Текст книги "Репит(ЛП)"

Автор книги: Кайли Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

Я просыпаюсь от шума. Светящиеся зеленые цифры будильника показывают без пяти три. Звон бьющегося стекла, глухой удар, металлический скрежет – в темноте все это звучит невероятно громко. Я чуть не падаю с кровати, лихорадочно ища сотовый на прикроватной тумбочке.

Где-то рядом начинает лаять собака. С улицы доносится мужской крик. Френсис вернется только через час или два, так что я сама по себе. Голова так затуманена ото сна, что я даже не думаю пугаться. Пока.

Я крадусь по тихому дому в гостиную и отдергиваю занавески с окна. Снаружи все выглядит как обычно. Только на той стороне улицы, на крыльце дома стоит мужчина в халате. Похоже, я не единственная, кто это слышал, и значит, шум мне не приснился.

Но подождите… У обочины припаркован мой старенький хэтчбек, и лунный свет отражается от острых краев его разбитых окон.

– Какого черта?

Я откладываю мобильник и достаю из шкафа в прихожей бейсбольную биту – сестра держит ее там точно не для занятий спортом – обуваюсь, включаю наружный свет и открываю входную дверь. Два дня назад у меня был второй урок самообороны. Гэвин учил нас, куда ударить нападающего. Рукой, а не битой. Но так получится даже сильнее.

Крепко сжимая биту, я шагаю в ночь.

Мужчина на другой стороне улицы хмуро смотрит на мою машину. На нем белый халат и очень миленькие пушистые тапочки.

– Ты что-нибудь видела? – спрашивает он, с опаской поглядывая на мою бейсбольную биту.

Я качаю головой.

– Я тоже. Мне показалось, что где-то чуть дальше по улице завелся мотор, но… Господи, они хорошо постарались. Твоя машина?

Я киваю. Хэтчбек сейчас больше напоминает произведение постапокалиптического искусства, чем машину. Тени на двери и капоте обозначают вмятины. Серебряные линии показывают, где краска потрескалась или отвалилась. Паутина трещин на лобовом стекле в лунном свете выглядит почти красиво.

– Подростки, наверное, – говорит мужчина. – Твоя сестра полицейский, верно?

– Да, она сейчас на работе. Я ей позвоню.

Он кивает и скрещивает руки на груди, очевидно собираясь остаться до приезда Френсис. Очень мило с его стороны.

– Сожалею о твоей машине.

– Да, я тоже.

Кто бы это не сделал, можно сказать наверняка: у меня больше нет машины.

*** *** ***

Утром я составляю подробный отчет для полиции, затем разбираюсь со страховой компанией. Френсис объяснила, чего ожидать. Я общаюсь с ними по телефону, отвечая на бесконечные вопросы, и в конце мне сообщают, что через день или два придет страховой агент, чтобы решить, стоит ли вообще ремонтировать машину. Учитывая возраст и повреждения, это, по-видимому, маловероятно. В машине не осталось ни одного целого стекла, но мой новый друг через дорогу, Мартин, помог накрыть ее брезентом, чтобы уберечь от дождя.

– В школе произошло несколько актов вандализма, а машину, припаркованную на улице в нескольких кварталах отсюда, месяц или два назад протаранили обкуренные детишки на угнанной тачке, – говорит Френсис. – Хотя вряд ли это имеет отношение к нападению на твою машину.

– Значит, здесь два варианта: либо мне чертовски везет, либо я стала мишенью.

– Давай не будем спешить. Вполне возможно это связано с моей работой. Кто-то решил выместить зло на автомобиле, припаркованном перед домом офицера полиции. К сожалению, такое случается.

– Кто знает, может и так.

– Мне жаль, Клем.

– Мне тоже, но давай смотреть фактам в лицо. Скорее всего, это просто случайность. Молодежь порезвилась или, к примеру, тот, кто ненавидит хэтчбеки. Может они навевают им плохие воспоминания? Неудачный секс или что-то еще.

– Это не смешно.

Я вздыхаю.

– Не смешно. Но, похоже, юмор – это мой новый способ справиться с ситуацией.

