Текст книги "Полуночная звезда (ЛП)"

Автор книги: Карпов Кинрейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Зверь огромен, великолепен и совершенно пугает. Каждый из его когтей размером с мою ладонь. Седло гигантское и украшено золотом. Если я и боялась ездить верхом, то сейчас едва ли могу понять, что чувствую.

Ашер наклоняется вперед, его рука на моей талии. – Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Это совершенно безопасно, – говорит он мне на ухо. – Ну… как правило.

Его поддразнивание только придает мне больше решимости. Я выпрямляю спину, расправляю плечи и сажусь на грифона. Ашер следует моему примеру, обнимая меня и прижимаясь всем телом. – Наконец-то, – говорит он, – я заполучил тебя в свои объятия.

Я не могу удержаться от смеха. Его флирт кажется таким искусственным, но его привязанность искренняя и такая безобидная, забавная… невинная. Не понимаю, откуда я это знаю, но я знаю.

Я наклоняюсь над шеей зверя и глажу его по голове. – Привет, приятель. Я не знаю, как это сделать, но я просто хочу поблагодарить тебя за то, что отвезешь нас туда, куда мы отправляемся. Пожалуйста, не урони меня, и я сделаю все возможное, чтобы нам обоим полет принес удовольствие.

Я поворачиваюсь к Ашеру. – Так, как же вы управляете ими?

Ашер натягивает поводья, и грифон прыгает с горы в воздух.

Я кричу.

Я чувствую, что вот-вот умру.

И тогда… тогда я чувствую себя более живой, чем когда-либо.

Я уже лечу.

На существе, которое даже не должно было существовать.

Сегодня прохладный день, и воздух сильно бьет мне в лицо, я глубоко вдыхаю его и улыбаюсь, держась за кожаный ремень, который запряжен вокруг грифона.

Мы летим все выше и выше, и я испускаю крик чистой радости, когда мы взлетаем в небо, белые облака кружатся вокруг нас. Я больше не чувствую ни давления Ашера за спиной, ни тяжелых взглядов Дёрка и Мадриды, летящих рядом с нами. Я больше не боюсь долгого падения подо мной, или веса выбора, отягощающего мою душу. Я просто чувствую себя свободной. Счастливой. Живой. В воздухе!

Но когда Хрустальный дворец исчезает из моего поля зрения, появляется беспокойство. Я позвала Фэна с его меткой крови во дворец, но, если он придет за мной, меня там больше не будет. Я должна найти способ позвонить ему снова, как только доберусь туда, куда направляюсь.

Я замечаю любые следы земли под нами, на случай, если мне понадобится найти дорогу назад: гигантское коричневое дерево, льющееся каскадом над лесом, длинная сверкающая река.

Я не знаю, как долго длится полет, но вскоре я вижу плавучий остров в небе, окруженный облаками, которые выглядят более материальными, чем обычно. Грифон приземляется на краю острова, на поляне, окруженной серебристыми деревьями. Наверху, на рваных утесах, ревет другой Грифон. У них есть цепи вокруг лап, привязывающие их к горе.

– Это должно быть похоже на аэропорт Фейри, – говорю я Ашеру. – Может быть, «Грифон Интернэшнл»?

Он просто закатывает глаза. Глупый вампир. Никакого чувства юмора.

Как только мы с Ашером соскальзываем с грифона – я делаю это так грациозно, как только могу, – к нам приближается группа Фейри, одетых в бело-голубые одежды. У человека, который ведет их, длинные белые волосы и очень длинная белая борода, заплетенная в три косы с вплетенными в них перьями. Он хмуро смотрит на нас. – Мадрид, Дёрк, вы здесь никому не нужны. И как ты посмел привести этих… – он усмехается, махнув рукой на Ашера и Люциана, – этих тварей в наше племя.

– Они на нашей стороне, Норин, – терпеливо объясняет Мадрид. – Они нашли ее. – Она тянет меня вперед. – «Полуночная Звезда».

Группа Фейри позади Норина оживляется приглушенным шепотом, пристально глядя на меня, но человек остается спокойным, глядя в мою сторону для краткой оценки. – Последний Высший Фейри? Она выглядит слишком по-человечески, чтобы быть полезной. Но мы еще посмотрим. – Он снова смотрит на Мадрид. – Вы можете остаться здесь на три дня. Если она сможет вызвать полуночную звезду, мы все пересмотрим.

