Текст книги "Да здравствует король (ЛП)"

Автор книги: Кай Хара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Это Лира Уиллс-Хайд. Они с Роугом пару раз переспали. Она думает, что это делает его ее парнем. – Она добавляет, закатив глаза в мою сторону. – Он едва признает ее, и только когда хочет, на своих условиях. Жалко видеть, как она отчаянно жаждет тех скудных крох, которые он готов ей дать.

– Да, он не выглядит таким уж заинтересованным.

Сикс бросает на меня пристальный взгляд.

– Будь осторожна рядом с ней. Ей не понравится то, что происходит между тобой и Роугом. Она будет воспринимать это как угрозу ее отношениям с ним. Даже если это не так. – Добавляет Сикс, поднимая руку, чтобы остановить мою реплику, прежде чем я успею ее произнести. – Она действительно злобная, Беллами.

– Вы, ребята, похоже, собираете здесь такой контингент людей. – Я отвечаю шутливо, пытаясь добавить легкости в этот внезапно напряженный разговор.

– Я серьезно. – Она предупреждает. – В прошлом году одна из ее лучших подруг переспала с Роугом на вечеринке, и она побрила ее налысо во сне, из-за чего ее исключили. – Она энергично кивает на мое шокированное выражение лица. – Как я уже сказала, держись подальше.

– Я только что подстриглась, так что, отмечаю. – Я незаметно оглядываюсь назад и вижу, что его непостижимый взгляд по-прежнему устремлен на меня. – Он вмешался?

– Нет. Ему было все равно. Если ты не Рис или Феникс, ты для него не существуешь.

– Может, тогда ему стоит встречаться с кем-нибудь из них?

– Не в их стиле. Хотя, как известно, они иногда делятся.

Я с отвращением поворачиваюсь назад к входу в кабинет. Мой первоначальный анализ его личности был верен – он без разбора устраивает хаос, не заботясь ни о последствиях, ни о других пострадавших.

Поскольку очередная вражда нужна мне примерно так же, как пуля в мозг, я решаю не оглядываться до конца урока. Когда прозвенел звонок после интересного первого занятия по колонизации, я собрала свои вещи и первой вышла за дверь.

8

Мои глаза не могут не следить за ее упругой попкой, когда я наблюдаю, как она практически выбегает из класса с самодовольным выражением на лице. Ее прежняя бравада в кафетерии была именно такой. Фасад, призванный скрыть тот факт, что в глубине души она знает, что ввязалась в войну, которую не может выиграть.

– Кто это? – Я поворачиваюсь в сторону противного голоса. Он умудряется быть одновременно густым и пронзительным, и я почти уверен, что его цель – соблазнить, но он звучит в моем ухе, как гвозди на меловой доске.

Он резко контрастирует с шикарным американским акцентом, к которому я начинаю привыкать. Этот голос я должен ненавидеть, но его обладатель слишком привлекателен, чтобы полностью игнорировать его.

Не обращая внимания, я отвечаю.

– Кто?

Лира бросает на меня острый взгляд.

– Ты знаешь, кто. Девушка, на которую ты пялился весь урок.

– Похоже, у тебя сложилось ошибочное впечатление, что я должен тебе что-то, так что давай немедленно это исправим. – Я огрызаюсь. Мой голос размеренный, даже скучающий, но в тоне звучит едва скрытая угроза. Горло Лиры подрагивает от страха, и она с трудом сглатывает. – Что я делаю, на кого смотрю, с кем связываюсь и кого трахаю – это не твое собачье дело. Запомни это, пока я не решил, что от тебя больше проблем, чем пользы, и не избавился. Навсегда.

– Конечно, Роуг. – Она мурлычет, но я слышу легкую дрожь в ее голосе. – Я ничего такого не имела в виду.

Ее рука тянется к моему плечу, но я перехватываю ее в воздухе, прежде чем она успевает коснуться меня, и отдергиваю назад. Она резко вскрикивает, уже не пытаясь скрыть страх в своих глазах.

Я надавливаю на ее руку, напрягая мышцы. Если я нажму еще чуть-чуть, то могу порвать сухожилие.

– Разве я сказал, что ты можешь прикасаться ко мне? – В моем голосе звучит ярость, достаточно холодная, чтобы вызвать обморожение.

