Текст книги "Жажда крови (ЛП)"
Автор книги: Кэтрин Диан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Она уставилась на ошейник. Он был таким необычным. Почти как в научно-фантастическом фильме. И вены, вздувшиеся вокруг него. Почему-то ей это понравилось, она не могла отвести глаз. У Клэр потекли слюнки, и она удивилась тому, что у неё вырвался стон.
– Прекрати, – приказал мужчина.
– Ради всего святого, просто подрочи и ложись спать, – сказала Кресс из соседней камеры. – Ты прекрасно знаешь, что она ничего не может с этим поделать. Или можешь, маленькая секси? – последнее было адресовано Клэр.
– Да пошла ты, Кресс, – прорычал мужчина и начал расхаживать по комнате. Он похудел, его тёмно-синяя футболка с надписью «Патриоты Новой Англии» висела свободнее, чем раньше. Возможно, он тоже был болен.
Он долго расхаживал по комнате. Клэр время от времени поднимала глаза, беспричинно боясь, что он сможет попасть из своей камеры в её.
Вопреки этому она наблюдала за ним. У него было мощное тело, даже несмотря на потерю веса. Ей очень нравилась его шея.
В конце концов он остановился. Он стоял к ней спиной, одной рукой опираясь о бетонную стену своей камеры. Другая его рука была на бёдрах. Его штаны сдвинулись, как будто он стянул их спереди.
Она могла сказать, что он старался вести себя тихо, но ритм движений его руки был безошибочным. Он начал дышать тяжелее и вскоре перестал быть тихим. Он сердито охал, стонал и рычал. Он явно не был доволен.
У Клэр не было большого опыта в сексе. В тот единственный раз, когда она занималась этим, она была слишком застенчива, чтобы смотреть по-настоящему. Теперь ей хотелось, чтобы Омри повернулся. Она хотела увидеть, как он выглядит, хотела следить за его рукой, видеть, как он трогает себя.
Ей было неловко из-за этого. Она надеялась, что никто не заметит.
Всё его тело напряглось, бёдра подались вперёд, когда он достиг оргазма. Когда он расслабился, то всё ещё тяжело дышал. Он вытер руку о штаны и подтянул пояс.
– Чувствуешь себя лучше? – спросила Кресс.
Омри не ответил и, не глядя на Клэр, подошёл к своей койке и лёг. Натянув на себя тонкое одеяло, он улёгся на бок, напряжённый и злой. По стене стекали густые жемчужные струйки жидкости.
Это должно было показаться отвратительным, но у Клэр потекли слюнки при виде этого зрелища. Она почувствовала жар и беспокойство.
«Это просто лихорадка», – твердила она себе.
Глава 18
Маркус так и не смог вспомнить, как он добрался до дома своего бойфренда. Это одно из многих событий, которые были туманными, но каким-то образом он всегда добирался сюда.
Он помнил, что находилось внутри. Большое роскошное фойе. Танцевальный зал, который располагался справа. Налево коридор вёл через ряд роскошных, обитых бархатом гостиных, пока он не добрался до двери из тёмного дерева с медной ручкой.
Засранец, который всегда стоял на страже, ухмыльнулся при приближении Маркуса. В чём проблема этого парня?
– Заходи. Наслаждайся.
Такой придурок. Маркус расправил плечи. Он был здесь желанным гостем. Он нравился своему бойфренду, заботился о нём, возможно, даже… любил его?
Боже, что он собирался сказать? Неужели это конец?
Маркус открыл дверь в огромный кабинет своего бойфренда. Маркус обычно не увлекался такими антикварными вещами, но у его бойфренда потрясающий вкус. Всё было идеально: от аккуратных книжных шкафов, полных томов в кожаных переплётах, до ламп от Тиффани и бархатных штор. Всё было элегантным.
Красивый бойфренд Маркуса сидел за своим большим письменным столом и смотрел чёрно-белое видео… с камер в тюрьме?
У его бойфренда была расстёгнута передняя часть брюк от серого костюма, и его кулак скользил вверх и вниз по его мощной эрекции.
– Маркус, – выдохнул его бойфренд, откидывая голову на красную кожаную обивку кресла. – Слава Тёмному Лорду, что ты здесь. Тащи сюда свою хорошенькую попку. Ты нужен мне.
