Текст книги "Третья тайна"

Автор книги: Кендра Эллиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

39

Трумэн ехал к домику Мерси по извилистой дорожке по следам колес. До него здесь проехали две машины.

В нос ударили запахи дыма, бензина и жженой резины. Шеф полиции сбавил скорость, все больше волнуясь и страшась того, что ждет впереди.

Он проехал поворот и увидел черный «Лексус» Кристиана с открытым багажником. Остановился. Треск пламени заполнил уши. Рядом с внедорожником лежал большой красный газовый баллон.

Где же тот, кто стрелял в меня?

Трумэн слез с квадроцикла, взял ружье и осторожно направился к машине. Водителя в салоне не было. На снегу валялся вещмешок и его содержимое, вытряхнутое наружу. «Роб говорил, что Кристиан держит бензин и припасы во всех своих автомобилях…» Протеиновые батончики, сухие пайки, изолента, брезент… Трумэн заметил большой пластиковый мешок с остатками жидкости внутри. Поднял и понюхал. Бензин.

Из бензина и пластикового пакета можно соорудить мощную бомбу.

Трумэн двинулся вперед с ружьем наготове, пока не увидел дымящийся «Хаммер».

Вот что он взорвал самодельной бомбой…

Домик Мерси горел. Пламя и дым вырывались из окон, огонь пробивался сквозь крышу.

Боже милостивый…

Мерси там, внутри? А Кейли?

Никто не выжил бы в этом адском пламени.

Трумэн крепче сжал ружье, борясь с тошнотой. Голова закружилась.

Рядом с «Хаммером» он заметил несколько стеклянных бутылок с завинчивающимися крышками и пару канистр с бензином. Лоскуты ткани трепетали на ветру.

«Коктейль Молотова». Трумэн не раз готовил его подростком и теперь без труда распознал ингредиенты.

Кто бросал их в дом?

Дейли захотелось крикнуть, чтобы узнать, есть ли кто-нибудь внутри.

Если там кто-то и был, он давно уже мертв.

Агония пронзила мозг, приказывая сдаться.

Не сдамся, пока не увижу своими глазами, что ее нет в живых.

Дейли огляделся вокруг, заметил в чаще голубое пятнышко и бросился с подъездной дорожки по снегу в лес.

Габриэль Лейк в голубой куртке стоял в одиночестве и целился куда-то в дерево.

Значит, это был Габриэль, а не Кристиан…

Трумэн подбежал уже достаточно близко, чтобы разглядеть радостную улыбку на лице Лейка. Однако хищный взгляд Габриэля заставил шефа полиции резко затормозить. Его испугала враждебность, исходившая от этого человека.

Он – преступник.

Трумэн заметил еле уловимое движение у самой земли, и его сердце забилось сильнее. Там, привалившись к сосне, сидела Мерси.

Она жива.

От облегчения у него подогнулись колени. Трумэн с трудом удержался на ногах.

Но тут Мерси отвернулась от Габриэля, словно не в силах смотреть на происходящее. Облегчение Трумэна моментально сменилось шоком: он понял, что Габриэль собирается застрелить ее.

Почему она не убегает?

Их взгляды встретились. Глаза Мерси напоминали бездонные озера, в которых плескалось сожаление.

Она сдалась.

Время словно замедлило ход. Трумэн вскинул ружье. Его мир повис на волоске.

* * *

Я сжимаю нож, который дала мне Мерси, и пробираюсь сквозь снег. Мой взгляд прикован к женщине, сидящей под сосной.

– Не подходи близко, – шипит Кристиан.

У него ружье, и я позволяю ему идти первым. Но вид Мерси, сидящей на снегу спиной к дереву, и ужас на ее лице толкают меня дальше. Запах горелой древесины и пластика мешает моему носу, но я не ослепла: Мерси окутана постепенно бледнеющим облаком алого цвета – цвета шока.

Габриэль, стоящий спиной к нам, внезапно выходит из-за дерева.

