Текст книги "Жажда крови (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Диан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Чтобы вывести его из себя, потребовалось бы нечто большее, чем снисходительный комментарий. Они играли в эту игру годами.

– Сегодня вечером Сайрен будет со мной.

Амарада слегка откинула голову назад и рассмеялась, приоткрыв рот, чтобы показать клыки, и всё это с притворным кокетством.

– О, нет… нет, нет. Я так не думаю.

– Что бы ты ни замышляла…

– Мой дорогой, – она постучала острым ноготком по его груди. – Ты должен помнить о хороших манерах. Разве я не воспитывала тебя лучше?

Менее часа назад Мира Дженсен прикасалась к нему в том же месте. Забавно, но ощущения были совершенно другими.

Теперь, из-за Амарады, в животе Кира закипал гнев. Из всех её игр он ненавидел эту больше всего: притворство матерью. Она делала это, чтобы подразнить его.

Он хотел, чтобы это не работало, но, чёрт возьми, это всё равно сработало.

В своём обычном стиле она быстро переключила игру и провела ногтем от его грудины вниз по животу. Она остановилась чуть выше пупка. Сторонний наблюдатель мог бы принять это прикосновение за сексуальное поддразнивание, но это было не так. Это был жест «я-с-удовольствием-бы-тебя-выпотрошила».

Это чувство было взаимным.

Тем не менее, контакт был уже перебором, и Кир осторожно взял её за руку и отвёл от своего тела. Он отпустил её, прежде чем её охранники разволновались бы. Амарада усмехнулась и протянула руку в направлении дочери.

– Сайрен, – красные ногти поманили к себе. – Пора домой.

Кир оглянулся на свою сестру, которая в отчаянии сгорбилась на банкетке.

– Тебе не обязательно идти с ней, Сайрен. Ты можешь остаться со мной.

– Не говори глупостей.

Голос Амарады напоминал туго свернувшуюся змею. Были ли эти слова адресованы Киру или Сайрен, оставалось неясно, да это и не имело значения. Потому что Сайрен соскользнула с банкетки.

Кир попытался поймать взгляд сестры, но она опустила голову, и её тёмные волосы упали, словно защитная завеса. Амарада сделала глубокий, торжествующий вдох. Она отвернулась, пропуская Сайрен вперёд, по-прежнему властно маня её рукой.

Сайрен теперь была пристыженной Наследницей, разбитой и жалкой, готовой потерять сознание в Бентли, пока они с матерью в холодном молчании будут возвращаться в свой особняк.

Подняв золотистую бровь, Амарада повернулась, чтобы уйти. Прогуливающаяся манера вернулась, когда она прошествовала по балкону в сопровождении 200 кг мускулистой охраны в сшитых на заказ костюмах.

– Ух ты, – протянул Ронан, когда королева направилась вниз по лестнице.

Кир наклонился, чтобы взять нетронутый напиток Сайрен с низкого столика. Стараясь не чувствовать запаха или вкуса, который всегда напоминал ему о сиропе от кашля, он проглотил водку и Ред Булл, и его слегка затошнило, несмотря на все предосторожности.

Ронан поморщился, то ли от выпивки, то ли от всей этой чёртовой ситуации. Конечно, сегодня вечером было достаточно ситуаций, и даже сложно выбрать, на какой сосредоточиться. Джодари. Сайрен. Амарада.

Мира Дженсен.

Кир старался не слишком задумываться о своей реакции на неё. Он завёлся – и что с того? Это была напряжённая встреча с великолепной женщиной. Это ничего не значило.

Из-за всего того дерьма, что творилось в последние несколько месяцев, он довольно сильно замкнулся в себе. Он не особо много времени уделял своему члену, так что… сюрприз.

Если ему придётся иметь дело с агентом Дженсен, ему просто нужно будет немного поднапрячься и взять это под контроль.

Словно прочитав мысли Кира, Ронан спросил:

– Итак, как мы собираемся справиться с нашей ситуацией с ВОА?

С другой стороны, возможно, Ронан просто пытался привлечь внимание Кира к проблеме, которую у них был хоть какой-то шанс решить. Потому что проблемы с Сайрен и Амарадой не были чем-то новым, и в ближайшее время они не исчезнут.

