Текст книги "Единое правление (ЛП)"
Автор книги: Кайли Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Намерения хорошие. А вот действия? Не очень.
– Ти, я хочу дом, но я не хочу его, если единственный способ его получить – это угрожать людям. Кроме того, тридцать пять миллионов долларов – у кого, черт возьми, есть такие деньги? Это безумие. Ты знаешь, сколько голодающих детей можно накормить на эти деньги? Боже мой, неужели я плохой человек, раз хочу этот дом, когда стольким людям даже негде жить?
Ти берет меня на руки и сажает к себе на колени.
– Dolcezza, дыши. Все будет хорошо. То, что ты думаешь о тех, кому повезло меньше, и делает тебя такой замечательной. Отвечая на твой вопрос, – да, у нас есть такие деньги.
– Хорошо, но ты уверен, что это не слишком далеко? Это место будет достаточно безопасным? – Я закусываю нижнюю губу.
Он наклоняется и целует меня.
– Я позабочусь о том, чтобы здесь стало достаточно безопасно. И если ты хочешь построить нашу жизнь именно здесь, то и я тоже.
– Я люблю тебя, Ти, всего тебя, – говорю я, целуя его еще сильнее.
– С каждым днем я люблю тебя все больше и больше. Когда мне кажется, что я не могу любить тебя сильнее, чем уже люблю, я просыпаюсь и чувствую еще более сильную связь с тобой.
– Секунду, Hallmark, – шепчу я, поднимая свое облегающее платье, чтобы сесть на него. Я трусь о его затвердевший член.
– Черт, Холли, ты же знаешь, что я пропустил завтрак сегодня утром, и я чертовски голоден.
– Угу, может, тебе стоит что-нибудь с этим сделать, – стону я, мои трусики становятся все более влажными. И тут Ти поднимает меня и поправляет платье, чтобы оно снова опустилось до колен. Я растеряна и ошеломлена его внезапными действиями… отказом.
Пока я стою, снова задаваясь вопросом, неужели я больше не нужна своему мужу, в комнату входит Марк. Ти ухмыляется и усаживает меня на диван рядом с собой.
Откуда, черт возьми, он знал, что Марк вернется именно в эту секунду? Неужели у моего мужа есть сверхъестественные способности?
Глава одиннадцатая
Тео
– Ты переезжаешь в гребаный пригород, Ти? Похоже, тебя только что лишили яиц. – Нео смеется с пассажирского сиденья.
Документы на дом были готовы уже через час после того, как я отправился обратно в город. Я отвез Холли в поместье родителей и проследил, чтобы каждый гребаный солдат знал, что она не должна покидать дом одна. А если она все-таки уедет, им приказано звонить мне еще до того, как шины ее машины коснутся дороги. Я надеюсь, что она будет слишком занята с Анжеликой и Изабеллой, чтобы ей понадобилось куда-то ехать. Я паркуюсь перед винным магазином, в который Холли обещала заехать. Очевидно, вчера она одолжила – по ее словам – две бутылки текилы, которые даже не смогла выпить.
– Я сейчас вернусь, – говорю я Нео, пока он ругается на машину, сигналящую позади меня. Шум прекращается, как только я выхожу из машины и смотрю в окно этого ублюдка. Не обращая внимания на нетерпеливого сукина сына, я забегаю в магазин и бросаю на прилавок пару сотен. Молодой парень за кассой просто смотрит на них. – Моя жена сказала, что должна вам немного денег. Валентино всегда возвращают свои долги. Хорошего дня.
Я выхожу и прыгаю обратно в машину. Нео качает головой.
– Итак, пригород? У нас будет прислуга? Потому что в таком большом поместье нужна горничная, много горничных, в такой сексуальной униформе. Я даже займусь наймом для тебя.
– Да, конечно. Обсуди это с моей женой. – Я смеюсь.
– Почему ты всегда портишь все веселье? Знаешь что? Держу пари, я смогу ее уговорить. Она не сможет содержать такой дом в одиночку.
Я бросаю на него взгляд.
– Знаешь, я не буду возражать, если она тебя кастрирует, когда ты заикнешься о том, что приведешь в ее дом полуголых женщин в пошлой униформе горничных.
– Да, возможно. Но для этого ей придется прикоснуться к моему члену. А я точно знаю, что ты этого не допустишь, так что, думаю, я в безопасности.
– Fottuto idiota7! – ругаю я его. Но он прав. Я бы ни за что не позволил ей прикоснуться к его члену.
