Текст книги "Скромная королева (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

И я хочу его. Вопрос в том, хочет ли он меня? Или я окончательно все испортила? Я ждала, что что-то произойдет. Я очнусь от яркого сна и пойму, что все это мне приснилось, что он, этот Тео, ненастоящий – хотя сейчас он выглядит чертовски реальным. Я осторожно подхожу к нему. Мои брови нахмуриваются, когда я замечаю, что он снова порвал швы. Вчера поздно вечером здесь был врач, который зашил его снова. Понятия не имею, где они нашли врача, который выезжает на дом в такое время. Но я не стала спрашивать, потому что хотела, чтобы о нем позаботились.

– Ти, тебе нужно остановиться. У тебя снова кровотечение, – тихо говорю я.

– Мне плевать на эти чертовы швы, Холли. – Он продолжает качать штангу вверх-вниз.

Так, значит, он все еще злится. Отлично, и что, черт возьми, мне делать? Я стою так некоторое время, пока не решаю, что на самом деле мне не нужно ничего делать. Если у него есть проблемы, то решать их должен он, а не я.

– Я зашла сказать, что собираюсь навестить отца. Пожалуйста, не уезжай до моего возвращения. – Я хочу, чтобы он пообещал, что подождет. Но я не буду просить об этом. Я не буду умолять.

Слышу звон металла, когда поворачиваюсь, чтобы уйти.

– Ты не поедешь в гребаную тюрьму одна, Холли.

– О да, и кто меня остановит? – Мои руки лежат на бедрах.

Ти поднимается и шагает – да, черт возьми, шагает – ко мне со взглядом, который, я уверена, заставил многих людей молить его о пощаде. Я отступаю назад, мои ноги ударяются о сиденье скамейки, и я падаю на задницу. Теперь Тео стоит надо мной и смотрит на меня так, словно я его добыча. Он наклоняется и кладет ладони по обе стороны от моих бедер.

– Думаю, ты недооцениваешь меры, на которые я готов пойти, чтобы обеспечить твою безопасность, Dolcezza. – Я резко вдыхаю, но не произношу ни слова. Что я могу сказать? – Не думай, что я не запру тебя где-нибудь в комнате. Когда все будет сказано и сделано, я смогу жить с твоей ненавистью ко мне, Холли. Но я не смогу жить без тебя. Так что не загоняй меня в угол. Тебе не понравится результат.

Последнее, что я должна сейчас делать, – это возбуждаться, верно? Мои трусики не должны быть мокрыми, как никогда раньше. Я должна разозлиться. Я должна сказать ему, куда ему следует засунуть свою слишком заботливую, снисходительную задницу. Но это не то, что я хочу сделать. Нет, даже близко нет. Мои руки тянутся к его волосам, и я тяну его лицо вниз на лишние двадцать сантиметров, чтобы уничтожить расстояние между нами.

Тео подхватывает меня на руки и, крутанувшись на месте, садится на скамейку, а я устраиваюсь у него на коленях.

– Не думай, что это означает, что мы закончили разговор, Dolcezza. Мы еще поговорим о твоем явном недостатке знаний о безопасности. – Он срывает с меня платье, и я остаюсь в одном белом лифчике и трусиках. Я уже собираюсь сказать ему, чтобы он не рвал их, когда он тянется вниз и разрывает кружево. Я закатываю глаза. Такими темпами он может купить франшизу Victoria’s Secret. – Это… – Он проводит рукой по моей киске. – …это мое. И это… – Он обхватывает обе мои груди, потянув за кружевной материал, чтобы освободить их. – …бл*дь, мое. – Кончиками пальцев он проводит по бокам моего живота. – Каждый, бл*дь, идеальный дюйм тебя – мой. И я не позволю никому, в том числе и тебе, пренебрегать безопасностью того, что принадлежит мне.

– Ты ведь знаешь, что я уже навещала отца в тюрьме, без тебя и твоей команды охраны.

– Это было до того, как ты стала моей, – пробормотал он мне в шею, вводя в меня два пальца. – Я забочусь о том, что принадлежит мне, Холли.

– Я не против, чтобы ты позаботился обо мне прямо сейчас. – Я сжимаю его руку. Язык Ти лижет мою ключицу, спускаясь ниже. Моя спина выгибается, выставляя грудь прямо перед его ртом. Его губы смыкаются вокруг одного из моих сосков. – О боже, да, не останавливайся! – Мои движения безумны. Я так близка к тому, чтобы кончить, и как раз в тот момент, когда я подхожу к обрыву – этой чудесной точке невозврата, – Тео отстраняется.