Проблема в ВОА тоже не решалась быстро.

На протяжении нескольких месяцев вампиры исчезали. В этом не было ничего необычного, ведь демоны охотились на представителей этого вида, но в некоторых исчезновениях наметилась определенная закономерность.

Несколько женщин были похищены из своих домов – как будто их специально выбрали в качестве жертв.

Затем, восемь недель назад, одна жертва сбежала. Прежде чем скончаться от полученных ран, она сообщила несколько тревожных фактов.

Во-первых, лорд демонов похищал вампиров и держал их в подземной тюрьме.

А во-вторых? Кто-то из ВОА причастен к этому.

Они не знали, кто это, поэтому Тишь не могла доверять никому и ничему в системе. Вся ситуация была, попросту говоря, хреновой.

Сама мысль о том, что вампир может сотрудничать с демонами, предавая себе подобных…

Пальцы Кира крепче сжали пустой стакан. Он заставил себя поставить его на стол, чтобы не разбить эту чёртову штуковину.

– Мы не ближе к разгадке, чем были два месяца назад.

– Я имел в виду агента Дженсен, – сказал Ронан.

– Мы мало продвинулись к тому моменту, когда я получил сообщение от Сайрен.

– Но ты сказал ей, что мы не будем этого делать. Вот почему ты пошёл на конфронтацию с ней. Чтобы сказать ей, что мы не занимаемся всем этим… – Ронан неопределённо махнул рукой, очевидно, не в силах произнести слово «психотерапия» или какой-либо из его синонимов.

Кир нахмурился, уклоняясь от ответа.

– Я не могу допустить, чтобы Джодари отстранил нас, только не сейчас.

– Ты думаешь, он так поступит?

– Риск этого весьма велик.

– Мы и раньше работали в одиночку.

Киру надоела эта дискуссия.

– В ВОА есть предатель, и мы не оставим его там нераскрытым. Если мы будем действовать в одиночку, то потеряем доступ – ты это понимаешь. Так что, если тебе придётся отсидеть несколько сеансов самоанализа, то ты, бл*дь, это сделаешь,

Губы Ронана дёрнулись в сдерживаемом рычании.

Кир изучал мужчину. Рост 188 см, вес 100 кг. Ронан был злобным, опытным, сосредоточенным и действовал быстро. Именно поэтому Кир взял его сегодня вечером. Он мог положиться на Ронана практически в любой ситуации. Но у мужчины была история, которую он не любил обсуждать, и мысль о разговоре с психологом делала его колючим.

Ну… более колючим, чем обычно.

Кир смягчил тон.

– Ты будешь не единственным, кому придется потерпеть.

– Представь себе моё грёбаное облегчение.

Кир фыркнул и подошёл к балконным перилам. Все дела нужно было отложить на ночь. У них всё равно имелась работа, которую нужно выполнить, и эта работа заключалась в охоте на демонов. Он думал о маршрутах патрулирования, выбирая между верфью и подземкой, когда Ронан заговорил.

– Четыре демона, нижний уровень, левое крыло.

Взгляд Кира метнулся к указанному месту.

Для людей демоны выглядели как четверо состоятельных студентов колледжа: молодые, подтянутые, готовые просаживать денежки. Когда демоны охотились в одиночку или парами, они, как правило, привлекали людей подобными иллюзиями. Странно, что демоны собирались в группы. Немногие люди приблизились бы к группе из четырёх мужчин, независимо от их расы.

Для того, кто знал, на что обращать внимание, блеск в глазах выдавал их даже на расстоянии. А также некоторые особенности языка тела. Нервные, резкие движения.

Вблизи это подтвердил бы едкий запах серы и неосязаемое ощущение неправильности.

Вампиры уже потеряли свой родной мир из-за этих мерзких созданий. Когда-то Атар был прекрасен, по крайней мере, так говорили, но теперь он превратился в пустыню. Пустую, заброшенную. Мёртвую. Вампиры переселились на землю более двух тысяч лет назад. Теперь для них это был дом, единственный дом, который когда-либо знал любой ныне живущий вампир. Они не собирались позволять демонам разрушать его. Земля несовершенна, люди несовершенны, но и вампиры тоже.