– Дана и Дейла покажут вам ваши покои, – говорит он, указывая на двух женщин рядом с ним. Они близнецы, одинаковые во всех отношениях, от длинных сапфировых волос до одинаковых одежд. – Имейте в виду, мы – мирное племя. Здесь не будет никакого насилия, с которым можно было бы мириться. – Он свирепо смотрит на вампиров. – Мы не хотим участвовать в этой войне, которую вы нам навязали.

– Мы понимаем, – говорит Мадрид, кланяясь. – У вас не будет никаких неприятностей от нас. – Она бросает предупреждающие взгляды на Люциана и Ашера, и я подавляю усмешку. Я не уверена, что вампиры являются проблемой в этом сценарии. Они привели меня сюда против моей воли. Это человеческая девушка, о которой они должны беспокоиться.

Дана и Дейла-которых я вообще не могу отличить друг от друга, потому что они звучат и говорят одинаково-сопровождают нас через город. Легкий ветерок дует по улицам, неся запах экзотических цветов. Мы путешествуем по центру города, где улицы полны Фейри, идущих по своей повседневной жизни. Дети играют в какой-то воздушный мяч в небольшом парке между магазинами, в то время как их родители просматривают местные товары. Тропинка, по которой мы идем, обрамлена высокими деревьями, украшенными колокольчиками, которые ловят ветер, создавая песню вокруг нас. Длинные бело-голубые знамена падают с двух башен в центре города. Шпили – это произведения искусства, вырезанные из камня и стекла и сверкающие на солнце. В них вырезаны дыры, напоминающие мне абстрактные картины, и я удивляюсь, как они умудряются стоять.

– Это главные библиотеки, – говорит Дана, или Дейла. – Мы славимся своей жаждой и любовью к знаниям. Мы собираем истории нашего народа, рассказы и сказки. Мы их изучаем.

– Племя Воздуха производит ученых Фейри, учителей, историков и сказителей. – Говорит другой близнец.

Мы подходим к высокому дереву с лестницей, вырезанной в центре, и стеклянными коридорами, ответвляющимися от ствола. Близнецы ведут нас вверх по лестнице и сворачивают в стеклянный коридор, ведущий в большую спальню.

Он сделан из дерева и серого камня, с окнами, которые занимают большую часть трех стен. Правда, они прикрыты не стеклом, а прозрачными белыми портьерами, колышущимися на сладковатом ветру.

Вы же не хотели бы бояться высоты в этой спальне. Падение с наружных балконов приведет к смерти или серьезному разрушению частей тела.

Моя кровать расположена в центре комнаты, кровать с балдахином на четырех столбиках с более прозрачными белыми шторами, свисающими с резной деревянной рамы. Они поднимаются от пола, как лианы деревьев, и почти достигают высоких сводчатых потолков.

Ашер провожает меня внутрь. – Я зайду завтра. Будь здорова, принцесса. Там у двери будут охранники в течение всей ночи, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

– Да, конечно. Скорее, чтобы убедиться, что я не уйду.

Принц идет к двери, затем поворачивается и смотрит на меня. – Я думаю, мы можем быть полезны друг другу, Арианна. Я думаю, что мы даже можем быть друзьями. В конце концов, на это есть надежда. Dum spiro spero (пока дышу, надеюсь).

Он закрывает дверь, и я жду, пока затихнут его шаги.

Оставшись одна в своей комнате, я стою на балконе моей спальни, глядя на живописное зрелище гор и неба, насколько хватает глаз. Никаких зарешеченных окон, но все равно это тюрьма.

Я чувствую себя как Рапунцель, запертая в башне, в ожидании принца, который придет и спасет меня. Но девица в беде – это не та роль, которую мне нравится играть.

Поэтому я решаю взять дело в свои руки. Я не собираюсь ждать, пока кто-то спасет меня. Я собираюсь спасти себя сам.

Время думать нестандартно. О том, что позолоченная клетка стояла высоко на дереве.

Я смотрю на балкон и оцениваю, сколько ткани мне нужно, чтобы спуститься на землю. Затем я вытаскиваю шторы из окон и связываю их вместе. Возможно, у меня нет волос Рапунцель, но я сделаю то, что задумала.

