Текст книги "Да здравствует король (ЛП)"
Автор книги: Кай Хара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Он делает паузу, чтобы дать мне ответить, но у меня по крайней мере десятисекундная задержка. Я все еще пытаюсь осознать его возвращение, не говоря уже о его словах. Забота в них полностью противоречит тому, как он их произносит, своим обычным отстраненным безэмоциональным тоном.
– Ты собираешься провести здесь ночь, – говорю я. Он кивает. – Даже если я не смогу заняться с тобой сексом? – спрашиваю я, не забыв повторить, что я недоступна по техническим причинам. На тот случай, если он как-то пропустил эту информацию, когда я сказала это в первый раз.
Он в отчаянии закатывает глаза.
– Я не полностью лишен человеческих эмоций.
– Для меня это новость, – бормочу я себе под нос.
– Я это слышал. У меня есть эмпатия, не большая, но есть, и я могу соблюдать целибат в течение 24 часов без конца света.
– Опять. Я в шоке. – Я дразню его. Юмор – лучший костыль, чем случайное раскрытие того, как много это для меня значит.
Но я также обдумываю его слова. То, что я не могу с ним спать, не означает, что он не может пойти и найти кого-то, кто может. У меня сводит живот, и я не думаю, что это связано с судорогами при месячных. Он сказал, что у него целибат, значит, он ни с кем больше не спит?
У меня в голове мелькает образ руки Лиры на его груди, и это приводит меня в состояние, граничащее с яростью.
– Я вижу, как там крутится твой гиперактивный мозг. Я просто присматриваю себе «постоянную партию», как вы, американцы, говорите. Это не предложение руки и сердца.
Эти слова оказывают на меня необходимое отрезвляющее действие.
– Нам не нужно трахаться, но ты проведешь со мной ночь. Это часть нашей сделки. – Он добавляет, словно боясь, что я его выгоню.
– Хорошо. Запускай фильм и готовься к тому, что я буду плакать уже в четвертый раз за сегодня.
– Четвертый? Ты плакала с тех пор, как я ушел?
– О, нет. – Я притворно кашляю, откидываю одеяло и встаю, чтобы отвлечь его. – Я неправильно посчитала, это уже третий.
Его глаза опускаются к моей груди. Я уже собиралась отчитать его за то, что он смотрит на мою грудь, как вдруг поняла, что он смотрит на то, что на мне надето.
– Это мой свитер?
– Да. – Говорю я, дергая за подол. – Он удобный.
Его рука обвивается вокруг моей талии, и он притягивает меня к себе.
– Похоже, ты тоже не можешь провести ночь вдали от меня, – говорит он самодовольно. Его рот поглощает мой ответ, и он жадно целует меня.
Я прижимаюсь к нему, и в течение нескольких минут мы только и делаем, что целуемся, как возбужденные подростки. Он отстраняется и смотрит на меня сквозь тяжелые веки.
Его голос горловой и полный похоти, когда он говорит.
– Мне нравится видеть на тебе свое имя.
26
– Тебе удобно?
– Да, смотри фильм.
– Хорошо, но я могу подвинуться, если я слишком тяжелая. – Предлагает Беллами, в ее голосе явно чувствуются нервы.
Когда мы перешли в гостиную, я откинулся на горизонтальную часть дивана и обхватил Беллами так, чтобы она лежала на мне.
Ее голова покоится на моей груди, чуть ниже подбородка, и я обхватил ее рукой. Она пытается перевернуться, но моя рука удерживает ее на месте.
– Не двигайся, мать твою. – Угрожаю я.
Я хочу, чтобы она лежала на мне, хочу чувствовать ее вес на своем теле. Мне это необходимо после прошедшего дня. Я сказал Беллами, что иду на мероприятие, но на самом деле Рис, Феникс и я встретились с Мюллером, чтобы обсудить последние новости.
Он до сих пор ничего не нашел.
Я потратил полдня, пытаясь ответить на подробные вопросы о моей матери. Когда я не смог ответить на подавляющее большинство из них, настроение у меня испортилось.
Где она родилась? Где-то в Ливане.
Где она училась в колледже? Я не был уверен, училась ли она вообще.
Как зовут ее родителей? Без понятия.
Я не знал ни черта. Злость росла и гноилась под моей кожей, каждый вопрос без ответа усугублял рану и делал ее еще хуже. Внешне я сохранял самообладание, но внутри бушевало пламя. Я снова спрашивал себя, зачем я трачу столько сил на поиски женщины, которая просто ушла и не оглянулась.
Эти мысли по спирали никак не улучшали моего настроения. А когда я вернулся домой в пустую постель и не обнаружил никаких следов Беллами, оно стало просто ужасным.
Трудно описать те эмоции, которые пронзили меня до глубины души, когда я пришел домой, ожидая найти ее в своей постели, а встретил пустую комнату.
Ярость – это еще не все. Я ломал голову, вспоминая последние несколько дней и думая, не сделал ли я чего-нибудь, чтобы вывести ее из себя. Кроме того, что я отказался от нашей сделки, если она снова будет меня игнорировать, она будет платить.
Если бы она была с кем-то другим, то стала бы свидетелем того, каким безумным я становлюсь, когда не сдерживаю себя.
Вместо этого я обнаружил ее на кровати, немного бледную и очень уставшую. Ее рот сложился в идеальное «о», когда я ворвался. Мне захотелось прикусить ее пухлые губы.
Я был удивлен, когда понял, что мысль о том, чтобы вернуться домой в постель без нее, меня совершенно не привлекает. И дело было не только в том, чтобы трахнуть ее.
Она включала музыку, когда чистила зубы, и танцевала под целую песню, прежде чем убрать зубную щетку. Как она была глуха к миру, когда училась, полностью посвящая себя учебе и вкладываясь в свое будущее, что было совершенно чуждо мне. Как она напевала не в такт, когда думала, что никто не обращает на нее внимания. И как она всегда, всегда прижималась ко мне, когда засыпала.
Она уткнулась в меня, принимая комфорт нашего положения.
– Тогда не обижайся на меня, когда твоя футболка промокнет от слез.
– Я просто сниму ее.
Я чувствую ее улыбку на своей груди, когда она смотрит фильм.
– Мы с мамой смотрим этот фильм вместе, по крайней мере, раз в год.
– Это классика.
Она удивленно поворачивает ко мне голову.
– Ты видел его раньше?
– Частично. Моя мама тоже его любила. – Я отвечаю, и на душе становится легче, когда я понимаю, что не все забыл.
– У нее хороший вкус. То, как Дарси сжимает руку после того, как помогает ей сесть в карету, – это просто обморок.
– Тебе это нравится?
– Это так романтично. Для него это неприкрытый момент. Обычно он такой холодный и отстраненный и не выдает своих чувств к ней, но в одном движении он раскрывает так много.
– Я посмотрю, когда мы дойдем до этой части.
Мы молча смотрим фильм в течение нескольких минут, прежде чем она снова заговорит.
– Ты думал о ней сегодня? О своей маме?
Я приостановился, прежде чем ответить. Может быть, это из-за сегодняшнего разочарования или из-за того, что мне сейчас так хорошо, как не было уже давно, но я хочу ей сказать.
– Я ищу ее.
Она смотрит на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Я нанял частного детектива, чтобы найти ее.
– Ого, это… это большое дело. Он уже что-нибудь нашел?
– Нет. – Я говорю отрывисто. – Он не может найти никаких ее следов с той недели, как она уехала. И не помогает то, что я не могу ответить ни на один его вопрос. Я ничего о ней не знаю.
Она обхватывает мою шею руками, и ее пальцы играют с волосами на моем затылке. Я заметил, что она так делает, когда пытается меня успокоить. Это работает.
– Это очень тяжело, мне жаль. Не вини себя за то, что не знаешь всех интимных подробностей о ней. Я имею в виду, как ты мог? Я сомневаюсь, что твой отец отвечает на все твои вопросы о ней.
Беллами попала в яблочко.
– Да, ты права.
– А ты не пробовал зайти на генеалогические сайты? Я немного увлекаюсь настоящими преступлениями и недавно посмотрела пару эпизодов, где дела раскрывались с помощью семейных ДНК-связей на таких сайтах, как 23andme, чтобы найти людей, у которых такая же ДНК, как у убийцы. Используя аналогичный подход, ты можешь проверить, есть ли у тебя родственники по материнской линии, и отследить ее оттуда.
Черт, я об этом не подумал.
– На прошлой неделе частный детектив взял у меня образец ДНК. Полагаю, именно для этого она ему и понадобилась.
Она смотрит на меня.
– Вот так! Я уверена, что он что-нибудь найдет.
Наклонившись, я целую ее. Она углубляет поцелуй.
– Ну разве не уютно?
Мы оба поворачиваемся и видим Тайер, прислонившуюся к кухонному острову с ухмылкой на лице. Беллами краснеет, когда садится.
– Я собираюсь быстро принять душ, скоро вернусь, и мы сможем продолжить фильм.
Я бросаю Тайер неприязненный взгляд, когда Беллами направляется в ванную. Она возвращает взгляд, скрещивая руки и глядя на меня.
– Что?
– Я тебе не доверяю.
– Ты сама меня впустила.
– Ты угрожал выбить дверь, если я не позволю тебе увидеться с Беллами. Это не слишком большой выбор.
– Семантика.
– Что ты делаешь? – спрашивает она, пока я обхожу ее и наполняю стакан водой.
– Набираю стакан воды. – Отвечаю я, ставя его на стойку.
– Нет, я имею в виду, что ты здесь делаешь. Она сказала мне, что для тебя это просто дружеский трах, так почему ты здесь? Тебе не кажется, что это подает ей неверные сигналы?
– Беллами знает, что мы делаем. Я не понимаю, как это тебя касается.
– Это касается меня, потому что она моя лучшая подруга, и я не думаю, что ты в полной мере осознаешь, как тебе повезло, что ты привлек ее внимание. Ты извини меня за то, что я сомневаюсь, заслуживаешь ты этого или нет. Ты выиграл с ней в лотерею. Она самый терпеливый, добрый и преданный человек, которого я когда-либо встречала, и абсолютно не способна защитить себя от таких придурков, как ты, вот тут-то я и прихожу на помощь.
– Я весь во внимании.
– Я знаю, что должна бояться тебя, поскольку ты можешь полностью разрушить мою жизнь, если захочешь, но это должно сказать тебе, насколько я серьезна, когда говорю, что если ты повредишь хоть один волосок на ее великолепной голове, я заставлю тебя пожалеть об этом.
– Принято к сведению. – Сказал я, усмехаясь. – Теперь я понимаю, почему Рис одержим тобой.
Она не успевает ответить, когда из ванной выходит Беллами, одетая в новый комплект домашней одежды и с мокрыми волосами. Она снова нанесла свои духи, и аромат амбры проникает мне в нос и опускается к моему твердому члену.
Я пододвигаю к ней стакан и протягиваю два ибупрофена.
– Возьми это и выпей.
– Да, папа, – отвечает она с сарказмом, хотя и глотает таблетки.
Тайер с непонимающим выражением лица наблюдает за происходящим.
– Только не вздумай называть меня папой. – Я отвечаю внушительно.
– И вот это мой сигнал, чтобы уйти. – Говорит Тайер, пока Беллами краснеет. – Приятного вечера.
Беллами засыпает почти мгновенно, как только мы устраиваемся на диване. Не желая ее будить, я досматриваю фильм до конца, прежде чем переложить ее.
Когда фильм закончился, я поднял ее на руки и понес в ее комнату.
– Прости. Я не заметила, как заснула. – Ее слова прозвучали сонно.
– Спи. – Я говорю, укладываю ее и натягиваю на нее одеяло.
Встав, я хватаю свою футболку и стягиваю ее за шею. Вместе с ней на пол падают и брюки.
– Ты правда останешься? – спросила она сонно.
– Да.
– Хорошо. – Отвечает она, перебираясь на другую сторону кровати и откидывая угол одеяла, чтобы я мог под него забраться. Необъяснимое удовлетворение расцветает во мне, когда я смотрю, как она освобождает для меня место.
Она отворачивается, когда я сажусь на кровать рядом с ней, и я откидываю ее бедра назад, так что ее задница оказывается напротив моей. Длина моей эрекции упирается ей в поясницу. Она никак не может этого не почувствовать.
– Не обращай внимания. Засыпай.
– Это трудно игнорировать. – Она говорит, тихонько хихикая. Перевернувшись на спину, она прижимается к моей руке, кладет голову мне на грудь, а руку перекидывает через мое тело, устраиваясь на ночь. – Секрет раскрыт. – Сонно бормочет она.
– Хм?
– Ты хороший человек. – Говорит она, прежде чем ее дыхание выравнивается и она проваливается в глубокий сон. – Я так и знала.
– Гормоны во время месячных вызывают у тебя галлюцинации. – Я говорю, мой тон забавен. – Спокойной ночи.
27
Когда я проснулась рано утром в четверг, Роуг уже встал с кровати и натягивал на себя одежду.
– Спасибо, что пришел вчера вечером. – Говорю я ему, не зная, что еще сказать. То, что он провел ночь, заботясь обо мне, а потом спал в моей постели, кажется нам неизведанной территорией, и я, честно говоря, не знаю, как на нее ориентироваться.
– У тебя сегодня свободное утро, да?
– Да, у меня только одно занятие до обеда, в остальное время я просто занимаюсь. А что?
– Я позвонил в маникюрный салон в Обонне, они пришлют пару мастеров через час. Вы с девочками можете сделать маникюр, если хотите. – Он бесстрастно говорит мне, доставая свой телефон и бумажник.
Я растерянно смотрю на него.
– Они придут сюда? По какому поводу?
Он пожимает плечами.
– Ты говорила, что тебе нравится делать маникюр, когда у тебя плохой день.
– Я говорила об этом несколько недель назад.
– Я запомнил.
– Ладно, теперь я действительно начинаю беспокоиться. – Я говорю, нахмурившись, и подхожу к нему. Зажав его лицо между ладонями, я поворачиваю его влево, затем вправо, словно ища что-то. – Кто ты такой и что ты сделал с Роугом? – спрашиваю я, смеясь.
Схватив меня за руки, он заводит мои руки за спину и обхватывает их одной рукой, а другой накрывает мою челюсть.
– Это такой же подарок для меня, как и для тебя. Я хочу почувствовать, как эти ногти впиваются в мою спину, когда я буду трахать тебя в следующий раз.
– Это можно устроить. – Говорю я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его. Он углубляет поцелуй, и мы стоим так пару минут, прежде чем он отстраняется.
Его забота удивляет меня. То, что он пришел вчера с аптечкой, было неожиданно и приятно. Он назначил эту встречу, потому что выслушал меня и запомнил, потому что знал, что это сделает меня счастливой… Это вызывает во мне чувства, которых я раньше не испытывала. Чувства, которых я боюсь, потому что они уже кажутся неуправляемыми в своей силе и мощи.
Он – единственный, кто четко понимает, что это такое, вернее, что это не так, но потом он делает вот такие вещи. Если он и дальше будет проявлять такое внимание, я боюсь, что мои чувства перерастут в то, что я не смогу контролировать.
– Я уезжаю из города на несколько дней. Вернусь в воскресенье вечером.
Озадаченная и оторванная от своих мыслей, я выхожу за ним на кухню.
– Куда ты едешь? – Когда он бросает на меня взгляд через плечо, я поспешно добавляю. – Можешь не говорить мне, если не хочешь.
– Лондон и Женева. В наследство от моего деда достались акции Crowned King Industries, так что я скоро стану одним из основных акционеров. Я должен угостить совет директоров вином и обедом и заверить их в том, что план преемственности остается в силе.
– Звучит напряженно.
– Не совсем. В основном я позволяю им наливать мне «Макалан» в их частных клубах бурлеска, пока они рассказывают мне о «старых добрых временах».
– Мы действительно ведем разную жизнь. – Отмечаю я, и у меня сводит желудок при мысли о том, что он может встретить кого-то еще, пока он мотается по Европе. Мы никогда не говорили, что у нас эксклюзивные отношения, так что он имеет на это полное право.
У меня сердце замирает при одной мысли об этом.
– Ну, тогда пока. – Неубедительно говорю я.
Он обхватывает меня за талию и притягивает к себе. Крепко целует меня, его голос становится хриплым, когда он отстраняется.
– Пока.
В пятницу я присылаю ему фото своих ногтей. Он отправляет большой палец вверх, но больше ничего не говорит.
К вечеру субботы я расстроена тем, что от него ничего не слышно. Сикс застает меня за тем, что я в сотый раз проверяю телефон, надеясь найти сообщение от него.
– Я уверена, что он просто занят. – Предлагает она.
– Да, занят сексом с кем-то еще. – Говорю я с тоской.
Я не ожидала, что буду чувствовать его отсутствие так сильно, как чувствую. Тот факт, что он не пишет, имеет двойной эффект: я скучаю по нему еще больше и понимаю, что он даже не думает обо мне.
– Ну все, хватит. Я вступаю в игру. – Говорит Тайер, вскакивая на ноги с того места, где она лежала на диване в нашей гостиной. – Я больше не позволю этой вечеринке жалости продолжаться, Би. Кого волнует, что там делает Роуг? Сегодня суббота, пойдем повеселимся где-нибудь сами. Почему бы нам не нарядиться и не пойти потанцевать? Должно же быть поблизости какое-нибудь классное место, правда, Нера?
– В Обонне мало что есть, но мы могли бы поехать в Барокко в Женеве.
– Я вообще-то знаю его владельца! Я могу написать ему, и он точно устроит нас сегодня вечером. – Сикс добавляет.
– Посмотрите, как складывается наш план. – Тайер сжимает руки в замок, обращаясь ко мне с мольбой. – Давай, Би, пойдем сегодня на танцы, это отвлечет тебя от Роуга.
Нера поднимает глаза от своего телефона.
– Я только что проверила их Instagram. Сегодня латинская ночь.
– Не говори больше. – Я говорю, поднимая руку. – Малума завладела моим сердцем. Я в деле.
– Santé! – Ваше здоровье! – Сикс кричит в такт музыке, пока мы вчетвером отпиваем по рюмке текилы.
– Легче от этого не становится. – говорю я с гримасой, откусывая кусочек лайма, который протягивает мне Тайер.
– Это и есть половина удовольствия. – отвечает Нера, подмигивая.
– Пойдем, потанцуем! – воскликнула Тайер, поднимая меня на ноги.
Благодаря другу Сикс нам удалось получить VIP-столик в Барокко. Он расположен в темном и угрюмом углу главного зала, недалеко от танцпола, и имеет плюшевые диваны из бордового бархата, на которых мы и расположились с тех пор, как пришли сюда час назад.
Я следую за Тайер на танцпол, покачивая бедрами в такт музыке, когда толпа людей поглощает меня. J Balvin разносится по клубу и пульсирует во мне, вибрации сотрясают мои кости.
Я нахожусь в моменте, энергия и текила бурлят в моих венах, я закрываю глаза и отдаюсь. Мое тело бездумно движется под музыку, и я позволяю ей омыть меня, стирая все мысли о Роуге, которые у меня были за последние пару дней.
– Блять, Би. Ты выглядишь сексуально! – Тайер кричит мне на ухо, чтобы я могла слышать ее поверх музыки.
Слегка приоткрыв глаза, я смотрю на нее сквозь опущенные веки. Она достала свой телефон и снимает меня. Алкоголь раскрепостил меня, и я медленно танцую перед камерой, покачивая бедрами и делая ей соблазнительный знак пальцем.
– Это моя лучшая подруга! Она не замужем и готова к знакомству, господа и джентльмены. – Добавляет Тайер, опуская телефон. Она набирает текст в течение нескольких секунд.
– Ты это публикуешь?
– Да. Посмотри, какая ты горячая штучка. – Говорит она, наклоняя экран в мою сторону, чтобы показать мне.
Я должна признать, что выгляжу хорошо. Мои губы окрашены в кроваво-красный цвет, а волосы растрепались от того, что я проводила по ним руками, когда танцевала. Из-за камеры слышно, как Тайер кричит, что я не замужем.
– Это заставит его съесть свое сердце.
– Ты имеешь в виду Роуга? – спрашиваю я. – Что случилось с «кому какое дело до того, что он делает»?
– Нам нет, – говорит она. – Но это не значит, что мы не можем поквитаться. – Она с ликованием блокирует экран. – Опубликовано.
– Если ты когда-нибудь решишь использовать свои способности во благо, ты сможешь установить мир во всем мире. – Я задумчиво произношу эти слова, задыхаясь, когда она пихает меня в ребра.
– Заткнись. – Игриво отвечает она.
Смеясь, мы пробираемся к бару и позволяем нескольким парням купить нам шоты, затем напитки, в итоге отмахиваясь от них, когда они пытаются с нами потанцевать.
Музыка меняется, и мы танцуем под что-то медленное и чувственное, и я двигаю телом в такт смене темпа. Время идет, одна песня перетекает в другую, и я танцую под нее. Руки обхватывают мою талию, и я позволяю себе представить, что они принадлежат Роугу. Что мы с ним танцуем вместе в этом клубе, что он держит меня и предъявляет на меня права на глазах у этих людей.
Я позволяю себе на несколько секунд погрузиться в эту фантазию, но руки совсем не те. Они ничего не делают для меня, как и голос, который пьяно ворчит мне в ухо:
– Ты знаешь, где ты будешь спать сегодня, детка?
Густой звук его голоса, когда он называет меня так, заставляет меня вырваться из его объятий и попятиться назад.
– В моей постели. – Голос раздается позади меня.
Я спотыкаюсь и ударяюсь спиной о твердую грудь.
Сильные руки обхватывают меня, чтобы удержать.
Этот голос я знаю досконально. Он издевался надо мной и обзывал меня. Он шептал мне на ухо грязные вещи и звал меня по имени, когда приходил его обладатель.
А теперь он рычит таким тоном, какого я никогда раньше не слышала. Яростный, ревнивый и собственнический, он прижимает меня к себе так крепко, что на моем теле останутся синяки. Дрожь пробегает по позвоночнику.
Мужчина, с которым я танцевала, в страхе убегает. Я уже готова сделать то же самое, но голос Роуга обещает расплату.
Я медленно поворачиваюсь к нему, и сердце едва не вылетает из груди, когда мы оказываемся лицом к лицу.
Он стоит в центре танцпола, окруженный сотнями людей, но я вижу только его. Даже одетый в абсолютно черный костюм, он все равно умудряется выделяться.
Мне не хватает его присутствия рядом. Мой мир становится немного скучнее, когда его нет в нем. Я даже скучаю по его властным замечаниям и по тому, как он приказывает мне под предлогом использования нашей сделки.
Мое волнение от встречи с ним угасает, когда я вижу выражение его лица.
У него сводит челюсти. Мышцы на его щеках напряглись так сильно, что это выглядит болезненно. Если раньше мне казалось, что его глаза потемнели, то теперь они стали совсем черными. Они блестят на фоне его загорелого лица, зрачки расширены от беспрепятственной жестокости.
– Роуг. – Говорю я, не в силах больше сохранять молчаливое противостояние.
– Беллами.
– Что ты здесь делаешь?
– Я же сказал тебе. У меня дела в Женеве.
– Я имею в виду, что ты делаешь здесь? В этом клубе, – спрашиваю я, чувствуя себя в обороне. Его тон сразу же заставляет меня отступить.
Он хочет подраться, а я не в настроении ему это дать.
– Рис прислал мне историю Тайер. Я решил зайти поздороваться. Не ожидал, что найду тебя практически трахающейся с другим парнем посреди клуба. – Он говорит отрывистыми фразами.
Я сужаю на него глаза.
– Это ты провел последние пару дней в частных сигарных комнатах и подпольных клубах бурлеска и не написал ни одного сообщения. Я уверена, что ты не проводил эти ночи в одиночестве.
– А что, если нет? – спросил он, ожидая реакции.
И получает ее.
– Да пошел ты, – говорю я, теряя самообладание. Я ухожу, гнев милосердно сдерживает слезы. Протиснувшись сквозь толпу, я выхожу в темный коридор.
Роуг подходит сзади и хватает меня за руку, прижимая к стене. Его рука опускается прямо над моей головой, и он нависает надо мной.
– Ты думаешь, что я трахался с другими женщинами, поэтому ты здесь, чтобы подцепить кого-то, так? – гневно требует он. – Вот что это такое, Беллами? Месть?
– Я танцевала. – Я говорю, вырываю руку из его хватки и направляюсь в коридор. – Уходи, Роуг. Возвращайся к тому, с кем ты общался последние несколько дней.
Даже не поворачиваясь, я вижу самодовольную улыбку.
– Ревность тебе к лицу. – Он смотрит мне вслед.
– Ну ты и болтун. – Выплевываю я, поворачиваясь к нему лицом. Он преодолевает расстояние между нами менее чем за два шага, его тело возвышается надо мной, пока я говорю. – Это ты выследил меня в этом клубе и прогнал парня, который стоял позади меня, потому что ты ревновал.
– Ты чертовски права, я ревную. – Он усмехается, берет меня за горло и говорит мне в рот. – Увидев тебя в Instagran в этом сексуальном наряде, зная, что сто разных парней будут пытаться трахнуть тебя сегодня вечером, только чтобы войти и обнаружить, что какой-то случайный человек обхватывает тебя руками по всему твоему телу, я готов на убийство. Не секрет, что я не хочу, чтобы кто-то еще прикасался к тебе, но ты продолжаешь давить на меня. – Он добавляет. – Как далеко ты собиралась зайти, Беллами? Ты бы трахнула его?
Он ударяет ладонью по стене рядом с моей головой, когда я ничего не говорю.
– Ответь мне, Беллами, или я вернусь туда и задушу этого ублюдка до смерти у тебя на глазах. Я положу его тело у твоих ног, и тебе некого будет винить, кроме себя.
Он достаточно безумен, чтобы сделать это, этот ублюдок, особенно с тем безумным взглядом, который сейчас светится в его глазах.
– Нет. Я бы не стала с ним трахаться, – говорю я. – Но я могла бы, если бы захотела.
– Правда? – Он скривился, в его голосе прозвучал яд.
– Ты никогда не говорил, что хочешь быть эксклюзивными.
Он снова хватает меня за руку и тащит в сторону VIP-туалета, после чего распахивает его настежь.
– Все убирайтесь к чертовой матери. – Он требует, его челюсть двигается вперед-назад, когда он смотрит на меня. Поскольку он – Ройал, они слушаются. Несколько человек в кабинках и на сидении избегают моего взгляда, выходя.
Когда все уходят, он отпускает меня и с угрожающим щелчком запирает дверь. Он ослабляет галстук и делает шаг ко мне.
– Я слышал, как Тайер сказала в своем видео, что ты одинока. Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь позволю кому-то другому трахнуть тебя?
Его тело напряжено в ожидании моего ответа. Кажется, он готов сорваться.
– Если я и думаю, что могу трахнуть кого-то другого, то только потому, что ты неоднократно говорил, что не ищешь отношений или чего-то серьезного.
– Да или нет, Беллами. – Требует он.
– Да. – Говорю я в отчаянии. – Я не думала, что ты будешь возражать, если я буду встречаться или спать с кем-то другим.
Его рука вырывается и хватает меня за затылок, чтобы притянуть к себе.
– Ошибаешься. – Он прокусывает дорожку от моего горла по линии челюсти до губ, где пускает кровь. Металлический привкус заполняет мой рот. – Для тебя больше никого нет, Белл.
Его губы прижимаются к моим.
Он – животное. Он кусает, он лижет, он берет.
Он всегда был собственником, но это совсем другое. Как будто он хочет пометить каждую частичку моего тела, оставить следы себя везде снаружи, как он уже сделал это внутри.
Но я не могу выбросить из головы его слова о том, что он спал с другой.
– Роуг, остановись. – Я говорю, отрывая свой рот от его рта и поворачивая голову. – Я не буду спать с тобой, если ты трахался с кем-то еще.
– Я этого не делал.
– Не делал. – Повторяю.
– Я не могу перестать думать о тебе. – Он говорит, задирая верхнюю ткань моего обтягивающего платья-халтера и обнажает мою грудь. Он пощипывает оба соска, гладя меня по шее. – Я скучал по тебе.
– У тебя забавный способ показать это. – Я говорю, пытаясь сопротивляться его ухаживаниям.
– Для меня это в новинку. Понятия не имею, что делаю. – Он говорит, успокаивая меня. Его слова приглушенно звучат на моей коже. – Скажи мне, что ты тоже скучала по мне. – Он целует и покусывает мою шею.
Я выгибаюсь в его руках, и от сочетания покусываний, облизываний и посасываний у меня в животе поднимается жар.
– Я тоже скучала по тебе. – Признаюсь я.
Его рука пробирается под платье и срывает с меня трусики. Он засовывает их в штаны, а затем проводит пальцами по моему лону до клитора.
Он одобрительно стонет, касаясь моей кожи.
– Ты всегда такая мокрая для меня, детка.
– Ммм… – Я хрипло стону, когда он вводит в меня два пальца, а его большой палец остается на месте, чтобы погладить мой клитор. Он пронзает меня пальцами, его ритм просто зверский.
– Ты такая хорошая девочка для меня. Я чувствую, как ты сжимаешь мои пальцы и течешь по моей руке. Ты, блять, любишь грубость, да?
Он шлепает меня по заднице, когда я ничего не говорю.
– Ах! Да, мне это нравится.
Он вводит в меня третий палец, продолжая свой дикий темп. Я нахожусь на пороге ослепительного оргазма, в нескольких секундах от того, чтобы перепрыгнуть через край, когда он резко выходит из меня.
Я резко вскрикиваю от потери его пальцев.
Его рука обхватывает мое горло и сжимает один раз, предупреждая.
– Это за то, что позволила другому мужчине прикоснуться к тому, что принадлежит мне. – Он шлепает меня по клитору.
Один раз.
Дважды.
Три раза подряд.
Из моих губ вырывается мучительный крик.
Он переворачивает меня и наклоняет над раковиной. Я стою перед зеркалом и смотрю, как он наблюдает за мной. Его зрачки полыхают от похоти и властного владения, когда он гладит мою попку.
Я наблюдаю, как мой рот открывается, когда его руки раздвигают мои ягодицы, а его палец проводит по моим складкам.
– А это, – говорит он, погружая средний палец в мою киску и проводя им по задней дырочке. Мои глаза расширяются и поднимаются, чтобы встретиться с его глазами в отражении, чтобы сказать что-то – что, я не знаю – когда он вводит свой палец до упора.
Моя ладонь взлетает вверх, чтобы прижать себя к зеркалу, когда с моих губ срывается шумный стон.
– Это за то, что ты думаешь, что есть мир, в котором ты когда-нибудь трахнешь кого-то еще. – Он мрачно шепчет надо мной, его взгляд прикован к моему лицу, и он следит за каждой моей микрореакцией на его вторжение.
Он начинает двигать пальцем внутрь и наружу, его темп становится все быстрее.
– Никто больше не прикасается к тебе. Никто не увидит тебя такой.
Мои глаза закатываются на затылок от удовольствия и боли, которые он доставляет своими исследованиями. Я толкаюсь бедрами назад, чтобы встретить толчки его пальца, мой рот открывается в беззвучном крике.
Быстрее, чем я успеваю осознать это, я снова нахожусь на пороге оргазма, который покинул меня ранее. Я задыхаюсь, выкрикиваю его имя, хватаясь за раковину для опоры.
– Правильно, детка, произноси мое имя. Это я трахаю тебя. Только я. – Он говорит, его голос напряжен. – Я буду трахать тебя так сильно, что ты никогда этого не забудешь.
Взявшись за мою талию, он вытаскивает палец и приподнимает мою задницу навстречу своим бедрам. Рывок его молнии – единственное предупреждение, которое я успеваю услышать, прежде чем он вводит свой член в мою киску.
– Блять. – Я задыхаюсь.
Он трахает меня до потери сознания.
– Мне нравится, когда ты ругаешься. Твой красивый ротик такой грязный, когда я тебя трахаю.
Он обхватывает меня за середину и прижимает к своей груди, а затем берет меня за челюсть и поворачивает к себе лицом.
– Ты так хорошо принимаешь это, детка. Ты так крепко обхватываешь меня, сжимаешь мой член, словно злишься на него.
Его рот прижимается к моему в неистовом поцелуе. Наши зубы сталкиваются, языки воюют друг с другом.
Он грубо вколачивается в меня.
Медленные, размеренные, мощные толчки, призванные наказать. Они грозят отправить меня за грань.
Он продолжает целовать и трахать меня, а его палец снова находит мое заднее отверстие и проникает внутрь. Он глотает ртом мои бессвязные стоны. Мне очень хорошо, и он доводит меня до предела.
– Если ты еще раз заикнешься о том, чтобы трахнуть другого мужчину, я трахну твою тугую задницу и вытатуирую на ней свое имя, чтобы ты никогда не забывала, кому ты, блять, принадлежишь.
