Текст книги "Скромная королева (ЛП)"
Автор книги: Кайли Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Я встаю, бросаю двадцатку на барную стойку и ухожу. Я больше не вернусь сюда. Не могу рисковать тем, что меня увидят здесь дважды, на тот случай, если кто-то меня все-таки узнает.
Лежа на дерьмовой кровати в дерьмовой квартире, которую нашел для меня Нео, я отправляю ему сообщение.
Я: Как она?
Нео: Я тебя сейчас чертовски ненавижу. Я никогда не видел более сломленного человека, чем она. А я, бл*дь, много кого сломал.
Черт! Я бью кулаком в стену и радуюсь, что костяшки пальцев болят. Мне нужна боль. Мне нужно что-то. Я не пытаюсь ответить ему. Что, бл*дь, я могу сказать на это? Прямо сейчас мой лучший друг, мой двоюродный брат утешает мою убитую горем жену. Мою гребаную жену. Моя кровь закипает при одной только иррациональной мысли о том, что он стал слишком близок с ней. И я чертовски зол, что подтолкнул их друг к другу. Он единственный, кому я могу доверить ее безопасность. Но могу ли я действительно рассчитывать, что он будет держать свои гребаные руки подальше от нее?
Я качаю головой. Конечно, могу. Нео никогда бы меня так не предал.
Глава пятая
Тео
На день раньше
Я в доках, где, по словам Ноа Келли, должен находиться груз. Мой план состоял в том, чтобы просто понаблюдать за разгрузкой, а потом сесть ублюдкам на хвост. Так все и было, пока я не увидел содержимое груза.
Я звоню по номеру, сохраненному в моем телефоне, как Б1. Я ожидаю, что ответит Хэл – глава семьи Гамбино. Вернее, я надеюсь, что это он. Из всех троих он самый терпимый. Но это не он. Вместо него – Лео Ламборн.
– Ти, что у тебя? – отвечает он.
– Я в доках. Лео, это полный пиздец. Этим девочкам не может быть больше восьми лет.
– Черт. Но ты знаешь, что должен делать: следи за ними и жди подкрепления. Не лезь на рожон.
– Это намного хуже, чем мы думали, Лео. Все эти девочки итальянки. Я посылаю тебе фотографию – парень ведет себя так, словно его вообще ничего не беспокоит. Я не знаю, кто он, бл*дь, такой. Я никогда его раньше не видел.
– Получил. Черт возьми. Ти, не делай ничего, бл*дь. Убирайся оттуда нах*й. Сейчас же. Езжай к оговоренному месту. Встретимся там.
– Нет, нам нужно знать, куда они везут этих девочек.
– Черт, ты должен делать то, что тебе говорят, парень. Ублюдок на фото – это Большой Гарри. Нам нужно пересмотреть этот план.
– План остается в силе. Мне плевать, кем возомнил себя этот Большой Гарри. – Я – сбрасываю звонок. До меня доходили слухи об этом ублюдке – он какой-то наркобарон в Италии. Но я никогда им не интересовался. Наверное, стоило. Я отправляю сообщение Нео.
Я: Кто такой Большой Гарри и чем он занимается?
Нео звонит, вместо того чтобы ответить на сообщение.
– Где ты?
– В доках. Кто этот ублюдок? – Я начинаю терять терпение. Мне нужны чертовы ответы.
– Он гребаный психопат, не имеющий права на существование. Я слышал, что он ест тех, кого убивает. В стиле Ганнибала Лектора, Ти. Что бы ты ни делал, держись от него подальше.
– Почему все так боятся этого парня? – спрашиваю я. Мне непонятно.
– На самом деле, я не знаю. Но я, бл*дь, очень хочу, чтобы все закончилось как можно скорее, потому что твоей жене нужно, чтобы ты вернулся домой.
– Как она? – спрашиваю я.
– Как, по-твоему, она может быть? Она думает, что любовь всей ее жизни только что разнесло на куски. Она в полной заднице, чувак. Я не могу заставить ее есть. Она почти не спит. А когда засыпает, то просыпается с криками.
– Ты привез сюда ее сестру? – Я не знаю, как ей помочь. Я бы хотел просто сказать ей правду… что со мной все в порядке. Но мне нужно, чтобы в это дерьмо с моей смертью поверили. Мне нужна скорбящая вдова.
– Почти, она должна приехать завтра.
