Текст книги "Покорённый (СИ)"
Автор книги: Катрин Гертье
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Глава 7
– Наконец-то ты проснулся, – насмешливый голос хозяйки вторгается в сознание, стоит мне открыть глаза. Она сидит, облокотившись на спинку кровати, и с укором смотрит на меня. – а то чувствую себя как в сказке, – добавляет она наигранно меланхолично, что совсем не вяжется с ее еле сдерживаемым недовольством.
Поднимаю голову с подушки и вопросительно смотрю на нее.
– Заинтриговала? Хочешь знать почему? – высокомерно усмехается она.
Еще толком не проснувшись, растерянно перевожу взгляд с девушки и оглядываю комнату. За окном темно. Скорее всего сейчас поздний вечер. В помещении горит лишь парочка настенных светильников. Они хорошо освящают комнату, но при этом не вызывают дискомфорта для зрения. В остальном никаких изменений я не подмечаю, – спальня выглядит такой, какой и была, когда я засыпал.
– Впрочем мы об этом побеседуем… – угрожающе произносит девушка, снова привлекая мое внимание. – а пока вставай и приведи себя в порядок, – тут же приказывает она. – Я распоряжусь, чтобы нам подали ужин. Ты наверняка голоден.
– Сколько я спал? – интересуюсь сонно, поднимаясь с кровати.
– Больше суток, – отвечает она раздраженно, окидывая меня недовольным взглядом и морща нос. – И я уже устала ждать.
Ничего не отвечаю на ее комментарий и иду в сторону ванной, прихватив по дороге из шкафа сменный комплект одежды. Тот, что сейчас на мне, сильно помялся, и выгляжу я в нем непрезентабельно. В памяти всплывает наша первая встреча с девушкой и то, как она отчитала меня за внешний вид, да и сейчас наглядно продемонстрировала свое недовольство, и я кривлюсь. Кажется, засыпать в одежде, становится привычкой, от которой пора избавляться.
Стоя под прохладным душем, тщательно смываю с себя остатки сонливости. Нужно собраться. Горько усмехаюсь, размышляя над тем, что, кажется, хозяйке нравится заставать меня врасплох, и если так, то ни капли не сомневаюсь, – она делает это специально, чтобы лишний раз отчитать и показать свою властную натуру. Да уж… такого пробуждения я никак не ожидал. Были подозрения, что наша скорая встреча неизбежна, и девушка не оставит меня в покое, но увидеть ее на своей кровати стало полной неожиданностью.
Чтобы лишний раз не нарваться на упреки, торопливо вытираюсь, покинув душ, и натягиваю, на влажное тело чистую одежду. Наспех причесываю волосы и умываюсь. На бритье время решаю не тратить, за сутки щетина отросла не сильно, и выглядит вполне терпимо.
Приведя себя в порядок и еще раз бросив взгляд в зеркало, решаю, что пора появится перед хозяйкой, и возвращаюсь в комнату. Когда я вхожу в спальню, девушка уже сидит в кресле у столика, сервированного на двоих. Молча сажусь напротив нее и разглядываю все, что нам принесли, ощущая на себе пристальный взгляд. Перед нами несколько видов легкой закуски, основное блюдо – грилованные овощи и стейк, из напитков – содовая и вино.
Мой бокал уже наполнен рубиновым напитком, а свой девушка с важным видом, откинувшись на спинку, покачивает в руке.
– Приятного аппетита, – ласково говорит она, но взгляд при этом остается холодным.
Не смотря на привычные: фальшивую ласку в голосе и тяжелое напряжения, постоянно появляющиеся в ее присутствии, аппетит у меня зверский. Стараясь лишний раз не смотреть на девушку, медленно отрезая и жуя кусочек за кусочком сочного стейка, теряюсь в догадках, что наша встреча преподнесет на этот раз. Сомневаюсь, что она пришла просто поужинать в моей компании и оказываюсь прав. Как только моя тарелка пустеет, девушка подает голос:
– Так вот… – протягивает она. – Я очень расстроилась, когда мне сообщили, что тебе требуется отдых... даже усыпили.