– Я… я сожалею. Я больше не буду к тебе прикасаться. – Она хнычет.

Я отпускаю ее руку, небрежно отбрасывая от себя.

Мы с Рисом прогуливаем последние два урока и отправляемся домой. Он ведет машину, а я раскуриваю косяк и делаю затяжку. Окна опущены, моя рука болтается, пальцы бесцельно играют с ветром.

– Она уже зацепила тебя.

Я бросаю на него безразличный взгляд.

– Не могу дождаться, чтобы услышать это.

– Тебе даже не нужно спрашивать, о ком я говорю, потому что ты знаешь, что это правда.

Я смеюсь, глядя на него с каменным лицом. Поднеся косяк к губам, я делаю еще одну затяжку, прежде чем ответить. Я наслаждаюсь тем, как дым проникает в мои легкие, и задерживаю его там как можно дольше. Я уже прогнил изнутри, какой вред в том, чтобы добавить еще яда?

Я выдыхаю дым, наслаждаясь тем, как травка сразу же начинает действовать. Она притупляет ярость, горечь, одиночество.

– Я знаю, о ком ты говоришь, но не то, о чем ты говоришь.

– Признайся, что она тебе интересна. – Требует он.

Я скрежещу зубами.

– Ты ошибаешься.

Он не настаивает на продолжении, вместо этого вырывает у меня из рук косяк и сам делает затяжку.

– Что мы делаем сегодня днем?

– Мюллер приедет, чтобы проинформировать меня о ходе работ.

Он бросает на меня взгляд, который я не могу расшифровать.

– Он не сказал тебе, нашел он что-нибудь или нет?

– Нет.

Франсуа Мюллер – частный детектив, которого я нанял неделю назад, чтобы найти свою мать.

Когда мне было девять лет, она ушла из нашего дома и больше не вернулась. Она оставила меня, чтобы я занял ее место в качестве объекта избиений моего отца. Я мог понять акт самосохранения, когда он уходил, но не то, что она оставила меня.

От этого напоминания у меня сжались кулаки.

Я собирался заставить ее заплатить за все те страдания, через которые я прошел из-за ее трусости. Но сначала я должен был найти ее. Я провел беглый поиск в социальных сетях и других местах в Интернете, где можно было бы найти 45-летнюю женщину, но ничего не нашел.

На прошлой неделе отец выбил из меня всю дурь, и с меня было достаточно. Я принял решение, лежа на полу и не издавая ни звука.

Я найду ее и приведу сюда.

Она заплатит.

Когда мы подъезжаем к дому, я замечаю Мюллера, прислонившегося к своей машине. Не знаю, как частный детектив может позволить себе водить Porsche, но, черт возьми, надеюсь, это означает, что он хорош в своем деле.

Я выпрыгиваю из матово-черного джипа Риса и подхожу к Мюллеру.

– Ройал. – Он говорит в знак приветствия.

– В любезностях нет необходимости. Что ты нашел?

Он подносит руку к затылку, извиняюще потирая его.

– Слушай, либо твоя мама обладает навыками исчезновения на уровне ЦРУ, либо ей помогли и она все спланировала. Я искал везде. Самолеты, поезда, машины, автобусы, такси, даже трамваи. Нет никаких следов того, что твоя мама использовала какой-либо из этих видов транспорта, чтобы покинуть Швейцарию. Это было десять лет назад, так что записи не так легко достать, но в тех, что я нашел, она не фигурирует. Сейчас мы находимся в Шенгенской зоне. Она могла сесть в машину друга и поехать через всю Европу по своему усмотрению, но я все равно ожидал бы найти ее следы. Квитанции или выписки по кредитным картам, но ничего нет. Я связался со своим знакомым в полиции Нью-Йорка, и он проверил ее имя в американской системе, но она там не фигурирует. Это твой отец сказал тебе, что она уехала в Америку, верно? Он случайно не говорил, на какое побережье она могла поехать?

– Нет. И тебе больше повезет, если он скажет тебе свой банковский пароль, чем любую информацию о моей маме. – Я делаю шаг вперед, бросая на него враждебный взгляд. – И это все? Ты пришел, чтобы сказать мне, что у тебя ничего нет?

