Текст книги "Учительница в приюте для маленьких магов (СИ)"

Автор книги: Катерина Заблоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава шестая

Кто бы мог подумать, что быть учительницей настолько сложно!

За несколько занятий я выдохлась так, словно разгружала поезд. И сложно было не так преподнести информацию, правильно преподать её детям, как немного расшевелить малышей, избавить их от страха, что за каждое криво сказанное слово последует наказание.

К тому же, новость о моём своеволии касательно розог стремительно разнеслась по школе. Когда я наконец-то закончила с историей и мирознанием и отправилась преподавать у старших классов, выяснила, что дети уже обо всем слышали и ждут, пока я повторю такой же фокус и перед ними. А когда я таки сделала это – потому что в приюте не должно быть места физическим наказаниям! – то, кажется, привлекла к себе нежеланное внимание коллег.

Познакомиться с ними мне удалось только за обедом. Я пришла позднее всех, хотя детей отправила со звонком, и почувствовала на себе огромное количество крайне неодобрительных, сердитых взглядов. Если честно, при таком повышенном внимании к моей персоне садиться за стол не хотелось совершенно, но не оставаться же мне голодной!

Вот только под наблюдением кусок в горло не лез. Я ждала обвинений от коллег, но, к моему огромному удивлению, натолкнулась только на вежливые отстраненные улыбки. Вот только первая же попытка поговорить с кем-нибудь закончилась провалом. Меня игнорировали. Не открыто, конечно же, но старались уходить от любого прямого вопроса и делали вид, будто не понимают, о чем я вообще говорю. Розги? Какие розги?

Ах, это остались со старых времен, но их уже давно никто не использует.

Запуганные дети? Ну, мало ли, что они могут придумать.

Выбросила? Вот и отлично, что выбросила. Давно пора было избавиться от этого пережитка прошлого. Конечно, никто не поднимает на детей руку, это ведь запрещено!

Что ж, я могла быть уверена только в одном: пока я здесь и не теряю бдительность, детям ничего не угрожает. Но стоит только перестать внимательно наблюдать за происходящим, как обязательно продолжатся всякие ужасы.

Я надеялась, что со временем вопрос удастся решить, так сказать, на системном уровне. По крайней мере, верила, что Луиджи не оставит это дело вот так, на произвол судьбы. Он ведь обещал, что поможет обязательно, защитит бедных детишек!

Поддерживаемая этими мыслями, я кое-как пережила и обед, и последующее собрание. Леди Чеккини таким сладким тоном напомнила о том, что по отношению к детям возбраняется применять физические наказания, что мне даже стало не по себе. После этого совещания на меня стали смотреть ещё более криво. Не то чтобы я мечтала о дружбе с местным преподавательским составом, но надеялась, что по крайней мере смогу с кем-то поладить.

Теперь на это не было шансов, каждый прознал о том, что я – ставленница Светлого Лорда и прибыла сюда не просто так.

Что ж, Луиджи был прав, чтобы разузнать дополнительную информацию, действовать придется более тонко.

Я с трудом перетерпела ужин, почти ничего не съев на нём, и поспешила к себе в комнату. После напряженного дня, сказать по правде, буквально валилась с ног. Голова разрывалась от боли. А ведь мне предстояло ещё приготовиться к завтрашним занятиям...

Я отворила дверь, заметив, как приветливо зажглась выведенная Луиджи на дверной ручке руна, проскользнула внутрь, заперла комнату, чтобы никто мне не помешал, обернулась. И едва не завизжала от шока.

Кажется, здесь кто-то хозяйничал. С момента моего прежнего посещения собственной спальни здесь слишком многое переменилось. Наполовину разваливающийся стол превратился в совсем новый, на нем стопками лежала рекомендованная литература. Там же оказалась и высокая ваза с цветами.

Я обернулась и воззрилась на свою кровать, ту самую, что вчера пересчитала мне все ребра пружинами. Нет, теперь кровать была совершенно новой. Отличная подушка, белоснежное постельное белье, покрывало. А сверху на этом покрывале, кхм, декор в виде одного

Светлого Лорда.

Луиджи растянулся на моей постели и мирно спал. На полу рядом валялись его сапоги и брошенный плащ.

– Луи! – возмутилась я от его беспардонного вторжения на мою территорию. – Луи, что ты здесь забыл? Как ты здесь оказался?!

Я склонилась и потрясла его за плечо.

Мужчина растянул губы в мягкой улыбке.

