Текст книги "Добрые шутки Амура (СИ)"
Автор книги: Катя Корж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 36
– Ваш чай, – бортпроводница поставила передо мной стеклянный стакан в металлической оправе и положила рядом сахар с молочным шоколадам.
Я смотрела, как она закрыла за собой дверь купе, вновь оставляя меня наедине со своими мыслями. Размешивая сладость в стакане, я вновь стала смотреть в окно, где всё выше поднималось солнце, и под его лучами стал сверкать, словно серебристая стружка, снег.
Моё везение продолжало меня преследовать целый год, даря победы на соревнованиях, одобрение родителей на мою работу, знакомство со знаменитым фотографом и его бесплатное продвижение моего таланта, теперь еще и пустующий поезд, в котором от силы было человек двадцать. Лишь в одном мне так и не везло, но разве можно сравнивать все те победы с каким-то несчастным разбитым сердцем?
Но если посмотреть с другой стороны: кто станет ехать в утро декабрьского четверга в столицу на поезде?
У всех работа, а у меня выходные на работе и школьные каникулы, в которые я решила навестить Кейт. У неё в университете настала пора зачётов, по которым она давно получила автоматы и сейчас что-то повторяет к экзаменам.
«– Конечно, приезжай, мы с Филиппом будем рады тебя видеть, – весело сообщила она мне.
– Они вернулись? – как-то тихо спросила я, чувствуя странный ком в горле. Именно такой появляется, когда чувствуешь предательство и безысходность.
– А Люк тебе не писал?
– Нет…»
Может и написал бы, но я давно не заходила в социальные сети, кроме рабочих страничек, где мне писали поп поводу заказов и работы.
Разблокировала экран телефона и посмотрела на время. Было ближе к одиннадцати, значит, я скоро должна буду приехать, и я вновь смотрела в одну точку, не замечая, как бежит время. В ушах третий час играл лёгкий рок популярной группы, а рядом с пустой чашкой лежали уже три обёртки шоколада. Когда пальцы на автомате нашли в телефоне контакт Кейт, я набрала ей.
– Скоро буду, я в пятом вагоне.
– Я жду тебя, – отозвалась подруга. – Ты съела шоколадку, как я тебе говорила? Тебе нужен витамин счастья.
– Смешно такое слышать от студентки медицинского, – усмехнулась я и сжала фольгу на столе. – Тройную порцию, не поверишь.
– Молодец, подруженция. Ладно, я уже на месте, жду твою пятую точку.
Отключившись, я стала собираться. Расчесав волосы, что бы собрать их в высокий хвост, я заметила, что практически перестала терять волосы от стресса, как это было месяцами ранее. Мне даже стало казаться, что это неудачная покраска или у меня какая-то болезнь, но потом мама открыла мой ежедневник и показала, что во всём виновато моё перенапряжение.
Хоть мне и продолжало нравиться этим заниматься, несмотря на стресс, но нагрузку немного уменьшить пришлось, отказавшись от пары постоянных клиентов. Сперва я переживала о негативных отзывах с их стороны, вызывая злорадство в душе Раи и других работников, чьи постоянные клиенты теперь стали моими, но потом я смирилась, что всем в этом мире попросту не угодишь.
Открыв зеркальце, я снова посмотрела на себя: мой повседневный макияж стал ярче и профессиональнее, кожа больше не покрывалась мелкими прыщиками, потому то я знала структуру своей кожи и состав каждого средства, которым пользовалась. Я выглядела еще старше, чем год назад, теперь бы я вполне сошла за двадцатилетнюю. Хотя бы рост не увеличился за это время критично, и я остановилась на ста семидесяти шести сантиметрах, что позволило мне носить фирменные вещи, которые я могла себе хоть и не часто, но покупать самостоятельно. Меня любила переодевать Яна, которая вытаскивала по магазинам на выходных с Викой и заставляла примерять всё, на что падал её глаз.
«И ты не выйдешь отсюда, пока это не примеришь!» – на полном серьёзе кричала она на нас двоих, привлекая внимание всех посетителей и продавцов.
