Текст книги "Никогда (ЛП)"

Автор книги: Келли Крэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Изобель машинально протянула руку за спину и выдернула ремень безопасности. Она защелкнула его, снова оборачиваясь, чтобы посмотреть через плечо на заднее стекло. После их побега опавшие листья кружились от потока воздуха из аэродинамической трубы, деревья вдоль улиц удалялись. Насколько далеко она могла видеть, за ними никто не последовал. Она повернулась и увидела лицо Гвен, бледное и испуганное.

– У меня все еще осталось такое впечатление, что ты что-то не договариваешь мне, – сказала Гвен, ее глаза сузились, когда ее взгляд прошелся по мертвому голубю и его животу, распластанному по стеклу так, что можно было увидеть его совершенно белую грудную клетку. Изобель отвернулась, вдруг порадовавшись, что она не успела ничего съесть на обед. Она подалась вперед в своем кресле, чтобы попытаться найти включатель стеклоочистителей. Птица выглядела тяжелой, но она надеялась, что это сможет сработать.

– Поверни направо на следующем светофоре, – сказала Изобель, случайно выпуская струю жидкости стеклоочистителя. Мыльная синяя жидкость брызнула на стекло, смачивая голубя.

– О, фу, – пробормотала Гвен и хлопнула Изобель по руке. Она слегка притормозила и включила дворники, с легкостью находя пальцами нужную кнопку. Заняло четыре оборота, чтобы отодвинуть птицу в сторону, а затем пятый и последний оборот, чтобы полностью убрать ее с лобового стекла. Она упала на обочину с мокрым шлепком. – Следовало остаться дома сегодня, – сказала Гвен, поворачивая на светофоре по указанию Изобель. – Взять фильм на прокат. Один из тех плохих романов, которые заставляют вас блевать. Конечно, мне уже хочется блевать.

Она бросила взгляд от дороги на Изобель, потом обратно, ее брови нахмурились. Наступившая тишина дала Изобель время подумать. На данный момент она не могла держать Гвен подальше от всего этого, но в то же время она не могла одобрить ее дальнейшее участие. Она подумала о Пинфаверсе, который сидел рядом с Брэдом в столовой, потом представила его здесь, на ее месте, рядом с Гвен, которая продолжала вести машину, ничего не подозревая. Она подумала о Гвен, едущей домой. Она подумала о Кадиллаке на шоссе, о том, что не придется прикладывать больше усилий, чем легкий рывок руля, чтобы отправить автомобиль мчаться по встречному движению.

– Здесь налево, – показала Изобель.

Гвен последовала ее указаниям. Она встала на полосу движения с левым поворотом. Стрелка загорелась зеленым.

– Изобель, ты действительно увидела что-то в столовой сегодня, – спросила она. – Или ты просто играла?

Изобель сглотнула, не уверенная в том, что она должна ответить. Что она может сказать? Насколько она знала, признание «Я вижу мертвых людей» уже было занято.

– Эта птица ударилась в мое окно не случайно? Потому что, знаешь, я не думаю, что я смогу понять многое из этого. Не без обещания посылать тебе мои счета по психотерапии позже. Ты меня слушаешь, Изобель?

– Просто птица – пробормотала Изобель.

Она отвернулась из-за сказанной лжи, чтобы посмотреть в окно.

Они проехали мимо группы студентов колледжа справа, которые сгрудились на тротуаре, ожидая, что светофор на пешеходном переходе изменится. Изобель завидовала им. Они все выглядели так нормально в своих куртках и синих джинсах, в шарфах, обвязанных на их шеях, с руками, спрятанными в карманах, наверное, разговаривая об их следующих уроках или о планах на Хэллоуин, совершенно не подозревая и не зная ничего.

– Поверни здесь, – сказала Изобель на автомате, когда они добрались до пересечения с Бардстаун Роад. Гвен отклонилась, чтобы повернуть. Либо она все еще была напугана, либо она сошла с ума.

– Там, – сказала она, показывая пальцем Гвен, чтобы та съехала на обочину. Гвен последовала приказу. Она припарковала Кадиллак в парке, выключила двигатель и положила ключи на колени.

Изобель схватила ручку двери, и Гвен, видимо не готовая ждать в машине, тоже вышла. Вместе они подошли к крошечному старенькому книжному магазинчику.

Ворен должен быть здесь, подумала Изобель. Ему больше некуда идти. Если он покинул школу, это было именно тем местом, куда бы он пришел. Он будет там, и она сможет сказать ему все. Эта мысль придала ей смелости и, открыв дверь, Изобель вошла внутрь. Гвен последовала за ней.