– Как мне нравится, когда ты так нежно, так искренне говоришь мне «спасибо за заботу, мой дорогой Луиджи, я никогда не забуду всё то, что ты для меня сделал». Неужели тебе не нравится новый стол? А новая кровать?

– Мне очень нравится, – честно призналась я. – Спасибо огромное за то, что поддержал меня и решил немного украсить это, хм, место. Но... Луиджи, как ты здесь оказался, а главное, зачем? Неужели с таким трепетом ждешь мой доклад?

– Доклад? Нет, что ты, – Луиджи расплылся в самодовольной улыбке. – Я пришел на своё первое свидание! Но, раз ты так всерьез настроена, готов для начала выслушать, что происходит в этом жутком приюте.

Я с трудом сдержалась, чтобы не стукнуть Светлого Лорда чем-нибудь. Конечно, далось мне это непросто, но я напомнила себе о необходимой субординации с начальством – а Луиджи для меня всё-таки в первую очередь руководитель, а не слишком назойливый поклонник. И шутливый тон этот надо отбросить в сторону! Велев себе быть предельно серьезной и не поддаваться на провокации, я начала:

– Сегодня я застала одну из воспитательниц за попыткой ударить ребенка за то, что он применил магию. Притом, что у мальчика, оказывается, есть сертификат контроля.

– И, конечно же, – Луиджи окинул меня внимательным взглядом, – ты с этой проблемой помчалась к леди Чеккини.

^{– Д}а ^и– Она сообщила тебе – кто бы сомневался! – что она против любых физических наказаний для детей и никогда, ни в коем случае не подняла бы розги на ребенка. И о давнем указе она чудесно помнит.

Я ошеломленно кивнула.

– А потом посоветовала тебе не слишком распространяться о том, что тут происходит, ведь так можно легко нажить себе опасных врагов среди преподавательского состава. И после этого сама же совершенно случайно упомянула на каком-то из учительских собраний о том, что вот она ты, та самая прелестная особа, благодаря которой Светлый Лорд может узнать о каждом чихе в этих стенах.

Луиджи практически слово в слово, только в более грубой форме, пересказал то, что я хотела ему поведать. Я только и могла, что пораженно смотреть на него.

– Ты. Ты откуда знаешь?

Мои пальцы невольно потянулись к кулону на моей груди. Конечно, в артефакт можно было вместить много всего разного, но.

– Если ты хочешь спросить, не использовал ли я подслушивающее заклинание и не вмонтировал ли ничего в этот кулон на твоей шее, то нет, не вмонтировал, – покачал головой Луиджи. – Присядь.

Он поймал меня за руку и подтянул к кровати. Сам сел в постели и потянул меня к себе.

Пришлось упасть рядом на матрас.

Луиджи уперся спиной в стену и притянул меня поближе. Я непроизвольно застыла в его объятиях, чувствуя себя мышкой, которая попала в лапы к кошке. Одна рука лорда Бьонди лежала у меня на талии, второй он крепко, но притом достаточно бережно держал меня за запястье. Я слегка подрагивала, не ожидая от него такого тесного контакта, а Луи, будто не заметив моего смущения, подался в сторону и ткнулся носом в мою шею.

Теперь его горячее дыхание касалось моей кожи. Я закусила губу, пытаясь ничем не выдать свою реакцию. Мне было как-то... Удивительно приятно от его близкого присутствия. Луиджи никогда не позволял себе ничего подобного прежде, и сейчас каждое его едва уловимое движение вызывало дрожь, что волной проходила по моему телу.

Нет, так нельзя! Ещё мгновение, и я просто вспыхну в его объятиях! Я завозилась, пытаясь освободиться, но Луиджи держал слишком крепко.

– Тебе не кажется, – прошептала я, – что это странная поза для делового разговора.

– Конечно, странная, ведь у нас не деловой разговор, а свидание, – пробормотал он. Каждое слово будто отпечатывалось у меня на коже, и я на миг закрыла глаза, отдаваясь приятным ощущениям. – Мне так проще отвечать на твои вопросы.

– Почему? – возмутилась я. – Тебе обязательно надо облапать девушку, чтобы быть хоть немного искреннее? Луиджи!

– Нет, необязательно. Но так нас точно никто не услышит, – прошептал он. – Потому что рядом со мной максимальный уровень защиты. Здесь обитают сильные маги, Эля. И мне хочется, чтобы наш разговор был несколько более конфиденциален, чем перекрикивания посреди толпы.

