Текст книги "Влюбленные соперники"
Автор книги: Кэти Уэбб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Но слишком много недоговоренностей осталось между ним и Мартиной.
У Денби есть определенные обязательства, и их надо выполнять. Он вздохнул и поставил локоть на холодный подоконник. Честь и профессионализм требовали, чтобы Денби Уильямс сделал свою работу, сделал незаметно и четко, как всегда. И не важно, чего это может стоить ему лично. Денби повторял себе, что благополучие Мартины не его забота, а в ушах снова и снова звучал голос Юргена: «Держись от нее подальше». Совет хорош, да только понял Денби это слишком поздно.
Денби гордился тем, что умеет разбираться в людях, особенно после гибели Лайны, которая многому его научила. Но теперь, когда узнал Мартину поближе, когда они стали любовниками, никакая на свете сила не способна оторвать его от такой женщины. Это он знал точно.
Если бы только удалось уберечь Мартину от горьких разочарований! Характер у нее прямой и решительный, и прикидываться она не будет. Даже намека на то, что Пол погиб по собственной вине, будет достаточно, чтобы Мартина перестала держаться за этот чертов шип как за некий талисман.
Пусть прошлое останется в прошлом, пусть сестра оплакивает брата, но жизнь должна продолжаться. И не так, как у него после потери близкого человека. Тогда гибель жены как громом его поразила, и какое-то болезненно-гипертрофированное чувство справедливости заставило Уильямса доискиваться правды. Открытие долгожданной правды оказалось страшным.
Но, возможно, Мартина другая. Возможно, узнав все как есть и о гибели брата, и о его связи с самыми радикальными группами экологического движения, Мартина не будет так уж потрясена. «Да, но как Марти воспримет правду обо мне, о моем появлении здесь?»
– Тихо, верно?
Услышав ее негромкий голос, Денби обернулся.
В который уже раз он подумал, что в этих мягких, бархатных интонациях и утонуть можно. Завернуться бы в этот бархат да забыть все на свете! Если бы все было так просто! Мартина протянула к нему руки. Денби подошел, прижал ее к себе, но ощущение лжи, лжи холодной и тяжелой, как этот металлический шип, пронзило и не оставляло его.
– А я думал, ты спишь.
– Мне не хватало… – ее ответ Денби уже знал, – тебя.
Он посмотрел Мартине прямо в глаза. Такие прозрачные! Такие бесхитростные! Денби не стоил ее. Не стоил простой, чистой любви, которую дарила ему Мартина. Но, обнимая ее, Денби твердо знал, что дар этот примет в любом случае, пусть хоть на краткий миг украденного времени. Он жаждал тепла этой женщины – ведь так долго ему было холодно!
– О чем задумался?
– О том, как жил до встречи с тобой.
При этих словах у Мартины перехватило дыхание.
– Ты похожа на эту ночь.
– Как это? Такая же холодная и такая же темная?
Денби грустно покачал головой.
– Такая же дивная. Марти, ты честная, прямая, бескомпромиссная. Словом – не такая, как я.
– Возможно, но это только одна моя половина. Мне нужно солнце. Мне нужен свет, и ты мне их дал.
– Боюсь, совсем наоборот. – И подумал, что правда слишком уродлива.
– Это невозможно. – А глаза договаривали: «Я люблю тебя».
Не в силах выдержать взгляд – это молчаливое признание в любви, Денби всю свою душу, всю силу своей любви сжег в поцелуе. Теряя голову, он взял Мартину на руки и понес в постель.
Денби принялся поглаживать бархатистую кожу и, откликаясь на ласку, мышцы у нее напряглись, а колени, словно сами собой, раздвинулись. Его настойчивые ладони легли на мягкую лужайку, покрытую золотистыми завитками. Мартине пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Казалось, здесь сошлись все ее нервные окончания, жарко отзываясь на умелые прикосновения Денби. Она вцепилась в простыню, запрокинула голову и закрыла глаза. В висках стучало только одно – его имя. Имя, которое стало для нее сейчас вселенной.
