Текст книги "Добрые шутки Амура (СИ)"
Автор книги: Катя Корж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Глава 43
Иногда мне очень жаль, что в нашей жизни не может всё прекрасное длиться вечно. Мои будни одинадцатиклассницы стали напоминать американские горки, и вот уже очень долго у меня был подъём. Я очень надеялась, что он будет длиться вечно, но, к сожалению, спуск существовал, как и Рая, которая впорхнула в этот день в салон красоты слишком счастливая.
После того, как Люк демонстративно унёс меня у неё с-под носа, она долго не возвращалась в этот салон, и хотелось, что бы это длилось хотя бы до лета. Обслужив клиентку, я пошла в комнату, что бы немного дать отдых своей спине. На возраст я не жаловалась, а вот на боли в спине очень даже, и было немного страшно ощущать себя старушкой в свои семнадцать. До совершеннолетия я считала уже минуты, потому что тогда бы я спокойно могла уехать в столицу, начать там работать и снимать квартиру. Даже родители поддержали моё решение, сказав, что мне осталось только закончить с ними школу. Я собиралась приехать в столицу на ближайшие выходные, что бы найти себе подходящий район и оценить обстановку. В качестве путеводителя, конечно же, хотелось ухватить Люка, но я решила сказать ему о своём приезде сидя в электричке.
Начало марта выдалось очень тёплым, из-за чего весь снег растаял, и я уже ходил в весенних батильонах, позволяя себе иногда надевать юбку с колготками.
– Отдыхаешь? – спросили меня таким сладким голосом, что чуть не стошнило.
Голос Раи был слишком вежливым, и это настораживало.
– Вам что-то надо? – не открывая глаз, спросила у женщины, что кружила по коморке, явно выискивая новую гадость.
– Да нет… Просто хотела узнать, как ваши отношения с Гронским? Неужели, весь тот спектакль был не для меня?
– Не понимаю о чём вы…
Я встала с дивана и потянулась, потому что прозвенел будильник, напоминающий о новом клиенте.
– Просто не увидела тебя в списках на закрытую вечеринку в честь расширения их компании, и подумала, что стоит пожалеть маленькую девочку, с которой так быстро наигрались…
– Удивлена, что вы там есть, – хмыкнула я, – к бизнесу Гронского я не имею никакого отношения, впрочем, как и вы. Не вижу смысла…
– Глупенькая, это тебе Люк сказал? – я мотнула головой, намереваясь уходить, но почему-то остановил женский смех. – На будущее, это показуха, милая, которая всегда проводится с самыми близкими. И раз уж там есть такая стерва как я, тебя должно насторожить твоё отсутствие.
– Мне очень приятно, что вы так сильно переживаете за наши отношения, – постаралась я спокойно ответить Рае, сжимая сильнее ручку двери. – Но не надо так сильно, как-никак вы уже не так молоды, ещё седина раньше времени пролезет, а перед вечеринкой это ой как некстати.
Закрыв за собой дверь, почувствовала, как всё тело колотит. И только взявшись за работу, почувствовала небольшое спокойствие.
Но на самом деле меня заинтересовали слова Раи, и может я ей не показала, гадость сделать ей удалось. Мне стало неприятно из-за того, что Рая была в тех глупых списках приглашённых.
Но эту тему для разговоров я решила оставить до выходных. Но как только в субботу утром спустилась с электрички и попала в объятия крепких мужских рук, все тревоги пропали. Мы стояли на платформе, не замечая никого вокруг.
– Почему ты не сказала заранее, что приедешь?
Неохотно оторвавшись друг от друга, мы зашли в тоннель, держась за руки. Мне нравилось смотреть, как тонкие и длинные пальцы Люка переплетаются с моими, а ощущать тепло его тела было вдвойне приятней. Сколько бы раз мы не созванивались, ни один звонок так и не смог заменить мне это чувство счастья от прикосновений.
– Не хотела упустить шанс разбудить тебя субботним утром.
Люк, видимо, спал, когда я позвонила ему в десять утра, что бы сообщить о своём прибытии в столицу. Он еще точно не завтракал, поэтому наш маршрут определился сам собой.
