Текст книги "Клиентоцентрированная терапия"

Автор книги: Карл Роджерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Первоочередные исследовательские задачи

Из этого краткого обзора исследований в области групповой психотерапии становится очевидным, что многое еще предстоит сделать. Одной из наиболее насущных задач является продолжение наблюдения с регулярными промежутками времени большинства изучаемых случаев. Вместо повторения параллельных контрольных исследований относительно малого числа случаев, пожалуй, более плодотворным является повторное изучение этих же случаев в различные промежутки времени: одних – спустя шесть месяцев, других – спустя год, третьих – спустя два года и т.д. Таким образом можно получить более полную модель определенных случаев без неоправданных дополнительных исследовательских усилий.

Вторая чрезвычайно важная сфера групповой психотерапии охватывает исследование способов оценки личностной адаптации к окружающей обстановке до и после терапии. Единственное известное исследование в данной области, осуществленное Флемингом и Снайдером (23), относится только к групповой терапии. Начало этому исследованию было положено в Чикагском университете. Ныне здесь с помощью объективных и проективных тестов осуществляется анализ результатов, полученных в ходе индивидуальной и групповой терапии; однако выводов пока нет. Как и в терапии взрослых, в игровой терапии детей проблема экспериментального контроля стоит чрезвычайно остро. Методы подбора (по совместимости), как известно, ненадежны, так как они не способны охватить мотивацион-ные переменные. Использование контрольного периода, как это сделал Билле (10, 11), в известном смысле, устраняет или, по крайней мере, ослабляет этот недостаток. Однако такое допущение относительно контрольного и экспериментального периодов как эквивалентных (за исключением предполагаемых изменений, обусловленных игровой терапией) не всегда корректно. Намного более удовлетворительным методом экспериментального контроля является случайная выборка условий для экспериментальной и контрольной групп. Этот метод требует вдвое большего количества наблюдаемых, чем число тех, кто фактически подвергся терапии. Поэтому данный метод не всегда легко реализовать практически. Анализу результатов контроля препятствует также сомнительность существующих индивидуальных тестов для детей. Примером оригинального подхода к проблеме оценки результатов, который, однако, не был испытан в опыте, является Vineland Social Maturity Scale (21). Данный подход может быть использован в беседе с матерями до и после проведения терапии с их детьми. Это дает возможность получить количественные оценки с помощью тех, кто более близко, чем терапевт, знаком с поведением ребенка.

Необходимо также исследование самого процесса терапии» Высокие затраты на проведение эксперимента ограничивают количество полностью записанных на пленку и расшифрованных случаев. По этой причине важно уметь оценить адекватность записей терапевта. Некоторое число фонографических записей может сопровождаться пометками терапевта и наблюдателя. Тогда каждый из этих независимых отчетов можно сопоставить с фонографическим протоколом. Таким образом могут быть выявлены недостатки, характерные для письменных записей; это необходимо для того, чтобы выяснить, стоит ли основывать исследовательский анализ на таких записях.

До сих пор не делалось попыток проверить довольно специальную гипотезу об изменении поведения ребенка в самой ситуации игровой терапии. Не ясно, например, обнаруживается ли по мере прогресса терапии тенденция перехода от "случайного" к "целенаправленному" поведению. То есть может ли ребенок, который в начале терапии использовал выражения типа: "Папа вышел из себя", на более поздних ее этапах все чаще склоняться к высказываниям типа: "Я расстроил папу"? В этой связи было бы желательно отделять относительно успешные случаи от относительно безуспешных. Это позволит ответить на вопрос о природе изменений в зависимости от тех ситуаций, когда они происходят.

Другим полезным дополнением к нашему пониманию психотерапевтического процесса было бы сравнительное исследование групповой и индивидуальной терапии. Могут быть сопоставлены такие формы: индивидуальная терапия, групповая терапия и их комбинация. Данные могут быть использованы для получения информации как о самом процессе терапии, так и о ее результатах. По-видимому, подобное исследование потребовало бы разработки комплексного группового проекта.

Терапевтические протоколы могут быть также использованы как оценочный критерий для индивидуальных тестов.

Протоколы клиентоцентрированной терапии обладают особым преимуществом, так как они более свободны от необъективности интервьюера, чем протоколы других видов терапии. Начало этому положено Биллсом и другими (12). Необходимо изучить возможность применения "Q" техники к игровой терапии (82, 83). По-прежнему остается непроверенным еще один метод, используемый в процессе терапевтических занятий, – метод наблюдения за поведением клиента во времени. Все это приводит к выводу, что в области клиентоцентрированной игровой терапии для будущих исследователей открыты огромные возможности.