Я начинаю протестовать. Хочу сказать слова, но ничего не выходит. Я слишком возбуждена. Тогда он приподнимает мои бедра, прижимает свой член к моей киске и входит в меня. И я взрываюсь.

– Я хочу, чтобы ты кончила на мой член. Я хочу, чтобы твои соки залили меня. – Он прикусывает мое плечо.

– Да! Да! – кричу я.

Он продолжает держать меня за талию и опускать на свой член, двигая мной так, будто я ничего не вешу. Как будто я его личная кукла, с которой он может делать все, что пожелает… В каком-то смысле, наверное, так оно и есть, потому что я никогда не смогу ему отказать. Не тогда, когда я знаю, какое удовольствие может доставить мне этот мужчина.

– Черт! – рычит он. Мое имя слетает с его губ шепотом, его член напрягается, а движения становятся жесткими, когда он входит в меня, отдавая мне всего себя. Я падаю на его грудь, мое тело расслабляется и обмякает.

Его руки скользят вверх и вниз по моей спине, а затем пробегают по моим волосам. Он часто так делает. То ли у него фетиш на волосы, то ли он знает, как сильно мне нравится ощущение, когда его пальцы скользят сквозь них. Даже когда он зол, расстроен или, может быть, просто разочарован во мне (потому что он определенно все еще не в порядке), у него есть способ заставить меня почувствовать себя любимой и защищенной.

После нескольких минут, проведенных в неге, Ти поднимает меня на ноги, берет платье и натягивает его на меня через голову. Затем он оглядывает меня с ног до головы.

– Надень что-нибудь, что прикроет это тело, и я отвезу тебя к отцу. – Я открываю рот, чтобы напомнить ему, что могу носить все, что захочу, но он прикладывает палец к моим губам. – Не спорь, Холли. Ты не поедешь в место, полное дегенератов, чтобы продемонстрировать то, что принадлежит мне.

– Я и не собиралась спорить. – Я пошла к двери, но остановилась и снова повернулась к нему. – Что именно я сделала, чтобы так сильно разозлить тебя этим утром? – Я спрашиваю, потому что могу сказать, что он все еще кипит внутри.

– Пойду попрошу Нео наложить еще один шов на плечо. Тебе нужно одеться, если ты хочешь увидеться с отцом. – Он уходит, даже не взглянув в мою сторону.

А я остаюсь стоять на месте, гадая, что, черт возьми, только что произошло. Тео никогда раньше так не отмахивался от меня. Я понятия не имею, что его гложет, и как бы мне ни хотелось сказать: к черту его и его чрезмерную опеку, все, что я действительно хочу сделать, – это исправить ситуацию. Что бы между нами ни происходило, я хочу все исправить. Мне не нравится, что между нами нарастает напряжение. Но я не бегу за ним. Вместо этого я принимаю душ и готовлюсь увидеться с отцом впервые за двенадцать месяцев.

Мне следовало бы больше радоваться этому визиту, но какая-то часть меня все еще злится на него за то, какой выбор он сделал, и из-за этого вынужден был оставить нас. Но есть во мне и маленькая девочка, которая просто хочет вернуть папу. До того, как он попал в тюрьму, он был моей опорой. Я могла поговорить с ним обо всем, и он никогда меня не осуждал. А последние пять лет я только и делаю, что осуждаю его за его поступки, обижаюсь на него. Неужели я такая лицемерка? Я замужем за одним из самых безжалостных криминальных боссов Нью-Йорка. Так мне говорят. Я еще ни разу не видела, чтобы Тео был кем-то другим, кроме милого, заботливого мужчины, который шепчет мне на ухо обещания о вечной любви. Ну, если не считать сегодняшнего утра. Я ломаю голову, пытаясь понять, что сделала, чтобы вызвать такую резкую реакцию. Если он не собирается быть зрелым и рассказать мне об этом, то я больше не буду пытаться это выяснить.

Я спускаюсь вниз в поисках мужа и застаю его и Нео за жарким разговором в кабинете. Оба мужчины замолкают и смотрят в мою сторону, когда я вхожу в комнату. Я сжимаю в руках ткань, обтягивающую живот. Я выбрала платье макси. Оно опускается до щиколоток, скрывая все мое тело, которое, по мнению Тео, нужно прикрыть.