Зайдя в одну из закусочных, мы заказали себе легкий завтрак, что бы оставшийся день гулять по городу. Мои родители были уверены, что я проведу эти выходные в столице с Кейт, и она покажет мне нужные районы, но они знали лишь часть правды. Я всё еще не представляла, как познакомлю их с Гронским.
– Почему ты не хочешь переехать ко мне после школы, а не искать что-нибудь?
От таких вопросов Люка, что спокойно жевал сэндвич, мой кофе пошёл носом.
– Как ты это себе представляешь? Мама, папа, я переезжаю к парню в столицу и буду с ним жить, и да, ему двадцать четыре, но у нас чисто платонические отношения, честно – честно.
Люк улыбнулся, и я вновь на него засмотрелась. Через широкие окна весенние лучи падали на его русые волосы, которые он вновь постриг и зачесал назад. Гладковыбритое лицо, яркие глаза, в которых всё еще играет какая-то кошачья хитрость, и бесконечно манящие губы. Я потянулась к ним, и только когда положила руку на его щёку, поняла что сделала глупость.
– Испачкался, – солгала я ему, и всё-таки коснулась большим пальцем его губ.
– Врунишка.
Люк убрал мою руку со своего лица и поцеловал её, прежде чем сплести наши пальцы. Я сжала его ладонь крепче и притянула к себе, наслаждаясь теплом и запахом любимого человека. Становилось порой страшно от осознания, как же сильно мне нравится Люк.
– По-моему, нам пора подумать над моим знакомством с твоими родителями, это бы решило твою проблему.
– Я всё равно не перееду к тебе, – возразила я.
– Это еще почему? Ты просто не видела квартирку, которую я снимаю, уверен, что влюбишься. Мы можем с неё начать, а если не понравится…
Люка прервал звонок, и некоторое время я была обделена его вниманием.
– Прости, малышка, нам нужно в офис заехать, из-за расширения столько бумаг навалилось.
– И вечеринка? – вспомнила я слова Раи.
Реакция Гронского показалась мне странной с самого начала, потому что, идя до машины, он ни слова так и не сказал. И только когда мы выехали с парковки, он бегло посмотрел на меня и спросил:
– Откуда узнала?
– Рая.
Я смотрела в боковое окно, надеясь, что мне скажут, что родители Раи как-то замешаны в бизнесе Люка, поэтому и та оказалась в писках приглашённых.
– Буду откровенным, Ню, я решил, что тебя ещё рано приводить на такие мероприятия. Кому нужно, те уже знают, что я несвободен, причем не на месяц и не на три. Ты не выдержишь в том коллективе, я же из-за твоей безопасности…
– Если уж мы решили откровенничать, то скажи: ты всё ещё считаешь меня маленькой и неспособной ни на что девочкой? Думаешь, я в столице одна жить не смогу, поэтому к себе позвал?
– Ню, послушай…
– Нет, Люк, – обида, что засела от его слов про то, что мне еще рано выходить с ним в свет, засела глубоко в груди. – Я поняла, ты просто пытаешься помягче сказать, что мне ещё рано появляться рядом с тобой, потому что ты сам стыдишься моего возраста… Сперва у дома говорил мне, что не боишься осуждений, а сам… Что в итоге, Люк? Тебе нужно быть честным не со мной, а с самим собой.
Никогда не могла подумать, что слова про возраст могут ранить, как нож, засаженный в сердце. Я стала часто моргать, только бы не полились слёзы, но настроение точно было испорчено. Возможно, мне бы было не так обидно не появляться на том мероприятии, если б и Раи там не было, и других девушек, которые вовсе не относятся к «узкому» кругу Гронского, но все они там были, а я нет. Люк меня всё еще стыдился, просто боялся в этом признаться.
Повернулась, что бы посмотреть на его профиль, и задалась вопросом: «сколько мне еще ждать, Люк Гронский, что бы ты начал считать меня настоящей девушкой, а не ребёнком? Что мне нужно сделать, что бы я выросла в твоих глазах?»
