Текст книги "Учительница в приюте для маленьких магов (СИ)"

Автор книги: Катерина Заблоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава вторая

Надо было ослепнуть, чтобы не заметить отразившееся на лице Луиджи сомнение. Он явно не знал, стоит ли в данной ситуации встать на мою сторону. Кажется, решение лорд Бьонди принял только тогда, когда взглянул на испуганного мальчишку, жавшегося к моей ноге.

– Да, – медленно промолвил Луиджи. – Леди Элеонора действительно прибыла сюда по направлению от министерства. Признаться, поначалу я даже собирался отказать вам в новой вакансии, учитывая судьбу, которая постигла многих других учителей...

На этих словах он поднял на меня мрачный взгляд, как будто намекая: если прочих постигла незавидная участь, то куда лезу напрочь лишенная магического дара я? Куда, а самое главное, зачем, если могу запросто сейчас забраться в повозку и уехать в закат вместе с самим Луиджи?

Я ответила ему решительностью в глазах и поджатыми губами. Пусть знает, что я не собираюсь отсюда уезжать, пусть даже мне открыто начнут угрожать!

О том, что в приюте с учителями не ладилось, я, конечно, знала. Мало кто порывался туда работать, но некоторые задерживались на долгие годы, а некоторые – уезжали уже через пару дней. И ни единого плохого слова, хотя учебное заведение весьма сомнительное, и судьба детей, мягко говоря, незавидна. Меня поражало такое равнодушие, вот я и решила разобраться, ухватилась за первую же возможность.

– Но, – продолжил Луиджи, верно истолковав мой весьма выразительный взгляд, – леди Элеонора в самом деле изъявила рвение помочь подрастающему поколению, по каким-то причинам лишенному возможности воспитываться с родителями. Потому я и направил её сюда. Однако рассчитывал, что моей, как вы выразились, ставленнице будет оказан более теплый приём.

О да, меня уж точно должны встречать не в ледяной луже. Я как раз, испытав немалое облегчение от одной мысли, что меня никто отсюда не выставит, ощутила пробирающий до костей холод. Из лужи пора было выбираться, если я не желала простудиться и умереть от воспаления легких. А то лечить меня будет некому, если только Луиджи по доброте душевной, которой у него отродясь не бывало, придет мне на помощь.

Ну, или я расскажу сестре о своих злоключениях, вернусь к ней под крыло и буду перекладывать бумаги со стопки на стопку в секретариате при её муже, лорде Теодоро. Наверное, было б эффективнее, если б я именно его притащила в этот приют, требуя разобраться, вот только он был, увы, под юрисдикцией именно Светлой стороны.

– Произошла неурядица, – попытался оправдаться Джузеппе. – Это всё из-за мальчугана. Негодник совершенно не ценит то, что дает ему государство.

Мальчишка выразительно шмыгнул носом. Он всё ещё не проронил ни единого слова, но лужа вокруг начала стремительно нагреваться.

Луиджи тоже это почувствовал. Он хмуро поджал губы и промолвил:

– Предлагаю разобраться в здании, когда приедем на место. Мы с Элеонорой доберемся повозкой, но вас, – он бросил взгляд на Джузеппе, – туда не приглашаем. Сами понимаете, мало места.

– Конечно, конечно, – заискивающе протянул мужчина. – Мы с этим негодником доберемся пешим ходом, короткой дорожкой.

– Нет, – вмешалась я.

– Нет? – Джузеппе изогнул брови. – Вас смущает наличие в парке короткой дороги, леди Элеонора? О, она вполне приемлема, не волнуйтесь.

– Мальчик с вами не пойдет, – решительно заявила я. – В повозке достаточно места, чтобы туда поместился ещё и ребенок.

– Право слово, – Джузеппе кашлянул, – зачем так себя утруждать. Его Светлейшеству наверняка будет неприятно ехать с дефективным...

Очевидно, меня заметно перекосило в ответ на это слово, потому что Луиджи, который прежде и сам иногда использовал это слово, резко оборвал его:

– Одаренные дети не дефективны. Вам должно быть известно, что те, кто имеет серьезные отклонения в развитии – хотя даже по отношению к ним не стоит использовать это слово, -находятся в соответствующих учреждениях, а не в этом приюте. Так что мальчишка поедет с нами.

– Но я опасаюсь, как бы он не оскорбил вас...