Она уловила этот знакомый, тяжелый запах затхлого воздуха и услышала звон колокольчиков, когда дверь за ними закрылась.

– Что это за место? – прошептала Гвен. – Что мы здесь делаем? Вау, это что, первое издание?

Изобель поднесла палец к губам. Она пошла первой, и они пробирались через полки к пустому прилавку, переступая через стопки книг, не находя ни Брюса, ни Ворена. Затем она услышала этот знакомый сильный кашель. Он доносился откуда-то из задней части магазина. Изобель последовала на звук по шаткому полу в подсобное помещение магазина, полностью заставленное научной литературой, выглядящей как новой. Брюс был там между рядами, беря по одной книге из картонной коробки с надписью NON-FIC WILDLIFE, аккуратно написанной почерком Ворена со старинными закорючками. Он подносил каждую книгу, которую доставал из коробки, близко к своему лицу и осматривал беглым взглядом его зрячего глаза, прежде чем поставить ее на полку.

Изобель стояла в дверях, ожидая, что ее заметят, не желая испугать его. Гвен, отвлекшись на обстановку и книги, врезалась в нее сзади, выдавая приглушенное «уф», которое дало Изобель понять, что их игнорируют.

– Простите, мистер Брюс? Я ищу Вор…

– Его здесь нет, – проворчал он, продолжая ставить книги на полки.

Изобель опешила. Это был не тот странный мужчина, которого она помнила со своего последнего визита сюда.

– Вы знаете, где он? – попыталась она снова, приближаясь к нему.

Гвен осталась стоять на месте, наблюдая за ней, ключи от ее машины звенели между ее пальцами из-за нервных движений.

– Если бы и знал, я бы не сказал тебе.

Изобель нахмурилась, неуверенная, откуда появилась вдруг эта неприязнь. Разве он не помнит ее?

– Я... я думаю, что он в опасности.

– В опасности! – усмехнулся он. Он опустил руку вместе с книгой и, наконец, посмотрел на нее. Он пристально разглядывал ее своим здоровым глазом, нахмурившись при виде ее чирлидерской формы. Потом он снова закашлял, резче, с мокротой. – Я думаю, что кровавый нос... и лопнувшая губа говорят... что опасность уже нашла его. Полагаю, что следующим, что ты скажешь, будет то, что ты не имеешь ничего общего с этим.

Брэд. Он говорил правду. Но как это возможно, когда она видела Ворена всего час назад? Его лицо – оно было в порядке.

Брюс нахмурился, видимо, приняв ее молчание за подтверждение каких-либо подозрений, которые он скрывал. Его губы сжались в линию, дрожа от гнева.

– Я сказал тебе сейчас, что не знаю, куда он делся. Он не сказал мне ни слова, после того как пришел, как и сегодня утром. Поднялся наверх и спал до полудня. Пропустил школу. Ушел полчаса назад. Поднимись наверх и убедись в этом сама.

Разум Изобель притупился, когда он попытался осознать поток противоречивой информации. Она повернулась к двери чердака. Она была остановлена от любых движений прикосновением мягкой ладони к ее руке.

– Изобель, – сказала Гвен. – Пошли. Его здесь нет. Мы не видели его машину на улице. Мы должны идти.

Изобель повернулась, чтобы снова посмотреть на Брюса, пытаясь понять, говорит ли он правду. Если Ворен ушел только полчаса назад, то, как он мог быть в школе, чтобы представить проект? Как кто-то может находиться в двух местах одновременно? Может быть, Брюс ошибся. Он был стар. А старые люди могут все перепутать, верно?

– Разве вы не должны быть в школе? – он махнул рукой в сторону двери, как будто прогонял мух. – Я позвоню в полицию, если вы этого добиваетесь.

– Изобель, – Гвен сильнее сжала ее руку, и Изобель невольно отступила в ту сторону, куда ее потянула подруга. – Пошли, – сказала она. – Мы увидим его сегодня вечером, помнишь?

На мгновение в зрячем глазе Брюса, казалось, промелькнуло удивление. В нем мелькнул проблеск надежды, но, как угасающий уголек, искра исчезла, растворившись в горечи и затем убив надежду. Он покачал головой.

– Я слишком стар, чтобы волноваться о нем вот так. Скажи ему, что я сказал это. Скажи ему…

Снова кашель. Он был болен. Действительно болен.