Но Люк не слышал моих вопросов, хотя и гением быть не нужно, что бы догадаться, о чём я сейчас думала. Но Гронский молчал, вновь сосредоточенно смотрел на дорогу, крепко сжимая руль, и повернулся ко мне лишь на секунду, когда мы уже подъехали к стеклянной высотке со сверкающим названием бизнес центра.
– Пойдёшь со мной?
Молча отстегнув ремень, я вылезла из машины, стараясь глубже вздохнуть, что бы успокоиться. Я чувствовала, что Люк тоже не намерен говорить пока что, но это не означало, что мне стоило психануть и уйти в другом направлении или уже сейчас заказать билет на электричку.
Когда мы подошли к зданию, я не сразу поняла, что что-то касается моей ладони, и только уже в лифте вновь взяла Гронского за руку.
– Это не значит, что конфликт исчерпан, – предупредила я его.
– Отложим это на потом, – выдохнул Люк.
Я уже была готова на то, что бы не идти туда, да и не сдалось мне сборище богатых людей, что хвастаются между собой. Но мне было страшно за Люка, которого стали окружать весьма опасные люди, и если была возможность хоть немного его защитить, я бы пошла и не туда.
Оказавшись в узком коридоре, мы дошли до самой крайней двери по мягкому полу из ковролина такого же серого цвета, как и стены с потолком.
Открыв кабинет, Люк первым впустил меня, и я оказалась в весьма просторном помещении с двумя столами, креслами, зеркальным шкафом купе и бойлером с водой. Эта комната оказалась намного ярче, чем тусклый коридор, здесь не было гнетущий атмосферы, только чисто деловая.
– А где это страшный дяденька? – спросила я у Люка, что стал копаться в бумагах на одном из столов.
– Какой?
– Псих который, ну… с раздвоением личности.
– Это называется диссоциативное расстройство личности, – прошептал мне кто-то сзади, из-за чего я замерла в испуге.
Люк посмотрел куда-то мне за спину, а после говорящего увидела я и сама, что как змея вышел вперед, внимательно вглядываясь в моё лицо.
Крепкое тело, чёрные волосы, и настолько тёмные глаза, что не понять, радужка это или такой широкий зрачок.
– Кто она, Люк, – спросил он у Гронского.
С этим мужчиной у меня ассоциировалось только одно слово – авторитет. Таких, как этот, точно стоило бояться, и без слов Люка я поняла, кто это.
– Она моя девушка.
На меня смотрели, словно я враг номер один, и хотелось подбежать к Гронскому, что бы спрятаться за него, как он и говорил.
– Девушка, ради которой ты готов бросить бизнес?
Я не сразу поняла, к чему клонил Мирон Барсов, и лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что я подставила Гронского, выдав себя тем, что знаю тайну Мирона.
– Мирон, я лишь её предупредил, потому что она мне очень дорога.
– Твои имя и фамилия? – обратился он ко мне, всё так же не сводя взгляд, что вызывал внутри леденящий холод и страх.
– Ню… Анастасия Полевич.
Наконец-то тяжёлый взгляд отвели от меня, и сам Барсов подошёл к столу Гронского, сев напротив него в кресло.
– Ты не добавил свою девушку в список приглашённых?
– Ей еще рано там появляться, – Люк мельком глянул на меня, а потом вновь взялся за бумаги, словно здесь и не сидит монстр, который может прибить одним взглядом. Не думаю, что я бы продержалась рядом с таким, как Мирон больше десяти минут, не то, что полгода.
– Если это ты ей звонил наполненный под завязку тогда, то стоит уже сейчас начать её готовить к своему окружению. А тебе, – обратился он ко мне, – придётся смириться, что твоими заботами станут не только вопрос, пойдёт ли сегодня дождик. И ты должна следить за тем, что говоришь, потому что сегодня ты его уже подставила в сумму на целую компанию, так добр я не буду к тебе всегда лишь из-за того, что ты его подсти…
– Мирон, – осёк его Люк. – Решим этот вопрос с тобой позже, я пришёл подписать бумаги, что ты просил, и если решишь лишить меня этого бизнеса, то давай хотя бы после банкета, что ты сам и решил устроить в нашу честь.