Демоны, с другой стороны, были злом в чистом виде. Всех до единого нужно было отправить в ту Бездну, из которой они выбрались.

Кир осознал, что направляется к лестнице. Ронан что-то сказал, но он не понял, что именно. Ярость бурлила в теле Кира, все раздражения этой ночи устремились к выходу.

Снести несколько голов – как раз то, что ему нужно.

Вместе с Ронаном позади него Кир спустился на нижний этаж «Жары». Тонкая верёвка у подножия лестницы зацепила его за бёдра. Застёжка сорвалась, когда он протиснулся сквозь заграждение. Вышибала что-то крикнул, но Кир не обратил на него внимания и прорвался сквозь толпу.

Обычно он контролировал бы свои движения. Составил план. Направил демонов туда, где хотел, чтобы они без промедления лишились головы.

Сегодня вечером он хотел, чтобы они бежали. Ему нужна была погоня.

Ронан не пытался его остановить. Может быть, потому, что он знал, что это бессмысленно. Может быть, потому, что ему это тоже было нужно.

Когда толпа отшатнулась от Кира, открывая ему путь к четырём якобы парням-студентикам, он почувствовал укол сомнения. Если они начнут драться здесь, у него возникнут проблемы. Слишком много свидетелей.

Но у демонов были свои причины скрывать эту войну от людей. Демон, расправившийся с несколькими изолированными, неподготовленными людьми, даже не вспотел бы. Но если более семи миллиардов человек впервые в истории своего мира объединятся ради общего дела? Ни один вид, уступающий им по численности, не хотел этого.

Кроме того, демоны ленивы по натуре – оппортунисты, предпочитавшие лёгкую работу. Более того, люди не были их главной целью. Демоны ненавидели вампиров и поклялись уничтожить этот вид.

Это чувство было взаимным.

Четверо демонов, которые пришли сюда охотиться, торчали у стола высотой по локоть. Они следили за приближением Кира и Ронана, и им явно тяжело давался переход от роли хищника к роли добычи. Но именно добычей они и были сейчас – и они, наконец, осознали это.

Расталкивая друг друга, демоны бросились к выходу в переулок. Кир заставил себя идти шагом, хотя ему до боли хотелось бежать, хватать, драться. Ему нужно перевести эту ситуацию наружу.

Дёсны пульсировали, клыки обнажились.

Вышибала у выхода в переулок высунулся в открытый дверной проём и закричал вслед четверым парням из студенческого братства, которые пронеслись мимо него. Кир позволил Ронану затенить парня, пока они следовали за своей добычей – он воздействовал на разум человека, чтобы тот забыл об инциденте. Дверь за ними с грохотом захлопнулась, и вышибала, вероятно, недоумевал, зачем он вообще её открыл.

Вдали от всех запахов и звуков переполненного помещения «Жары» органы чувств Кира перебирали более простые запахи мусора и грязи, отдалённый шум океана и приближающийся гул случайных машин. Затихающий запах серы и удаляющийся топот бегущих ног привлекли внимание Кира к разветвляющемуся переулку.

В такой близости к пристани кирпичные здания теснились друг к другу, переулки перетекали один в другой. Идеальное место для погони.

Кир и Ронан бросились за демонами. У Кира возникло искушение скользнуть призраком. Скачок скорости позволил бы ему догнать демонов за считанные секунды, но у него оставалось достаточно самообладания, чтобы не тратить свою энергию так рано ночью. Возможно, она понадобится ему позже.

Передвижение призраком высасывало энергию вампира, что могло быть опасно, если вампир не сохранял осторожность. Прошлой ночью Кир выпил бутылку крови, но кровь в бутылках не такая мощная, как кровь из вены.

Ни один вампир не любил кровь в бутылках, но иногда это необходимо. Взятие вены – дело интимное, обычно сексуальное, а Кир в последнее время был слишком занят для этого.

Его глаза быстро адаптировалось, ночное зрение позволило разглядеть мусор, загромождающий его путь, и углы пересекающихся переулков.

