Текст книги "История культуры древней Греции и Рима"

Автор книги: Казимеж Куманецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)

ЖИВОПИСЬ

Новыми путями пошло в позднеклассическую эпоху и искусство живописи. Судить о нем мы можем по высказываниям древних авторов, видевших, скажем, в творениях художника Аристида из Фив ту же патетику, тот же динамизм, что мы отмечаем в скульптуре Скопаса. Если довериться свидетельствам современников, считавших патетическими уже произведения Паррасия Эфесского, работавшего в годы Пелопоннесской войны, мы должны будем признать, что в живописи новые тенденции проявились раньше, чем в скульптуре. Новую перспективу указала изобразительному искусству так называемая сикионская школа во главе с Павсием– С его именем связано использование впервые техники энкаустики, основанной на приготовлении красок при помощи воска и нанесении затем разогретых красок на полотно. Создаваемый таким образом блеск позволял добиваться новых художественных эффектов.

Наряду с сикионской школой живописи действовала и школа аттическая. Ее виднейшими представителями были Никий, создавший портрет Александра Македонского, и его младший товарищ Афинион из Маронеи. В соответствии с общей тенденцией искусства этого времени художники предпочитали темы патетические, темы неистовых страстей. Они охотно изображали впавшего в исступление Ореста, обезумевшего Геракла, самоубийство Аякса, насилие, учиненное над Кассандрой Троянской, или спасение Андромеды Персеем. Кроме живописи на мифологические сюжеты встречалась живопись портретная и историческая. Достаточно упомянуть росписи портика Зевса Элевтерия на афинской агоре, выполненные Эвфранором и представляющие битву афинской и беотийской конницы в 362 г. до н. э. Вспомним также деятельность крупнейшего художника той поры, придворного портретиста Александра Македонского Апеллеса, изобразившего, в частности, свадьбу Александра со знатной девушкой из Согдианы Роксаной.

В целом и в живописи, как и в скульптуре и в архитектуре, IV век до н. э. отмечен зарождением многих тенденций, которые получат полное выражение в новую, эллинистическую эпоху.

Глава VI. Эпоха эллинизма

ОБЗОР ПОЛИТИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ

Сын Филиппа II Македонского Александр открыл новую страницу в истории греко-персидского противоборства. Весной 334 г. до н, э. во главе греко-македонского войска он вступил в Малую Азию и за три года подчинил себе Персидское царство. Утвердив свою столицу в Вавилоне, он стремился создать вселенскую монархию, включавшую в себя Грецию, Македонию и Персию. В захватнические планы царя входило, как кажется, также завоевание Индии. Африки, Италии, но преждевременная смерть положила конец осуществлению этих планов. После двадцатилетних междоусобных войн, на рубеже IV–III вв. до н. э., полководцы Александра основали на территории его бывшей империи собственные царства: Птолемеев в Египте, Селевкидов в Сирии и Месопотамии, Антигонидов в Македонии и Греции, сохранявшей самоуправление, и существовавшее недолгое время государство Лисимаха во Фракии и северной части Малой Азии, на смену которому пришли небольшие Пергамское, Вифинское, Галатское и Понтское царства.

Уже со времен Пелопоннесской войны Греция переживала экономический упадок. Центры производства и торговли все больше перемещались на восток. В местах, куда греки издавна вывозили товары, развилось собственное производство и греческие товары были уже не нужны. Предприимчивые люди покидали страну и устремлялись в области Востока. После образования новых царств ко дворам эллинистических владык прибывали греческие поэты, художники, ученые. В III в. до н. э. население Греции уже заметно сократилось: к усилению эмиграции добавилось, как отмечает известный историк того времени Полибий, падение рождаемости.