Изобель стояла на месте и смотрела на него, не в состоянии сделать ничего другого. Он зашелся в безжалостном приступе кашля, и, не говоря ни слова, он прошел мимо них в основную комнату.

Он проковылял к прилавку и потянулся за коробкой бумажных платков. Изобель последовала за ним, обеспокоенная. Она хотела протянуть руку, чтобы помочь ему сесть на свое кресло за прилавком, как сделал бы Ворен. Она хотела сказать ему, что ей очень жаль, что это не было ее виной и что она найдет Ворена. Но она прикусила язык, осознавая, что это была ее вина. Она видела, как все это начиналось, или, по крайней мере, часть этого. Пинфаверс говорил с ней, прежде чем он попытался разорвать ее в клочья. И, по правде говоря, в глубине души, как она могла быть уверенной, что она найдет его?

Изобель быстро оттолкнула эту мысль. Она найдет его. Она увидит его сегодня вечером.

Она чувствовала это.

Брюс нашел свое кресло и сел на него. Он отклонился назад в нем, как будто коленные суставы больше не работали. Облака пыли поднялись вокруг него, только ухудшив его кашель. Он сердито посмотрел на Изобель, словно в этом внезапной приступе была ее вина.

– Ты... не заслуживаешь его.

Дыхание Изобель застряло у нее в горле, правда, больше всего она боялась выпустить его из своей грудной клетки в одно мгновение.

– Изобель, – сказала Гвен, снова потянув ее за руку. – Пойдем, мы должны вернуться.

Изобель оттолкнулась от прилавка. Она выдернула свою руку из руки Гвен и поспешила к передней двери. Порыв холодного воздуха ударил ей в лицо, как всплеск пресной воды.

Она сделала глубокий глоток воздуха, вдохнула так много кислорода, как ей позволили легкие.

Следом за ней Гвен вышла из магазина.

– Не слушай его, Изобель, – сказала она. – Он просто волнуется, вот и все.

– Гвен. я должна его найти. Я должна быть там сегодня вечером.

Гвен кивнула, на ее лице блеснуло торжественное выражение, словно она поняла это по-своему.

– Не волнуйся, – сказала она. – Мы найдем его.

34
Пойманная

Они вернулись обратно в школу, пробравшись через крыло искусства. Громкие звуки ударов о шкафчики, эхом разносились из-за приближающейся барабанной дроби марширующего оркестра и знаменщика с ассистентами, готовившихся к их паломничеству с Гамельнским крысоловом через коридоры, украшенные золотыми и голубыми лентами. Ученики выбегали из открытых дверей классов, мальчики прыгали, чтобы коснуться дверного проема на удачу, девочки кричали.

Гвен и Изобель слились с толпой, а затем разделились – Изобель отправилась в раздевалку, а Гвен присоединилась к группе людей, направляющихся к восточной лестнице. На обратном пути они договорились встретиться еще раз на игре, которая состоится этой ночью. И, пока Изобель наблюдала за тем, как ее подруга уходила, она задумалась, была ли рада Гвен избавиться от нее на время.

Она проскользнула в раздевалку незамеченной, за исключением Никки, которая смотрела на нее с любопытством, когда они закончили разминку. Она неуверенно улыбнулась, Изобель сделала все возможное, чтобы сосредоточиться, хотя она уже давно потеряла интерес к предматчевой установке. Все это вдруг показалось глупым для нее, как никогда раньше, особенно мысль, что все собираются вместе, чтобы кричать и делать сумасшедшие вещи.

В спортзале она услышала, как прибыл оркестр. Громкий стук барабанов отражался в ее костях, звучал в ушах больше похожим на похоронный марш, чем на призыв к сплочению. Группа выбежала вместе, как один, пульсирующий ритм проходил через ее тело, свет ярко мерцал. Все кричали, когда они собрались вместе, топая ногами по трибунам, которые гремели и скрипели своей стальной опорой. Полетели воздушные шары, задрожали лозунги, раскрашенные лица рассмеялись. Это было похоже на безумный карнавал, где все забылись, потерявшись в блаженстве хаоса, словно толпа, не знавшая о бомбе, заложенной под половицами.

Два часа назад Изобель была бы счастлива, оказаться одной из них.

Она стояла перед толпой, машинально хлопая и крича вместе с командой. Она просматривала подступы лестницы, чтобы заметить хоть какой-то знак присутствия фигуры, одетой в плащ или еще одного фарфорового лица демона.