– Я могу вернуться позже или позвонить Райли и спросить, не хочет ли она поехать со мной? – предлагаю я.

Ти вздыхает, качая головой. Он все еще выглядит чертовски злым, но я больше не чувствую, что это направлено на меня.

– Нет, Dolcezza, я поеду с тобой. Пойдем. – Он берет со стола бумажник и ключи. Я не знаю, где он принял душ и переоделся, но сейчас он в свежевыглаженном костюме темно-синего цвета. Его волосы еще влажные, а сам он пахнет чистотой и мятой. Как так получилось, что мы были вместе меньше часа назад, а я уже хочу только одного – вышвырнуть Нео из этого кабинета и заставить Ти трахнуть меня на этом столе?

Я смотрю на стол, прокручивая это в голове, и чувствую, как румянец заливает мое лицо.

– Холли, ты в порядке? – Его голос тихий, когда он делает шаг ко мне.

– А, да. Я в порядке, – лепечу я.

– Не хочешь поделиться тем, о чем ты сейчас думала?

– Нет, некоторые мысли никогда не должны покидать мою голову.

Ти смеется и кладет руку мне на поясницу.

– Нео, договаривайся, – бросает он через плечо, направляясь со мной к выходу.

Глава двадцать вторая

Тео

Холли сидит на пассажирском сиденье и грызет ногти. Она нервничает. Я не могу понять, волнуется ли она из-за встречи с отцом или потому, что знает, что я все еще чертовски зол. Но как бы я ни был на нее зол, я не могу удержаться от желания облегчить ее переживания. Я беру ее за руку и сжимаю.

– Что случилось?

Она резко поворачивает голову в мою сторону, ее зеленые глаза смотрят прямо на меня.

– Серьезно? Что случилось? Ничего не случилось, Тео. Что может быть не так? Я собираюсь впервые навестить своего отца, даже не знаю, за какое время. В тюрьме! Да, и еще я везу своего мужа, босса мафии, у которого, заметьте, сейчас палка в заднице, на встречу с отцом. В тюрьме! Боже, Тео, я даже не знаю, что может быть не так. – Она отдернула руку.

– Ты так много всего сказала, Dolcezza, но давай начнем с того, что у меня нет гребаной палки в заднице.

– О, я виновата. Я думала, твое ворчливое настроение из-за нее.

– Я не ворчу. Просто немного разозлился. – Холли поднимает на меня бровь. – Ладно, я чертовски взбешен. Но у меня нигде нет палки.

– Может, поделишься с остальными, почему ты так разозлился?

Я смотрю на нее, размышляя, стоит ли говорить ей правду или нет. В конце концов, я решаю, какого черта? Может быть, это не позволит ей повторить ту же ошибку дважды.

– Ты позвонила другому мужчине и попросила гребаный самолет, Холли. Ты обратилась за помощью к другому мужчине. Конечно, я чертовски зол из-за этого. – Ее брови сходятся вместе, прежде чем она разражается смехом. – Это, бл*дь, несмешно. Тебе никогда не нужно обращаться к другому мужчине. Ни за чем. Ты моя гребаная жена. Все, что тебе нужно, я, бл*дь, могу тебе дать, да еще и с чертовой вишенкой сверху.

– Вот только ты не собирался мне ее давать, верно? Я попросила, а ты отказал.

– Потому что я хочу, чтобы ты была в безопасности. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, – рычу я. – Мне не нравится ссориться с тобой, Холли. Меня от этого тошнит.

– Это не ссора, Ти. Это ты ведешь себя как властный альфа-засранец.

– Что? Вообще-то, это неважно. Просто… если тебе что-то понадобится, попроси меня. Никогда больше не обращайся к другим мужчинам и не проявляй неуважения ко мне в присутствии моих людей. Это плохо выглядит.

– Я не проявляла к тебе неуважения, Тео. Я бы никогда так не поступила.

Я беру ее руку и подношу к губам, нежно целуя.

– Может, ты и не делала этого намеренно, Dolcezza. Но то, что ты обратилась за помощью к другому мужчине, – это огромное неуважение к своему мужу, особенно в нашем мире.