Отныне Греция была страной бедной, обезлюдевшей, но хранившей богатые памятники прошлого и потому привлекавшей столь же любознательных, сколь и состоятельных иноземцев. особенно римлян. Около 280 г. до н. э. здесь сложились новые политические организмы: Этолийский и Ахейский союзы. От союзов классической эпохи, симмахий, они отличались равноправием всех государств и их граждан, входивших в объединение. Высшая власть принадлежала общему собранию граждан, созывавшемуся два раза в год, и совету союзников; во главе союза стоял выборный стратег. III век до н. э. ознаменован был также новым, хотя и непродолжительным, расцветом Спарты, где, однако, обострение социальных конфликтов сделало обстановку весьма нестабильной. В борьбе с консервативными группировками царям-реформаторам Агису IV и Клеомену III удалось в конце концов внести изменения в экономические, социальные и политические отношения в государстве. Сосредоточение земли в руках небольшой горстки богачей привело к сокращению числа полноправных граждан, спартиатов, и именно этой тенденции пытались противостоять реформаторы. В 226–225 гг. до н. э. была усилена царская власть, ликвидированы эфоры и осуществлен новый передел земли, причем участки были даны и части периэков, включенных теперь в число полноправных граждан. Реформаторская деятельность Клеомена продлилась всего несколько лет: после блестящих побед над войсками Ахейского союза спартанцы были разбиты в 221 г. до н. э. македонским царем Антигоном Досоном, Клеомен бежал в Египет, а все его реформы были отменены.

Для культурного развития Греции эти политические перемены имели большое значение. Утрата Грецией политической независимости положила конец существованию столь характерной для греков в прежние времена полисной формы государственного и общественного устройства. Город-государство превратился теперь в простую единицу местного самоуправления. Почти все крупные центры, где продолжала развиваться греческая культура, располагались отныне за пределами собственно Греции, в столицах новых, эллинистических царств., Выйдя за пределы полиса, греческая культура стала более открытой, впитала в себя новые, прежде всего восточные, элементы, становилась все больше культурой космополитической. Более чем когда-либо раньше, была она культурой интеллектуальной элиты, цвела в тени восточных дворцов, на деньги местных владык, служа их престижу и интересам. Все более распространенным становился тип высокообразованного ученого, переезжавшего от одного двора эллинистического монарха к другому.

Достижения эллинистической культуры высоки и многообразны. На рубеже III–II вв. до н. э. – бурный расцвет науки: и естествознания, и филологии, и техники. Каллимах и Феокрит проложили новые пути в поэзии, поиск новых форм вызвал к жизни шедевры лирики. Первоначально центром культурной деятельности была Александрия Египетская, во II в. до н. э. также Пергам. Не утратили значения и Афины, славившиеся своими философскими школами. Несмотря на обнищание, Афины сохраняли обаяние и привлекательность города высокой культуры, были местом паломничества для образованных римлян еще в I в. до н. э.

Тогда же, в III в. до н. э., греки впервые соприкоснулись с миром римской цивилизации. Эллинистические государства, где немногочисленная греко-македонская элита держала в своих руках всю полноту власти над местными народами, были внутренне слабыми и к тому же постоянно вели войны друг с другом. Понятно, что в решающий момент они не смогли оказать достаточного сопротивления растущей государственной мощи Рима и постепенно, одно за другим, лишились независимости. Еще в 212 г. до н. э., в ходе II Пунической войны, Рим подчинил себе Сиракузы в Сицилии. Во II в. до н. э. римские полководцы Луций Эмилий Павел и Тит Квинкций Фламинин, используя раздоры между греческими государствами и Македонией, выступили в роли освободителей Эллады от македонского господства, превратив затем ее в римскую провинцию. Taк были ликвидированы последние остатки политической независимости Греции. В дальнейшем римская экспансия распространилась на Малую Азию, пали Пергам и Вифиния, затем наступила очередь птолемеевского Египта, судьба которого была решена в результате победы Октавиана над Антонием и Клеопатрой в 31 г. до н. э. при мысе Акций. На месте бывших эллинистических царств возникли обширные римские провинции.

ЭЛЛИНИСТИЧЕСКИЙ ЕГИПЕТ

Положение греческой культуры в царстве Птолемеев определялось тем, что греков там насчитывалось самое большее несколько сотен тысяч, в то время как общая численность населения страны составляла приблизительно 10–12 млн. человек. Высшая власть в Египте принадлежала царю – потомку македонского полководца Птолемея. Как преемник фараонов, царь считался и верховным собственником всей земли. Власть его основывалась на доходах с земель, на которых работали лично свободные, но лишенные права покидать свои места проживания крестьяне. Жили они на холмах близ полей, затопляемых Нилом, самоуправляющимися общинами под строгим контролем местной администрации. Наряду с царскими землями немало было владений, пожалованных царем должностным лицам, храмам. Население этих земель вносило многочисленные натуральные подати, которыми облагались не только земледелие, но и коневодство, рыболовство, охота, разведение голубей, не говоря уже о ремесле и торговле. Все это позволило Птолемеям сосредоточить в своих руках значительную часть богатств страны, считавшейся завоеванной Александром Македонским и его полководцами. Внутренняя слабость государства, все возраставший налоговый гнет привели в конце III в. до н. э. к затяжным восстаниям покоренного египетского населения.

Одной из форм борьбы стал «анахоресис» – бегство земледельцев в пустыни. Социальный протест вызывали как налоговое бремя, так и исключительное привилегированное положение греко-македонской аристократии. Но и сближение Птолемеев с высшими слоями египтян, все более, частый призыв в войско представителей местного населения и наделение их участками земли за воинскую службу уже не могли спасти внутренне непрочное Египетское царство. Обосновавшийся на территории Египта римский ростовщический капитал торил во II в. до н. э. путь политической экспансии Рима.

Помимо крестьянства и военно-чиновничьей аристократии, опиравшейся на пожалованные царем земельные владения, в Египте существовало достаточно многочисленное городское население. Наделенных привилегиями греческих городов, таких, как Александрия или Птолемаида, было немного, гораздо больше было городов, где жили в основном египтяне. Решающее слово в городских делах имела аристократия, чьи земли лежали поблизости от города. Города были крупными ремесленно-торговыми центрами: так, в Александрии были мастерские, насчитывавшие по нескольку десятков работников, как свободных, так и рабов. В мастерских небольших городов было занято всего по нескольку ремесленников. Были ремесленные группы, не связанные постоянно с той или иной мастерской, работавшие по заказам: группы каменщиков, штукатуров, плотников. Из египетских городов вывозили льняные и шерстяные ткани, стекло, папирус, изделия из дерева, бронзы, железа, украшения. Бремя государственных налогов тяготило и ремесленников, так что им также порой приходилось бежать в пустыню, становиться «анахоретами».

Если для простых египтян власть Птолемеев была тяжелее прежнего господства персидских царей, то грекам и македонцам служба в царском войске или в административном аппарате сулила почести и богатство. Как явствует из мимов Герода, из многих документов на папирусе, Египет считался страной изобилия и сильно привлекал молодых греков, искавших выгодную службу.

Александрия, главный греческий город в Египте, поражал богатством и пышностью. Треть городской территории занимал обширный дворцовый комплекс, сверкавший множеством самоцветов. Ненамного уступали ему дворцы аристократии, с мозаичными полами и стенными росписями. Царские парки были украшены монументальными фонтанами из гиметского и паросского мрамора, подобные фонтану, описанному в одной из эпиграмм «Палатинской антологии» и изображавшему царя Птолемея Филадельфа и его жену Арсиною. Знаменитый Мусейон с огромной библиотекой свидетельствовал о значении Александрии как центра наук и искусств. Греки и македонцы, переселившиеся на берега Нила, принесли с собой все, что им было привычно на родине: гимнасии и палестры, театры и стадионы. Тон в жизни города задавал царский двор, откуда распространялись моды в одежде и благовониях: александрийские знатные дамы старались подражать царице и принцессам, перенимали фасоны их платьев, пользовались теми же духами. Гладко выбритые лица не оставляли сомнений в том, что македонский обычай возобладал здесь над греческим; бороды продолжали носить лишь философы-киники.