Свернув из переулка «Жары» в другой переулок, Кир, не сбавляя шага, вытащил шиву из набедренных ножен. 35-сантиметровое, слегка изогнутое лезвие так удобно лежало в его руке.

Демоны обладали телекинетическими способностями, поэтому Кира не удивил скрежет металла, когда на его пути возник мусорный контейнер. Он перепрыгнул через него, предвидя, что демон присел с другой стороны. Взмах его шивы начисто снёс ублюдку голову.

Обезглавливание было единственным способом убить демона. Конечно, пули, попавшей в цель, или разорванного подколенного сухожилия было достаточно, чтобы вывести его из строя, пока приходилось заниматься другими делами.

Перепрыгивая через мусорный контейнер, Кир отметил позиции пяти других демонов. В клубе было всего четверо, но ещё двое, очевидно, ждали своих друзей снаружи. Киру и Ронану придётся действовать быстро.

Полагаясь на поддержку Ронана, Кир прибавил скорости, чтобы справиться с двумя демонами, притаившимися в дверном проёме. Последовало несколько выстрелов с шумоподавлением, и только один из них принадлежал Ронану.

То, что поначалу показалось Киру ударом в бок, выбило его из колеи, но он справился с этим и бросился на двух демонов, отрубив руку с пистолетом, а затем перерубив шею другому. Безрукий закричал, как банши. Не сумев быстро замахнуться под нужным углом, чтобы обезглавить его, Кир ударил кулаком в горло. Хрустнули хрящи, и демон затих, в агонии завалившись на бок рядом со своим дёргающимся приятелем.

Не желая оказаться спиной к врагам, Кир оставил двоих незаконченными и повернулся, чтобы опознать оставшихся бойцов. Один лежал на земле, как труп, не мёртвый, но выбывший из боя, пока Ронан не сможет вернуться к нему. Ронан в данный момент сражался с другим, в котором шива вампира противостояла более суровому, но неуклюжему боевому топору.

Последний демон бежал к выходу из переулка. Кир мог бы выхватить свой 45-й калибр и выстрелить этому засранцу в затылок, но первобытная жажда боя обуревала его.

Бросившись за убегающей жертвой, Кир рванул вниз по переулку. Деревянный поддон взлетел с того места, где он был прислонён к стене. Кир заблокировал удар левой рукой, отражая огромный предмет. Боль, пронзившую его руку, он едва почувствовал.

Последним рывком он настиг демона в двух шагах от выхода из переулка, где драка могла бы развернуться уже на освещённом тротуаре. Схватив демона за куртку, Кир развернулся, впечатав ублюдка в стену здания. Тело скрючилось и упало на бок.

Кир с трудом втянул воздух в лёгкие. Хотя эти шестеро были хорошо вооружены, они не лучшим образом владели рукопашным боем. Что разочаровывало.

Не приносило удовлетворения.

Кир заставил себя погрузиться в рутину, роясь в карманах в поисках подсказок об их домашней базе. Ничего. Демоны научились не носить с собой ничего, что могло бы привести вампиров обратно в их ячейку.

Когда мозг демона перестал функционировать, иллюзия исчезла, открыв истинную сущность существа. Несмотря на уродливость, грубость и массивную челюсть, лицо всё ещё оставалось относительно человеческим – за исключением нижних клыков и рогов.

Лорды демонов обычно щеголяли звериными, загнутыми назад рогами, но такое «пушечное мясо» вроде этого типа могло похвастаться лишь парой пятисантиметровых шипов у линии роста волос. Вместо страшных клыков, которые могли бы быть у лорда, нижних резцов у этого подонка хватало только на то, чтобы исказить его пасть.

Прежде чем отрубить голову, Кир обратил внимание на дорогую одежду. В соответствии с маскировкой, они выглядели стильно, как парни из студенческого братства, джинсы были дорогими, а рубашка на пуговицах сшита на заказ. Странно, что такой демон тратит деньги подобным образом – или что его лорд тратит их на него.

Существо дёргалось, его тело пыталось прийти в себя после удара по голове. Со временем оно восстановило бы все функции, но нет смысла позволять этому случиться. Допрашивать демонов было бесполезно. Они всегда лгали, и никакая боль не могла добиться от них правды.