– Куда мы вообще едем? – спрашивает Нео.
– На работу, – говорю я, въезжая в здание «Valentino Empire». У меня много офисов по всему городу, но этот – основной. Здесь же часто работал мой отец.
– Верно и почему мы едем на работу, когда в твоем городе бушует гребаная война?
– Потому что нам нужно зарабатывать деньги. Они сами по себе не размножаются. Кроме того, нам нужно вернуться к нормальной жизни. Холли хочет, чтобы все улеглось. Мы должны положить конец этой гребаной войне и жить дальше.
– Правильно, потому что Холли этого хочет.
– Что за тон? Если тебе есть что сказать, просто, бл*дь, скажи.
– Нет, ничего. – Он выходит, захлопывая дверь. В любом другом случае я бы уже стрелял.
– Что у тебя за проблема с Холли? Я думал, она тебе нравится.
– Она мне нравится. Но не знаю, заметил ли ты, она меняется, чувак. Она превращается в кого-то другого. Этот мир меняет ее. И я не знаю, к лучшему ли это.
– Я вижу, что моя жена становится сильнее. Это то, что должно произойти… если она хочет выжить в этой семье. Я вижу, что она чаще стоит на своем. Больше не боится собственной гребаной тени. Да, она меняется, но в лучшую сторону.
– Тебе не кажется странным, что она убила этого ублюдка и даже не моргнула глазом? Ты помнишь свое первое убийство? Потому что я точно помню.
– Она еще не прошла через это. Я знаю. Но когда это произойдет, мы будем рядом, чтобы подхватить ее, если она упадет.
– Ты же знаешь, что эта девушка любит тебя до глубины души. То, на что она готова ради тебя… ну, это чертовски пугает. Не сломай ее, Ти.
– Не то чтобы это было твоим делом, но я не собираюсь ее ломать.
– Правда? Это было не мое дело, когда мне пришлось поднимать ее с пола, когда она задумала последовать за тобой в могилу, потому что мысль о жизни без тебя была для нее слишком тяжела? Но да, конечно, это не мое гребаное дело.
Я смотрю, как Нео входит в здание. Он врывается в дверь, ведущую на лестницу. Чертов идиот. Я вежливо киваю всем, пока иду к лифтам.
– Доброе утро, мистер Валентино. Как поживаете, сэр? Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе? Чай?
Я пытаюсь понять, кто, черт возьми, эта цыпочка, но у меня ничего не получается.
– Кто ты, бл*дь, такая? – спрашиваю я ее.
– О, я Бриттани, сэр. Меня назначили вашим секретарем. Полагаю, другая девушка уволилась, так что теперь я вся ваша. – Она машет ресницами. Нет, этого не случится.
Я поворачиваюсь и иду в свой кабинет, захлопывая за собой дверь. Это помещение вызывает у меня странное чувство покоя, а вид на Центральный парк немного расслабляет. Я сажусь и включаю компьютер. Пока меня не было, я делал все, что мог, для наших легальных компаний. Но это не то же самое, что работать в офисе. Открыв электронную почту, я вижу, что успеваю далеко не все, как мне казалось. Я набираю Бриттани и говорю ей, чтобы она ни с кем не соединяла меня утром. Мне нужно сосредоточиться на этом дерьме.
Дверь распахивается. Моя рука бессознательно тянется к пистолету, пристегнутому снизу стола, и я уже готов достать его, как вдруг вижу, что в комнату входит Холли.
– Простите, сэр. Она не стала ждать. – Бриттани бросает на мою жену злобный взгляд, когда она проходит в кабинет.
– Это потому, что мне не нужно ждать. – Холли сладко улыбается. – Не так ли, детка?
– Верно. – Я улыбаюсь. Мне чертовски нравится новая Холли со всеми ее закидонами, это чертовски заводит.
– Дядя Ти, тетя Холли сказала, что из твоего кабинета можно увидеть весь мир. – Изабелла подбегает ко мне и обхватывает меня за шею своими маленькими ручками.
– Ну, не знаю, как насчет всего мира, но город виден хорошо. – Я поворачиваю ее лицом к окну.
– Мы очень высоко. Ты не боишься, что упадешь? – спрашивает Изабелла.
Я смеюсь.
– Нет, bella, я не боюсь упасть. Где твоя мама? – спрашиваю я ребенка, но в поисках ответа смотрю на Холли.
