взвешивала все «за» и «против». Удастся ли мне связаться с ним? А если и удастся, то не принимает ли он участие в заговоре?

Потом я вспомнила о миссис Грегстон и ее материнской заботе обо мне и взяла в руки Библию. Интересно, почему у меня возникла столь внезапная необходимость в ней? Из-за смерти Дуайна? Возможно. Открыв книгу в случайном месте, я наткнулась на девяносто шестой псалом и начала было читать его, но неожиданно вспомнила, как миссис Грегстон хотела поклясться в чем-то на Библии. Не пыталась ли она направить мои мысли в определенном направлении? А если так, то почему? Закрыв Библию, я уставилась на обложку книги, почему-то уверенная в том, что кухарка пыталась каким-то образом связаться со мной. Неужели с помощью Библии? Но как?

Наконец отложив книгу, я закрыла глаза, не чувствуя уверенности ни в чем, кроме своих чувств к Клайду, и с мыслью о нем уснула.

Проснувшись освеженной и с ощущением того, что сегодня должно произойти нечто хорошее, я пошла в ванную умыться и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, вернулась в спальню.

Не зная, чем занять время, я подошла к восточному окну, выходящему на павильон. Мистер Грегстон уже успел убрать обломившийся во время грозы сук дуба, и мне опять пришла в голову мысль попытаться объясниться с глухим садовником. От одного вида павильона, напомнившего мне о прошедшей ночи, у меня мороз по коже пробежал, и, как я ни пыталась выбросить эту сцену из головы, само воспоминание вновь испортило мне настроение.

Внезапно из-за кипарисов появился сам мистер Грегстон, двигающийся от дома в обратном направлении. Шаги его были широкими, но столь замедленными и размеренными, что, казалось, будто ему совершенно все равно, когда он дойдет до цели. Однако в движениях садовника ощущались грация и чувство собственного достоинства. Вероятно, в молодости он был красив, возможно даже очень красив. Жаль, что такой человек страдает глухотой. Внезапно мне захотелось познакомиться с мистером Грегстоном поближе, но вскоре он исчез из поля моего зрения.

Несмотря на то что с моря дул довольно холодный ветер, я открыла окно и, пододвинув кресло, села возле него. Но чем дольше я смотрела на зеленеющие лужайки фамильного имения, тем больше понимала, что меня держат здесь в заточении. Настроение мое все ухудшалось, пока наконец я не впала в депрессию.

Но стоило мне увидеть въезжающий в главные ворота автомобиль Клайда, как все мое уныние как рукой сняло. Выскочив в коридор, я услышала стук дверного молотка, а когда добежала до балюстрады, миссис Парвер уже открыла дверь.

– Можно видеть мисс Блейк? – вежливо спросил Клайд.

– Извините, – ответила миссис Парвер, – но мисс Блейк сегодня нездоровится.

– Ничего подобного! – крикнула я и ринулась вниз по лестнице со всей скоростью, на которую только была способна. – Я здесь, Клайд!

– Должен сказать, – заметил он, окинув меня взглядом с головы до ног, – вы совершенно не выглядите больной.

– Наверное, миссис Парвер просто ошиблась, – сказала я, бросая на домоправительницу торжествующий взгляд.

– Мисс Блейк, я не думаю… – миссис Парвер запнулась.

– Да, миссис Парвер? – дерзко спросила я.

В это время на балюстраде появилась Зенит.

– В чем дело, Вера, дорогая? Я думала, что вы больны и лежите в постели.

– Спасибо, мне уже лучше, – заявила я, беря Клайда под руку.

– Мы только хотим немного прокатиться, – сообщил Клайд с широкой улыбкой. – Я привезу мисс Блейк обратно еще засветло.

– Не думаю, чтобы это было разумно, – сказала Зенит и начала спускаться по лестнице.

– Что ж, а я думаю, – возразила я, почти выталкивая Клайда наружу.

– Вера!

Не отвечая, я схватила его за руку и потащила вниз по ступенькам. Наконец-то свобода.

Рассмеявшись, Клайд усадил меня в машину и сел с другой стороны.

– Не говорите ни слова, Клайд, пока мы не покинем это ужасное место.

– Ужасное?

– Тихо. Уезжайте, и поскорее!