Следуя стандартному протоколу Тиши, Кир отрубил голову демону. Тело засветилось изнутри, как уголь. Неестественное пламя прожгло плоть демона, пожирая её за считанные секунды.

Не осталось ничего, кроме пепла, который уже начал рассеиваться.

Ещё один отправлен обратно в Бездну.

Вспышки света привлекли внимание Кира, и обернувшись, он увидел, как Ронан отправляет ещё одного обратно к его создателю.

– Эти двое были моими, – пожаловался Кир, когда Ронан отрубил головы демонам, которых Кир оставил в дверном проёме.

Огонь вспыхнул перед Ронаном, осветив его крупное тело и суровое лицо, превратив его глаза в тёмные провалы.

– Ты их всех загрёб себе, – это правда.

В угасающем свете Ронан повернулся, чтобы посмотреть на Кира, и его глаза сузились.

– Тебя зацепили.

Давление в боку усиливалось, превращаясь в боль. Кир осторожно прикоснулся к ране, и его пальцы почувствовали липкую тёплую кровь.

– Всего лишь лёгкое ранение, – он надеялся на это.

– Нам пора возвращаться в штаб, – сказал Ронан.

– Ещё нет и часа ночи.

– У тебя также повреждена рука.

– Что ты думаешь об их одежде?

Ронан на мгновение замолчал, давая понять Киру, что ему не понравилась эта уловка.

– Необычные прикиды для демонов.

– Я тоже так подумал.

Ронан подошёл, вытирая своего шиву о штаны, прежде чем вложить клинок в ножны.

– Если бы я был ранен и не вернулся в штаб, ты бы надрал мне задницу.

– Да.

Ронан вытащил свой пистолет 45-го калибра и вставил в него магазин. Порывшись в кармане, он заменил разряженный магазин на новый и затолкал его в приклад пистолета.

– Хорошо быть королём, да?

– Ты сегодня слишком разговорчив, Ронан.

Мужчина убрал пистолет 45-го калибра в кобуру.

– Что ещё нового?

– Мы будем патрулировать пристань.

– Кир. Тебя зацепили.

– Семь пропавших женщин. Насколько нам известно. И кто-то из ВОА предаёт наш вид. Мы будем патрулировать грёбаную пристань.

Глава 5

Клэр не знала, как долго она пробыла в этой камере. В ней не было окон, и какой-то инстинкт подсказывал ей, что она находится под землёй. Судя по еде и её немытым волосам, прошло несколько дней. Запах растительного масла, который после смены всегда оставался на её униформе и волосах, всё ещё сохранялся.

В первый день Клэр ничего не ела, опасаясь отравиться. Во время своих долгих смен она часто не ела, а после иногда была слишком уставшей, чтобы что-либо готовить. Привыкшая к пустому желудку, она удивилась, как быстро чувство голода взяло верх.

К четвёртой доставке пищи Клэр обнаружила, что подползает к щели, через которую они проталкивали еду. Не то чтобы они не могли убить её другими способами, если бы захотели, или отравить силой, если бы это их устраивало. Овсянка была жидкой и солёной, но это немного помогло.

Там было шесть камер, по три у каждой стены, с широким проходом между ними. Над массивной металлической дверью, которая всегда была в поле зрения Клэр, ярко горела лампа, защищённая решёткой. Стены, пол и потолок были бетонными, решётки камеры – из холодной стали.

Клэр хотелось забиться в какой-нибудь угол, но ни в одном из углов она не чувствовала себя в безопасности. Она находилась в последней камере, рядом с дверью, и ей не хотелось быть близко к кому-либо, кто проходил бы мимо. Другой угол примыкал к соседней камере, и это было ещё хуже. Сквозь прутья решётки можно было просунуть руки, и она боялась своего соседа.

Вместо этого она забилась в угол у задней стены рядом с туалетом.

По крайней мере, здесь имелся туалет, но она терпеть не могла пользоваться им там, где люди – люди? – могли видеть. Это смущало её и заставляло чувствовать себя ещё более уязвимой. Она почти желала, чтобы они выключили свет.

Нет. Она не хотела этого. Пожалуйста, пожалуйста, не надо выключать свет.