– Хорошо. Мне пора. Постарайся, чтобы она что-нибудь съела. – Меня просто разрывает на части изнутри. Я чувствую себя полным дерьмом из-за того, что был вынужден так поступить с ней. Последние два дня я еле держусь, снова и снова желая отправить ей сообщение. Что-нибудь. Что угодно, лишь бы она знала, что я жив.
Она должна знать, что мы еще есть. Наша история еще далека от завершения.
Я сфотографировал здание и записал адрес. Я проследил за грузовиками – грузовиками, полными чертовых девочек-итальянок. Это просто пиздец. Я хочу пойти за ними и начать убивать. Я бы хотел увидеть, как прольется их кровь, и покончить с каждым из этих больных ублюдков.
Я пытаюсь думать о том, как поступил бы мой отец. Не могу поверить, что он мог знать об этом. Он ни за что не остался бы в стороне и не позволил, чтобы такое происходило с детьми. Не после того, что случилось с Лолой, моей двоюродной сестрой и младшей сестрой Нео. Она исчезла, когда ей было девять лет. Семья так и не смогла найти ни малейшего следа ее местонахождения. От одной мысли о том, что ее могла постигнуть такая участь, мне становится не по себе. Я выбрасываю эти мысли из головы. Сейчас я не могу потерять концентрацию.
Я направляюсь к месту встречи. Когда я подъезжаю, остальные уже там.
– Где тебя носит? Ты же понимаешь, что у меня есть и другие дела? – Лео ворчит.
– Да, у меня тоже, мудак. По крайней мере, все вы, ублюдки, сегодня вернетесь домой к своим женам, – отвечаю я. Они отводят взгляды, не в силах смотреть мне в глаза. Ублюдки. – Что вы, черт возьми, мне не говорите?
– Нам нужно, чтобы ты поехал в Италию, – говорит Хэл. – Большой Гарри замешан в этом, а значит, дело серьезнее, чем мы думали. Это касается не только нью-йоркских семей. Мы хотим уничтожить этот бизнес. Я говорил с Элом Донателло. Он в деле. Все, что тебе понадобится, – все, что ты не сможешь достать сам, – он тебе обеспечит.
Эл Донателло – его можно назвать чертовым Королем Королей. Он правит всем итальянским преступным миром. Если он нас поддерживает, то какого хрена сам не сделает грязную работу?
– Почему бы Донателло просто не прикрыть этот бизнес? У него есть все необходимые ресурсы там, на месте.
– Он подозревает, что у него завелась крыса. Он хочет, чтобы ты внедрился в его семью, потратил время на знакомство с ними и выяснил, кто ест сыр. Это должно быть не слишком сложно.
Да, чертовски просто.
– Знаете, что? Мне не нужно это дерьмо. У меня есть бизнес, которым я должен управлять. У меня тут гребаная семья, которой я тоже нужен. Найдите другого дезинсектора для его проблемы с крысами. – Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Я сам придумаю, как освободить этих девочек. Я не поеду в гребаную Италию.
– Знаешь, мы были готовы смотреть сквозь пальцы, когда ты позволил Лане отделаться одной пощечиной… после убийства двух донов. Но, возможно, нам стоит обратить на это внимание Совета. Уверен, им будет что сказать по этому поводу, – говорит Лео.
Мои шаги замедляются. Чертовы ублюдки.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Я поворачиваюсь и складываю руки на груди.
– Конечно, не понимаешь, – добавляет Хэл. – Мы оставили все как есть, потому что тот кусок дерьма, которого она называла отцом, заслужил это. А вот твой отец – не очень. – Он пожимает плечами.
– Ладно, я поеду в гребаную Италию. Две недели. Если за это время не смогу получить информацию, я возвращаюсь.
– Отлично, я уверен, что это не займет столько времени, – соглашается Лео. – Призрак может проникнуть в места, которые обычным людям недоступны.
Я ухожу, размышляя, не это ли был их план с самого начала и поэтому я должен был умереть. Чтобы получить в Италии нужную им информацию. Я не верю в эту чушь о том, что Элу Донателло нужен кто-то, чтобы найти крысу. Он мог бы сам разобраться с этим дерьмом в собственной семье. Что-то еще здесь не так. Я просто не знаю, что. И пока я не пойму, я должен следовать их планам.
Я возвращаюсь в съемную квартиру.