Ее время на исходе.

Габриэль вскидывает ружье. Кристиан тоже.

Я не могу доверять Кристиану, не зная наверняка, выстрелит ли он. Останавливаюсь и бросаю нож. «Господи, только бы не промахнуться…»

40

На глазах у Мерси часть головы Габриэля исчезла в алом тумане. Между деревьев прокатилось эхо выстрелов. Тело Лейка, изогнувшись, повалилось на землю. Снег забрызгало кровью. Мерси закричала.

Она уставилась на неподвижное тело, смутно сознавая, что с разных сторон к ней несутся какие-то фигуры. Габриэль упал лицом вверх. Из его груди торчала рукоятка ножа.

Это сделала я?

Нет. Я же отдала этот нож Саломее.

Габриэль успел выстрелить, прежде чем упал.

Меня снова ранили?

Килпатрик осмотрела грудь и руки. Никаких отверстий. Рука по-прежнему сжимала нож.

Кристиан присел рядом на колени, почти сразу подбежала и Саломея.

– Ты в порядке?! – крикнули оба.

Мерси оттолкнула ощупывающие ее руки. Они прикасались к ее ноге, дергали за штаны и трясли за плечи. Но она не обращала на них внимания, стараясь разглядеть место, где только что стоял Трумэн. Выстрел Габриэля не задел ее, но шеф полиции тоже оказался на линии огня.

Трумэн?..

– Мерси, ты меня слышишь? – Кристиан схватил ее за голову и развернул лицом к себе, мешая высматривать Дейли.

Мерси зарычала и замахнулась ножом. Кристиан резко отдернул руки и отпрянул.

– Где Трумэн?! – закричала она и швырнула свое тело вправо, не обращая внимания на жгучую боль в ноге и всматриваясь туда, где стоял Дейли. – Где Трумэн?!

– Прямо перед тобой.

Внезапно он оказался рядом и обнял ее. Мерси уткнулась лицом ему в шею, тяжело дыша. С ним всё в порядке. Хрупкий барьер, сдерживающий поток эмоций, рухнул, и Мерси обмякла в руках Трумэна. Больше всего на свете ей хотелось прямо так и заснуть. Дейли отстранился и встряхнул ее.

– Не засыпай, – велел Трумэн. Его взгляд был до смерти серьезен. – Перевяжи рану, – велел он Кристиану. – А ты помоги надеть на нее куртку, – это уже к Саломее. Все молча и лихорадочно повиновались.

Что-то слишком тихо…

– Рана серьезная, – заметила Мерси. Трумэн, избегая ее взгляда, начал застегивать на ней молнию куртки.

– Ты все-таки попал в него, – прошептала она Трумэну. – Я думала, он тебя застрелил.

– Я не стрелял в него. Кто-то опередил меня.

Мерси повернулась к Кристиану, и ее сердце разбилось на куски из-за безнадежного выражения его лица. Он не поднимал глаз, сосредоточившись на ее ноге. Саломея встретилась взглядом с Мерси и положила руку на плечо Лейка.

– У тебя не было другого выхода, – сказала она.

На бледных щеках Кристиана появились мокрые бороздки.

Он убил брата.

Ради меня.

Легкие Мерси отказывались дышать.

– Кристиан…

Лейк улыбнулся какой-то болезненной улыбкой, затягивая повязку на ее бедре.

– Похоже, у меня все-таки хватило духу.

– Не смешно.

От одной мысли о том, что совершил Кристиан, мозгу Мерси хотелось отключиться.

– Он бы убил тебя, – сказал Лейк.

Саломея кивнула:

– И не остановился бы на этом.

– Ты тоже убила его, – Мерси вспомнила о рукоятке ножа в груди Габриэля.

Сабин только пожала плечами.

Она готова убить, чтобы защитить дочь.

Мерси вскинула голову:

– А как же девочки?

Она потянулась за рацией, пальцы не слушались.

