Текст книги "История культуры древней Греции и Рима"

Автор книги: Казимеж Куманецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Стиль жизни в провинциях обычно повторял стиль жизни в столице. Под опекой императорских чиновников развивались ремесла и торговля. Устраивались игры и другие зрелища, форумы украшались новыми храмами и портиками, термами и амфитеатрами. Купцы и ремесленники объединялись в многочисленные коллегии, служившие до некоторой степени формой самоуправления. Разделение труда внутри империи привело к специализации производства в отдельных провинциях. Так, Сирия славилась изготовлением пурпурных тканей, изделий из стекла и драгоценных металлов; из Египта вывозили льняные ткани, папирус и хлеб; пшеницу, а также диких зверей для римских амфитеатров, золото и слоновую кость корабли доставляли из Африки; золото, серебро, олово, медь, железо и дешевые вина – из Испании. Галлия поставляла вина более высокого качества, льняные ткани и керамические изделия; Далмация – опять-таки вина, оливковое масло и особенно строевой лес; северные провинции снабжали продовольствием размещенные там легионы. Нетрудно заметить, что провинции обменивались главным образом сельскохозяйственной продукцией и предметами роскоши. Несовершенство коммуникаций, транспорта ограничивало развитие торговли, а покупательная способность средних и низших слоев населения в провинциях, разоряемых имперскими налогами и конкуренцией со стороны рабовладельческих латифундий, была невысока.

АРХИТЕКТУРА И ДРУГИЕ ИСКУССТВА

Преемники Августа продолжили его градостроительную политику. На Палатинском холме рядом с домом Августа Тиберий начал строить дворец, который был завершен уже при Калигуле и вплоть до времен Марка Аврелия оставался резиденцией большинства императоров. Просторные казармы, возведенные при Тиберии для преторианской гвардии и напоминавшие огромную крепость с башнями, были символом возросшего политического значения преторианцев. Калигула оставил по себе память не только жестокими репрессиями, но и строительством многочисленных портиков, связавших Палатин с храмом Кастора и Поллукса на Форуме, а также началом сооружения нескольких новых акведуков, законченных уже при Клавдии; руины их видны и поныне близ Порта Маджоре в Риме. Поистине императором-строителем был, однако, не кто иной, как Нерон, полностью реконструировавший центр столицы после пожара 64 г. н. э.: улицы были расширены, высота домов ограничена. Кроме того, все пространство между Палатином и Эсквилином было занято под строительство гигантского Золотого дворца. О его размерах и внутреннем убранстве Светоний сообщает: «Прихожая в нем была такой высоты, что в ней стояла колоссальная статуя императора ростом в сто двадцать футов; площадь его была такова, что тройной портик по сторонам был в милю длиной… В остальных покоях все было покрыто золотом, украшено драгоценными камнями, и жемчужными раковинами; в обеденных палатах потолки были штучные… главная палата была круглая и днем и ночью безостановочно вращалась вслед небосводу; в банях текли соленые и серные воды. И когда такой дворец был закончен и освящен, Нерон только и сказал ему в похвалу, что теперь, наконец, он будет жить по– человечески».

Но Золотой дворец простоял недолго. В парке Нерона, на месте озера, императоры из династии Флавиев воздвигли колоссальный амфитеатр Флавиев, известный всему миру как Колизей, Это трехэтажное сооружение (позднее был добавлен и четвертый этаж) со сложной системой коридоров, лестниц и вентиляционных отверстий было построено по единому плану и вмещало около 50 тыс. зрителей. Оно и сегодня поражает не только размерами, но и необыкновенной гармонией архитектурных форм и проявленным в нем, несмотря на отдельные ошибки, обнаруженные только сейчас, конструктивным мастерством. Правление Веспасиана ознаменовалось также закладкой нового, окруженного колоннадой Форума Веспасиана, правление его сына Тита – возведением монументальных терм неподалеку от Колизея.

Император Домициан превзошел в строительной деятельности и отца, и брата. Около храма Конкордии, богини согласия, на Форуме он воздвиг храм Божественного Веспасиана, на Виа Сакра – Арку Тита, которая должна была увековечить захват и разрушение Иерусалима в 70 г. н. э., а на Квиринальском холме поднялся храм Флавиев. Особенно величествен был дворец на Палатине, охватывавший целый комплекс построек, садов и прудов и неоднократно воспетый поэтами и ораторами той эпохи. 'Своей совершенной планировкой, мастерским решением многих пространственных задач он был обязан римскому архитектору Рабирию. Над старым Форумом вознеслась конная статуя Домициана как победителя германцев.

Все характерные черты римской архитектуры того времени с ее стремлением к монументальности и гармонии проявились особенно наглядно в комплексе построек Форума Траяна, сооруженного в 107–113 гг. под руководством греческого зодчего Аполлодора из Дамаска. При этом пришлось срыть всю южную часть Квиринальского холма и на выровненном пространстве между Капитолием и Квириналом разбить огромную площадь длиной в 280 м и шириной в 200 м. Площадь эта включала в себя собственно форум, окруженный коринфской колоннадой, с конной статуей императора и двумя полукруглыми ротондами, большое здание, называемое «базилика Ульпиа», также обнесенное коринфской колоннадой, с прилегающими библиотеками – латинской и греческой, и прославленную колонну Траяна. Колонну обвивает лента барельефов, запечатлевших различные эпизоды войн императора с даками. Кроме Форума Траяна, своими размерами превышавшего все другие, в столице появились новые термы и стадион на Марсовом поле.

Монументальным строительством ознаменовал свое правление и Адриан, впервые назвавший Рим Вечным городом. Адриан одарил столицу самым большим в ее истории храмом Венеры и Ромы, сооруженным в коринфском стиле по проекту, как кажется, самого императора. Для себя он возвел огромный Мавзолей, который в средние века служил крепостью (Замок св. Ангела). Кроме нового строительства, Адриан много занимался восстановлением старых построек: так, римский Пантеон – храм Всех Богов на Марсовом поле. каким мы его видим сегодня, – несомненно, творение того же греческого архитектора Аполлодора из Дамаска, относящееся примерно к 120 г., ко временам Адриана. От первоначальной постройки, датируемой 27–25 гг. до н. э., остался только портик с колоннами. Соединение греческого портика с римской купольной конструкцией, через которую свет проникает внутрь храма, типично для римской архитектуры. Стройный купол придает интерьеру Пантеона необычайную гармонию, и можно смело утверждать, что перед нами – один из прекраснейших памятников античности.

В сравнении с эпохой Флавиев, Траяна и Адриана последующие годы II а. принесли с собой мало нового. До наших дней дошли конная статуя Марка Аврелия и большая, около 30 м высотой, мраморная колонна в честь его побед над германскими племенами в 176–192 гг. Как и колонну Траяна, ее спиралью обвивает лента барельефов, представляющих различные эпизоды этих войн. В древности колонну Марка Аврелия венчала статуя императора, а в XVI в. ее заменила статуя св. Павла. Известна также несохранившаяся триумфальная арка Марка Аврелия.

Архитектурная орнаментика и скульптура первых веков империи прошли в своем развитии два этапа. Для первого из них особенно характерны барельефы, украшающие Арку Тита. Здесь нет ни одного свободного пространства, не занятого барельефами, а карнизы, отбрасывающие тень и резко разграничивающие части освещенные и затененные, создают удивительные живописные эффекты. Столь же близка к живописи и орнаментика дворца Домициана на Палатине. Мягкое моделирование мраморных поверхностей, которым славится пластика эпохи Флавиев, характеризует колоссальную голову статуи Веспасиана, хранящуюся в Риме, и другие скульптурные портреты того времени. В них наиболее отчетливо выразился переход от холодного классицизма Августа к мягкому, живописному стилю искусства Флавиев.

Но уже в орнаментике и скульптуре эпохи Траяна вновь торжествует суровый классический стиль. Тогдашние мастера обратились в поисках образцов к пластике первых десятилетий принципата, но унаследовали и любовь своих непосредственных предшественников к живописным эффектам. В результате классицизм II в. н. э., памятниками которого стали как воссозданный Пантеон в Риме, так и ворота Адриана в Афинах, оказался близок греческому искусству IV в. до н. э. Спокойный классический орнамент украшает Мавзолей Адриана и построенный тогда же храм Антонина и Фавстины на старом Форуме. Черты того же нового стиля прослеживаются и в скульптурных портретах Адриана» Антонина Пия и любимца Адриана Антиноя.

Для повседневной жизни римлян важнее всего было появление новых портиков и терм, где люди чаще всего встречались и общались. Портики, обычно прямоугольные в плане и обнесенные одним или несколькими рядами колонн, строились в Риме еще в эпоху республики; особенно красивым, способным соперничать с портиками эллинистических городов, был портик, воздвигнутый Помпеем в 55 г. до н. э. Со времен Августа число портиков росло беспрестанно, многие из них были сооружены на Марсовом поле. Поскольку в портиках помещали статуи, рельефы и картины работы лучших мастеров, они исполняли до некоторой степени роль публичных музеев на открытом воздухе, ведь других музеев, подобных тем, какие есть в современных нам городах, античность не знала. Не удивительно, что портики, где иногда находились даже библиотеки, были всегда заполнены людьми. После полудня, как свидетельствует Овидий, жители столицы любили гулять под портиком Випсания на Марсовом поле, а вечером отправлялись к портику Септа; в самые жаркие дни всех притягивал портик Помпея, где были освежающие фонтаны.

Тесно бывало и в общественных банях – термах. Сенека, живший около терм, жалуется в одном из писем на шум, вечно доносящийся оттуда: в банях ведь не только совершали омовения, но и занимались гимнастикой, играли в мяч. Это соединение бани с палестрой, предназначенной для спортивных упражнений, было типично римским – греки его не знали. Время, когда за пользование термами взимали плату (впрочем, небольшую), миновало, так как в эпоху Августа Марк Випсаний Агриппа построил в Риме особенно просторные бани, вход в которые стал бесплатным. С тех пор правители Рима словно соперничали между собой в строительстве все более роскошных и вместительных терм, которые могли бесплатно посещать широкие слои народа. Термы строили Нерон, Тит, Траян, но самые великолепные появились только в 211–216 гг. – термы Каракаллы. Общее число общественных бань в Риме, как больших, так и малых, приблизилось в конце концов к тысяче.

Большие императорские термы, отделанные мрамором и богато украшенные, состояли из целого комплекса построек, окруженных портиками, садами и стадионами, палестрами, залами для отдыха и аллеями для прогулок, иногда даже библиотеками, куда образованные римляне отправлялись после купания. Перед омовением же обычно занимались гимнастикой, играли в мяч или фехтовали, нанося удары в специально для этого предназначенные столбы, а также занимались борьбой. Такое времяпрепровождение не было чуждо и женщинам. Следует заметить, что первоначально мужчины и женщины совершали омовения в одни и те же часы, и только при Адриане этот порядок изменился, и для посещения бань мужчинами и женщинами были установлены разные часы. Термы играли настолько важную роль в жизни, что о том, как их надлежит устраивать, высказывались многие видные римские авторитеты: Витрувий, Плиний Старший и др. По их мнению, купание должно было проходить три этапа: сухой, горячий и холодный. В соответствии с этими представлениями и строились термы, включавшие в себя залы для потения в сухом жарком воздухе и для омовения в горячей, теплой и холодной воде. После купания люди зачастую не расходились, а продолжали беседовать, прогуливались, рассматривая выставленные в термах произведения искусства, шли в библиотеку или слушали декламации поэтов и риторов, охотно выступавших среди сограждан. Целый день здесь стоял неумолчный шум, и лишь после захода солнца наступала тишина: термы запирались на ночь.

Пока люди знатные и состоятельные возводили себе прекрасные дворцы, малоимущая часть населения более чем миллионного города вынуждена была гнездиться в многоэтажных доходных домах, построенных плохо и ненадежно и к тому же переполненных. Домовладельцы стремились сэкономить на всем: фундамент делали неглубокий, стены – тонкие и из самого дешевого материала, комнаты – с низкими потолками, маленькие и темные. Так как стекло было дорого, то окна не стеклили, а закрывали деревянными ставнями. Лучше всего было жить на первом этаже, куда поступала вода из водопровода и где была канализация; жители верхних этажей, а их порой бывало пять или шесть, должны были ходить за водой к общественным колодцам. Теснота, перенаселенность, дороговизна жилья заставляли бедноту селиться на чердаках, в подвалах и даже в убогих, темных каморках под лестницами. Лестницы, выходившие прямо на улицу, были крутые и чаще всего неудобные. Из одной эпиграммы Марциала мы узнаем о некоем Санктре, который должен был ежедневно преодолевать двести ступеней, чтобы добраться до своего жилища. Марциал и сам жил в доходном доме, на третьем, «но высоком» этаже. Бели добавить, что отоплением при помощи гипокаустерия – подвального помещения, откуда нагретый воздух по трубам поступал в жилые комнаты, реально могли пользоваться только обитатели первого этажа, верхние же жильцы обогревались жаровнями с углями или маленькими примитивными печками, то мы получим некоторое представление о том, как протекала жизнь бедняков в таких доходных домах.

В довершение всех бед плохо и ненадежно построенные дома то и дело обваливались, о чем сохранилось множество свидетельств: от писем Цицерона до писем Сенеки, которому, по его словам, часто приходилось слышать треск разваливавшегося дома. И наконец – пожары, бывшие подлинным бичом огромного города с узкими улочками, тесными и перенаселенными кварталами, ветхими многоэтажными строениями. Огонь с необыкновенной быстротой распространялся с одного деревянного балкона на другой, с одной стороны улицы на противоположную. Большие пожары вспыхивали в Риме при императорах почти каждый год самыми же страшными, уничтожившими громадную часть города, были пожары, бушевавшие при Нероне в 64 г., при Тите – в 80 г. и при Коммоде – в 193 г. Организованная еще Августом военизированная пожарная охрана в составе 7 когорт не могла ни предотвратить, ни эффективно бороться с этим бедствием, хотя к началу III в. в столице насчитывалось уже 7 тыс. пожарных, снаряженных помпами. На узких, плотно застроенных улочках Рима потушить большой пожар водой было невозможно; чтобы локализовать его и помешать огню распространяться на другие кварталы, приходилось полностью сносить один за другим десятки жилых домов. Как сообщает Тацит, со страшным пожаром времен Нерона удалось справиться таким способом лишь на шестой день.

Были и другие проблемы, которые отравляли жизнь римлянам и на которые те не переставали жаловаться в первые века империи в своих письмах к друзьям или в сатирических эпиграммах, Одной из таких проблем был городской шум, мешавший отнюдь не только Сенеке в его занятиях философией и писании трагедий. На шум, тесноту, вечную давку на улицах то и дело сетует Mapциал, мечтавший поехать в деревню, чтобы хоть раз по-настоящему выспаться. О толкотне и давке на центральных улицах столицы написал немало язвительных строк и Ювенал. Все попытки римских властей начиная с Цезаря справиться с этими хроническими болезнями огромного города, ограничивая движение на улицах в вечерние и ночные часы, не давали значительного результата.

Нерешенной оставалась в эти столетия и проблема уличного освещения. По ночам город освещали исключительно в дни больших празднеств. Так, в день возвращения принцепса Нерона из Греции перед многими домами зажгли лампы и факелы. Но в обычные ночи город тонул во мраке, и только стражники расхаживали по темным улицам с факелами в руке» Жители более состоятельные, возвращаясь поздно домой, пользовались услугами рабов с фонарями, а те, кто победнее, брали свечу или лучину. Зачастую единственным фонарем им служила луна, как с горечью говорит о себе Ювенал. Несколько когорт стражников не в состоянии были обеспечить безопасность граждан на погруженных во тьму узких улочках, и, если верить все тому же Ювеналу, мирного обывателя, оказавшегося ночной порой за стенами своего дома, подстерегало множество неприятных встреч.

