355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Катерина Заблоцкая » Служебный роман для богини любви (СИ) » Текст книги (страница 18)
Служебный роман для богини любви (СИ)
  • Текст добавлен: 16 декабря 2020, 20:30

Текст книги "Служебный роман для богини любви (СИ)"


Автор книги: Катерина Заблоцкая



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

35

Потайная комната оказалась совсем крохотной. Я сделала шаг вперед, ошеломленно всматриваясь в то, что было внутри.

На небольшом возвышении стояло что-то смутно напоминающее карту. Причудливые изгибы границ и темные пятна, динамически расползавшиеся по поверхности. То тут, то там вспыхивали яркие белые точки, но практически сразу же гасли.

И все.

– Что это такое? – спросила я у Себастьяна. – Ты знаешь?

Он отрицательно покачал головой.

– Ты бывал в своем старом доме? В доме для богов смерти?

– Да, – подтвердил он коротким кивком. – Один раз. Возможно, там тоже такое есть. Я не всматривался.

– Потрясающе…

Я подошла вплотную и провела ладонями над картой. Ладони покалывало. От темных пятен веяло негативом, и я почти не сомневалась в том, что они обозначали. Даже если б я очень понадеялась на то, что это не так, правду оно не отменяло.

Пальцы болезненно жгло. Я позволила себе окунуть их в темные пятна и вздрогнула, чувствуя, как мрак буквально заползает мне под кожу. Ощущения были не из приятных, но я не спешила разрывать контакт, потому что надеялась узнать что-то еще.

Эта карта что-то отображала.

Понимать бы, что именно…

Я пыталась отыскать в светящихся точках какую-то закономерность и наконец-то вспомнила, что именно они мне напоминали. Прищурилась, пытаясь вызвать в памяти нужный мыслеобраз. Осознание, что же это, заставило меня вздрогнуть и даже отступить на полшага от карты. Я врезалась в спину Себастьяна и зажмурилась.

– Черт.

– Что такое?

– Видишь точки? Это разнарядки. Выполненные разнарядки, самые свежие. А этот мрак… Не знаю.

Себастьян крепко обнял меня за плечи. Он, кажется, уже что-то осознал. Возможно, разобрался в природе этого мрака, стремительно расползающегося по округе. Мне хотелось бы тоже что-то понять, но, увы, без шансов. Я смотрела на карту и все задавала себе вопрос, что именно она отображает. Невыполненные разнарядки?

Наверное, они показывались бы такими же точками, только погасшими, темными.

– Любовь разгоняет мрак, – наконец-то промолвил Себастьян, очевидно, примерно понимая, что именно за карта оказалась перед нами. – Если любви не будет, чернота поглотит все, и магия умрет. Справедливая магия. Останется только то, что позволили украсть.

– Господи…

– Да, ситуация не из лучших. Но ты сделала все, чтобы её исправить. Смотри, как светится столица. А мы вот тут.

Дом богини любви светился яркой точкой. Я всматривалась в него с нескрываемым восторгом. Свет был таким ярким, что почти резал глаза, но ничто не могло заставить меня отвести глаза.

– Красиво, – наконец-то выдохнула я. – И вселяет надежду. Но только этого слишком мало, чтобы все исправить. Сколько же вреда творила Эдита, чтобы довести до такого состояния?

– Ты зря винишь в этом только её.

– Думаешь?..

– Знаю, – покачал головой Себастьян. – Я ведь не первый год работаю. Эдита, конечно, ничего не делала, и купидоны её – те ещё вредители, ничем не занимались. Но она не убийца и не преступница мирового масштаба. Скорее… У неё был принцип невмешательства. Она не пыталась установить баланс.

– Я пытаюсь. Но не особенно получается.

– Значит, тьмы слишком много.

– Я…

– Тихо!

Себастьян прижал палец к моим губам и кивнул на дверь. Я недоуменно повернулась к нему, но мужчина лишь тихо потянул меня к выходу из тайной комнаты.

– Там кто-то есть.

Я и сама услышала краем уха громкие шаги. Кто-то бежал к нам, совершенно не пытаясь скрыть собственное присутствие. И этот кто-то мог нести немалую опасность. Я это прекрасно понимала.

Надо было скрыть карту от незнакомца. Закрыть её от чужих глаз.

Но я не успела.