Люк пожал руку Мирона на прощанье, и увёл меня из кабинета, положив руку на спину. Мы вновь молча подошли к лифту, и я чувствовала, что вот-вот расплачусь.
– Прости меня, – я уткнулась носом ему в грудь, обнимая за пояс.
Но в ответ Люк меня не обнял.
– Довольна? Теперь ты в списках.
Я отстранилась от него, чувствуя холод. Гронский смотрел куда-то выше меня, вновь над чем-то думая, и глубоко дышал. Он был в такой же глубокой ярости, как я в отчаянии и стыде.
– Скажи мне, как я могу исправить ситуацию? Пожалуйста… – прошептала я, что б хоть как-то обратить на себя внимание.
И Люк посмотрел, холодно, отстранённо, его зрачки были маленькие, а губы сжаты в одну линию.
– Что я могу сделать, только скажи, – вновь повторила я, чувствуя себя самым паршивым образом.
– Твоя забота сейчас – придумать образ, вот и всё. Остальное мои проблемы, Настя, в которые, как ты уже заметила, тебе не стоит лезть.
Когда мы сели в машину, я не то, что боялась спросить у Люка, куда мы едем, я даже не смотрела в его сторону. Впервые видела его в таком состоянии, и самое ужасное, что это сделала я. И даже обычное «прости» тут бы не помогло, я пыталась себя успокоить, что рано или поздно всё уляжется и Мирон простит Люка, и уж тем более не отберёт его бизнес. В другом бы случае я никогда бы не смогла простить себя, но понимала, что и без дела сидеть не смогу. Я должна сама попросить у Мирона прощения, или хотя бы что-нибудь сделать, наплевав на свой страх перед ним.
Мы ехали не долго, Люк остановил машину возле огромного дома, рядом с которым протекала река. Он дал знать, что бы я шла следом, и когда мы вошли в подъезд, у меня перехватило дыхание. В нём было чище и красивее, чем во всей моей квартире.
Люк, видимо, жил в этом доме, и я уже боялась представить, как выглядит его квартира, раз в таком идеальном состоянии только подъезд.
Мы вновь поднялись вверх на лифте, и вскоре оказались возле тяжёлой металлической двери. И пока Люк открывал её, моё сердце билось всё быстрее, потому что я боялась входить.
– Ты чего?
Его голос стал мягче, возможно, он уже успокоился, а может просто делал вид, потому что я точно уже побелела от нервов.
Мотнула головой и вошла внутрь. Меня окружил яркий свет, который проходил через панорамные окна и отражался от плитки, что лежала на полу. Внутри оказалось всё белым, даже мебель и шторы. Но это был другой цвет, не тот, что в салоне красоты заставлял меня чувствовать что-то тяжёлое и гнетущее, хотя сперва навевало роскошью. Здесь же этот цвет вызвал чувство комфорта и уюта, и мне здесь действительно понравилось с первой секунды пребывания.
Люк забрал мою шубку и повесил в шкаф, а после провёл по всем комнатам, оставив огромную лоджию напоследок. Выйдя на неё, я увидела под собой полстолицы, которая была в движении даже в субботний день. По улицам непрерывно ездили машины, куда-то спешили люди, напротив в торговом центре сияла яркая реклама, а солнце очаровательно мелькало и блестело в колышущейся реке.
– Тебе же здесь нравится… – даже не вопрос, а утверждение. Люк смотрел на меня со скрещёнными руками, внимательно, пока я разглядывала людей снизу со сверкающими от удивления и восторга глазами.
– Этот вид любому понравится, представляю, как здесь красиво ночью.
– Так что, примешь моё предложение?
Больше всего на свете мне хотелось сказать «да», и, возвращаясь домой сегодня, представлять, как мы сидим здесь в будущем по вечерам на маленьком уютном диванчике, смотрим на звёзды и пьем какао. Но это были мечты, в которых бы была счастлива только я, и пока что этого не заслужила, как и Люка.
– Нет, – ответила я ему, после того, как выдохнула и стёрла в своей голове все фантазии об этом радужном будущем. – Это твой дом, Люк, я здесь лишь гость.