– Мне жаль, что ты так подумал. Это не входило в мои намерения. Серьезно. Я испугалась. Не хотела снова разлучаться с тобой и была готова сделать все, что угодно, лишь бы поехать с тобой в Италию. Если тебе нужно быть где-то, то и мне тоже.

– Хорошо. Если я переживу этот визит к твоему отцу, обещаю, что никогда больше не покину тебя, если только у меня не останется выбора.

– Почему ты можешь не выжить?

– Я женился на дочери этого человека, не спросив его разрешения. А теперь я увожу его дочь, чтобы она жила со мной в моем поганом, опасном преступном мире, в самом Нью-Йорке. Ты действительно думаешь, что твой отец не захочет меня убить? – Я улыбаюсь ей.

Она не отвечает.

– Это не смешно. Мне не нравится думать о своем отце, как об убийце. Но ведь он такой и есть, не так ли?

Я смотрю на нее; на ее глазах показались слезы.

– Холли, твой отец не сделал ничего такого, чего бы не сделал я сам. И ты не смотришь на меня по-другому, даже зная, на что я способен. Ты не должна и на него смотреть по-другому. Ты не знаешь, на что способен ради своих детей, ради того, кого любишь, пока сам не окажешься в таком положении.

– Дело не в том, что он сделал. Дело в том, что он нас бросил. Мы нуждались в нем, а он ушел.

– Нельзя держать в себе эту обиду. Это никому не идет на пользу. Постарайся простить его, Холли. – Я не могу представить, что она пережила, когда ее отца посадили. Я видел много мужчин, приговоренных к большим срокам, но ни одного, на кого мне было бы действительно не наплевать. Конечно, федералы всегда ждут, когда кто-нибудь из нас облажается, чтобы навесить на нас какое-нибудь дерьмовое обвинение. Но я не собираюсь быть настолько глупым, чтобы позволить этому случиться. Интересно, обидится ли на меня Холли, если это случится? Будет ли она ждать меня, как другие жены в нашей семье? Я не уверен. В чем я точно уверен, так это в том, что прибью любого ублюдка, с которым она попытается жить дальше, любого, кто посчитает, что может прикоснуться к тому, что принадлежит мне. Я сделаю так, что весь гребаный мир получит это сообщение и будет знать, кому она принадлежит.

Я заезжаю на парковку у тюрьмы. Это убогое на вид здание на неухоженной территории. У меня всегда бегут мурашки по коже, когда я захожу в эти места. Я проверяю свой телефон, чтобы узнать, удалось ли Нео договориться на сегодня.

Нео: Все готово, босс.

Я: Спасибо. Пусть самолет будет готов к вылету сегодня в шесть.

Нео: А как же твоя мама?

Черт, я забыл о ней. Я не могу оставить ее, когда беру всех, кто у нас есть, для защиты Холли.

Я: Скажи ей, чтобы она взяла поменьше вещей.

Нео: Я просто скажу, чтобы она собиралась. У меня нет желания умереть, босс.

Я закатываю глаза. Моя мать не смогла бы взять минимум вещей, даже если бы от этого зависела ее жизнь.

– Ти, тебе не обязательно идти со мной, ты же знаешь. Я понимаю, если ты не хочешь.

– Dolcezza, я ни при каких обстоятельствах не позволю тебе зайти в это здание одной. Пойдем. Давай сделаем это. – Холли крепко сжимает мою ладонь, когда мы идем на проходную.

– Имя? – Какой-то смуглый парень, сидящий за стойкой, выплевывает вопрос, даже не поднимая глаз от телефона в своей руке.

– А, Холли Рейнольдс. Пришла к Стивену Рейнольдсу. – Я замираю оттого, что Холли назвала свою девичью фамилию. Какого черта она делает? Охранник смотрит на нее, его глаза блуждают по ее груди. Мое тело пульсирует от желания выколоть ему глаза.

– Вам придется пройти в ту комнату для обыска. – Он кивает в сторону, и Холли замирает у меня за спиной.

– Этого не будет. Если кто-нибудь из вас, грязных ублюдков, даже подумает прикоснуться к моей жене, я отрежу ваши чертовы пальцы и засуну их вам в задницы, – рычу я. Да кем этот урод себя возомнил, говоря Холли, что ее нужно обыскать? – Давайте попробуем еще раз. Тео и Холли Валентино, пришли к Стивену Рейнольдсу. – Я ухмыляюсь, глядя, как бледнеет охранник и расширяются его глаза.