Я смутилась.

– Ну, если в таких целях.

– И, да, не буду скрывать, обнимать тебя тоже приятно. Но я вроде никогда не отрицал, что меня привлекают твои формы.

– Луи! – возмутилась я.

– Ладно, ладно. К делу, – он немного отодвинулся. – Я не использовал подслушивающий артефакт. Я просто знаю, как тут всё происходит.

– Откуда? – удивилась я. – Неужели. Неужели ты когда-то был среди преподавателей в этом приюте? И знаешь местные порядки?

Луи отрицательно покачал головой.

– Нет. Я никогда тут не работал.

– Тогда откуда? И если тебе всё так прекрасно известно, почему ты не делал ничего, чтобы это предотвратить? Ты ведь теперь имеешь немалые полномочия и.

– Эля, – вздохнул Луиджи. – Я знаю, насколько хорошо здесь умеют выкручиваться из любой ситуации. И осознаю, что так просто их за руку не поймать. Я уже говорил тебе о том, что леди Чеккини – а она работает тут уже много лет, хотя директрисой – только последние пять или шесть, – просто так не сдастся и не позволит разрушить всю сформированную здесь структуру. Если б ты сюда не полезла. Впрочем, что сделано, то сделано.

– Откуда тебе известно, – прошептала я, – что тут происходит? Ты отправлял сюда своих шпионов?.. Как?

– Не было никаких шпионов. Мне они не нужны, – скривился Луиджи. – Дело в том, что. В общем, надеюсь, ты понимаешь, что это информация не для разглашения, да?.. – я спешно кивнула. – Что ж, я никому об этом не рассказываю, но, Эля, теперь ты будешь знать. Я – не наследник какого-то почтенного семейства Светлых, Элеонора. Я воспитанник этого приюта.

Я ожидала услышать что угодно, но только не это. Отпрянула от Луиджи, соскочила с кровати и остановилась, не зная, куда метнуться дальше. Светлый Лорд едва заметно улыбнулся мне, а потом сделал плавный жест запястьем. Силовая волна прокатилась по комнате, очевидно, добавляя ещё одну линию защиты.

После этого Луи плавно поднялся на ноги. В глазах его светилась усмешка. Он смерил меня взглядом и поинтересовался:

– Удивлена?

– Но ведь...

– Неожиданно, правда? Светлой Стороне совершенно не везет с их Лордами и Леди, -спокойно отметил Луиджи. – Обычно самые сильные дети рождаются у сильных родителей, а тут два раза – и такой провал! Сначала воровка, которая выдала свою силу за темную, а потом сирота, мальчишка-беспризорник. Потрясающе, скажи?

Я сглотнула. Мы с Луиджи познакомились, когда он, собственно, стал Светлым Лордом. Его инициация произошла очень сумбурно, но у меня не было и мыслей, что он на самом деле приютский. Не то чтобы это делало Луи плохим, нет! Но даже не верилось в то, что он говорил правду.

Этот мир магически был разделен на две половины, Светлую и Темную. Среди простых одаренных встречалось много людей со смешанным даром, но вот семьи высокого сословия отличались чистотой крови, и взаимодействовать магически между собой им было сложно. Рядом с Теодоро Раньери, нашим Тёмным Лордом, с трудом выдерживали представители Светлой Стороны, столь велика была его сила.

Конечно, Тёмные и Светлые не были добрыми и злыми, хотя стереотипов, связанных с этим, существовало немало. Теодоро я могла назвать самым порядочным мужчиной из всех, кого я знала, а тогдашнюю Светлую Леди, Беренику, разве что стервой. И это ещё очень мягко!

Но стоило ей покинуть свой пост, как внезапно оказалось: нет никого достаточно могущественного, чтобы удержать статус Светлого Лорда. Несколько претендентов, хотя бы частично соответствующим по силе, были замешаны в незаконных делах.

Тогда-то и появился Луиджи. Считалось, что род Бьонди прервался ещё лет пятьдесят назад, и вот, внезапно на пороге Светлой Канцелярии объявился его наследник. Конечно, Луи поначалу не поверили. Но потом, когда он использовал свою силу и продемонстрировал всем, насколько могуч, вопросов к нему не возникло.