Двери лаборатории распахнулись настежь. Я вздрогнула, замерла, не в силах вернуться и закончить начатое, и воззрилась на Рене.

Рене, глаза которого буквально горели гневом. Рене, пугающего одним своим видом. И я боялась даже спросить, что именно привело его сюда. Наверное, потому, что знала – он наконец-то понял, почему я так быстро начала меняться.

Себастьян среагировал первым, захлопывая двери в тайную комнату. Они с грохотом закрылись, и ключ, выпав из паза, так и остался лежать на полу. Рене смотрел на нас полными боли глазами. На его губах играла печальная улыбка.

– Ты не она, – прошептал бог красоты и искусства.

– О чем ты?

– Не моя сестра, – покачал головой Рене, делая шаг вперед. Дверь за его спиной захлопнулась.

Я задрожала. Ноги вдруг стали ватными, и пришлось приложить немало усилий, чтобы не упасть на колени. Рене прожигал меня насквозь взглядом. На его губах играла издевательская усмешка.

– Можешь не притворяться, – протянул он. – Ты меня не обманешь. Ты не моя сестра. Она же была совсем другая… Хотя внешность у вас, несомненно, идентичная. Но у гостей из другого мира, наших двойников, частенько так и бывает.

Рене сделал шаг вперед, сокращая расстояние между нами. В его насыщенно-синих глазах плескалось что-то сродни боли и отчаянью, и я понимала, что он, скорее всего, старательно хоронит в своей голове все те успехи, которых, как он прежде думал, достигла его сестра. Теперь это было успехами посторонней девицы, укравшей ее место.

– Я заподозрил неладное еще тогда, когда ты начала рассказывать о таинственной потери памяти и об антресолях, упавших на голову. Но странности бывают у всех, и я решил, что такая ерунда не стоит моего внимания. Вижу, зря.

Я шмыгнула носом. Найти какие-либо слова, которые могли бы успокоить Рене, казались невозможным.

– Почему ты молчишь? – спросил вдруг он.

Себастьян попытался остановить меня, но я уже успела выдохнуть:

– Я этого не хотела. Я ни в чем не виновата.

– Это ведь моя сестричка, да? Она выдернула тебя из своего мира и заставила играть по местным правилам.

– Да, – кивнула я. – И я не знаю, что с ней случилось. У нас нет никакой связи. Мы не общаемся. Я видела её раз в жизни!

– Но ты никому об этом не сказала.

– Я знал.

Бог смерти, кажется, едва ли не впервые подал голос. Но его уверенный тон немного придал мне сил. По крайней мере, я понимала, что не одна. Даже если сейчас идут последние часы моей жизни, я посвятила эти несколько недель чему-то хорошему, а не попыткам замести следы преступлений прежней Эдиты. И мне не будет стыдно за свое безделие, безалаберность и полное отсутствие совести.

Впрочем, тем, у кого совести нет, никогда не стыдно. Избавиться от нее, наверное, все же приятнее, чем от головы на плечах. Но я идти на сделку с самой собой не собиралась. И сейчас ни о чем не жалела.

– Тебе сказала Матильда? – прямо спросила я.

– Нет, – покачал головой Рене. – Понятия не имею, в курсе ли она. Может быть, тоже догадалась. Моя сестренка никогда сама не могла состряпать портал. Очевидно, она либо надеялась отыскать лучшую жизнь в другом мире, либо вляпалась в какие-то неприятности и не знала, как из них выпутаться. Ставлю на второе. Побег вполне в её стиле.

Я сглотнула.

– Но не в моем.

– Вы очень разные, – пожал плечами мужчина. – Моя сестра плевать хотела на то, как там будет жить человечество после неё, не пострадает ли кто-нибудь. Она всегда берегла свою шкуру, не интересовалась работой купидонов, а те таскали стрелы у неё из-под носа направо и налево. Не знаю, как ей ещё ума хватило это не покрывать. Впрочем, Эдита не слишком любила деньги. Она просто была чрезмерно ленивой.

– Была? Думаю, она еще жива.

– Ты же знаешь, для тех, кто нарушает закон, это ненадолго. Может быть, ты бы и прошла испытание Временем. Но не она. Но мой вопрос остается актуальным… Почему ты никому не рассказала о перемещении? Предположим, сразу еще не понимала, что происходит. Но ты ведь знала, что тебя не накажут? Ты наверняка выяснила это.