Я замерзаю. Мне не хватает крови, чтобы согреться.

Она все понимала, но это не страшило ее.

Не важно, что со мной. Главное – чтобы с девочками и с Трумэном все было в порядке.

Дейли взял рацию. Мерси с облегчением услышала голос Кейли: Трумэн велел ей возвращаться.

Мерси закрыла глаза.

Мои близкие в безопасности.

Мерси смутно осознавала, что Дейли опять трясет ее за плечи, приказывает открыть глаза, однако она слишком устала.

Прикорну чуть-чуть…

– Мерси, черт тебя подери! Открой глаза!

Она улыбнулась. Веки налились свинцом и не слушались.

Приятно, когда рядом есть те, кто о тебе заботится.

41

Неделю спустя

После операции прошла неделя, а Трумэну уже хотелось придушить Мерси. Она была худшей пациенткой на свете. Через два дня перестала принимать обезболивающее, хотя нога по-прежнему болела. А теперь ей вздумалось отправиться к своему домику. Трумэн сказал, что не повезет ее, и тогда она поклялась, что поедет сама.

О том, чтобы ей вести машину, и речи быть не могло. И неважно, на обезболивающих она или нет.

После того как Мерси напугала Трумэна до чертиков, потеряв сознание, он и Кристиан погрузили ее на заднее сиденье «Лексуса». Дейли сел рядом, не желая отходить от нее. Кейли и Морриган всю дорогу плакали, боясь, что Мерси умрет, а необычайно спокойная Саломея старалась их утешить.

Трумэн держал пальцы на шее Мерси все время, пока они медленно выбирались из леса. Он поклялся не паниковать, пока прощупывается пульс.

Но… черт побери… пульс становился все слабее и слабее.

Они проехали миль десять, прежде чем заметили спешивших на вызов окружного шерифа и «Скорую». Кристиан по предложению Трумэна перегородил шоссе, боясь, что машины проедут мимо.

Врачи тут же взяли всё в свои руки, поставив капельницу и закачав что-то в вены Мерси.

Все закончилось. И Трумэну не хотелось, чтобы это когда-нибудь повторилось.

Но последние три дня Мерси выпрашивала разрешение вернуться к своему домику. Дейли отказал. Она до сих пор была слаба, и Трумэн не хотел, чтобы зрелище ее разрушенных надежд и мечтаний подкосило ее еще сильнее.

Все же у Мерси хватало сил, чтобы постоянно допекать его. Даже Кейли в резкой форме приказала тетке отдыхать.

Но та не любила сидеть сложа руки.

Наконец Трумэн сдался и повез ее. За прошедшую теплую неделю все основательно растаяло, но ухабистая дорога, ведущая мимо жилища Сабин к домику Мерси, все еще была в плотном, хорошо утрамбованном снегу. Других машин не встречалось.

Теперь Трумэн наблюдал, как Мерси с трепетом осматривает пепелище.

Домик совсем развалился. Из обломков торчали почерневшие балки. Единственное, что можно было узнать, – камин и дровяную печку. Камин упрямо стоял на своем месте, отказавшись сдаться пламени. Несколько сосен опалило огнем, но снег и большое расстояние от домика не позволили им полностью сгореть и вызвать лесной пожар. На поляне по-прежнему пахло дымом. Не тем приятным дымком костра, который любят все, – это была вонь, резкий химический запах обожженного пластика с примесью горелой древесины.

Трумэн сунул руки в карманы. Мерси стояла в четырех футах от него, повернувшись спиной. Ему хотелось заглянуть ей в лицо, но он понимал: ей нужно побыть одной.

– Даже солнечных батарей не видно, – раздался ее тихий голос. Мерси сделала несколько шагов вперед, Дейли за ней. Она пнула несколько обгоревших кусков древесины, осторожно ступая по пепелищу. Остановилась, присела на корточки посреди золы и обгоревших досок, взяла в руки небольшой кусочек дерева и, как лопаткой, начала копать.

Трумэну хотелось оттащить ее подальше от всей этой разрухи: он боялся, что она решит за один раз разворошить все пепелище. Но остался на месте.

Так она оплакивает свою утрату.

Если ей так хочется заняться раскопками, то он возьмет в руки лопату и поможет.

Мерси вытащила тарелку, сдула с нее пепел, осмотрела и отбросила в сторону. Трумэн знал, что тарелка должна быть синей, но она обгорела до неузнаваемости. Мерси еще немного пошарила вокруг. Дейли подумал, что пора доставать лопату из сарая. Внезапно Килпатрик встала и стряхнула обломки с какого-то предмета, который держала в руке. Затем повернулась и показала шестидюймовую поцарапанную металлическую ручку с чем-то закругленным и зазубренным на конце. Ее губы дрогнули.

– Я так и не успела поблагодарить тебя за это…

Трумэн смотрел на предмет на ее измазанной сажей ладони, ничего не понимая.

Мерси перевернула его другим концом и сделала вращательное движение.

И тут он понял.

Это обломок купленной мной кофемашины для эспрессо.

– Понятия не имею, как называется эта деталька, – честно признался Трумэн. – Но я рад, что ты увидела кофемашину до пожара. Я куплю тебе новую. Когда мы отстроим дом.

Плечи Мерси поникли. Она снова посмотрела на разруху вокруг.

– Думаю, это слишком трудоемкий процесс.

– А ты куда-то торопишься? Вряд ли у нас появятся какие-то срочные дела в ближайшую пару лет.

Трумэн никогда не видел ее такой подавленной, и это ему не нравилось. Мерси встречала лицом к лицу каждый брошенный ей вызов; она не могла сдаться сейчас.

Или могла?

Неуверенная Мерси тревожила его почти так же сильно, как Мерси в крови и без сознания.

Она сломлена изнутри.

Бедро заживет. Нужно только время и покой. Но как залечить эту рану?

У Трумэна возникло ощущение, словно его посадили управлять самолетом без всяких инструкций. Все, что он мог, – это стараться вести его осторожно и плавно.

Мерси спросила Трумэна, что она должна сказать человеку, который убил собственного брата, чтобы защитить ее.

– Просто оставайся его другом, – посоветовал Дейли. – Он ведь лишился сразу стольких родных…

Килпатрик решительно кивнула. Трумэн понял, что она будет держаться рядом с Кристианом и считать его членом своей увеличившейся семьи. Шеф полиции был не против. Кристиан спас Мерси жизнь, так что Трумэн перед ним в вечном долгу.

Если б Габриэль Лейк не погиб, Трумэн с удовольствием причинил бы ему боль. Причем сильную. Габриэль наказывал других за то, что они разрушили его семью, но из-за него семья пострадала еще сильнее. Кристиану пришлось похоронить отца и брата, и, как подозревал Трумэн, его отношения с матерью расстроились окончательно. Кристиан говорил, что всегда знал: влияние его матери подобно яду, и благодаря ей Габриэль напитался злостью. Однако Лейк-младший и представить не мог, что дело дойдет до убийства. Материнский яд усилил пороки Габриэля и породил смертоносную смесь.

Габриэль Лейк отнял у Саломеи мать, а у Морриган – бабушку. Их жизнь никогда не станет прежней.

– Хватит с меня лесов и сугробов, – заявила Саломея Мерси и Трумэну. – Хочу дом с двориком и заборчиком, как у всех. И Морриган будет ходить в школу, как все нормальные дети.

– А как же Антонио Риччи? – спросила Мерси. – Ты так боялась, что он вас найдет…

– Нельзя и дальше жить в страхе, – ответила Саломея, глядя куда-то вдаль. – Это как опухоль в сердце. Мы найдем подходящее место и больше не будем ни от кого убегать. Никогда в жизни.

– И куда вы поедете? – спросил Трумэн.

– Пока не знаю.

Судя по ее тону, она прекрасно знала куда, просто не собиралась говорить ему и Мерси. Тем не менее Трумэн желал ей и ее дочери всего самого хорошего. Прошлое осталось позади, первое впечатление от Саломеи забылось. В памяти осталось то, как она сражалась, защищая Мерси.

Саломея и Морриган просто исчезнут в один прекрасный день, начав всё с чистого листа. Разумеется, Кристиану известно, где она поселится. Трумэн верил, что связь между ними никогда не прервется.

Лицо Мерси приняло такое выражение, что Дейли задумался: может, она тоже не прочь уехать и начать все сначала?

– Хочешь продать участок? – спросил Трумэн.

– Нет! – Мерси резко повернула к нему голову.

Наконец-то вспыхнула искра.

– Ты по-прежнему хочешь, чтобы мы вместе купили дом?

Мерси вздохнула:

– Сейчас не могу. Страховая франшиза сожрет все средства, которые я накопила для первого взноса.

Ох ты ж…

И тут ему пришел в голову другой вариант:

– А может, поселимся здесь? Построим домик немного больше этого…

Под ее скептическим взглядом Трумэн поспешно пояснил:

– Мы не станем строить слишком большой дом. Такой, чтобы с ним можно было управляться, если пропадет электричество.

Он ждал ответа, надеясь, что Мерси согласится принять его помощь.

* * *

Мерси обдумала предложение Трумэна. Она планировала рано или поздно поселиться в лесном домике. Почему бы не сейчас?

Потому что ехать отсюда на работу приходится целую вечность. Потому что ближайший продуктовый магазин очень далеко.

Этот домик – идеальное место для жизни, если будущее сложится не ахти. Но не годится для ее нынешней жизни.

– Я так не считаю, – медленно произнесла Килпатрик. – Мне нравится идея, но прямо сейчас это будет не слишком практично. – Она посмотрела на серо-черные руины. – И пока я чувствую себя разбитой. Не знаю, смогу ли начать заново…

Трумэн указал на сарай:

– Разве здесь не сохранилось две трети всех необходимых материалов?

Это верно.

– Да, но…

– Тогда все, что тебе нужно, – это новый дом. Знаю, в твоем прежнем домике было много чего особенного. Но, честно говоря, я предпочел бы построить другой, чем пытаться восстановить старый материалами из сарая. – Трумэн взял ее за руки, волей-неволей заставив посмотреть на себя. – В первый раз ты строила в одиночку. Теперь ты будешь не одна.

Ее щеки обожгло слезами.

И как мне достался такой хороший человек?

– Спасибо, – прошептала Мерси слабым голосом. – Ты не представляешь, как это важно для меня.

– Ты для меня важнее всего на свете, – ответил Трумэн. Его карие глаза смотрели очень серьезно. – Я не позволю небольшому пожару и дырке в ноге разрушить твое будущее.

Мерси поперхнулась и полуфыркнула-полувсхлипнула:

– Небольшому?

– Каждую ночь мне снится, как Габриэль стреляет в тебя, – признался шеф полиции. – Кристиан запаздывает с выстрелом, я и Саломея тоже не успеваем. По сравнению с этим и пожар, и твоя рана – сущая ерунда, да. – Трумэн сглотнул ком в горле. – Мы сумеем отстроить все, чего ты лишилась. Еще лучше прежнего. Как тебе такая идея?

Мерси смотрела ему в глаза, не в силах вымолвить ни слова, и вспоминала разговор по душам с Саломеей, пока приходила в себя в больнице.

– Все равно вы будете вместе, – неожиданно заявила та в разгар обсуждения больничной еды.

– Что?

– Вы с Трумэном.

Мерси поежилась. Ей было не по себе слышать комментарии насчет личной жизни от едва знакомого человека.

– Может быть…

Идеальные брови Саломеи приподнялись:

– «Может быть»? Ты говоришь так, будто это не зависит от тебя.

– Разумеется, от меня. – Мерси нахмурилась: – Это моя жизнь.

Собеседница хихикнула:

– Так-то оно так, но твоя судьба уже предначертана. Тебе только кажется, что ты сама прокладываешь путь.

Чушь какая-то.

Саломея наклонила голову, всматриваясь в нее темными глазами:

– У меня редко получается это разглядеть, в отличие от моей матери. Но… от тебя к Трумэну тянутся почти невидимые нити, они связывают вас.

– Нити?

Саломея пожала плечами:

– Вроде паутины. Едва заметные. Это трудно объяснить словами. Я дважды видела, как они сверкают. Их не разорвать.

Мерси молча уставилась на нее.

Саломея откинулась на спинку стула.

– Можешь меня не слушать, – она небрежно взмахнула рукой, будто отгоняя собственные слова. – Я иногда несу такую чушь… Не обращай внимания. – Она указала на поднос с больничной едой: – Но замечу уже всерьез: это совсем не похоже на цыпленка. Вообще непонятно, что это такое.

Мерси втянулась в обсуждение цыпленка, как будто ничего не произошло.

Тем не менее разговор остался в ее памяти. Потому что тогда, в лесу, когда она отвернулась от Габриэля и заметила Дейли, перед глазами у нее мелькнули тонкие синие линии. Они тянулись от нее к Трумэну.

Это просто блики на снегу.

У меня была сильная кровопотеря, я уже теряла сознание. Неудивительно, что мне мерещилось всякое.

Мерси не знала, как воспринять слова Саломеи. Но это было красиво. Причудливо, как в сказке.

– …Мерси? – подал голос Трумэн. – Тебе не по душе мое предложение помочь тебе построить дом?

Судя по его взгляду, он боялся услышать ответ.

– Нет! Совсем нет. Просто думала, с чего нам начать. – Мерси с радостью отметила, что опасение в его взгляде тут же исчезло, и улыбнулась: – Я с удовольствием занялась бы этим вместе с тобой. И Кейли будет только рада, я знаю.

Трумэна распирало от восторга.

– Слава богу! Я боялся, что ты решишь все бросить… Женщина, которую я знаю, так не поступила бы. – Он притянул Мерси к себе и обхватил ее лицо ладонями. Его глаза заискрились смехом. – Жду не дождусь, когда мы вместе займемся этим.

Его поцелуй получился долгим и глубоким.

Мерси, погрузившись в этот поцелуй, представила, как вокруг них кружатся разноцветные нити. Трумэн заразил ее своим предвкушением будущего.

Будущего, которое они построят вместе.

Благодарности

Спасибо всем ребятам из издательства «Монтлейк», поддержавшим меня и мои книги: Энн, Джессике, Ким, Элизе и Галену. Помимо них, множество других людей трудятся за кулисами, помогая моим словам воплотиться в реальность… Они лучшие в своем деле, и я каждый день радуюсь тому, что «Монтлейк» для меня как родной дом.

Спасибо Шарлотте Хершер, с ее бережной и точной редактурой красным маркером. Ее проницательность делает мои книги лучше.

Спасибо Мэг Рули, ведущей меня вперед и с удовольствием занимающейся всеми бумажными делами, от которых мне хочется съежиться. Я признательна ей за помощь.

Спасибо моим девочкам и Дэну, которые и дают мне свободное пространство для моих трудов, и поддерживают, помогая довести их до конца. Жизнь писателя за работой – это сплошной кавардак. Мы ничего не помним и принимаем решения, исходя из того, сколько слов нужно написать сегодня. Покупка школьной формы? Визиты к зубному? Обеды? Поход по магазинам? Иногда… нет, часто все это отодвигается на задний план. Мне повезло: мой муж знает, как мне помочь.

Спасибо моим читателям. Вы шлете добрые электронные письма или сообщения в «Фейсбуке», напоминая, что есть люди, которые читают результаты моей странной умственной деятельности. Я ценю и ваши отклики.