Я лежу на кровати. Понятия не имею, который сейчас час, но что-то заставляет меня встать и подключиться к системе видеонаблюдения в моем пентхаусе. Последние два дня я избегал этого. Я хочу увидеть ее. Но я знаю, что если увижу, то захочу большего, как в той детской сказке про печенье для мышки, а я не могу поддаться своим порывам прямо сейчас. Это не пойдет на пользу никому из нас в долгосрочной перспективе.
Я загружаю серверы и осматриваю кухню и гостиную. Они пусты. Проверяю спальню и вижу, что она спит в кресле. Темно, поэтому я не могу разглядеть ее черты. Почему она не в постели?
Она резко просыпается и вскакивает. Похоже, она что-то кричит… или на кого-то? Но там больше никого нет. Я не должен этого делать, но я делаю. Я включаю звук, чтобы услышать, что она говорит.
– Когда? Когда, черт возьми, ты вернешься?
Черт, мое сердце разбивается на части. Ненавижу, что поступаю так с ней. Я, бл*дь, никогда себе этого не прощу… Мне невыносимо видеть ее такой растерзанной. Затем она разбивает бокал о стену. Выпусти это, Dolcezza. Разгроми всю комнату, если нужно.
Я наблюдаю, как она падает на пол, подбирает осколок и смотрит на него.
– Я просто хочу, чтобы боль ушла, – плачет она.
– НЕТ! – кричу я. Ни за что на свете. Я звоню Нео. – Иди к Холли. Сейчас же, Нео. Останови ее, бл*дь! – кричу я в трубку, когда он берет ее. Я задерживаю дыхание на тридцать секунд, которые требуются ему, чтобы добраться до нее, и вижу, как он вбегает в мою спальню. Холли в шоке смотрит на него. Он выхватывает осколок из ее рук. Слава богу… Я должен что-то сделать. Я не могу позволить ей продолжать верить в то, что я мертв. О чем я, бл*дь, думал? Что она поплачет день-другой, поскорбит немного, но в итоге забудет обо мне?
Ни хрена подобного. Это девушка, которая, не дрогнув, приставила пистолет к голове босса мафии, чтобы обеспечить мою безопасность. Конечно, она не смирится с мыслью, что я мертв.
Я смотрю, как Нео поднимает ее, и у меня сжимается челюсть. Это должен быть я. Я должен быть там с ней. Нет, она не должна быть такой сломленной. Он выносит ее на кухню. Я выключаю камеры. Теперь она в безопасности. Он больше не оставит ее одну.
На мой телефон приходит сообщение.
Нео: Я не знаю, что делать, Ти. Она буквально собиралась порезать себя. Ты должен положить этому конец.
Я: Я знаю. Просто… не оставляй ее одну. Я все улажу.
Он не отвечает. Мне это и не нужно. Я знаю, что он меня не подведет.
Глава шестая
Тео
Прошло несколько часов с тех пор, как на моих глазах Холли собиралась совершить немыслимое. У меня кожа зудит от желания увидеть ее, избавить ее от этих гребаных страданий. Я переосмысливаю все, что сказали мне три других босса за последние несколько дней. Действительно ли она здесь в безопасности? Что будет, если я улечу в Италию и оставлю ее? Она будет одна. Ее будет окружать армия охраны, но она все равно останется одна.
К черту это. Я не уеду из Нью-Йорка вот так. Но и взять ее с собой я не могу. Я не представляю, во что ввязываюсь. И я ни за что не позволю, чтобы Холли была втянута в это дерьмо.
В моем мозгу крутятся все возможные идеи и сценарии, как лучше защитить ее. Защитить всю мою гребаную семью, империю, которую построили мои предки. Я не подведу их. Никого из них. Я покажу этим ублюдкам, что я, может, и молод, но это не значит, что я глуп. Какие бы планы ни вынашивались против меня и моей семьи, они об этом пожалеют. Кто бы они ни были.
Я должен вытащить Лану. Ее нужно спрятать… где-нибудь, где ее никто не найдет. Я никому не доверяю. Эти ублюдки знают, что она ответственна за убийство обоих наших отцов. Я не простил ее, но и сидеть сложа руки перед расстрельной командой я не могу. Я не буду с ней разговаривать. Не могу. Но я знаю кое-кого, кто готов на все ради этой женщины. Пролистываю свои контакты, пока не нахожу номер. Алексей Петров.
– Да? – отвечает он.
– Мне нужна услуга. – Я ненавижу эти чертовы слова, уже когда произношу их.