– Да. Меня должны были вернуть в ту точку, из которой меня выдернули.

– Так в чем проблема?

Я печально усмехнулась.

– Эдита вытащила меня из-под колес автомобиля. Она сказала, что аварию тоже подстроила сама, чтобы у меня не было соблазна рассказать всем о случившемся и вернуться в родной мир. Умирать я не хочу.

– Никто не хочет, – пожал плечами Рене.

Вокруг него в воздухе плясали крохотные искринки. Он, казалось, даже не замечал этого колдовского флера, просто прожигал меня насквозь взглядом. Я боялась спросить, что же такого удивительного увидел вдруг во мне Рене.

– На самом деле, эта игра могла продолжаться долго, – со вздохом промолвил он. – Если б ты не попыталась перейти дорогу Матильде.

Себастьян решительно ступил вперед. Он закрыл меня собой и вскинул руку, зажигая на раскрытой ладони огненный шар.

– Чтобы причинить вред Эдите, – заявил он, – тебе сначала придется сразиться со мной, Рене. Я не позволю, чтобы хоть волос упал с её головы.

Я рванулась, чтобы одернуть Себастьяна, защитить его. Не хватало только, чтобы он из-за меня, иномирянки, завоевавшей его сердце только с помощью волшебной стрелы, погиб!

Но Рене лишь примирительно поднял руки.

– Не стоит, – промолвил он. – Я пришел сюда не для того, чтобы кого-то убивать.

Я замерла.

– Ты только что сказал, что знаешь о настоящем её происхождении, – кивнул на меня Себастьян. – И, Рене, все мы знаем законы. Нельзя приводить людей из параллельных миров и оставлять их вместо себя.

На губах бога красоты и искусств заиграла веселая улыбка.

– Себастьян… По ту сторону – моя сестра. У нас с ней были не самые теплые на свете отношения, и я не в восторге от того, во что она превратила Канцелярию Любви, но моей сестрой она быть от этого не перестала. И она виновна в том, что случилось это перемещение между мирами. Зачем мне разглашать эту новость? Требовать возврата? Тем более, кого-то убивать? Тем более, ты, – последнее относилось уже ко мне, – нравишься мне больше, чем прежняя Эдита. Тебя, кстати, зовут как?

– Так и зовут, – тихо отозвалась я. – Но…

Рене сделал шаг вперед.

– Послушайте, – мягко промолвил он, – я тут не для того, чтобы разбрасываться атакующими заклинаниями, а уж тем более кого-то убивать. Эдиту признала магия. Кто я такой, чтобы выступать против высших сил?

– Против Матильды ты выступаешь, – отметила я.

– Да. И, к огромному моему сожалению, скорее всего, мне еще раз представится такая возможность. Если догадался я, догадается и она.

Мы с Себастьяном переглянулись. Он словно взглядом спрашивал, стоит ли открывать Рене все секреты. Но я понимала, что особого выбора у меня больше нет.

– Рене, – осторожно промолвила я, – у тебя ведь все в порядке с аналитическим мышлением. Мы… Нашли кое-что. Посмотришь?

Мужчина хмыкнул.

– Что-то мне подсказывает, что у нас не так много времени для разговоров. Матильда скоро будет здесь. И вам лучше бы не пересекаться.

– Почему?

– Потому что ей не нравится то, что ты затеяла. Зачем – не знаю. Но если Матильда решила от кого-то избавиться, она это сделает.

– Но с тобой же не вышло, – отметил Себастьян. – Она уже сколько месяцев пытается довести тебя до полного истощения, а ничего не получается.

Взгляд Рене, и до того не слишком счастливый, сейчас был черен, как ночь. Он посмотрел сначала на Себастьяна, потом – на меня, и промолвил:

– Вам бы не понравилось проходить через все это. Можете считать меня влюбленным дураком, но я еще не совсем потерял рассудок. Я прекрасно знаю, что такое Матильда. И не питаю относительно неё никаких глупых иллюзий. Так что… – он покачал головой. – Если она хочет убить, она убьет. Я пока не понимаю, зачем ей это нужно. Если б знал, наверное, было б проще остановить.

Я понимала – возможно, то, что мы с Себастьяном увидели, и было ответом на вопросы Рене. Потому, рискуя, я подобрала знак и приложила к двери. Та издала тихий писк и отъехала в сторону, уже гораздо легче, чем прежде.