Так полтора года назад он занял этот пост – и, сказать по правде, неплохо справлялся с обязанностями. Да, периодически был бестолков и неопытен, не чета Теодоро, уже почти десятилетие трудившемуся на этом поприще. Но у Луиджи – светлая душа и добрые порывы. Некоторые вопросы он, правда, нагло игнорировал, как вот этот, с приютом, но.

Я всё ещё верила: Луиджи делает это, потому что решает более важные, срочные проблемы. Не может же он разорваться на тысячу маленьких Светлых Лордов и творить добрые дела, не прерываясь на сон, еду и отдых! От того, что он умрет, не оставив, к примеру, достойного наследника, лучше никому не станет!

И вот она, новость. Луи – воспитанник этого приюта.

– Я не понимаю, – наконец-то выдохнула я. – Ты ведь. Подтвердил, что ты наследник древнего рода, разве нет?

– Подтвердил, да. Рода, погибшего полвека назад. И только на основании того, что обладаю близкой по виду силой, – пожал плечами Луиджи. – Что ж, не такая это была и ложь. Мой папа, когда был ещё жив, любил рассказывать о том, что он – внебрачный сын последнего лорда Бьонди, погибшего во время прорыва Бездны. Вот только кто бы стал слушать моего отца? Он мог наколдовать разве что цветок, и то – тот увял бы спустя минуту. А когда мне было шесть лет, родители погибли.

Я зажала себе рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Мои мама и папа тоже давно умерли, но пугал даже не так сам факт гибели родителей Луи, как то, как спокойно он об этом говорил.

– Прими мои соболезнования, – прошептала наконец-то я.

– Они погибли в пожаре, который сами же устроили. Отец любил выпить, мать тоже не крутила носом, – презрительно выдохнул Луиджи. – Как понимаешь, весьма вредная для здоровья привычка, особенно если ещё и неправильно топите печь. После этого меня забрали в приют. В этот самый приют. И, представь себе, воспитательницей в моей группе была прелестная леди Чеккини. Тогда она, конечно, была на двадцать лет моложе, ну, и несколько добрее. Но потом, знаешь ли, заматерела, стала использовать те же воспитательные методы, что и все остальные.

– Так значит, ты...

– Испытал на своей шкуре всё, что здесь происходило, – отрезал Луиджи. – И розги, будь они неладны, и прочие наказания вроде запрета на ужин. Знаешь, в пору моего детства здесь происходили вещи даже похуже, чем сейчас. Ну, по крайней мере, я надеюсь, что они до сих пор не придумали ничего более изощренного и отвратительного.

Я вздрогнула. Луи говорил с искренней болью в голосе, вспоминать ему об этом явно не хотелось. Но я не удержалась и спросила:

– Так почему же ты тогда не занялся этим приютом в первую очередь? И как так вышло, что леди Чеккини, твоя воспитательница, тебя не узнала?!

Луиджи опустил голову. Вид у него был крайне расстроенный, и я поняла, что только что, кажется, ударила по его больному месту.

– Что ж, отвечу на первый вопрос. Когда я стал Светлым Лордом, я внезапно узнал, что бывают вещи гораздо хуже приюта. И ими мне пришлось заняться в первую очередь. Например, поддельными сертификатами контроля – огромное количество людей не могло пройти проверку при наличии сильного стабильного дара и получало его блокировку, а в тот же момент люди, не способные светлячок на руке удержать, становились обладателями сертификата ультракласса. Это было более приоритетной задачей. К тому же, я хорошо знаком с тем, как всё происходит в данном приюте, и понимал, что действовать нахрапом -подставить в первую очередь находящихся здесь детей. Леди Чеккини ничто не помешает быстренько закончить свои злодейства и сбежать. У меня был вариант поймать её на горячем или осторожно собрать доказательства и выдвинуть обвинения. Но с осторожностью не вышло, теперь ты здесь.

Я невольно замялась, испытывая легкий стыд. Поняла, что, кажется, по большей мере по моей вине планы Луи пошли прахом.

Но на том явно не заканчивались его секреты.

– Касательно второго твоего вопроса всё несколько сложнее, – Луиджи посмотрел мне в глаза.

– Леди Чеккини меня не признала, потому что я стер ей память.

Я замерла.

– Память?..

– Да, – кивнул он.

– Сознательно? Нарочно?