– О, Нео хотел с ней поболтать. Она в его кабинете. Мы принесли тебе обед. – Холли протягивает коричневый бумажный пакет. Что бы в нем ни было, пахнет он просто охренительно. В этот момент мой желудок урчит, и я смотрю на часы, чтобы понять, что сижу здесь, за этим компьютером, уже несколько часов без перерыва.
Смысл слов Холли наконец-то доходит до меня, и через несколько секунд я встаю со своего места. Она в его кабинете. Моя сестра в кабинете Нео… Ни за что, бл*дь, он не прикоснется к ней своими грязными руками. Я точно знаю, что мой кузен делает с женщинами в своем офисе.
– Я сейчас вернусь, Dolcezza. Почему бы вам двоим не расположиться на столе для совещаний вон там? – Я указываю на зону отдыха.
– О, конечно. Давай, Иззи, ты можешь помочь.
Я выбегаю за дверь, и чертова Бриттани следует за мной.
– Мистер Валентино, я могу вам что-нибудь предложить?
– Нет, но больше никогда не пытайся помешать моей жене войти в мой кабинет. Тебе не понравятся последствия, если ты это сделаешь. – Я распахиваю дверь в кабинет Нео.
Он прислонился к своему столу. Анжелика сидит в кресле напротив него. Он смотрит на часы.
– Две минуты. Ты должна мне сотню. – Он протягивает руку Анжелике, и та с ворчанием достает из сумки стодолларовую купюру и сует ее в раскрытую ладонь Нео.
– Какого черта ты делаешь? – спрашиваю я. – И вот этого – да, бл*дь, не будет. Я, бл*дь, пристрелю тебя. – Я указываю между ними, но направляю угрозу на Нео.
Анжелика встает и кладет руки на бедра.
– Нет, ты не можешь прискакать на своем коне и пытаться отпугнуть парня. Если я захочу вышибить ему мозги, знаешь что? Я так и сделаю. Если я захочу переспать со всеми твоими мужчинами, я так и сделаю. Мое тело – мое, и я делаю с ним все, что захочу. Ни твое, ни чье-либо еще.
– Ты права. Ты можешь делать все, что захочешь, Анжелика. – Я киваю ей. – Но и я тоже могу. И если я хочу пустить пулю между глаз любому мужчине, который настолько глуп, чтобы прикоснуться к тебе, – это мой гребаный выбор.
– О Боже, ты хуже папы. Я даже не знаю тебя. И ты меня не знаешь. Почему тебя волнует, с кем я сплю? – Она складывает руки под грудью. Я не упускаю из виду, что гребаные глаза Нео устремлены прямо на ее декольте.
– Нет! – Я снова указываю на него. – Мне не нужно знать тебя. Ты моя сестра, Анжелика. Семья – это все для меня. Теперь ты ее часть.
Я вижу, как ее решимость медленно рассеивается.
– Я бы хотела, чтобы ты был сестрой. Мне бы больше понравилась сестра. Слава Богу, что ты идешь в комплекте с Холли.
– Она – лучшая часть меня. – Я пожимаю плечами. – Пойдем, она нас ждет.
Холли ушла с Анжеликой и Изабеллой вскоре после того, как мы пообедали. Но не раньше, чем Анжелика сообщила, что ее отец в городе. Мой биологический отец. Какого черта Эл Донателло делает в Нью-Йорке? Он и шагу не ступал из Италии за все те годы, когда я стал достаточно взрослым, чтобы знать, кто он такой.
Я снова за своим столом, просматриваю отчеты и пытаюсь сосредоточиться на делах, в то время как мои мысли заняты тем, как положить конец этой гребаной мафиозной войне. Мне всегда нравился мой темный преступный мир, нравился образ жизни, работа, деньги, машины, женщины. Но сейчас быть во главе всего этого, пытаться держать в узде всю эту гребаную семейку… это чертовски выматывает. Одна гребаная проблема за другой. Глядя в окно, я думаю, каково это – бросить все. Получить новую личность и найти где-нибудь гребаный необитаемый остров. Но я не могу так поступить с Холли. Я не могу оторвать ее от семьи. Я провожу рукой по лицу. Повернувшись к компьютеру, я пытаюсь просмотреть отчет на экране. В тишине комнаты раздается звонок моего телефона.
– Валентино.
– Tи? У меня мало времени, но ты должен меня выслушать.
Я выпрямляюсь в своем кресле.