Отмалчиваюсь, не зная, как прокомментировать ее слова. Последовав примеру хозяйки, тоже откидываюсь на спинку кресла, тем самым увеличивая между нами дистанцию еще больше.
– Знаешь, что меня удивляет, – продолжает она. – Уж больно тяжело протекает твоя адаптация. С чего бы это? Странно как-то.
Девушка смотрит на меня вопросительно, но я подмечаю в глазах злость, которую она пытается сдержать в себе, потому решаю просто выслушать все то, что она держит в себе. Делаю глоток из бокала и пожимаю плечами.
– Ты сегодня молчалив, – усмехается она. – Где же твоя дерзость? Неужели лечение и отдых пошли на пользу? Я ждала, что ты будешь огрызаться…
Бросаю на нее взгляд исподлобья и делаю глубокий вдох, стараясь держать себя в руках и не поддаваться на ее провокации.
– Знаешь, я начинаю в тебе разочаровываться, – холодно бросает она, наконец переставая скрывать истинный настрой под ласковыми интонациями. – В нашу последнюю встречу, ты рассказал мне о себе. О том, чем занимался, как жил, кем был. И вот что странно… Ты сообщил, что всего добивался сам, а значит должен прекрасно знать цену многим вещам. А по факту – ты до сих пор не оправдал себя. Закрадываются сомнения, а правда ли все, что ты говорил.
Девушка разочарованно разводит руками и на мгновение в комнате повисает тишина. Она буравит меня холодным взглядом, делает маленький глоток из бокала и продолжает:
– Я не зря упомянула сказку… – вновь продолжает высказывать, все, что в ней накопилось. – Такое впечатление, будто бедный несчастный принц угодил в ловушку к злой колдунье. Он страдает, мучается и все думает, как же выбраться из этого страшного плена. – воодушевленно произносит она.
– Прекрасный драматичный сюжет, не поспоришь. Но мы не в сказке, – буквально выплевывает последние слова. – и мы оба взрослые разумные люди, не верящие ни в выдумки, ни в чудеса. Хотя в твоей разумности я уже тоже начинаю сомневаться. – ледяным тоном отрезает она. – Так, давай поговорим откровенно. Ты живешь в моем доме, тебя поселили в шикарной комнате, кормят вкусной едой. У тебя есть все удобства, – она обводит взглядом комнату и указывает бокалом на все, что перечислила. – Но вся проблема в том, что ты еще не отработал ни единого цента, которые я заплатила за тебя.
Девушка вновь замолкает, а на ее лице появляется гримаса разочарования, вперемешку с раздражением.
– Мне надоело видеть, как ты пытаешься сделать из меня монстра, особенно учитывая то, что я не сделала ничего, что бы подтверждало такое амплуа.
– А вы не думали, что я просто не хочу тут находиться, – не сдержавшись, возмущенно произношу я. – Меня сюда привезли насильно, а потом еще и продали.
– А почему меня вообще должно интересовать, как и по какой причине ты оказался на острове, – холодно отрезает она. – Я заплатила за тебя деньги, а ты их не окупаешь!
Я лишь хмыкаю на ее слова. Она беспокоится о своих затратах. Мои желания ее не интересуют. Пожалуй, этого следовало ожидать. Эгоизм и цинизм – вот ее главные спутники.
– Так может вы отпустите меня с острова и я верну вам деньги? – язвительно бросаю, в ответ на ее слова.
– А ты не сделал ничего, чтобы у меня появилось желание тебе помогать, – так же язвительно произносит она, и я понимаю, что наш разговор заходит в тупик.
В комнате снова становится тихо. Девушка тянется к одной из тарелок на столе и, подцепив с нее кусочек сыра, откусывает от него, запивая вином.
– Как ты вообще вел дела на своей родине? – ехидно улыбаясь, возвращается она к разговору. – Ты же не умеешь приспосабливаться к ситуациям, в которые попадаешь.
Ее слова больно режут по самолюбию, и я со злостью смотрю на девушку. Ни ей судить что я умею, а что нет. Она меня не знает.
– А может все дело в том, что вы с самого начала выстроили барьер, и потому общение у нас не складывается, – бросаю я.