– Если это тебе так принципиально, ты можешь платить мне за аренду, скажем, холодильника.
Мы усмехнулись оба, и я подошла к Люку ближе, чувствуя вновь то тепло, что всегда было между нами, и что почему-то ненадолго покинуло нас до этого. Он расставил руки, и я прижалась к его груди, вновь выпрашивая мысленно прощение за случившееся в офисе.
Стоя на лоджии в обнимку под лучами весеннего солнца, мы еще долго ничего друг другу не говорили. Это вновь был немой разговор наших душ и тел, который заряжал, заставлял чувствовать умиротворение и покой даже несмотря на прошлые неурядицы.
– Прости меня, – вновь вырвалось с моих губ через пару десяток минут, когда ноги уже стали затекать.
Люк положил подбородок на мою голову, и стал гладить по спине, нашёптывая тёплые слова.
– Это мои проблемы, малышка, ни о чём не переживай. Но обещай подумать над моим предложением, хорошо?
– Но у тебя здесь одна спальная комната, – вновь возразила я.
– Ты забыла про диван в гостиной и на лоджии. И у меня предложение сейчас упасть на какой-нибудь, и посмотреть по ноутбуку фильм.
– Слишком заманчивое предложение, но я хотела посмотреть город, пока на улице хорошая погода.
– Тогда перенесём фильм на вечер, – задумался Люк. – Ты на сколько взяла билет обратно?
– Еще не брала, – честно ответила я ему. – Родители думают, что я у Кейт, и что она покажет мне город. К тому же я насмотрела еще парочку салонов, в которых могла бы работать.
Люк вывел меня на кухню, где поставил чайник и усадил за барную стойку, продолжая выслушивать мои планы на будущее. И пока заваривался чай, мы нашли еще пару салонов в хороших районах, которые уже посоветовал мне Люк. Но признаться честно, когда он сел рядом со мной и стал что-то набирать на компьютере, я смотрела не на экран, а не его пальцы, что ловко прыгали с клавиш на клавиши, на его сосредоточенный профиль, внимательные глаза, острый подбородок, мышцы, что обтягивала чёрная водолазка с горлом.
После мне всё же устроили экскурсию по городу до самого вечера, водя по улочкам выложенные брусчаткой, по набережной, паркам и шумным проспектам. Даже без каблуков мои ноги ужасно устали, но Люк был бодр, и мне стало совестно, что из нас двоих быстрее устала я.
Когда солнце уже спряталось за горизонтом, и город стали освещать лампы и декоративные фонарики кафе, мы всё так же держась за руки, шли вдоль реки, направляясь к дому.
На ужин решили схалтурить и заказать лапшу, и пока у нас был свободный час до готового заказа, мы решили его потратить на свежем воздухе, купив две чашки горячего чая в ближайшем кафе на колёсах.
– И кто еще из нас двоих старик, – покачал головой Люк, когда я остановилась ненадолго и потёрла икры.
– Я не привыкла так долго гулять, но здесь так красиво, что не смогла остановиться.
Люк выбросил свой стаканчик и подошёл ко мне. Мир резко перевернулся, но не вверх тормашками, теперь Гронский держал меня перед собой на руках.
– Поставь меня, я же тяжёлая.
– Кто тебе такое сказал? – самодовольно улыбнулся он, и я поняла, что отпускать меня не собираются. Это было слишком мило и приятно.
– Ты сам.
Люк помотал головой, давая понять, что я всё вру, и направился к дому. Дождавшись ужина, меня стали учить, как есть палочками под ужастик, который теперь выбрал парень. Предполагаю, что это было сделано специально, что бы я прижималась к нему во время скримеров, потому что как-то слишком довольно он улыбался после таких объятий.
– Останешься у меня? – прошептал он мне на ухо, когда фильм уже пришёл к развязке, а на часах было больше полуночи.
– При всей моей скромности и воспитанности, Люк, я не уйду из этой квартиры сейчас, потому что все электрички я уже пропустила.
Гронского обрадовала такая новость, и он захлопнул ноутбук, как только пошли титры.