– Лана? Как ты, черт возьми, и где ты была? Нео сказал, что ничего не слышал о тебе с тех пор, как ты уехала из Италии.
– Я знаю. Залегла на дно. Я в порядке. Живу с Алексеем. Но послушай… Я кое-что слышала. От моего дяди. Он сказал что-то о том, что Клевер связан с Хэлом и Лео. Он сказал, что они заказали тебя. – Я смеюсь в ответ. Ничего не могу с собой поделать. – Это не смешно, Ти. Я серьезно, – шипит Лана в трубку.
– Я знаю, Лана. Слушай, я в порядке. Нео в порядке. Мы будем в порядке. Пусть эти ублюдки попробуют прийти за мной. Я не могу, бл*дь, дождаться. Где ты вообще? Ты в безопасности?
– Ты беспокоишься обо мне, Ти? – спрашивает она.
– Ничуть. Ты как кошка. У тебя чертовски много жизней.
– Спасибо. Я в порядке. Просто затаилась с Алексеем. Ты можешь поверить, что я выхожу замуж?
– Ты правда думаешь, что твоя семья позволит этому случиться? Ты сбежишь и выйдешь замуж за гребаного русского?
– Ну, это уже происходит, и я, честно говоря, не думаю, что их это сильно волнует. Отца больше нет. Брата нет. Я никого не интересую.
– Ты ошибаешься. Нео, оказывается, очень о тебе беспокоится, – говорю я ей.
– Да, только Нео? Слушай, мне пора, но передай Холли привет и скажи Нео, чтобы он перестал волноваться.
– Да, хорошо. Будь умницей, Лана. Не делай ничего, не подумав о последствиях. Снова. – Я завершаю звонок и выключаю компьютер. Мне нужно выбраться из этого гребаного офиса. Мне нужно вернуться домой, к жене. Завтра похороны Сонни, и я знаю, что это будет тяжелый день для нее. Это может стать тем, что заставит ее сорваться. Нео был прав. Это ненормально – так… относиться ко всему, что случилось в Италии.
На тебя нападают, чуть не насилуют, ты стреляешь, убиваешь нападавшего и уходишь, не оглянувшись. Она ведет себя так, будто все в порядке, будто она в порядке. Интересно, может, это действительно так? Притворство. Конечно, я бы понял, что с ней не все в порядке. Я знаю ее. Я знаю ее чертову душу. Я бы смог определить, что ее что-то беспокоит. Во всяком случае, больше, чем мои обычные промахи.
Глава двенадцатая
Холли
Мне до безумия скучно. Прошло шесть часов и двадцать две минуты с тех пор, как я покинула офис Ти, пообедав с ним. Но я не считаю или что-то в этом роде. Не знаю, чем себя занять. Я пообщалась по видеочату с мамой и папой, с Райли и Брэем, а также с Алиссой, которая только что родила прекрасного маленького мальчика. Они назвали его Эш. Я уже люблю его. Как бы мне хотелось оказаться там, чтобы потискать его. Я зашла в интернет и отправила им почти все голубое, что смогла найти в детском магазине.
Я рассматриваю полки огромной библиотеки родителей Тео. Но здесь нет ничего, что я хотела бы прочитать, и я не знаю, где мой Kindle. Мне нужно что-то, чтобы отвлечься от собственных мыслей, что-то, что избавит меня от этой скуки. Что мне действительно нужно, так это вернуться на работу. Мне нужно какое-то занятие, кроме того, чтобы играть роль миссис Валентино. Я подхожу к столу и открываю MacBook. Понятия не имею, чей это компьютер, но надеюсь, что он не защищен паролем и у него есть доступ к интернету.
Мне становится смешно, когда я открываю его и меня встречает поле для ввода пароля. Конечно, это не могло быть так просто. Мафиози – настоящие параноики. У Тео только на телефоне два пароля. Не спрашивайте меня, как это работает, потому что я понятия не имею. Но если вы взломаете первый, вам придется взломать и второй, прежде чем вы сможете получить доступ к чему-либо в устройстве.
– Что-то смешное? – спрашивает хриплый голос, заставляя меня подпрыгнуть, словно меня только что поймали за руку в банке с печеньем.
– Господи, Ти, перестань меня так пугать. Я слишком молода для сердечного приступа, – ругаю я его, одновременно трахая глазами. Жестко. Он прислонился к дверному проему, руки в карманах, рукава его белой деловой рубашки закатаны до локтей, а галстук свободно болтается на шее. Черт, он просто прекрасен. У меня текут слюни от этого зрелища.