Зачастую всё это заканчивалось покупкой, потому то ты влюблялся в то, как на тебе выглядела эта вещь.
Обнимались с Кейт мы до тех пор, пока все приезжие не разошлись с платформы. Она казалась мне маленьким гномиком с всё тем же ледяным сердцем, которое открывала только Филиппу.
– Что за взрослая тётка ко мне приехала?
Она шутила, пока мы добирались до дома, и смотрела на меня голубыми глазами, откровенно смеясь, словно что-то скрывала очевидное, что я до сих пор не заметила.
– Я такая же тётка, как ты не девушка своего Филиппа.
Взгляд подруги сразу же стал суровым, словно она снова поругалась со своим парнем.
– Что такое, неужели пламя и лёд вновь столкнулись по поводу уборки?
– Нет, не столкнулись, но он от меня скрывает, как отпраздновал день рождения. Барсов Люку устроил неплохой вечер с тайками, но у его дружка то никого нет, а у него…
– Я бы сама не отказалась от вечера с тайскими девушками, массаж у них, говорят, фантастический
– А совокупление с ними вообще незабываемое, – надула она губы. – Надо бы лишить любимого его Фаберже, что бы…
– Эй, это я влюбилась в Казанову, подруга. Твой никогда налево не посмотрит.
– Прости меня, – вдруг дотронулась до моей руки Кейт, когда мы уже подошли к двери её дома. – Обещаю, больше про Гронского и слова не пророню.
– Всё в порядке, – успокоила я её, – может я к тебе только за информацией о нём приехала, а сама ты мне и вовсе не сдалась.
Мы зашли в квартиру, где вновь пахло чем-то сладким и навевало уют. На диване в гостиной лежал большой плюшевый кроль, и я догадывалась, откуда он мог взяться.
– Филипп думал, что может подкупить меня этим пылесборником, – хмыкнула она.
Но по её розовым щекам и сияющим глазам, было прекрасно видно, что она счастлива.
До вечера мы перемывали косточки парням, причём как нашим, так и другим (пользовались возможностью, пока никого не было дома). Ближе к приходу Филиппа, я решила накрасить подругу, что бы она встретила своего парня королевой. Дав пару советов насчёт декоративной и уходовой косметики, мы вновь вернулись к теме парней. Со смехов вспоминали мой десятый класс, глупый спор с Цветаевой и мою дружбу с Гронским.
– Не похоже на него, что б он вот так сказал тебе такие слова… – Кейт так серьёзно задумалась над моей проблемой, что мне стало неловко.
– Да ладно, я уже давно про это забыла. Сколько месяцев прошло, и смотри, я всё еще жива.
– Ты мне больше труп напоминаешь. Хотя нет, в анатомичке моей ребята повеселее лежал, и цвет кожи у них более живой, чем твой.
В подругу полетел тот самый кроль, которого я еле подняла.
– Люк по натуре очень добрый человек с близкими друзьями, а вы точно были близки, это было даже видно не только с твоих слов, но и со слов Филиппа. Когда я рассказала ему о ваших с Люком отношениях «дружеских», тот мне признался, что Люк о тебе тоже отзывался слишком тепло.
– Пожалуйста, не говори мне больше не чего, – простонала я и зарыла уши руками. – Прошу, не надо давать мне ложных надежд.
– Я не даю тебе ничего, – оттянула она мои ладони от лица, – я пытаюсь разобраться в ситуации. Ты думаешь тот Гронский, что чуть клуб не закрыл после той ситуации с тобой, мог вот так тебя послать по телефону?
– Что он сделал? – мой голос стал хриплым.
– Филипп рассказал, что он боялся к Люку подойти пару дней, потому что тот был похож на зверя, а не на человека. Он из-за барной стойки бармена за шиворот вытянул и после… физического насилия стал допрашивать его, как он стаканами мог ошибиться. Я тоже его друга всегда таким добрым представляла, а оказалось, что показалось. Но, тем не менее, он такой только при необходимости, так что не пугайся…
Я не пугалась, а чувствовала вину перед молодым парнем, что получил по шее из-за моей халатности. Но с другой стороны, Люк был прав, что если в стакан подмешали наркотики?