Прежде чем я попытаюсь это сделать, мне нужен дополнительный план отступления. Мне нужен способ, чтобы Фэн нашел меня здесь, на всякий случай. Я ищу в комнате что-то острое. Когда я не нахожу ничего полезного, я изучаю зеркало над туалетным столиком. Да, должно сработать. Я обматываю локоть салфеткой и разбиваю зеркало. Я хватаю кусок острого стекла. С его помощью можно порезать палец и использовать кровь, чтобы нарисовать знак демона Фэн на полу.

Теперь я готова. Я перебрасываю свою длинную самодельную веревку через балкон и привязываю ее к кровати. Мое сердце колотится в груди. У меня вспотели руки. Это очень долгий путь вниз. Но я не могу сидеть здесь и ждать, пока другие решат мою судьбу.

Солнце садится, и я думаю подождать, пока совсем стемнеет, но что, если кто-то вернется? У меня нет никаких гарантий, что меня оставят одну на ночь. Я стою на краю балкона, глядя вниз с обрыва, в котором высечена моя комната. Внизу растет лес из серебристых деревьев. Долгий… долгий путь вниз.

Давай. Ты можешь это сделать.

Я перелезаю через деревянные перила балкона и использую свои руки и ноги, чтобы спуститься вниз по узловатой ткани. Двигаюсь медленно. Я не смотрю на землю. Вдохнуть – выдохнуть. Сосредоточься. Расслабься. Просто…

Порыв ветра ударяет меня, толкая к обрыву. Камень царапает мне колени и локти. Веревка впивается в запястье, снова открывая рану и покрывая ткань кровью, делая ее скользкой.

Ветер проходит. Я сжимаю ее сильнее и продолжаю спуск. Роща серебряных деревьев совсем рядом. Пока никто не смотрит в мою сторону, я должна быть в порядке.

Ниже.

Ниже.

У меня кончилась ткань. Земля находится не так уж далеко. Я ничего не сломаю, если упаду. Я делаю глубокий вдох и расслабляюсь, падая сгруппировавшись, как и учил меня Фэн. Из меня выбивается немного воздуха, но ничего не сломано, и я все еще могу ходить-в основном, поэтому я называю это успехом. Мне требуется некоторое время, чтобы собраться с мыслями и решить, в каком направлении мне нужно идти.

Я слышу чей-то голос наверху, на моем балконе, и прячусь в тени, наполовину бегу, наполовину хромаю к горам вместе с грифоном. Солнце уже село. Улицы почти пусты.

Мне не нужно много времени, чтобы найти свой путь к Грифон Интернэшнл. Мне нужно лететь обратно в Хрустальный дворец, используя достопримечательности, которые я помню, и сесть на лифт обратно в Семь Королевств.

Я поднимаюсь по каменным ступеням и ищу золотого и белого грифона, на котором летела раньше. Он отдыхает, как кошка, прислонившись к дереву. Я подхожу ближе, осторожно приближаясь к великолепному зверю. Он замечает меня и вскакивает на задние лапы, рыча на меня, выкидывает лапу вперед. Я поднимаю руки, защищаясь.

И когти впиваются в мою плоть.

Это глубокая, обжигающая рана поперек моего предплечья, и я прикусываю губу, чтобы не закричать от боли.

Грифон делает шаг назад, опасаясь меня. Но, по крайней мере, он больше не нападает.

Я слышу крики позади себя. Кто-то идет сюда. Я должна действовать быстро.

Я делаю шаг вперед, протягиваю здоровую руку и издаю успокаивающие звуки, приближаясь.

Грифон позволяет мне приблизиться, и я глажу его по голове. – Хороший мальчик. Могу я теперь на тебе покататься? А это было бы нормально? – Грифон, кажется, обдумывает мою просьбу, а затем опускается на пол, склонив голову. Я снимаю кандалы с его ноги и забираюсь в седло более грациозно, чем раньше.

Крики становятся все громче.

Я хватаю поводья и тяну, грифон взлетает в воздух.

Мы ныряем с острова, быстро, ветер разрывает мои раны, а ночь замораживает мои кости. Земля становится все ближе и ближе.

Я натягиваю поводья. – Вставай!