Да, именно так я и думал, ублюдок.

Глава двадцать третья

Холли

Я чувствую, как тело Тео вибрирует от гнева; от него исходит ощутимый жар. Перевожу взгляд с него на охранника, который теперь выглядит так, будто увидел привидение. О боже, о чем я только думала? Мне не следовало приводить сюда Ти. Он чертов преступник. И не просто преступник. Нет, он главный преступник – босс!

– Ах, конечно, прямо через эту дверь, сэр. Вас уже ожидают. – Охранник громко сглатывает и указывает нам за спину.

Я поворачиваюсь, чтобы следовать указаниям мужчины. Однако Тео – это каменная стена. Непоколебимая. Его темный взгляд устремлен на охранника.

– Ти, перестань. Все в порядке. – Я пытаюсь заставить его посмотреть на меня, пошевелиться, чтобы мы могли покончить с этим и уйти. Но он не двигается с места. – Тео, пойдем! – Он смотрит на меня сверху вниз, его губы подрагивают. Да, я уверена, что он пытается не рассмеяться от того, что я только что использовала свой хорошо отработанный учительский голос.

– Конечно. – Он перекидывает руку через мое плечо и целует меня в лоб, пока мы идем к открытой двери. Как только я вхожу в комнату, я не могу остановить слезы, которые текут по моим щекам. Я бегу, замирая перед отцом. Хочу только одного – обхватить его и прижать к себе. Но это запрещено. Я не хочу доставлять неприятности, поэтому встаю перед тем местом, где он сидит. Дверь за мной громко щелкает, но я не двигаюсь с места. Только когда Ти подходит ко мне и наклоняется, чтобы прошептать на ухо.

– Ты можешь обнять своего отца, Холли. Никто тебя не остановит.

Я оглядываюсь на него, потом на комнату. Охранник ушел. Они просто оставили нас здесь. Такого еще никогда не случалось. Я хочу задать вопрос, но мне, честно говоря, все равно, за какие ниточки пришлось дергать Ти, чтобы это произошло.

– Папа, я так по тебе скучала. Прости меня. – Я бросаюсь к отцу, когда он встает, чтобы поймать меня.

В его объятиях я чувствую себя как дома.

– Ш-ш-ш, Хол. Все хорошо, милая. Все хорошо. – Он прижимает меня к себе еще крепче, и никто из нас не хочет отпускать другого. Через несколько минут отец отстраняется и целует меня в лоб. – Я рад, что ты здесь. Ты хорошо выглядишь. – Он пробегает глазами вверх и вниз по моей маленькой фигуре. Не знаю, что он ищет, но он делает это каждый раз, когда я его вижу.

– Спасибо. Ты тоже.

– Давай. Садись. Расскажи мне все. Что произошло? – Отец переводит взгляд с Тео на меня, на его лице написаны вопросы. Я опускаюсь на стул, и Тео садится рядом со мной. Он молчит. Он еще не произнес ни слова. Однако он кладет руку мне на бедро и сжимает.

– А, ну, я вроде как… вышла замуж. Это Тео. Мой муж, – быстро говорю я.

Мой отец смотрит между нами, а затем грустно улыбается.

– Жаль, что я не смог присутствовать. Мне очень жаль, что я все пропустил. – Он опускает глаза на свои руки, которые теперь лежат на столе.

– О, не волнуйся! Через несколько месяцев у нас будет настоящая большая свадьба. Ты сможешь приехать и проводить меня к алтарю. Ведь так? Ты выходишь через пару дней.

– Зачем тебе еще одна свадьба? – спрашивает мой отец.

Я не знаю, как на это ответить. Не могу же я сказать, что это потому, что мы подписали бумаги, чтобы избежать войны с боссом мафии из другой семьи – о, и брака моего мужа с другой женщиной, договоренность о котором была ранее. Тео избавляет меня от необходимости отвечать.

– Это моя вина, сэр. Простите, но я рад наконец-то с вами познакомиться. Видите ли, я не мог дождаться, когда сделаю Холли своей женой. Мы сбежали, но планируем большую церемонию, когда все смогут присутствовать. Я прошу прощения, что не попросил сначала руки вашей дочери. – И настал момент обморока. Он всегда знает, что нужно сказать.

– Что-то подсказывает мне, что это не имело бы значения, если бы я сказал – нет.