– Ты побледнела… – констатировала Кейт.
– Я не пугаюсь насчёт Люка, мне всё равно. Он это сделал из заботы о своих клиентах, ведь на месте меня могла оказаться любая другая, а потом угодить в какую-нибудь неприятность.
– Очень сомневаюсь, что он бы стал бить лицо парню, из-за какой-то левой девушки, Нюша. Максимум бы уволил по-тихому…
Договорить свою теорию подруга не смогла, потому что в двери щёлкнул замок и на пороге появился Филипп.
Кейт соскочила со стула на кухне, бросив свою чашку чая, и сразу же пошла в коридор, а я так и продолжила макать печенье, высчитывая секунды, чтобы она не раскрошилась, и всё не превратилось в несъедобную жижу.
– Привет, гость, – улыбнулся мне Филимонов, которого я ели узнала.
Его зубы казались ещё белее на фоне загорелой кожи, несмотря на декабрь за окном.
– И тебе не хворать, – махнула я ему.
– У вас еще кто-то здесь? – послышался знакомый голос из коридора, который заставил меня в испуге уставиться на Филиппа и затаить дыхание.
Сердце начло бешено колотиться, как только уши уловили приближающиеся шаги.
– Прощу сокрытие дамы в этом доме, только если это какая-нибудь красотка из твоего меда, Кейт, – шутил Люк, пока не вошёл в кухню и не столкнулся со мной взглядом.
Его кошачья улыбка сменилась на что-то непроницаемое, словно он увидел старого врага, а не друга.
– Привет, – глухо поздоровались мы с ним одновременно.
Он сел за кухонный стол напротив меня. Между нами нависло молчание, во время которого я стала мешать всё-таки раскрошившееся в чае печенье, а он смотрел на свои руки, словно там было что-то очень интересное.
– Филь, иди-ка сюда, пожалуйста! – услышала я голос Кейт из их спальни.
Парень поставил две чашки чая на стол между нами, и кинув «угощайтесь, сейчас приду», вышел и закрыл дверь в кухню.
Я перевела взгляд за окно, в котором уже была полная темень. Хотела бы я сейчас спохватиться, что опаздываю на поезд, но это был бы театр одного актёра, потому что билет был куплен на завтрашний вечер. Стала судорожно думать над тем, чем бы с Кейт завтра заняться? В какой бы я магазин хотела сходить? Какие подарки купить девочкам?
– Как учёба, работа? – вдруг спросил Люк, притаскивая к себе одну из чашек, предлагая мне вторую.
Решила, что не буду пить всё-таки жижу с печеньем, и приняла чашку в виде божьей коровки.
– Хорошо и то и другое. Прошла курсы в том салоне, но за абонемент родителей и мне предложили работу… – я помялась.
Раньше я спокойно могла ему что-нибудь говорить, а теперь даже рта не хотелось раскрывать, ведь меня даже слушали вполуха.
– Но ты можешь у Раи спросить, если подробности нужны.
– Она разве здесь? – удивился он, и мы столкнулись с ним взглядами.
Моё сердце в висках отбивало чечетку, и во рту давно всё пересохло. Я снова нервничала рядом с ним и вместе с тем чувствовала ужасно желание обнять после долгой разлуки. Я думала, что за такое время точно забуду любые чувства, что были у меня к Гронскому, но глядя в его глаза песочного цвета, я ощущала прежнее тепло и трепет.
«Хочу тебя обнять» – читалось в моих глазах.
«Я всё еще не нагулялся» – сверкало в его.
Кажется, я всё же привлекла его внимание, когда произнесла имя начальницы.
– Да, давно.
– Она тебя обижает?
– Нет, с чего бы.