Улыбнувшись своей чудесной улыбкой, он повернул ключ зажигания. Ничего не произошло. Клайд попробовал еще раз.

Теперь стало понятно, почему за нами никто не последовал – они что-то сделали с машиной.

– Что такое?.. – сказал Клайд, пробуя снова и снова. – Понятия не имею, что с ней случилось. Горючего полный бак, аккумулятор заряжен.

Я тронула его за руку.

– Неважно, Клайд. Теперь мы попались оба.

– Я прямо сейчас позвоню в гараж, – сказал он, видимо не совсем поняв истинный смысл моих слов.

Мы пошли обратно в дом.

Глава пятнадцатая

Когда мы вновь вошли в центральный холл, Зенит уже спустилась с лестницы. Она была одета в серое шерстяное платье и держала в руках большой изумрудно-зеленый платок, подобный тому, что был повязан у нее на голове. Прекрасные белокурые волосы были откинуты на спину.

– Уже вернулись? – спросила она своим обычным голосом. – Быстро же вы.

– Автомобиль Клайда не заводится. – Я внимательно наблюдала за ней.

– О, какая жалость. Такая прекрасная погода для прогулки. – Она пересекла холл с подчеркнутой грацией и очарованием. – Вера, дорогая, представь мне своего друга.

Интересно, какую роль сейчас играет Зенит?

– Доктор Уолтерс, – послушно пролепетала я. И, взяв себя в руки, уже более твердо произнесла: – Клайд, это моя кузина, миссис Квайл.

– Счастлив познакомиться, миссис Квайл. – Поклонившись, Клайд пожал протянутую ему руку.

– О, зачем так официально? Зовите меня Зенит, – возразила она сладким голосом. – Можно я буду называть вас Клайдом?

– Разумеется. – Клайд выпустил ее руку. – Мне крайне неловко, что я доставляю вам беспокойство. Но мой автомобиль уже старый. Могу я воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить в гараж?

– Конечно-конечно, – ответила Зенит. – Телефон здесь, в столовой.

Я вцепилась в руку Клайда, и он потянул меня за собой. Рассмеявшись, Зенит проводила нас в столовую и осталась в дверях.

В столовой находилась миссис Парвер. Я указала Клайду на телефон.

– Здравствуйте, – вежливо сказал он.

Не произнеся ни слова, миссис Парвер, поджав губы, смотрела на нас.

Клайд набрал номер, а я оглянулась на Зенит. Закурив сигарету, она внимательно разглядывала его с головы до ног. Видно было, что он ей понравился, и это меня обеспокоило. Повернувшись к Клайду, я еще крепче сжала его руку.

– Вы меня слушаете? Девушка, это доктор Уолтерс. Соедините меня, пожалуйста, с гаражом Гарри в Ветшире. – Обернувшись, он улыбнулся мне и бросил критический взгляд на Зенит и миссис Парвер. – Гарри, это вы? Говорит доктор Уолтерс. Боюсь, что у меня неприятности с машиной. Не знаю, в чем дело, но она не заводится. Я сейчас нахожусь в Гнезде Ворона. Да, в самом доме. Можете вы прислать кого-нибудь на помощь? Что, так долго? Ну хорошо. Я вас жду. До свидания. – Он повесил трубку.

– Что-нибудь не так, Клайд? – спросила Зенит сладким до приторности голосом.

– По всей видимости, Гарри сейчас очень занят, – объяснил Клайд. – Ему понадобится некоторое время, чтобы добраться сюда.

Мы направились к двери. Внезапно остановившись, он с досадой щелкнул пальцами.

– Черт побери!

– В чем дело? – спросила Зенит. – Еще какие-нибудь проблемы?

– Не знаю, что у меня с головой, – ответил он. – На сегодня у меня назначено несколько визитов к пациентам, и я собирался заехать к ним во время прогулки. Могу я сделать еще один звонок, чтобы отменить их?

– Разумеется, – ответила Зенит.

– Я наберу для вас номер, доктор, – сказала подошедшая к телефону миссис Парвер.

– Очень любезно с вашей стороны. Я позвоню домой тете, а уж она сообщит моим пациентам. Номер сорок семь девяносто три.

Последовало молчание, прерываемое звуками набираемого номера.

