Текст книги "Я просто тебя люблю (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Глава девятая
Глава девятая
Разница между женщиной в гневе и террористом только в одном: с последним ещё можно вести переговоры
(из наблюдений императора Нахшона II)
Снизу казалось, что домик не так уж и высоко построен. А если смотреть отсюда, сверху, то мерещится, будто земля далеко-далеко. Под босыми ногами настоящая бездна, хоть и каждую травинку рассмотреть можно и даже копошащихся жучков, а всё равно бездна, даже голова немного кружится.
Арха вцепилась в край настила обеими руками и всё-таки заглянула вниз. Ветер тут же подхватил выбившиеся из короткой косицы волосы, игриво бросил в глаза, в рот. А не уберёшь, пальцы разжать страшно.
– Ты чего делаешь? – лениво поинтересовался Дан, растянувшийся во весь рост.
Демон для домика на дереве явно великоват был – с одной стороны рога свешиваются, с другой сапоги торчат.
– Волю тренирую, – серьёзно отозвалась лекарка. – Оказывается, я высоты боюсь.
– А раньше не знала, что боишься?
– Раньше не боялась. Это всё ты виноват.
– Опять? – тяжко поразился хаш-эд.
– Конечно, – Арха откинулась назад, легла на тёплые шероховатые, пахнущие смолой доски, пристроила голову у лорда Харрат на животе. – Зачем бояться, если тебя нет? Неинтересно.
– А со мной, значит, интересно? – спросил Дан, тихонько волосы ведуньи перебирая.
Было в этом что-то от поглаживания любимой кошки, на колени забравшейся. Но всё равно приятно.
– Конечно. Ты же и защитишь и утешишь. А когда утешать некому, какой интерес бояться?
– Никакого, – согласился демон.
И не видно, но чувствуется – улыбается. Может, в своей манере, только глазами, но улыбается.
Помолчали, глядя на небо, синеющее за зелёным плетением крон. Солнечный зайчик, как подкрадывающийся котёнок, полз по настилу, неожиданно заскакивая на нос, в глаза, заставляя морщиться, и тут же прятался в тени.
– Дан…
– Ум-м? – сонно отозвался хаш-эд.
– А дальше что?
Лорд долго не отвечал – Арха решила: не ответит вовсе. Но демон завозился, сел, придерживая голову ведунье и не давая ей вставать, пристроил её затылок себе на бедро – жёсткое и выпуклое. Посмотрел сверху вниз.
– Это тебе решать, – сказал серьёзно.
– Всегда мне решать, – проворчала лекарка недовольно. – А где деспотизм и тирания? – демон молча смотрел. – И нечего во мне дырки сверлить, я уже всё решила.
– И?
– Что и? – лекарка всё-таки тоже села, пригладила волосы, хотя причёсанней от этого они, конечно, не стали. – Во-первых, я хочу быть с тобой. Ну, там состариться вместе, умереть в один день и всё, как полагается.
– Арха… – укоризненно приподнял бровь Дан.
– Ладно, – лекарка старательно расправила подол платья, даже рукой пригладила. – Ребёнок же родится твоим сыном… или дочкой. Хотя почему-то не верится, что у нас вообще девчонка получиться может. Ну вот, появится такой готовенький лорд Харрат со всем прилагающимся: внучок императрицы, племянник кронпринца, хоть и двоюродный. Прямо в золотые пелёнки и вылезет…
– А если к сути вопроса перейти?
– А если по сути вопроса, – Арха исподлобья глянула на демона, – то какое у меня право всё это отбирать? Только потому, что мне не нравится? Даже если ты его признаешь, бастардом он быть не перестанет.
– Не перестанет, – согласился Дан, косясь куда-то в сторону.
– Ну вот. Чего тут решать?
– А ты сама?
– Как говорит наш многомудрый Адин: «Не можешь изменить ситуацию, измени своё отношение к ней!» У меня будет муж, любимый, между прочим. У меня будет мышонок…
– Почему мышонок?
Кажется, лорд Харрат всерьёз обиделся. Главное, непонятно: за себя или за то, что его будущего отпрыска обозвали.
– Потому что ты дурак! – объяснила ведунья.
Всё-таки Тьма хорошо придумала, одарив хаш-эдов рогами. Во-первых, их трогать приятно. А, во-вторых, очень уж удобно они приспособлены: возьмёшься так обеими руками, потянешь на себе и сиятельному лорду деваться уже некуда – целуй, раз женщине того хочется.
До точки, когда или до победного конца продолжать, или немедленно это дело прекращать, доцеловались они как-то неожиданно быстро. Архе пришлось даже отодвинуться – продолжать на хлипком настиле в нескольких метрах от земли, конечно, интересно, но боязно.
– Слушай, а мы вообще где? – спросила лекарка.
Кажется, у неё-таки получился тот самый холодно-отстранённый тон, которым следует интересоваться, какие нынче стоят погоды. Учитель этикета этого три месяца добиться не мог.
– В моём родовом поместье, – сердито ответил Дан, заправляя рубашку под ремень.
– А-а, это там, где озеро? – догадалась ведунья.
– Озеро с другой стороны замка.
– Ну, логично. Озеро с другой стороны, а мы тут, н-да… Так что, сейчас возвращаемся?
– Возвращаемся, – кивнул демон, вставая. – Вопрос куда.
– Ты меня спрашиваешь?
– А кого мне ещё спрашивать? – начал злиться хаш-эд, как и все представители своей расы славящийся поистине титанической выдержкой. – Я решу, так потом окажется, что не то и не так! Ущемил, попрал, недооценил…
– Ты чего бесишься? – удивилась Арха. – Давай обсудим. Ты скажи, что по твоему мнению лучше, а там… Договоримся!
Дан прочесал пятернёй шевелюру, тряхнул головой, нахмурившись. Ведунья ему искренне сочувствовала. Вот ведь мука какая – договариваться. Своё мнение высказывать, с которым, быть может, ещё и не согласятся. Доказывать, убеждать потом и это вместо привычного: «Не обсуждается!» Он отрезал, она послушала – ну, или не послушала, по ситуации – в итоге всё равно криво выйдет. Надулись друг на друга, помолчали и дальше жить, словно ничего не случилось. А тут языком болтать надо. Нет, тяжёлая штука отношения.
– Мне будет удобней, если ты из столицы уедешь, – сказал, наконец, неохотно, тяжко вздохнув. – Желательно куда-нибудь подальше.
– Почему?
– Да не в тебе дело! Тут…
– Данаш, я поняла, что дело не во мне, – покивала лекарка. – Ты мне просто объясни, чтоб глупостей не наделала.
– Кабы знать, в чём дело, – лорд Харрат снова сел, свесив одну ногу в бездну, облокотился о колено. – Я не понимаю ничего, котёнок. Что-то делается, что-то очень серьёзное. До абсурда доходит! Порой кажется, что те, кто изо всех сил мешать должен, наоборот помогают. Ничего просчитать не могу, всё шиворот-навыворот! Не выходит у меня выяснить, кто ситуацию контролирует и что дальше будет.
– А разве не императрица всё контролирует? – осторожно предположила ведунья.
– Императрица! – усмехнулся Дан. – Где она, императрица эта?
– В смысле?
– В прямом. Вчера не приём был, а просто парад двойников. И леди Нашкас поддельная, и императрица, и даже император. Я уж засомневался, не подменил ли кто меня двойником. Приют для умалишённых, а не дворец!
– Дан, я ничего не понимаю… – жалобно протянула Арха.
– Вот об этом я тебе и говорю, – хмыкнул демон, – сам ничего не понимаю.
– Ну а связь? Та, с матерью… Ну, ты понимаешь.
– А нет никакой связи. Она сразу после истории… В общем, при моём последнем разговоре с этой сукой ты присутствовала. А больше я её не видел, не слышал и не ощущал. Вот такие дела творятся.
– Ясно, – кивнула ведунья. – То есть, конечно, ничего не ясно. Короче, мне к кому лучше в гости поехать, к Адину или Шаю? Просто у Ирраша и тут, у тебя в первую очередь искать станут.
– Ты сейчас серьёзно? – переспросил хаш-эд, искоса на ведунью глянув.
– Нет, шучу! – обиделась лекарка. – Почему вы меня дурой-то считаете? Может, с лёту всё не схватываю, но если объяснить…
– Никто тебя дурой не считает, – хаш-эд сграбастал Арху за шею, прижал к себе – неудобно, а всё равно век бы так сидеть. – Езжай к Шаю. Думаю, там безопаснее всего будет.
– Мне бы только с бабушкой попрощаться, – пискнула ведунья придушено.
– Прощайся, – разрешил лорд, – но потом сразу в замок и носа оттуда не высовывай.
Ну, естественно! Без последнего: «Это не обсуждается!» – обойтись никак нельзя было.
***
Степь встретила вернувшихся сумерками, пахнущими кострами, подгоревшим на углях жиром и нагретой за день травой, заревом костров и оглушающим ботаньем барабанов. Но даже этот кошмарный грохот, отдающийся в позвоночнике и заставляющий вибрировать грудную клетку, не мог заглушить диких, по-настоящему звериных воплей и взвизгов.
Кажется, в стойбище опять празднество намечалось.
– По какому поводу теперь веселье? – буркнула Арха и…
И ничего не поняла, всё слишком быстро случилось. Откуда не возьмись, словно из Тьмы вынырнули, появилось несколько полуголых шаверов. Сколько их – лекарка не сообразила, с перепугу показалось, что много. Демоны быстро переместились, как стёклышки в калейдоскопе и исчезли. А на месте Шая, тоже пропавшего, осталась Агной-ара стоять.
Выглядела бабуля жутенько. Жилетка, прямо на голое тело надетая, по плечи открывала вполне себе мускулистые руки, перевитые вязью выпуклых шрамов – не старых ранений, а специально вырезанных, давно заживших узоров. Лицо шаверки расчертили полосы, к счастью, не шрамированные, а синей и бурой краской нанесённые. Хотя бурой могла оказаться вовсе и не краска. Глаза, густо и длинно – до висков – подведённые чёрным мерещились горящими провалами в череп. А голову уважаемой Агной-ара венчал убор из рогов, неизвестно кому при жизни принадлежавших; кожаных полос, расшитых бисером и меховых лент.
Приснится такая вот родственница ночью – не проснёшься.
– Ар… – Арха сглотнула, облизав пересохшие губы. – Арычар, а что… происходит?
– Йе! – торжественно провозгласила степнячка, скрестив руки на груди. Не сложив, а именно скрестив, так иногда покойникам складывают. – Воистину, великий день сегодня! Степь не сумела напиться крови шаверов. И сердце моё омрачилось, потому что без крови не вырастет новая трава. Но кровь от крови моей принесла великий дар – привела к нашим шатрам злодея, погубившего табуны и учинившего великую паль. Значит, земля получит свою кровь, и трава вырастит вновь!
– Йе! – грохнули шаверы, которые, оказывается, успели собраться плотным кругом.
– Да в чём дело-то? – гавкнула обалдевшая от воплей и чрезмерной «кровожадности» бабулиной речи лекарка.
– Отведите кровь от крови моей в шатёр! – повелела Агной-ара, полностью внучкино возмущение проигнорировав. – И подготовьте её к пиру. Она доказала, что принадлежит к Истинным. Так пусть же достойно войдёт в круг наш!
– Йе! – дрогнул воздух.
– Я… – начала Арха, но как следует возмутиться ей не дали.
Схватили за руку – чувствительно, между прочим – и поволокли.
– Пойдём, я сейчас объясню! – прошипела рыжая ифоветка – это она лекарку тащила. – Да пойдём, не тормози ты, а то поздно будет!
– Для чего поздно-то? – буркнула ведунья, но шагу прибавила.
– Прикажи им уйти! – велела Ирда, втолкнув Арху в шатёр.
– Кому?
Всё-таки леди Нашкас нынче притормаживала. Или это остальные слишком бурную деятельность развели? Так или иначе, а бабушкиных «наложников», следом за ней вошедших, лекарка заметила только тогда, когда рыжая её развернула.
– Им! – никого не стесняясь, ткнула пальцев демонесса.
Лекарка икнула и попятилась. Разрисованные от макушки до пяток мужики, обряженные исключительно в замшевые лоскуты, срам прикрывающие, и штанины, висящие, кажется, сами по себе, способны напугать кого угодно.
– Велено подготовить! – рявкнул один.
Архе показалось, что рявкнул он кровожадно.
– Я сама! – выпалила лекарка. – Не надо меня… подготавливать! Я… Я приду сейчас.
– Пошли вон, – просуфлировала ей на ухо Ирда.
– Пошли вон! – послушно пропищала ведунья.
Шаверов её писк, вроде бы, не слишком впечатлил. Но, по-волчьи оглядываясь и разве что не щерясь, «наложники» из шатра вышли.
– Да что тут…
– Раздевайся быстрее, – приказала демонесса, едва не разрывая шнуровку на лекарском платье. – Ну шевелись, шевелись! Или хочешь, чтоб Шая без тебя прирезали?
– То есть, лучше, чтобы его прирезали при мне? – буркнула ведунья, выпутываясь из рукавов. – Погоди, что? В смысле, Шая прирезали?
– В прямом, – огрызнулась Ирда, напяливая на ведунью коротенькую жилетку, остро воняющую козой. – Если помнишь, твоя бабка отправилась соседей воевать. Ну так с войной у них дело не заладилось. Только до третьего поединка сильнейших воинов и дошло. А потом прискакала вторая бабка.
– Какая вторая? – мотнула головой Арха, цепляясь за рыжую.
Всё-таки стоя штаны напяливать, да ещё и на голое тело, не слишком удобно, а сесть лекарка почему-то не додумалась.
– Стаями они тут, что ли, носятся? – фыркнула Ирда, без всякого труда ведунью поддерживая. – Элной-ара, естественно. В общем, притащила она шейный платок и кисет. В нём, понятное дело, кресало, огниво и трут.
– Чей трут?
– Чей трут, не знаю. А кисет и платок совершенно точно Шаю принадлежат. На них монограмма вышита.
– Погоди-погоди, – Арха выпрямилась, позабыв гульфик до конца зашнуровать. – Какой кисет? Не может быть у него никакого кисета! Его ещё в Дубках научили огонь из… Ну, пальцами щёлкаешь – и огонь появляется, – ведунья сама пальцами прищёлкнула, хотя никакого огня, понятно, не добыла. – Шая там одна научила… В общем, не нужно ему никакое кресало! Тем более что в столице ими уже никто и не пользуется! Зажигалки нынче в моде. Ну, такое колёсико и кремень, колёсико щёлкает…
– Я ничего про столичные моды не знаю, – фыркнула Ирда, затягивая архе шнуровку, как ребёнку. – И, думаю, шаверы про них тоже слушать не захотят. Ведьма сказала, что вещи она на границе гари нашла. Выводы делай сама, а они уже сделали. Как раз оба стойбища собрались, чтобы решить, как дальше жить. Я три раза успела Тьму поблагодарить, что вас тут нет. И нате вам, прибыли! Зачем возвращаться-то приспичило?
– Значит, приспичило, – огрызнулась ведунья. – И чего они с Шаем делать собрались?
– В жертву приносить, – спокойно пояснила Ирда.
– Какую ещё жертву?!
– Да стой ты спокойно, а то нарисую криво. Я ж в их символах, как бес в гусином паштете! Обычную жертву, чтобы трава росла и кони плодились. Ну, заодно и наказать. Здесь степь, а не Ахар, детка.
– А у нас всё, что не Ахар, сплошная степь, – проворчала лекарка, дисциплинированно стараясь не морщится. Про источник бурых полос на шаверских физиономиях она догадалась правильно. Оставалось надеяться, что кровь козья. Ну, или овечья. – Вопрос, что теперь делать?
– Спасать! Или… – Ирда даже отступила на шаг, исподлобья глядя на ведунью. – Может быть, у леди другие планы?
– Спятила? – поинтересовалась Арха. – Я спрашиваю, как его спасать!
– Понятия не имею, – пожала плечами демонесса, возвращаясь к увлекательному занятию раскрашивания лекарской физиономии. – Но если кто это и сможет провернуть, то только ты. В конце концов, кровь от крови, плоть от плоти…
– Ну да, – не слишком уверенно подтвердила ведунья, сжимая цепочку на шее.
Вот только ответом ей стала пустота, глухая и бесконечная, как сама Бездна.
***
Идя к кострам, Арха снова и снова пыталась Дана дозваться – безрезультатно. Браслет, Иррашем подаренный, тоже никаких видимых плодов не приносил, сколько ведунья его не вертела. Лекарка была уверенна: с демонами ничего не случилось, просто они её не слышали. Невесть откуда взявшуюся стену девушка почти видела. Ну, может, не видела, но ощущала вполне ясно. Говорят, так летучие мыши преграду чуют.
И себе Арха казалась мышью, только совсем не летучей, а в ловушку угодившей – вот-вот стальная скоба хребет переломит. Может, и не ей, но от этого не легче. Четверо шаверов-«наложников», у шатра её поджидавших, мерещились не почётным караулом, а стражниками, на эшафот сопровождавшими. И костры эти впереди…
На ведунью вдруг озарение нашло: она ненавидит огонь. Особенно костры.
Шай, по пояс голый, стоял, к столбу привязанный, да ещё особо изуверским способом: на шее и поясе по тугой петле, ноги вместе стянули, а руки за спиной бревно обхватывают – не шелохнёшься. Правда, верёвки не мешали блондину «давать лорда» на полную катушку: взгляд презирающий всех и вся, физиономия сочится пренебрежением к собравшимся, подбородок задран, спина прямая. Хотя в последнем, может, виноваты как раз путы. Между прочим, не обычные, а сплетённые из красных и синих шнуров, да ещё и какими-то блестяшками позвякивающие.
– Йе! – поприветствовала внучку Агной-ара, – вот она. Садись по правую руку от меня, нарчар, ибо ты и есть моя правая рука!
Общий вопль подтвердил: права степнячка, ничего с конечностями не перепутала.
– Арычар, – тихо попросила ведунья, рядом с родственницей садясь.
Точнее, на колени опускаясь. Сидеть, как у шаверов принято, лекарка не могла категорически – суставы так не сгибались, даже если руками помогать.
– Я не слышу, что ты говоришь, кровь от крови моей! – в полный голос заявила бабуля.
Может, вредничала, а, может, и впрямь не расслышала. Степняков тут собралось немало, гораздо больше, чем в прошлый раз, но опять явились исключительно мужчины. Напротив Агной, по другую сторону круга, центром которому столб с Шаем служил, на ворохе кошм восседал степняк, чем-то неуловимо на Ирраша смахивающий. Не лицом, какое там лицо под торжественной раскраской и не разглядеть, а манерой держаться, наверное. Самоуверенностью от него так и несло. А ещё на Арху демон посматривал как-то странно, оглаживая подбородок, как порой старцы бороду гладят.
Лекарке он категорически не понравился.
– Я говорю, арычар, – ни с того ни с сего разозлившись, едва не заорала лекарка, – что вы не правы! Не поджигал Шай степи! А такие следы мог оставить лишь полный идиот.
Гул, запросто поспоривший бы громкостью с прибоем в скалах, умолк, будто ножом отрезанный. И вопли с дикими взвизгами мгновенно утихли, только костры потрескивали. Ну а все присутствующие, естественно, уставились на ведунью.
– Ты подвергаешь сомнению сказанное Элной-ара? – словно даже удивлённо, поинтересовалась Агной.
Ей-то с чего удивляться? Не похоже было, что она все слова сестрёнки на веру принимает.
– Я говорю, что она ошиблась, – ответила Арха, размышляя, что шаверы в качестве топлива для костров используют.
Мысль, конечно, занятная, а, главное, своевременная. Но деревьев-то вокруг действительно нет.
– А, может, и впрямь я ошиблась, – прокаркала ведьма откуда-то сбоку. – Старая стала, немощная, глаза, опять же, подводят то и дело. В самый раз помощница молодая нужна. До зарезу.
– Жаль, что нет у тебя такой помощницы, Элной-ара, – скрипнув зубами, ответила лекарка.
– Ан нет, не ошиблась! – кажется, обрадовалась ведьма. – Он это, он, супостат и ирод! Он траву пожог, он табуны погубил и раздор между нами посеять вздумал. Так прольётся же его кровь, чтобы степь вновь зазеленела!
– Да прольётся! – общий вопль обрушился, накрыл костры, как цунами.
– Да разделим же плоть, чтобы жеребцы не утеряли силы, а кобылы плодовитости!
– Да будет так!
– Да…
– Погодите! – заорала лекарка, мотнула головой, будто звон из ушей вытряхивая. Странно, но все замолчали, включая завывающую волчицей ведьму. А Дан, по-прежнему, не отзывался. – Уважаемая Агной-ара, – облизав сухие, словно она сутки не пила, губы, медленно, растягивая слова, заговорила Арха. – Воистину, я кровь от крови твоей, но некому было обучить меня жизни степей. Прошу, скажи мне.
Недаром, видимо, мудрые говорят, что когда нужда припирает, и ворон соловьём распевается. Откуда только велеречивость-то взялась? Но взялась же.
– Скажу, – согласно кивнула головой степнячка. – Спрашивай, нарчар.
– Я понимаю, что степь за то… – ведунья запнулась, пытаясь правильные слова подобрать, – … злодейство, что ей учинили, жертвы требует. И это справедливо.
– Йе! – подтвердила бабушка.
– Но что значит для степи жизнь одного ифовета? Тем более не самого достойного.
– Ну спасибо, подруга! – обиделся, до этого упорно молчавший, Шай.
– Ты можешь предложить жертву достойнее? – деловито спросила степнячка.
– Жертву нет, – отозвалась Арха, ловя себя на том, что опять губы облизывает. – Но, скажем так, выкуп могу.
– Истинные не торгуются! – заявил вдруг шавер, напротив Агной сидящий.
– А торговли никто и не предлагает, – в сторону противного демона даже головы не повернув, отозвалась ведунья. – Я хочу принести дар степи и уважаемой арычар. Но ведь на дар принято отвечать даром, так?
– Йе, – прищурилась степнячка, эдак внимательно внучку рассматривая. – И чем же хочет одарить меня кровь от крови?
– Тебе нравится моя кобыла, арычар?
– Естественно, – совсем не по-степному фыркнула шаверка. – Кому не понравятся такие лошади?
– Я обещаю за каждые десять погибших кобылиц по одной такой лошади. И за каждого жеребца – жеребца.
Фразочка вышла на удивление корявой, но, вроде бы, присутствующие лекарку поняли, потому что стало совсем уж тихо.
– А я, значит, подарю тебе жизнь этого красавчика? – помолчав, поинтересовалась родственница.
Арха в ответ только кивнуть сумела.
– Только посмей! – прошипел Шай невесть кому. – Вот только рискни… Я поджог и всё остальное тоже я!
– Ты обалдел?! – у лекарки от удивления даже голос прорезался.
– Моя жизнь принадлежит только мне, поняла?! – рявкнул блондин. – И никому другому она принадлежать не будет!
– Да у тебя сейчас вообще никакой жизни не останется!
– Все слышали? – заорал блондин. – Права ваша ведьма, режьте, давайте!
– Шай!
– Да ты на него внимания не обращай, внученька, – ласково пропела Агной и по руке Арху погладила. – Пусть себе вопит. Так сколько, говоришь, лошадок ты в дар принесёшь? И, кстати, Тьмой-то поклянёшься, что не обманешь старую бабушку?
Ифовет уже не орал, а рычал и так дёргал столб, что он ходуном ходил – вот-вот вырвет.
– Клянусь, – буркнула лекарка, пытаясь сообразить, куда же это она теперь угодила.
– Ну и я клянусь! – оскалила стреуголенные зубы бабуля, ударив ладонью по лекарской ладони.
– Тьфу ты! – сплюнул сидящий на кошмах шавер и вскочил, понёсся куда-то, распихивая с дороги степняков.
Арха покосилась на него, глянула на родственницу, снизу вверх мотнув подбородком, мол: чего это он?
– Да, понимаешь, в жёны он тебя взять надумал, со мной сродниться, да союз заключить, – пожала плечами арычар. – Мы уж почти было сговорились. Да только теперь и не понятно, что на выкуп такой богатой невесте предложить.
– У меня жених есть! – обалдело пробормотала лекарка.
– Женихом больше, женихом меньше – какая разница?
Ведунья ткнулась лицом в ладони, глухо замычав. Слов, чтобы выразить своё отношение к происходящему, у неё просто не осталось.
***
Судя по воплям, шаверский праздник только набирал обороты. Но внутри шатра было относительно тихо. Ор, конечно, и сюда доносился, но отстранённо, будто издалека. Войлок неплохо шум гасил. К сожалению, напряжённость снимать он не мог. А воздух тут разве что молнии не прошивали.
Шай как сел, перекрестив руки на коленях, так до сих пор головы и не поднимал. Ифовет не шевелился даже, но Архе упорно казалось: он едва сдерживается, чтобы вновь не перекинуться. Но почему-то бронзовый ошейник снять, шаверами нацепленный, красавец даже не попытался.
Ирда молчала, прислонившись плечом к столбу-опоре и тоже упрямо пол рассматривала. Собственно, шевелилась только ведунья – расхаживала от стены к стене. Лекарка пыталась пару раз заговорить, да почему-то не получалось, нужные слова так и не находились.
– Перестань маячить, – подал, наконец, голос Шай.
– А ты перестань вселенские трагедии устраивать! – рявкнула Арха. – Я не понимаю, что произошло-то? Ну, куплю я этих лошадей, отдам. Дан вон сказал: я теперь очень состоятельная женщина. Если хочешь, в рассрочку долг вернёшь.
– В рассрочку? – глухо поинтересовался блондин, подняв-таки голову.
Лучше б он этого не делал. Глаза ифовета синим налились – целиком, без зрачков, радужки и белков. И эта синева ещё и красным отливала. А третье веко моргало быстро-быстро, как от тика. Да и шепелявил-пришепётывал красавец куда заметнее обычного: то ли клыки у него выросли, то ли язык сильнее раздвоился – не понять.
– В рассрочку?! – повторил демон ниже, басовитие. – Это как я у тебя свою жизнь в рассрочку выкуплю, госпожа? Мелкими услугами? И чем брать изволите? Талантов-то у меня не так много. Опыт фехтовальщика вам не пригодится. Впрочем, второе умение я вряд ли успею продемонстрировать – лорд Харрат слишком быстро на куски порвёт.
– Шай, ты совсем с ума сошёл, что ли? – пробормотала Арха, наткнувшись спиной на растяжку шатра – дальше отступать было некуда.
– Слуга двух господ, – выдала вдруг Ирда. Получилось это у неё презрительнее презрительного. – Извиняюсь, двум госпожам теперь служишь, не надорвёшься? Ловко у вас это получается, лорд Шаррах! Раб и повелитель в одном флаконе. И, что интересно, всё собственной жизнью приторговываешь. Не у каждого получается и дом-то два раза заложить. Вам бы в ростовщики податься, честное слово
Ведунья и сама не сообразила, как, а, главное, зачем она это сделала. Но сумела-таки ифоветку загородить.
– Назад! – рявкнула прямо в демонячью оскаленную морду.
Блондин шарахнулся с такой поспешностью, что запутался в кошмах, едва не упав. Уставился на лекарку удивлённо. Кажется, больше всего его собственная покорность поразила.
– Ирда, выйди, пожалуйста, – попросила Арха вежливо. – Только очень-очень быстро. И молча.
Всего мгновение, но демонесса колебалась. Вроде бы даже рот хотела открыть, наверняка для того, чтобы рассказать ведунье, куда ей следует идти вместе с приказами. Но лишь махнула рукой и действительно вышла.
– Если б кто знал, как достали эти ваши лордские заморочки, – лекарка энергично попилила себя ладонью по горлу. – Мне казалось, что хоть ты нормальный. Оказалось – показалось. Долги, клятвы… Да провалитесь вы во Тьму вместе с ними!
– Туда и направляемся, – мрачно хмыкнул блондин.
– Ты всерьёз считаешь, будто я в это играть буду? Вот во всё это: госпожа, должник? – Арха развела руками, словно приглашая шатром полюбоваться.
– Это не игры.
– Тем более!
– Зачем ты это сделала, Ар? – устало спросил блондин, снова садясь. – Ты же с нами не первый год, должна уж понять.
– Вот именно, я не первый год с вами! И потому плевать хотела и на гордость, и на честь вашу, если речь о жизни идёт!
– Есть вещи куда ценнее жизни.
– Нет, вашу мать! – ведунья с такой злостью пнула подушку, не вовремя под ноги попавшуюся, что она в стену влетела. – Ничего ценнее жизни нет! По крайней мере, для меня. И чересчур высокой платы за неё тоже нет.
Красавчик в ответ только усмехнулся невесело.
– Знаешь, куда выстлана дорожка благими делами? А теперь подумай, как мне жить с твоим благородством? И с таким долгом.
– Ах вот как? – прошипела ведунья, прицокнув языком. И волосы обеими руками прочесала, и кулаки потом сжала – всё для того, чтобы орать не начать. – Благородство моё вас, значит, не устраивает? Н-ну, хорошо! Тогда никакого благородства, будем объясняться на языке родных осин. Получается, должна была позволить тебя прирезать и остаться без защиты, так? Напомню для тупых: самостоятельно из этих Тьмой драных степей я даже выбраться не могу. И, между прочим, на минуточку, вот тут, – лекарка пальцем на свой живот указала, – наследник твоего сюзерена. А перед тобой – так, между прочим – его будущая жена, которую ты, морда, клялся охранять. Кстати, о долгах! Напомнить, что недавно случилось, когда один придурок напился? Ты мне и так кругом должен, Шай!
– Но я тебя сколько раз спасал… – промямлил в конец растерявшийся блондин.
– А сколько раз я тебе бесплатно зелье варила?
– Я платил!
– Это до того, как я с Даном связалась. А потом?
– Потом не платил, – понурился демон.
– Ну так как? Посчитаемся долгами или будем дальше нормально жить.
– Арха, ты не понимаешь…
– И понимать не хочу! – вызверилась ведунья. – Я, как не крути, кругом твоя госпожа получаюсь. Ну так вот и подчиняйся! Нет никаких долгов, ясно?
– Это приказ такой? – с изрядным скепсисом поинтересовался Шай.
– Именно, – кивнула лекарка. – А сейчас выметайся отсюда и чтоб я твоей рожи до утра не видела. Кстати, с завтрашнего дня я изволю в твоём поместье гостить. И сними ты этот ошейник!
– Как изволите, леди Нашкас, – встав, поклонился красавчик.
Эдак издевательски поклонился, клоун. Но, по крайней мере, больше не рычал и в меланхолии не ударялся. И то хлеб.
– Вот так и изволю! – кивнула лекарка, приглашающе дверной полог приподнимая.
И как это только Дан с ними справляется? Хотя, Архе приходилась видеть, как именно лорд Харрат подобные проблемы решает. Жаль, что у неё на такой способ сил не хватит. А ведь порой очень хочется.