Но мой Грифон продолжает лететь прямо вниз. Нам нужно выровнять высоту. Я тяну сильнее, и он вскакивает, отталкивая меня назад в седле так быстро, что я теряю хватку и падаю в сторону. Моя нога цепляется за кожаный ремень, и я переворачиваюсь вверх ногами, свисая с седла, как тряпичная кукла. Грифон дико мечется в небе, сбитый с толку тем, что его не ведет всадник.

Я тянусь к ноге, пытаясь подняться, но моя единственная рука почти бесполезна из-за порезов и крови. Я хватаюсь за лодыжку и пытаюсь приподняться, но мои окровавленные руки соскальзывают. Кожаный ремешок рвется.

И я падаю.

Земля бросается мне навстречу, и я знаю, что в этот миг умру. Я буду пятном крови и костей в мире, который я не понимаю.

Я закрываю глаза. Я не хочу видеть, как смерть крадет меня. Вместо этого я думаю о своей матери, как она пела мне, когда я была маленькой. Я думаю о Фэне, о том, как он обнимал меня, как крепко обнимал, когда спал.

А потом я чувствую, что меня обнимают чьи-то руки. Настоящие руки из плоти и крови.

Я больше не падаю. Я плыву по небу.

Я открываю глаза, его имя на моих губах.

– Фэн?

Ашер улыбается мне сверху вниз. – Не совсем так, дорогая.

***

Мы летим все выше, пока не приземляемся на скале, высоко над воздушным островом. Ашер уносит меня от черного грифона, которым он управлял, и сажает напротив серебряного дерева. Моя рука горит от боли, кровь капает со всего запястья и предплечья.

Он ничего не говорит, просто отрывает полоски ткани от своего красивого костюма и обматывает ими мои порезы, пока они не перестанут кровоточить. Когда он заканчивает, то садится передо мной, его лицо становится жестким. – Ты чуть не умерла!

Я потираю руку, вздрагивая от боли. – Я скорее умру, чем стану пленницей.

Он делает паузу, гнев уходит из его глаз. Он откидывается назад, чтобы сесть на камень, луна ярко светит позади него. – Я никогда не хотел, чтобы ты была пленницей. Я хотел сказать тебе правду… ты добровольно присоединилась к Фейри. Но мой отец, он не доверяет тебе.

– Тебе не обязательно идти за ним, – говорю я. – Ты сам себе хозяин.

Ашер смотрит на меня с большей уязвимостью, чем я когда-либо видела в нем. – Он мой отец. Он – Король. Он научил меня всему, что я знаю.

Несмотря на мой гнев и боль, что-то в его глазах притягивает меня. Я положила свою руку на его. – Ты самый лучший человек.

– Он фыркает. – У меня были тысячи людей, которые говорили мне обратное. – Глаза Ашера устремляются в небо над нами, полное звезд. – Иногда… Иногда я просто хочу домой.

– Твое царство?

Нет. – Он качает головой. – Дом. Мой настоящий дом. Где мы с братьями играли в Серебряных садах. Где моя мама пела мне песни ангелов.

Я закрываю глаза, мысленно представляя его слова. – Расскажи мне о своем доме. Дом, в котором ты жила.

– Это… это трудно вспомнить. – Он хихикает, но это совсем не радостный звук. – Одаренный бессмертием, но без великой памяти. Остались только вспышки. Пыль, что я стараюсь схватить на ветру. Я помню… я помню дворец из белого и золотого цветов. Я помню шпили, которые светятся, как солнце. Я.… – он заливается слезами, а потом вытирает глаза. – Мне очень жаль.

Я сжимаю его руку. – Мы все скучаем по дому.

Он улыбается. – Спасибо. За то, что помогла мне вспомнить.

– Ашер, отпусти меня. Позволь мне вернуться домой, к Фэну.

Он пристально смотрит на меня, и в его глазах таится глубокая печаль. – Иногда мы не можем вернуться назад.

Глава 3

ЗАТЕРЯННЫЙ ГОРОД

– Фэн – хороший человек, но он близорук к своему окружению.

– Кайла Виндхельм.

Фэнрис Вейн.

Ее кровь течет по моим венам, как огонь и лед. Моя метка демона горит с ее призывом, требовательным пульсом, который манит меня, тянет вперед, через слои свежего снега и льда, через труп зимы, оставленный позади штормом.