Тёмный Лорд? Что…
Голубые глаза его бойфренда встретились с глазами Маркуса, и их пристальный взгляд… он был таким… О чём он думал?
Его бойфренд снова погладил свой член, и взгляд Маркуса переместился на него.
– Иди сюда. Я хочу тебя.
Маркус фыркнул, разрываясь между удовольствием от того, что его бойфренд был так рад его видеть, и небольшим беспокойством из-за того, что его бойфренд смотрел что-то эротическое без него… и чуть не кончил сам.
Должен ли он ревновать?
– Иди сюда, – снова поманил его бойфренд, и его голубые глаза были властными, а красивое лицо – соблазнительным. Его каштановые волосы всегда были аккуратно уложены в идеальную причёску, словно со страниц журнала. Маркус каждый вечер по двадцать минут приводил в порядок свои волосы, и они никогда не выглядели так хорошо.
Маркус пошёл к своему бойфренду.
– Что ты смотрел?
Его бойфренд закрыл окно с видео.
– На мужчину. Который, наконец, потерял над собой контроль. Он долго терпел, и это было приятно, но он был так возбуждён, что больше не мог этого выносить. Я просто наблюдал, как он гладил свой член, пока не кончил, залив спермой всю стену.
Член Маркуса подпрыгнул от такого грубого эротического описания, но он не смог удержаться и спросил:
– Ты наблюдал за другим мужчиной?
– Это заставило меня захотеть тебя. А теперь перестань быть маленькой сучкой и иди сюда, чтобы я мог тебя трахнуть.
Маркус втянул воздух, когда его член полностью напрягся в брюках. Он подошёл к своему бойфренду, когда тот поднялся со стула, такой безупречно красивый, с такими глазами…
Мужчина схватил Маркуса и притянул к себе. Маркус отвернулся, ожидая, что от него будут кормиться, желая этого, но его бойфренд лишь расстегнул молнию на брюках Маркуса.
Было бы неплохо, если бы его бойфренд немного поласкал его, но он этого не сделал. Он развернул Маркуса, наклонил его над столом и вошёл в него таким сильным, болезненным толчком, что Маркус вскрикнул.
Ему нужно было немного смазки. Ему нужно было…
– Расслабься, – скомандовал его бойфренд.
Маркус попытался расслабиться. Это не удавалось, когда было так больно. Секс продолжался долго. Маркус не кончил. Было слишком больно, но в конце всё стало лучше, когда его бойфренд кончил и показал ему, как сильно Маркус его возбуждает.
Это того стоило.
Особенно когда после этого его бойфренд помассировал ему задницу и сказал, как это было приятно. Маркус поверил ему.
Но был момент, неприятный момент, когда Маркус обернулся, прежде чем его бойфренд полностью пришёл в себя, и Маркус увидел то, о чём ему постоянно снились кошмары.
Массивные лоб и челюсть. Ужасные клыки. Безошибочно узнаваемые рога.
Лицо демона.
Маркус закричал.
– Полегче, – сказал его бойфренд. – У тебя просто очередной приступ. Я принесу тебе лекарство.
Маркус прислонился к столу, дрожа от ужаса. Его брюки всё ещё были спущены, а вялый член висел из-под полы рубашки.
Что-то не так. Что-то очень, очень неправильно.
Он знал это. Он уже давно это знал.
Это не то, о чём он думал. Это не то…
Его бойфренд достал шприц из ящика своего стола. Он расстегнул манжету и задрал рукав Маркуса.
Маркус отшатнулся.
– Нет. Не надо!
Затем он почувствовал холодный укол иглы и жжение от лекарства, разлившегося по венам.
Голубые глаза его бойфренда встретились с его глазами. Маркус успокоился. Он почувствовал себя намного лучше.
– Итак, – его бойфренд положил пустой шприц на стол. – Ты занимался с ней сексом? С красоткой Аной?
Маркус почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Его бойфренд знал. Но…
– Ты… ты не злишься?
Его парень улыбнулся, показав ровные белые зубы. Подождите, у него не было клыков?
Неважно. Теперь Маркус мог их видеть. Странно.
– Как я вообще могу на тебя сердиться? – сказал его бойфренд. – Подтяни свои штаны, Маркус. Ты выглядишь как шлюха.