– Дом доктора Уолтерса? – спросила миссис Парвер. – Одну минуту, пожалуйста. – Она передала трубку Клайду.

Тот вежливо поблагодарил ее и взял трубку.

– Алло, тетя Цинния, это Клайд. – Лицо его расплылось в широкой улыбке. – Кажется, у меня неприятности с машиной. Она не заводится. Я уже позвонил в гараж к Гарри. Нет, дело не в этом. Я собирался по пути заехать к Белле Мерривезер. Тебе не трудно будет зайти к ней и перенести мой визит на другой раз? Замечательно. Нет, со мной все в порядке. Буду дома к шести, а если нет, то можешь разыскивать меня через Скотленд-Ярд. – Клайд весело рассмеялся, но Зенит и миссис Парвер при упоминании о Скотленд-Ярде заметно насторожились. – Хорошо, тетя, я спрошу ее. До свидания.

Закончив разговор, он улыбнулся миссис Парвер и отдал ей трубку. Потом, взяв меня и Зенит под руки, Клайд вывел нас обеих в холл.

– Вам повезло, Клайд, у вас есть тетя, которая может помочь вам в делах, – заметила Зенит, стараясь сохранять безразличный вид, но заметно было, что телефонный разговор Клайда заставил ее понервничать.

– О да, тетя Цинния просто замечательная старушенция. – Клайд был сама любезность. – Что ж, если мы вынуждены здесь задержаться, то, может быть, хотя бы осмотрим дом. Вы как, Зенит, не присоединитесь к нам?

Зенит, явно занервничав и пытаясь скрыть это, высвободила свою руку и отошла от нас на несколько метров в сторону.

– Вряд ли я смогу. Сама идея звучит превосходно, но у меня есть кое-какие дела. Почему бы вам с Верой не прогуляться вокруг?

– Прекрасная идея. Вы как, Вера? – спросил он, подмигнув мне незаметно для Зенит.

– Конечно, – ответила я. – Жаль, что вы не можете присоединиться к нам, кузина. Может быть, позднее?

– Приятной вам прогулки, – сказала Зенит, которой явно не терпелось от нас отделаться.

Подобная снисходительность, по всей видимости, была вызвана необходимостью обсудить сложившуюся ситуацию со всеми участниками заговора. Она понимала, что далеко мы не уйдем, и это давало им возможность при необходимости сменить тактику. Полагаю, что упоминание о Скотленд-Ярде им совсем не понравилось.

– Пойдемте туда, – сказал Клайд, указывая на террасу.

– Прекрасная мысль, – согласилась Зенит. – В это время дня на террасе просто замечательно.

Обменявшись с Зенит улыбками, я вытащила Клайда на террасу и закрыла за нами дверь.

– Какой здесь чудесный воздух! – почти прокричал он и шепотом добавил: – Подыгрывайте мне, пока мы не окажемся за пределами слышимости.

– Я еще не была здесь днем, – сообщила я так же во весь голос.

– О, какие интересные скульптурные работы! – продолжил Клайд достаточно громко для того, чтобы быть услышанным. – Они мне что-то напоминают.

– Полагаю, что это изображения греческих богов.

– Да, конечно, теперь я и сам вижу. – Мы подошли к ряду статуй, установленных по левой стороне террасы. – Они, вероятно, все еще следят за нами, – шепнул Клайд. – Не торопитесь, изобразим из себя праздных зевак.

Мы медленно переходили от статуи к статуе, и, признаться, мне стало немного не по себе при виде фигур обнаженных мужчин, хотя они и представляли собой произведения искусства. Потом, оживленно беседуя о пустяках, мы перешли на противоположную сторону террасы. Подойдя к третьей из стоящих там статуй, я дернула Клайда за рукав.

– Прекрасная работа, не правда ли?

Клайд улыбнулся, глядя на мое изумленное лицо.

– Полагаю, что это Аполлон, а пятый – Гермес. – Все с той же улыбкой Клайд осмотрел статую более внимательно. – Что вам так понравилось? – Не меняя выражения лица, он прошептал: – Еще рано. Расскажете мне все позднее.

Если на западной стороне стояло шесть статуй, то на восточной их насчитывалось только пять. Один пьедестал был пустым. Мы подошли к пятой скульптуре, изображающей, по мнению Клайда, Гермеса.