Рене замешкался на несколько секунд, но в итоге все-таки решился. Он пересек лабораторию, не обращая внимания на хитроумные устройства, смотревшие буквально из каждого угла, и остановился у самой двери.

– Подождите, – промолвил Себастьян. – Эдита, ты уверена? Ты уверена, что это можно видеть кому-либо, кроме богини любви?

– Тебе же я доверилась, – покачала головой я. – И Рене доверяю.

Бог красоты и искусств закрыл на мгновение глаза. На его губах играла какая-то странная, печальная улыбка. Я вновь невольно залюбовалась им и в который раз задалась вопросом: как так вышло, что обыкновенный парень, прежде никого особо не интересовавший, превратился…

В такого.

– Матильда многое во мне изменила, – прошептал Рене, отвечая на невысказанный вопрос. – Но она тут не главная. Главное Время. Оно решило, что мне пора меняться. И если вы думаете, что я получаю от этого удовольствие, то вы ошибаетесь. Матильда говорит, что на этом все не закончится. Я знаю, что она права. И не хочу проверять, что будет дальше.

– Входи.

Рене кивнул и переступил порог тайной комнаты. Я последовала за ним, желая видеть, что он будет делать с картой.

Мужчина подошел к ней вплотную. Протянул руки, но так и не рискнул прикоснуться. Тьма сгущалась. Мрак подтягивался и к моему дому.

– Твою ж мать… – прорычал Рене. – Все думал. Но… Не это.

36

Рене стоял над картой белый, как снег, и водил ладонями по облакам тьмы, словно пытаясь разогнать их. Облака набрасывались на его руки, вгрызались в кожу и отпускали, разлетаясь в стороны. Он смотрел опустевшим взглядом, тяжело дышал.

– Что там?

– Ответ вам не понравится, – покачал головой мужчина. – Сильно не понравится.

– Скажи, а мы сами решим.

Он набрал тьму в пригоршню и подул на туман, который держал в руках. Тот поднялся в воздух на несколько секунд, чтобы потом осесть обратно на карту и обосноваться в тех же местах. Вспыхнула еще одна светлая точка, но её было недостаточно, чтобы победить мрак, стремительно наползающий на мир.

– Истинным не просто так даровалось бессмертие. Да, они руководят этим миром. Но и мир руководит ими. Самоуправство невозможно. Их крепко держат данные обещания. Обязательства, которые невозможно нарушить. В том и прелесть, – прошептал Рене. – Мир позаботился о себе и сделал так, чтобы бессмертные теряли годы, старели и лишались своих сил, если будут нарушать негласные правила и отступать от своего истинного предназначения в пользу корысти.

– Но?..

Мой вопрос так и повис, невысказанный, в воздухе. Рене ухмыльнулся. Ответ был ему известен.

– Матильда давно уже не живет жизнь праведницы. Она не просто так регулярно приглашает к себе мужчин. Она подпитывается их временем, об этом все знают. Очевидно, это не единственная тьма, которую творит Матильда для того, чтобы оставаться на коне.

Мы с Себастьяном переглянулись. Он встал совсем близко ко мне и опустил руки на плечи, пытаясь передать собственную уверенность. Я тяжело дышала, чувствуя себя так, словно меня пригвоздило к полу. Я и прежде подозревала, что тут не все чисто, но от того, что говорил Рене, волосы на голове дыбом вставали.

– Матильде нравится делать все, что ей в голову взбредет. Она… Безумно привлекательна, но при этом порочна. Это, знаете ли, притягивает.

– Это притянуло тебя? – спросил Себастьян.

– Не всем влюбляться в хороших девушек, – Рене скосил взгляд на меня. – Но да ладно… Забыли об этом. Есть и куда более серьезная проблема.

– Какая?

Он хохотнул.

– Тьмы стало не хватать. Она идет на сделку с совестью и с магией, раздает обещания, а потом восполняет их… вот так. Стрелы, которые летят не туда. Преступления. Случайные смерти, которые я почему-то не смог определить до этого, когда занимался аналитикой. События, не имеющие ни причин, ни объяснения. Все это – случайное зло, которое отвлекает мир от Матильды и дарует ей новые годы жизни. Вот только мир не вечен. У него тоже есть предел прочности…

Рене опустил голову, зажмурился. В какую-то секунду мне даже показалось, что он плачет.