– Тебе не обещали, что будет легко, – зло усмехается она. – Наладить со мной отношения, слушаться и делать то, что я тебе говорю – в твоих интересах, а не в моих. А ты так взрастил в себе гордыню, что она грозит обернуться для тебя крахом.
– Не гордыню, – бормочу я, едва сдерживаясь от гнева.
– Неужели? Тогда что это? – наигранно удивляется она. – Ты даже не можешь сам попросить у меня то, что тебе необходимо, передаешь просьбы через посторонних людей.
Сейчас я понимаю, что она имеет ввиду. Амалию. Я просил через нее о книгах и прогулках… А хозяйке это очень не понравилось. Что ж, в этом я могу ее понять, но может быть вина, за вмешательство других, лежит не только на моих плечах.
– В любом случае, все это мне надоело, – подытоживает она. – Или ты приносишь мне пользу, или я избавляюсь от тебя.
Что она станет делать? Все же продаст? Или есть вероятность, что убийство сойдет ей с рук? Я не знаю, на что способна хозяйка, и какие законы на этом острове. Уязвимость и неизвестность в данной ситуации не оставляет мне вариантов. Риск, снова пойти на попятную, может быть не оправдан, а испытывать судьбу я в этот раз не стану.
– И что мне нужно делать? – напрягаясь от ее слов, растерянно спрашиваю я.
– Раздевайся, – ухмыляясь, говорит она.
Обескураженно смотрю на хозяйку. Серьезно? Вот так резко, сразу после упреков и обвинений в моей недееспособности. Девушка встает с кресла, оставляя бокал на столе, и рукой показывает, чтобы я поднялся.
– Я серьезно, – произносит она, хмурясь.
Встаю вслед за ней и замираю напротив. Хозяйка делает несколько шагов, сокращая, между нами, расстояние. От ее близости все мое тело напрягается. Совсем не хочется, чтобы ко мне прикасались, но теплая рука ласково ложится на грудь, вопреки желаниям, и смело поглаживает сквозь ткань рубашки.
В ее действиях уже нет той властности и силы, которую она пыталась мне демонстрировать словами еще несколько секунд назад. Наклоняю к ней голову, пытаясь убедиться в том, что все, что она сейчас сказала просто шутка, но девушка не смотрит на меня.
Осторожно подношу свою ладонь к ее подбородку и, надавливаю на него, чувствуя легкое сопротивление, но все-таки поднимаю ее лицо к себе. Хозяйка, прикусывая губу, встречается со мной взглядом и тут же требовательно прижимается ко мне всем телом.
Нежелание действовать по ее правилам, борется внутри меня с потребностью тела к близости. Вновь, как в прошлый раз, хочется оттолкнуть ее, особенно после всего, что было сказано чуть раньше, но понимание, что это мой шанс исправить свое шаткое положение, останавливает. Делаю несколько вдохов и выдохов, перебарывая себя и наконец решаю больше не игнорировать девушку, которая ждет от меня ответных действий, и я поддаюсь.
Задерживаю дыхание и, закрывая глаза, осторожно целую ее в щеку, плавно скользя поцелуями к шее. Моя рука оказывается на ее затылке. Чувствую, как девушка напрягается, но при этом властно прижимает меня плотней к себе. Вкладываю в поцелуи всю злобу, что я к ней испытываю, представляя, что это причиняет ей боль, в то время как другая моя рука, скользнув по ее спине, останавливается на пояснице.
Тело девушки начинает дрожать, и она резко отталкивает меня. Я удивленно смотрю на нее. Разве не этого она хотела от меня? Но, кажется, хозяйка оказалась не готова к моему напору.
Она на секунду замирает, внимательно вглядываясь в мое лицо, которое сейчас не выражает никаких эмоций, хмурится и, сжав губы, часто дышит.
– Раздевайся! – снова повторяет она.
Удивленно смотрю на нее, но по глазам, понимаю, что лучше подчиниться. Подойдя к постели, сажусь на расстеленное покрывало и, глубоко вздохнув, чтобы перевести дыхание, торопливо расстегиваю пуговицы на рубашке, а затем на брюках, не отрывая от нее глаз.