– Да, большинству людей что-то нужно. Кто ты, бл*дь, такой и что тебе нужно? – рычит он.
– Это не для меня. И если бы у меня был другой путь, я бы не стал просить твою задницу. Речь идет о Лане. – Я делаю паузу, услышав его резкий вдох. Ну вот, теперь я привлек твое внимание, ублюдок.
– Я слушаю.
– Тебе нужно увезти ее из города. Они знают. Скажи ей, что они все, бл*дь, знают, что она сделала. Она должна уехать, пока они ее не нашли.
– Черт, помедленнее! О чем ты говоришь? В чем ты ее обвиняешь? И кто они такие?
– Может, тебе стоит спросить об этом у нее. Я думал, она доверяет тебе и твоим людям. А еще лучше – спроси ее подругу Елену. Спроси ее, какое дерьмо она дала Лане и что посоветовала с ним сделать. – Я позволил своей ярости на мгновение овладеть мной. – Слушай, просто увези ее из города на некоторое время. Я перезвоню, когда ей будет безопасно вернуться домой.
– Ты так и не сказал мне, кто ты такой и почему я должен тебя слушать.
– Ты прав. Я не сказал. – Я завершил звонок. Я видел его рядом с Ланой. Я знаю, что он не станет рисковать. Каким бы гордым ни был этот ублюдок, он послушает меня и заставит ее уехать из города или, по крайней мере, спрячет ее в одной из их гребаных русских конспиративных квартир. Никто не знает, что она трахается с русским, кроме меня. По крайней мере, я чертовски надеюсь, что никто больше не знает. Я бросаюсь обратно на кровать, когда в моей руке раздается сигнал уведомления. Я открываю его, не задумываясь.
Холли: Мне нужно, чтобы ты вернулся. Я больше не могу. Мне слишком больно. Пожалуйста, вернись, Ти.
Я начинаю печатать ответ, чтобы сказать ей, что вернусь домой. Что все будет хорошо. Но я удаляю слова, не успев их отправить. Через минуту приходит еще одно сообщение.
Холли: Пожалуйста, я люблю тебя. Tи? Скажи мне, что ты вернешься.
Я читаю сообщение, но не могу ответить. Что я должен делать? Я ей чертовски нужен. Она нужна мне. Вся эта хрень с фальшивой смертью – просто какое-то дерьмо. Я не хочу, чтобы ей было больно… Я не могу сидеть и смотреть, как она страдает. Примерно через десять минут появляется новое сообщение.
Холли: Просто чтобы ты знал, я беру твою машину. Я собираюсь нарушить все правила дорожного движения, и ты, вероятно, получишь кучу штрафов.
Черт! Она ведет себя чертовски безрассудно. Она думает, что ей больше не для чего жить. Ей плевать, что она может причинить себе вред. Черт! Я встаю и натягиваю джинсы и рубашку. Потом звоню Нео. У него сейчас хреновая работа.
– Босс? – отвечает он.
– Где ты и какого хрена Холли взяла мою машину, чтобы погонять на ней? – кричу я в трубку, уже спустившись на пять лестничных пролетов, чтобы добраться до подъезда этого обшарпанного многоквартирного дома.
– У меня были кое-какие дела. С ней остались ее сестра и шурин. Я убедился, что она под присмотром. Черт, подожди. – Я жду, слушая, как он стучит по клавиатуре.
– Она едет к твоим родителям. Она только что ввела адрес в навигатор.
– Позвони и скажи ей, чтобы она вернулась. – Он звонит ей по другому телефону. Нео включает громкую связь, и слышать ее голос – чертова пытка. Особенно когда она все еще надеется, что на другом конце провода – я. В ответ она шепчет мое имя.
– Ну, бл*дь, она бросила трубку. – Шок Нео очевиден.
– Уверен, это не первый раз, когда тебя игнорируют, – сухо говорю я. Я бегу трусцой к своей машине.
– Ну да, но я думал, что мы друзья. Хочешь, чтобы я проследил за ней до твоих родителей?
– Как будто ты сможешь угнаться за ее сумасшедшей, бл*дь, ездой по улицам. Я же говорил тебе не выпускать ее из виду. И какого хрена она решила навестить мою мать в три часа ночи?
– Понятия не имею. Я позвоню предупредить, чтобы охранники ее впустили. Я встречу ее там и привезу к тебе, – предлагает он.
– Не беспокойся. Я уже почти на месте.