– Прости, – Маркус принялся приводить в порядок свою одежду.
– Так-то лучше. А теперь расскажи мне об Ане.
Когда эти голубые глаза снова остановились на Маркусе, на него нахлынули воспоминания. Странно.
– Мы ходили в художественную галерею, – сказал Маркус. – Я подумал, что это скучно, но…
– Меня это не волнует. Расскажи мне об Ане.
– Она очень красивая.
– О, я знаю, – бойфренд Маркуса сидел, облокотившись на стол, свесив левую ногу, а правую уперев в пол. У него были красивые туфли. Он щёлкнул пальцами перед лицом Маркуса, чтобы привлечь его внимание.
– Она очень высокая, почти такого же роста, как я, – продолжал Маркус. – Белое вино она предпочитает красному, но к стейку выпьет пино нуар. Она увлекается современным искусством, но мне больше нравится фотография. Я притворился, что мне это интересно…
– Не обращай на это внимания. Расскажи мне побольше об Ане.
– Ей нравятся быстрые машины, большие шарфы и девчачьи фильмы. Она говорит, что я ей нравлюсь. Это… хорошо? Я имею в виду… ты доволен? Я так боялся, что ты будешь…
– Она тебе доверяет?
Маркус чуть не рассмеялся.
– Конечно. А почему бы и нет?
– Она разрешает тебе подвозить её куда-нибудь?
– Она разрешила вчера вечером.
Его бойфренд скрестил руки на груди и барабанил пальцами одной руки по локтю другой.
– А она позволила бы тебе привезти её сюда, если бы ты сказал, что это сюрприз?
– Думаю, да. Ты не сердишься? Я так волновался. Когда я говорил о тебе с агентом Дженсен…
– Что? – глаза его бойфренда вспыхнули красным, как огонь, и форма его рта изменилась.
– Эм… – сердце Маркуса учащённо забилось.
Его бойфренд отвернулся и закрыл глаза. Когда он снова посмотрел на Маркуса, всё стало как обычно. Всё было хорошо.
Его парень любил его, и это самое главное.
– Ты сказал, что поговорил с кем-то, – продолжил его бойфренд.
– Да?
– С кем ты разговаривал?
– Я… я разговаривал с агентом Дженсен? Мира Дженсен? Она что-то типа психотерапевта? Я так думаю? Знаю, это глупо, но… Я был напуган. До сих пор я не мог вспомнить об Ане. Разве это не странно? Я боялся, что ты расстроишься из-за Аны…
– Я не расстроен из-за Аны. Расскажи мне об агенте Дженсен.
– Она новенькая. Кажется, пробуждённый вампир.
– О, правда?
Маркус предположил это по её имени. Может, ему не стоило предполагать?
– Я так думаю. Она очень красивая. Я думаю, она бы тебе понравилась.
Глаза его бойфренда сузились.
– И ты рассказал ей обо мне?
– Немного. Просто… Ну, в тот момент я был сбит с толку. Насчёт Аны?
– Ты упоминал Ану? По имени?
– Я… не могу вспомнить. Я так не думаю?
Его бойфренд сжал челюсти.
– Но ты не уверен?
Маркус закрыл лицо руками, пребывая в ужасе от того, что его бойфренд разочаровался в нём. Он мог сказать наверняка.
– Прости.
– Всё… хорошо, Маркус. Я прощаю тебя. Я всё улажу, но сегодня вечером ты должен сделать для меня две вещи.
– Всё, что угодно, – Маркус переплёл пальцы. У него появился шанс быть прощённым.
– Во-первых, мне нужен… домашний адрес этого агента Дженсен. Если ты не помнишь, что ты ей сказал, мне придётся спросить её саму. Ты можешь предоставить мне эту информацию? Её адрес?
– Конечно, могу. Ты же знаешь, что у меня есть доступ ко всему этому.
– Хороший мальчик. Ты так хорошо справляешься со своей работой.
Маркус просиял.
– Теперь мне нужно, чтобы ты удивил красавицу Ану свиданием. Скажи ей, что это тайное свидание. Она не должна знать, куда идёт, и никому не может сказать. Тебе не кажется, что это будет весело?
– О, да. Ей это понравится. Но…
– В чём дело, Маркус?
– Мне нравится Ана, но я не люблю общаться с женщинами. Мне жаль.