Френсис покусывает большой палец, забыв о стакане апельсинового сока, что стоит перед ней. Она, наверное, гадает, что бы случилось, если бы преступники вместо машины решили побить стекла в доме? И что могло бы произойти, если бы наш сосед не спугнул их?

Я зеваю.

– Ты не виновата. Ты была на работе. Меня не нужно постоянно опекать. Так что, пожалуйста, перестань волноваться. Глядя на тебя, я тоже нервничаю, а это последнее, что мне сейчас нужно.

Френсис глубоко вздыхает и кладет руки на колени.

– Ты все еще хочешь работать в книжном магазине?

– Да. Я сказала Айрис, что не приду сегодня, учитывая все это. Но завтра…

– Ладно. Я подвезу тебя утром.

– Правда?

Она молча пожимает плечами.

– Я просто привыкла, что ты постоянно со мной споришь, – объясняю я. – Но это не значит, что мне неприятна твоя поддержка.

– Ты взрослая женщина. И сейчас я не могу поменять свой рабочий график. – Она откидывается назад, скрестив ноги. – Жизнь продолжается, и так далее. Верно?

– Точно.

– Ты все еще хочешь ходить туда пять дней в неделю?

– Кажется, так будет лучше. Айрис говорит, что может заплатить мне только за три, но, видит Бог, мне нужен опыт, и не похоже, что у меня есть что-то еще.

Она кивает, задумчиво глядя на меня.

– Тогда ладно.

Признаться, я удивлена. Я думала, что из-за происшествия с машиной она будет трястись надо мной еще больше.

Хорошо, что я ошиблась. Я улыбаюсь, Френсис улыбается, все довольны.

Может быть, этот день не такой уж дерьмовый, в конце концов.

*** *** ***

Айрис счастлива, что теперь у нее есть компания. Не знаю, как можно чувствовать себя одиноко, когда люди постоянно приходят и уходят, но все мы разные. Меня, например, поток покупателей слегка подавляет. Однако это хорошая возможность потренироваться в общении.

Я спросила Айрис, почему она хочет, чтобы я работала в магазине? В конце концов, в своей новой жизни я прочла всего несколько книг.

– Главное, что ты любишь читать, а остальное можно наверстать, – ответила она.

Весь день стопка книг в конце прилавка, ожидающих меня, растет. Я их не покупаю, только одалживаю. Наверное, это что-то типа бонуса для сотрудников. В противном случае я еще больше погрязну в долгах, а не поправлю свои финансы. Надо признаться, даже с учетом работы здесь, денег на счету маловато, но, по крайней мере, теперь мне не скучно.

Я укладываю подушки на диване, когда звякает дверной колокольчик. Тот, кто вошел получил отличный вид на мою задницу.

Я быстро выпрямляюсь, увидев, кто это.

– Эд, что ты здесь делаешь?

– Она имела в виду «привет» и «добро пожаловать», – нараспев произносит Айрис.

Эд застывает в дверях. Вид у него хмурый. Мне кажется, я не видела его лицо в другом состоянии духа. И, похоже, не увижу в ближайшее время. Он одет немного небрежно: джинсы, выцветшая черная футболка и кеды, но все равно выглядит хорошо. Чертовски хорошо.

Он облизывает губы, и мой разум пустеет, а сердце пропускает удар. Я просто стою, как идиотка.

Запасть на своего бывшего парня – это так глупо.

– Нам нужно поговорить, – бормочет Эд, пристально глядя на меня.

– Что я натворила на этот раз?

– Клем… – Он двигает губами, от чего выглядит чуть менее хмурым. Печальным я бы сказала.

Эд кивает на диван и подходит к соседнему креслу.

Не очень-то мне и хотелось сидеть рядом с ним.

Получив кивок от Айрис, я сажусь. Мне любопытно, как обычно.

– Ну?

– Я позвонил твоей сестре, просто чтобы проверить, как ты, и она мне рассказала.

– О чем?

– О твоей машине, и о том, что из-за ее работы ты часто остаешься одна.

– Это тебя не касается.

– Она беспокоится о тебе.