Он рычит, шагая вперед и пинком закрывая дверь.
– Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, Dolcezza, то это я рискую получить сердечный приступ.
– Как я на тебя смотрю? – спрашиваю я, наблюдая, как он медленно приближается к столу.
– Как будто ты голодна, а я – твоя добыча.
– Ну, возможно, так и есть. Но я не понимаю, как это может вызвать у тебя сердечный приступ.
Он подходит к столу, разворачивает стул и опускается передо мной на колени. Зажав мой подбородок пальцами, он говорит:
– Я буду трахать тебя жестко и быстро, пока все в этом гребаном доме не услышат, как ты выкрикиваешь мое имя. А потом я сделаю это снова и снова. И снова. И снова.
– О, хорошо. – Что мне на это ответить? Может быть, – да, пожалуйста? Другая мысль: почему ты до сих пор не начал? Но я не успеваю ничего сказать, как Ти проводит пальцами вверх и вниз по моим икрам.
Он добирается до подола моей юбки.
– Мне не нравится это платье, – бормочет он.
– Что не так с платьем?
– Ты выглядишь в нем чертовски сексуально. Ты хоть представляешь, каким я был твердым во время обеда, когда я мог смотреть, но не трогать, потому что ты пришла не одна?
– Ммм, насколько твердым?
– Как скала. Мне пришлось пойти в ванную, когда ты ушла, и подрочить.
– Ну, ты мог бы попросить меня остаться. Мне ведь больше нечем было заняться.
– Мы вернемся к этому утверждению позже. Но сейчас мне нужно кое-что попробовать. – Он задирает мое платье выше бедер, придвигая мою задницу к краю сидения. Его пальцы оттягивают мои трусики в сторону, и его язык пробегает по всей длине моей киски, снизу вверх. Одним долгим, медленным движением.
Мои пальцы тянутся к его волосам.
– Ммм, я скучала по тебе сегодня.
– Я скучаю по тебе каждую секунду, когда не прикасаюсь к тебе, Dolcezza, – говорит он, прежде чем наклониться и повторить. Вибрация от рыка, вырвавшегося из его губ, проходит через всю мою киску.
– О Боже! Черт, Ти! – Я так возбудилась, просто глядя на него; мне не нужно много, чтобы кончить.
– Громче! Я хочу слышать, как твои крики отражаются от гребаных стен, Холли. – Ну, если он продолжит двигать своим языком, то меня услышит весь Нью-Йорк. Его язык проникает в мою киску, входит и выходит, входит и выходит, а затем он снова проводит им по моему клитору. Как будто у него есть карта, или его язык имеет магнитную связь с ним, потому что этот человек никогда не промахивается.
Его зубы касаются моего затвердевшего, чувствительного бутона.
– О Боже! – Я стону, приподнимая бедра навстречу его рту, мои руки теперь цепляются за подлокотники кресла. Мои ногти наверняка портят кожу. Не то чтобы меня это волновало. Все, что меня волнует, – это довести этот кайф до конца.
Пальцы Ти дразнят мое отверстие, погружаются внутрь, а потом выходят наружу. Он проводит пальцем вокруг и вводит его в мою заднюю дырочку. О черт, я выгибаюсь. Мне чертовски нравится, когда он делает это со мной, но это все еще кажется таким грязным. Таким запретным. Таким… всем. В тот момент, когда он толкается вперед, все мое тело напрягается, ощущения пробегают по всем нервным окончаниям.
– Расслабься, Dolcezza, ты мне сейчас палец оторвешь. – Ти смеется.
– О Боже! – Мои ладони закрывают лицо от смущения. Черт, я заставляю себя расслабиться.
Ти свободной рукой тянет мои руки вниз. Он смотрит мне прямо в глаза.
– Хорошая девочка. Просто расслабься и позволь мне сделать тебе хорошо.
Что-то не так с моей психикой, потому что в тот момент, когда он хвалит мою реакцию, моя киска начинает пульсировать. Ти ухмыляется, прежде чем его язык погружается внутрь, и он сосет. Он буквально сосет, как будто пьет свой любимый напиток. Мои бедра дрожат. Я пульсирую и выгибаюсь. Его язык пробирается к моему клитору и делает круговые движения, прежде чем его губы смыкаются, и он начинает покусывать его зубами. Его палец в моей задней дырочке начинает медленно двигаться. Моя голова падает на стул, когда я отдаюсь наслаждению, пронизывающему меня насквозь. Я не знаю, как ему это удается, как он заставляет меня чувствовать себя так чертовски хорошо. Мои глаза закрываются, когда волна за волной по мне прокатывается чистый экстаз. Я слышу свои крики, слышу, как его имя слетает с моих губ. Так тихо. Как будто голос не мой собственный.