Я задыхаюсь.

– Папа! – Я никогда не слышала, чтобы мой отец говорил так – жестко, уверенно, по-другому.

– Все в порядке, Dolcezza, – говорит Тео, улыбаясь мне. Затем он смотрит прямо на моего отца. – При всем уважении, сэр, нет, ваше благословение не имело бы значения для меня, но я уверен, что оно имело бы значение для Холли.

Отец улыбается.

– Хорошо, меньше всего мне нужно, чтобы моя дочь застряла с дураком без хребта. – Ладно, я знала, что мой отец изменится. Как может человек провести пять лет в тюрьме и не измениться. Но этот человек передо мной совершенно другой. Раньше мой отец никогда бы не сказал ничего подобного. Я даже не знаю, как реагировать.

Час спустя мы выходим из здания. Эту часть я всегда ненавидела больше всего: выйти и оставить отца за этими стенами. Я не могу представить, через что ему пришлось пройти за эти годы.

– Твой отец хорошо выглядит, – говорит Тео, заводя машину.

– Да.

– Dolcezza, еще три дня, и он покинет это место. И тебе больше никогда не придется возвращаться сюда.

– Ты не можешь мне этого обещать, Ти. В будущем может случиться все, что угодно. Мы должны жить сегодняшним днем, максимально использовать то, что у нас есть сейчас. – Мне грустно думать, что однажды я могу навестить своего мужа в таком же месте. Я даже не знаю, как ему удавалось так долго не попадать за решетку. – Как тебе это удается? – спрашиваю я его.

– Что именно?

– Как ты заставляешь всех выполнять твои приказы? Куда бы ты ни пошел, люди, кажется, знают, кто ты такой, и никогда не оспаривают твои действия. Ты добился досрочного освобождения моего отца, вот так просто. – Я щелкнула пальцами.

– Все было не так просто, Dolcezza. Я заплатил нужным людям. Вот и все. Нужно знать, к кому обращаться, когда тебе что-то нужно.

Я прокручиваю его слова в голове. Ему пришлось заплатить? Кому? И сколько?

– Тео, сколько тебе пришлось заплатить, чтобы вытащить моего отца?

– Не так много, как я был готов. Я готов на все ради тебя, Холли.

– Я знаю это. Но мне любопытно. Сколько?

Ти вздохнул.

– Пятьсот тысяч.

Пятьсот тысяч? И это все, что потребовалось? Мы с Райли могли бы заплатить столько, если бы знали нужных людей.

– Я могу расплатиться с тобой, – говорю я.

– Этого не будет. Кроме того, мои деньги – это твои деньги, Холли. Так что, по правде говоря, я все равно использовал твои деньги для оплаты. – Он ухмыляется.

– Значит, мои деньги – это и твои деньги тоже. И не будет иметь значения, если я переведу остаток своего траста на твой счет. – Кажется, мне удалось его перехитрить. Но я должна знать, что он всегда на шаг впереди.

– Ты можешь попытаться. Но это не сработает. Твои деньги – это твои деньги, Холли. Ты никуда их не переведешь. Кроме того, я заставил свой банк заблокировать любые переводы с твоего счета на мой, еще когда мы только познакомились и ты настаивала на том, чтобы заплатить мне за гребаный кофе.

– Как? Что? – Как он это делает?

– Dolcezza, я не хочу ссориться с тобой из-за денег.

– Мы не ссоримся, Тео. Мы просто разговариваем.

– Мы уезжаем сегодня в шесть. Ты хочешь еще что-нибудь сделать перед вылетом? – Я пожевала губу и уставилась на него. Мне многое хочется сделать с ним, ему. Тео замечает, что я смотрю на него. Он смеется. – Если ты не хочешь, чтобы я остановил машину и трахнул тебя прямо здесь, тебе нужно перестать смотреть на меня так, будто ты хочешь меня съесть.

– Как бы мне ни хотелось, чтобы ты так и сделал, думаю, мне стоит навестить сестру и маму, прежде чем мы уедем. Тебе не обязательно ехать со мной, если у тебя есть другие дела.

Он поворачивается ко мне и качает головой.

– Единственное, что меня сегодня интересует, – это ты, Dolcezza. Он ухмыляется. – Итак, куда сначала?

– В дом Райли. Я достаю свой телефон и отправляю ей сообщение.