– Почему я не замечал этого раньше? – прошептал он. – Почему никогда ничего не делал? Я же мог! Мог каким-то образом её остановить…

– Рене, не стоит… – я осторожно коснулась его руки. – Ты ни в чем не виноват. Да, влюбился. Но не всегда везет любить хороших. Ты же это понимаешь.

– О да. Как никто другой.

Я порывисто обняла его, и Рене сгреб меня в охапку. Он мог еще много чего говорить – о том, что прежняя Эдита была инструментом в руках Матильды, что я сама просто попала под раздачу и зря попыталась все восстановить, только навлекла дополнительную дозу негатива на свою голову, – но на самом деле никакие слова уже не имели значения.

Мы и так все прекрасно понимали.

Рене отступил от меня, разжимая руки. Выглядел он очень решительно. В синих глазах светилось что-то такое, чего я не замечала прежде.

Сейчас я бы совершенно не хотела оказаться его противницей.

– Нужно уходить. Себастьян, я видел там снаружи повозку – улетите на ней. Вдвоем. Я останусь. Мне Матильда ничего не сделает. Она испугается.

– Мы не можем тебя оставить, – запротестовала было я, но Рене, кажется, плевать хотел на чужое мнение.

– Можете, – хмыкнул он. – И быстрее. Уходим отсюда. Надо закрыть лабораторию.

Он буквально вытолкал нас с Себастьяном за дверь и захлопнул её. Сам подобрал знак любви и вложил его в мою руку, еще обжигающе-горячий.

– Береги это. Мало ли, может, еще где-то пригодится.

Я напряженно кивнула. Рене же направился к выходу из лаборатории, жестом увлекая нас за собой. И хотя больше всего на свете мне сейчас хотелось упасть, обхватить колени руками и тихо плакать, подчиняясь своему страху, я последовала за ним. Не то сейчас время, когда можно делать глупости.

– Все будет хорошо, – решительно заявил Рене. – Верьте мне. И быстрее.

…Он побежал по ступенькам вниз первым, словно подавая таким образом пример.

Мы вылетели на крыльцо дома – и сразу же поняли, что опоздали.

Вокруг вспыхивали золотистые круги. В разные стороны разлеталась колдовская пыль. Из воздуха появлялись силуэты.

И в самом центре стояла Матильда.

Я никогда прежде не видела Истинных, но представляла себе их куда более величественными. Это ведь боги! Они отвечали за этот мир.

Люди, полукругом окружавшие Матильду, не имели ничего общего с этим высоким званием. То есть, они, конечно, были привлекательны. И, несомненно, очень долго прожили в этом мире. Но эти мужчины и женщины походили на обыкновенных людей. И я не сомневалась, что их бессмертие было слишком страшным искушением.

Конечно, такое хочется уберечь.

Конечно, жить праведно ради этого – не самое приятное дело.

У каждого из Истинных в руках был лук. За спиной – колчан. У каждого оказалось по одной золотой стреле. Мне казалось, что я даже на расстоянии чувствую ту смертоносную магию, которую выделяло это оружие. Конечно же, у страха глаза велики, но я не сомневалась, что даже соприкосновение с такой стрелой могло убить.

А самое главное, никому из присутствующих не было нас жаль.

– Сюрприз! – воскликнула Матильда. – Я так и знала, что вы отправитесь сюда. Только вот, Рене, я не думала, что ты догадаешься о ней сам и ничего мне не скажешь.

– И давно ты знала? – изогнул брови Рене.

– Увы, но нет. Иначе я б не позволила этому зайти так далеко. Теперь, увы, придется вмешиваться более радикально. Ты, девочка, – Матильда обратилась ко мне, – нарушаешь баланс. Так нельзя. Тебе ведь известно об этом?

Я ничего не ответила. Ни о каком балансе я понятия не имела, да и прекрасно понимала, что никакие слова и попытки оправдаться сейчас меня не защитят. Матильда была из тех людей – если ее, конечно, вообще стоило называть человеком, – которые способны на ужасные преступления только ради достижения своей цели. А сейчас ей очень хотелось нас убить.

– Если вдруг кто из присутствующих не в курсе, – протянула Матильда, – то эта девчонка – не настоящая Эдита. Она – подделка из другого мира, занявшая её место. А за это полагается соответствующее наказание. Смерть.