Двор Птолемеев отличался необыкновенной роскошью, а сами они слыли богатейшими владыками эллинистического мира. Об этом говорит хотя бы описание празднества, устроенного царем Птолемеем Филадельфом в память своего отца. Мулы тянули повозки с шатрами, в которых сидели индийские женщины; один за другим выступали верблюды, нагруженные миррой, шафраном, кинамоном и прочими благовониями; далее шли эфиопы, держа в руках 60 сосудов из золота, серебра и слоновой кости. Посмотреть на пышную процессию собрались толпы александрийцев.

Город был многоязычным. Наряду с повсеместно господствовавшим тогда среди греков «общим» языком, «койнэ», в основе которого лежал аттический диалект, обогащенный элементами ионийскими, в толпе можно было услышать и диалект дорический: именно им обращают на себя внимание окружающих две подруги-сиракузянки, обитающие в Александрии, – героини мима Феокрита «Сиракузянки». Греческие, македонские наречия, язык коренных жителей – египтян, древнееврейский язык… В Александрию люди съезжались со всего Средиземноморья. Ни на происхождение, ни на веру человека там не обращали внимания, зато имели значение богатство, социальное положение, образование. Эллином считался всякий овладевший в достаточной мере уже упоминавшимся «общим» языком, которым пользовались и при дворе, и в царской канцелярии, и в кругу ученых.

Взаимное проникновение греческой и восточных культур шло очень быстро, особенно в сфере религиозных культов. Царь Птолемей Сотер ввел в стране культ бога Сараписа из Синопа, отождествив его с египетским богом Аписом. Так была сделана попытка создать культ, общий для греков, отождествлявших Сараписа с Зевсом, Гелиосом или Асклепием, и египтян, видевших в новом божестве своего Аписа. Такую же политическую цель, цель объединения, преследовало утверждение религиозных культов правителей: Арсиноя, сестра и одновременно супруга Птолемея Филадельфа, была после смерти причислена своим братом к сонму богов эллинистического Египта, ей был посвящен храм неподалеку от Александрия. Вскоре возник культ «божественных брата и сестры»: еще царствовавшего тогда Птолемея Филадельфа и покойной Арсинои. Таким путем Птолемеи стремились дать религиозную санкцию своей династической власти над завоеванной страной.

ГОСУДАРСТВО СЕЛЕВКИДОВ

Как и в Египте Птолемеев, в Сирии и Месопотамии Селевкидов немногочисленная греко-македонская знать правила над широкими массами местного населения. И здесь царская власть, усердно прославлявшаяся греческими философами в политических трактатах, опиралась на культ властителей, один из которых, Антиох, не побоялся даже присвоить себе прозвище «Теос» («Бог»). И здесь к царской земле были прикреплены крестьяне, платившие подати продуктами и деньгами. Но городов в царстве Селевкидов было гораздо больше, чем в Египте, городское население играло более значительную роль, а сама царская власть не была столь абсолютной, как власть Птолемеев. Некоторые города имели право чеканить собственную монету; транзитная торговля находилась в руках отдельных купцов и купеческих объединений. Наряду со старыми греческими городами Малой Азии, занявшими в государстве Селевкидов привилегированное положение и называвшимися свободными, возникло много новых: предполагается, что царь Селевк, идя по стопам Александра Македонского, основал 75 новых городов. Названия некоторых из них (Эвроп, Пелла, Бероя, Эдесса, Перинф, Марония и др.) просто повторяли названия старых македонских городов и указывали на то, что Селевкиды стремились создать на развалинах бывшего Персидского царства «новую Македонию». Сеть таких греко-македонских городов составляла опору великой полиэтнической монархии Востока.