Я паркую машину на другой стороне улицы – не на виду – и бегу под деревьями, держась в тени. Самое лучшее в проникновении в собственное поместье: ты знаешь, где стоят все гребаные камеры и охранники. Раньше у меня не было причин прокрадываться в собственный дом. В детстве я делал все, что хотел. Родителям было все равно, лишь бы я всегда был на воскресном ужине и соблюдал видимость приличий.
Ну, черт… Я не собирался ни с кем сталкиваться здесь. Мой отец был чертовски дотошным ублюдком, это уж точно. Я немного понаблюдал и заметил, что каждый охранник меняет место каждые пять минут. Я решил, что если попытаюсь перепрыгнуть через забор, то меня пристрелят раньше, чем кто-нибудь из идиотов поймет, что это я. Лучше всего зайти спереди. Либо вырубить охранника у ворот, либо пригрозить ему так, чтобы он никому и слова не сказал о моем присутствии. Я доверяю этим людям. Они все преданы. Я просто не хочу испортить план до того, как выясню, что замышляют другие боссы.
Обойдя поместье, я подбегаю к воротам. Не успеваю я подойти к железным прутьям на расстояние десяти футов, как мне в голову целятся два ствола.
– Думаю, вам стоит опустить их, – говорю я, мотнув головой в сторону их оружия.
– Черт, мистер Валентино? – спрашивает один из них.
– Да, долгая история. У меня нет времени объяснять. Моя жена приехала?
– Да, я впустил ее, босс. Она все еще там, сэр. – Он кивает в сторону дома.
– Спасибо. И вы меня не видели, ясно? Может, вам приснился кошмар? Воображение? Увидели гребаного призрака… Мне все равно. Но меня здесь никогда не было, понятно?
– Конечно, босс. Тут никого не было.
Я прохожу мимо открытых ворот и пробираюсь в дом через боковую дверь. И тут же меня встречает дуло другого пистолета.
– Черт возьми, сегодня это происходит слишком часто, – рычу я.
– Босс? Черт, извини. Не знал, что это ты. Они сказали, что ты мертв. Я рад, что это не так.
– Насчет этого… Я – мертв. А ты нет. Ты горюешь – ужасно скучаешь по мне и все такое. – Я обхожу его и поднимаюсь по лестнице. Пробираюсь в свою старую спальню, сажусь на кровать и просматриваю записи с камер наблюдения на телефоне. Этот дом слишком чертовски большой. Здесь слишком много комнат, которые нужно обыскать, но наконец я вижу ее. Холли сидит в библиотеке с моей матерью. Похоже, они плачут. Черт… Я попаду в ад за это.
Они обе встают, и моя мать обнимает Холли, прежде чем проводить ее. Я слежу за тем, как они поднимаются по лестнице. Только когда они стоят за этой чертовой дверью, я понимаю, что мама привела ее сюда. Какого хрена она привела Холли в мою старую спальню? В этом доме десять комнат для гостей. Я забираюсь в шкаф и выключаю телефон. Загорается свет, и моя мать говорит Холли, чтобы она немного отдохнула, а затем упоминает какую-то хрень о том, что завтра они будут планировать мои поминки. Света достаточно, чтобы я мог видеть, как Холли оглядывает комнату. Она вздыхает и сворачивается калачиком на кровати. Вскоре она засыпает. Я открываю дверь и смотрю на нее. Я не могу уйти, не дав ей понять, что все будет хорошо.
Я думал, что разбудить ее, закрыв ей рот ладонью, было хорошей идеей… до тех пор, пока не получил локтем в грудь.
– Черт, – стону я.
– Tи? Какого черта? – Вслед за этим она бьет меня по плечу.
– О, черт, Dolcezza. Ш-ш-ш. Мне нужно, чтобы ты вела себя тихо, – прошу я.
Затем она смеется, но не радостно. Нет, это совсем другое. Она как будто сошла с ума.
– Ты, наверное, шутишь. Где, черт возьми, ты был? – Она в бешенстве…
– Мне жаль. Мне очень жаль, Dolcezza. Но я не могу остаться надолго. Я просто… Я больше не мог держаться в стороне…
– Что значит «не можешь остаться»? Что происходит, Ти? Где ты был?