– Тому, кто виновен в перемещении. Она из мира, где нет магии, – не удержался Себастьян. – Почему она должна умирать за преступление, в которое её втянули без её воли и ведома?

– Подельник заговорил, – хохотнула Матильда. – Который прекрасно знал о подмене, но ничего не сделал, чтобы восстановить справедливость и вернуть сюда настоящую Эдиту… Да, любовь делает людей глупыми.

– Очень, – прошипел Рене. – И слепыми вдобавок. По себе знаю.

– Но ведь ты, мой мальчик, ни в чем не виновен, – пожала плечами Матильда. – Так что отойди от них, присоединяйся ко мне, и забудем обо всем.

– За что вы хотите нас убить? – Себастьян сделал шаг вперед. – Допустим, я подельник. Допустим, настоящая Эдита спровоцировала это перемещение. Но это все имеет никакого отношения к ней. Почему погибает жертва?

– А вы еще не поняли? Потому что я так решила. Или вам нужна аргументация?

– Нужна! – выпалила я.

На самом деле, можно было просто принять смерть. Все эти попытки докопаться до правды все равно ни к какому результату бы не привели, и я не сомневалась, что Матильда исполнит приговор в любом случае. Но все же, мне в какой-то мере оказалось любопытно наблюдать за тем, как она изворачивается, будто уж на сковороде, пытается таким образом подчеркнуть собственную честность.

Эта женщина была лжива до мозга костей.

Кажется, все это понимали.

Вот только, к сожалению, всех истинных это устраивало. Очевидно, они были ненамного лучше. А мы – я, Себастьян, Рене, – оказались всего лишь жертвами обстоятельств.

– Ты пользовалась силами богини любви, – пожала плечами Матильда, – которые где-то украла.

– Это надо еще доказать!

– Мне не надо ничего доказывать, – отмахнулась женщина. – Я всего лишь отдаю приказы. И делаю так, чтобы в мире хранился баланс. Каким образом я это делаю… Это исключительно мое дело. И если кому-то не нравятся методы, не мои проблемы.

Не её проблемы.

Конечно же.

Мои.

– Матильда, – Рене спустился на самую нижнюю ступеньку. Мы с Себастьяном последовали за ним. – Прошу тебя, оставь её в покое. Она не сделала ничего дурного. Если хочешь, она откажется от должности богини любви. Не думаю, что это настолько принципиально. Просто отпусти их. А мы с тобой потом с остальным разберемся. Эти твои свидетели плевать хотели на чужие жизни, – он кивнул на других Истинных, – и сделают так, как велишь ты.

– Рене, мне очень жаль, – проворковала Матильда. – Но этой женщине уже ничего не поможет. И её подельнику тоже. Но ты можешь присоединиться к нам. Думаю, никто не будет против. Ведь эта женщина, заменившая твою сестру, не станет спорить. Не так ли? Я могу называть вас Эдитой?

Я сглотнула. Выступить против того, чтобы Рене спасся? Я никогда не позволила бы себе требовать от кого-то пожертвовать жизнью. Тем более, человека, который так искренне пытался мне помочь, защитить. Даже принял то, что я не имею никакого отношения к его сестре.

– Иди к ней, – прошептала я. – Хотя бы ты, Рене. Ты не заслуживаешь того, чтобы погибнуть.

– Послушай эту девочку, – самодовольно протянула Матильда, – любимый. И не надейтесь скрыться. Эти стрелы волшебные. Они всегда достигают цели. Даже если вы улетите на этой повозке, что вряд ли вам удастся, – она указала ладонью на транспортное средство Себастьяна, все так же стоявшее в стороне и, казалось, не менявшееся ни при каких условиях, – то стрелы все равно вас нагонят. Когда Хранительница Времени выносит приговор, это уже не отменить. Ну, вы-то, мои дорогие, знаете об этом. Могли бы объяснить и подмене.

– Оставь её в покое, – прорычал Рене.

– Не могу. Она иномирянка. И натворила тут много дел. Она мне мешает. Я убью её, и это будет сделано ради восстановления баланса. Никто не скажет мне ни единого кривого слова. Правда, мои дорогие?

Истинные, стоявшие вокруг Матильды полукругом, склонили головы, подтверждая, что согласны с нею. Она только ухмылялась.