В результате сознательной, целенаправленной колонизационной политики Селевкидов греки и македонцы поселялись не только в Сирии, где прославились своим богатством такие города, как Антиохия, Лаодикея, Апамея и Селевкия, но и во всей Месопотамии, а также за рекой Тигр, в гористой Бактрии и плодородной Согдиане, которая, впрочем, в середине III в. до н. э. отложилась от монархии Селевкидов, образовав самостоятельное царство. Расселяясь по всей территории обширного государства, основывая на границах Афганистана и Белуджистана города (Бактрия, Таксила), выходцы из Греции и Македонии несли элементы греческой культуры далеко на восток, но и сами испытывали на себе влияния Востока, особенно в сфере религиозных культов. Не удивительно, что вблизи некоторых греко-македонских городов на Евфрате раскопано немало святилищ, посвященных местным божествам, получившим греческие имена. Еще интереснее то, что в I в. до н. э. два греческих храма в городе Эвроп были превращены в святилища восточные. Распространению восточных культов способствовала религиозная политика Селевкидов, покровительствовавших, например, сирийским культам Ваала и Атаргаты, эллинизированным и находившим себе все больше приверженцев среди греков в Сирии и Месопотамии. Подобную же политику поощрения восточных культов Селевкиды проводили и в Вавилоне, представляя себя законными преемниками вавилонских владык древности. Священный город Урук, храмы в Эламе, в Сузах пользовались щедрой поддержкой новой династии.

И все же сближение культов и культур, союз Селевкидов и греко-македонской знати с верхушкой местного населения не сделали царство Селевкидов внутренне прочным. Бго так же сотрясали социальные конфликты, как и соседний Египет Птолемеев, и так же усиливался там во II в. до н. э. римский ростовщический капитал, прокладывавший пути политической и военной экспансии Рима.

КОНТИНЕНТАЛЬНАЯ ГРЕЦИЯ И ОСТРОВА

Как уже говорилось, стремясь поправить свои дела, греки один за другим отправлялись из континентальной Греции на Восток. Часто в тогдашних комедиях встречаем мы образ разбогатевшего воина, который на службе царя Селевка сколотил себе состояние, а вернувшись домой, стал опасным соперником во всех начинаниях для среднеобеспеченного афинского юноши. Непрестанные грабительские войны на территории Греции вычерпали силы страны, отношения между беднотой, свободной и несвободной, и кучкой богачей чрезвычайно обострились, что привело к тяжелым политическим конфликтам, прежде всего в Спарте времен царей-реформаторов Агиса и Клеомена. Последним актом этой драмы в Спарте явилось правление тирана Набиса (207–192 гг. до н. э.): по словам Полибия, который пишет о нем крайне неприязненно, Набис «изгонял граждан», «освобождал рабов и женил их на женах и дочерях их хозяев»; из конфискованного имущества богачей тиран выплачивал жалованье войску наемников из числа стекавшихся в Спарту отовсюду беженцев, раздавал им государственные земли. После гибели Набиса судьба Спарты, как и других греческих политических организмов, оказалась в руках римлян, которые повсюду поддерживали состоятельные слои населения.

Лозунги о новом переделе земли распространились в III в. до н. э. по всей Греции, с ними выступали и другие тираны: Аристомах в Аргосе, Аристодем в Мегалополе. В середине столетия волнениями оказались охвачены также острова Иос и Тера. О росте податей свидетельствуют хотя бы ставки выплат греческих полисов общегреческому святилищу в Делосе.

Славу Греции как очага культуры продолжали поддерживать лишь Афины, где по-прежнему учили философы и существовало несколько традиционных школ скульпторов, подражавших творениям старых мастеров. Среди островов наибольшего экономического и культурного расцвета достиг тогда Родос, отстоявший свою независимость в борьбе с египетским царем Птолемеем Филадельфом. Корабли с острова Родос, очистившие Эгейское море от пиратов, доставляли товары не только из Сирии, Малой Азии, близлежащих островов и из Аттики, но и с берегов Черного моря, а с Родоса везли мед и сушеные фиги, например, в Александрию Египетскую. Среди изобилия товаров процветали искусства. Существовала местная школа скульпторов, чьим величайшим шедевром считается знаменитая группа «Лаокоон и его сыновья, борющиеся со змеями». Продолжала свою деятельность родосская ораторская школа, основанная, по всей вероятности, еще Эсхином; на рубеже II–I вв. до н. э. здесь обучался прославленный оратор Молон, учитель Цицерона. А в тени Родоса, на политически связанном с ним острове Кос, центре шелкоделия и виноделия, вела свои изыскания известная в античном мире «косская школа» врачей.