– Крылышки на сандалиях… без всякого сомнения, Гермес!

Я вздрогнула – черты лица Гермеса были мне явно знакомы, однако промолчала.

– Прекрасная коллекция скульптуры. Просто превосходная. – Мы спустились с террасы на лужайку.

Дойдя до розария и убедившись в том, что подслушать нас теперь уже трудно, Клайд остановился и на всякий случай указал на виднеющиеся вдали три строения и коттедж садовника.

– В чем дело, Вера? Что вы там увидели?

Я сделала вид, что смотрю в том направлении, куда указывала его рука.

– Третья статуя… я узнала лицо. Это вовсе не греческий бог.

– А кто же тогда?

– Фарнсворт Ипсли.

– Вы в этом уверены?

– Да. В купе поезда он стоял, а я сидела и видела его под тем же углом.

– Сам я не слишком хорошо рассмотрел тело, – заметил Клайд и указал рукой на север. – А Гермес? Вы его тоже узнали?

– Да. Это Дуайн Бретч.

– А кто это такой?

– Мой кузен.

– Ваш кузен?

– Во всяком случае, он выдавал себя за моего кузена.

Пока мы неторопливо шли в сторону павильона, я вкратце рассказала ему о том, что произошло этой ночью, и об обстоятельствах второй смерти Дуайна.

Мы присели на скамью возле павильона.

– Говоря откровенно, Клайд, я начинаю сомневаться в своем рассудке. Честное слово, – завершила я свой рассказ.

– На вашем месте я не стал бы об этом беспокоиться, – ласково посоветовал он и поднес мою руку к своим губам. – Где вы вчера видели тело Дуайна Бретча?

Я показала. Сняв пиджак и закатав рукава, Клайд начал шарить руками по дну пруда.

– Подойдите сюда, Вера.

В руках у него была свеча.

– Она лежала в тине.

Я смотрела на его предплечья. Они были покрыты волосами. Мне сразу же вспомнилась рука, которой я коснулась тогда, в коридоре третьего этажа. Нет-нет, этого просто не может быть! Похоже, у меня действительно не все в порядке с головой. Протянув руку, я коснулась его предплечья. Оно было мокрым, а прилипшие к коже волосы мягкими на ощупь. Как хорошо, что я забыла упомянуть о волосатой руке, на которую наткнулась в темноте ночи.

Он стряхнул лишнюю воду с рук.

– Пойдемте в павильон. Мне надо подождать, пока высохнут руки. А вы уверены, что видели в пруду именно Бретча? – спросил Клайд с задумчивым выражением лица.

– Мне так показалось.

– Хорошо, а в том, что он был мертв?

Пожав плечами, я нервно рассмеялась.

– Впечатление было именно такое.

– Да, хорошенькая головоломка, – сказал он, беря меня за руку. – Если только они не пытались заставить вас поверить в то, что вы страдаете галлюцинациями…

– Именно это слово употребил за завтраком Алистер, – ответила я.

– Вы сказали, что спустились к завтраку только около одиннадцати часов?

– Да.

– А остальные тоже имеют обыкновение завтракать в это время?

– Нет, – помедлив, ответила я. – Обычно они завтракают в восемь часов.

Клайд задумался.

– Тогда вполне вероятно, что они действительно разыграли эту смерть перед вами.

– Но она поразила их не меньше меня.

– Возможно, что все они хорошие актеры. – Ладонь Клайда легла на скамью. – Смотрите, она вся изрезана. Как бы не занозить руку.

Я взглянула на скамью по другую сторону от себя. Она вся была изрезана инициалами и словами.

– Кажется, этот павильон весьма посещаемое место, – заметила я.

– Насколько я могу судить, многие из надписей были вырезаны очень давно.

– Возможно. – Повернувшись к Клайду, я в очередной раз поразилась его красоте. Ветер растрепал его прическу, и несколько локонов упало на лоб. Взгляд ярко-голубых глаз был отсутствующим, он о чем-то напряженно думал. Уставившись на него, как полная идиотка, я машинально ощупывала пальцами вырезанные на скамье буквы, сперва не придавая этому никакого значения. Потом ощупала их второй раз. И, П, С, Л… – Клайд! Посмотрите! – Быстро вскочив с места, я указала на грубо вырезанную надпись: «ИПСЛИ».

– Ипсли, вот как? – удивился он. – Если этот парень действительно столь самовлюблен и самолюбив, как вы его описали, то, несомненно, вырезал свое имя сам.

– Вероятно, он хотел что-то рассказать мне о Гнезде Ворона. – И почему только я не стала его слушать?

– Что ж, сделанного не воротишь. – Клайд склонился над скамьей. – Давайте посмотрим, может быть, найдем еще что-нибудь.

– Вполне вероятно, – пробормотала я и начала внимательно рассматривать другую сторону скамьи.

– Взгляните, Вера, – позвал он меня. – Такое впечатление, что здесь когда-то сидели влюбленные, которые потом рассорились. Видите, надпись «Инесс и Ларри» потом была зачеркнута.

– Ларри? Это мог быть мой отец, Лоуренс.

– Очевидно, эта Инесс когда-то сильно разочаровала вашего старика или наоборот.

– Инесс? – повторила я. – Странно. Мою мать звали Оливия.

– Знаете, прежде чем окончательно остепениться, мужчина должен перебеситься, – заявил Клайд и тут же смущенно закашлялся. – Некоторые мужчины, во всяком случае.

Я рассмеялась, а он сделал вид, что углубился в дальнейшее изучение надписей.

– Возможно, Инесс была одной из старых привязанностей вашего отца, – сказал Клайд, продолжая ощупывать скамью. – Вот еще пара инициалов: «А.Б. плюс Е.Ф.».

– А.Б.? – переспросила я. – Дядя Алекс. Александер Блейк.

– Черт меня побери! Наверное, вы правы! Но кто тогда эта загадочная Е.Ф.? Ваш дядя, вероятно, тоже не терял времени даром, – пошутил он.

– Взгляните, Клайд.

Вдали показался мистер Грегстон, толкающий перед собой садовую тачку.

– Кто это? – спросил Клайд.

– Садовник, мистер Грегстон. Он абсолютно глух.

– Есть ли какой-нибудь смысл попробовать объясниться с ним?

Помня прежнее желание установить контакт с садовником, я чуть было не сказала «да», но вспомнила, что теперь со мной Клайд, и не увидела никакого смысла в Союзничестве с кем-либо из обитателей Гнезда Ворона.

– Совершенно никакого. – Я помахала мистеру Грегстону рукой, но он, очевидно, не заметил нас.

Клайд надел пиджак.

– Пойдемте пройдемся к скалам.

Некоторое время мы шли молча.

– Вера, мне кажется, вам следует знать, что мой друг из полиции Гарт Гренджер кое-что разузнал об этом Фарнсворте Ипсли.

– Правда?

– В Лондоне у него была неважная репутация.

– Неважная?

– Репутация хулигана, несмотря на то что одевался он хорошо, хотя и несколько безвкусно. В полиции на него кое-что есть, хотя и ничего серьезного, – ответил Клайд. – По всей видимости, он был незаконнорожденным, прошел через детские дома и приюты и так и не смог найти свое место в жизни.

– Но в таком случае что он мог делать здесь, в Гнезде Ворона?

Клайд пожал плечами.

– А может быть, дядя Алекс был скульптором? – неуверенно спросила я.

– Ну и что с того? – Клайд пожал плечами.

– Тогда он мог нанять Фарнсворта Ипсли в качестве модели.

– Это не исключено, – ухватился он за мою мысль, – и может объяснить сходство Аполлона с Ипсли. Над этим стоит подумать.

Мы молча смотрели на скалы у основания обрыва. Волны разбивались о них с большой силой, разлетаясь во все стороны пеной. Я держала руку Клайда обеими руками. Повернувшись, он посмотрел на меня. Мы не сказали друг другу ни слова, они были нам не нужны. Клайд наклонил голову, наши губы соприкоснулись. Его поцелуй был теплым, нежным и в то же время возбуждающим. Я была уверена, что влюблена в этого человека.

Пошел дождь, но мы продолжали целоваться. Наконец он оторвался от моих губ.

– Послушай, дорогая, кажется, идет дождь.

– Неужели? – спросила я, желая продолжения, но Клайд потащил меня обратно в павильон, где я немедленно бросилась в его объятия.

– Ах ты, бесстыдная девчонка, – пошутил он, целуя меня в щеку, а потом снова в губы. – Гарт Гренджер также сказал мне, что связался с Гелиотроп Ронмейер.

– С какой Гелиотроп?.. А, с той Гелиотроп, – прошептала я, зарываясь лицом ему в грудь.

– Мисс Ронмейер запомнила имя другого вашего попутчика, – сообщил мне Клайд в промежутках между поцелуями. – Его звали Алан Тоби Айнсворт. Никаких данных на него не обнаружено.

– Ну и что? – Я почти не слушала его.

– Я подозреваю, что Ипсли был убит Айнсвортом. Тот боялся, что актер расскажет тебе нечто, имеющее отношение к Гнезду Ворона.

Чтобы вникнуть в значение его слов, мне понадобилось некоторое время.

– Что? Айнсворт убил Ипсли? – Я с недоумением заглянула ему в глаза. – Но что именно собирался рассказать мне Ипсли?

– А вот это, девочка, мы и должны узнать. – Увидев на моем лице недовольство, Клайд вновь поцеловал меня и продолжил: – Я также связался с мистером Леонардом Сатчем, лондонским поверенным твоего дяди. Он понятия не имеет, кто такие мистер Кертис Лавендер или мисс Эстер Тааб. – Отстранившись, я взглянула на него с удивлением. – Собственно говоря, его фирма до сих пор пытается отыскать тебя в Америке. Видела бы ты, как он изумился, узнав, что ты находишься здесь.

– Леонард Сатч этого не знает? – воскликнула я.

– Не знает, – ответил Клайд с широкой улыбкой и поцеловал меня в кончик носа. – Завтра, во второй половине дня, он прибывает сюда из Лондона.

– Правда?

Вместо ответа он снова поцеловал меня.

Дождь перестал, но, судя по всему, вот-вот должен был пойти опять. Клайд взял меня за руку, и мы побежали к дому.

Глава шестнадцатая

Парадная дверь дома оказалась закрытой. Я собралась было постучаться, но Клайд перехватил мою руку.

– Пойдем осмотримся вокруг.

Мы остановились у машины, и он, вытащив из бардачка какую-то коробочку, засунул ее в карман пиджака.

Новости, рассказанные Клайдом, просто ошеломили меня. Особенно тревожило то, что Леонард Сатч не знает Кертиса Лавендера. Это со всей определенностью доказывало, что я действительно являюсь жертвой какого-то многопланового заговора. Но какова его цель? Кто эти люди? Чего они хотят?

Обогнув западное крыло дома, мы зашли под навес гаража, откуда узкий проход вел, как я полагала, к помещениям для прислуги. Мы двинулись по нему.

– Я хочу, чтобы ты еще раз посмотрела на эти статуи. Не найдешь ли ты среди них еще кого-нибудь из знакомых, – неожиданно сказал Клайд.

– Но почему это пришло тебе в голову?

– Не знаю, – ответил он.

Сам дом находился по правую сторону. По левую располагалась какая-то пристройка. На протяжении метров десяти тянулась остекленная стена, закрашенная изнутри. Сразу за ней находилась дверь.

– Давай заглянем сюда, – сказал Клайд. – Это может быть кладовая, но мне любопытно.

Дверь оказалась закрытой. Вытащив из кармана связку ключей, он начал перебирать их.

– У тебя есть ключ?

– Отмычка, – улыбнулся Клайд. – Ее дал мне Гарт Гренджер. Иногда пациент настолько плохо себя чувствует, что бывает не в состоянии открыть дверь. А я не настолько плохо воспитан, чтобы ее взламывать. – Отмычка повернулась, и дверь открылась.

– Клайд, будь осторожен, – предупредила я.

На первый взгляд помещение напоминало солярий. Наклоненная в северную сторону крыша была тоже стеклянной. Две из трех других стен были занавешены полупрозрачной материей, но света, падающего с потолка, вполне хватало. Помещение представляло собой своего рода мастерскую, со скамьями и гончарными кругами. В центре находился большой, почти цилиндрический объект, полностью закутанный плотной материей.

– Если я не ошибаюсь, – нарушил Клайд гулкую тишину комнаты, – мы находимся в мастерской скульптора. А вот это, – он указал на цилиндрический объект, – несомненно, неоконченная статуя, для которой и предназначен пустующий постамент.

Пока Клайд развязывал веревку, удерживающую чехол на месте, я оглядела комнату, наполненную необходимыми скульптору предметами.

Большая часть открывшегося перед нами куска мрамора была подвергнута лишь грубой первичной обработке. Подтащив поближе находящуюся неподалеку прочную стремянку, Клайд установил ее перед статуей.

– Поосторожнее, Клайд, – сказала я, когда он полез наверх. – Что-нибудь увидел?

– Он высек только лицо. Оно осталось неотполированным, но черты хорошо различимы. – Спустившись вниз, он пригласил меня посмотреть самой.

Когда мои глаза оказались на одном уровне с лицом статуи, я ахнула от удивления.

– В чем дело, Вера?

Посмотрев еще раз, чтобы удостовериться, я спустилась вниз.

– Это лицо Флоры Айдс!

– Флоры Айдс? – Клайд быстро вскарабкался наверх, чтобы рассмотреть получше, затем вновь укутал статую.

Закрыв за собой дверь, мы проследовали по проходу и вышли наконец на лужайку. Прямо перед нами стояли окаймляющие террасу кипарисы. Обогнув их, мы вновь поднялись к статуям.

Только теперь я обратила внимание на то, что некоторые из них гораздо более раннего происхождения, чем другие, и носят на себе следы непогоды. Однако лишь одна из них, явно одна из самых старых, показалась мне смутно знакомой, и я указала на нее Клайду.

Снова начал накрапывать дождь, и мы поспешно вошли в дом через двери террасы. В центральном холле никого не было.

– Мне кажется, этой статуе лет двадцать или двадцать пять, – сказал Клайд после того, как мы стряхнули с себя капли дождя. – Тому, с кого она изваяна, должно сейчас быть лет пятьдесят, а то и больше.

– Ты думаешь? Но я не знаю здесь никого, кто подходил бы под это описание.

– А твой отец?

– Что? Конечно нет, у папы были отнюдь не такие грубые черты лица. – Взяв Клайда за руку, я потянула его к двери кабинета. – Пойдем туда, я покажу тебе портрет деда. Отец был очень похож на него.

Дверь кабинета оказалась закрытой. Оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что мы одни, Клайд открыл замок.

– Удобная штука, – засмеялся он, распахивая дверь.

Войдя внутрь, мы плотно закрыли дверь за собой. Я зажгла свечу и поставила ее перед портретом.

– Взгляни, Клайд! – Все ящики письменного стола были выдвинуты, их содержимое перевернуто. Даже книги находились в полном беспорядке, некоторые валялись на полу.

– Похоже, кто-то обыскивал комнату, – заметил Клайд, рассматривая портрет.

Я зажгла еще одну свечу.

– Интересно, что именно они искали?

– Надо подумать, – сказал он, обнимая меня за плечи. – Ты говоришь, что это кабинет твоего деда?

– Да, по какой-то причине он не нравился дяде Алексу. Его кабинет наверху, – ответила я, пытаясь понять, куда клонит Клайд. – Я там еще не была.

– Тогда, как я подозреваю, то, что они искали, имеет отношение не к дяде Алексу, – заключил он, – а к твоему деду или, может быть, даже отцу.

– К отцу? Но папа не был в Англии много лет, – возразила я.

– А был ли жив твой дед, когда отец уехал в Америку? – спросил Клайд, заглядывая мне в глаза, и, прежде чем я успела ответить, поцеловал меня.

– Трудно сосредоточиться на двух вещах одновременно, – поддразнила его я.

– Может быть, тогда мне лучше отпустить тебя? – спросил он с широкой улыбкой.

– Нет, как-нибудь справлюсь, – рассмеялась я. – Да, дедушка был еще жив. Он умер, когда мне было пять или шесть лет. Помню, что это случилось за год до того, как меня отдали в первую частную школу.

– Значит, предположение, что они искали здесь нечто, имеющее отношение к твоему отцу, вполне вероятно, – задумчиво сказал Клайд. – К тому же они, возможно, думают, что ты чего-то знаешь, и хотят от тебя именно этого.

– Но мне ровным счетом ничего не известно, – созналась я.