Я внезапно осознала: боги здесь не были хорошими. Когда я читала древнегреческие мифы, тоже не была слишком высокого мнения о некоторых представителях пантеона – что же, это разочарование мне предлагалось испытать и сейчас.

Они, двигаясь синхронно, натянули тетивы луков. Золотистые стрелы, чем-то похожие на те, с помощью которых людям дарили истинную любовь, сейчас были вот-вот готовы сорваться и преследовать свою цель.

– Я скажу тебе кривое слово, – прорычал Рене. – И не одно, Матильда! Зачем ты это делаешь? Ты же своими руками тащишь мир во тьму. Зачем? Тебе что, собственного бессмертия уже не хватает? Ты еще больше хочешь? А эти красавцы рядом с тобой тысячелетние? Они ведь тоже подпитываются, да? Ведь это намного проще – творить зло и таким образом откупаться от природного течения времени! Зачем быть праведными и достойно нести свое бремя! Вы решили превратить это в поток наслаждения!

Эти слова, выкрикнутые с жутким отчаяньем, могли бы впечатлить кого угодно. Я сама невольно втянула голову в плечи. Мне казалось, каждое восклицание Рене било, будто кнутом. Обжигало. Напоминало о том, что силы в нем куда больше, чем должно быть.

Вот только Матильде, кажется, на это было плевать. Ни стыда, ни совести – она встретила его взгляд с улыбкой.

– Ты ничего не понимаешь. Ты еще мальчишка.

– Я мальчишка, которого пощадило даже время, – заявил Рене. – Мальчишка, с которым ты ничего не можешь сделать. Сколько бы ни пыталась. И я не позволю тебе и дальше творить такой произвол.

Можно подумать, слова могли что-то спасти!

– Отойди в сторону, – словно не слыша его слов, попросила Матильда. – Милый, я не хочу, чтобы стрелы поразили тебя. Магия может не распознать цель. Они все же предназначены для того, чтобы преподносить жертвы богам, а не совершать казни. Но у меня нет другого выбора. Так что не мешай, Рене. Свое решение я все равно не изменю. А мы с тобой потом будем выяснять отношения. Позже. Сейчас не время.

Увы, но слова Матильды сейчас точно не были абсолютом.

– Жертва богам? Стрелы не выбирают цель? – выдохнул Рене. – Замечательно. Так пусть тогда они сначала поразят меня. А тогда уже их.

Он сделал шаг вперед.

– Я не хочу тебя убивать, – промолвила Матильда. – Ты же знаешь, Рене. Я тебя люблю. Я не хочу, чтобы тебе было плохо.

– Ты хочешь, – возразил Рене. – Иначе ты бы чуть чаще говорила мне правду. И ты меня не любишь. Ты просто не знаешь, что я такое. И тебе очень хочется узнать ответ.

– Не говори ерунды.

– Это не ерунда, – возразил он. – Это правда.

Матильду перекосило. Она смотрела на Рене злым, полным ненависти взглядом. Сжимала зубы, пытаясь сдержать рвущиеся на свободу эмоции.

Он расправил плечи и, кажется, улыбался. Рене вообще не было страшно. И в какую-то секунду я даже поверила, что Матильда не посмеет. Она ведь, кажется, чувствовала что-то к Рене! Разумеется, она не станет его убивать.

Вот только расчеты были сильной стороной Рене, не моей. Я, очевидно, ошиблась. Слишком хорошо думала о Хранительнице Времени.

– Если уж ты принял такое решение, – прорычала Матильда. – Тогда… Стреляйте!

Истинным не пришлось приказывать дважды.

Я не успела даже вскрикнуть. Запели колдовские луки, стрелы взмыли в воздух. Себастьян рванул меня на себя, защищая от атаки, а Рене…

Рене ринулся вперед.

Стрелы, заговоренные колдовством, и так преследовали бы его. Но он, кажется, предпочел смерть ещё более быструю. И в последнюю секунду, когда ещё метр – и смертельные раны были бы нанесены ему, сгреб в охапку Матильду. Она только вскрикнула, упираясь руками в грудь мужчины, которого некогда называла любимым, а сейчас не пощадила ни его, ни его друзей, и стрелы наконец-то достигли цели, прошивая насквозь и Матильду, и Рене…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю