Текст книги "Никогда (ЛП)"

Автор книги: Келли Крэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

20
Незваный

Она нашла Брэда сидящим за кухонным столом. Ее отец сидел напротив него с кучкой, теперь уже печально известных, книг и папок из ее шкафчика между ними.

После того, как она сняла халат и накинула мешковатый свитер, Изобель скользнула вниз по лестнице, прислушиваясь к тихому голосу Брэда. В комнате шумел телевизор, и она не смогла разобрать отдельные слова и теперь, когда она стояла в дверях кухни и смотрела на них, Изобель гадала, как много наговорил Брэд. Упоминал ли он Ворена? По выражению его лица и по его фальшивой улыбочке, он просто болтал с ее отцом. Прислушавшись, можно было услышать, как ее отец рассказывал о его футбольных днях и, возможно, что это было все.

– Изобель, – начал папа осторожно, по-видимому, прочитав выражение ее лица.

Ее взгляд ожесточился, когда стало очевидно для нее, что полтора года Брэд целовал ее, а ее отец расплачивался этим. И Брэд, сидя за столом и сверкая глазами, знал об этом. Он знал, что она бы не рассказала родителям об их расставании. Мысль, что Брэд мог настолько хорошо ее знать, так взбесила ее, что ей захотелось сорвать что-нибудь со стены и кинуть в него. Это чувство стало еще хуже, когда ее отец сказал:

– Остынь. Брэд просто принес твое домашнее задание.

– Да, – сказала Изобель, устремив свой взгляд на обманчиво любезное лицо Брэда. – Спасибо, ты действительно очень хороший человек. А теперь, пожалуйста, уйди.

– Изобель, – оборвал ее отец, предупреждая. Прежде он всегда относился к Брэду как к «славному парню», а теперь возможно, она сделала большой шаг назад, отвечая сарказмом на его слова. – Я не знаю, что сейчас происходит с вами обоими, – сказал он, поднимаясь, чтобы перегнуться через стол между ними, словно арбитр, сообщающий о нарушении правил. – Но, Изобель, – он ткнул в нее пальцем, что больше всего она ненавидела, – не говори в таком тоне при госте, и не имеет значения, кем бы он ни был.

– Но…

– Я не хочу это слышать, – сказал он, поднимая руку вверх. – Сейчас я пойду на кухню, чтобы вы, ребята, смогли поговорить об этом наедине и все уладить, – он показал на свободное пространство между ними. – Вы двое были достаточно долго вместе, чтобы сделать это цивилизованно. Если я услышу какой-то крик, – сказал он многозначительно, обращаясь к Изобель. – Тогда Брэд пойдет домой, и это будет еще одна неделя твоего домашнего ареста. Поняла?

Упорно глядя вникуда, с высоко поднятым подбородком, Изобель кивнула, не доверяя своему голосу, чтобы ответить.

Ее отец прошел мимо нее в гостиную, где она слышала, как он сделал громче телевизор, а затем она осталась наедине с Брэдом.

Они смотрели друг на друга, и Изобель ждала, когда он заговорит первым. Она хотела точно знать к чему это все, прежде чем делать какие-либо предположения. Через мгновение Брэд отодвинул стул и встал вместе со своей курткой, на которой был изображена буква их школы, – она была рада это видеть. Может быть, это означало, что он не планировал оставаться здесь надолго.

– Я так и знал, что ты не сказала им, – сказал он, улыбаясь.

– Не волнуйся, я исправлю это.

– Я пришел поговорить.

– Мне нечего тебе сказать.

Она скрестила руки на груди. Ей не нравилось, как он смотрел на нее, словно оценивая ее на наличие повреждений.

– Эй, – громко сказал он, его лицо исказилось от гнева, пронзительные голубые глаза сверкали. – Я пытаюсь предупредить тебя, что этот ненормальный тебя обманывает.

Изобель почувствовала, как ее лицо вспыхнуло. Она оттолкнула его в сторону задней двери. Он остался топтаться на месте с ухмылкой на лице. Она бросила встревоженный взгляд через плечо на гостиную, потом сердито посмотрела на Брэда. Она сдалась, зная, что такими темпами будет лучше попытать удачи в смещении дерева, и прошла мимо него. Она включила свет на крыльце, затем открыла дверь и вышла в сумрак ночи.