– Вы считаете, что авторитетность Светлого Лорда ниже, чем авторитетность начальника охраны приюта и его драконьего пса? – изогнул брови Луиджи. – Полагаю, это не так. Потому, будьте добры, не препятствуйте мне. Мальчишка поедет в повозке. А вы тем временем, будьте добры, отправляйтесь в приют и поищите документы на собаку. Мне хотелось бы видеть, как давно была выдана вам лицензия, допускающая, чтобы тварь из Бездны находилась подле детей. Да поспешите! Элеонора, мой юный друг, не стойте на месте. Пойдемте к повозке.

Кажется, резкая отповедь Луиджи удивила всех. Джузеппе так и не решился промолвить ни слова против, а мальчик, доселе буквально примерзший ко дну лужи, наконец-то сдвинулся с места и позволил взять его за руку. Крепко вцепившись в мою ладонь, он дошел до повозки и даже первым забрался в неё. Я запрыгнула внутрь, игнорируя то, что Луиджи попытался меня подсадить.

Светлый Лорд издал какой-то странный звук, чем-то напоминающий недовольное хмыканье, и залез в повозку следом за мной, а потом велел извозчику:

– Трогай.

Повозка сорвалась с места с такой скоростью, что Джузеппе, всё ещё стоявшего у края лужи, обдало брызгами грязной воды. Луиджи же взмахнул рукой, устанавливая вокруг нас защитный полог, и обратился ко мне:

– Ну, теперь я готов выслушать твои объяснения, Элеонора.

Я хмуро кивнула на мальчика и на подол своего платья:

– Мы все мокрые. Мы заболеем.

Луиджи, к счастью, проникнулся пониманием к возможной проблеме, потому что в самом деле пробормотал ещё одно заклинание. Из одежды пошел пар, и спустя несколько секунд она была уже совсем сухая. Надо же! Никаким феном так быстро не высушить, не говоря уж о том, чтобы просто погреться у огня!

Всё-таки, у магии существовал ряд весьма значительных преимуществ. вот только такая, как я, этими преимуществами никогда не воспользуется, потому что дара у меня нет, даже самого слабого. Я бы, может, и хотела, но только кто ж мне его даст?

– Как тебя зовут? – Луиджи тем временем обратился к мальчику.

Не знаю, возможно, он магией заставил ребенка довериться ему, а может, тот просто немного расслабился, поняв, что сейчас на него не набросится здоровенная собака, но мальчик шепотом произнес:

– Ник. Никола, Ваше Светлейшество.

– Вот что, Ник. Нам с леди Элеонорой надо обсудить очень важный вопрос, и, если ты услышишь этот разговор, тебе может грозить серьезная опасность. Ты не обидишься, если не сможешь слышать наш разговор? Больно не будет, если ты не станешь противиться магии.

Луиджи говорил с ребенком очень мягко, вкрадчиво, как будто в самом деле понимал, что сопротивление мальчика может всерьез повредить заклинанию. Может, так оно и было. Но Ник, немного успокоившись и перестав так дрожать, ответил:

– Не обижусь, Ваше Светлейшество.

– Вот и умница.

Заклинание полыхнуло вновь. Теперь мальчик вроде и был совсем рядом, но его от нас отделяла гибкая магическая стена, не позволявшая никаким лишним звукам вырываться наружу. Луиджи же повернулся ко мне и коротко бросил:

– Теперь я готов выслушать твои объяснения.

Я набрала полную грудь воздуха, чтобы выпалить короткое «я не виновата», но потом, одумавшись, промолвила максимально сдержанно:

– Приют вызывал у меня подозрения.

– Это я уже понял. Подозрения у тебя вызывает всё на свете, – пробормотал Луиджи. – А ещё ты никогда не веришь, когда я говорю, что физически не могу предусмотреть вообще всё! Это невозможно!

Я закусила губу. Можно было бы заявить, что на воре и шапка горит, но я в самом деле неоднократно обвиняла Луиджи в равнодушии ко многим вопросам.

– Не будем об этом, – я решила всё-таки закончить свой рассказ, а потом делать выводы. -Сейчас важно другое. Я внимательно изучила документы и узнала, что последние лет семь-восемь, с тех пор, как Светлой Леди стала Береника Раньери, на территорию приюта практически не допускались представители Тёмной Стороны. А ещё стали очень часто меняться учителя. Многие увольнялись, а некоторые даже пропали! Другие работали много лет и не желали менять место...

– Текучка кадров – нормальное явление.

– Нормальное, но не очень, – проворчала я. – И ты не дослушал. Я попыталась связаться с несколькими учителями, которые тут работали, но мне не ответили. Можно было послать официальный запрос, но.

– Но я мог заметить, – Луиджи скрестил руки на груди. – Эля, нельзя просто так взять и объявить подозрения огромной государственной структуре!

– Да-да, сто разрешений, миллион запросов, – нетерпеливо кивнула я. – И сплошная бюрократия. Я решила попытаться решить вопрос лично. Из действующих учителей мне не ответил никто, из бывших – только трое. Двое написали, что мне не следует совать нос не в свои дела.

– Но ты их, разумеется, не послушала.

– А третий маг сказал, что здесь творятся жуткие вещи! Что в приют попадают вполне сознательные детки с большим магическим потенциалом, но с возрастом этот потенциал стремительно угасает.

– Такое бывает.

– Но не с каждым же первым ребенком! – возмутилась я. – Я поискала в литературе подтверждения, насколько маловероятна подобная ситуация, и узнала, что процент потери дара с возрастом – не больше десяти процентов.

– Стрессовая обстановка.

– Луиджи!

– Ладно, – сдался он. – Если это случалось со всеми детьми, то в самом деле странно. Но в документации приюта не было никаких сведений об очень сильных детях. Только о тех, у кого магия проявляется ярко, но короткими вспышками. Такие в основном и гаснут.

– Я решила поехать и проверить, посмотреть, что именно тут происходит. Решила, что представлюсь министерской проверяющей и побуду тут всего день. Документы посмотрю, -покаялась я. – Но у меня был и запасной план. Представиться учительницей и остаться тут работать. Только в том случае, если я пойму, что детям реально нужна защита и надо разобраться во всем происходящем!

– И ты, разумеется, прибегла к этому с первой же секунды, – скривился Луиджи.

– Да, – я кивнула. – Да, когда я увидела, как на ребенка натравили собаку, я просто не могла оставаться в стороне. Драконий пес! И... Теперь я должна тут остаться. Прошу тебя, Луиджи, помоги. Подтверди мою кандидатуру. Только так мы сможем определить, что тут на самом деле происходит! Ну ты же не плохой, в самом деле! Ты только таким притворяешься!

Судя по взгляду Светлого Лорда, кажется, я сказала что-то не то.

– Значит, по-твоему, я притворяюсь плохим, – проронил Луиджи с таким видом, словно я только что всадила ему в сердце кол и хорошенько им там поковыряла.

– Я совсем не то имела в виду, – выпалила я.

Наши отношения со Светлым Лордом, кажется, всё это время строились на главном принципе: он хотел меня убить, но не имел права, потому что моя родная сестра – жена Тёмного Лорда, и Теодоро Раньери за меня, как за родственницу, может и отомстить. Увы, но ни Теодоро, ни моей сестры Аны, ни хотя бы папки с бумагами у меня под руками не было, так что и прикрыться от мрачного, сердитого взгляда Луиджи тоже было нечем.

Впрочем, почему это – нечем? Как раз-таки папка с бумагами у меня и обнаружилась, и я выставила её перед собой подобно щиту, прикрываясь от лорда Бьонди.

Поначалу мне казалось, что сейчас бумаги у меня в руках вспыхнут пламенем, но этого, увы, не произошло. Потому что Луиджи осторожно отобрал папку у меня из рук, открыл её и, судя по серьезному, даже сердитому виду, попытался вникнуть в содержимое.

Я закусила нижнюю губу. Определенно, для меня гораздо лучше было бы, если б Бьонди не увидел, к примеру, нескольких рекомендательных писем, а особенно того, которое он якобы подписал собственной рукой.

Увы, но Луиджи очень четко определил, какие именно документы ему стоит просмотреть. Он скептически скользнул взглядом по хвалебным строкам, отпечатанным на служебной печатной машинке, а потом полюбопытствовал тоном, явно не сулившим мне совершенно ничего хорошего:

– С каких это пор, моя дражайшая Элеонора, ты научилась так мастерски подделывать мою подпись?

Я втянула шею в плечи и пробормотала:

– Но ведь ты сам просил не мешать тебе и самостоятельно разбираться со всякими ерундовыми просьбами, не так ли?

– Не так ли, – передразнил меня Луиджи. – Ты очень превратно понимаешь требования, моя дорогая! И каким-то образом всегда умудряешься обернуть их себе на удачу.

– Ну, прости, – я в самом деле почувствовала себя виноватой. – Я правда не подделывала ничего серьезного.

– Только рекомендательное письмо, благодаря которому тебя должны были беспрепятственно принять на работу в сие чудное учебное заведение.

– Я тебе уже говорила, по каким причинам я так поступила.

– Откровенность тебя не оправдывает, – пробормотал Луиджи. – Ладно. Хорошо. Предположим, я согласен закрыть вот на это глаза...

Я не поверила своим ушам и аж подалась вперед, чтобы убедиться в том, что он в самом деле говорит то, что я сейчас слышу. Луиджи собирается мне помогать?

Хочет разобраться в деле этого приюта? Неужели?!

Что ж, теперь у меня забрезжила надежда, что он не так и плох, как можно было предположить. Вполне возможно, у него просто не хватало времени. И, да, Светлый Лорд говорил мне о том, что он не двужилен, что у него нет шансов одновременно исправить всё то, что натворила Береника Раньери, но, можно подумать, я слушала!

– Более того, в приюте я подтвержу, что это правда, и министерство рекомендовало тебя в качестве учительницы в это учебное заведение, – продолжил мужчина.

Я насторожилась.

Слышать от Луиджи, что он в самом деле готов пойти мне навстречу, было, конечно, приятно, но крайне неожиданно, и я непроизвольно ожидала подвоха. Где-то должно быть то самое «но», которое он пока что не спешит мне озвучивать.

– Кроме того, я поставлю тебе магическую защиту и дам несколько артефактов, чтобы ты в случае чего могла позвать меня на помощь или закрыться от чужой атаки, пока я не вернусь, -Светлый Лорд криво усмехнулся. – Но ты же понимаешь, что у меня будут свои условия?

Я вздохнула. Конечно, без этой части мы никак обойтись не могли. Условия! Всё наше сотрудничество с лордом Бьонди напоминало одну сплошную сделку, в которой кто-то постоянно оказывался в невыгодном положении. Такое впечатление, что мы с ним просто не умели работать на равных.

– Хорошо, – проронила я. – Я понимаю. Что за условия?

– Во-первых, ты будешь детально отчитываться относительно каждого своего шага, -проронил Луиджи. – И не станешь совершать опрометчивые действия. Я дам тебе артефакт связи, разумеется. И ты не станешь ничего от меня скрывать.

– Ладно, – вздохнула я, боясь представить, что же он захочет ещё.

– А во-вторых, – он расплылся в довольной улыбке, – ты сходишь со мной на свидания.

– На свидание, ты хотел сказать? – уточнила я, всё ещё позволяя в моей душе теплиться надежде, что мужчина просто запутался и случайно использовал множественное число.

– О нет, – покачал головой Луиджи. – Свидания. И их количество, Элеонора, я определю сам.

Я раздраженно скрестила руки на груди. Конечно, выяснять при ребенке, сколько именно я буду должна Луиджи, не лучший вариант, но повозка вдруг замедлилась – наверняка не без участия магии Светлого Лорда. Всё же, насколько больше возможностей появляется у человека, когда к него есть магический дар...

– Это бесчестно, – возмутилась всё-таки я. – Мы должны обговорить количество уже сейчас. Я согласна на три.

Луиджи и бровью не повел.

– Десять.

– Пять! – понимая, что мне придется сдаться, попыталась хоть немного сбить количество я.

– Семь.

– Ладно, пусть семь.

– Вот и договорились, – судя по довольной улыбке Луиджи, он изначально рассчитывал на меньшее количество. Вот же...

– Вы не о том думаете, Ваше Светлейшество, – раздраженно прошипела я. – Здесь ребенок! Ребенок, которого едва не убили.

Луиджи усмехнулся и наконец-то снял полог безмолвия, который не позволял мальчишку услышать, о чем именно мы разговариваем. Я же только поняла, что ребенок, даже если не слышал слов, отлично всё видел. В его широко распахнутых светло-голубых глазах сверкал неподдельный интерес. Мальчик буквально поедал меня взглядом.

Было видно, что любопытство в нём перевешивает страх.

– Вот насчет «едва не убили» мы сейчас и поговорим, – вздохнул Луиджи. – Скажи, Ник, что произошло? Ты правда хотел убежать? Зачем за тобой гнались?

Мальчик заморгал. На глазах выступили слезы, ребенок явно боялся начать свой рассказ. Я наклонилась к нему и осторожно погладила по плечу.

– Не бойся, – промолвила я. – Никто тебя не обидят. Его Светлейшество просто хочет тебе помочь, понимаешь?

Ник шмыгнул носом, а потом тихо прошептал:

– Меня хотели отвести в Синюю Комнату. Я испугался и убежал.

– А что такое Синяя Комната? Почему она такая страшная? – спросил Луиджи.

– Это комната наказаний.

– Вас бьют? – испуганно прошептала я.

Никого отрицательно покачал головой.

– Никто не знает. Но из Синей Комнаты никто не возвращался побитым. Нас просто туда отводят и оставляют на несколько часов. Это крайняя мера наказания. После Синей Комнаты все просто приходят очень уставшими.

– Ты там никогда не бывал до этого? – я погладила мальчика по плечу.

– Никогда. Я старался вести себя хорошо, – заверил он меня. – И ничего не нарушал. Всегда ел, даже самую невкусную кашу, и ложился спать, когда говорят. Но на занятии я. Я не удержался.

Он всхлипнул.

– Что ты сделал? – Луиджи заглянул ребенку в лицо. – Никола, я обещаю, что никто не станет тебя наказывать. Никакой Синей Комнаты. Наверняка ничего страшного не было, не так ли?

Мальчик закусил губу. Он долго думал, стоит ли довериться и рассказать, что же на самом деле случилось, а потом промолвил:

– Я вскипятил воду в тазу. Нам нельзя пользоваться магией вне уроков, но вода была очень холодной. Я хотел подогреть совсем немного. Я умею! Я раньше никогда не промахивался и никому об этом не рассказывал! Чтобы никто не настучал. Простите, не рассказал воспитателям.

– Но в этот раз что-то пошло не так?

Мальчик кивнул.

– Я подошел к тазу и хотел подогреть совсем немножко, но не удержал магию. У меня раньше всегда получалось! А тут вода внезапно закипела, едва не превратилась в пар. И леди Ромина, которая следит, как мы умываемся, это заметила. Она сказала, чтобы я немедленно умылся, а я. Я испугался, что обожгусь, и не стал. Тогда она сказала, что я плохой мальчик, обманщик и... – Ник всхлипнул. – И...

Он уткнулся лицом мне в колени. Юбка была вся в пыли и высохших пятнах от лужи, точно не то, чем надо утирать слезы ребенку, но отцепить от одежды Николу означало ещё сильнее его испугать. Я осторожно погладила мальчика по голове, пытаясь его успокоить, и прошептала:

– Не бойся. Никто тебя не обидит. Ты не сделал ничего плохого. Правда ведь? – я требовательно взглянула на Луиджи, требуя от него подтверждения.

На самом деле законы о контроле дара были достаточно строги, но я надеялась, что Светлый Лорд проявит снисходительность. И, о чудо, в отличие от вопроса наших свиданий он решил проявить милосердие.

– В самом деле, не случилось ничего страшного. Уж точно ничего такого, за что ребенка следовало бы серьезно наказывать. Ты не виноват, Ник. Я в детстве тоже нередко мог вскипятить воду в тазу, и никто не водил меня ни в какие Синие Комнаты, – Луиджи печально усмехнулся. – Расскажи, что было дальше.

Никола шмыгнул носом.

– Все пошли на занятия, а меня отвели к директрисе. Она сказала, что за такое поведение мне полагается провести весь день в Синей Комнате. Меня повели туда, но я вырвался и побежал. Я не хочу стать таким, как дети, которые возвращаются из Синей Комнаты! Они потом всё время молчат, а ещё перестают пользоваться магией. Совсем-совсем. У них потом даже на занятиях ничего не получается. Они как. Как неживые. Редко кто потом становится нормальным, но это значит, что его вновь отправят в Синюю Комнату!

– Не бойся, – твердо промолвил Луиджи. – Тебя никто не накажет. А я проверю, что там за комната такая. Тебе не о чем беспокоиться. Ты будешь в безопасности, мы с леди Элеонорой об этом побеспокоимся.

Я видела, что история мальчика задела и Светлого Лорда. Луиджи был хмур и молчалив, он явно задумался, чем же может помочь ребенку, но не говорил об этом вслух – наверняка не хотел пугать мальчишку и дальше. Но продолжать разговор мы в любом случае не могли. Впереди показался центральный корпус приюта. Мы наконец-то приблизились к месту, в которое я так рвалась попасть, и я с ужасом поняла, что даже не представляю, что за опасности таятся внутри.