Я не из тех, кто привык бояться, но сейчас я чувствую это, страх наполняет меня ядом сомнения. Что они с ней сделали? Что будут делать? А что, если я никогда больше ее не увижу?

Кайла кладет руку мне на плечо. – Я вижу беспокойство на твоем лице, брат. Ари очень сильна. И если бы они хотели ее смерти, то не пошли бы так далеко, чтобы сохранить ей жизнь.

Моя сводная сестра не ошибается, но это мало смягчает мою ярость. Я должен был защитить ее, но вместо этого она спасла мне жизнь и рискнула своей собственной.

Я надеялся найти хоть какие-то зацепки в замке Стоунхилл, но их, конечно же, не было. И несмотря на то, что беженцы из моей столицы толпились в замке в поисках безопасности и помощи, несмотря на хаос, вызванный битвой и смертью, я ушел в тот момент, когда почувствовал, что Ари зовет меня кровью.

Кайла настояла на том, чтобы приехать, хотя я знаю, что она беспокоится за своего подопечного, Дэйсона, который не смог выбраться вместе с другими. Она беспокоится за людей, находящихся под моей опекой. Но она тоже любит Ари, напоминаю я себе. Она хочет, чтобы ее дом был в безопасности почти так же, как и я.

– Здесь ничего нет, – говорит Кайла, когда мы идем дальше в лесистость, которая является внешней границей моего царства. Мы приближаемся к Дальноземью, где мятежные Фейри, вероятно, собираются, чтобы выработать стратегию своего следующего шага.

Должно быть, они держат ее там, в Дальноземье, на краю нашего мира. А куда еще они могли ее увезти? Конечно же, не с одним из моих братьев – никто из них не будет работать с Фейри. И если налетчики все еще держат ее в моих владениях, то они еще глупее, чем я думал. У меня уже есть те разведчики, которых я могу выделить на поиски моих земель. С приказом убивать.

Пульс на моем запястье меняется, и я останавливаюсь, оглядываясь вокруг на увядшие деревья и старые камни. – Она уже близко. – Белый Волк рядом со мной принюхивается к чему-то в воздухе и рычит. Я кладу руку на голову Барона. – Найди ее, мальчик. Найди Ари.

Он воет и прыгает по снегу. Мы с Кайлой идем следом. Через несколько мгновений Барон сворачивает в гору и исчезает.

Пещера, почти скрытая заснеженными виноградными лозами, вырезана в камне, и мы с Кайлой пригибаемся, чтобы войти, оба вытаскивая наши мечи в подготовке.

Барон не тратит время на то, чтобы проверить, следим ли мы за ним. Он мчится сквозь тьму к цели, которую только он может учуять. Кайла щелкает рукой, и перед нами появляется мягкий белый свет, освещающий темноту-она знает, что может использовать свою магию со мной, если не с кем-то еще. Мы ползем вперед, свет Кайлы и наше усиленное ночное видение направляют нас.

Мы идем по узким проходам, охраняемым сталактитами и сталагмитами, которые угрожают пронзить нас одним неверным движением, пока не достигаем похожего на пещеру пространства с двумя высокими каменными блоками, стоящими на страже по углам каменной двери. В середине-шипастый отпечаток в форме руки.

Моя метка пылает. Она должна быть где-то здесь.

Кайла подходит к двери и изучает вырезанные на камне знаки. – Это волшебство Фейри, – говорит она. – Я думаю, что только Фейри могут использовать это.

– Давай, – говорю я.

– Я только наполовину Фейри, Фэн. Это может и не сработать. – Но она кладет руку на шип и толкает свою плоть в дверь, пока ее кровь не покрывает отпечаток.

Ничего не происходит.

Я ругаюсь и ударяю кулаком по одной из каменных колонн.

– Это бесполезно, – говорит Кайла, отрывая кусок ткани от своей сорочки и оборачивая его вокруг своей кровоточащей руки.

Я подхожу и кладу свою руку поверх шипа. Я слышу что-то, слабый звук скрежещущего металла, но потом ничего. Используя всю свою силу, я пытаюсь открыть каменную дверь, но, несмотря на свою немалую мощь, не могу сдвинуть ее с места.

– Возвращайся в Стоунхилл, – приказываю я Кайле. – Собери команду. Найди Эйса, нам нужна его помощь. Скажи ему, что нужно что-то, что может открыть это. Я подожду здесь. Выломаю эту дверь и пророю себе путь к центру ада, чтобы спасти ее, если придется.

Кайла колеблется, и Барон переводит взгляд с нее на меня и обратно, выжидая. – Фэн… – ее голос звучит мягко. Примирительный. И я знаю, что она собирается сказать, прежде чем она это скажет. – Мы даже не знаем, куда ведет эта дверь. Если она вообще куда-то ведет. – Она кладет руку мне на плечо, как бы смягчая удар своих слов. – Давай проведем исследование. Давай все это обдумаем. И давай вернемся в Стоунхилл. Наш город сожжен. Наши люди были перемещены. Они потеряли свой дом. Их родные. Им нужен их принц.

– Ари нуждается во мне больше.

***

Я подумываю остаться. Но слова Кайлы преследуют меня. Что я буду делать один в пещере? Биться своей упрямой головой о камень, ожидая, когда он сломается? Я буду более полезен в Стоунхилле, поэтому ухожу с Кайлой, даже когда Барон танцует кругами вокруг странной двери, воя и рыча, принюхиваясь и виляя хвостом в отчаянии. Он может чувствовать ее. Он знает, что они забрали ее этим путем. Но ни один из нас не может понять, как открывается эта дверь или куда она ведет, поэтому у нас нет выбора, кроме как вернуться в замок. Когда мы возвращаемся, солнце уже почти садится.

На этот раз мы идем по городу медленнее, оценивая нанесенный ущерб. Сожженные дома, разрушенные продовольственные склады и поваленные деревья. Тела, которые валяются на улицах. Вонь горелой плоти, которая все еще висит в воздухе, несмотря на шторм.

– Нам нужно будет собрать рабочие группы, чтобы собрать и похоронить или сжечь мертвых, – говорю я, пока мы идем.

Кайла кивает, но ничего не говорит.

Пока она не видит что-то внутри руин разрушенного и сожженного здания. Она вскрикивает и бежит в пепел. Я останавливаюсь и жду, мое сердце тяжело сжимается, когда я вижу, как она возвращается с обугленным телом в руках и слезами, бегущими по ее грязному лицу.

– Это Дэйсон, – говорит она. – Он мертв.

– Мне очень жаль, сестра. – Это все, что я могу сказать. Ари знала бы, как утешить ее, как разделить ее горе, но я должен был запереть свое сердце, иначе я никогда не смог бы сделать то, что делаю. И все же я понимаю. Ее боль не обуздана, ее горе глубоко. Она вырастила этого мальчика, воспитала его как своего ученика в кузнечном деле, любила его как свою семью. Стена вокруг моего сердца немного трещит по швам, когда мы идем.

Она несет тело мальчика всю дорогу до замка, а я приступил к очистке города. Останки вампиров будут сожжены на погребальных кострах, как это принято у нас. Умершие рабы Фейри будут похоронены, как и их собственные. Тень может идти в любом направлении, в зависимости от их ближайших родственников или предпочтений. Сегодня ночью небо будет гореть в огне печали.

Я приказал Кэлу – хранителю выслать шесть воронов, по одному от каждого из королевств моего брата, с приказом немедленно созвать Совет. Мне понадобится их помощь, если я хочу найти Ари и восстановить свое королевство после нападения чужаков.

Ожидание – это самая трудная часть. Я не провожу много времени в человеческом мире, но завидую их технологиям и быстрым методам общения. Сотовый телефон был бы особенно полезен прямо сейчас.

Чтобы не скучать, я совершаю обход лагерей беженцев, которые образовались в стенах замка. Погребальные костры уже сооружены, и многие начали процесс сжигания своих мертвых и шепотом прощаются. Вампиры не очень-то верят в загробную жизнь. Мы бессмертны. Если мы умрем, это будет конец. Но у Фейри разные верования в воскрешение, в жизнь после смерти. Тень часто вела двойную игру в этом плане.

Я останавливаюсь на каждой церемонии, отдавая дань уважения мертвым, прежде чем перейти к следующей. Я спрашиваю себя, что бы сделала Арианна, чтобы помочь людям исцелиться, и пытаюсь передать ее слова, ее доброту через свое тело. Это не одно и то же. У нее это получается гораздо лучше, чем у меня, но это все, что я могу сделать.