Я явно не продумал все до конца. Что, бл*дь, я ей скажу? Вместо того чтобы отвечать на ее вопросы, я делаю то, о чем мечтал последние три гребаных дня. Я прижимаюсь к ее губам. Проталкиваю свой язык в ее рот и беру все, что она может мне дать. Я жадно ищу утешения в этом поцелуе, хотя это я должен утешать ее. Я поднимаю ее, бросаю обратно на кровать и забираюсь на нее сверху.
– Я чертовски скучал по тебе.
– Почему? Почему ты так поступил со мной? – спрашивает она, ее голос дрожит.
– Я расскажу тебе, когда смогу. Обещаю. Только не сейчас. – Я наклоняюсь и снова впиваюсь в ее губы. Просунув руку под рубашку, я ласкаю ее грудь и кручу сосок. Ее спина выгибается, а ноги обхватывают мою талию, и она прижимается ко мне. – Я чертовски люблю тебя, Холли. Я всегда буду возвращаться к тебе. Не забывай об этом. – Мои губы целуют ее шею.
– Я думала, что потеряла тебя. Я… это было слишком, Тео, – плачет она. Я вытираю слезы с ее щек большими пальцами.
– Я знаю. Мне жаль. Мне так чертовски жаль. – Я прижимаюсь лбом к ее лбу. Мы оба тяжело дышим. Я сажусь, стягиваю с ее ног штаны для йоги и распахиваю рубашку. Затем я ложусь на спину и притягиваю ее к себе. – Мне нужно увидеть тебя. Мне нужно увидеть тебя, Холли.
Она кивает и прикусывает нижнюю губу. Ее руки дрожат, когда она расстегивает мой ремень и джинсы, освобождая бушующий гребаный стояк. В тот момент, когда ее мягкая ладонь обхватывает мой член, я теряю все границы.
– Мне нужно быть внутри тебя сейчас. Мне нужно, бл*дь, почувствовать, как твоя киска сжимает мой член, Dolcezza. Ты мокрая для меня, Холли? – спрашиваю я, прекрасно зная, что так и есть. Она, бл*дь, всегда такая. Она кивает и опускается на головку моего члена, медленно скользя по нему. – Бл*дь! Ты мне чертовски нужна, – говорю я, придерживая ее за бедра, пока она не опускается полностью.
– О боже, Тео, да. О боже. – Ее стоны становятся громче. И в этот момент мне уже все равно, кто ее слышит. Я хочу, чтобы весь мир знал, что она моя, что я делаю это с ней. И никто, бл*дь, больше.
– Черт, ты идеальна. Моя королева. Мое все. – Я приподнимаю ее бедра, а затем снова опускаю ее. В ней так чертовски хорошо. Я знаю, что если не буду сдерживаться, то кончу слишком быстро. Я не хочу, чтобы все закончилось. Я тянусь вверх и ласкаю ее грудь. Ее руки ложатся на мою грудную клетку, и она медленно сжимает мой член своей киской.
– Не оставляй меня снова, – шепчет она, наклоняясь вперед, чтобы коснуться моего лица. – Я не могу жить без тебя, Ти. Не оставляй, бл*дь, меня снова. Пожалуйста. – Она умоляет меня…
Я хочу сказать ей, что не брошу. Но это же гребаная мафия. Я не могу гарантировать завтрашний день. Все, что я могу пообещать, это сделать все возможное, чтобы быть рядом с ней каждое утро, когда она откроет глаза. Я буду первым, кого она увидит, когда проснется, и последним, прежде чем ляжет спать ночью.
Глава седьмая
Холли
Тео переворачивает нас так, что оказывается сверху. Он действительно здесь. Он внутри меня. Его руки ласкают меня. Его губы целуют меня. Если это сон, пожалуйста, Боже, я не хочу просыпаться. Пусть это останется со мной навечно. Я сделаю все, что угодно. Только пусть это будет реальностью…
Тео становится на колени и закидывает мои ноги себе на плечи. Держа меня за лодыжки, он начинает входить в меня, сильно и быстро.
– Бл*дь. О боже!.. Не останавливайся. Никогда не останавливайся. – Мои мысли в полном хаосе, но одна вещь кристально ясна, и это оргазм, который приближается. Я так близко.
– Черт, кончи для меня, Холли. Мне нужно, чтобы ты кончила прямо сейчас, – требует Ти, прежде чем укусить меня за лодыжку.
– О да! – Я падаю с обрыва. И Ти следует за мной, его тело содрогается, когда теплые струи бьют в меня. Он падает на кровать и притягивает меня к себе, его рука обнимает меня, а пальцы накручивают локоны моих волос.