Денби коснулся губами заветного места. Мартина напряглась и попыталась оттолкнуть его. Тщетно… Внезапно на место губ пришел кончик языка. Внутри нее все взорвалось, разлетелось на миллион кусочков, в каждом из которых сосредоточилась сладкая боль. Мартина вдруг почувствовала, как он заполняет ее всю, и оба взмыли ввысь…
Такого у Мартины никогда еще не было.
Глава 8
Мартина подняла голову, посмотрела на часы и медленно вздохнула. Как это она так заспалась? Сегодня не просто обычный день. Это день, наступивший после ночи любви с Денби… При воспоминании об этом у Мартины заныло все тело, а уголки губ изогнулись в чувственной улыбке. Никогда прежде не испытывала она такой радости оттого, что родилась женщиной. И оттого, что встретила Денби.
Натягивая джинсы, Мартина вздрогнула. Прикосновение ткани заставило ее вспомнить неведомые ранее ощущения. Мартина надела свитер и только тут поняла, что в доме как-то слишком тихо.
Третье утро подряд Мартина просыпалась, когда в печке уже горел огонь и сварен кофе. Тепло и забота! К этому еще предстояло привыкнуть.
Наливая кофе, Мартина прислушалась. Снаружи доносился какой-то скрип. Она выглянула в окно и улыбнулась. Денби расчищал от снега дорожку. Улыбка ее тут же погасла: наверное, собрался уходить.
На небе не было ни облачка. Сверкало солнце, и в ослепительном его блеске волосы Денби отливали платиной. Изо рта у него вырывался пар. Внезапно на земле мелькнула быстрая тень – это пронеслись несколько соек, чьи голубые с оттенком индиго крылья словно прогоняли задержавшуюся зиму. Проводив птиц взглядом, Мартина увидела, что они подлетели к растущему неподалеку кедру. Судя по тому, как они жадно что-то клюют, Денби там устроил птахам кормушку. Мартина посмотрела на него. Денби помог во всем разобраться, вернул в ее жизнь долгожданный порядок. Теперь она не будет себя мучить этими бесконечными «а что, если» или предаваться несбыточным фантазиям. Достаточно того, что сейчас этот мужчина рядом, а потом уж Мартина найдет в себе силы сказать «прощай». Сказать так, чтобы Денби ни о чем не жалел и ни на что не надеялся. Она тяжело вздохнула, понимая, что сделать это будет очень трудно и очень больно.
Словно услышав ее вздох, Денби посмотрел на окно и помахал рукой, приглашая присоединиться. Мартина отнесла пустую кружку на кухню и на всякий случай подняла трубку. Сердце у нее на мгновение замерло: телефон заработал.
Денби облокотился на лопату и вытер рукавом лоб. На окне, за которым только что стояла Мартина, запрыгали солнечные зайчики, но Денби знал, что любимой там уже нет. Удивительно, но почувствовал ее взгляд сразу, как только Мартина на него посмотрела.
Марти! В какой же миг Денби впервые понял, что ее беды – теперь и его беды? Ее страхи и сомнения – теперь и его страхи и сомнения. Даже ее постоянные мысли о брате были ему близки и понятны. Денби не хотел и боялся ее разочаровать, не хотел и боялся сделать ей больно.
Есть ли кто-нибудь еще, кому ведомо, какие сокровища женственности пыталась Мартина укрыть от всего света? Наверное, нет. Или он снова обманывает себя и Мартина Хьюз совсем не такая, какой ему кажется? А что, если прямо сейчас рассказать ей все, как она это воспримет? «Впрочем, – устало подумал Денби, – никогда я на это не решусь».
Он встряхнулся, прогнав горькие мысли, и снова принялся за работу. Под лучами теплого солнца снег на глазах превращался в жидкое месиво. Денби зачерпнул полную лопату и отбросил мокрый снег в сторону и почему-то подумал о том, что в городе тоже немало занимался такой работой, но там-то дороги заасфальтированы.
Денби снова ощутил присутствие Мартины, не видя ее и не слыша. Может, это просто запах? Запах, уже отложившийся в его памяти? Или появилось сверхчувственное восприятие, которое пробуждается, стоит ей подойти поближе? Денби обернулся.
– Доброе утро! – Мартина переминалась с ноги на ногу. – Почему не разбудил?
– Да вот собрался уже, но вдруг понял, что это был бы чистый эгоизм.
– Эгоизм?
– Ну да, ведь это из-за меня ты так мало спала этой ночью.
Мартина не нашлась что ответить и сообщила:
– Свет дали.
– Я тоже заметил.
– И телефон заработал.
Лопату Денби не отшвырнул и к телефону не побежал, что Мартина восприняла как добрый знак.
– Теперь тебе и уезжать можно?
– Да пора бы.
– И когда же? – Мартина облизала пересохшие губы.
– Понятия не имею. – Денби воткнул лопату в сугроб и обнял Марти за плечи.
Мартина прижалась щекой к его холодной кожаной куртке.
– Извини. Не надо было мне задавать этот вопрос. Я просто…
– Тихо. – Денби прижал ее к себе и принялся слегка покачивать.
Мартина приникла к нему и закрыла глаза. Хорошо, когда есть к кому прислониться. После долгого и горького одиночества. Похоже, и ему хорошо, но все равно, все равно Денби не может да и не захочет остаться. У него другая жизнь, в которой ей места нет.
Уильямс слегка отклонился и поцеловал ее в кончик носа.
– Можно попросить тебя об одолжении?
Мартина сейчас была готова для него на все что угодно и кивнула.
– Принеси морковку.
– Проголодался? – удивленно округлила брови Мартина.
– Да это не мне, глупышка. – И слегка шлепнул ее пониже спины. – Для снежной бабы.
– Для снежной бабы? Не для снеговика?
– А тебе о феминизме никогда не приходилось слышать? – Денби щелкнул ее по носу.
– Ну как же, приходилось, – нарочито растягивая слова, проговорила Мартина. – Это когда женщина воспитывает детей, ведет дом и плюс к тому на работе от звонка до звонка сидит. После получения избирательных прав мы проделали большой путь.
– Ты что же, хочешь сказать, что старые порядки тебе милее?
Мартина вспомнила о матери и ответила:
– Нет, и я из современных женщин.
Глядя, как Мартина поднимается по ступенькам, Денби в какой уж раз залюбовался ее необыкновенно длинными ногами. Да, джинсы облегают ягодицы весьма аппетитно. Что сразу же заставило вспомнить, как несколько часов назад Мартина… Хотя и считает себя современной, ей хватает старомодной романтичности не сводить любовь к простому физическому влечению.
Черт, чем быстрее он выберется отсюда, тем лучше!
Рано утром, когда Мартина еще спала, Денби позвонил давнему своему приятелю, с которым работали когда-то в одной газете. Того так и распирало от всяких новостей. У Денби гулко забилось сердце. Когда-то и у него была такая же жизнь, на месте усидеть не мог. Что же случилось? Могучая энергия, постоянная потребность в действии – все куда-то исчезло. Единственное, что его сейчас волновало, так это подробности гибели Пола Хьюза и судьба женщины, чья жажда истины и справедливости может разнести в клочья всю ее жизнь.
– Вот тебе морковка для нашей славной снегурочки.
– Годится, но придется тебе, кудрявая, еще немного поработать.
– О чем это ты?
– Пока ты нежилась в постели, я все утро трудился. Отсюда следует, что теперь твоя очередь. Принимайся-ка лепить бабу, а я буду давать указания.
– Начинать со снежков? – невинно осведомилась Мартина.
– Вот-вот.
Она быстро слепила плотный ком снега и вопросительно посмотрела на Денби.
– Для начала сойдет. Но только для начала. Нарасти-ка побольше снега. Зачем нам какая-то крошка?
– Ну, не знаю. – Мартина внимательно оглядела ком. – По мне так вполне достаточно. – И ловко бросила снежок, угодив Денби точно в подбородок.
– Эй! Довольно!