Он заикается.

– П-послушай, это только начало. Я собираюсь продолжать копать, особенно на американской стороне. Там я только нащупал поверхность. Я просто хочу сказать, что это займет немного больше времени, чем я предполагал.

Я медленно закатываю рукав рубашки, не сводя с него глаз.

– Это разочаровывает. – Я говорю спокойно, когда он делает испуганный шаг назад.

Когда рукав закатан до предела, я поворачиваюсь и бью по левой задней фаре его машины.

Затем по правой.

Его глаза расширяются, но он благоразумно предпочитает молчать.

– У тебя есть месяц, чтобы сообщить мне последние новости. – Я инструктирую его, затем поворачиваюсь на пятках и иду к дому.

Это должно принести мне какие-то результаты. Если нет, я всегда могу поджечь его Porsche.

Рис ждет меня на кухне, поедая одну из выпечек, приготовленных поваром сегодня утром.

– Ну что?

– Ничего. Никаких следов. – Говорю я, наливая стакан апельсинового сока и беря макароны из холодильника. – Он недостаточно усердно ищет.

– Может быть, если она так старательно скрывалась, есть причина, по которой она не хочет, чтобы ее нашли. – Предположил Рис.

– Если мне будет нужно твое мнение, я его спрошу. – Я огрызаюсь в ответ.

– Вспыльчивый. – Говорит он, цокая.

Я ничего не говорю, и мы стоим в тишине, поглощая еду. Через несколько минут заходит Феникс, явно раздраженный. Он бросает свой рюкзак через всю комнату, и тот скатывается с другой стороны кухонного стола, ударяется о подставку для статуэток и летит на пол. Она ударяется о пол и разлетается на сотни осколков.

– Блять! – Он говорит, в глазах у него черная дымка.

– Ты в порядке? – Спрашивает Рис между укусами, бесстрастно глядя на происходящее. Это обычная ночь в нашем доме. Это особняк, но все равно недостаточно большой, чтобы вместить всю ту ярость, которая живет в нем вместе с нами тремя.

– Она почти на всех моих занятиях. Она везде, куда бы я ни посмотрел, и у нее хватает наглости выглядеть невинной и ласковой, хотя я знаю, что это совсем не так. Она их всех обманывает.

Феникс был одержим Сикстайн с тех пор, как мы познакомились, когда нам было по восемь лет. Она предала его чуть больше года спустя, примерно в то же время, когда исчезла моя мама, перед тем как она переехала в Гонконг со своими родителями. С тех пор он не был прежним, его сердце стучало так же бессмысленно, как и мое. Вот только его сердце оживает, когда он с ней спорит.

Но он никогда в этом не признается, поэтому для меня это садистская часть игры – иногда поиздеваться над ним.

– Ммм, она действительно выглядела сегодня очень сексуально. То, как ее футболка была натянута на сиськи. – Я притворно застонал. – Я не мог оторвать от нее глаз.

Он настигает меня менее чем за два шага, его кулак с громким треском ударяется о мою щеку.

– Найди способ оторвать их от нее навсегда. – Он угрожает, его голос – это клятва. – Или я вырежу тебе глаза ложкой для грейпфрута и буду считать, что проблема решена.

– Осторожнее. – Вклинился Рис. – Случайный наблюдатель может подумать, что ты на нее запал.

– Случайный наблюдатель может убить себя за такие глупые мысли. – Он говорит, его верхняя губа подергивается от гнева.

Рис невинно вскидывает руки.

– Полегче с Ройалом. Он только что получил свежую информацию от Мюллера. Ничего. – Он говорит, качая головой.

Феникс знает, как важен для меня этот поиск, хотя мы никогда не говорили об этом открыто. Он понимает мою потребность в ответах.

– Извини, приятель. Это отстой.

Он берет пару бутылок пива из холодильника и бросает одну мне. Я ловлю ее в воздухе и зубами откупориваю, после чего выплевываю пробку и делаю долгую затяжку.

– Сегодня вечером «Арсенал» играет с «Кристал Пэлас». Хотите посмотреть? – Спрашивает Феникс.