– Пожалуйста, скажи мне, что это не сон. Скажи, что ты настоящий. – Мой голос дрожит при мысли о том, что я проснусь и пойму, что его больше нет.
– Это не сон, Dolcezza. – Голос Ти хриплый, его грудь все еще быстро вздымается.
Я лежу, устроившись в его объятиях. Хочу спросить, где он был. Я хочу спросить, как он мог так поступить со мной. В голове крутится столько вопросов. Но больше всего мне хочется… просто наслаждаться тишиной и его объятиями. Это мое счастливое место, мое убежище. Я слышу, как тикают часы на стене, словно дразня меня. Наше время ограничено? Сколько времени пройдет, прежде чем он снова покинет меня? Может, он и не умер в том здании. Но та жизнь, которую он ведет… она опасна, и вероятность того, что он не вернется ко мне, выше, чем я готова признать.
Я сажусь, высвобождаясь из его объятий. Мне действительно нужны ответы. Я не могу быть покорной домохозяйкой, которая принимает все как есть. Я не могу жить со всеми этими сомнениями.
– Где ты был? – спрашиваю я, натягивая простыню на грудь.
– Работал. Я не могу сказать тебе, что я делал, Dolcezza. Не хочу подвергать тебя еще большей опасности, чем та, которой уже подверг, приведя тебя в этот мир. – Он протягивает ко мне руку. Я отшатываюсь от нее.
Не позволю его прикосновениям помешать мне выяснить, что происходит.
– Нет, ты не хочешь говорить мне. Не могу и не хочу – это разные вещи, Тео. Ты был с кем-то еще? О боже, ты был с другой женщиной? – Мой голос повышается, и слезы выступают на глазах.
Лицо Тео ожесточается, челюсть напрягается, а взгляд темнеет.
– Черт, конечно нет. Холли, ты думаешь, я могу тебе изменить? Нет, никогда. Клянусь, у меня не было и никогда не будет другой женщины.
– А что еще я должна думать, Тео? Тебя не было три гребаных дня. Три дня. Ты позволил мне думать, что ты мертв. Я никогда в жизни не чувствовала такой боли. Я хотела… – На этом я замолкаю. Я даже не могу облечь в слова то, что я готова была сделать, чтобы боль прекратилась.
– Я знаю. Мне жаль. У меня не было выбора, – говорит он, придвигаясь ко мне ближе.
– Выбор есть всегда. Разве не это ты говорил мне раньше? А ты… ты выбрал неправильно. Ты разбил мне сердце, Ти. Нарочно. Ты сказал, что никогда не причинишь мне боль, но ты сделал это. Ты ранил меня так, как никто другой никогда не сможет.
– Скажи мне, что делать. Скажи мне, как все исправить, Холли.
– Не думаю, что это возможно. – Я встаю и иду в ванную. Он идет следом, разворачивает и прижимает спиной к раковине. Затем он закидывает руку мне за спину и включает кран. – Он останавливает мой вопрос, приложив палец к губам, а затем тянется к душу и включает воду там тоже.
– Я должен был стать призраком. Другие боссы показали мне несколько фотографий, досье. Джон-младший… был замешан в каком-то очень большом дерьме, которое семьи не потерпят. Я хочу положить этому конец. Но для этого мне нужно затаиться. Умереть, стать временно кем-то другим, что даст мне доступ к информации, недоступной Тео Валентино.
– Что именно ты собираешься остановить? И почему это должен быть именно ты? Разве ты не можешь поручить это кому-нибудь другому?
– Они продают детей, Холли. Маленьких девочек, не старше восьми лет. Даже если бы я мог поручить это кому-то другому, я хочу, бл*дь, остановить этих больных ублюдков. Я должен это остановить. – Его слова не громче шепота. Но его глаза печальны. Он полон решимости внести свой вклад, спасти этих девочек. Кто я такая, чтобы стоять здесь и говорить ему «нет»?
– Чем я могу помочь? Что я могу сделать? – спрашиваю я.
– Ничего. Ты не должна в это вмешиваться, Холли. Мне нужно уехать в Италию на несколько недель. Мне нужно, чтобы ты изображала скорбящую вдову. Мне нужно, чтобы люди продолжали думать, что я умер.
– Что? Нет. Ты меня больше не бросишь. Пожалуйста, Тео, не оставляй меня снова. Я не смогу… – Я с трудом дышу, и моя грудь сжимается. Я чувствую, как на моей коже выступает холодный пот.