Она наблюдает за тем, как я стягиваю одежду и отбрасываю ее в сторону, не обращая внимания куда именно. Когда я остаюсь в одном белье, девушка вновь подает голос:
– А теперь ложись, – и когда я, немного замешкавшись, откидываюсь на покрывало, она вновь командует. – Подними руки над головой.
Хмурюсь в ответ на ее слова, не понимая, зачем ей это нужно. Во всем теле чувствую нервное напряжение, но не смотря на внутренний протест, недовольно поджимаю губы и выполняю ее указания.
Чувствую себя невероятно глупо, злость внутри меня закипает с каждой секундой все сильнее, хочется убраться отсюда и не участвовать в этом унизительном представлении, но я неотрывно слежу за девушкой, которая все это устроила. Она определенно наслаждается зрелищем: на ее губах расплывается победная улыбка, а в глазах вспыхивает хищный огонек.
Наслаждаясь моей покорностью, она медленно поднимает руки к поясу платья и неспеша развязывает узелок. Резко дергая и вытягивая его из петель на поясе, наматывает его на кисть своей изящной руки.
– Хороший мальчик, – в ее голосе звучит ласковая угроза. – Можешь ведь быть послушным, когда надо.
От ее голоса, резко дергаюсь и сглатываю ком, застрявший в горле. Чувствую, как сердце ускоряется, а в висках начинает стучать набатом. Я понимаю, что она ликует от моей податливости и вынужденной беспомощности. На мгновение закрываю глаза, стараясь убедить себя, что я сам решил поэкспериментировать… это всего лишь игра.
– Открой глаза, – громко приказывает девушка, едва не рыча от злости. – Я не разрешала их закрывать.
Снова вздрагиваю, но глаза открываю. Хозяйка стоит у края кровати и высокомерно смотрит на меня сверху вниз. Не сдерживаюсь и морщусь, глядя на нее, но девушку не впечатляет мое отвращение, она лишь хитро ухмыляется в ответ.
Ее пальчики медленно распахивают полы бархатного бордового платья. Оно падает на пол, и моему взору открывается абсолютно обнаженное тело.
Наслаждаясь моим послушанием, она медленно поднимает руки к поясу платья и неспеша развязывает узелок. Резко дергая и вытягивая его из петель на поясе, наматывает на кисть своей изящной руки.
– Хороший мальчик, – в ее голосе звучит ласковая угроза. – Можешь ведь быть послушным, когда надо.
От ее слов, резко дергаюсь и сглатываю ком, застрявший в горле. Чувствую, как сердце ускоряется, а в висках начинает стучать набатом. Я понимаю, что она ликует от моей покорности и вынужденной беспомощности. На мгновение закрываю глаза, стараясь убедить себя, что я сам решил поэкспериментировать… это всего лишь игра.
– Открой глаза, – громко приказывает девушка, едва не рыча от злости. – Я не разрешала их закрывать.
Снова вздрагиваю, но глаза открываю. Хозяйка стоит у края кровати и высокомерно смотрит на меня сверху вниз. Не сдерживаюсь и морщусь, глядя на нее, но мое отвращение не впечатляет. Она лишь хитро ухмыляется в ответ.
Ее пальчики медленно распахивают полы бархатного бордового платья. Оно падает на пол, и моему взору открывается абсолютно обнаженное тело. Непроизвольно пробегаюсь взглядом по ее красивой небольшой груди, плоскому животу, спускаясь к аккуратным узким бедрам, задерживаюсь на абсолютно гладком лобке и ниже… вновь подмечая, что у нее длинные ноги.
Сглатываю слюну. Во рту пересохло, пока я таращусь на девушку, что совсем не позволительно в моей ситуации и вызывает дискомфорт. Что я, голых женщин не видел? Злюсь на себя и мысленно ругаю последними словами. Вот так мы и ведемся на красивые формы, как последние болваны, а потом удивляемся, почему нами пользуются, как им вздумается.
