Текст книги "Любовь без цензуры (СИ)"

Автор книги: Катя Саммер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 29

Я, конечно, технично списала все на Лизу, которая в поисках положительных сторон нескончаемой командировки придумала устроить совместный тур «по следам расхитительницы гробниц». А именно посетить Ангкор-Ват в Камбодже, куда завтра вечером собралась прилететь с экипажем. По сути же я воспользовалась возможностью продлить пребывание в Таиланде еще ненадолго. Просто из страха: Филу не удалось купить билеты на рейс, которым должна была вылетать я, а возвращаться домой по отдельности, так и не выяснив за прошедшие пару дней отношения, казалось мне катастрофической идеей. Если и имелся шанс оттянуть время, то я была готова воспользоваться им. Потому что после той ночи, когда Феликс пришел невменяемый из клуба, что-то изменилось. С тех пор он вел себя как-то… странно. И придраться вроде бы было не к чему – он улыбался, травил байки о правилах съема, регулярно не давал мне спать, а с утра настырно будил поцелуями. Но что-то беспрерывно зудело где-то на подкорке, как навязчиво жужжащий комар. Что-то на уровне шестого чувства, а оно редко подводило меня.

Иногда я ловила Феликса на том, что он мысленно уплывал, глядя вдаль, или смеялся как-то вымученно. И хотя в сексе все по-прежнему оставалось безупречно, я стала переживать. Искала признаки употребления таблеток или чего похлеще, не находила. Копалась в себе, поведении, фразах, которые могли бы его обидеть, но тщетно. Я очень старалась отгонять эти мысли, не зацикливаться на том, чего, возможно, нет. Да и отлично проводила время. Несмотря на дурацкие спазмы в груди.

Мы с Филом объездили на мопеде весь остров: были и на безлюдных пляжах, и на горе обезьян, прыгали с тарзанки и проехали на зиплайне, посмотрели на водопады и покатались на слонах. А еще Феликс, видимо, задался целью обойти все специфические места с живой музыкой и карнавальными замашками, по несколько за вечер. Я не знала, пытался ли он меня таким образом впечатлить, но радовалась любой перспективе провести время вместе. Да хоть за рыбалкой, а неприязнь к ней была с самого детства.

Параллельно я умудрялась еще и помогать удаленно ребятам из отдела. Потому что оставлять их без присмотра на длительный срок все же оказалось не самой лучшей идеей. Но сейчас я не могла поставить их выше Фила, занявшего Олимп моего сердца, и лишь надеялась, что они протянут до нашего возвращения. Должны.

Внутренний жаворонок снова будил меня с ранней зарей, и я успевала с самого утра наблюдать за сменой погоды и рассыпающимися по земле лучами солнца, пока Феликс мирно сопел в подушку. Этот гаденыш спал как убитый минимум до двенадцати. Хоть в барабаны бей – не разбудить. Зато я могла за неимением важных дел спокойно посидеть в тени и дочитать книгу Дэвида Лоуренса про страстного егеря, которую с приездом Фила благополучно забросила на нижнюю полку комода.

Я как раз только прониклась атмосферой ночного леса, где бродила леди Чаттерли, когда услышала игривый смех и явные перешептывания. Выглянув с крыльца, увидела Алекса и Настю, извивающуюся в его руках от щекотки. Блондин целовал ее в щеки и шею, она вырывалась, но через секунду вновь оказывалась в крепком кольце рук. Я будто сериал, полный романтики, смотрела: вот он спрыгнул со ступенек вниз, чуть не упал, зацепившись майкой за перила, сделал пару шагов к морю и тотчас вернулся к девушке, забираясь с белым цветком на террасу и цитируя Шекспира.

Эти двое дурачились еще пару минут, а затем наш Прекрасный принц все же отбыл в неизвестном направлении. И я поспешила из укрытия к Насте. Слегка постучала ногтями по деревянному ограждению, возвращая девчонку из розовых грез в земной мир.

– Смотрю, у вас тут своя вечеринка.