Я пожимаю плечами.

– Пройдет.

– Думаю, Френсис права. Вероятно, целью была она: издали вы очень похожи. Однако твоя сестра вооружена и обучена справляться с подобными вещами, ты – нет. – Он наклоняется и облокачивается локтями о колени. – Мы с Френсис поговорили, и…. в общем, ты возвращаешься в квартиру. На какое-то время.

– Что? – задыхаюсь я. – Переехать к тебе?

Он мрачно кивает.

– И вы двое просто взяли и решили? Как же так?

– Выслушай меня. По закону половина квартиры твоя.

Я мотаю головой.

– Нет, Эд, просто нет.

– Я работаю с одиннадцати до шести, и большую часть дня дома. В квартире тебе будет безопаснее, если это не месть Френсис, а какой-то придурок решил попугать тебя.

– Спасибо за беспокойство. Но жить вместе – это просто фантастически плохая идея. – Мой мозг кипит и плавится. Эд и так почти ненавидит меня, а это может стать последней каплей. Я не хочу так рисковать. – С чего ты взял, что несешь хоть какую-то ответственность за мою безопасность?

– Успокойся.

– Я не хочу успокаиваться!

Айрис за прилавком довольно громко прочищает горло.

– Извини, – говорю я ей и поворачиваюсь к Эду: – Нет. Точно нет.

– Я освобожу вторую спальню. Все будет не так уж и плохо.

– Кого ты пытаешься убедить: меня или себя?

– Послушай, я не хочу, чтобы ты снова пострадала. Признаться, сейчас, когда с твоей машиной сотворили такое, я немного напуган.

– Это может быть простой случайностью.

– Или чем-то большим. Мы не знаем.

Я почти уверена, что у меня такой же хмурый вид, как обычно бывает у Эда, когда я рядом.

– Это все еще и твоя квартира. – Он сглатывает и отворачивается. – Мы просто будем соседями какое-то время.

– Отлично. Я тоже могу потусить с твоей новой подружкой?

Он холодно смотрит на меня.

– Не хочешь немного приглушить сарказм? Я просто пытаюсь поступить правильно.

– Принимать решения за моей спиной – это правильно?

Он дергает плечом.

– Послушай, я знаю, что будет нелегко. Но мне кажется, это лучший вариант. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Эд, со мной ничего не случится. Френсис не должна была на это соглашаться. – Я достаю сотовый и набираю номер. Раздается пара гудков, а потом Френсис сбрасывает звонок. Я рычу в отчаянии. – Она не отвечает. Какой сюрприз!

Через мгновение приходит сообщение.

Френсис: Считай, что тебя выселили.

Я: Что, черт возьми, происходит?

Френсис: Неприятно говорить, но Эд прав. Ты слишком много времени проводишь одна. Это для твоего же блага. Особенно, если какой-то придурок, ненавидящий полицейских, знает мой адрес.

Френсис: Кроме того, ты уже переехала. Не благодари.

– Я уже переехала? – недоуменно спрашиваю я.

– Она завезла твои вещи чуть раньше, – отвечает Эд. – Остается разобраться со второй спальней.

Я откидываюсь на спинку дивана.

– Вы обращаетесь со мной как с ребенком.

Эд вздыхает.

– Мы заботимся о тебе. Подумай знаешь о чем: если твоя машина не просто попалась под руку хулиганам, то это может быть связано с первым нападением. А возможно, все началось еще раньше, еще когда мы были вместе, и…

– И моя безопасность была твоим делом?

– Да, моей ответственностью.

– Значит это все из-за твоего гипертрофированного понятия о мужественности или как там оно называется?

Эд поджимает губы, а когда начинает говорить, то видно, что он старается быть спокойным и рассудительным.

– Случись со мной такое, когда мы были вместе, ты бы чувствовала то же самое. Мы заботились друг о друге. Я должен тебе помочь, чтобы все наладилось.

– Понимаю, но все же…

– Послушай, если будешь жить в городе, то не придется добираться до работы из пригорода, не придется тратить деньги на такси. Плюс твои занятия по самообороне будет рядом. Есть много причин, почему переезд в квартиру хорошая идея. – Эд меняет тактику, но меня это не убеждает.