Вот как долго длится конфликт между нами. Пять минут назад он меня ударил, а сейчас мы пьем пиво и собираемся смотреть матч. Это преимущество того, что мы знаем друг друга так долго. По правде говоря, Феникс и Рис – единственное, что у меня есть, что напоминает семью, и я знаю, как это хреново звучит.

Они мои братья, к лучшему или худшему. В большинстве случаев я терпеть не могу этих ублюдков, но, к сожалению, за любого из них я готов получить пулю.

9

Я разговариваю по телефону с мамой, сидя на своей кровати, когда дверь распахивается и в комнату входит Тайер.

– Би… о, привет, Триш! – говорит она, увидев мою маму на экране. – Извини, что прерываю – ты, кстати, выглядишь великолепно, – но мне нужно срочно поговорить с Беллами.

Моя мама радостно смеется. Я уверена, что она скучает по ней так же сильно, как и по мне.

– Давай, дорогая.

– Что такое?

Она взволнованно схватила меня за руку.

– Хорошо, не отказывайся.

– Отличное начало.

– Пожалуйста, я тебя знаю. Слушай, сегодня вечером будет вечеринка, и мы пойдем.

Я громко застонала, опустившись на кровать так, что легла на спину.

– Уф, я не знаю. Мне действительно нужно заниматься.

Она хватает меня за руку и возвращает в сидячее положение.

– К сожалению, я не приму отказа. У тебя была ужасная неделя, и теперь нужно пойти и развлечься, а не засовывать голову поглубже в старую пыльную книгу. Конечно, я не отношусь к книгам с пренебрежением, они – моя первая любовь. Но сегодня я изменяю им со своей второй любовью. Текилой. – Она говорит и начинает соблазнительно покачивать бедрами под воображаемый трек.

– Подождите, у кого была ужасная неделя? – Вклинивается моя мама, хмуря брови. – Беллами сказала, что все было очень хорошо.

Я преувеличенно широко раскрываю глаза на Тайер в знак того, чтобы она заткнулась. Я не хотела волновать маму рассказами о своих издевательствах, поэтому просто сказала ей, что у нас появилось несколько друзей (правда, хотя они наши соседи по комнате) и мы не ввязываемся в драмы (неправда, но и не наша вина). Она сразу же все поняла и принялась исправлять ситуацию.

– Извини, Триш, я не так выразилась. Ты же знаешь меня, я всегда драматизирую. Беллами только что получила пятерку, что, как ты знаешь, является для нее катастрофой десятого уровня, так что я говорила гиперболически.

Мамина бровь разглаживается, и она каким-то образом верит в эту ложь. Или что я получу пятерку.

– Тайер права, милая. Оценки – это еще не все. Ты учишься в одной из лучших школ в мире, ты можешь взять вечер, чтобы погулять и повеселиться.

Я снова застонала. Я знаю, что если они двое объединятся, то я не смогу выбраться с этой вечеринки.

– Ладно. Но я не останусь надолго. – Говорю я, пытаясь найти компромисс.

– Как скажешь. – Пропела Тайер, довольная тем, что добилась своего.

– Ладно, мам, мне пора собираться на вечеринку. Я позвоню тебе через пару дней?

– Звучит неплохо, веселись!

Я положила трубку и открыла Spotify. Я включаю плейлист «Готовлюсь» и направляюсь к своему шкафу. Тайер сидит у моего стола и начинает наносить макияж.

– Извини за это, я не подумала, что ты можешь не захотеть ее беспокоить.

– Все в порядке. К тому же, ты не ошиблась. – Я лезу в шкаф и достаю одно платье за другим в поисках того, что можно надеть. – Где эта вечеринка? – спрашиваю я.

– Эм…

На этом слоге я медленно поворачиваю голову в ее сторону. Я знаю этот звук. Такой звук она издает, когда виновата. Когда мои глаза встречаются с ее глазами, они смотрят на меня сдержанно.

– О, черт. Что ты сделала? – Спрашиваю я.

– Я ничего не делала. – Она виновато отвечает.

– Тайер. – Предупреждаю я.

Она сдается.

– Хорошо. Но я не лгала, я ничего не делала. Я просто… кое-что опустила.

– Что?

– Где находится вечеринка.

Я в замешательстве.