Но последовал второй снежок, затем третий. Отбросив лопату, он поспешно опустился на колени и сам принялся за дело. Мартина рассмеялась, но когда Денби поднял голову, ее уже не было.
– Не спрячешься! – крикнул он, увидев на снегу дорожку следов, ведущую к маленькой рощице за домом.
Вооружившись как следует, Денби начал преследование. Его встретила дружная канонада, и почти все снежки попадали в цель. У рощицы следы круто обрывались, но Мартины по-прежнему не было видно. Денби медленно повернулся вокруг собственной оси.
Пихта, у которой он стоял, нижними ветвями почти касалась земли, так что вскарабкаться по ней было несложно. Освобождаясь от тяжести, ветви наверху задвигались, и на Денби обрушилась целая лавина снега.
– Ага, попалась! – закричал он. – Теперь уж не уйдешь. – И, привстав на цыпочки, ухватился за ее сапог.
Мартина взвизгнула и попыталась сверху лягнуть его. Денби потянул на себя, и сапог оказался у него в руках.
– Нечестно! – возмутилась Мартина, но в ее звонком голосе уже слышалось не столько веселье, сколько разгорающееся желание.
Оно передалось и Денби. Приподнявшись на цыпочках, он положил руку ей на колено, но Мартина вдруг соскользнула с ветки прямо ему на плечи. И оба покатились по земле.
Она дернулась было бежать, но Денби легко опрокинул ее на спину и пригвоздил к земле собственной тяжестью.
– Это не по правилам, – выдохнула Мартина, пытаясь высвободить руки.
Лежала она на снегу, а ощущала только жар, исходящий от Денби. Мартина облизала губы, тщетно пытаясь запечатлеть в памяти каждую его черточку. Сколько же жизни вдохнул в нее Денби!
Денби выпустил ее руки и занялся волосами.
– Помоги мне, Мартина. Когда ты вот так смотришь на меня…
– Как это – так?
– Не могу даже описать. Только одно знаю – твой взгляд сводит меня с ума.
– А это как? – прищурилась Мартина.
– С ума схожу, как хочу тебя, – простонал Денби.
Она оплела ему шею руками и губами потянулась к губам. Мартина тоже хотела его. Хотела – всего. Губы у Денби замерзли и немного потрескались. Она слегка прикусила их и, делясь теплом, втянула в себя. И тут же внутри ее взметнулось адово пламя. Чем выше оно поднималось, тем неотвратимее казалось скорое расставание с Денби.
– Ты весь вымок.
– И ты, Марти.
– Так что же делать?
– Наверное, избавиться от мокрой одежды, сердце мое.
Мартина притихла. Нет, сердца Денби ей не видать. Оно давно уже похоронено – в прежней его жизни, вместе с женой. Что бы сейчас он ни переживал, любовь ему заказана, Денби сам об этом сказал с полной ясностью.
Сердце Мартины билось в груди, как подстреленная птица. До знакомства с Денби она и не подозревала, что это такое – любовь, сметающая на своем пути все преграды…
Денби обнял Мартину за плечи и крепко прижал к себе. Ей было так хорошо и так спокойно. Ее оберегают. Жизнь обрела такую полноту, о какой она и не мечтала. На мгновение Мартине стало грустно, но она тут же стряхнула с себя это ощущение. Разве можно печалиться в такой день? Денби здесь, рядом, что же еще нужно?
Они дошли до дома, и только на пороге Мартина с удивлением обнаружила, что сегодня еще ни разу не подумала о Поле. Странно, но ни малейших угрызений совести она при этом не испытывала, лишь какое-то удивительное умиротворение. Может быть, именно это ощущение Мартина и надеялась обрести, доискиваясь до причин гибели брата? Или просто ту часть пути она прошла, и теперь, как и говорит Денби, пора вспомнить, что жизнь, ее жизнь продолжается.
– Так, первым делом – горячий душ. – Денби стащил с нее мокрую куртку и перчатки.
Мартина застыла как истукан. За вычетом тех лет, когда она работала медсестрой, никто не давал ей указаний.
– А потом? – мурлыча, как кошка, спросила она.