Пожала плечами для убедительности, хотя всё было совсем не так. После той ссоры мне на следующий рабочий день подрезали кисти, как назло когда было больше всего клиентов. Мне удалось справиться с макияжем, но не с болью от потери дорого подарка.
Я смогла приобрести точно такой же набор и уже за свои деньги, но он не был подарочным, не был тем, с которым я тренировалась, и это он помог мне вновь поверить в себя, когда я была в отчаянии.
Я думала, что справлюсь с этим неприятным чувством, но больнее всего для меня было выяснить, что не Рая это сделала, а Эдик. Я узнала об этом случайно. Да, та самая случайность, что стала моей лучшей подругой.
Мне захотелось посмотреть в эти тёмные глаза и взрослое лицо, что всегда мне приветливо улыбалось. Не хотелось верить, что взрослые, и тем более мужчины, были способны на такие вещи.
– Зачем, Эдик? Я тебя как-то обидела? – спросила я его после наших смен.
– Это всего лишь конкуренция, – ответил мне мужчина. Без улыбки, без эмоций, словно перед ним стояла не та Нюша, которую он еще обучал каким-то хитростям, а злейший враг, что питался человеческими эмоциями.
– Но ты же мне даже сам как-то помогал, как так-то?
– Я не думал, что ты так поднимешься и начнёшь забирать даже моих клиентов.
Нам больше нечего было сказать друг другу, просто разошлись и больше не общались до этого дня. Для себя я сделала вывод, что плохо разбираюсь в людях, и тактика Цветаевой не доверять остальным, кроме самых близких, нравилась мне всё больше.
Наверное, этот поступок окончательно разбил мои розовые очки, через которые я смотрела на других. Мир жесток, а взрослый мир тем более. Я не стала закрытой, но внимательной и наблюдательной это точно.
Хотя от Раи меня тоже ждал сюрприз в виде «заклиненного по старости» замка в туалете, из-за которого я не смогла обслужить одну из самых значимых моих клиенток, что не только скверным характером отличалась, но и своей влиятельностью.
И этот случай должен был подкосить мою репутацию, но меня вновь спас талант и какая-то удача, когда ко мне записалась её лучшая подруга и так была довольна результатом, что сгладила все углы между мной и каверзной клиенткой.
Может, Рая строила и другие какие-то планы на мой счёт, меня это мало волновало. Я для себя решил закончить работу в этом салоне следующим летом, а потом уехать в столицу и начать работу в менее напряжённом ритме. Конечно, с моим портфолио уже можно было и не устраивать в салон, а быть частным визажистом, но здесь уже всё упиралось в возраст и маленькое количество людей в нашем городе.
– Обычно ты разговорчивее, – усмехнулся Гронский.
Он сейчас издевался надо мной?
Я проигнорировала его слова и молча продолжила пить чай.
И только подумала, что Филиппа и Кейт слишком долго нет, Люк встал из-за стола, что бы проверить этих двоих.
Но подёргав ручку, дверь так и не открылась.
– Это что еще за…
Люк сказал пару крепких, пока дёргал дверь, что так и не собиралась открываться. Раньше он при мне не матерился. Неужели перестал считать меня ребёнком?
– Фил, я же её вынесу! – стукнул он по двери, на что в ответ получил смешок.
– Будь мужиком, Люк, – услышала я ответ Филиппа, который странно подействовал на его друга.
Он ударил рукой по двери в какой-то безысходности, и прислонился лбом к ней.
– Я тебя убью, – прошептал он и резко повернулся ко мне, заставляя вновь затаить дыхание.
Глава 37
Прошёл практический час, и если вы думаете, что с того времени что-то изменилось, то вы глубоко заблуждаетесь. Я сидела с новой кружкой чая, глядя в окно. Люк тоже сидел за столом, но опёрся головой и спиной о стену, а куда он смотрел, я не видела.
Пару раз ему позвонили по работе, и я услышала его серьёзный голос, именно тот, которым начальник разговаривает с подчинённым. В моей голове промелькнула мысль, что я бы хотела сейчас быть работницей в их фирме, что бы он со мной тоже заговорил, или хотя бы обратил внимание, но всё ограничивалось молчанием.