Его движения замедляются, когда он вытаскивает палец и поцелуями спускается по моему правому бедру, а затем вгрызается в мягкую плоть. В то же время он вводит два пальца в мою влажную киску, снова отправляя меня за грань. Должно быть, я на мгновение теряю сознание, потому что, когда я открываю глаза, Ти смотрит на меня сверху вниз. Когда он остановился? Когда он встал?
– С возвращением. Ты в порядке? – спрашивает он. У меня нет сил на слова, поэтому я киваю в знак согласия. Я не просто в порядке. Я чувствую себя чертовски хорошо. – Хорошо, потому что я еще далеко не закончил с тобой. – Он поднимает меня на ноги, поворачивает и укладывает к столу. – Тебе нужно держаться, Dolcezza.
Мои руки поднимаются над головой, пальцы обхватывают край стола. Я чувствую, как Ти тянет мои трусики вниз по бедрам. Он осторожно поднимает каждую ногу. Я слышу, как он вдыхает.
– Я хочу разлить твой аромат по бутылкам, Холли. Он чертовски опьяняет. Я хочу всегда чувствовать запах твоей киски. – Я ничего не отвечаю. Но мое тело всегда реагирует на его грязные слова. Мои соки стекают по внутренней стороне бедер, когда язык Ти слизывает их. Я такая чувствительная. Я не знаю, сколько еще смогу выдержать, моя киска снова пульсирует от потребности быть наполненной им. – Тебе что-то нужно, Dolcezza? Все, что тебе нужно сделать, это попросить.
– Мне нужен ты, Ти. Мне нужно, чтобы ты уже был внутри меня, – выдохнула я.
– Почему же ты не сказала? Я ненавижу оставлять свою жену неудовлетворенной хоть в чем-то. – Я слышу, как расстегивается его молния, как шуршит ткань и как он стонет. Я хочу повернуться. Хочу увидеть его. Я уже собираюсь это сделать, как вдруг на мою задницу опускается рука. Удар отдается прямо в мой клитор.
– О, черт! – восклицаю я, когда Тео одновременно вводит в меня свой член.
– Бл*дь, я обожаю трахать тебя, Холли. Я мог бы жить в этой киске 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Ты такая чертовски мокрая, такая чертовски теплая, и ты так чертовски хорошо сжимаешь мой член.
– О Боже, Ти, не останавливайся. – Я не знаю, умоляю ли я его продолжать трахать меня или продолжать грязные разговоры. В этот момент я думаю, что кончила бы снова только от звука его голоса.
– Я никогда не перестану трахать тебя! Мы войдем в Книгу рекордов Гиннесса, как пара, которая трахается больше всех. Трахается лучше всех. – Я снова вжимаюсь в него, встречая его толчок за толчком, делая все возможное, чтобы не отстать. Он входит в меня быстро и сильно. – Я хочу, чтобы ты кончила снова, Холли. Я хочу, чтобы ты кончила от моего члена. Я хочу чувствовать, как твои соки стекают по моим гребаным яйцам. Я хочу купаться в твоих гребаных соках, Холли. – Святое дерьмо… Мое тело дрожит. Мурашки бегут по коже, меня покрывает холодный пот. Ти замедляет свои движения. Ему удается просунуть руку под меня, его пальцы находят мой клитор и щиплют его. – Ты будешь для меня хорошей девочкой, Dolcezza? Ты кончишь? Зальешь мой член всем, что у тебя есть?
– Да! – кричу я.
Ти снова наращивает темп, попадая в ту самую точку внутри меня.
– О, черт! Мне нужно, чтобы ты кончила сейчас, Холли, – рычит он.
Секунды спустя все мое тело замирает, и я кончаю для него. Всегда для него. Я никогда не испытывала таких оргазмов, как те, которые ему удается извлечь из меня. Его член изливается внутри, теплая жидкость покрывает внутренние стенки. Через минуту он выходит и разворачивает меня. Его губы прижимаются к моим, и он вырывает дыхание из моих легких, целуя меня так, будто никогда не сможет насытиться. Этот мужчина заставляет меня чувствовать себя желанной, как никогда до него.