Клэр почти ничего не помнила о той ночи, когда её похитили. В голове у неё был туман, как это часто бывало в последние несколько недель. Она смутно помнила, как робко улыбнулась, когда с ней заговорил мужчина – красивый и хорошо одетый, совсем не похожий на обычного посетителя «Закусочной Бетти».

Клэр редко улыбалась посетителям. Она знала, что должна это делать. ДиЭнн, четырнадцать лет проработавшая официанткой в «Бетти», часто говорила ей об этом. По словам ДиЭнн, за улыбки можно получить чаевые, особенно если эти улыбки исходят от «хорошеньких девушек». Клэр не считала себя таковой, да это и не имело значения. Она просто не знала, как заставить себя улыбнуться, а ДиЭнн делала это так, как будто у неё имелся выключатель.

Клэр аккуратно принимала заказы, быстро переходила от столика к столику, всегда точно вносила изменения. Но чаевые у неё были небольшие, потому что она не умела улыбаться. Вот почему, несмотря на странный туман в памяти, она запомнила этот случай с улыбкой. Она не могла толком представить себе этого мужчину, но помнила, что удивилась, когда он заметил её.

После смены она отправилась домой. Она помнила, как вошла в свою грязную квартиру, включила свет и бросила ключи на кофейный столик, купленный в комиссионном магазине. Она помнила, как сняла куртку и бросила её на потёртый оранжевый диван, который достался вместе с квартирой.

После этого – ничего.

Она очнулась в этой камере.

Клэр уткнулась лицом в свои обнажённые колени. Её униформа «Бетти» состояла из розовой футболки и белой юбки до середины бедра. Стоять в ней было не так уж плохо, но сидя она чувствовала себя уязвимой. Задняя часть юбки была зажата между икрами и подколенными сухожилиями. Излишки материала также были подвёрнуты. В противном случае юбка задралась бы, оставив её ноги полностью голыми и обнажив нижнее бельё. Она сняла туфли, и подошвы её босых ног стояли на холодном бетоне.

Она знала, что ей должно быть холодно, но она вспотела, тонкая футболка на спине промокла, подмышки покрылись слизью. В горле першило, зубы болели. Она знала, что больна, и это должно было её беспокоить, но у неё имелись проблемы посерьёзнее.

Мужчина в камере через проход от неё снова наблюдал за ней. На нём был чёрный ошейник. Почему-то это пугало её больше всего на свете.

Иногда он расхаживал по камере, иногда поворачивался к ней спиной. Сейчас он лежал на своей койке. Клэр ужасало то, что он был возбуждён, его эрекция натягивала серые спортивные штаны. Всё его тело было большим, и его половые органы не были исключением. Он не прикасался к себе. На самом деле, он всё время прикрывал глаза рукой, как будто был расстроен. Потом она замечала, что он опустил руку и снова смотрит на неё.

Он несколько раз спрашивал, как её зовут, но Клэр так и не ответила. Он стоял у двери в свою камеру, вцепившись большими руками в прутья решётки, а его возбуждённый член упирался в брюки. Он смотрел на неё так, словно был голоден. И зол.

Хуже всего то, что иногда Клэр чувствовала тепло внизу, когда смотрела на него краем глаза. Это ещё одна причина, по которой она подоткнула юбку. Она не хотела, чтобы он знал.

На его тёмно-синей футболке был выцветший логотип «Патриотов Новой Англии». Он был босым, как и Клэр. Его тоже забрали из дома, но Клэр всё равно боялась его – и другой заключённой, женщины с короткими светлыми волосами, сидевшей в соседней камере с Клэр.

Женщину звали Кресс, или что-то в этом роде. Она сказала это в первый день. Как и мужчина, Кресс спросила, как зовут Клэр. Ей Клэр тоже не ответила.

Кресс никогда не ходила взад-вперёд. Она стояла в углу возле камеры Клэр. Иногда её рука просовывалась сквозь прутья решётки. Она никогда не тянулась к Клэр, только держалась за прутья так, словно это был спасательный круг, но Клэр всё равно считала это опасным.

На Кресс тоже был ошейник.