Я: Я еду к тебе домой с Ти.

Райли: Прямо сейчас? Черт, ладно.

Я: Ты можешь попросить маму встретиться со мной у тебя? Я сегодня вечером еду в Италию с Ти.

Телефон звонит у меня в руке, но я не отвечаю, а сбрасываю, после чего кладу его обратно в сумку и игнорирую шквал сообщений, которые, как я знаю, моя сестра отправит мне.

Пять минут спустя телефон Ти звонит через аудиосистему автомобиля.

– Алло, – отвечает он.

– Тео, какого черта ты делаешь, увозя мою сестру в Италию? Ты что, спятил? Там с ней может случиться что угодно. Я не знаю, что ты там задумал, но я точно не позволю тебе втянуть мою сестру во все это.

Я теряю дар речи. Я знала, что у Райли нет чувства самосохранения, но наброситься на Тео? У нее явно нет ни фильтра, ни страха.

– Райли, прекрати… – Тео меня прерывает.

– Миссис Уильямсон, я понимаю ваше беспокойство по поводу моей жены. И поскольку вы – моя семья, я сделаю вам некоторые поблажки, на которые другие не могут рассчитывать. Но не надо, и я повторяю: Никогда. Не. Надо. Думать, что вы можете указывать мне, что делать с моей женой. – О, он не впечатлен. Я его не виню. Если бы кто-то попытался сказать мне, что я не могу взять Тео куда-то, я бы тоже не ответила по-доброму.

– Она не просто моя сестра, она мой близнец. Это гораздо больше, чем просто сестра. Если с ней что-нибудь случится, я найду тебя, и никакие головорезы не смогут спасти твою задницу от моего гнева.

– Райли, хватит. Ты слишком остро реагируешь, и вам двоим нужно перестать говорить обо мне, как будто меня здесь нет. Тео не по своей воле везет меня в Италию. Я заставила его. Так что можешь перестать винить его. Ты будешь вести себя хорошо, когда мы приедем к тебе, или я просто уйду.

– О, конечно. Ладно, увидимся. – Райли кладет трубку.

Я смотрю на Тео и вижу огромную ухмылку на его лице.

– Чему ты улыбаешься? – спрашиваю я, смущаясь.

– Ты stupefacente, но мне не нужно, чтобы ты вставала на мою защиту, Холли.

– Ты только что назвал меня глупой? – Я пытаюсь повторить это слово в голове: stupefacente. Я не могу придумать, что еще оно может означать.

– Нет, я сказал, что ты потрясающая. Dolcezza, тебя никак нельзя назвать глупой.

– Конечно, – бормочу я, делая мысленную заметку погуглить это слово позже.

Мы паркуемся перед домом Райли и Брэя. Я помню, как забирала Райли с этой улицы в первый раз, когда она осталась у него на ночь. Никогда не думала, что она снова окажется здесь. Честно говоря, я вообще не думала, что она выйдет замуж.

– Хороший район, – говорит Тео, оглядываясь по сторонам.

– Брэй хочет иметь футбольную команду детей. Он купил этот дом, готовясь к такому будущему еще до того, как познакомился с моей сестрой.

Тео глушит двигатель и поворачивается в мою сторону, его взгляд пронзает меня насквозь.

– А что насчет тебя? Тебе нужна футбольная команда?

Я не могу удержаться от смеха. Я учитель. Я люблю детей по своей природе, но я не хочу иметь кучу своих собственных.

– Я хочу одного, может быть, двух. Но не больше. А ты? – Я возвращаю вопрос ему.

– Я хочу столько, сколько ты захочешь мне подарить. Я хочу, чтобы вокруг бегала куча маленьких Холли. – Его ответ удивляет меня. Не знаю почему, но я никогда не представляла Тео ребенком.

– Ты хочешь дочерей? Ты же знаешь, что дочери вырастают и приводят в дом мальчиков – таких, как ты. – Я улыбаюсь.

Тео пожимает плечами.

– Я могу придумать тридцать способов заставить мужчину исчезнуть, даже не напрягаясь. Уверен, мне удастся отпугнуть любого stronzi, достаточно глупого, чтобы появиться рядом с нашими дочерями.

– Stronzi? – спрашиваю я.

– Ублюдок. – Он ухмыляется, выходя из машины. Мой живот скручивает от нервов. Я должна представить Тео маме. А что, если он ей не понравится? Я все еще пытаюсь понять реакцию отца, которой я совсем не ожидала.