Заключение

Подводя итог всему изложенному выше, можно сказать, что психотерапевтический подход, который преимущественно опирается на способность клиента к конструктивному использованию своих собственных возможностей, по-видимому, применим и к детям. В этой сфере его преимущества особенно ощутимы, ибо общепризнано, что дети гораздо больше подвержены влиянию окружающей обстановки, чем взрослые. Несмотря на это, выясняется, что дети в гораздо большей мере способны решать свои собственные проблемы и проблемы своих межличностных отношений, чем им обычно приписывают. Отношения, при которых ребенок может почувствовать, что его искренне воспринимают и уважают, несмотря на все его недостатки, очевидно, могут способствовать открытому проявлению этой скрытой способности.

Метод игровой терапии предполагает, что ребенку предоставляется возможность использовать определенный период времени по своему собственному желанию и что на него налагаются достаточно либеральные ограничения. Ребенку предоставляют время и принадлежности для игры, а следовательно, и возможность с их помощью выразить свои потребности; но ребенок может при желании и отказаться от их использования. Терапевт убежден, что решение ребенка сделать или не сделать что-то конкретное, более благотворно, чем фактическое осуществление действия. Придается огромное значение возможности ребенка ответственно управлять самим собой; и, согласно психоаналитической теории, целесообразно начать это осуществлять именно на терапевтическом занятии.

В игровой психотерапии, как и в психотерапии взрослых, основная гипотеза заключается в том, что наиболее важным для процесса исцеления является не то, как именно терапевт оценивает ребенка (позитивно или негативно), а то, насколько адекватно он его понимает. Именно это понимание ослабляет настороженность ребенка по отношению к терапевту и, следовательно, позволяет ребенку начать осознавать самого себя и открывать новые способы поведения. Следуя этой гипотезе, терапевт не пытается влиять на выбор тем терапевтических бесед и направление терапевтического процесса; он, скорее, следует за ребенком, чем руководит им. Цель терапевта состоит в том, чтобы смотреть на все глазами ребенка, а уж потом словесно прояснять чувства, выраженные ребенком. Однако, если ребенок отказывается впустить кого бы то ни было в мир своих личных переживаний, терапевт принимает этот отказ и не пытается проявлять настойчивость. Он не допускает никаких попыток переделать ребенка; цель заключена в создании возможности для само-изменения, если того пожелает сам ребенок. Этими и другими способами терапевт старается продемонстрировать ребенку свое уважение к нему, причем к такому, каков он есть в данный момент. Восприятие ребенком этой установки терапевта, по-видимому, способствует снижению ощущения беспокойства. Оно должно помочь ему стать откровенным в проявлении как отрицательных, так и положительных аспектов его личности, и на их основании сформировать новую целостность.

К числу результатов успешного психотерапевтического лечения можно отнести изменение отношений как в группе сверстников, так и между родителями и ребенком, повышение школьной успеваемости, изменение предшествующего диагноза психических нарушений, улучшение способности к чтению, исчезновение нервных тиков, прекращение попыток воровства и других типов асоциального поведения. Сферы применения Клиентоцентрированной игровой терапии многочисленны. Но может ли она распространяться на

область детских психозов – это вопрос дальнейших исследований. До сих пор исследовательские работы в этой области психотерапии были недостаточными и неадекватными, но вызов, брошенный этой проблемой, очевиден. Поскольку клинические опыты и исследования в области игровой терапии с каждым днем не только возрастают количественно, но и совершенствуются качественно, постольку вполне вероятно, что вопрос о том, что именно лежит в основе психотерапевтического изменения, может в ближайшее время прийти к своему разрешению.

Глава 5 Николас Хоббс Группоцентрированная психотерапия

Групповая терапия во многом близка к индивидуальной, но вместе с тем, существенно отличается от нее. Сходство проистекает из общих целей и подходов к пониманию природы человеческой личностии и ее развития. Различия же объясняются тем, что в индивидуальную терапию непосредственно вовлечены только два человека, в то время как в процессе групповой терапии взаимодействуют пять, шесть или семь человек. Это увеличение числа участников означает не просто распространение индивидуальной терапии на группу из нескольких человек; групповая терапия представляет собой качественно иной подход. Она обладает уникальными потенциальными терапевтическими возможностями.

Хотя последующее обсуждение должно выявить сущностное сходство между клиентоцентрированной и группоцен-трированной терапией, мы, тем не менее, постараемся передать специфический дух групповой терапии, не просто в общих чертах, но и в деталях, необходимых читателю для более глубокого понимания процесса, а также приведем выдержки из протоколов терапевтических занятий и дневниковых записей их участников, касающихся терапии. Все это позволит читателю приобщиться к опыту группоцентри-рованной терапии. В соответствии с установившейся здесь традицией, читателю будут представлены результаты исследования, которые позволяют сделать ряд обобщений. Никаких аргументов в защиту большей экономичности групповой терапии в сравнении с индивидуальной здесь не приводится, хотя они весьма впечатляющи, учитывая острую потребность в психологической помощи и непомерно длинные списки кандидатов на получение этой помощи. О возможности большей эффективности для некоторых людей именно групповой терапии здесь будет упомянуто лишь мимоходом,, Достоверных данных для этого пока недостаточно, хотя в той – еще не получившей признания – области тердпии, которая предназначена для нормального человека с егё ситуативными конфликтами, групповой подход обладает Преимуществами в сопоставлении с индивидуальным. О некоторых результатах можно говорить лишь предварительным образом. Относительно других проблем было осуществлено достаточное количество наблюдений и исследований, чтобы утверждать нечто с уверенностью. Разумеется, в будущем представленные взгляды неизбежно будут модифицироваться с учетом результатов дополнительных исследований. Сегодня же существует немало пробелов и множество вопросов, на которые пока нет ответов. Но даже на этой стадии развития группоцентрированной терапии те, кто изучал ее возможности и мог оценить ее достижения, приближаются к пониманию ее сути и стремятся узнать как можно больше об этом процессе.

Работа осуществлялась с группами разного состава. Преследовались различные цели. Большинство опытов производилось с выборочными группами – со студентами университета, которые ощущали душевный разлад и неспособность достичь удовлетворения в своих жизненных ожиданиях. Некоторые из членов групп страдали от временной неспособности справиться с ситуацией (как, например, женщина, которая была не в состоянии перестроить свою жизнь после смерти мужа, погибшего на войне), другие же находились под более сильным влиянием чувства своей непригодности (как, например, мужчина, который не смог стать учителем из-за сильного страха перед людьми). Общая же для них характеристика такова: все они, остро ощутив противоречие между собой и своими устремлениями, активно ищут помощи. В дополнение к значительной работе, проделанной с этими, в целом нормальными, но лишенными душевного равновесия людьми, исследовались также группы, организованные из лиц с некоторым специфическим типом проблем или целей: ветераны войны с психиатрическим диагнозом "реакция тревоги"; студенты колледжа, которые стремились изменить свое отношение к расовым или религиозным предрассудкам; матери, чьи дети нуждались в индивидуальной игровой терапии; дети с депрессивным синдромом, приведенные на терапию родителями, и дети, которые не могли научиться читать; мальчики из гарлемских банд, приглашенные на терапию сотрудником психотерапевтической службы, который подружился с ними; ветераны с рассеянным склерозом, которые стремились найти более приемлемый образ жизни с учетом этих затрагивающих личность органических изменений; индивиды с сильными нарушениями душевного равновесия, страдающие хроническими головными болями и другими сопутствующими невротическими симптомами; и, наконец, амбулаторные больные с психиатрическим диагнозом шизофрении.

Однако основные наши усилия были направлены на то, чтобы помочь нормальному человеку, угнетаемому ситуативными конфликтами, которых в окружающей действительности гораздо больше, чем можно себе представить. Главное наше стремление заключалось в том, чтобы найти более эффективные способы работы с огромным множеством вполне нормальных людей, утративших вкус к жизни, тихо преодолевающих свои проблемы, ценой чрезмерных усилий добивающихся результатов и весьма восприимчивых к психотерапевтической помощи. Это нашло отражение в последующем отчете.

Иллюстрация группоцентрированной терапии

Сначала полезно посмотреть, что происходит с людьми, когда они собираются в группу, чтобы работать над своими личными проблемами. Здесь приведен стенографический отчет о первом часе группоцентрированной терапии с шестью студентами университета, готовящимися к преподавательской работе в школах или колледжах[21]21
  Впервые опубликовано в журнале: Journal of the National Association of Deans of Women, Vol.XII, March 1949, p.114-121. Воспроизводится с разрешения издателя.


[Закрыть]. Имена изменены и опущена вся идентифицирующая информация.

Джейн Харрисон, 23 года, учитель в детском саду.

Кей Мед и сон, 35 лет, куратор в высшей школе Южных штатов.

Энн Дженсен, 21 год, самая молодая в этой группе, не участвует в разговоре.

Мери Конвей, 33 года, имела опыт преподавания английского языка в течение нескольких лет.

Лаура Престон, 27 лет, учитель в школе и психолог на полставки.

Бетти Арнольд, 28 лет, преподавала в средней школе, ныне работает над магистерской диссертацией.

Джейн: Я хотела бы обсудить проблему понимания зависимости и независимости в браке. Я около года состою в браке с человеком, который склонен чрезмерно одерживать свои чувства. Он изучает право. Я сказала бы, что существует опасность потери взаимопонимания между нами. Возникший конфликт объясняется главным образом моим стремлением быть независимой и, вместе с тем, не быть независимой в брачных отношениях, а также тем, что брак не предполагает равноправия.

Руководитель: А в настоящее время брак не полностью удовлетворяет вас?

Джейн: Нет, но хотя я не удовлетворена моим браком, я, тем не менее, думаю, что существует достаточно большая возможность сделать его удовлетворительным.

Бетти: (Пауза.) Я думаю, ббльшая часть моих тревог вызвана недостатком уверенности в себе, необходимой для самоутверждения при общении с другими. Я уверена в себе, когда просто делаю что-либо, но когда я оказываюсь в социальной группе или в классе, я становлюсь нерешительной и позволяю другим вести разговор и даже думать за меня. Я полагаю, что многое из этого является следствием того, что в нашей семье отец – сильно доминирующая личность и настолько доминирующая, что любой другой член семьи подчиняется его желаниям. Наверно, это мое ощущение переносится и на другие отношения – ощущение своей неполноценности или ничтожности.

Руководитель: Вы более уверены в себе, скорее, в индивидуальной деятельности, чем в общественной. Поэтому, когда вы работаете с людьми, у вас обнаруживается склонность недооценивать себя.

Бетти: Действительно. Я склонна избегать таких ситуаций – . вместо того, чтобы принять вызов.

Руководитель: Да.

Джейн: Подобное происходит с вами и в малых, и в больших группах – в семейных отношениях и в социальных?

Бетти: В малой группе, среди близких друзей, которых я долго знаю, у меня нет этого ощущения неуверенности в себе, но в классе или в моей семье, когда присутствуют только родственники или собираются друзья семьи, я стараюсь быть незаметной.

Руководитель: Вам необходимо ощущение довольно сильной поддержки со стороны малой группы, прежде чем вы почувствуете себя достаточно свободной, чтобы быть самой собой. (Пауза, так как приходят другие члены группы.). Мисс Престон, нам известны имена всех здесь присутствующих, какое ваше имя?

Лаура: Лаура,

Руководитель: Хорошо, Лаура.

Кей: Я думаю, что проблема, которую я собираюсь решить, заключается в моем восприятии своей личной ситуации. Я восприняла ее умом и вижу, что у меня было несколько альтернативных выборов относительно того, как следовало бы вести себя, но мне также хотелось бы сделать свой выбор и эмоционально. Возможно, все это следствие того, что мой муж погиб очень трагически около двух лет назад. Его самолет упал в Тихий океан. Никто не спасся. Война уже закончилась, и он должен был вот-вот возвратиться домой. И хотя мысленно я могу представить себе, как это произошло, я все еще не могу принять этого, а я хочу эмоционального приятия своей жизни в дальнейшем.

Руководитель: Вы интеллектуально или рассудочно поняли ситуацию и то, как в ней себя вести, но вы все еще не в состоянии овладеть своими эмоциями.

Кей: Когда я иду по улице, разглядываю витрины магазина и вижу что-нибудь из одежды, такое, что ему бы понравилось, то это совершенно потрясает меня, и я.„

Руководитель: Вы обнаруживаете, что все эти эмоции захлестывают вас?

Кей: Вот именно. Даже запах табака, который он курил, а ведь прошло два года, и я должна начать контролировать свои эмоции.

Мери: Мне тоже очень трудно контролировать свои эмоции и чувства.

Руководитель: Да, здесь есть определенное сходство ситуаций. (Долгая пауза)

Джейн (обращаясь к Кей): Вы были счастливы с мужем?

Кей: Да, у нас были совершенно замечательные отношения с ним, из тех, когда каждый уже, как говорится, почти прошел свою часть пути. Оставалось совсем немного. Полагаю, что этому способствовал ряд обстоятельств: мы неизбежно должны были зависеть друг от друга, потому что долгое время жили за границей. У нас не было никакого внешнего общения, поэтому мы полностью зависели друг от друга.

Руководитель: У вас были очень близкие отношения. Муж был для вас чуть ли не всем в вашей жизни.

Кей: Я знала его всю свою жизнь, но мы не поженились, когда были очень молодыми; это было моей ошибкой; но он всегда был очень увлечен мною и, когда я повзрослела, я стала все больше понимать, какие чувства он испытывал ко мне. Но я думаю, дело заключалось не только в том, что я была уверена в его любви ко мне. Ведь вы видите, сколь много для меня это значило. Я любила его и училась все больше и больше доверять ему.

Джейн: У вас когда-нибудь прежде возникало чувство неуверенности в людях, любивших вас?

Кей: Да, возникало, я никогда и ни в ком не была столь уверенна; мои родители были разведены, и у меня никогда не было никого, кто всецело принадлежал бы мне.

Руководитель: Вы действительно обрели это чувство благодаря мужу, не так ли?

Кей: Да. И не только – я осознала это и затем старалась это чувство усилить. Как могла старалась всякий раз сделать себя необходимой ему. {Пауза.)

Джейн: Мне кажется, что вы обладали именно тем,, что и я хотела бы иметь.

Лаура: Действительно, я завидую Кей, что у нее было такое счастье. Иногда, обладая счастьем, мы не осознаем важности

ЭТОГОо

Руководитель: По-настоящему глубокой любви?

Лаура: Вот именно, и как хорошо, что она оказалась способной распознать, от чего так долго отказывалась. Ведь, фактически, она жила с мужем недолго.

Кей: Я пытаюсь сказать себе это. Ведь я знала это. Глядя на людей вокруг, я чувствую, что мне очень повезло (пауза), и я осознаю это, но я до сих пор не могу все это принять.

Руководитель: Это чувство переполняет вас.

Лаура: Вы говорите, что вы были счастливы и не осознавали этого, – это факт. Как и вы, я тоже не осознавала источника своих проблем, И продолжала жить, ни о чем не зная, и никогда бы не узнала. Только сейчас я, кажется столкнулась с проблемой, в которой моя мать обвиняет, прежде всего, себя. В этом вся печаль моей ситуации.

Руководитель: Это и заставляет вас скверно себя чувствовать?

Лаура: Да, я хочу извиниться перед мамой и убедить ее в том, что она не виновата. Потому что, так ли это или же нет, сейчас уже не существенно. Однако не думайте, что это единственное, что важно для меня в этой жизни. Существует множество подобных вещей. Все вокруг давит на вас, вы начинаете искать легкие объяснения и говорите, а может быть, это была ее вина, а может быть, это просто неблагоприятное стечение обстоятельств, а может быть это, а может быть то.

Руководитель: Все это побуждает вас чувствовать, что вы должны сопротивляться матери?

Лаура: Да, верно. Это не оставляет возможности для адекватного приспособления к окружению. И это очень плохо. В школе, на работе, среди друзей, где-угодно – вы постоянно под этим ужасным психологическим прессингом, и это невыносимо.

Руководитель: И это ощущение не покидает вас.

Лаура: Да, и, главным образом, потому, что гораздо легче заимствовать чужое мнение, чем думать самой. Я уверена, что если бы моя мать сама осознала, насколько деструктивно ее желание взять вину на себя, то она бы изменилась. Но если бы я сказала ей об этом, она бы еще больше чувствовала себя виноватой, поэтому я ничего не могу ей сказать.

Кей: Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Отчасти, по этой причине я и пришла сюда, чтобы выйти из аналогичной ситуации. Потому что, когда я вхожу в комнату, все прекращают говорить. Я ощущаю жалость к себе, которой и вовсе не хочу. Довольно скоро я сама начинаю жалеть себя. Потому что, если бы я,, то есть мне уже не о чем беспокоиться. В сущности, мне не о чем жалеть.

Бетти: Вот видите, очень трудно освободиться от мысли о том, что люди думают о вас. Если они всегда считали вас очень здравомыслящим или практичным человеком, вы понимаете, что вы просто не можете делать что-либо иначе, чем благоразумно и практично, ибо тогда другие люди будут смотреть на вас неодобрительно или выражать ужас от того, что вы делаете нечто такое, чего они от вас не ожидали.

Руководитель: Следовательно, вы стремитесь строить свое поведение в соответствии с ожиданиями других людей.

Бетти: Очень часто, когда я хочу что-либо сделать, я представляю себе, как это воспримут мои родители. После этого я, пожалуй, уже не сделаю того, что хочу, если почувствую, что они бы этого не одобрили,

Мери: Что касается людей, сочувствующих вам – это действует на вас даже в том случае, когда все на самом деле не так уж плохо.

Руководитель: Вы должны заставить себя поверить, что, возможно, все не так плохо.

Мери: Совершенно верно, и вскоре вы выиграете от этого. Руководитель: Да.

Джейн: Чувство жалости к себе самой становится слишком легким выходом из вашей ситуации. Я это знаю, потому что сама испытывала это много раз. Я провела много времени в одиночестве и начинаю думать, что дома все было совсем иначе, и ощущаю острую жалость к себе. И я нахожу это очень легким выходом из положения, с которым сталкиваешься.

Кей: Почему вам нужно идти работать в школу?

Джейн: Муж проучился три года, и если он хочет практиковать, ему придется еще несколько лет заниматься рутинной работой. Таким образом, он оказался в положении, в котором не сможет еще пять лет ничего зарабатывать.

Кей: И теперь, начав работать, вы рассчитываете выйти таким образом из этого положения?

Джейн: Да, я намереваюсь стать для него финансовой поддержкой, чтобы он мог продолжать учиться. И я понимаю всю серьезность положения, поскольку мы не получаем денег от стариков. Мои отношения с родителями не очень хорошие. А мои отношения со свекром и свекровью... я чувствую, что если я буду брать у них деньги, – а они в состоянии давать их, – то я должна буду посвятить свекрови остаток своей жизни. Это для меня слишком обременительный долг, потому что она, если ей позволить, хотела бы указывать нам, как надо сморкаться.

(Смех.)

Кей: Но на самом-то деле они очень славные люди.

Джейн: Да, они очень милые. И если хорошенько подумать, то можно понять, что они родители, и они всю свою жизнь отдавали воспитанию этих мальчиков, а потом мы забираем их. Люди теряют самое главное, и это тяжело для них; я понимаю, что с этим очень трудно смириться. Я думаю, что со временем я тоже стану свекровью, и мне будет не намного легче.

Кей: Вы чувствуете, то есть я имею в виду, вы ведь должны чувствовать, что муж любит вас, что он действительно любил вас?

Джейн: Ну, муж не очень эмоционален, а я очень эмоциональна. Я чувствую, что он довольно сдержан во всем. Потребовалось довольно много времени, прежде чем он проявил ко

мне в повседневных отношениях какие-то откровенные чувства. Вы начинаете ощущать (пусть это звучит цинично), что вы в браке по материальным или каким-то другим соображениям. Особенно вас поражает то, что, когда вы больше всего нуждаетесь в эмоциональной поддержке, вы почему-то ее не получаете.

Руководитель: Такие ощущения действительно нарушают душевное равновесие.

Джейн: Это означает, то есть в этом присутствует изрядная доля чувства вины, потому что меня не покидает ощущение, что никогда не следует думать нечто подобное о своем муже.

Руководитель: Следовательно, вы склонны порицать себя, когда у вас возникают подобные мысли.

Джейн: Да, я придерживаюсь такой позиции, согласно которой все, что неправильно в нашем браке, – это моя вина. Я стараюсь придерживаться ее, чтобы муж не сомневался, что он, ну, что он... само совершенство.

Кей: Вы обсуждаете это с ним? Он осознает, насколько неуверенно вы себя чувствуете?

Джейн: Да, начинает осознавать. Но, как я сказала, он начал осознавать это совсем недавно... я бы сказала, вполне вероятно, что мы сможем развить наши отношения таким образом, что они будут удовлетворять нас обоих.

Руководитель: Есть много положительных факторов.

Джейн: Да, есть; муж приближается к их осознанию. Хотя и ценой моих огромных эмоциональных усилий, но приближается. Происходит очень много сцен, прежде чем он осознает некоторые вещи. А потом до него доходит.

Кей: Это происходит потому, что вы, так сказать, выражаете те чувства, которые вы испытываете? Или вы просто даете ему возможность самому догадываться о них?

Джейн: Я их не выражаю слишком открыто, нет.

Кей: Ну, вот видите, он их не может знать.

Джейн: Он не знает, это верно.

Руководитель: Вам очень трудно выражать свои чувства к нему?

Джейн: Да, трудно, потому что я... если я перестаю сопротивляться и делаю это, то потом ощущаю себя не на высоте, не так как, мне хотелось бы. Я чувствую себя недостаточно зрелой. (33, с. 118-121.)