– Я чувствую то же самое.
Это обрадовало Маркуса.
Его бойфренд продолжил:
– Но они такие красивые на плёнке. Камера любит женщин. Их лица. Их ракурсы. Тебе так не кажется?
– О, да, – согласился Маркус. Он всегда соглашался со своим бойфрендом.
– А теперь возвращайся к работе и найди мне адрес Миры Дженсен.
– Да, – кивнул Маркус. – Конечно.
– И ни с кем больше не разговаривай.
Маркус решительно покачал головой.
– Я не буду. Обещаю.
– Хороший мальчик. А теперь убирайся к чёрту из моего дома.
Глава 19
Поднимаясь на лифте на третий этаж Коридел Плейс, Мира пыталась мысленно подготовиться к пробежке. Она не особенно любила бегать, потому что это было скучно. Она предпочла бы заняться чем-нибудь более интересным, например, боксом. В течение многих лет она испытывала искушение вернуться к этому занятию, но так и не смогла решиться.
Рядом с домом, где она жила, был тренажёрный зал, что являлось одной из причин, по которой она выбрала это место, но она не хотела взаимодействовать с людьми настолько, чтобы оформить абонемент, по крайней мере, не сегодня.
Тогда будет пробежка. Ей нужно что-то сделать, чтобы успокоиться. Ей хотелось…
Ей хотелось поговорить со своей мамой.
Глупо, конечно, потому что, даже если бы её родители были живы, она никогда не смогла бы поговорить с ними о своей нынешней дилемме. Их жизни были полностью человеческими.
Тот факт, что они никогда не знали о скрытой натуре своей приёмной дочери, был своего рода благословением. Ей никогда не приходилось скрывать это от них. Ей никогда не приходилось мучиться из-за того, стоит ли рассказывать им. Ей никогда не приходилось задумываться, будут ли они бояться её, отвергать или даже жалеть, что впустили её в свою жизнь.
Она запомнила их такими, какими они были, и какой она была с ними. Воспоминания остались незапятнанными, частью другой жизни, к которой не было пути назад.
Выйдя из лифта на своём этаже, Мира была уже на полпути к квартире, когда в трёх метрах от неё открылась дверь на лестничную клетку.
Оттуда вышел Кир. И замер.
Мира тоже замерла.
В тот первый, бездумный момент при виде него её сердце воспарило. Его волнистые тёмные волосы, взъерошенные сильнее обычного. Его великолепное лицо с волевым подбородком, чувственными губами и пронзительными голубыми глазами. Размер его могучего тела, сила, которую только подчёркивала его тактическая одежда. Признак готовности в виде оружия, пристёгнутого к его бёдрам.
Всё в нём заставляло её…
Хотеть его.
И в этом заключалась проблема.
Жажда крови, возможно, и переборола её сдержанность прошлой ночью, но не более. Жажда крови не создала желание к нему. Мира уже хотела его.
Но она не могла доверять себе. Ей лучше оставаться одной. Так было безопаснее.
Для других.
Для неё.
Она знала, как быть такой, какой она стала за последние двенадцать лет: Мира Дженсен, которая жила одна и управляла своим телом, как механик, меняющий масло в машине. Мира Дженсен, которая интересовалась мнением других и старалась держать своё собственное в секрете.
Она не знала, как быть той, кем она станет с ним.
Её сердце снова упало, тяжёлое как камень, как могильная плита.
– Я не ожидал, что ты будешь здесь, – сказал Кир. – Я просто зашёл оставить тебе записку, – он вытащил из кармана листок бумаги, как бы подтверждая свои намерения.
– Понятно.
Он сократил расстояние между ними и протянул записку, держа её двумя пальцами.
– Это мой номер и номер Риса. Я поговорил с ним о том, чтобы установить для тебя какую-нибудь охрану. Если ты не хочешь иметь дело со мной, можешь просто поговорить с ним.
У Миры перехватило горло, когда она взяла листок бумаги. Он давал ей свой номер телефона. Он создавал возможность. Ей хотелось бы быть обычной женщиной, которой это могло бы понравиться, которая могла бы увидеть в этом возможность, а не очередной удар ножом.