Отвлекаясь на собственные мысли, не сразу улавливаю момент, как хозяйка, бросив поясок платья на кровать, оказывается у моих бедер. Лишь когда ее пальчики начинают тянуть за резинку белья, стягивая их вниз, я напрягаюсь, пытаясь отстраниться.
– Не шевелись, – угрожающе тихо говорит девушка. И когда мое белье оказывается на коленях, она останавливается. Я резко опускаю руки и приподнимаюсь в попытке вернуть их обратно.
– Кажется ты забыл, что я велела тебе, – зло бросает девушка, забираясь на постель.
Она толкает меня рукой в грудь, и я вновь оказываюсь лежащим. Хозяйка устраивается на моих бедрах и, схватив меня за руки, вновь поднимает их над моей головой и связывает поясом, который все это время лежит рядом.
– Так-то лучше, – удовлетворенно бормочет она.
На губах девушки появляется игривая улыбка. Пальчиками она проводит по моим поднятым над головой рукам, спускается к груди, слегка царапая ноготками. Волна мурашек пробегает в тех местах, где она касается моей кожи. Ее пальцы медленно скользят по животу, двигаясь все ниже. Я напрягаюсь, понимая, что она станет делать дальше. Теплая ладошка ласково, но уверенно обхватывает мою плоть. Облизываю пересохшие губы от частого дыхания и, кажется, вовсе перестаю дышать, когда хозяйка, соскальзывает с моих бедер, опускаясь коленями на ковер.
Грациозная штучка, ничего не скажешь. В девушке определенно много чего от хищницы. Глядя мне в глаза, она нарочито медленно обхватывает губами мою плоть, облизывает и крепче сжимает ее в ладони. Я нервно сглатываю, наблюдая, как хозяйка уверенно, но мягко ласкает меня. От ее плавных движений, пульсация внизу живота усиливается, сердце бьется резче и чаще, перекачивая кровь в единственно верном сейчас, по мнению организма, направлении.
Дыхание сбивается сильнее, от ее умелых ласк внутри растекается жар, из-за которого на теле проступает пот. Член против моей воли наливается кровью и предательски растет от движений ее пальчиков и губ. Прикрываю глаза, а из горла непроизвольно прорывается тихий полустон. Она его слышит, и я тут же улавливаю насмешливое хмыканье.
Все сразу же заканчивается. Резко распахиваю глаза, чтобы понять, каких еще ухищрений мне ждать от этой властной хищницы.
Наблюдаю, как она вновь устраивается на моих бедрах и наклоняется к лицу.
– А ты не так безнадежен, как мне казалось, – хрипловато шепчет хозяйка.
Ее губы очень близко с моими. Я ощущаю жар дыхания и тела, соприкасающегося с моим. Девушка смотрит на меня слегка затуманенным взглядом; в его глубине медленно клубится серый дым. Я завороженно наблюдаю за ним, тяжело дыша.
От этого зрелища меня отвлекает указательный пальчик, который ложится на мои губы, очерчивает контур, а в следующую секунду оказывается у девушки во рту. Машинально облизываю губы, на которых еще ощущается тепло его прикосновений.
Она обводит вокруг него языком и опускает руку вниз, туда, где под ее весом напряженно ожидает своего часа мой верный друг, который сейчас предает меня почти без боя.
Именно он оказывается в плену ее руки. Девушка совершает несколько плавных движений сверху вниз и обратно, а затем направляя затвердевшую плоть, сама опускается сверху. Тихий стон облегчения, и я прикусываю губу в надежде, что его не услышала моя хозяйка.
А зря, на лице девушки победоносно расплывается хитрая улыбка. Она откидывается на моих бедрах, оказавшись сидящей на них, и насаживаясь на член до самого основания.
Руки девушки нежно скользят вдоль моего торса, царапая его, и вызывая мурашки по всему телу. Она начинает плавно двигаться на мне, постепенно ускоряясь, и мир уплывает в какофонии моих тихих вздохах, ее стонах и криках, звуках соприкосновений наших тел, учащенного дыхания. Все теряет смысл, кроме жажды достигнуть финала.