– Мы покидаем страну? Я слышала, что это очень по-европейски. Ты идешь в бар в Швейцарии, а на следующее утро просыпаешься в Италии. Желательно, с горячим итальянцем. – Добавляю я.

– Нет, это что-то другое, хотя позови меня на эту ночь, когда захочешь.

Я улыбаюсь ей.

– Где вечеринка?

– В доме Роуга.

Улыбка стирается с моего лица.

– Я не пойду. – Говорю я, начиная складывать свою одежду обратно в шкаф.

– Я же говорила, что она это хорошо воспримет. – Говорит Нера, входя в комнату и бросаясь на мою кровать.

– Ты тоже знала об этом? – Спрашиваю я. – Я ни за что не пойду. Я уверена, что ты согласна, да, Сикстайн?

– Я понимаю, почему ты решила, что я – твой лучший шанс, но я с ними. – Она извиняюще пожимает плечами. – Извини, но я думаю, тебе лучше пойти.

– Почему я должна идти на его вечеринку? Это не просто войти в логово льва, это заплатить за вход и сидеть прямо перед открытой пастью льва.

– Отличная метафора. – Говорит Нера.

– Спасибо.

– Если позволите, я продолжу ее. – Вклинивается Тайер. – Я вижу это скорее как заплатить за вход, сесть прямо перед львом и издеваться над ним.

– Конечно, а когда я закончу, лев может открыть пасть и откусить мне обе руки.

Нера прочищает горло.

– Мне кажется, мы позволяем метафоре увести нас от главного. – Она переворачивается на живот и поворачивается ко мне лицом. – А суть в том, что, возможно, сила отвечает на силу, как мы видели в кафетерии, и противостоять ему – хорошая идея. А появление на его вечеринке – это шахматный ход. Он этого не заметит.

Я поворачиваюсь к Тайер.

– Это, безусловно, худшая идея из всех, что у тебя были, а я была рядом, когда ты разогревала в микроволновке огурец с сыром в качестве пьяной полуночной закуски.

– Фу. – Говорит Сикстайн, сделав гримасу отвращения.

– В свое оправдание скажу, что я думала, что это цуккини. Я пыталась питаться здоровой пищей. – Она говорит, пожимая плечами а-ля «что поделаешь». – Это неплохая идея, и мы все равно пошутили. – Сикс говорит, что он живет в особняке с крыльями, комнатами для слуг и прочей ерундой. Скорее всего, ты его все равно не увидишь.

– Она права. – Говорит Нера. – Я была на нескольких его вечеринках и ни разу его там не видела.

– Да ладно. – умоляет Тайер. – Это наши первые выходные здесь, мы заслуживаем того, чтобы повеселиться.

Мне бы не помешала передышка. Она не врала, когда говорила моей маме, что у меня была ужасная неделя. После понедельника я думала, что, может быть, он отступит, даст мне немного успокоиться. Не знаю, почему я ждала от него чего-то хорошего.

Как и было обещано, его усилия и усилия его подручных только усилились как по масштабам, так и по злобности. Во вторник меня официально представили Лире. Она схватила меня за хвост, когда я проходила мимо нее, и присела надо мной.

Я попыталась встать, но она надавила рукой на мою грудь.

– Лежи, сучка. – Она плюнула в нескольких сантиметрах от моего лица. – Держись подальше от Роуга, или я, блять, разрушу твою жизнь.

– С радостью. – Ответила я, легкомысленно. – Я не хочу иметь с ним ничего общего. Скажи своему парню, чтобы держался от меня подальше.

Она хотела ударить меня, но Нера схватила ее за руку прежде, чем она успела это сделать.

– Оставь ее в покое, Лира.

Она встала и повернулась к ней лицом.

– Ты же не хочешь нажить себе врага.

Нера шагнула к ней.

– Поверь, это ты должна беспокоиться о том, чтобы не нажить себе врага. – Она сказала это с тонко завуалированным предупреждением, которого я не поняла, но Лира явно поняла.

Откинув волосы и сердито хмыкнув, она ушла. Нера помогла мне подняться на ноги, поправляя растрепавшийся хвост.

– Сикс не шутила, когда говорила, что она злая. – Я поморщилась от тупой боли в основании черепа. – Почему она тебя послушала?

– Моя семья может уничтожить ее. – Она ответила непринужденным пожатием плеч.