Клэр вздрогнула всем телом, когда тяжёлая дверь открылась. В тюрьму вошёл мужчина, который не был человеком, и принёс поднос с тремя тарелками. От посуды доносился запах подгоревшей картошки – запах, который Клэр слишком хорошо знала.

За открытой дверью виднелась тёмная, пустая лестница.

Клэр снова уткнулась лицом в колени, не желая видеть лицо мужчины, который не был человеком.

Вначале, когда он принёс ей первую еду, она подумала, что он человек, слегка привлекательный мужчина с каштановыми волосами, с которым она могла бы столкнуться в метро. Но его глаза странно блеснули, и ей не понравился его запах. Он искоса посмотрел на неё, как будто хотел, чтобы она что-то знала. Затем, жестоко улыбнувшись, он изменился в лице.

Клэр закричала. Он рассмеялся и оставил её рыдать, уткнувшись лицом в колени.

Когда он ушёл и Клэр пришла в себя настолько, что смогла поднять голову, Кресс наблюдала за ней со смесью жалости и презрения. Клэр начала разлеплять дрожащие губы, чтобы заговорить, но женщина велела ей взять себя в руки. Затем Клэр взглянула на зубы женщины и больше не заговаривала.

Это было до появления мужчины.

Кресс и мужчина, чьё имя звучало как Омри, разговаривали. Их обоих забрали из их домов, ни один из них не знал, где они и почему, хотя Кресс продолжала говорить о том, что её отводили наверх, чтобы сфотографировать. Клэр начала закрывать уши руками каждый раз, когда они разговаривали друг с другом.

Кресс и Омри часто скребли свои чёрные ошейники, оставляя царапины на шее. Раны заживали в течение нескольких часов.

Мужчина, который не был человеком, весело насвистывал, просовывая миски в прорези.

– Эй, – Омри поднялся со своей койки и стоял у входа в камеру. – Придурок! Чего ты от нас хочешь? – он ударил по прутьям и оскалил клыки. Клэр снова спрятала лицо. – Отвечай мне!

Мужчина, который не был человеком, спросил:

– Ты собираешься позаботиться об этом? Это вредно для здоровья.

– Пошёл ты!

Мужчина, который не был человеком, усмехнулся. Удаляющиеся шаги свидетельствовали о том, что он уходит.

– Я убью тебя, сукин ты сын!

Дверь с грохотом захлопнулась.

– Чёрт возьми!

Клэр услышала, как Омри расхаживает по комнате.

– Знаешь, он прав, – сказала Кресс. – Нет смысла быть джентльменом.

– Да пошла и ты тоже!

– Смирись с этим.

– Я не собираюсь дрочить перед этой грёбаной камерой.

Камера стояла в углу. Иногда она поворачивалась, и жужжание оптического зума нарушало тишину.

Клэр с трудом сглотнула и задумалась, не мерещилось ли ей всё это. Может быть, она сходила с ума, как и её мать.

Глава 6

Кир топтался у двери кабинета Миры. Джодари, будучи придурком, позвонил ему в середине дня, чтобы сообщить о новой встрече, которая должна была состояться сразу после захода солнца.

Когда зазвонил его телефон, Кир был дома, но всё равно не спал. У него в голове вертелось всякое дерьмо. И уровень боли был выше, чем ожидалось. Ноксу пришлось изрядно поковыряться в ране, чтобы вытащить пулю, вероятно, из-за того, что свинец провёл там несколько дополнительных часов.

В обычной ситуации Кир пошёл бы к Джонусу Ану, главному врачу ВОА. У него не было подходящего оправдания. Он просто не хотел сейчас разбираться с ещё большим дерьмом.

Когда Кир, наконец, пришёл домой в 5 утра, и его шаги эхом разносились по большому, слишком пустому дому, Нокс ждал его на кухне. Нокс ни слова не сказал ему о ране, потому что это было не в его стиле – одна из причин, по которой Киру нравилось жить с этим мужчиной.

После того, как рана была зашита, а Кир выпил бутылку крови, он принял душ и лёг в постель. И провёл следующие шесть часов, размышляя о дюжине проблем, которые он не мог решить. Он почти почувствовал облегчение, когда зазвонил телефон. Пока он не увидел имя, высветившееся на его экране.