– Раз уж ты здесь… – потянувшись к пояснице, Кир вытащил из-за пояса пистолет. – Это для тебя. Я установил на него рукоятку поменьше. Предохранитель снимается твоей ладонью. Видишь это? – он наклонил пистолет, чтобы показать ей тыльную сторону рукоятки, где находился маленький рычажок. – Когда пистолет у тебя в руке, это место нажимается, и оружие снимается с предохранителя, – он продемонстрировал. – Ты возьмёшь его? Мне было бы спокойнее, если бы он у тебя был.
– Я знаю, что должна тебе всё объяснить, – то, почему она ужасно с ним обращалась. То, почему она не могла этого сделать.
Его глаза на мгновение закрылись.
– Я пришёл сюда не для того, чтобы снова заставлять нас обоих проходить через всё это. Мне просто нужно знать, что ты в безопасности.
Глаза Миры защипало.
– Что ж, супер. Большое спасибо. Я не знаю, с какой стати тебя это волнует, но…
– Меня это волнует, потому что… – Кир оборвал себя, плотно поджав губы. На его челюсти заиграл мускул, когда он наклонил голову, явно сдерживая себя. – Пожалуйста, прими пистолет.
– Ты всё так усложняешь!
– Я всё усложняю? – наконец-то на его лице промелькнул гнев. Мира ненавидела то, как спокойно он говорил, в то время как у неё внутри всё рушилось.
– Да!
– И как, чёрт возьми, ты пришла к такому выводу?
– Это! – она указала на пистолет, на него, на записку, которую он ей дал.
– И что, бл… – он оборвал свою реплику и твердо сказал: – Я не знаю, что это значит.
Мира схватилась за голову, скомкав записку, а затем снова сердито махнула на него рукой.
– Именно об этом я и говорю! Я бы хотела, чтобы ты перестал контролировать свой характер. Я бы хотела, чтобы ты перестал быть таким чертовски благородным со всем этим оберегающим дерьмом! Я бы хотела, чтобы ты просто сказал мне, что я веду себя как последняя стерва, потому что я знаю, что веду себя как последняя стерва!
Его взгляд стал жёстким.
– И почему ты этого хочешь? Потому что когда я веду себя с тобой как придурок, тебе легче презирать меня? Знаешь что, Мира? У тебя всё равно это чертовски хорошо получается.
Мира ошеломлённо моргнула.
– Я не презираю тебя.
– Нет, презираешь. И знаешь, что я думаю? Потому что у меня было несколько часов, чтобы обдумать всё. Я думаю, ты презираешь всех нас. За то, кто мы есть. За то, кто ты есть.
У Миры так сдавило горло, что она не могла сглотнуть. Она не была уверена, что способна хотя бы дышать. Она не знала, почему это так больно, но, Боже, это было больно.
– Проклятье, – пробормотал Кир, потирая затылок и явно раздражаясь. – Я пришёл сюда не для того, чтобы делать это. Я не хочу…
Он внезапно замолчал, сделавшись зловеще неподвижным.
Он медленно повернулся в сторону двери её квартиры, находившейся в пяти метрах от них. Мира услышала, как он глубоко вдохнул через нос, увидела, как вздымается его грудь. Все признаки их ссоры исчезли с его лица и тела, когда он полностью сосредоточился.
Он повернулся к ней, и его глаза были полны решимости. Он приложил палец к губам, призывая её замолчать, затем прошептал:
– Мне нужно, чтобы ты взяла этот пистолет и встала сбоку от двери.
Волоски по всему телу Миры встали дыбом.
– Что происходит?
– Ты не чувствуешь этого запаха?
Мира вдохнула, пытаясь различить…
– Боже мой, – выдохнула она.
Этот безошибочный серный привкус. Демоны.
– Думаю, трое, – прошептал Кир.
– В моей квартире?
Он спокойно кивнул и прошептал:
– Я позабочусь об этом. Но мне нужно, чтобы ты взяла этот пистолет и встала сбоку от двери, вне поля зрения. Если кто-нибудь, кроме меня, выйдет из этой двери, стреляй. В туловище. Ты понимаешь?
Мира кивнула, широко распахнув глаза. Она не была оперативным агентом, но прошла стандартную подготовку по стрельбе из огнестрельного оружия. В отличие от прошлой ночи, она была бодра и здорова. Она сунула листок бумаги в карман.
– Дай мне свои ключи, – прошептал он.