– Что случилось? – Ти поднимает мой подбородок, пока мои глаза не встречаются с его глазами.

– Я нервничаю. Ты сейчас познакомишься с моей мамой, Ти. Она была не в восторге оттого, что я вышла замуж.

– Не волнуйся об этом. Дамы любят меня, Холли. И твоя мама тоже полюбит. – Он одаривает меня улыбкой, от которой плавятся трусики, и я закатываю глаза.

Мы заходим в дом. Я иду на шум и обнаруживаю на кухне маму и Райли, которые спорят о выпечке, в то время как Брэй набивает рот кексами. Я тянусь к подносу, но меня шлепают по руке прежде, чем я успеваю дотронуться до одного из них.

– Эй.

– Это не для тебя, Холли, – говорит моя мама, держа металлический поднос на расстоянии вытянутой руки.

Я бросаю взгляд между Райли и Брэем. Моя сестра выглядит совершенно взбешенной, а ее муж самодовольно ухмыляется.

– Какого черта?

– Она приготовила их для меня, Хол, извини. Я бы поделился, но ты знаешь… слишком вкусно. – Брэй смеется, отправляя в рот еще один.

– Вообще-то, я сделала их для Тео. Тебе просто повезло, что ты добрался до них первым. – Моя мама поворачивается и протягивает нам поднос. – Привет, я Линн. Вот, это для тебя.

– А, спасибо. Приятно познакомиться с вами, мэм. – Тео берет кекс, подносит его к губам, но прежде чем откусить, быстро протягивает его мне. Я без колебаний откусываю половину. Он вскидывает бровь, но ничего не говорит.

– Что? Почему ты не можешь поделиться со мной так же, Брэй? – визжит Райли.

– Ну, он делится только потому, что еще не попробовал их. Подожди, пока он поймет, насколько они хороши. – Брэй снова смеется.

Я смотрю, как Тео закрывает глаза, впиваясь зубами в мамин кекс. Да, они чертовски вкусные.

– Ммм, вау. – Тео берет еще один кекс с тарелки. Я жду, гадая, поделится ли он со мной, или они действительно настолько хороши. – Нет ничего, чем я не поделился бы с тобой, Dolcezza, – говорит Тео, разламывая его пополам и протягивая мне половину.

– Неплохо ты меня подставил, братишка, – обижается Брэй.

– Заткнись и учись, Брэй. Может, тебе стоит кое-что записать. Тео, ты ведь можешь дать ему уроки? – спрашивает Райли.

– Мам, мы ходили к папе сегодня утром. Он выглядит хорошо; ему не терпится вернуться домой. – Я меняю тему.

– Подождите, вы ходили вместе? И вы все еще живы?

– Райли, заткнись. Так получилось, что папа полюбил Тео – даже слишком сильно. Это было странно.

– Да, этот ему тоже нравится. – Райли показывает большой палец на Брэя.

– Так, кофе! Кто хочет кофе? – Мама поворачивается к кухне. Она уклоняется от разговора. Я оставляю эту тему, решив не портить наше совместное времяпрепровождение.

Глава двадцать четвертая

Тео

– Может, хватит уже дергаться? Ты меня чертовски нервируешь, – шепчет мне Нео по-итальянски.

– Ничего не могу поделать. Ты же знаешь, что я попал в чертову засаду, когда вылетал отсюда. Одному Богу известно, на какую х*йню мы нарвемся, когда приземлимся. Только на этот раз мне нужно беспокоиться о своей гребаной матери и жене. – Я вздыхаю. Не могу поверить, что позволил Холли уломать меня поехать вместе. Мне следовало более жестко отреагировать и настоять на том, чтобы она осталась в гребаном Сиднее. Но из эгоизма я позволил ей поехать со мной, потому что не хотел снова расставаться. А что, если из-за этого эгоизма она погибнет? Я не смогу жить без нее. Я не буду жить без нее.

– Ты действительно думаешь, что нас ждут неприятности? – спрашивает Нео.

– Не знаю, – честно отвечаю я. Потому что я действительно не знаю, чего ожидать, и это меня гложет. Мои нервы чертовски натянуты, и я никогда еще не был настолько на взводе. Если бы это были только мы – я и мои бойцы – да, я бы волновался, но не так сильно.