– Тогда можешь идти в душ первая…
– Ужас, можно же не так откровенно, – ударила я его в грудь, чувствуя смущение.
Люк почему-то засмеялся, а потом дал щелбан в лоб, совсем как Вика, когда я вытворяла какую-то глупость.
– Я имел в виду, что пока ты будешь переодеваться, я диван себе разложу, озабоченная ты моя.
– Я то?! Это ты у нас мастер двусмысленных намёков…
Чувствуя, как начинают полыхать щёки, ушла в душ. Хорошо, что предусмотрела такой вариант, как остаться на ночь, и взяла всё необходимое для этого. И когда я уже стояла чистая и пахнущая мужским гелем, я чистила зубы и смотрела в своё отражение. Мои волосы скрывали глубокое декольте небесной шёлковой пижамы, щёки по прежнему были розовыми от смущения, а глаза какие-то сверкающие. Поставив щётку в стаканчик рядом с Люковой, я улыбнулась, представляя, что так могло бы быть всегда.
Нюша и Люк в одной квартире, в одном доме, как семья. Странно, что это слово стало ассоциироваться с ним, а не с родителями. Потрясённая собственными мыслями, я несколько раз умылась холодной водой и всё-таки вышла в коридор. Люк действительно постелил себе в зале, дожидаясь меня из душа.
– С лёгким паром, – он поцеловал меня в лоб и закрыл за собой дверь.
Я пошла в спальню, где вместо двух осталась одна подушка, и уже не было покрывала. Завернувшись в белое одеяло, я вновь вернулась в гостиную, и легла на диван, дожидаясь Люка.
Гронский потратил на душ намного меньше времени, и когда я услышала, что ручка ванны щёлкнула, я повернулась к нему.
– Ты чего еще не спишь.
– Страшно в квартире с маньяком спать.
Люк закатил глаза и присел рядом со мной на корточки, всматриваясь в мой самодельный кокон из одеяла, в котором я укуталась гусеницей.
– И что мне с тобой делать?
– Люби, корми и никогда не бросай, – повторила я слова Гарфилда, и потянулась к Люку за поцелуем.
Но Гронский решил сделать всё по своему, и стал щекотать мои ноги, после чего вытянул меня из моего же кокона, потянув на себя.
– Вылезь из моей кровати, миссис паразитка.
Вся моя броня посыпалась, и я поехала по матрасу вперед к Люку. Но как-то наши игры пошли явно не по его плану, потому что моя маечка задралась, оголяя слишком многое на теле, и ни одеяло, ни волосы ничего не смогли скрыть. Люк так и застыл с моими щиколотками в руках, глядя точно не в мои глаза, а я через пару секунд прикрылась, чувствуя какую-то радость от его выражения лица.
– Гронский, такое удивление, словно грудь никогда не видел.
– Тебе пора спать, – резко ответил он мне и отпустил ноги, направляясь на кухню. – Спокойной ночи, Ню.
– Спокойной, – буркнула в ответ.
Я забрала одеяло и вернулась в комнату, но на этот раз во мне бурлило не смущение, а обида, что он вновь ничего не предпринял. Взяла телефон, что бы написать Кейт и предупредить её, что осталось на ночь у Люка. Ответ от подруги мне пришёл моментально:
Кейт: я то думаю, чего это ночь сегодня такая тёплая, а это от вас там такой жар исходит.
Я: не смешно, подруженция. Иногда кажется, что я его не привлекаю даже, он… Ничего не делает:(
Кейт: Что?! Вот это Люк молодец, моё уважение. А насчёт привлекательности исключено, просто Люк тобой дорожит, Нюша.
Я: как бы ты поступила на моём месте? Как ты поняла, что готова?
Я встала с кровати и приоткрыла дверь, что бы посмотреть, что делает Люк. Парень так и не выключил в гостиной свет, и, сидя в компьютере, тоже, по-видимому, с кем-то переписывался.
Кейт: просто поняла, что доверяю Филиппу на столько, что готова на следующий шаг. Ты доверяешь Люку?
Я: да.