Что с нами произошло? Какая кошка пробежала между Нюшей и Люком?
– Ты бы не пила столько чая, ради туалета они дверь не откроют, – предупредил меня Люк со своей фирменной усмешкой.
– Зачем вообще они это сделали? Филипп к тебе обращался, почему я должна из-за тебя страдать?
Люк мне не сразу ответил, сперва долго бегал глазами по комнате, чтобы только не смотреть на меня, а после прошептал:
– Прости, Нюш. Ты и правда, сидишь тут всё еще из-за меня.
Он встал со стола и через два удара выбил плечом дверь. Глядя на перекошенную и висящую на одной нижней петле дверь, я в последний момент увидела напряжённую спину уходящего Гронского и его опущенную голову.
– Я заменю потом, – сказал он Филиппу, что прибежал уже в домашней одежде на грохот.
Кейт вышла следом, и она сразу же направилась ко мне, проигнорировав собирающегося Люка, что быстро покинул этот дом.
– Я скоро буду, – крикнул Филипп, что накинул только зимнюю куртку и ботинки, выбежав вслед за другом.
***
– Ну и зачем? – спросил Гронский у Филимонова, когда оба уже стояли на улице, собирая непокрытыми головами падающий снег.
– Выбежал за тобой? А ты еще не понял, что я собираюсь вправить тебе мозги?
– Ты мне? – рассмеялся Люк.
Он сейчас смотрел свысока на своего лучшего друга, который казался ему ребёнком после такого поступка на кухне.
– Да, Люк, ты же понимаешь, что тебе следует с ней поговорить.
– О чём, Фил, о том, что у меня на неё стоит? Или о том, что я в постели верчу девчонок, а в глазах лицо школьницы постоянно висит? Ты, правда, считаешь, что ей нужна моя правда?!
Филипп видел, до какой грани довёл себя Гронский, даже всё его поведение об этом говорило. Люк никогда не кричал на собственного друга, тем более на него. Филимонов видел в Люке боль и безысходность, которая ломала его изнутри, заставляя превращаться того в призрака. Как же Филипп удивился, когда за долгое время встретил Нюшу, ведь она выглядела точно так же. Он узнал в ней своего лучшего друга, который шесть месяцев старался строить из себя счастливого и успешного человека. Но Филипп его знал слишком хорошо, что бы повестись на такую дешёвую игру.
«– Давай спасать твоего друга, – как-то заикнулся Барсов, когда понял, что Люк слишком весёлый, общительный и открытый.
– Его уже не спасти, Мирон, даже не старайся.
Мирон понял всё, и начал свои игры, но ничего не помогло. Тайки? Вместо них Люк предпочёл напиться в собственный день рождения и позвонить Нюше, что бы наконец-то сказать эти три слова. Но телефон выхватил Мирон, на которого выругался Люк, а после Барсов вовсе выкинул телефон Гронского со словами: «пьяным нужно звонить бывшим, а не будущим…»»
– Это нужно не ей, а тебе. Ты же любишь её, почему нельзя сказать ей об этом? – Филипп плохо понимал друга, который стыдился своих чувств. – Ты снова боишься обжечься? Поверь, молния два раза в одно дерево не стреляет.
– Да класть я на себя хотел, Филь, я за неё переживаю. Мне двадцать четыре, ты думаешь, что парням надо от девушек в моём возрасте? Цветов или объятий? Это не по мне все ваши сопливые мелодрамы в школе, а она ещё… Маленькая…
Прошептав последнее слово, Люк пнул лавочку, что стояла возле подъезда, а потом задрал лицо к тёмному небу и закрыл глаза.
– Ты думаешь, парням в другом возрасте что-то другое от девчонок надо? Тебе же хорошо с ней, Люк, и даже если у вас что-то не получится, то что в этом страшного? Ты старше меня и неужели ты еще сам не понял, что в этой чёртовой жизни ничего не будет идеально. Ты не сможешь узнать она это или нет, если не попробуешь. И пока ты ломаешь ту мелодраму, которую сам ненавидишь, страдает ещё один человек. Ты видел Нюшу? От неё остался один призрак прошлого, который цепляется за ваше общение в те времена.
– Какое тебе вообще дело до всего этого? У тебя всегда была Кейт, как ты можешь в отношениях разбираться? – Люк вновь усмехнулся.
Он хотел обидеть Филиппа, что б прекратить этот неловкий разговор, который затрагивал его ненавистную тему. Женщины предавали его, отца, ему не хотелось вновь довериться кому-то, кто стал для него кем-то родным.
Увидев её сегодня, единственное, что ему хотелось сделать, это обнять и сказать, что он здесь, дома. Дом – это не значит оказаться в этой стране, в этом городе или в этой квартире, это значит он рядом с ней. Она его дом, его уют, его любовь, которую он нашёл, которую думал, что ждал, но на самом деле бежал без оглядки, но это чувство оказалась проворнее.
Амур со своими стрелами всё-таки достал до него, выстрелив ещё в тот зимний вечер, когда он увидел её в небесном платье возле ресторана. Разве могло сердце такого парня, как он, колотиться от одного вида школьницы?
Оказывается, могло, заставляя померкнуть всех его прошлых девушек, которые стали казаться обычными фантиками на фоне истинной красоты. Его Нюши, девушки, что пленила его голосом, внешностью, а самое главное, своей душой, которая казалась для него целым миром, что он готов был исследовать всю оставшуюся жизнь.
– В настоящей любви я точно разбираюсь получше тебя, – спокойно отреагировал Филипп на выпады друга. – Так что, вернёшься?
В ответ он услышал смех удаляющегося в зимнюю темноту друга.
Филипп ждал еще несколько минут, за которые единственное, что изменилось, так это был слой снега, который мёл не переставая.
Вернувшись домой, парень наткнулся на вопросительный взгляд любимой, но в ответ смог только слабо помотать головой.
***
– Странные вы, – вынесла я вердикт, гуляя меж книжных стеллажей и выискивая себе новинки, за которыми собиралась скоротать обратную поездку домой.
– Не странные, просто хотели помочь вам с Люком.
– Люку надо с головой помочь, – на автомате выдала я и направилась на кассу.
Женщина меня узнала, как и я её. Как-то мы уже столкнулись, когда на меня наглым образом напёрли за уроненную книгу. Надо же, как тесен мир, ведь это был уже другой книжный, хоть и одной линейки.
Кейт подошла ко мне с уже купленной книгой, в которой были настолько отвратительные картинки, что я закрыла её сразу же, как открыла.
– Как прошёл этот зимний бал?
– Я на него не ходила, – без сожаления ответила подруге. – У меня было четыре клиентки на тот день, и уже к вечеру я ничего не хотела, кроме как упасть лицом в подушку.
– Ну и зачем загоняешься? – взбесилась Кейт, когда мы вышли на улицу. – Раньше ты мне часто это говорила, когда у меня с Филиппом не клеилось. Оформила мне бесплатную подписку на лекции про необходимость завести парня, а не учиться постоянно, и что я вижу?
Да, я была сейчас точно такая же, как подруга два года назад.
– Но кто знает, – мечтательно улыбнулась она, что заставило меня остолбенеть. – Мы с Филиппом на зимних каникулах встречаться начали…
– Кейт, прекрати! – успокоила я подругу. – Ты проводишь меня к поезду или как?
Подруга постучала меня по плечу, и мы закрыли тему про Гронского.