– Мне плевать на дверь.
– Я не знаю, слышали ли они нас. Я не хочу пугать их, выбивая дверь. Дай мне ключи.
Мира выудила их из кармана и протянула Киру. Он вручил ей пистолет. Ей не нравился тяжёлый вес 45-го калибра, но отверстия от него были больше, чем от 9-миллиметровых, которые она предпочитала.
Оставив свою шиву в ножнах, Кир вытащил свой 45-й калибр, ствол которого был снабжён глушителем. Бросив последний взгляд на Миру, чтобы убедиться, что она готова, Кир прокрался по коридору к двери её квартиры. Для 105-килограммового мужчины в армейских ботинках он передвигался на удивление тихо.
Когда Мира заняла позицию спиной к стене и подняла пистолет, Кир отпер дверь и распахнул её, ожидая нападения. Когда никто не появился, он вытащил свою шиву и исчез за дверью.
Мира затаила дыхание, услышав глухие выстрелы из пистолета с глушителем, который, как она надеялась, принадлежал Киру… и тут началась настоящая драка. Загремела мебель, раздалось ещё больше глухих выстрелов. Сердце Миры учащённо забилось при звуках рычания и нескольких глухих ударов, которые могли быть упавшими телами.
Когда послышались шаги, приближающиеся к открытой двери, она приготовилась.
Демон, чьё истинное лицо предстало во всём своём ужасе, выскочил в коридор, но прежде чем Мира успела выстрелить, шива Кира вынырнула наружу, и флуоресцентный свет ослепительно отразился от лезвия, когда оно рассекло шею демона.
Голова упала в одну сторону, тело – в другую.
Внутреннее пламя демона мгновенно сожгло его, опалив ковёр в прихожей. Кир ботинком погасил несколько искр, и пепел разлетелся в стороны.
Он повернулся к ней, и выражение его лица оставалось свирепым после драки, а клыки всё ещё были обнажены.
– Ты в порядке?
– Да, – ответила Мира, затаив дыхание. – А ты?
Дверь квартиры 310 открылась, и из неё вышел человеческий мужчина лет двадцати с небольшим во фланелевых штанах. Взглянув на Кира, он чуть не выпрыгнул из собственной шкуры, а затем его лицо стало непроницаемым под воздействием затенения Кира. Он удалился, захлопнув за собой дверь.
– Я в порядке, – сказал Кир. – Но в твоей квартире бардак. Ты можешь заходить. Теперь здесь безопасно.
Кир повернулся и пошёл обратно в её квартиру. С трудом сглотнув, Мира последовала за ним. Когда Кир включил свет, Мира огляделась по сторонам и увидела опрокинутую мебель – журнальный столик в трёх метрах от своего первоначального места, разбросанные коробки, одна из которых смялась в лепёшку – и подпалины от двух других демонов.
Они были в её квартире. Поджидали её.
Она вздрогнула, осознав, что они могли бы убить её. Если бы здесь не оказалось Кира, она бы прямо сейчас была мертва.
– Ты не можешь здесь оставаться, – жёстко сказал он. – Собирай сумку. Ты поедешь в аббатство.
Мира продолжала ошеломлённо озираться по сторонам. Она не хотела здесь оставаться, она не могла чувствовать себя здесь в безопасности, да здесь и не было бы безопасно, но …
Её взгляд остановился на мужчине, который не переставал заботиться о ней. Он убрал пистолет в кобуру. Вытерев шиву о штаны, он убрал её в ножны. Затем он скрестил свои сильные руки на груди, его кристально-голубые глаза остановились на ней, и кончики клыков всё ещё виднелись над нижней губой.
Это плохо. Очень плохо.
Его челюсти раздражённо сжались, когда Кир, казалось, прочитал её мысли.
– Это большой дом, – выпалил он. – Там полно других комнат, кроме моей. А теперь иди, собирай чёртову сумку.
Пятнадцать минут спустя Мира уже ехала на своём Ниссане за Чарджером Кира. Когда она выразила удивление по поводу того, что он позволил ей взять с собой машину, он рявкнул:
– Господи, ты же не пленница.
Задние фары Чарджера привели её в центр города, к тенистому бывшему аббатству, раскинувшемуся на несколько акров. Прошло всего несколько часов с тех пор, как она покинула это место.