Когда я добираюсь до погребального костра для Дэйсона, я останавливаюсь и становлюсь рядом с Кайлой. Я не прикасаюсь к ней, не обнимаю ее, потому что не чувствую, что она хочет этих вещей. Вместо этого я молча предлагаю ей свою силу своим присутствием.

Она произносит старое эльфийское благословение и зажигает огонь, чтобы освободить тело Дэйсона. Я удивлен, что она выбрала для него путь вампира, а не Фейри, и говорю ей об этом, когда все закончивается.

– Мы с ним жили у огня в кузнице. Казалось бы, ему тоже следует покинуть этот мир с помощью огня.

Я киваю и, наконец, заключаю ее в объятия. Барон воет, когда огонь угасает, и пепел – это все, что осталось от Дэйсона. Кайла тихо плачет.

Этой ночью будет много ям с пеплом. Множество новых могил усеивали ландшафт за ними, некоторые помеченные, другие нет.

Много пустых домов и сердец, которые когда-то были полны.

И в конце концов, будет еще больше войн. Именно это я и сделал. Я – принц войны. Я – Принц Смерти.

***

Марко и Роко, два моих самых доверенных солдата, перехватывают меня, когда мы с Кайлой возвращаемся в замок при лунном свете.

– Сэр, вы нужны нам в городе, – говорит Марко. У него темные круги под глазами, и выглядит он так, словно за последние несколько дней постарел на десять лет.

– А в чем проблема? – Спрашиваю я его.

– Лорд Сальзар пытает и казнит эльфийских повстанцев, захваченных в бою. Он повесил их в центре города.

Я ругаюсь себе под нос. – По чьему приказу? – Спрашиваю я его.

Роко хмурится. – По его собственному авторитету. Он говорит, что его поддерживает ваш собственный закон.

Мы с Кайлой поворачиваемся и следуем за Марко и Роко обратно в Стоунхилл. Звуки криков и воплей растут, когда мы приближаемся к центру города. Толпа людей собралась вокруг площади, требуя крови. Они расступаются передо мной, и мы идем к центру, где царствует Сальзар, а его враги висят на крюках позади него. Его лицо покраснело, и слюна вылетает изо рта, когда он кричит возбужденным зрителям. – А что мы будем делать с этим? – Он взмахивает окровавленным хлыстом в воздухе, и тот вспарывает спину висящей перед ним женщины. Она топлес и борется с оковами. Ее длинные синие волосы слиплись от крови и грязи.

– Выпотрошить ее! – Кто-то кричит из толпы.

– Обезглавливание! – Кричит кто-то еще.

Эти внушения становятся все более и более отвратительными, более жестокими и извращенными. Кайла тяжело дышит рядом со мной, и я знаю, что это зрелище должно шокировать ее.

Рядом с женщиной висит еще один голый мужчина. Он уже мертв, но это была нелегкая смерть. Его кишки были жестоко вырваны из него и болтаются на его обмякшем теле.

– Остановись! – Кричу я громким, повелительным голосом.

Толпа замолкает, и Сальзар наконец замечает меня. Красный плащ падает ему на спину. У него короткие черные волосы. Он не съеживается. – Он усмехается. – Приветствую тебя, Принц Фэнрис. Я так рад, что вы смогли присоединиться к нам и вершить правосудие над монстрами, которые опустошили это царство.

– Теперь все кончено, – рычу я, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Чтобы удержаться и не ударить его кулаком по лицу.

Толпа начинает беспокоиться от моих слов, перешептываясь.

Сальзар поднимает бровь. – Неужели ты откажешь людям в их должной просьбе? Вы бы пощадили мятежников, которые разрушили ваш город и убили ваших граждан? Разве вы не Князь войны?

В воздухе что-то изменилось. Все слушают, но они не уверены в том, кому следовать.

Барон стоит рядом со мной, настороже и готовый к бою. – Я хозяин этого царства, Сальзар. Не ты. У тебя здесь нет ни власти, ни права решать, как наказывать военнопленных. – Мой голос звучит тихо, но он разносится по всей толпе.

– Они убили наши семьи, – говорит Сальзар. Его голос убедителен, страстен, мастер манипуляции, возбуждающий жажду мести толпы. – Мы не можем позволить нашим врагам жить. Ты научил меня этому, принц войны, когда убил моего сына за нападение на твою принцессу.

А теперь мы подходим к этому вопросу. Я знал, что Сальзар будет проблемой, и он выбрал самое плохое время. Родриго заслужил свою судьбу после нападения и попытки кормиться от Арианны, но эта толпа не поймет, почему Фейри, которые убили свои семьи, не заслуживают такой же судьбы. Я теряю контроль.

– Отведите оставшихся пленников к Хранителю, – приказываю я своим солдатам. – Добудьте им еду, помощь и отдых. – Толпа потрясенно замолкает, а потом эта тишина прорывается волной возмущения.

– Подумай вот о чем, – спокойно говорю я, снова успокаивая их. – Как ты хочешь, чтобы Фейри обращались с заложниками, которых они могли забрать с нашей стороны?

Сальзар усмехается. – Они не брали пленных. Все они были учтены, мертвые или живые.

Я поворачиваюсь к нему, впиваюсь в него взглядом, показывая гнев в моих глазах. Я поднимаюсь по ступенькам сцены, тряся деревяшкой под ногами. – Ты ошибаешься, Сальзар. Они взяли одну. Они забрали принцессу Арианну.

В толпе раздаются вздохи, нарастает потрясенная боль. Я рассчитывал на такой ответ. За то короткое время, что Арианна прожила здесь, она сумела проникнуть в сердца этих людей. Они ее любят.

Сальзар в растерянности, поэтому я использую свое преимущество. – Ты уже убил нескольких заложников, которые могли иметь информацию о том, где держат принцессу Арианну. Твое безрассудное пренебрежение властью этого королевства могло стоить принцессе жизни! – Я могу только надеяться, что мои слова – это преувеличение, призванное взволновать толпу, а не пророчество. – Охрана! Отведите господина Сальзара в темницу, чтобы он остыл, и напомните ему, кто здесь правит. Трех дней должно быть достаточно.

Марко и Роко хватают сопротивляющегося мужчину и тащат его по улицам, пока он выкрикивает ругательства и клянется прикончить меня. Я бы посмеялся, но все еще остается вопрос поиска Ари.

– Для всех остальных сосредоточьте свою энергию на восстановлении своих домов, своей жизни, своего города. Пленные будут допрошены, и я найду принцессу.

После этого я ухожу вместе с Кайлой и Бароном.

– Осторожнее, брат, – говорит Кайла, как только мы оказываемся вне пределов слышимости. – Нельзя нажить слишком много врагов и продолжать править.

***

Теперь все узнают о похищении Арианны, и мои братья запаникуют. Мне нужно найти ее.

Сейчас.

Я вихрем возвращаюсь в замок и направляюсь в лазарет. Кэл ухаживает за тремя заключенными, которые сильно устали. Он не приковывает их цепями к кроватям, и это меня беспокоит. Марко и Роко стоят на страже, и я приказываю еще двум мужчинам присоединиться к ним в обеспечении безопасности пленников и Кэла.

– Мне нужно их допросить, – говорю я Кэлу.

– Вы можете попробовать, Ваше Высочество. Но они не очень последовательны.

Кэл почти такого же роста, как и я, но более хрупкого телосложения, с длинной белой бородой и длинными белыми волосами. Он мог бы казаться моложе, если бы не морщинистая кожа. Однако он очень стар. Только у эльфов, которые живут много сотен лет или больше, волосы становятся такими белыми. Он также тот, кому я доверяю, несмотря на его наследие и нашу нынешнюю войну с его народом.

– Они сказали что-нибудь полезное? – Спрашиваю я его.

– Нет, – просто отвечает он.

Я подхожу к женщине, которую выпороли, когда мы приехали. Она стонет от боли, и я присаживаюсь рядом с ее кроватью. – Как тебя зовут? – Спрашиваю я ее.

У нее стеклянные глаза и тяжелые веки. Она слишком бледна и явно не понимает меня.

Я перехожу к следующему пленнику, пожилому мужчине с толстыми руками и грудью и ярко-рыжим пятном волос на голове, которые падают на плечи. – А ты откуда? – Спрашиваю я его.