Кейт: тогда сделай первый шаг, как и я (предупреждаю, это ужасно неловко). Удачи!
Я заблокировала телефон. Знала бы подруга, что прошлый первый шаг мой провалился с грохотом и треском.
Открыв дверь, направилась на кухню, что бы выпить воды, потому то в горле вновь ужасно пересохло. Люк провёл меня взглядом, и как по закону подлости одна шлейка от маечки сползла на плечо. Поправив её, я налила в стакан воды.
– Что ты делаешь? – услышала я из-за спины и очень-очень близко к себе мужской голос с хрипотцой.
Поняла, что Гронский стоит прямо за мной, и медленно повернулась, сжимая крепче стакан.
– Воду пью.
Люк положил руки по обе стороны от меня на столешницу и прислонился своим лбом ко мне.
– Нет, малышка, ты меня мучаешь.
Я не знала, что можно было принять за первый шаг, но я отставила стакан, и положила Люку руки на живот, после чего стала закасывать его майку, ища губами поцелуй с ним.
Больше всего я боялась, что Гронский отстранится, но он ответил мне поцелуем, от которого по телу прошлись мурашки, заставляя чувствовать огонь внутри. Его руки переместились со столешницы на мою спину, и, не отрываясь от меня, он гладил её, вызывая новую волну неизвестного до этого чувства.
Подхватив снизу, он посадил меня на стул, продолжая страстно целовать в губы, и это был новый Гронский, горячий, будоражащий кровь, совершенно не тот пай-мальчик, который был со мной всегда. Я обхватила его талию ногами, когда мужские губы стали перемещаться на шею, и, вцепившись в его плечи руками, я старалась не издать ни звука, что бы только его не спугнуть.
– Скажи «стоп», Ню, пожалуйста, – прошептал он мне сквозь поцелуи, которые продолжал ставить уже на ключицах, спускаясь всё ниже и ниже с каждым моим тяжёлым вдохом.
– Нет.
– Пожалуйста, малышка, я не хочу сделать тебе больно.
Я взяла в руки его лицо, и притянула к себе, что бы вновь поцеловать, и перед этим прошептала:
– Я люблю тебя, Люк, и доверяю сейчас тебе как никому другому.
Глаза Гронского странно блеснули, и вскоре я вновь получила поцелуй, во время которого меня вновь подхватили на руки и понесли в спальню.
Опустив меня на кровать, Люк отстранился на несколько мгновений, и я подумала, что он снова решит дать заднюю. Но по глазам Гронского поняла, что глубоко заблуждаюсь, парень просто наслаждался моим телом. Его пальцы коснулись плеч, затем талии, и начали тянуть единственную преграду между нами вверх.
Его губы вновь нашли мои, заставляя внутри меня всё дрожать и положить ему руки на спину, что бы почувствовать, какая у него горячая кожа.
Еще несколько мгновений – и между нами совершенно ничего не осталось, лишь чувства, заставляющие идти вперёд и без оглядки. Сплетая наши пальцы, Люк шептал самые тёплые слова, которые согревали меня, успокаивали и расслабляли лучше всякого алкоголя. Гронский сам стал для меня виски, что пьянил, дарил лёгкость и эйфорию, заставлял сердце стучать в бешеном ритме, а в следующую секунду замирать, вынуждая забыть даже про элементарное дыхание.
Моя кожа стала настолько чувствительной рядом с ним, что прикосновения подушечек его пальцев вызвали во мне дрожь и неистовое желание стать с ним одним целым, и когда это наконец-то произошло, весь мир погрузился в яркие цвета, показывая, каково это чувствовать себя самой счастливой, любимой и желанной девушкой.
– Я люблю тебя, моя маленькая, – прошептал Люк, сквозь нескончаемый поток нежности.
– Я люблю тебя, Люк Гронский.
Но этих слов было мало, что бы сказать ему, как я благодарна за все ощущения, поэтому я прислонилась к нему ещё ближе, что бы всё сказать телом и душой. И обняв меня крепче, Люк вновь мне показал, что такое истинное счастье.
(Убедительная просьба – не закидывать автора тапочками:))