Скрестив руки на груди, на этот раз от холода, она закуталась в свой свитер, ожидая его дальнейших действий. Ему потребовалось немного времени, чтобы закрыть за собой дверь, а затем он неторопливо вышел к ней.

Она посмотрела на сигарету в его руке, которую он достал из наполовину смятой пачки, из внутреннего кармана пиджака. Когда он закурил, она усмехнулась:

– Что, ты теперь куришь в доме моих родителей?

– Ты собираешься донести на меня?

– Чего ты хочешь?

Он сделал длинную затяжку от сигареты, зажатой между его большим и указательным пальцами, глаза его сверкнули от какой-то мысли. На мгновение он задержал дым в своих легких, а затем выдохнул его одним вздохом.

– Это действительно уже устаревает, Из, – сказал он, прислонившись спиной к кирпичной стене под лампой на крыльце. – Черт, тебе пора бы уже забыть это.

– Что именно забыть?

Он стряхнул немного пепла на крыльцо и ухмыльнулся.

– Он унизил тебя в присутствии всей школы – сказал он. – Посмотри правде в глаза, по существу вчера он сказал, чтобы ты перестала надоедать ему.

Ее брови взлетели вверх, не веря своим глазам.

– К чему это все?

– Послушай, – сказал он. – Почему бы тебе просто не сесть с нами завтра, и я сделаю все, чтобы мы забыли обо всем этом.

– Что?

– Я даже больше не побеспокою этого маленького педика, если это сделает тебя счастливой.

– Мы расстались. Тебе-то следовало понять это. А как же Никки?

Он поднес сигарету к губам, сделав еще одну долгую затяжку, но только чтобы удержаться от улыбки. Он пожал плечами, моргая, уставился на нее с ленивым равнодушием.

– Ты такой мудак, – она повернулась, чтобы вернуться обратно в дом.

– Я скажу Алисе, чтобы она отступила. Я попрошу ее успокоиться, и ты сможешь снова вернуться в команду.

Изобель снова повернулась к нему.

– Ты слышишь себя? Ты пытаешься подкупить меня твоей же подругой. Тебе не кажется, что это немного жалко?

– Твое место с нами, – сказал он. – Вне зависимости моя ты девушка или нет.

– Нет, Брэд. Нет, я не могу.

Она покачала головой, наполовину в отрицании, наполовину с недоверием. Он знал, как это прозвучало?

– Ты думаешь, что ты принадлежишь ему?

– Я никому не принадлежу.

– Это не то, что я слышал.

– Ты слышишь то, что ты хочешь слышать.

После этого он нахмурился.

– Из. – Он уронил окурок и втоптал в землю кончиком своего ботинка. Он шагнул ближе. Изобель стояла на месте, с подозрением смотря, как он приближается, достаточно близко к ней, чтобы почувствовать запах его одеколона, смешанного с табачным дымом и мятной резинкой, которую он всегда жевал, чтобы его мама ничего не заподозрила. – Этот парень сумасшедший.

– Прекрати называть его так.

– Послушай, – сказал он, осторожно подходя к ней, выражение его лица ожесточилось. – Здесь что-то не так. Он промыл тебе мозги или еще что-то.

Она почувствовала, как дым окутывает ее от его близости, и она хотела сделать шаг назад, подальше от его знакомого запаха, от его низкого, покровительственного тона. Но это было именно то, чего он хотел. Она чувствовала это. Он хотел знать, мог ли он повлиять на нее, как раньше, имел ли он еще над ней власть.

Он наклонился и поцеловал ее в шею.

Она напряглась.

– Прекрати, – предупредила она.

Запах табака наполнил ее ноздри, когда его губы приблизились к ее подбородку. Она чувствовала прикосновения его рук на своей спине, в то время как он прижимался своим твердым телом к ней.

– Нет, Брэд, – она едва ли была в состоянии, чтобы пискнуть. Подняв руки, она уперлась ладонями в его куртку на груди. Она оттолкнулась от него назад, но не достаточно далеко. – Я сказала – прекрати!

Он прижался губами к ее губам.

Она издала приглушенный звук, близкий к крику, но даже если бы она смогла закричать, она знала, что из-за шума телевизора отец ее не услышит. Если только он не пойдет на кухню и не посмотрит в окно. Он увидит – он узнает, каким иногда может быть Брэд. Она пыталась вырваться, готовая укусить его за нижнюю губу, когда он вдруг напрягся и остановился, отпрянув.

– Что это было?

– Пусти! – прорычала она, вырвавшись и толкнув его так сильно, как только могла, хотя ей удалось только помять его куртку. – Что с тобой такое?

Он шикнул на нее, наклоняя голову, чтобы прислушаться. Сверху донесся какой-то обрывочный громкий звук.

– Вот опять, – пробормотал он.

Ее глаза расширились. Ворен. Он, должно быть, услышал их разговор с крыши. Что он делает? Он идет сюда? Он, что, сошел с ума? Ее мозг лихорадочно стал придумывать способы для отвлечения внимания.

– Ты такой придурок! – крикнула она так громко, как только могла.

Брэд повернул голову в ее сторону, его голубые глаза полыхнули гневом и испытующе посмотрели на нее.

Она сделала несколько шагов назад.

– Уходи! – снова закричала она, зная, что кто-то может прийти сюда в любую минуту.

Брэд тоже не терял времени, начиная спускаться с крыльца. Когда он попятился назад, он поднял палец, указывая на нее.

– Ты увидишь, – сказал он. – Ты увидишь. Тем временем, почему бы тебе не сказать этому маленькому педику, что я собираюсь убить его. Скажи ему, что я собираюсь выбить из него дерьмо за то, что он сделал, потому что я знаю, что это был он. Передай ему это от меня, хорошо, Из?

Изобель смотрела на него в ужасе и в абсолютном неверии. Она была в полном замешательстве. Что он сделал?

Она слышала, как дверь за ее спиной открылась, и до нее донесся голос матери:

– Изобель, тебе пора вернуться домой. Тебе вообще не следовало выходить после болезни.

Оцепенев, Изобель стояла и смотрела на Брэда, который повернулся и направился к месту, где он припарковал свой Мустанг.

Его Мустанг. Почему она не слышала его Мустанг? Повернувшись, она проскочила мимо мамы, прошла через кухню в гостиную и подошла к окну. Раздвинув шторы, Изобель видела, как Брэд садится в другую машину, она узнала, что это был гладкий черный BMW его мамы.

Она повернулась к откинувшемуся назад в кресле отцу. Выключив звук на телевизоре, он уставился на нее.

– Где Мустанг Брэда?

Глаза отца сузились.

– Я не спрашивал, – сказал он спокойно. – Потому что вчера ты сказала мне, что он в мастерской.

– Я забыла, – пробормотала она и повернулась к лестнице. – Я собираюсь спать.

– Я как раз собирался предложить это, – сказал он, потом снова включил звук на телевизоре.

Изобель еще раз поднялась наверх, игнорируя Дэнни, который стоял, облокотившись на дверь его комнаты.

– О-о, у кого-то пробле…

Она закрыла дверь, обрывая его на полуслове, потом остановилась. Ее сердце упало при виде Ворена Нэтерса, разлегшегося на ее расправленной розовой кровати с ее прошлогодним фотоальбомом на коленях.

– Что ты делаешь?!

Приступ паники придал ей достаточно смелости, чтобы подскочить к нему и выхватить альбом.

«О, Боже», – подумала она, глядя на открытую страницу альбома. Он видел, как на одной из ночевок группы поддержки в прошлом году кто-то запихивал целый кусок пиццы с папперони и ананасом в ее рот.

– Впечатляет, – сказал он, в то время как лежал на ее кровати, опираясь на локти.

Прижимая альбом к груди, она отвернулась, не желая, чтобы он увидел, как ее лицо приобрело красный оттенок, как у лобстера.

– Что с тобой не так? – взорвалась она. – Ты не просто вторгаешься в чье-то личное пространство, ты еще и начинаешь брать чужие вещи!

Подойдя к шкафу, она бросила фотоальбом туда.

– Действительно, – сказал он своим раздражающим монотонным голосом.

Она обернулась и увидела, как он пристально смотрит на нее, забавляясь какой-то своей шуткой. Ее желудок сделал однобокое сальто при виде его, наполовину лежащего на ее кровати. Черное растянулось на розовом. Она подняла взгляд к потолку, пытаясь взять себя в руки.

– Как получилось, что ты теперь не в команде? – спросил он изниоткуда.

Она снова вспыхнула, ее подозрение, что он мог услышать ее разговор с Брэдом, было подтверждено.

– Я ушла, – отрезала она. – Я предполагаю, что ты слышал…

– Я все слышал, – сказал он.

Он снова это делал. Наблюдал за ней с таким напряженным, пронизывающим взглядом, который она не понимала. Он заставлял ее нервничать, чувствовать головокружение и волнение. Понимая, что она крепко сжала свои руки, она уронила их по бокам.

– Ну, тогда ты услышал достаточно, чтобы понять, что тебе лучше держаться подальше от Брэда некоторое время.

– Учитывая то, как часто мы тусуемся вместе, тогда да.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Я не знаю, что ты сделал, чтобы разозлить его так, но... что ж, он уже в гневе.

– Забавно, но, – сказал он, садясь, казалось бы, нисколько не встревоженный угрозами смерти от Брэда или ее предупреждениями, – я ничего не делал.

Он встал, поправляя воротник зеленой куртки, и из-за этого резкого движения она напряглась. Он тоже это заметил и остановился, чтобы посмотреть на нее.

Она смотрела в сторону, потирая руку. Иногда он мог быть таким импульсивным. И непредсказуемым. И это было слишком сюрреалистично видеть, как он стоит в такой комнате, как эта.

– Можешь сделать мне одолжение? – он двинулся к окну.

– Какое?

– Прими свой собственный совет.

– Что ты имеешь в виду под «прими свой собственный совет»?

– Я хочу сказать, – сказал он, протянув ей уже немного мокрую коробочку с мороженым «Banana Fudge Swirl» и кладя другую в нейлоновую сумку. – Что тебе следует держаться подальше от твоего бывшего некоторое время.

Изобель подняла голову и посмотрела на него с изумлением. Ей следует сделать это, чтобы оказать ему услугу?

– Ворен?

– Изобель.

Озноб пробежал по ее телу от того, как он произнес ее имя, каждый слог, заставляя звучать это так правильно, так необычно. Он стоял спиной к ней, положив руки по обе стороны от окна. Его плечи оставались напряженными, словно он знал, что будет, но все еще надеялся, что может этого избежать.

– Почему… почему ты пришел сюда сегодня?

Он повернул голову в ее сторону, но не встретился с ней взглядом. Он, по своему обыкновению, ответил не сразу.

– Потому что ты была права, – сказал он, наконец. – Вчера ты была права. И я хотел иметь возможность, заслуженную или нет, чтобы извиниться. Поэтому... чего бы это ни стоило, я приношу свои извинения.

Изобель с трудом сглотнула. Неужели он действительно извинился перед ней?

Он наклонил голову, пригнувшись, чтобы встать на подоконник.

– Тем не менее, я это сказал, – он снова оглянулся на нее, его мрачные глаза были наполнены скрытым весельем. – Я могу обещать, что больше ты никогда не будешь права насчет меня.

Изобель поставила свою коробочку с мороженым на свою тумбочку. Она шагнула вперед и остановилась у окна, смотря на него сверху вниз и, прежде чем она придумала, что ей сказать, она спросила:

– Никогда?

Впервые с тех пор, как они встретились, с тех пор, как их назначили вместе делать проект, он первым отвел свой взгляд от нее

Потом что-то на ее ковре привлекло его внимание. Нахмурившись, он наморщил лоб.

– Эй, – сказал он, забравшись внутрь. Он проскочил мимо нее.

Изобель округлила глаза, следя за тем, как он подошел к ее кровати. Пригнувшись, он что-то достал из-под нее. Она почувствовала прилив страха, когда увидела книгу. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо, держа в руках Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По. Изобель стояла, замерев на месте, способная только изумленно на него смотреть. Он поднялся на ноги, и с предостерегающим взглядом положил книгу на ее тумбочку.

– Немного больше уважения, пожалуйста, – сказал он, и снова прошел мимо нее, чтобы вылезти в окно.

– Подожди, – крикнула она.

Она не закончила рассказывать ему о своем сне. Как она могла забыть? Его присутствие было подобно чарам. И вот теперь он уходит и уже слишком поздно.

Он собирался оставить ее один на один с этой книгой.

– Ты еще не можешь уйти, – она протянула руку, но остановилась, ненадолго схватив его за руку. – Я должна рассказать тебе о своем сне. Я еще не закончила рассказывать тебе, что случи…

– Завтра, – сказал он и, пригнувшись, выпрыгнул из окна.

Она наблюдала, как он идет вдоль ее крыши, не в силах окликнуть его. Добравшись до конца, он повернулся, затем спустился вниз по решеткам спальни ее родителей так же, как она делала в тот день, когда убегала, чтобы встретиться с ним. Прежде чем она успела произнести хоть слово, чтобы остановить его, она услышала тихий звон цепей, когда его сапоги спрыгнули на землю.

21
Нелепый

Несмотря на медленную прогулку в класс Свэнсона следующим утром, сердце Изобель все чаще колотилось в ее груди. Оно гулко стучало в ее грудной клетке и в ее ушах, предвкушение встречи с ним заставляло ее сердце крепко сжаться на секунду.

Ей пришлось сбавить темп, чтобы не прийти слишком рано и не сидеть там, как будто она ждет его. С другой стороны, она не хотела прийти в класс слишком поздно и не иметь возможности поговорить с ним. Будет ли он разговаривать с ней?

Изобель прижала свои книги к груди, словно это могло помочь ей замедлить пульс. Она не знала, почему чувствовала, что это было таким важным, так или иначе. Это был просто класс, не так ли?

Изобель вошла в класс Свэнсона с низко опущенной головой. Она направилась к своему месту, рискнув бросить быстрый взгляд в сторону стула Ворена. Он оказался пустым.

Она заняла свое место, и, хотя она говорила себе не делать этого, посмотрела на дверь.

Одноклассники заходили в класс. Занимали свои места. Часы на стене отсчитали последнюю минуту. Прозвенел звонок.

Место Ворена все еще было пустым, оставляя Изобель с ощущением, словно каким-то образом в глубине ее живота образовалась глыба.

За первые двадцать минут урока, в то время как мистер Свэнсон писал на доске, Изобель надеялась, что он просто опаздывал. Ее взгляд продолжал отрываться от ее бессмысленных записей к двери. Но тогда, когда прошла половина урока, дурное чувство овладело ей, и она поняла, что он не придет.

Снова и снова она спрашивала, где он мог быть. В ее мозгу проносились различные сцены, в большинстве которых участвовал ее разозленный бывший парень.

В конце концов, Изобель сдалась и отбросила эти мысли. Она провела остаток урока, рассеяно смотря на мистера Свэнсона, ее взгляд иногда снова возвращался на пустой стул Ворена.

– Ладно, запомните все, – услышала Изобель голос мистера Свэнсона, когда раздался звонок на ленч. – Проекты и презентации сдаем в эту пятницу, это Канун дня Всех Святых, и я уверен, что мне не нужно напоминать вам об этом. – Он улыбнулся, в то время как все начали вставать со своих мест, и Изобель тоже была среди них, его голос становился все громче. – Я думаю, что это не слишком страшно. И вы просто не сможете сказать потом, что я не предупреждал вас об этом. Если вас не будет, то без справки от врача не будет и оценки. Это касается вас и вашего партнера.

В коридоре Изобель остановилась, смотря то налево, то направо. Никаких признаков его зеленой куртки или черных волос, ее сердце снова упало. Где он?

Изобель вошла в столовую с решением не встречаться ни с кем глазами.

Встать в очередь. Взять еду. Заплатить. Никакого контакта глазами. Никаких разговоров.

После того, как она отошла от очереди, она направилась к пустому столу, который она тогда проигнорировала и поставила свой поднос в конец стола, чтобы можно было мельком наблюдать за своими бывшими друзьями или готами, если уж на то пошло. Она не собиралась давать никому возможности смотреть на нее, когда она так дерьмово выглядела сегодня. Вместо этого она смотрела на свой поднос, концентрируясь на еде и думая, как она сможет выжить в эти ближайшие двадцать минут.

Когда она поднесла вилку с салатом ко рту, другой поднос ударился об стол прямо перед ней. Изобель опустила вилку и подняла взгляд.

Из-под очков, похожих на сову, на нее смотрела Гвен.

– Что с тобой случилось? – спросила она.

Она скользнула на сиденье рядом с Изобель, прикрыв под столом длинной юбкой свои тощие ноги, одетые в лакированный спандекс.

Изобель открыла рот, не зная, что сказать. Гвен серьезно собиралась сидеть с ней? Подавляющее чувство благодарности забурлило внутри нее, едва ли не заставляя глаза пылать от подступивших слез. Это было самое лучшее, что кто-нибудь сделал для нее за эту неделю.

– Ты что ударилась головой, как ребенок? – сетовала Гвен. – Во-первых, ты бросила трубку. – Она подняла руку и загнула палец. – Потом ты не перезваниваешь мне, не появляешься у шкафчика этим утром, чтобы сказать, почему ты не перезвонила мне!