– Я не оставлю тебя, Холли. Я никогда тебя не брошу. У меня есть только одно дело, которое я должен сделать, а потом я вернусь. Максимум через две недели.
– Мне это не нравится, – плачу я. Я только что вернула его, а он снова уезжает.
– Твоя сестра здесь, верно? Проведи с ней немного времени. Помоги моей матери спланировать службу. Вообще-то… Мама никогда не была в Австралии. Отвези ее туда, Холли. Отправляйтесь к твоей сестре. Увези их из Нью-Йорка. Там ты будешь в большей безопасности.
– Нет, я не поеду. Возьми меня с собой в Италию. – Я знаю, что просьба будет отклонена, даже если я буду умолять, но все равно прошу.
– Я не могу. Однажды, я обещаю. Когда-нибудь я возьму тебя в Италию. Я отвезу тебя в Париж. Я отвезу тебя туда, куда ты захочешь. Но сейчас мне нужно, чтобы ты вернулась в Сидней. Жди меня там. Нео будет сопровождать тебя.
Он не может говорить серьезно. Он хочет, чтобы я просто вернулась к своей жизни в Сиднее и ждала его?
– Ты должен взять Нео с собой. Ты не должен ничего делать один, Ти. Это глупо. Ты не можешь так поступить. – Я запрыгиваю на него и обхватываю руками.
– Я должен это сделать, Dolcezza. Мне нужно, чтобы ты поехала домой. Это всего лишь пара недель. И ты должна скрывать, что я жив. После службы сразу садись в самолет и лети в Сидней. Пожалуйста, мне будет легче, если я буду знать, что ты в безопасности.
– Смогу ли я позвонить тебе? Написать СМС? – Я в отчаянии. Сейчас я согласна на любую форму связи. Это лучше, чем ничего.
– Я достану для тебя одноразовый телефон. Не используй свой личный телефон, чтобы связаться со мной.
Я киваю и прижимаюсь к его плечу, вдыхая его запах, который окружает меня. «Это всего лишь две недели, твержу я себе. Две недели – это ничто, когда у нас впереди целая жизнь». Они пролетят незаметно. Я засыпаю в объятиях Тео, слушая биение его сердца.
– Холли, дорогая, прости меня. Я не хотела тебя будить, но отец Томас будет здесь через час. Я оставила кое-какую одежду. О, Нео ждет внизу с твоей сестрой и ее мужем. Они, гм, не выглядят слишком счастливыми. Хочешь, чтобы я их отослала? – Голос Глории пробуждает меня ото сна.
Я сажусь и оглядываюсь по сторонам.
– Где он? Куда он делся? – спрашиваю я.
– Кто?
– Тео. Где он? – На мои глаза снова наворачиваются слезы. Это было так реально. Я могу поклясться…
Глаза Глории тоже наполняются слезами. Она опускается на кровать и обнимает меня.
– Прости меня, милая. Не торопись. Я могу сказать отцу Томасу, чтобы он пришел позже… если тебе нужно время.
Почему она вдруг стала так добра ко мне? Эта женщина ненавидела меня. Не так давно она хотела, чтобы Тео женился на Лане. Но сейчас? Я не знаю. Я не понимаю. Я хочу спросить, но не хочу испортить это. Я приму доброту, а не ее холодность и безразличие.
– Нет, все в порядке. Я просто быстро приму душ.
– Хорошо. – Она проводит руками по моим волосам и вдыхает. – Ты пахнешь им, – рассеянно говорит она, после чего поднимается на ноги и идет к двери.
Это был всего лишь сон… На самом деле его здесь не было. Он ушел, и я снова осталась одна.
Только в душе, намыливая ноги, я замечаю это. След от укуса на лодыжке. Вот дерьмо… Он был здесь. Это действительно произошло. Я торопливо принимаю душ, обматываю себя полотенцем и возвращаюсь в спальню. Я почти прохожу мимо, когда замечаю телефон на комоде. Никакой записки. Ничего. Только телефон. Я включаю его, и он просит ввести пароль. Я ввожу первые цифры, которые приходят на ум: день, когда мы подписали документы о браке. Телефон разблокируется, и появляется сообщение.
Твой: Dolcezza, используй его экономно. Помни, что я люблю тебя и что я всегда вернусь за тобой. Придерживайся плана.