– Нет. Да. Не знаю... – он развел руками. – Мне было семнадцать, и до того момента я почти не использовал собственную силу. Она была очень слабой и почти себя не проявляла. Как и все приютские, я знал только, что надо быть тише воды, ниже травы, и тогда есть шанс, что всё для тебя закончится хорошо. Жизнь моя была не слишком радужной, конечно, но терпимой. В тот день меня отправили на отработку, и я очень сильно поранился рабочим инструментом. Моя магия среагировала, проснулась и исцелила меня. После этого меня наказали.

Пришлось прикусить язык, чтобы не задать какой-то дурацкий вопрос. Мы с Луиджи встретились взглядами, и я хотела выдать своё предположение, но не смогла.

– Отправили в комнату ожидания и послали за комиссией по проверке неконтролируемых магических всплесков, – пояснил Луи. – Сейчас там Синяя Комната. Внешне ничего не изменилось, но в моё время ничего такого страшного там не происходило, да и попадали мы туда очень редко. За год всего несколько учеников. Тех, для кого в самом деле надо было вызывать комиссию по контролю. В основном по приезду оказывалось, что у них случались разовые вспышки магии.

– И. Что с тобой там было?

Я вспомнила, как неохотно Луиджи переступал порог Синей Комнаты, и осознала, что у него с этим были связаны не лучшие воспоминания.

Однако ответ удивил меня.

– Я не помню, – просто промолвил он. – Я зашел туда, кажется, мне было очень страшно, потому что попасть в отдел контроля мне не хотелось. И подумал: если б у меня была сила, я б мог отсюда освободиться! Но силы у меня не было. Я попробовал воспользоваться магией, чтобы открыть дверь и сбежать, но просто потерял сознание. Пришел в себя аж под утро и.

И магия у меня появилась.

Луиджи заметался по комнате, как загнанный зверь. Он мерил её широкими шагами, а потом рухнул на кровать и просто воззрился в потолок.

– Я никогда не чувствовал себя настолько сильным, – промолвил Луиджи. – Дверь открылась, стоило мне этого только пожелать! Магия во мне буквально бурлила, и я подумал: вот он, путь к свободе. Разумеется, я решил сбежать. Уже у выхода столкнулся с леди Чеккини... Подумал, что всё, это конец. Она сильна, гораздо сильнее меня – ну, так мне на тот момент казалось. Но она посмотрела на меня и спросила, кто я и что здесь делаю.

– Она?..

– Забыла меня. И все забыли. На дворе были лужи, моя физиономия в них выглядела такой же, как и прежде, никаких чар для отвода глаз. Но она не смогла меня вспомнить. Я испугался и сказал, что ученик, даже назвал класс, до сих пор не понимаю зачем. Она оттащила меня к моим одноклассникам, а они тоже меня не узнали. Тогда я покаялся, сказал, что я деревенский мальчишка, сбежал из дома от родителей, хотел жить в приюте, потому что тут лучше. Меня очень показательно пожалели и отправили прочь. В приюте как раз была проблема. У них пропал ученик старших классов, приехала комиссия по контролю, а парня так и не нашли. Меня не нашли, понимаешь? И никто даже не попытался соотнести меня с тем парнем. После. Я сбежал. Сначала прятался где мог, потом учился. А потом, спустя много лет, рискнул вернуться в родную страну, в столицу, и заявить о себе, придумать себе жизнь. Ведь о моем прошлом всё равно никто ничего не знает. Словно до семнадцати лет меня не существовало.

Луиджи вздохнул, помолчал немного, а потом вдруг выдал:

– Это опасное место, Элеонора. Мне хватило здешних приключений с головой. Позволь я заберу тебя отсюда и попытаюсь сам что-нибудь придумать?

Я отрицательно покачала головой.

– Луи, нет. Мы должны довести всё до конца. Собрать улики, раз уж я тут, и прижать леди Чеккини к стенке. То, что с тобой случилось, явно было не случайно, разве ты не понимаешь?

Мужчина только закатил глаза.

– Кто б сомневался, что ты именно так и ответишь... Но пообещай мне хотя бы, что ты не станешь влезать ни во что опасное и продолжишь пользоваться моей защитой!

– Обещаю, – вздохнула я. – Так я могу рассказать тебе то, о чем узнала в последние дни?

Луиджи кивнул. Судя по тому, как устало он посмотрел на меня, просто отчаялся меня переубедить. Вот только в его рассказе о своём прошлом я ожидаемо уловила не только предупреждение об опасности, а и подтверждение своих подозрений.

Здесь что-то делали с детьми и с магией. И если мы не узнаем, что именно, проблема приюта может стать самой глобальной для Светлой Стороны.