Я улыбнулась, заметив, как она смутилась и раскраснелась. И как ярко при этом загорелись ее глаза.

– Ага… похоже на то… – запинаясь, пробормотала Настя. – Не такая сиеста, как у вас, конечно… без фейерверков там и фаер-шоу, но…

– Брось ты, не так у нас все и…

–  Это ты не начинай! Ваш пожар на весь остров полыхает, – рассмеялась она звонко. – Как оказываешься с вами рядом, так аж не по себе становится от взглядов этих ваших… наэлектризованных!

– Каких-каких взглядов?

Мы хохотали в два голоса. Долго. Пока запал не выгорел, и меня вновь не накрыла апатия, что преследовала последние дни.

– А если честно, не все у нас сейчас гладко.

– Ты себя накручиваешь, Алис.

– С чего ты решила?

Она пожала плечами.

– Ясно видно же. Фил – открытый, он не стесняется проявлять чувства, ему плевать, что о нем думают окружающие. А ты другая. Ежишься каждый раз, когда он тебя обнимает даже при нас.

Неужели все мои сомнения и вправду были так заметны со стороны? Я ведь думала, запрятала их глубоко, а на деле оказывалось, что нет. Это значило, Фил тоже мог читать все, что творилось у меня внутри. А если поэтому странно себя вел?

– Я пытаюсь… Пытаюсь разобраться в себе... и в чувствах к нему. А он совсем не помогает! Только я расслаблюсь, как он выкидывает очередной финт и вышибает всю уверенность в завтрашнем дне. Мне страшно. Больше всего от того, что нет никакого понимания, что нас ждет.

– Ну-у, тебе придется решить – или плыть по бурному течению дальше, или выбраться из воды, пока не снесло в океан.

Умела Настя подбирать нужные слова и эпитеты.

– Если бы все было так просто…

– Ха-ха, ты выбрала не самый простой экземпляр. Молодой, горячий – гремучая смесь.

– Слишком молодой…

– Алис, это заботит только тебя. Ну правда. Всем плевать. А на тех, кому не плевать, тебе должно быть плевать. Я вижу, как он смотрит на тебя, с каким трепетом о тебе болтает – разве это не главное? То, что чувствуешь?

Она говорила вдохновенно, опутанная собственными эмоциями и фонтанирующим счастьем. Потрясающе романтическая натура. Но при этом сильная и упертая.

– Приехать на другой конец света для мужчины – это настоящий поступок. Особенно для такого молодого, – выделила она голосом, – как Феликс.

Где-то глубоко-глубоко в подсознании я все это итак прекрасно понимала. Но, как девчонка, растерялась перед лицом первой любви. Да, в свои тридцать я отчетливо осознала, что не испытывала доселе столь сильных чувств, подобных книжным. И это выбивало твердую почву из-под ног. Но разговор придал сил. Не унывать. И попробовать хоть раз не отступать, когда Фил пер ко мне навстречу.

Глава 30

Сегодня был вечер бачаты, судя по всему. Очередное странное заведение в нашем списке развлечений, но на этот раз никаких лишних мыслей в голове – я расслабилась и получала удовольствие от сильных и одновременно ласковых рук, кружащих меня в зажигательном танце на зависть толпе. Все-таки спортивно-бальное детство прошло недаром.

Я волнами разливалась вокруг Фила, как во время шторма, а он чувствовал, предугадывал каждый следующий шаг, каждый взмах кисти, наклон тела. Я наслаждалась каждым мгновением единения, забывая обо всем. И о том, что через несколько дней нас ждет серая реальность и суровая русская зима. Только я и он. И звенящие струны между нами.

Когда последние аккорды поставили в танце точку, Фил захлопал в ладоши. Музыканты разбрелись на перерыв, но Феликс не отпустил к столику, где я хотела выпить пару глотков воды. Он, создавая подпространство лишь для нас двоих, пробирающим до дрожи шепотом замурлыкал на ухо знакомую мелодию.