– Только не для тебя.

– Не беспокойся обо мне. К тому же это временно, пока не убедимся, что ты в безопасности. А еще, ты сможешь проводить больше времени с Гордоном.

– Он хороший пес. – Я запрокидываю голову и смотрю в потолок. – Мне правда не нравится, что из-за меня ты окажешься в таком положении.

– Э-э… Это не проблема.

– Проблема.

Эд не спорит.

Хотя некоторые из его аргументов имеют смысл, все же неправильно свалить на него мое прекрасное «я». То же самое касается странного сговора между ним и Френсис. Вероятно, ночное происшествие напугало больше, чем она показала. Но ведь это просто случайность. Ну, разбили на моей машине стекла и помяли дверцы. Это ничего не значит, верно?

– Может быть, только на несколько дней, пока все не успокоится, – говорю я, размышляя. – Но мне не нужно, чтобы ты повсюду сопровождал меня и играл роль телохранителя. В этом нет необходимости.

– Хорошо, – спокойно отвечает Эд.

– И ты скажешь, если больше не сможешь меня терпеть. И если я делаю что-то не так или тебе это не нравится.

Он кивает.

– Или если я просто раздражаю тебя, и тебе нужно личное пространство или что-то еще.

Он опять кивает.

– Я обещаю больше не кричать на тебя.

– Это было бы замечательно.

– Ладно. – Я делаю глубокий вдох. – У тебя есть для меня какие-нибудь основные правила?

– Почему бы нам просто не решить это по ходу дела?

– На сегодня она закончила, – кричит Айрис. Она кажется слишком довольной таким поворотом событий. – Ты можешь отвезти ее домой.

Домой. Я больше не знаю, где это, черт возьми, даже с подсказкой.

*** *** ***

Эд передвигает мольберт в угол, и относит туда же все краски и кисти. Посреди комнаты лежит на удивление удобный футон-матрас, рядом стоит мой чемодан и стопка книг из магазина – вот и все, что я осмелилась разместить в своем временном жилье.

По крайней мере, есть одно существо, которое искренне довольно моим переездом. Гордон в восторге, он ходит за мной по пятам, и даже посещение туалета без него – это вызов. Дело не в том, что я его не люблю, но справлять нужду предпочитаю в одиночестве.

Когда мы садимся ужинать, Гордон пристраивается рядом с моим стулом и ждет.

– Не корми его со стола, – говорит Эд, не поднимая глаз от тарелки пананга из говядины с жасминовым рисом. Я ем салат из зеленой папайи с креветками и вермишелью. Эд все это заказал. Так казалось проще всего.

– Я не собиралась.

– Конечно, собиралась.

– Перестань притворяться, что можешь читать мои мысли.

Он улыбается краешком губ.

– Я не читаю твои мысли, просто знаю тебя. Как только Гордон начинает умоляюще смотреть, ты сдашься.

– Хочешь немного? – я киваю на свою тарелку.

– Там кинза. Она ужасна на вкус.

– Значит, я не ем кокос, а ты кинзу?

Эд что-то бормочет.

– Каждый день узнаю что-то новое.

Гордон тихо скулит, осторожно глядит на мою тарелку, потом на хозяина – не самый тонкий намек.

– Плохая собака, – бормочет Эд.

– Это эмоциональное насилие. – Я поворачиваюсь к псу. – Я буду твоим свидетелем, Горди. Я все видела.

На этот раз Эд фыркает.

И кто именно здесь животное после этого?

– Что ты обычно делаешь по вечерам?

Эд отпивает пива и втягивает голову в плечи. Он как будто пытается заставить себя исчезнуть. Как будто мое присутствие требует от него постоянной готовности к чему-то.

– Не знаю… смотрю телевизор, работаю, иду в спортзал.

Он не упоминает посещение ресторана и амурные встречи с некой брюнеткой. Наверно, из вежливости.

Наступившую тишину нарушают едва слышные, но душераздирающие мольбы Гордона.