Джодари был настроен откровенно враждебно, что подтвердило одну вещь: неучастие означало бы отстранение от работы. Время встречи было чертовски неудобным. Это означало, что он должен был прийти прямиком сюда, а не разбираться с одной деталью инцидента прошлой ночью в «Жаре». Ему нужно было просмотреть записи с камер наблюдения клуба, чтобы убедиться в правильности своих подозрений.

Но Джодари не валял дурака.

Отсюда и теперешнее пребывание Кира возле кабинета 416, где он разглядывал новенькую табличку с надписью «Мира Дженсен, психология».

Что-то в этом последнем слове чертовски обеспокоило его. Кир знал, что Джодари просто пытается получить информацию, а не по-настоящему промыть мозги, но Киру всё равно было не по себе от мысли о… таком.

Да, да. Он не сильно отличался от Ронана.

Но Ронан был на задании, а Кир, как слабак, топтался у двери агента Дженсен.

Подняв кулак, он трижды постучал по твёрдой древесине.

С другой стороны послышались шаги по деревянному полу. Судя по звуку, она снова была на каблуках. Воспоминания об их вчерашней встрече попытались всплыть на поверхность, но он отогнал их прочь.

Она красива – и что с того? В лучшем случае, она отвлекала внимание. А в худшем? Она была шпионом Джодари, и у Кира имелись нешуточные претензии по этому поводу.

Дверь открылась.

Медово-каштановые волосы Миры Дженсен были собраны в низкий узел, как и прошлой ночью. На лице был лёгкий, ненавязчивый макияж. Она была одета в чёрный блейзер поверх облегающего платья бирюзового цвета и чёрные туфли на каблуках с т-образными ремешками.

Осознав, что осмотрел её с ног до головы, Кир перевёл взгляд на её лицо. Она не выглядела оскорблённой. Она выглядела… тёплой. Понимающей. Как будто она знала, как ему было чертовски неудобно, и, возможно, осознавала, как долго он здесь простоял.

Кир глубоко вздохнул. Это было ошибкой. Потому что он сразу же вдохнул её запах. Тёплый, сладкий. С лёгким привкусом ванили. Боже, как же хорошо она пахла.

Её ноздри раздулись. Неужели она тоже почувствовала его запах? Ему понравилась эта мысль.

Слишком понравилась.

– Кир. Пожалуйста, входи, – Мира отступила назад, открывая дверь.

– Да. Ладно.

Он прошёл мимо неё в кабинет. Движение бередило его рану. К настоящему времени она зажила не так хорошо, как следовало бы.

На нём была чёрная тактическая куртка, скрывающая контуры повязки под компрессионной футболкой. И служащая прикрытием на случай, если он снова начнёт потеть.

Слева от него стоял письменный стол из дорогого тёмного дерева. Справа – зона отдыха с кожаным диваном и глубоким квадратным креслом. Тёмный журнальный столик в тон письменному столу. Бордовый ковёр смягчал пространство, а торшеры отбрасывали золотистый свет. Верхнее освещение было выключено.

Кир прошёл мимо всего этого в дальний конец комнаты, разглядывая книжный шкаф и акварель с изображением типичного парижского кафе. На самом деле Кир не был любителем держать руки в карманах, но сейчас он поймал себя на том, что стоит в такой позе, засунув кулаки в карманы куртки.

Мира подошла и встала рядом с ним.

– В твоём досье указано, что ты говоришь по-французски. Я полагаю, ты там бывал. Я всегда хотела побывать. Тебе нравится Франция?

– В моём досье?

Уголок её рта дёрнулся. У неё были красивые губы.

– А ты думал, что у тебя его нет?

Он не удивился, что оно у него есть, но был удивлён, что она упомянула об этом.

– Что там написано?

– Ты хочешь прочитать?

– Ты дашь мне прочитать?

– Конечно, – она приподняла бровь, и выражение её лица стало почти игривым. – Тогда бы ты понял, как мало я о тебе знаю.

– Аа.

Она склонила голову набок, изучая его.

– Тебе неприятно, что я что-то о тебе знаю, не так ли?