Когда Кир остановил Чарджер, стоп-сигналы машины вспыхнули. Сначала Мира была сбита с толку, потому что ей показалось, что они заехали в тупик, но потом она разглядела сквозь затенение задние ворота аббатства. Кир опустил стекло и набрал код системы безопасности. После того, что только что произошло в её квартире, такая охранная мера принесла облегчение.
Когда ворота распахнулись, Кир въехал внутрь, а Мира последовала за ним. Ворота за ней закрылись.
Насколько было известно Мире, этого адреса не было в базе данных ВОА. Она понимала, какое доверие проявил Кир, привезя её сюда прошлой ночью и раскрыв своё местонахождение. После того, что только что произошло, она также осознавала, какое это было убежище. Во всяком случае, физическое убежище.
Что же касается остального…
Она старалась не думать об этом.
Длинная подъездная дорожка пролегала через что-то вроде парка, и перед ними возвышалось величественное аббатство, похожее на замок. Искусное затенение, наложенное на это место, создавало ощущение тумана, хотя Мира была здесь недавно. Картинка проступала по частям: арочное окно, угол шиферной крыши.
Рядом с аббатством подъездная дорожка под уклоном устремлялась к другому барьеру, на этот раз массивной металлической двери, которая поднялась при их приближении и впустила их в подземный гараж.
Кир припарковал Чарджер на одном из многочисленных свободных мест. Мира припарковалась рядом с ним. Ржавый синий джип, который она видела, когда они уезжали, исчез, но большой чёрный фургон, массивный пикап и разбитый спортивный автомобиль были на месте. Мира пожалела, что не спросила, кто ещё здесь живёт.
Конечно, она не ожидала, что вернётся.
Мира вышла из машины и схватила свою кожаную сумку, которую Кир забрал у неё, как только она добралась до места, где он ждал за Чарджером. Они поднялись на лифте на первый этаж дома. Мира несколько часов назад проходила этим маршрутом в обратном направлении, но не уделила особого внимания, заметив только то, что это большое и великолепное здание, стоящее больших денег.
Слева от неё французские двери вели в помещение, похожее на гостиную или библиотеку. Впереди располагалась просторная кухня.
– Итак, э-э… кто ещё здесь живёт? – спросила Мира, чувствуя себя полной дурой из-за того, что не знала.
– Только я и Нокс, но он вернётся не раньше рассвета.
Они прошли через просторную кухню, современный стиль которой прекрасно сочетался со старинными элементами аббатства – камином, сводчатым потолком и каменными акцентами.
Мира последовала за Киром в освещённый с помощью бра коридор, который вёл в его комнату. Несколько ступенек вели на нижний уровень. После этого коридор с правой стороны выходил во внутренний двор, а слева было несколько дверей, ведущих в комнаты.
Кир остановился у одной из дверей.
Она вела в анфиладу элегантных комнат, где приглушённые землистые тона и изысканная мебель создавали более мягкий и женственный стиль, чем всё остальное, что Мира видела в аббатстве. Комната для гостей, но не менее великолепная.
В гостиной был диван светло-коричневого цвета, со вкусом подобранные подушки и обтянутый коричневой кожей пуфик размером с журнальный столик. По бокам от него стояли элегантные кресла с твидовой обивкой, а над всем помещением висела хрустальная люстра, от которой исходил мерцающий свет. У стены стоял письменный стол из тёмного мелкозернистого дерева, а в самой дальней части комнаты располагался стол для завтрака, оснащённый всем необходимым. Деревянный пол был покрыт ковром нейтральных тонов, который охватывал почти всю стену. За распахнутыми французскими дверями виднелась ещё одна комната, которую Мира приняла за спальню.
Её охватило чувство собственной никчёмности. Она не заслуживала такого гостеприимства с его стороны. Только не после всего, что произошло между ними. Только не после того, как она так себя повела.
Кир вошёл и положил её сумку на стол.
– Я проверю, есть ли простыни и полотенца, – он исчез за стеклянными дверями в дальней комнате.
Зажглась лампа, и Мира увидела кровать с балдахином и мягкое кожаное кресло.
Кир вернулся через мгновение.
– Всё на месте. Если ты найдёшь где-нибудь одежду, значит, это одежда моей сестры. В ванной комнате должно быть всё, что тебе нужно.