Эд прав, если бы он не сидел через стол и не ждал, когда я облажаюсь, я бы точно накормила собаку.

Наверное, стоило спросить, можно ли включить музыку. Все лучше, чем тягостное молчание. По дороге сюда оно не казалось таким явным и всепоглощающим. Шум улицы, проходящие мимо люди компенсировали тишину между нами. Но теперь мы остались только вдвоем.

– Знаешь, я могу закончить есть в своей комнате. – Я начинаю подниматься, собирая тарелки и пиво. – Распакую вещи. Приготовлюсь к завтрашнему дню.

– Клем, садись. – Эд вздыхает. – Тебе не обязательно прятаться в своей комнате.

Я в нерешительности.

– Уверен? Мне, вроде как, хватило неловких моментов за один вечер. Это был долгий день, и…

– Пожалуйста.

Я сажусь.

– Прости. Просто странно, что ты здесь.

– Хм… – Я выпиваю немного пива, ища какую-нибудь нейтральную тему для разговора, и, конечно, ничего не нахожу. – На прошлой неделе ко мне приходила Шеннон с твоей работы.

Эд вздергивает бровь.

– Да? Вы, вроде, раньше хорошо ладили.

– По-видимому, мы были близкими подругами.

– Не знаю, зашло ли так далеко. Но могу ошибаться. – Он упирается локтями в стол, так что трудно не пялиться на его плечи.

Печально, что меня так тянет к Эду. Печально для меня, потому что шансы когда-либо прикоснуться к нему равны нулю. Я перевожу взгляд на тарелку. Так гораздо безопаснее.

– Во всяком случае, ей было что сказать. Особенно относительно наших с тобой отношений. Сейчас, конечно, у нас с тобой нет отношений. Я не имела в виду…

– Например?

– Например, что она говорила? М-м-м, ну, очевидно, в наших отношениях были фундаментальные ошибки. Ты, похоже, считал меня слишком хрупким созданием, нуждающимся в очень осторожном обращении, из-за долгой болезни и смерти моей матери. – Я хмурюсь. – Это всплывало в нескольких разговорах. Я имею в виду, такое событие должно глобально повлиять на жизнь, верно?

– Да, – только и говорит Эд.

– А когда ты не помнишь то, что формировало твою личность, то кем становишься?

Эд закончил жевать и отпивает пиво.

– Как я уже говорил, ты все еще остаешься собой, просто другой. Наверное, Шеннон права: после смерти матери ты долго грустила. Ты видела, как она медленно угасает, и, естественно, это на тебя повлияло. Наверное из-за этого я старался быть с тобой осторожным. Слишком осторожным, недостаточно открытым.

– Мм.

– Что еще она сказала?

– Ты точно хочешь знать?

– Я же спрашиваю, верно? – Он снова набивает рот едой, но не отводит от меня выжидательного взгляда.

В комнате сгущаются сумерки, и в этом тусклом освещении его глаза темнее. Загадочнее даже.

– Она сказала, что я так никогда и не смогла вписаться в твой мир, поэтому чувствовала себя неуверенно. По ее словам, я была простушкой, которая выбралась из глубинки. Она, естественно, выразилась иначе, более красиво, но суть была такова.

Эд хмурится.

Мы сейчас на опасной почве.

– Чушь собачья. Ты прекрасно подходила мне, вписывалась в мою семью и в компанию друзей. Я никогда не ждал, что ты изменишься ради меня. И сильно удивился, когда ты сказала, что хочешь татуировку.

– Правда?

– Да. Тебе нравились мои татуировки, но себе ты их не хотела, а потом вдруг передумала. В любом случае, Шеннон преувеличивает. Я не какой-нибудь беспредельщик. Я живу обычной жизнью. Хожу на работу, возвращаюсь домой и выгуливаю собаку, стираю белье по выходным. Это очень далекое от анархии и беспредела.

– Ты разделяешь белье по цветам, когда стираешь? Если нет, то это определенно беспредел.

– Неужели?

– О да. Хаос, нарушение всех правил. Только плохие парни так поступают, и цыпочки сходят с ума от таких вещей.