Но когда все заканчивается, реальность безжалостно возвращает с небес на землю, жестко и беспощадно. Лежа на влажном покрывале, восстанавливая дыхание после бурного финала она врывается грубым и высокомерным:
– Ты справился со своей задачей. На сегодня все. Я дам тебе знать, когда ты понадобишься снова.
Девушка, едва отдышавшись, развязывает мне руки и в полной тишине начинает одеваться. Я тут же натягиваю на себя белье и вновь откидываюсь на покрывало, ошорашенно переваривая в голове, все, что только что произошло.
Сидя ко мне спиной, на краю кровати и не оборачиваясь в мою сторону, хозяйка приводит себя в порядок. Поправив на себе одежду, она направляется в сторону двери.
– Завтра я пришлю человека. Он выполнит все, о чем ты просил, – бросает напоследок деловым тоном, будто мы только что заключили сделку.
Дверь захлопывается, а я впервые чувствую себя отвратно, как никогда в жизни. Наверно так ощущают себя вещи, которые хозяева откладывают за ненадобностью, пока не придет момент, и им снова не захочется воспользоваться.
Глава 8
Оставшуюся часть вечера меня не покидают мысли о тесном общении между мной и хозяйкой. Внутри бурлят эмоции: злость на самого себя, за то, что так легко поддался на соблазнения девушки, вернее на свое тело, которое так однозначно отреагировало. Хотя головой я понимаю, что, не смотря все ее доводы и угрозы, не они играли ключевую роль. Я поддался по собственному желанию. Неприятным бонусом стала растоптанная гордость – это именно то, чего она и добивалась. Девушка наверняка осталась довольна победой надо мной.
После ее ухода, я снова принимаю душ, смывая с себя следы нашей близости. А потом лежа, в постели, размышляю над тем, зачем она вообще затеяла все это. Подозреваю, что дело в том, что я ее оскорбил, и она отомстила за свое надломленное самолюбие. Хотелось бы верить, что причина именно в этом.
С одной стороны, всегда знал, что женщины злопамятны и при любом подходящем случае они вернут обидчику в трехкратном размере, но лично с подобным сталкиваться раньше не приходилось. И вот, удача. Я в числе избранных. Уж не знаю, за какие грешки на меня навалились все эти приключения, но надеюсь, она сполна насладилась местью и не войдет в кураж повторять подобное.
С другой стороны, я понимаю ее мотивы и недовольства. Как мужчина. Многие успешные и богатые, в привычном мне мире, бизнесмены и шишки покрупнее, имеют содержанок. По статусу положено и могут себе их позволить. И если честно, с трудом представляю, чтобы у мужчин возникали проблемы со своими дамами, которые отказываются раздвигать ноги, при условии, что их полностью содержат и обеспечивают крышей над головой спонсоры.
Не учел одного – сейчас такой содержанкой являюсь я. В моем подсознании до сих пор не укладывается новый статус, в котором здесь нахожусь. Девушка просто доходчиво и весьма наглядно напомнила мне об этом. Мысленно ставлю себя на ее место и понимаю, что да, в чем-то она действительно права. Разница лишь в том, что содержанки сами подписываются под теми условиями, которые им предлагает потенциальный спонсор, а вот моего мнения никто не спрашивал и добровольно я на это не соглашался – меня просто продали. Но кого это интересует?
Попал в такую ситуацию – подстраивайся, не можешь – избавятся. Все четко и ясно. Даже вполне логично и очевидно.
Одно порадовало, не смотря на злопамятность, – девушка из тех, кто держит слово. Утром, после завтрака, ко мне является посетитель. Звучит короткий стука, и в комнату входит дворецкий с невозмутимым лицом, объявляя, что ожидает меня для того, чтобы показать дом. Тот самый мужчина, которого я видел в первый вечер, когда меня привезли после аукциона.
Быстро собираюсь, не желая заставлять посетителя ждать и надеясь произвести хорошее впечатление. Возможно даже у него получится выведать что-то полезное. Надев на себя рубашку и брюки, выхожу из комнаты вслед за своим гидом, воодушевленный тем, что наконец могу покинуть место заточения.