– Когда я говорю Трентон, вы говорите Ястребы! Трентон!

– Ястребы!

– Трентон!

– Ястребы!

Толпа шумела, их голоса гремели, заставляя кровь бурлить в жилах.

Когда группа начала делать свои трюки, изображение Ворена продолжало преследовать Изобель, и не раз, она изо всех сил пыталась не сбиться со счета. Стиви, стоя на третьей базе, шептал ей почти каждый раз:

– Все в порядке, Из? – спросил он перед подъемом.

– Да, – сказала она, хотя не чувствовала себя в порядке.

Спуск. Бросок. Изобель подскочила высоко в воздух, подпрыгнув. Она раздвинула ноги, прикоснувшись руками к пальцам ног. Руки команды ее поймали, и ее кроссовки нашли опору. Толпа приветственно кричала. Группа поддержки хлопала, поддерживая уже устоявшийся ритм: «Вперед, Трен-тон, вперед!» Хлоп! Хлоп!

Кто-то объявил о выходе футбольной команды. Одетые в синие и золотые майки с номерами, они выбежали из дверей спортзала, как стадо быков, и застучали по полу, разбегаясь по залу, словно армия завоевателей, словно они уже выиграли. Трибуны взорвались буйными криками любимых номеров команды, номер Брэда, двадцать один, был самым частым криком. Тогда-то Изобель и увидела его, выбегающим одним из последних из двойных дверей. Находясь позади остальной команды, Брэд наполовину подпрыгивал, наполовину шел.

Изобель смотрела на него, пока команда занимала свои места на трибунах, усевшись вместе в ряд, но потом талисман команды – Генри, Ястреб, побежал на нее, хлопая крыльями, и Изобель подскочила, позволяя себе негромко вскрикнуть.

Свисток тренера Анны прогремел на весь зал, и это было временем для обычной работы команды.

Барабаны прогремели, принуждая действовать. Изобель встала на свое место в строе. Алиса столкнулась с ней, когда они шли, и наклонилась, чтобы прошептать:

– Постарайся все не испортить, тупица.

Команда собралась. Они все подняли руки вверх, перекрестив их перед лицами и сжав в кулаки. Голос тренера Анны из микрофона, полный гордости, отразился эхом вокруг них. Она рассказывала всем, каким будет выступление Трентона на соревнованиях, что они подготовились за лето, что сегодня вечером группа опять будет выступать, а затем, меньше чем через два месяца, снова – в Далласе; команда принесет победу Трентону в третий раз три года подряд. Толпа заполнила каждую паузу тренера восторженными криками. Трентон любил побеждать.

Музыка началась раскатистым звуком из синтезатора, который превратился в основной ритм, электронный и быстрый. Изобель позволила своим мышцам поддаться их обычной работе, и она уже была в воздухе, перекручиваясь прежде, чем она смогла вспомнить, как это делается. Пойманная и опущенная вниз, потом снова подброшенная вверх, словно стебель, пробивающийся через запутанные сорняки. Ее тело напряглось, она высоко подняла руки буквой V, а затем вытянула свою ногу, закинула ее за голову, схватившись за носок ее теннисной туфли. Она встала в позу Скорпиона, выгнув спину и выпятив грудную клетку. Это растяжение чувствовалось хорошо.

Она почувствовала, как падает, и инстинктивно, по хлопку, она сделала ловкий, спиральный двойной кувырок. Руки команды поймали ее, и Стиви поставил ее на ноги. Сейчас все стояли на полу, и команда извивалась вокруг друг друга, выходя, как колода самостоятельно перетасованных карт, смешавшихся в калейдоскопе синего и золотого цветов, их шаги отбивали ритм, их руки раскрылись, словно веера и хлопали. Они снова перестроились, основание пирамиды готовилось к погрузке. Изобель залезала на них, одной ногой ступая в уже ожидающий захват Алисы, другой в захват Никки. Потом, поднявшись высоко, она подняла руки буквой V. Она почувствовала, что ее ноги дрожат и застыла. Они закончили пирамиду в течение трех секунд, почти так же ловко, как учила их тренер.

Музыка закончилась со звуковым эффектом взрыва динамита. Команда продолжала так стоять под взрыв оглушительных аплодисментов.