– Немного потанцу-у-уй со мной… – лаская словами шею, напел Фил.

Я поняла, что пропадаю, когда гул толпы стих, а сексуальный шепот стал оглушительным. Дежавю, мать его. Я поняла, что пропадаю из этого бара, с этой планеты. Чувствовала и прежде, но в первый раз, отбросив сомнения, признавала – сердце попало в капкан. Из которого я вырывалась, сколько было сил, как птица из терновника. Но теперь перестала сопротивляться, искать и находить тысячи причин уйти. Потому что имелась одна очень важная причина остаться – я люблю его. Фила. Чертовски сильно. Как никого и никогда прежде. Это беспредельно огромное чувство разрывало радугой изнутри, не помещалось в моем крохотном сердце, прожигало счастьем каждый миллиметр тела.

Это признание сбило к чертям все жизненные установки. Оно оглушило, обезоружило, подбросило высоко к небесам и подарило крылья. Губы Фила, на вкус слаще Баунти, накрыли мои волной райского наслаждения. Хотелось громко кричать, но я лишь безмолвно повторяла вместе со стуком сердца – люблю, люблю, люблю.

Дальше все завертелось в режиме нон-стоп. Откуда ни возьмись, появился фотограф, который щелкнул нас на огромный аппарат со вспышкой, а затем предложил снять на телефон, и Феликс передал ему свой. Я пыталась сохранять спокойствие, позируя, но Фил приспустил воротник моей льняной рубашки и оставил поцелуй прямо во впадине над ключицей. Невозмутимый гаденыш, сводящий с ума!

На высоких каблуках плетеных босоножек я доставала ему до подбородка, рассматривала отросшую на щеках щетину и волосы, что стали завиваться на концах, выбиваясь из строгих контуров модной стрижки. Я с воодушевлением наблюдала за ним и после, когда он принес клубничную «Маргариту», от крепости которой сводило зубы. Я ловила все новые и новые мелочи – вроде и не замечала раньше, а теперь была влюблена в каждую и всего Феликса без остатка. Мне нравилась крошечная горбинка на носу, маленький шрам на левой скуле. То, как он слегка щурил глаза, смотря вдаль, его брови, загнутые разными дугами. И родимое пятно, выглядывающее из расстегнутой рубашки, оттеняющей синевой его темно-карие, почти черные глаза.

Официант принес еще два коктейля – видимо, сегодня мы уходили в отрыв. Не планировала, но мне определенно нравилось то, что происходило. Особенно как расслаблялся Фил. Сейчас даже улыбка его казалась мягче и искреннее.

– Скинешь фотографии? – попросила я. – А то у меня, кроме селфи из спортзала, совсем нет твоих фото.

Хотя вот здесь я немного слукавила: умолчала про десяток скрытых скринов с его странички в инстаграме.

Фил кивнул. А потом его лицо изменилось так, будто он увидел призрака.

– Сама перекинь, ок? Я сейчас.

Феликс бросил разблокированный телефон на стол и сорвался с места без объяснений. Я обернулась в ту же сторону, но совершенно не поняла, что его так удивило.

Слегка напряглась, но, открыв галерею и пролистав фотографии, на которых Фил с нежностью смотрел на меня и целовал, позабыла все тревоги. На них рядом с вылощенным парнем я казалась такой растрепанной – мои волосы сходили с ума от влажного воздуха, короткая черная юбка задралась до бедра, но мне, в общем и целом, было… насрать. Наконец. Я решила, что больше не буду тянуть – скажу ему здесь и сейчас. Все как на духу. Все, что живет внутри. А дальше будь что будет. По крайней мере, я получу ясность, куда и как двигаться.

Возвращалась к первому фото, чтобы перекинуть себе на телефон, но случайно пролистала еще несколько картинок. И увидела скриншот профиля девушки. Или женщины – издалека лицо блондинки с накаченной фигурой разобрать было почти невозможно.