Он вернулся к столу и открыл ящик. Достав блокнот и ручку, он что-то записал, затем вернул ручку в ящик. Он оставил блокнот на столе.
– Пароль от Wi-Fi, – сказал он.
Мира крепко сжала руки, чувствуя себя неловко от его щедрости.
– Хотелось бы мне иметь способ отблагодарить тебя. Ты сделал больше, чем…
Его глаза вспыхнули внезапной яростью.
– Ты знаешь, как ты можешь отблагодарить меня? Прекрати меня благодарить. Перестань искать способы уравнять счёт. Я не ищу компенсации. Я не ищу благодарности…
– Я благодарна…
– Господи, остановись, ради всего святого, или твоё отчаянное желание сбудется, и ты увидишь, как я теряю контроль.
– Это не… я… ты не понимаешь…
– Послушай. Я понимаю, что ты этого не хочешь, – он сердито махнул рукой между ними, – и я пытаюсь не напугать тебя каким-то новым способом, но…
– Но это не так!
– Что не так? Ты всё же напугана? Да, я вижу…
– Я хочу этого. Я действительно хочу этого, и я бы хотела, чтобы ты понял, насколько ты усложняешь мне задачу отказаться, а я должна отказаться!
Кир уставился на неё, явно ошеломлённый и, очевидно, не осознающий, как его присутствие мучает её желанием, с которым она не имела возможности справиться.
Мира развела руки в стороны, пока говорила, но её ладони так сильно дрожали, что она снова скрестила их и прижала к бокам. Она должна заставить его понять.
– Меня тошнит от одной мысли о том, чтобы навредить кому-то. Я не выношу даже мысли об этом, и я легко могла навредить тебе.
Его взгляд стал жёстким.
– Перестань обсирать меня, ведя себя так, будто я, бл*дь, не могу за себя постоять. Я уже говорил тебе, что знаю свои пределы, и я правда их знаю.
– О, да? Например, твоё незажившее огнестрельное ранение? Например, то, как ты пошёл в потенциальную ловушку, не успев оправиться от этого ранения? Например, то, как ты позволил мне практически высосать из тебя жизнь…
– Я не говорил, что не выхожу за свои лимиты время от времени, но я всё равно знаю эти лимиты.
– Верно. Потому что на случай твоей смерти уже приготовлены меры, – она презрительно процедила это, ожидая, что он попытается обойти это напоминание о своих предыдущих словах, но его ответ был резким.
– Верно.
Сердце Миры ёкнуло.
– И ты не видишь в этом проблемы?
– Мой выбор – это моё личное дело. Но не обольщайся, Мира, то, что ты выбираешь сейчас, не имеет никакого отношения к моим лимитам и границам. Всё сводится к тебе самой.
– Из-за таких вещей!
– Чушь собачья.
– Это не чушь собачья! Я не хочу навредить тебе!
– Ради всего святого, позволь мне сохранить хоть немного чёртовой гордости.
– Дело не в твоей гордости! Как ты думаешь, что я почувствовала, проснувшись и увидев тебя таким обессиленным из-за меня? Простыни были в твоей крови. Я подстрелила тебя!
Он сделал пренебрежительный жест.
– Это была едва заметная царапина, и, как я уже сказал…
– Я знаю, знаю – ты знаешь свои лимиты.
– Я правда знаю, Мира, и ты должна в это поверить. Они прошли достаточную проверку, чтобы я мог их распознать, а прошлой ночью я даже не приблизился к пределам своих возможностей.
Это охладило её пыл.
– Какую именно проверку?
Выражение его лица стало непроницаемым.
– Мы не будем об этом говорить.
– Ну, как ты и сказал, дело не в твоих границах, а в моих и…
– О, теперь ты согласна со мной.
– …и моя граница – это не делать то, что заставляет меня чувствовать себя чудовищем!
– Так вот кем ты себя считаешь? Кем ты меня считаешь? Чудовище?
– Нет! Не тебя… я просто… Не бери в голову! Я не хочу об этом говорить!
Мира бросилась к открытым французским дверям, думая скрыться в спальне, отчаянно пытаясь убежать, пока не начала плакать. Кир возник у неё на пути; это было единственным объяснением того, как быстро он преградил ей путь.