Изобель случайно посмотрела в сторону сидящей на полу группы, с которой, как подумала Изобель, Гвен обычно сидела. Она поймала несколько любопытных взглядов от ребят со всклокоченными бородками и несколько насмешливых взглядов от девушек, носивших банданы.

– Эй, Земля вызывает Изобель, – Гвен ударила ложкой по подносу Изобель. – Почему я слышала скрежет и треск, а потом ты не перезвонила мне?

– Ой, прости. Я забыла.

– Ну, по поводу твоего «Ой, извини» я поняла сегодня утром.

– Ох... Что?

Гвен улыбнулась. Выглядя довольной собой, она сложила руки на груди.

– Нет, я не говорю… – вдруг она остановилась, округляя глаза. Что-то над плечом Изобель привлекло ее внимание.

– О мой…

Изобель повернулась на своем стуле. В столовой воцарилась тишина. Все глаза были обращены на мистера Нотта, заместителя директора, который только что вошел через двойные двери с Брэдом с одной стороны от него и знакомой темной фигурой с другой.

– О, нет, – сказала Изобель.

Она оперлась руками об стол и приподнялась, чтобы получше все рассмотреть. При взгляде на него, ее охватил трепет возбуждения, смешанного с нервозностью. Она осмотрела его, выискивая признаки крови или синяков, или, может быть, доказательство проломленного черепа. Его лицо все еще выглядело идеальным, таким, каким оно было прошлым вечером, гладким и спокойным. Брэд, однако, стоял, нахмурившись, его плечи напряглись, а руки сжались в кулаки.

Два парня отошли от мистера Нотта и зашагали в противоположных направлениях, игнорируя друг друга и бесчисленное множество взглядов. Брэд направился к своему обычному столику, в то время как Ворен, проходя мимо своего столика, направился прямо к ней.

– Святые мюсли. Он идет сюда, – прошептала Гвен, неловко взмахнув руками, опрокидывая свой йогурт.

Дыхание Изобель сбилось, пока смотрела, как он приближается.

Коричневый бумажный пакет с ленчем ударился об стол.

– Не возражаете, если я присоединюсь к вам, – сказал он.

Это не было вопросом. С волнением, Гвен пересела на одно место сбоку от нее.

– Привет, – поздоровался он с Гвен, садясь на стул рядом с ней, прямо напротив Изобель.

– Шалом, – сказала она, поднимая руку.

– Что это, черт возьми? – спросил Ворен, кивнув на поднос Изобель.

Изобель сидела ошеломленная, и на мгновение ее мозг перестал работать, когда она почувствовала своей кистью его колено.

– Эээ, – она покачала головой. Почему она не может думать сейчас? Она посмотрела на содержимое своей тарелки. Просто скажи ему, что это такое. Так просто. Посмотреть на это и сказать, как это называется. – Флоппи Джо, – выдавила она.

– Хм, – сказал он с сомнением. – Да упокоится он с миром.

– Я не хочу показаться грубой, – вставила Гвен. – Но ты не собираешься рассказать нам, что только что произошло?

Она показала пальцем на дверь, через которую они с Брэдом вошли.

Изобель бросила взгляд на Ворена. В отличие от нее, Гвен, казалось, была смелой и имела талант переходить сразу к актуальным вопросам. Девушка действительно начала расти в ее глазах.

Ворен сидел неподвижно, смотря на Гвен своим уничтожающим взглядом, который всегда заставлял Изобель жалеть, что она не может слиться с мебелью. После длительной паузы он медленно моргнул и, повернувшись к Изобель, сказал:

– По-видимому, вчера во время тренировки по футболу, кто-то опрокинул автомобиль твоего парня на школьной стоянке.

– Что? – закричали Гвен и Изобель в унисон.

Несколько человек посмотрели на них. Трое из них повернули головы, чтобы вернуться к своему ленчу. Гвен разрезала пополам свой бутерброд с жареным сыром. Изобель ковырялась вилкой в своем фруктовом салате, в то время как Ворен достал небольшой контейнер из бумажного пакета.

Изобель наклонилась над столом.

– Должно быть, это то, о чем он говорил прошлым вечером, – прошептала она.

Его глаза встретились с ее, заставляя чувствовать, как будто что-то взрывается в желудке. Он смотрел на нее так, словно он пытался общаться телепатически. Это был язык, который она хотела расшифровать, имея такую способность.