Глава тринадцатая
Тео
Я лежу в постели, обнимая Холли. Вот что такое мир. Вот что значит быть целым. Если бы это было возможно, мы бы и дальше оставались в этом пузыре. Кончики ее пальцев бесцельно двигаются вверх и вниз по моей груди, обводя мои татуировки. Я мысленно записываюсь на прием к тату-мастеру. Мне нужно добавить парочку.
– Думаю, я хочу одну, – говорит Холли.
– Что именно? – Эта женщина может попросить чертову страну, и я найду способ купить ее.
– Татуировку, – отвечает Холли, и я понимаю, что это чуть ли не единственное, в чем я могу ей отказать. Не потому, что ей не пойдет мое имя, набитое на ее коже. Но если я не научусь пользоваться татуировочным пистолетом так же хорошо, как своим «Глоком», она ее не сделает.
– Нет, – говорю я, тут же понимая, что это был неправильный выбор слова. Холли поднимает голову и смотрит на меня. Я вижу вызов в ее глазах.
– Что значит «нет»? Ты не владеешь моим телом, Ти. Если я захочу татуировку, я ее сделаю.
Что происходит с женщинами в нашей семье, почему сегодня все спорят со мной?
– Вот тут ты ошибаешься, Dolcezza. – Я переворачиваю ее на спину и ложусь сверху. – Это тело принадлежит мне. Ты моя. И я не собираюсь позволять другому мужчине прикасаться к тому, что принадлежит мне.
Она поднимает на меня бровь.
– Хорошо, я не позволю другому мужчине трогать то, что принадлежит тебе. – Черт, это было слишком просто… Я недоверчиво смотрю на нее, пытаясь понять, почему она сдалась без боя. – Не думай слишком много, Тео. Я согласилась с тобой. Мое тело – твое, и прямо сейчас мое тело жаждет мороженого с шоколадной посыпкой. Думаю, твой долг – пойти и принести мне его. – Она смеется.
– Хочешь мороженого? Я доставлю тебе целую гребаную фабрику. – Я вскакиваю на ноги и поднимаю с пола пару сброшенных треников.
– Пока хватит и пары шариков. И надень футболку. Ты не можешь ходить по дому в таком виде. У какой-нибудь бедной девушки случится сердечный приступ.
Я беру футболку и спускаюсь на кухню. Надо было, бл*дь, обуться. Пол чертовски холодный. Я придвигаю к себе миску и накладываю в нее три шарика ванильного мороженого.
– Проголодался?
Я поворачиваюсь и вижу, как на кухню входит Нео без верха.
– Какого хрена ты здесь делаешь? – спрашиваю я. – И где, бл*дь, твоя одежда?
– Я остался в одной из гостевых комнат. Мне нужно было немного воды. Не думал, что это преступление.
– Почему ты спишь здесь? Что не так с твоим домом?
– Что за допрос с пристрастием? Я устал и завалился спать. Я уже делал это миллион раз, Ти.
Он прав. Делал. Но он не делал этого, когда в доме была моя сестра. Черт, я начинаю думать, что мне повезло, что не пришлось расти с этой девчонкой. Я знаю о ней совсем недолго, и она уже доставила охренеть как много стресса.
– Так, кран там. Ты знаешь, где стаканы. – Я оставляю его на кухне и прохожу мимо гостевой комнаты Анжелики и Изабеллы.
Я слышу шепот и останавливаюсь, чтобы прислушаться.
– Мама, а мы завтра пойдем к nonno?
– Может быть, Иззи. Мы можем позвонить ему утром.
– Nonno все еще грустит из-за дяди Ти? Как ты думаешь, дядя Ти и nonno помирятся?
– Я не уверена, милая. Не думаю, что nonno грустит о дяде Ти. Думаю, он расстроен тем, что не знал о нем все эти годы. В этом нет их вины, – говорит Анжелика.
– Я думаю, что люблю дядю Ти. Я хочу выйти замуж за такого же, как он, когда вырасту, – серьезно заявляет девочка.
Ее мать смеется.
– Удачи тебе, Иззи. Ты должна выйти замуж за того, в кого влюбишься. Не позволяй никому убеждать тебя в обратном. Никогда, bella.
– Хорошо. Мама?
– Да?