Санитарно-гигиенические условия античного Рима также оставляли желать лучшего. В тесных, перенаселенных доходных домах о здоровье жителей никто не заботился – уделом их были скученность, спертый воздух и отсутствие всяких удобств. Единственным источником свежего воздуха для большинства горожан оставались общественные сады, такие, как сады Агриппы в центре столицы или большие сады Цезаря за Тибром. Но подобных оазисов зелени и освежающей прохлады, доступных для простого народа, было очень мало. Обширные же парки, раскинувшиеся на Квиринальском и Эсквилннском холмах и за Тибром, принадлежали императорам или знати, и простых горожан туда не пускали.

Бурное строительство шло в I–II вв. н. э. не только в Риме, но и в других городах Италии и в провинциях. Особое усердие здесь проявил император Адриан. При нем возникло много новых дорог, мостов, театров, портиков, акведуков и даже целых городов. Формы римской архитектуры начали всерьез конкурировать в провинциях с формами архитектуры греческой, а на территории самой Греции и на Востоке стал складываться синтез тех и других. Наибольшей любовью и покровительством императора пользовались Афины, где возник обнесенный стеной новый квартал под названием Адрианополь и был, наконец, сооружен большой храм Зевса Олимпийского, начатый еще за 6 веков до этого тираном Писистратом.

Оживленное строительство в Италии и провинциях шло и при других императорах. По всей империи можно найти остатки монументальных сооружений и памятников того времени, будь то амфитеатр в Вероне, порты в Остии и Геркулануме, амфитеатр в Помпеях. При всех различиях в культурах разных народов, покоренных Римом, каждый из них испытал влияние победителей. На берегах Ла-Манша, на Тигре и Евфрате, в Верхнем Египте – повсюду легко обнаружить следы единой и однородной римской материальной и художественной культуры: стены из обожженного кирпича или так называемого римского бетона, амфитеатры и цирки, термы и акведуки, классические ордеры в монументальной архитектуре, пластические композиции, опирающиеся на греческие образцы, и т. п.

Римское искусство первых веков империи представлено в провинциях многими памятниками. Назовем лишь некоторые. Это «Мэзон каррэ» – «Квадратный дом» в Немаузе в Нарбоннской Галлии (нынешний южнофранцузский город Ним): обнесенный коринфской колоннадой небольшой храм, построенный в 16 г, до н. э. Агриппой и посвященный внукам Августа – Гаю и Луцию Цезарям. Не менее знаменит римский акведук первой половины I в. н. э. длиной 262,5 м, высотой 47,4 м, сооруженный близ того же города Немауз и называемый ныне Пон дю Гар. Красивый двухъярусный акведук служит сегодня украшением живописных окрестностей Нима. В том же Ниме и Арле сохранились римские амфитеатры, в Трире, древней Августе Тревирорум. – Порта Нигра, хорошо укрепленные городские ворота. Испания славится величественным акведуком в Сеговии, Северная Африка – комплексом городских построек начала II в. н. э., включая Арку Траяна, в Тимгаде в Алжире; хорошо известны археологам и туристам также римские руины города Кирена в Ливии. Великолепный пример «римского барокко» – круглые, изящные, прихотливых форм сакральные постройки в Баальбеке в Сирии; там же возвышаются колонны и арки, оставшиеся от некогда цветущего города Пальмира. Провинциальное античное искусство Египта лучше всего представлено всемирно знаменитыми «файюмскими портретами» – мягкими реалистическими изображениями мужчин, женщин, юношей, выполненными в технике энкаустики (восковой темперы) на досках (I–III вв.) и обнаруженными в 1887 г. в египетском оазисе Файюм. Немало памятников римского искусства и материальной культуры найдено также в Центральной Европе – например, в римских укрепленных центрах на Дунае: Аквинк в Венгрии и Карнунт в Австрии.