– Почему я не знаю об этом? – думала Гвен вслух. – И что? Он хочет сказать, что это был ты?

Она опустила кусочек разрезанного яблока в свой йогурт.

– Я провел большую часть последних часов в кабинете Финча на допросе. Позволь мне сказать тебе, что твой бывший и этот старик – это просто настоящая команда, – сказал он.

– Они серьезно думают, что ты мог это сделать? – спросила Изобель.

– Да, ну, я попытался объяснить, что сила моего разума не работает по вторникам, – сказал он, заставляя Гвен издать истерический, почти испуганный смешок. Она быстро его подавила, заталкивая сразу половину своего бутерброда в рот.

– Разве ты не рассказал им о том, что произошло в магазине мороженого?

– А что шлушилось? – спросила Гвен с набитым ртом.

Ворен стрельнул в Изобель предостерегающим взглядом.

– Я сказал им, что я был на работе, когда это случилось. Этого должно быть достаточным, не так ли? – он умолк. – Хмм… – пробормотал он, смотря ей за спину, видимо, что-то привлекло его внимание. – Дай мне минутку, – он поднялся.

– Эй, это что хумус? – Гвен схватила его контейнер.

– Перед ним не устоять, – сказал он, бросая бумажный пакет. Пакет, полный лаваша, ударился об стол.

– Ох, это больше выглядит, как будто заботливая мама обокрала «Cohen’s Deli» и вернулась обратно в Бруклин, – Гвен схватила кусок лаваша и зачерпнула немного хумуса, размером с мячик для пинг-понга.

Оглянувшись через плечо, Изобель наблюдала за Вореном. Он остановился у темноволосой, с глазами как у египетской богини, Лейси, которая, казалось, направлялась прямо к их столику.

Изобель почувствовала, как забурлила кровь и внезапное ощущение жара под кожей. Что-то в них, стоящих там вместе, раздражало ее. И тогда девушка протянула свою руку цвета меди в кружевной перчатке, чтобы завести выбившиеся пряди волос ему за ухо. Она поднялась на цыпочки, наклоняясь очень близко, чтобы что-то прошептать ему на ухо, в то время как взгляд ее божественных глаз скользнул в направлении к Изобель.

Изобель снова резко повернулась лицом к Гвен, сжимая свою салфетку в кулаке.

Она чувствовала себя больной.

Гвен покачала головой, пытаясь проглотить кусок лаваша и хумуса.

– Ммм, – сказала она, тяжело глотая. – Это то, что я должна была тебе рассказать.

Длинная тень упала на стол. Гвен отвела взгляд и начала грызть еще один кусочек лаваша.

– Можешь встретиться со мной сегодня вечером? Для работы над проектом? – спросил Ворен.

Изобель отвернулась. Она пожала плечами.

– Я все еще наказана.

Она получила удар ногой по лодыжке из-под стола. Она попыталась дать ответный удар по голени Гвен, но промахнулась.

– Но я попытаюсь, – поправилась она, назло себе.

– Хорошо. Послушай, – сказал он, доставая мятый красный конверт из кармана. Изобель узнала его – это был тот же красный конверт, который дала ему Лейси тем утром, после того, как он остановился у ее шкафчика. – Я должен кое-что вернуть сейчас, но я найду тебя позже.

– Конечно, – сказала она. Потом, когда он развернулся, чтобы уйти, она окликнула его. – Эй!

Он обернулся.

– Так что, мы по-настоящему собираемся сделать этот проект, а? – спросила она.

Он пожал плечами, пятясь назад.

– Вплоть до каких-либо непредвиденных обстоятельств...

Она кивнула, и он отвернулся, группа второкурсников с подносами расступилась, чтобы дать ему пройти.

– Хорошо, – сказала Изобель, вставая. Она взяла свой поднос, на котором оставался нетронутый «Флоппи Джо». Она посмотрела на часы кафетерия. Оставалось почти десять минут. Этого должно было хватить.

– Подожди секундочку, – Гвен вскочила со стула и последовала за Изобель, в то время как та подошла, чтобы выкинуть свой поднос в урну. – Подожди меня! Я все еще должна рассказать тебе… куда ты идешь?

Изобель поспешила к дверям из кафетерия, Гвен следовала за ней по пятам.

– Я кое-что должна сделать.