Но может мы и прекратили с ней его обсуждать, но это не означало, что на это подписался мой мозг. В поезде я вновь думала о нём, вспоминала его, входящего на кухню. Его волосы вновь отрасли, как во сне, кожа так же загорела, но он и так всегда был смугловатым, глаза стали ещё ярче, словно он что-то принял до этого. Но единственным его наркотиком была свободная жизнь, от которой такие как Люк не скоро отказываются. Даже во сне, когда я любовалась им и наслаждалась его присутствием рядом со мной, он восхищался красотой заката, и даже не смотрел в мою сторону. Гронский сейчас наслаждается своим успехом, появившимися деньгами и популярностью в высших кругах, и вполне логично, что личной жизнью он еще не скоро заинтересуется.
Я вновь заказала себе чай с шоколадкой, и, глядя на заснеженные поля, старалась сосредоточиться на количестве столбов, которые проезжали. Психолог в школе говорил как-то, что, если нам необходимо вынырнуть в реальность, то следует сосредоточиться на каких-то простых вещах, что нас окружают, и начать их мысленно перечислять.
Потом вспомнила про книгу, что лежала в моём рюкзаке, и сразу же её раскрыла.
Но описание главного героя было слишком похоже на Люка, из-за чего мне пришлось закрыть произведение, так и не начав читать.
– Даже ты меня подвела, – стала разговаривать я с обложкой книги моего любимого автора.
Домой я вернулась ближе к вечеру, где меня сразу встретил Ларсик и приятный запах ужина. Мне стало очень тепло и немного стыдно из-за того, что в моей жизни сейчас всё лучше, чем могло бы быть у любого моего ровесника, а я еще на что-то жаловалась.
Рассказывая перед сном о своей поездке родителям, я призналась им, что встретила человека, который спас меня из неудачной поездки в Питер. Не знаю, почему не сделала этого раньше, потому что родители вполне адекватно отнеслись к Люку. Я не сказала им, что нас связывало нечто большее, чем одна встреча. Но это было в прошлом, поэтому я просто отшутилась на мамины намёки познакомить их с моим спасителем.
После того, как пожелала родителям спокойной ночи, пришла к себе в комнату и стала немного убираться. Передвинула красный прямоугольник на календарике на тридцатое декабря.
Завтра меня ждал тяжёлый день, но главное, что последний рабочий в этом году, потому что тридцать первого у меня был заслуженный выходной, в который нужно было стругать салаты, варить картошку и готовить новогодний стол.
Я по привычке обвела все праздничные дни в сердечки и перед сном планировала помечтать о новогодне чуде. Но вместо этого, лёжа в постели, я стала думать, что бы стоило купить себе на этот праздник: новый набор уходовой косметики или что-то из гаджетов? Не мешало бы обзавестись блютуз наушниками, которые стали так популярны в этом году.
Но их я уже купила, завернув в белую коробочку под золотистую ленту, что бы подарить Вике, которая совсем недавно стала слушать музыку в наушниках. Нилова и Цветаева тоже не стояли на месте: одна готовилась к поступлению в другой город, а вторая завела себе репетитора, который помогал ей с олимпиадой. Я переживала за Вику больше, чем за кого-либо, потому что она заслуживала переехать из этого города к своей сестре, что бы они снова были вместе.
Я даже перед сном каким-то чудом смогла вспомнить про новеньких, что пришли к нам в этому году, один из которых стал подбивать клинья к Цветаевой, причём так в открытую, что сразу же получил исчерпывающий ответ от той, причём перед всем классом да еще и во время урока, а потом вдруг переключился на меня.
Но я не дала шанс этому бедолаге из-за того, что он попросту не замолкал. Когда он рядом с нами крутился на перерывах, мне просто хотелось отыскать в нём кнопку «стоп», что б побыть хоть минуту в тишине.
Но всё же мне пришлось задумать об одной вещи, которую я оставляла напоследок. Мне нужно было забывать Люка, а значит, стоило начать присматриваться к другим парням, с которым рано или поздно я создам семью, в которую буду возвращаться домой с таким же удовольствием, как сегодня после поездки. Меня будет встречать уютный дом, пушистое животное в ногах и аромат вкусного ужина, который я приготовлю для любимого мужа.
Почему-то от этой мысли я заснула с покатившейся по щеке слезой.