– Конечно, может.

На следующий день моя одежда исчезла после физкультуры. Образно.

В четверг Девлин и еще два члена футбольной команды бросали в меня оскорбления и скомканные листы бумаги между уроками, пока Рис не велел им остановиться.

В начале недели у меня было несколько мелких стычек с Роугом, но они были странно сдержанными. Если бы вся школа до сих пор не приставала ко мне, я бы решила, что наша вражда осталась позади.

Для того чтобы издевательства были эффективными, не нужно было ничего выдумывать. Хотя после последней встречи с Роугом у меня не было других жестоких столкновений, насмешки и жестокие игры других учеников деморализовали и изолировали меня.

Я была благодарна, что у меня есть девочки, особенно Нера и Сикс, которым пришлось фактически разорвать прежние дружеские отношения, чтобы поддержать меня. Если каждый день на учебе был тяжелым, то каждая ночь, проведенная с ними, была целительной. Мы часто поднимались на крышу, где устанавливали несколько стульев и пили пиво, смеясь и болтая, пока садилось солнце.

Сегодня мне не повезло с Роугом. В кабинете у меня произошла жестокая стычка с ним. Он схватил мою сумку и перевернул ее через открытое окно, отправив все мои вещи на три этажа на бетон. Затем он согнул меня пополам, так что мои ноги остались на полу, а верхняя половина моего тела свисала из окна, и его рука угрожающе прижалась к моей пояснице.

– Не двигайся. Я могу случайно отпустить тебя. – Угрожал он.

Я выбежала оттуда, как только он отпустил меня. В глазах стояли слезы, которые я не хотела, чтобы кто-то видел.

Когда я вслепую спускалась по лестнице, то наткнулась на твердое тело. Сильные руки схватили меня и поддержали, чтобы я не упала.

– Ты в порядке? – Спросил он.

Я смотрела на него своими слезящимися глазами.

Джереми.

Он сидел рядом со мной на уроке английской литературы. До этого я едва замечала его на уроке. В свое оправдание скажу, что я отвлеклась. Я попыталась обойти его.

– Извини…

Одна его рука опустилась, но другая продолжала держать меня за руку.

– Эй, послушай. Я хотел спросить, не занимаешься ли ты репетиторством?

– Прости? – Спросила я, ничего не понимая. Мысли проносились в моем мозгу со скоростью мили в минуту, и я не мог понять, о чем он спрашивает.

– Ты занимаешься репетиторством? В смысле, не могла бы ты со мной позаниматься? У меня проблемы с английской литературой.

– Это уже второй раз, когда у нас есть занятия. – Сказала я с сомнением.

Он неловко рассмеялся, потирая затылок. Кажется, я заставила его нервничать. Я на мгновение задержала на нем взгляд. Он был привлекателен, как Vineyard Vines. (прим. перев. Американский ритейлер одежды и аксессуаров.). Очень белый, из высшего класса, и словно скульптура.

Я не была возбуждена ни на каплю, он не привлекал меня.

Не знаю почему, но когда я думала о том, какой у меня тип, я представляла себе грубые руки, татуировки на руках и заживающие порезы на лице.

– Ха-ха, ты права. Я просто знаю, что в прошлом году это был трудный предмет для меня, поэтому я хочу продвинуться вперед, понимаешь?

Прежде чем я успел ответить, что понимаю, дверь на лестничную площадку открылась, и вошел Роуг. Он посмотрел на нас с Джереми, в частности, на то место, где первый по-прежнему обхватывал меня рукой.

Ни его лицо, ни тело не двигались, но в воздухе витала напряженная атмосфера. Я не хотела, чтобы меня выбросили в окно, поэтому отошла, прежде чем он успел начать второй раунд.

– Послушай, мы поговорим позже. Мне нужно забрать свои вещи.

Я бросила последний взгляд в сторону Роуга. Он так и застыл на лестничной площадке. Его ядовитый взгляд скользнул от Джереми ко мне.

Я повернулась и побежала вниз по лестнице.

Вспоминая сегодняшний день, я была разочарована тем, что позволила себе сбежать и от первой стычки в классе, и от разговора с Джереми, который просто хотел мне помочь.

Мне нужно было найти его и сказать, что я с удовольствием буду заниматься с ним, если ему это нужно.

– Как ты думаешь, Джереми будет на этой вечеринке? – Спросила я Сикс.

– Джереми? Кто такой Джереми? – Спросила Тайер, глядя между нами двумя.

– Джереми Рэтфорд из футбольной команды? – Я кивнула. – Он должен быть, да.

– Хорошо, я в деле. – Мое заявление было встречено какофонией радостных возгласов. – Кажется, мне нечего надеть.

Нера делает шаг вперед и кладет свою руку мне на руку.

– Наконец-то. Настало мое время блистать.

Через час мы уже были готовы и садились в лимузин, заказанный Сикстайн через службу частных шоферов. Он отвезет нас на вечеринку, так что одному из нас не нужно быть назначенным водителем.

Чьей жизнью мы живем в наши дни? В пятисотдолларовом платье с шофером на вечеринку. На этой неделе я даже ела икру и наслаждалась ею. Мы так облажались, что возвращение к реальности через год будет просто отвратительным.

Я сажусь в лимузин последней, изо всех сил стараясь не засветить ничего спереди или сзади в платье Неры. Оно очень простое, блестящее черное облегающее платье со встроенным корсетом, из-за которого моя талия кажется маленькой, а задница – большой.

– Заранее прошу прощения, но сегодня вечером вы все трое обязательно увидите мою вагину.

– Что нового? – легкомысленно отвечает Тайер, снова накладывая блеск.

Сикс смеется.

– Ты выглядишь так сексуально, Беллами. Парни не смогут оторваться от тебя.

Я краснею от ее комплимента. Я редко одеваюсь для выхода в свет, но даже я могу признать, что сегодня выгляжу хорошо.

– Они не смогут оторваться ни от кого из нас. Вы втроем выглядите просто великолепно.

И правда. На Нере белая шелковая блузка с глубоким V-образным вырезом и кружевной бюстгальтер. Блузка заправлена в кожаную юбку. На Сикс красное платье с искусно расположенными вырезами, а на Тайер – блестящее голубое платье, которое подчеркивает ее глаза.

Дома, если бы мы пошли на вечеринку, я бы надела обрезанные шорты, графическую футболку и свои военно-воздушные кроссовки. Но Сикс сказала, что это подходит для того места, куда мы едем, и я согласилась.

Мне до сих пор хочется ущипнуть себя.

Через пятнадцать минут мы подъехали к открытым воротам. Вдалеке виднеется особняк. По мере приближения я начинаю различать детали дома между деревьями. Это огромный дом из красного кирпича с белыми окнами и ставнями. Двенадцать колонн окон украшают трехэтажный дом.

– Они втроем здесь живут? – Спрашиваю я и слышу недоумение в собственном голосе.

– В основном. Отец Роуга тоже приезжает домой несколько раз в год. И ты знаешь о его маме.

Я помню, как она рассказывала нам, что бросила его, когда он был маленьким. Я не могла представить себе эту боль.

– Пойдемте, зайдем. – Говорит Нера, перехватывая руку Тайер и проводя ее через две большие двустворчатые двери в парадное фойе с лестницей для принцесс.

– Пойдемте на кухню, выпьем чего-нибудь.

Она вводит нас в великолепную кухню открытой планировки с уникальной цветной плиткой на полу и задней стенке кухни. Она выглядит элегантно, современно и дорого. На территории и в доме сотни людей, одетых в дизайнерскую одежду и аксессуары.

Сикс протягивает мне бокал – никаких красных соло-стаканчиков, – и радостно звякает своим о мой. Взяв меня за руку, она ведет меня и остальных в другую комнату. Это жилое пространство с диванами, на которых отдыхают люди, и импровизированной танцевальной площадкой, на которую указывает Тайер.

– Цель – завладеть этим танцполом к концу вечера. – Кричит она, перекрывая громкую хаус-музыку.

– Договорились!

Я быстро выпиваю свой напиток, пытаясь ослабить напряжение в мышцах, возникшее за эту неделю. Я покачиваю бедрами в такт музыке. Легкий кайф от напитка, который дала мне Сикс, вызывает у меня головокружение. Я смеюсь над шуткой Неры и случайно натыкаюсь на кого-то позади себя. Я поворачиваюсь, чтобы извиниться.