Изобель почувствовала, что ее ноги снова задрожали, на этот раз достаточно сильно, поэтому она посмотрела вниз. Ее глаза встретились с глазами Никки – с двумя огромными сферами, полными паники, ее лицо покраснело из-за усилия. Изобель почувствовала странную боль где-то внутри своих внутренностей. Не при виде страданий Никки, а при виде белой фарфоровой руки, крепко сжимаемой левое запястье Никки.

– Привет, чирлидер, – услышала она голос, однако она не могла оторвать взгляда от Никки, замерев от ее мучительных попыток сохранить Изобель в воздухе.

Запястья Никки отдернулись, и послышался ее оборвавшийся крик. Изобель стала быстро падать.

Она барахталась в воздухе, вертя руками, пока она не упала на землю. Мир кружился вокруг нее. Она слышала, как толпа ахнула, а затем чей-то сдавленный крик: «Поймайте ее!»

Изображения и силуэты плавали перед ее глазами, размытые оттенки смазанного белого и неясного серого, как будто ее глаза долго не могли сфокусироваться. Она почувствовала где-то на задворках сознания ощущение давления руки на нее сзади, поддерживающей ее вес, но она смогла увидеть только бесформенное лицо человека и подумала, что она могла знать его. Тренер? Хотя казалось, что фигура кричала на нее, Изобель могла расслышать только тихий, нечеткий звук, и как ее имя формировалось на этих губах.

Потом, как черная тень, другая фигура появилась в ее поле зрения, на этот раз яснее, хотя все еще по-прежнему расплываясь по краям. Волна ужаса накатила на нее, когда она поняла, что это был один из тех существ.

Он улыбнулся ей во все зубы, и Изобель скорчилась, чтобы оторваться от рук, которые держали ее. Существо подошло ближе, и она обнаружила, что не могла вырваться. Смутно, она подумала, что слышала, как один из серых, смазанных фигур назвал ее имя, приказав лежать.

Изобель смотрела, не в силах вырваться, как лицо существа, с сочетанием белого по углам и с зазубренными кончиками, приближалось к ней. Позади него, она увидела более темные фигуры, собирающиеся в линии на фоне белого и серого, которые напомнили ей школьный спортзал.

Она скорчилась, ее взгляд проследил за движениями существа, когда он поднял одну когтистую руку. Он потянулся к ней, его когти – во всю ладонь – проникли в ее грудь, пройдя прямо сквозь нее, как будто она была сделана из воздуха.

Она почувствовала когти в своем теле, а потом тяжелое, тянущее ощущение, как будто она была отделена от себя. На мгновение все раздвоилось. Серые фигуры и черные контуры умножились в море фигур.

Послышался звук скрежета металла, а затем крик существа. Заостренная, разрозненная тень его присутствия окутала ее, и сокрушительный грохот отправил оставшиеся черные фигуры в бегство. Они рассеялись завитками черно-фиолетового тумана, и Изобель мгновенно вернулась в мир туманных, размытых изображений.

С другим звуком, словно скрежет металла, ее спаситель пришел и опустился рядом с ней, черные глаза выделялись на фоне белого шарфа, обмотанного вокруг лица.

– Ты должна понять, – сказал он. – Что я не собака, которую можно позвать.

– Ты.

– Да, я.

– Где я?

– Между мирами, – он оглянулся вокруг. – Это очень опасно. Ты можешь оказаться в ловушке. Ты должна немедленно вернуться.

– Что происходит? Что это за существа? Почему только я могу их видеть?

Его взгляд вернулся к ней.

– Их называют Нокс. Вурдалаки. Темные существа из мира снов... – его голос затих. – Нет времени.

– Где Ворен?

– Потерян.

– Нет!

– Изобель, ты должна вернуться.

– Нет. Я не вернусь без него.

– Он еще в твоем мире, – он сделал паузу. – Шанс еще есть. Все будет потеряно, если ты останешься. Иди.

– А как же ты?

– Сейчас я с легкостью могу перенестись в твой мир. Я буду рядом.

– Рейнольдс, подожди… Ты... Это все имеет какое-то отношение к…

– Изобель, сейчас не время. Они вернутся. Иди сейчас, пока ты можешь.

Когда он исчез, Изобель моргнула и цвета прорвались сквозь белизну. Она снова моргнула, глядя на скопление людей вокруг нее, очертания ее товарищей по команде становились все яснее и четче. Белый шум бормотания толпы хлынул в ее уши, словно кто-то увеличивал громкость на телевизоре.

– С кем она разговаривает? – спросил кто-то.