– Как ты думаешь, ты когда-нибудь влюбишься? – Невинный вопрос Иззи отзывается острой болью в моей груди. Одинока ли Анжелика? Нужен ли ей кто-то в качестве спутника жизни? До встречи с Холли я никогда бы не задумался об этом.
– Думаю, может быть… когда-нибудь. Но у меня есть ты, Иззи, и ты – вся любовь, которая мне нужна. – Анжелика может убедить свою дочь, но меня она не убедит.
Я ухожу. Когда я возвращаюсь в спальню, Холли уже крепко спит. Я ставлю миску на тумбочку и раздеваюсь, а затем ложусь рядом с ней. Обхватив ее за талию, я лежу в тишине и благодарю Бога за то, что он послал мне одного из своих ангелов. Снова. Я никогда не перестану быть благодарным за свою жену.
– Ммм… – Я просыпаюсь от самого приятного ощущения. Я смотрю вниз на море рыжих локонов, голова Холли покачивается вверх-вниз, ее рот – райский шелк, когда она втягивает мой член. – Бл*дь, Dolcezza, вот так я хочу просыпаться каждый день, – стону я, сжимая в кулаке ее волосы и поднимая голову, чтобы видеть ее лицо.
– Ммм, – бормочет она в ответ.
Ее рука обхватывает мои яйца и начинает их массировать.
– Черт, я сейчас кончу, Холли, – предупреждаю я, но она только сосет сильнее, заставляя мой позвоночник покалывать. Я кончаю ей в горло, заполняя ее рот. Чувствую, как она сглатывает, и через несколько секунд спрыгивает с кровати и бежит в ванную. Что, бл*дь, только что произошло? Я остаюсь в замешательстве, пока не слышу ее рвотные позывы. Я вбегаю вслед за ней и застаю ее склонившейся над унитазом. – Черт, черт, прости. Ты в порядке? Что мне делать? Скажи мне, что делать, Dolcezza?
Она поднимает на меня глаза и смеется.
– Я уже в порядке. Может, подашь мне стакан воды?
– Может, мне вызвать врача? – спрашиваю я, наполняя стакан и передавая его. Я кладу ладонь ей на лоб. Жара нет.
– И что ты скажешь? Я делала тебе минет и меня вырвало?
– Ну, черт. Не знаю. Не могу сказать, что я раньше сталкивался с такой реакцией… – бормочу я, немного растерявшись и не зная, что мне делать.
– Все в порядке. Это не из-за тебя. Серьезно. Я чувствовала небольшое недомогание, когда проснулась. Наверное, мне стоит больше прислушиваться к себе.
– Я звоню врачу. – Я возвращаюсь в спальню, чтобы взять свой телефон.
– Нет, не звонишь. Сегодня похороны Сонни. Мы не пропустим их, Ти. Со мной все будет в порядке. Наверное, я просто съела что-то несвежее, вот и все.
Я настороженно смотрю на нее. Она выглядит нормально. Немного бледная, но в остальном все в порядке. Даже чертовски хорошо.
– Ладно, но если тебе снова будет нехорошо, скажи мне, и мы уедем. Мне плевать, что подумают другие, Холли. Если ты заболела, мы обратимся к врачу.
– Со мной все будет в порядке. Мне просто нужен душ. – Холли поворачивается и идет обратно в ванную. Она закрывает дверь, и я тут же слышу звук льющейся воды.
Странно. Она никогда не закрывает дверь. Что-то явно не так. Я тянусь к ручке, но она заперта. Она, бл*дь, заперлась от меня. Я стучу кулаком по белой двери.
– Холли, открой дверь.
– Я в порядке, Ти. Я принимаю душ. Можешь принести мне кофе? Мне нужен кофеин.
Принести ей гребаный кофе? Она серьезно?
– Холли, открой эту чертову дверь, или я ее выбью, – кричу я. Ответа я не получаю. Я уже собираюсь выполнить угрозу, как вдруг вспоминаю, что на дверной коробке надо мной лежит гребаный ключ. Я положил его туда некоторое время назад, еще когда жил здесь в детстве. Отперев замок, я открываю дверь и делаю шаг внутрь. Пар настолько густой, что я не вижу перед собой больше двух футов. Моя жена сидит на полу в душе, и вода каскадом льется по ее телу, пока она тихо всхлипывает. – Черт, Dolcezza, что случилось? – Я захожу внутрь и подхватываю ее на руки. Переместив ее на скамейку, я сажусь рядом с ней.