Покачав головой, Денби подтолкнул ее к ванной.
– А потом кукуруза. И чашка какао.
– Чудесный завтрак. А дальше?
– Что-нибудь обязательно придумаем. – Денби многообещающе посмотрел на нее исподлобья.
Мартина перехватила настороженный взгляд Денби, поворачивающего кран горячей воды. Уж не испугался ли возлюбленный того, что она будто бы старается навеки пленить его? Ну какое дикое подозрение! Мартина отбросила волосы на спину и с невыносимой медлительностью принялась расстегивать пуговицы.
Это была мужская фланелевая рубаха, накладные карманы которой плавно округлялись на груди. Заправленная в джинсы плотная ткань куда откровеннее подчеркивала ее женственность, нежели шелк или сатин. Денби присел на край низкой ванны, не слыша, как застонала под напором воды старая арматура. Он видел и чувствовал только Мартину. Господи, она хоть отдает себе отчет, как соблазнительно выглядит?
Рубашка медленно спланировала на пол и легла прямо у ее ног. Руки Мартины скользнули вниз и остановились на поясе джинсов. Но взгляд Денби застыл на груди Мартины. Бюстгальтер у нее был цвета густого красного вина, однако достаточно прозрачный… Глядя ему в глаза, Мартина расстегнула бюстгальтер, он парашютиком опустился на пол.
Денби облизал пересохшие губы. Из ванны уже поднимался густой пар, превращая все вокруг в мираж. Мартина так же медленно стянула джинсы. Появилась еще одна полоска винного шелка, прикрывавшая женскую тайну. Денби не мог оторвать взгляда…
Мартина, женщина до кончиков ногтей и при этом женщина, занятая тяжелым мужским трудом, сама хотела освободиться – и на его глазах освобождалась – от последних внутренних оков.
После смерти жены Денби заставил себя равнодушно относиться к любым жизненным испытаниям. Стал жестким, если не сказать бесчувственным. Жизнь превратилась только в работу: взялся за что-то, четко выполнил и забыл. Теперь эта система не срабатывала. Оказалось, что и ему не хватает нежности, оказалось, что и ему снова хочется любви.
Женщина, благодаря которой проснулись его чувства, мягко положила руки Денби на плечи. Он поднял голову – от острого желания на мгновение потемнело в глазах – и, потеряв равновесие, плюхнулся в ванну.
Прижав ладонь ко рту, Мартина с трудом удержалась от смеха.
– Помогла бы, – пробурчал Денби, приподнимаясь на локте и расстегивая намокшую рубашку.
– Похоже, мне до скончания века суждено стягивать с тебя мокрую одежду, – покачала головой Мартина.
– А разве я против?
– Иногда мне кажется, что ты это нарочно.
– Может, и так.
«Ну а что еще ты делаешь нарочно?» – подумала Мартина, стаскивая с него носки. Не удержавшись, она чмокнула его в подошвы.
Освободившись наконец от рубашки, Денби занялся джинсами. Насквозь промокли. Мартина, наклонившись еще ниже, потянула штанины на себя. При этом его голые пятки слегка коснулись ее груди.
Стараясь не обращать на это внимания, Мартина заглянула в ванну: процесс раздевания явно затянулся. Стараясь теперь смотреть в сторону, Мартина продолжала стягивать с него джинсы. Постепенно, сантиметр за сантиметром, обнажались живот и мускулистые бедра. Она вспомнила прикосновение этих бедер к своим… Внутри у нее вспыхнуло пламя, и все вокруг внезапно наполнилось будоражащим запахом любви. Любви между мужчиной и женщиной.
– Не будешь носить такие тесные штаны, – пробормотала она, продолжая трудиться.
– Эй, потише, больно ведь.
Мартина последним усилием освободила его от джинсов и тут же почувствовала, как ноги Денби оплетают ее талию. Мартина не удержалась и тоже упала в ванну.
– Тоже ждешь не дождешься?
– Следовало бы утопить тебя. – Мартина уперлась рукой ему в грудь и вдруг поняла: если сейчас, вот в эту самую минуту Денби ее не поцелует, она просто умрет.
– А никто и не мешает, – усмехнулся Денби, поцеловал Мартину в плечо и прошептал: – Ты не будешь стесняться?
– Это еще почему?
– Потому, что мы никогда вместе не принимали ванну.
– Вообще-то я действительно, как правило, моюсь одна.
– Очень мило, что для меня ты делаешь исключение.
– А разве у меня есть выбор?
– Знаешь, иногда ты слишком много разговариваешь. – И Денби закрыл ей рот поцелуем.
Но сейчас Мартина уже не могла ни слова вымолвить, ни пошевелиться. Оставалось лишь отдаться жару его губ, прикосновение которых производило на нее такое магическое действие. Веки отяжелели так, что не поднимешь. Да и все тело тоже. Словно кукла, которую дергает невидимый кукловод, она почувствовала, как ладони Денби утонули в тяжелой влажной гриве ее волос. Она вздрогнула словно от дуновения холодного ветра, и в тот же миг губы Денби прижались к ее шее. Мартина инстинктивно выгнулась, почувствовав, как руки в мыльной пене ласкают горящие бедра.
– Расслабься, – прошептал Денби, – тебе будет хорошо.
«Лучше и не бывает», – отстраненно подумала она. Денби рисовал мылом медленные круги, приближаясь, но не касаясь ее потемневших заострившихся розовых сосков. Мартина все крепче и крепче сплетала ноги вокруг него. Дыхание Денби участилось. И Мартина, потянувшись за мылом, с улыбкой пробормотала:
– Моя очередь.
Наблюдая за ней из-под полуприкрытых век, Денби расслабился. Под этим взглядом Мартине вдруг стало неловко, и мыло выскользнуло из ее рук. Денби расхохотался.
– Ладно, сейчас тебе будет не до смеха! – воскликнула Мартина.
Намылив как следует свои руки, она принялась медленно и любовно растирать ему грудь. Синяк на боку приобрел багрово-зеленоватый оттенок. Повязка по краям обтрепалась. «Снимать ее будет больно. Хорошо, что не мне придется это делать», – неожиданно подумала Мартина. Этот мужчина внес в ее жизнь столько света, тепла, красоты, что и помыслить невозможно о том, чтобы причинить ему малейшую боль.
Внезапно к глазам подступили слезы. Неужели ей все время суждено терять любимых? Стараясь заглушить свою боль, Мартина резко подалась к нему.
– Возьми меня, Денби.
– Здесь? Или все же в спальне?
– Где хочешь. – И приникла к любимому так, словно хотела, чтобы каждая клеточка ее тела сохранила память о его теле.
«А ведь это, может быть, в последний раз…» – мелькнуло в голове у Денби.
Постель была все еще не застелена, и исходил от нее острый, ни с чем не сравнимый запах секса.
– Мне нравится, когда ты вовремя применяешь силу. – Уютно устроившись на руках у Денби, Мартина метнула на него лукавый взгляд.
– А мне нравится, когда ты такая влажная, – грубовато откликнулся он, накрывая ладонью заветный холмик.
Мартина не сводила глаз с Денби, поглаживая его небритые щеки и подбородок. Он вздрогнул.
– Если бы этот миг продлить навеки, – мечтательно произнесла Мартина.
– Так не бывает. Нам остается лишь дорожить этим мигом. Как и любым другим.
– Как же мне хорошо с тобой! – прошептала Мартина.
– Хватит разговаривать!
Этот поцелуй Денби напомнил ей самый первый. Настойчивый. Даже грубый. В нем как будто чувствовалось отвращение к самому себе. Во всяком случае, больше желания сделать так, чтобы ей было хорошо.
И вновь Мартина вступила в неравный бой, сдерживая его грубый напор женскими уловками, которым Денби бессилен был противостоять. Она провела кончиком языка ему по груди, по животу. Следуя безошибочному инстинкту, рот отыскал самое чувствительное место у мужчины. Мартина впивала его в себя. Втягивала. Пробовала на вкус.
О Господи! Денби терпел, сколько хватало сил. В конце концов он приподнял ее и насадил на себя, словно бабочку на булавку. Сдерживая рыдания, Мартина повторяла и повторяла его имя, пока не достигла пика наслаждения. Денби издал ликующий крик победы и излился потоком новой жизни. Последняя его сознательная мысль была о том, что, может, им все же удастся преодолеть все препятствия и остаться вместе.
Мартина бесшумно соскользнула с кровати. Подсунув одну руку под подушку, Денби еще спал. Она увидела, как сдвинулись во сне его брови. С губ сорвались какие-то слова. Он поерзал и уткнулся в конце концов носом в подушку.
– О Господи, только бы он не начал снова повторять имя этой женщины! – взмолилась Мартина, натягивая джинсы. – Я этого не выдержу…
– Марти.
Губы ее тронула мягкая улыбка. Значит, Денби выздоравливает. Дела явно идут к лучшему. Мартина оделась и решила приготовить завтрак. Наверняка после такой ночи мужчина проснется голодным.
Она зашла в ванную и плеснула в лицо пригоршню ледяной воды. Из зеркала над раковиной на Мартину смотрели глаза, горящие таким чувством, о существовании которого она прежде и не догадывалась.
Мартина переступила через одежду на полу, но передумала. Джинсы Денби все еще были влажными. Пожалуй, надо их просушить. Направляясь к печке, Мартина услышала, как на полу что-то звякнуло. И к ногам ее подкатился цилиндрик с фотопленкой.
Наверное, секунд тридцать, показавшихся ей вечностью, Мартина смотрела на эту пластмассовую вещицу. Затем подняла и рассеянно покатала по ладони. Ее обожгло, словно раскаленным металлом.
Выходит, Денби солгал ей. Ведь это обычная черно-белая пленка! Вроде тех, что в своей жизни она проявила десятки и сотни. И какие же секретные там кадры, на которые ей нельзя взглянуть?
В комнате было тепло, но в груди у Мартины словно ледяной ком вырос. Она выбежала из дома, даже не накинув куртку, включила свет, вентилятор и на деревянных ногах подошла к бачку из нержавеющей стали. Двигалась Мартина словно во сне и все действия совершала механически. Достала ванночку для проявки, пластиковые бутылки с химикатами, ножницы… Консервный нож. Потом щелкнула выключателем, и помещение мгновенно погрузилось в темноту.
Действуя на ощупь, Мартина сковырнула ногтем пластмассовую крышку и освободила пленку от фольги. Хотя проделывала она это сотни раз, руки ее сейчас дрожали. Остается лишь на Божью помощь рассчитывать, чтобы не засветить пленку. А может, если с проявкой не получится, это только к лучшему? Она будет избавлена. Да, но от чего?
Допустим, у Денби были серьезные причины не говорить правду. Причины, о которых ей лучше не знать.
Она нащупала ножницы и разрезала клейкую ленту. Затем перемотала пленку и, убедившись, что крышка сидит плотно, опустила ее в бачок. Потянувшись к выключателю, Мартина вытерла со лба пот и пустила таймер. Как бы ни хотелось ей закрыть глаза на правду, необходимо все же выяснить, что Денби старался скрыть от нее.
– О Господи, лишь бы там ничего такого не было! – шептала пересохшими губами Мартина, поглядывая безо всякой необходимости на таймер. – Пусть это будут киты или орлы, да что угодно. – И механически продолжала встряхивать бачок, пока наконец таймер не зазвонил.
На сердце у Мартины словно лежал тяжелый камень.
Однажды она уже поверила мужчине. И стала жертвой такого обмана, от которого, думала, никогда не оправится. Во всяком случае, не настолько, чтобы глупо поверить снова. Таймер отщелкивал секунды, мешая ей думать. Она осушила бачок, добавила химикатов и, резко встряхнув его напоследок, вынула пленку.
Сердце Мартины болезненно сжалось от дурного предчувствия. Предстояло еще, конечно, промыть пленку, высушить, но девушка уже сейчас знала, что отснятые кадры радости ей не принесут.