Охраны возле комнаты не оказывается, да и дверь, как я успеваю заметить, не была заперта. Вчера вечером я не обратил внимания, что закрывать меня не стали. Да и, если честно, не до этого было. Однако, даже такая малость не может ни польщать. Похоже, держать меня взаперти госпожа больше не намерена, раз уж я начал выполнять свои прямые обязанности.
Пройдя по дорого обставленному коридору особняка в полном молчании, мы выходим к уже знакомой лестнице, ведущей на первый этаж.
– Противоположная часть второго этажа запрещена для вашего посещения, – тут же бросает пожилой мужчина, даже не глядя на меня.
– А что там? – с интересом спрашиваю я, смотря на точно такой же пролет по другую сторону лестницы.
– Распоряжений отвечать на подобного рода вопросы у меня не было, – безэмоционально отвечает сопровождающий, и наконец повернувшись ко мне, добавляет. – Если вас волнует этот вопрос, спросите у хозяйки. Мне поручили показать куда можно ходить, а куда нет.
– Ясно, – отвечаю я мужчине, который испытующе смотрит на меня.
Если еще в начале, у меня и возникало желание пообщаться с единственным встретившимся мне здесь мужчиной, то сейчас, глядя на его каменное лицо и сдержанные манеры, я начал понимать, что лишнего он точно не скажет, да и всем своим видом мужчина дает понять, – можно даже не пытаться.
– Почти все помещения первого этажа находятся в свободном доступе, – так же спокойно, с нотками безразличия, продолжает он, пока мы спускаемся вниз.
Взору открывается вид на просторный холл в бежевых тонах. На стенах висят светильники с вкрученными в них лампами в виде свеч, между лестницей и парадной дверью, большая хрустальная люстра, которая придает помещению очень помпезный вид. Тут же расположены старинные вазы, у стен мостятся столики, на которых стоят свежие цветы, над ними зеркала, украшенные золочеными рамами. Между тем, мужчина продолжает пояснять:
– Кроме, разумеется, личных комнат прислуги.
Где они находятся мне показывают сразу. Белая дверь с табличкой «только для сотрудников», располагается прямо под лестницей, скрытая от посторонних глаз и не приметная с парадного входа.
Мы сворачиваем вправо и проходим длинный и довольно широкий коридор. На нашем пути встречаются девушки-горничные, занимающиеся своей работой.
– В этой части располагаются рабочие помещения: кухня, кладовая, прачечная, склад…
Мужчина ведет меня мимо дверей, за которыми слышатся голоса и звуки, помогающие понять, что с другой стороны кипит работа. Ни у одной из них не задерживаемся. Дойдя до конца коридора, мы подходим к двери, ведущей на улицу.
– Выход в сад, – поясняет он и повернув ручку, выводит нас на задний двор со стороны склада, что вполне логично. Все рабочие помещения расположены вблизи друг от друга.
– Сад в полном вашем распоряжении, – произносит сопровождающий, ведя меня по тропинке вдоль особняка.
Я оглядываюсь по сторонам, оценивая ухоженность территории внутреннего дворика. Минуя тропу и лужайку, с которой начинается парк, мы подходим к похожей двери с другой стороны здания и входим во внутрь.
– В этой части особняка располагается все, что вам необходимо, – произносит мужчина, когда мы оказываемся в коридоре, похожем по цветовой гамме на холл откуда началась наша экскурсия. – Здесь библиотека, кинотеатр, тренажерный зал, бассейн и столовая, – поясняет мужчина, поочередно указывая на двери и подсказывая, что располагается за каждой из них.
– Если у вас появятся дополнительные вопросы, вы всегда можете обратиться за помощью ко мне. Я здесь управляющий, и мой кабинет расположен по правую сторону от парадного входа, – добавляет он, пока я размышляю над тем, с посещения чего мне бы хотелось начать.
– Благодарю, – произношу я, понимая, что совместный осмотр на этом заканчивается. – Я, пожалуй, начну с библиотеки.
Попрощавшись со мной, управляющий удаляется. Я же с этой минуты остаюсь предоставленный сам себе, чувствуя относительную свободу действий. Воодушевленный новыми границами дозволенного, решаю на всякий случай прихватить пару книг. Опасения, что меня вновь могут запереть в комнате, никуда не улетучиваются.