Это Джереми. Я совсем забыла о нем с момента прихода на вечеринку, слишком сосредоточившись на веселье с друзьями.

– Привет. – Говорит он, одаривая меня легкой ухмылкой.

– Привет. – Отвечаю я. – Извини, что так вышло.

Он отмахивается от моих извинений рукой.

– Не переживай. Похоже, у тебя были более неотложные дела.

Я вспоминаю, как Роуг властвовал над нами, глядя на меня с предостережением в глазах. Мои глаза сузились при этом воспоминании.

– И не говори. Этот засранец стремится испортить все мои положительные впечатления от этой школы.

На его лице появляется кокетливая ухмылка.

– То есть, ты хочешь сказать, что наша беседа была одним из тех положительных впечатлений, которые у тебя были?

Он старается, ради всего святого.

Он привлекателен, но я не думаю, что он в моем вкусе. Наше общение не вызывает у меня никаких эмоций. Я знаю себя, и шансы на то, что я когда-нибудь увлекусь этим парнем, мизерны, если вообще существуют. Я не пытаюсь его увлечь.

– Я всегда стараюсь заводить новых друзей. – Его улыбка ослабевает при моем ответе, и я подыскиваю тему для разговора. – О, ты упомянул, что тебе нужен репетитор? Я с удовольствием помогу тебе с этим. В какой день ты свободен?

Его улыбка снова засияла.

– Как насчет четверга? Но это должно быть поздно вечером, потому что у меня тренировка. Тебе подойдет в семь вечера?

– Конечно, без проблем. – С готовностью отвечаю я.

– Отлично. Хочешь, встретимся у меня? У меня квартира недалеко от кампуса, так что там будет потише.

Мы уточняем детали и обмениваемся номерами телефонов, чтобы можно было переписываться, если что-то изменится в наших расписаниях. Я извиняюсь и иду на кухню за вторым бокалом.

Я ополаскиваю стакан в раковине, когда выглядываю в окно и вижу, как Сикстайн топает из дома в сторону огромного сада и еще более огромной темноты. Феникс бежит за ней по пятам, его шаги злы и решительны, он следует за ней, пока чернота ночи не поглощает их обоих.

Посмотрев налево, я заглядываю во вторую гостиную, где на диване сидит Тайер. Как ни странно, она разговаривает с Рисом, и их разговор кажется удивительно вежливым. Даже дружеским, особенно когда она смеется над одной из его шуток, откинув голову назад.

Обе мои подруги попали в ситуации с парнями на этой вечеринке, а Неры нигде нет. Я отправляю ей короткое сообщение с вопросом, где она, но она не отвечает.

Я делаю глоток своего напитка и наслаждаюсь вкусом ликера на языке и сладким жжением, когда он проникает в горло. Сикс была права: на этой вечеринке нет никаких признаков Роуга. И часть меня разочарована.

Даже скучно.

Особенно без моих друзей, которые составляют мне компанию.

Я направляюсь в ванную комнату внизу, чтобы обновить макияж и уделить время себе. Может быть, сейчас самое время закончить вечер.

Кто-то вскрикивает, когда я открываю незапертую дверь, и я понимаю, что только что прервала перепихон.

– Закрой дверь. – Приказывает мужчина, не поворачиваясь.

Я делаю то, что мне сказали, покраснев при этом до корней волос. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю лестницу. Интересно, будет ли мне легче найти свободную ванную комнату наверху?

Я не сомневаюсь в своем решении и быстро поднимаюсь по лестнице. На лестничной площадке я могу пойти налево или направо. По обе стороны – множество дверей и извилистых коридоров.

Я иду направо, прохожу мимо нескольких дверей и выбираю третью. Похоже, что это может быть ванная комната.

Положив руку на ручку, я нажимаю на нее и толкаю дверь. Глазам требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте, но лунный свет помогает осветить открывшуюся передо мной картину.

Лира сидит на коленях у Роуга, ее левая рука обхватывает его шею, а правая проводит по его груди.

По его груди без рубашки.

Пара чернильно-зеленых глаз переводит взгляд на меня и темнеет от узнавания, прежде чем он отрывисто приказывает.

– Убирайся.