Я никогда не нарушала личное пространство мужчины, с которым состояла в отношениях, и всегда требовала то же самое в ответ, поэтому быстро вернулась к совместным фото, сбросила их себе и заблокировала телефон Феликса от греха подальше. В любое другое время, я бы, наверное, и значения увиденному не придала. Но не сейчас, когда несколько дней подряд меня преследовало предчувствие надвигающейся катастрофы.

На снимке девушка, имя которой я без труда запомнила, едва взглянув, призывала вместе с ней отдохнуть в одном из ее любимых баров на Пхукете. И речь шла именно о том, в котором находились мы.

Я осмотрелась по сторонам в поисках Феликса, даже вышла из-за столика, но в беснующейся толпе его было не разглядеть. Когда взяла свой айфон, заметила, как трясутся руки. Сука! А как хорошо вечер начинался!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я включила инстаграм и ввела в строке поиска ее имя. Профиль нашелся сразу и оказался открытым. Внутри все сжалось вплоть до селезенки: каждый ее пост с момента приезда на Пхукет из Малайзии совпадал по времени и геолокации с теми заведениями, которые посещали мы.

Не знала, что думать. Это не могло быть простым совпадением. Ну раз, ну два, но не пять к ряду. И хотелось бы поверить, что парень лишь пользуется чьими-то полезными советами, да нужно было видеть его лицо десятью минутами ранее. Ох, неспроста…

Неужели… он сейчас… с ней? И кто она?

Я не могла подробно рассмотреть ее черты, но отрицать очевидное… Она была красоткой. И явно старше Феликса.

А ты думала, ты такая первая у него? Единственная? Уникальная? – противно запищал голос разума, который я тотчас послала на хрен.

Как раз, когда я смотрела ее страницу, появилась «новая история», где дамочка одной рукой вела байк, проезжала по улице, прилегающей к бару, но удаляясь от него. Уехала.

Собственно, сразу после вернулся Фил. Прежний – слегка напряженный, хмурый, пытающийся улыбаться. Я стиснула зубы, пытаясь не верить, что все правда, что Феликс обманывал меня, глядя прямо в глаза.

– Кого-то увидел?

Он блуждал в толпе потерянным взглядом и тяжело дышал, будто только что пробежал спринт.

– А? Что?

– Ты… так сорвался с места…

Как будто сбежал к другой.

– Да прижало. – Он улыбнулся уголками губ и накрыл большой ладонью мою – холодную и влажную. – Прости, если испугал.

Только расправленные крылья за спиной будто облили водой из ведра. Помойной такой. И я почувствовала их тяжесть.

Он правду не сказал.

Ложь. Одна сплошная ложь. Его выдавали глаза.

Глава 31

Zoloto – Останемся здесь

Ночь прошла беспокойно. Я не заснула ни на миг. Только начинала проваливаться в сон, как подсознание выкидывало в жестокую реальность. Где было больно и горько. Где тени вели свою игру, рисуя на стенах спальни предательские образы сплетающихся тел. Где близость рядом лежащего парня обжигала холодом, а мысли, такие разные, бились в приступе белой горячки.

Я лежала, взглядом изучала шероховатость стен, потолок, яркие картины азиатских пейзажей. Вспоминала, воскрешала в памяти откровения Фила про его отношения с Алей. Он не единожды повторял, что их связь была странной, недолгой и даже скандальной. Они провели вместе чуть больше месяца, но, судя по обрывочным рассказам Феликса, успели натворить дел, после которых он не хотел ни о чем вспоминать. Да и не важно, что связывало их, важнее его слова. Я пару раз называла Фила бабником, на что получила честный вопрос: зачем изменять девушке, которую ты выбрал?

– Я всегда больше контачил с девчонками, голодными до секса, а не соплей и романтики. Бля, изменой ты унижаешь самого себя.

Вот только слова оставались словами, и на деле их суть могла забываться, когда удобно.

За завтраком, который состоялся в полдень, Фил обсуждал предстоящую поездку в Камбоджу. Бронировал на утро билеты в Сиемреап, предлагал выбрать на «Букинге» отель. Я лишь кивала, пропускала звуки мимо ушей. Пружина натягивалась и вот-вот готовилась достигнуть предела.

Вечером я без энтузиазма поговорила с Лизой, которая заметила перемены, но не стала давить, сославшись на то, что не слезет с меня при встрече. После чего я запрыгнула в джинсовые шорты, белые кеды и майку, решив, что для караоке вид подходящий. Откуда я знала наши планы на вечер? Проверила чертову трэвел-блогершу, пока Феликс принимал душ. Я становилась параноиком. И стометровыми шагами двигалась к психозу.

– Как насчет караоке сегодня? – взбивая мокрые пряди полотенцем, спросил Фил, выйдя из ванной комнаты в одних черных боксерах.

Я засмотрелась на выделяющиеся косые мышцы пресса над пахом, пропустила вдох. Сутки без секса, и гормоны устроили бунт. Феликс хитро щурился, глядя на мои губы.

– Почему караоке? – хриплым голосом спросила я и откашлялась.

– Ну, девчонки, кажется, любят такие места.

– Я не умею петь, – твердо заявила, понимая, что довод нечем парировать.

Мне ведь на самом деле медведь на ухо наступил. Это Лиза в нашем семействе отвечала за вокал, я всегда была на подтанцовке.

– Зато я умею, – сверкнул зубами улыбающийся Феликс. – Обещаю посвящать все серенады тебе.

Он подошел, оттесняя к боковой ручке дивана. Навис, как солнечное затмение. Его влажная кожа пахла кокосом, глаза-водовороты затягивали, умоляли в них утопиться. Но все, о чем я могла думать, – как много времени мне понадобится, чтобы выбраться из сливной ямы, если «другая» окажется правдой.

Феликс прижал меня к себе для короткого поцелуя, тело тотчас отозвалось, разбалованное его ласками. Он оставил влажный след на шее, посмеиваясь, прикусил плечо. Слышал, как участилось и потяжелело мое дыхание. Я бы и хотела забыться, даже думала об этом, но к горлу подступил ком. И чем дольше я молчала, глотала гордость, искала оправдания, тем больше он становился.

– Я что-то нехорошо себя чувствую. Может, останемся? – прервала его, поднимаясь.

– Ну, ты чего, Алис?

Во взгляде была решимость. Черт. Он не собирался отступать, а я не собиралась отпускать его одного.

– Тогда, может, возьмем Настю с Алексом с собой?

– Алекс увез ее на Краби в какой-то супер фердипердозный отель для парочек. Романтик хренов.

И когда успел?

В общем, сдалась я, решительно настроенному Феликсу невозможно было противостоять.

Всю дорогу до пункта назначения я размышляла о том, что мне делать. Его профиль, черная футболка, длинные пальцы – любовалась ими, подбирая верные слова, которые не обидят, не выставят на смех. Сомнения, как тропический дождь, заливали мой безопасный островок надежды.

А когда в баре Филу поднесли микрофон и заиграли аккорды известной песни «Rockstar», когда его голос не хуже оригинала зачитал мелодичный рэп так, что многие в зале завизжали от восторга, все пришло само.

– Ра-та-та-та…*

И плевать уже на текст песни, в котором Фил трахал шлюх и глотал таблетки, чувствуя себя рок-звездой. Я была готова растерзать любую, что приблизится к нему, захлопает в его сторону искусственными ресницами, даже размечтается о нем. И любого тоже – это же Таиланд. Я любила Фила – поняла, приняла, решила. Больше никакого нытья! Понадобится – буду бороться за него.

**********

* Post Malone – rockstar (feat. 21 Savage)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 32

Только вот пока планировала в голове пошаговую инструкцию, Феликс, не допев песню, вдруг сорвался с места и под громкие аплодисменты скрылся в толпе. Я вскочила следом. Уже потеряла его из вида, но решимость осталась при мне: понадобится – оббегу всю территорию по кругу хоть сотню раз, но найду и верну его домой.

Вот только и одного полного забега не понадобилось.

Всего через пять минут, повернув за угол сцены, я обнаружила Фила на улице, чуть поодаль ото всех. Он стоял спиной ко мне. А рядом с ним – причина моей бессонницы и самоистязаний. Грудастая причина такая. Я подошла ближе, чтобы нагло подслушать разговор, прежде чем врываться на сцену.

– Я люблю тебя, – сказала она Филу.

И вся моя уверенность разом разбилась о грязный, пропахший рыбой асфальт. Зашла с козыря, сука. Дико захотелось снять скальп с ее блондинистой головы.

Сердце объявило ЧС и в мгновение ока покрылось каменной оболочкой. Разум верещал – ты сильная, прорвешься, вырвешься, забудешь… может быть. Но я не собиралась забывать, я и отпускать-то не собиралась. Если это то, о чем я подумала, и они решат столкнуть меня, как третью лишнюю, в пропасть, я утяну их за собой. Будем падать вместе.

– Но я не нужен тебе?

Голос Фила звучал непривычно жестко.

– Нет… то есть да.

– Это простой вопрос.

– Не сейчас.

Послышался то ли хрип, то ли рычание. И исходил звук от Фила. Может ли быть больно от того, что твоего любимого человека отвергает тот, кто ему, возможно, дороже тебя? Может, и запредельно сильно.

Я сделала к ним шаг, но вновь услышала мелодичный голос женщины, что стояла напротив него. Именно женщины, так как при всей ее красоте и молодости, она была, скорее всего, старше не только Фила, но и меня.

– Елька, ты же знаешь… Насильно мил не будешь. Особенно мне. Я поэтому всегда любила твоего отца – он единственный никогда не требовал ничего взамен, даже любить не просил. Я ведь больше всего люблю свободу.

– Даже больше меня?

– Даже больше тебя.

О. Мой. Бог. Я такая дура!

– Послушай, – она коснулась кистью его скулы, – может, в старости, когда захочу осесть, я сама приду к тебе. И надеюсь, тогда ты сумеешь принять меня. Как всегда принимает твой отец. Ты ведь его копия. Господи, как ты на него похож! Как ты вырос! Ты стал… таким прекрасным. Лучшее, что я сделала в своей жизни... произвела на свет такого прекрасного сына.

За ее спиной подъехал желтый спортивный автомобиль, и молодой мужчина за рулем несколько раз посигналил.

– Прости, – прочитала я по одним губам.

Она поцеловала Феликса в щеку и убежала в ночь.

Какой глупый промах! Как сильно я ошибалась! Ведь знала, знала же, что он не мог предать! Но нет – поддалась на провокации собственной ничтожности. Годы шли, а ничему дельному не учили.

Это была его мать. Та самая, что бросила в детстве и отвергала сейчас. Как ему должно было быть плохо. И как стойко он держался – только кулаки с напряженными сухожилиями выдавали бурю внутри.

Мое сердце готово было разбиться. Я готова была разбить свое, чтобы спасти его. Теперь мои собственные слова о любви казались мне такими банальными. Меркли после увиденного.

Я подошла к Филу медленно, шаг за шагом. Порывалась обнять, но вздутые вены на шее предостерегали от резких действий. Тогда я сперва вложила руку в его ладонь, а затем осторожно прижалась сзади и закрыла глаза. Он не шелохнулся.

Сломленный. Это слово подходило как нельзя кстати. Его мертвецки холодный шепот дребезжал в воздухе, продирал до костей.

– Я ей не нужен. Вообще не нужен.

Он звучал, как безумный. Я сильнее сжимала руки вокруг его груди.

Я люблю тебя, малыш! Мне хотелось кричать это, залечивать поцелуями и признаниями его кровоточащие раны.

– Фил, я…

– Только жалеть меня не надо! – бросил он довольно грубо.

Я не обиделась.

Просто не смогла сказать, что я люблю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