Уверенно открываю дверь и замираю на входе, присвистывая. Глаза разбегаются от обилия книжных стеллажей. Справа, у широкого окна, расположен столик и несколько стульев, рядом находится диван и пара кресел. Своего рода читательский уголок. Уютный, комфортный и хорошо освещенный.
Рассчитывать, что я быстро здесь освоюсь не приходится. Прикидываю, сколько времени мне понадобится разобраться с жанрами литературы, и понимая, что до вечера времени полно, приступаю к ознакомлению с книжными полками, пестрящими разнообразными корешками.
За увлекательным занятием проходит весь оставшийся день. Ко мне несколько раз заходит прислуга, поинтересоваться не нужно ли чего. В библиотеку приносят обед, к которому я приступаю, сидя за столиком и орудуя ложкой, пролистываю несколько книг, выбранных для прочтения в ближайшие дни. Дома мне часто не хватало времени на чтение, было много работы и, раз уж оказавшись в нынешнем положении, я располагаю свободным временем, планирую наверстать упущенное.
Когда время неуклонно близится к вечеру, и в помещении приходится включить свет, я решаю вернуться в комнату, прихватив с собой добычу: несколько заинтересовавших меня книг в жанре научной фантастики и пару детективов. К тому же, как я уже успел подметить, девушка как правило освобождается от своих дел ближе к вечеру и навещает меня, а значит, мне стоит вернуться.
Вечер проходит в ожидании хозяйки. Я, сидя в кресле, почитываю одну из книг, принесенную из библиотеки. Когда стрелки часов на стене показывают полночь, понимаю, что продолжать ждать, смысла нет. Однако, погрузившись в сюжет детектива, я засыпаю в кресле у камина. Так проходит еще несколько дней, в каждый из которых, хожу в парк, спортзал или библиотеку и неизменно к вечеру возвращаюсь к себе, но девушки все нет.
Начинают закрадываться подозрения, что она не просто не приходит ко мне, а ее вовсе нет в особняке. Я даже решаюсь проверить свои догадки, в один из дней, поднявшись ранним утром, стучусь к ней в комнату, но за дверью не слышно ни единого звука, который подтвердил бы присутствие девушки. Дергаю за ручку, дверь оказывается закрытой, и я возвращаюсь к себе.
Второй этаж, в отсутствие госпожи, вообще выглядит безлюдным. Куда-то подевалась охрана, прислуга поднимается для уборки этажа довольно редко. Похоже, кроме меня тут больше никого нет.
Вздохнув, решаю пройтись по парку. В ранние часы прогулки по саду устраивать лучше всего: солнце еще не нагревает землю, как это бывает ближе к обеду. Утренний ветер окутывает прохладой, деревья позволяют укрыться в тени своих крон от палящего солнца. В самом начале, когда с балкона девушки, я наблюдал за парком, не подозревал, что он будет таким большим. Среди высоких стволов и лабиринтов кустарников, укрыто небольшое озеро. Я теперь много времени провожу возле него.
Здесь присутствует несколько беседок, в которых, взяв с собой книгу, можно благополучно уединиться и почитать на свежем воздухе. Так за чтением, в тени я едва не пропускаю обед, взгляд падает на наручные часы, подтверждая, что пора возвращаться.
Палящее солнце припекает и добравшись до особняка, ощущаю жажду. Я решаю зайти на кухню, попросить воды. В помещении кипит работа: немолодая женщина помешивает черпаком в кастрюле, ее помощницы переговариваются о чем-то и хихикают. Сюда же несколько парней заносят с черного хода ящики с овощами и фруктами.
При моем появлении, женщины настороженно косятся и замолкают, продолжая заниматься своими делами. Я же прошу у кухарки прохладительный напиток и отхожу в сторону, наблюдая за шумихой со стороны.
– Заносите скорее, – ворчит женщина на парней. – Еле шевелитесь, так до вечера не управитесь. Скоро ужин, а мне еще готовить.
– Мы уже почти закончили, – бросает один из мужчин. Он нагромождает коробки друг на друга, торопясь покинуть людное помещение.