Его глаза смеются, и от этого у меня теплеет на душе.

– Хочешь верь, хочешь нет.

– Думаю, нет. Расскажи что-нибудь, что сформировало тебя, как личность, – прошу я, а затем спешу смягчить просьбу до того, как обычная настороженность появится в его глазах, – друг-сосед Эд.

– Так вот кто мы такие, а? – Он вздыхает.

Вопрос кажется гипотетическим, поэтому я держу рот на замке. Может быть, он тоже не знает, какой ярлык на нас повесить.

– Ладно. Дай мне подумать.

Я ем. Труднее выпалить что-то глупое, когда рот забит.

– До старших классов я был самым маленьким среди учеников, и из-за этого меня сильно дразнили. Затем я резко вытянулся. Это не имело значения для моих друзей, но некоторые действительно начали относиться ко мне по-другому.

– Девушки?

– Да, в том числе и девушки, – он слегка ухмыляется. – Словно я вдруг стал не просто мишенью для насмешек, а чем-то большим.

– Ты вел счет?

– Я не из тех, кто целует, а потом болтает.

Я улыбаюсь. Может, и нет, но уверена, он хорошо целуется. Мурашки вернулись.

– Это был отличный урок, чтобы не поддаваться на ложное представление людей о тебе, понимаешь?

– Хочешь сказать, что если ты вдруг стал красавцем, это еще не значит, что ты изменился как личность? – Эд облизывает губы. Его взгляд теперь немного настороженный. Или, может быть, оценивающий. Я не знаю. – Что? Ты красивый мужчина, и сам это знаешь. Что в этом такого? Я не должна была это говорить?

– Приставать к бывшему считается дурным тоном.

– Я не пристаю к тебе, я констатирую факт. О Боже, Эд, – усмехаюсь я. – Кроме того, я и сама знаю, что плохо использование бывших для секса, поэтому не пытайся проделать такое со мной.

Он встает так внезапно, что опрокидывает стул на пол.

– К твоему сведению, я не трахаюсь со своими бывшими. Никогда.

С тарелкой и пустой пивной бутылкой Эд топает на кухню. Он зол. Очень зол.

И снова я облажалась.

– Я задела за живое?

– Ни хрена подобного.

– Извини. Я не хотела.

Спина Эда так напряжена, пока он ополаскивает тарелку, что напоминает непреодолимую стену. Разговор, по-видимому, закончен. И длился он каких-то десять минут.

Боже, переехать сюда было такой плохой идеей. Повсюду «мины из прошлого», и никогда не знаешь, когда наткнешься на новую и разнесешь все к чертям.

Я заканчиваю и тоже несу посуду к раковине. Эд напрягается еще больше.

– Так вот из-за чего мы расстались? – догадываюсь я. – Я думала, что ты изменил мне с бывшей?

Эд быстро закрывает кран и вытирает руки. Его молчание – лучшее подтверждение. Мне грустно, но в тоже время я рада, что обнаружила еще один кусочек информации о себе.

Эд идет в свою спальню, бросая на ходу:

– Сладких снов, Клем.

Дверь закрывается, щелкает замок.

– Я не думаю, что он на самом деле имел это в виду, – размышляю я вслух, выбирая оставшиеся креветки с тарелки для Гордона. Поскольку мы больше не сидим за столом, правила не нарушаются. – А ты как считаешь, красавчик?

Учитывая, как Гордон стучит хвостом по полу, он согласен.

– О, ты самая лучшая собака. Приятно, что ты на моей стороне.

Он берет угощение прямо с моей ладони и ест, чавкая от восторга. Это не подкуп, а экономия и разумное использование отходов.

– Хочешь спать со мной? – спрашиваю я, гладя его по голове. – Держу пари, это тоже нарушение правил, но мне все равно.

Похоже, Гордону тоже.

Я заканчиваю на кухне и выключаю свет, чищу зубы, надеваю пижаму и устраиваюсь поудобнее на футоне. К счастью, Гордон очень хороший пес и не занял больше своей половины кровати.

Приятно не быть одной.