Она закрыла глаза из-за яркого света, а потом, открыв их, сначала узнала лицо Стиви, а затем Никки – красное и все в пятнах, с прожилками слез, потом наконец, ближе всех, лицо тренера – бледное от волнения.

Их головы вместе создавали аккуратный вид очертания света, словно искривленный четырёхлистный клевер. Несомненно, она могла бы использовать немного удачи прямо сейчас.

– Мне очень жаль, Изобель! Мне так жаль! – Никки заревела. – Я не знаю, что случилось! Я… я просто…

Тренер обернулась.

– Кто-нибудь, пожалуйста, можете увести ее отсюда? Стиви, отведи Никки в зал и попробуй успокоить ее. Плесни немного воды ей на лицо. Изобель, милая, – повернулась она к ней. – Сколько пальцев?

Изобель застонала. Люди, в самом деле, делают эту проверку в реальной жизни?

– Четыре.

Тренер проверила свою ладонь, потом вытянула шею, чтобы покоситься на других членов команды.

– Вы уверены, что не видели, как она ударилась головой?

– Я думал, что она просто упала в обморок, – это был голос Джейсона.

Изобель снова застонала и использовала локти, чтобы сесть. Она оглянулась в поисках Рейнольдса.

– Замри, Иззи, – сказала тренер, протягивая руку, чтобы остановить ее. – Я думаю, что тебе лучше полежать секундочку. Четыре не совсем правильный ответ.

В любом случае Изобель осталась сидеть. Это было крайне унизительно. Как и когда она стала участницей фрик-шоу?

– Да, это так, – сказала она. – Большой палец, это не палец.

К ее удивлению и облегчению, тренер засмеялась, покачнувшись назад на каблуках, чтобы дать Изобель немного пространства.

– Она в порядке! – крикнул кто-то из команды, вероятно, Стефани.

Вокруг все зааплодировали. Да, думала Изобель, пока тренер помогала ей подняться, а затем повела ее прочь с корта в раздевалку, все хорошо, спасибо, что спросили. Она подняла руку, чтобы показать всем, что она жива.

– Вы знаете, она просто делает это нарочно, – послышался раздраженный голос Алисы сзади, пока она подходила к ним, скрестив руки на груди. Изобель обернулась и сердито посмотрела на нее, потом Алиса добавила:

– Она сделала то же самое сегодня на ленче.

– Достаточно, Алиса, – сказала тренер. – Иди, проверь, как там Никки.

Алиса улыбнулась, затем отвернулась, резко взмахнув своим платиновым хвостом.

– Из, ты в порядке?

– Да, я в порядке. Я поскользнулась.

– Ты уверена?

Изобель кивнула.

– Знаешь, – сказала тренер, когда она открыла дверь, пропуская ее в раздевалку. Она наклонилась, чтобы взять бутылку воды из холодильника, и, открутив крышку, протянула ее Изобель. Изобель сделала большой глоток, выпив половину бутылки, перед тем как опустить ее снова. – Я не знаю, что происходит между тобой и Алисой, но, не смотря на все это, скажу я тебе, Иззи, вам обеим лучше найти способ исправить это и быстро. Я оставлю ваши задницы здесь, и мы поедем в Даллас без вас двоих, и не думаю, что мы не выиграем.

Изобель кивнула, хотя в данный момент, Даллас и соревнования были последними вещами, о которых она думала.

– Конечно, Никки расстроена, и я не думаю, что ты могла бы сделать что-то вроде этого специально – проделать трюк как этот – но позволь мне также сказать, что, если есть хоть доля правды в том, что сказала Алиса…

Изобель подняла взгляд.

– Я упала не специально, – сказала она, повысив голос.

Она снова посмотрела вниз, не желая, чтобы это казалось так, словно она пытается оправдаться.

– Хорошо, – сказала тренер. – Потому что у меня нет времени для драмы королев, и ни на кого-то еще в этой команде. Теперь слушай, сегодня вечером ты не смогла показать трюк, но в любом случае я все еще хочу, чтобы ты была на игре. Это ясно? Ты можешь присоединиться к группе поддержки, но я не хочу, чтобы ты была флайером.

Изобель нахмурилась при мысли, что она бесцеремонно протянула роль запасного игрока. Она знала, что это означало, что слова Алисы произвели большее впечатление на тренера, чем ее собственные, и мысль об этом ранила ее. Но она кивнула, несмотря на свои чувства, потому что у нее было больше забот, чем ее соперничество с Алисой или место в ее команде.

И гораздо более важные вещи, поставленные на карту, тоже.