Текст книги "Собрание сочинений. Том 6"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 50 страниц)

Как известно, в Италии мадьярские гусары массами переходили на сторону итальянцев; в Венгрии целые итальянские батальоны предоставляли себя в распоряжение венгерского революционного правительства и еще теперь сражаются под венгерским знаменем; известно, как немецкие полки в Вене относились к народу; даже в Галиции они отнюдь не были падежными; известно, что поляки, как австрийские, так и неавстрийские, массами сражались в Италии, Вене и Венгрии против австрийских армий и теперь еще сражаются в Карпатах; но слыхал ли кто-нибудь о том, чтобы чешские и южнославянские войска подняли восстание против черно-желтого знамени {т. е. против австрийской монархии Габсбургов. Ред.}?

Напротив, до сих пор известно только то, что потрясенная в своих основах Австрия сохранила жизнь и временно опять укрепилась благодаря черно-желтому энтузиазму славян; что именно хорваты, словенцы, далматинцы, чехи, моравы и русины дали Виндишгрецу и Елачичу войска для подавления революции в Вене, Кракове, Львове и Венгрии, и, как мы узнаем теперь еще от Бакунина, Славянский съезд в Праге был разогнан не немцами, а галицийскими, чешскими, словацкими славянами, и «только славянами»! (стр. 33).

Революция 1848 года заставила все европейские народы высказаться за или против нее. В течение одного месяца все народы, созревшие для революции, совершили революцию, все не созревшие для революции народы объединились против революции. В тот момент надлежало распутать хаос народов Восточной Европы. Вопрос был в том, какая нация возьмет на себя здесь революционную инициативу, какая нация разовьет наибольшую революционную энергию и тем обеспечит свое будущее. Славяне остались безгласными, немцы и мадьяры, верные своей прежней исторической роли, стали во главе движения. И тем самым славяне были окончательно брошены в объятия контрреволюции. А Славянский съезд в Праге?

Мы повторяем: так называемые демократы из австрийских славян – либо негодяи, либо фантазеры, а фантазеров, которые среди своего народа не находят почвы для ввезенных из-за границы идей, постоянно водили за нос негодяи. На Славянском съезде в Праге фантазеры взяли верх. Когда это фантазерство показалось опасным аристократическим панславистам, графу Туну, Палацкому и компании, они выдали фантазеров Виндишгрецу и черно-желтой контрреволюции. Какая горькая и убийственная ирония в том, что этот съезд мечтателей, защищаемый мечтательно настроенной пражской молодежью, был разогнан солдатами той же нации, что фантазирующему Славянскому съезду был противопоставлен своего рода военный славянский съезд! Австрийская армия, занявшая Прагу, Вену, Львов, Краков, Милан и Будапешт, – вот действительный, активный славянский съезд!

Насколько беспочвенной и неясной была фантастика Славянского съезда, доказывают его результаты. У всякой другой нации бомбардировка такого города, как Прага, вызвала бы непримиримую ненависть к угнетателям. Что же делали чехи? Они целовали розги, которыми их секли до крови, они горячо присягали знамени, под которым их братья подвергались казни, а их жены – поруганию. Уличная борьба в Праге была поворотным пунктом для австрийских демократических панславистов. За перспективу своей жалкой «национальной самостоятельности» они предали демократию и революцию австрийской монархии, этому «центру», «который служит систематическому проведению деспотизма в сердце Европы», как говорит сам Бакунин на стр. 29. За это трусливое, подлое предательство революции мы когда-нибудь еще жестоко отомстим славянам.

В конце концов этим предателям стало ясно, что они обмануты контрреволюцией, что нечего думать ни о «славянской Австрии», ни о «федеративном государстве с равноправными нациями», ни еще менее о демократических учреждениях для австрийских славян. Елачич, который является негодяем не в большей мере, чем большинство других демократов из австрийских славян, горько раскаивается, что его так использовали, а Стратимирович, чтобы не дать себя дольше использовать, провозглашает открытое восстание против Австрии. Теперь союзы Славянской липы^[214] опять повсюду противостоят правительству и ежедневно убеждаются на горьком опыте, в какую ловушку они дали себя завлечь. Но теперь уже слишком поздно: бессильные на своей собственной родине против реорганизованной ими же самими австрийской военщины, отталкиваемые немцами и мадьярами, которых они предали, отталкиваемые революционной Европой, они вынуждены будут терпеть тот самый военный деспотизм, который они помогли взвалить на венцев и мадьяр. «Будьте покорны императору, дабы императорские войска не относились к вам, как к мятежным мадьярам» – эти слова патриарха Раячича показывают, что ждет их в ближайшем времени.

Совсем не так вели себя поляки! Угнетаемые, порабощаемые, разоряемые в продолжение восьмидесяти лет, они всегда становились на сторону революции и провозглашали неразрывную связь между революционизированием Польши и ее независимостью. В Париже, Вене, Берлине, в Италии и Венгрии поляки участвовали во всех революциях и революционных войнах, не считаясь с тем, приходилось ли им сражаться против немцев, против славян, против мадьяр или даже против поляков. Поляки – единственная славянская нация, чуждая всяким панславистским вожделениям. Но они имеют для этого достаточно причин: их угнетают главным образом свои же собственные так называемые славянские братья, и ненависть к русским у поляков даже сильнее – и с полным правом, – чем ненависть к немцам. Но именно потому, что освобождение Польши неразрывно связано с революцией, потому, что слова «поляк» и «революционер» стали синонимами, полякам обеспечены симпатии всей Европы и восстановление их национальности, в то время как чехам, хорватам и русским обеспечены ненависть всей Европы и кровавая революционная война всего Запада против них.

Австрийские панслависты должны понять, что все их желания, поскольку они вообще осуществимы, уже осуществлены в восстановленной «австрийской объединенной монархии» под охраной России. В случае распада Австрии их ожидает перспектива революционного терроризма немцев и мадьяр, а отнюдь не освобождение, как они воображают, всех наций, порабощенных под скипетром Австрии. Они должны поэтому желать, чтобы Австрия уцелела – более того, чтобы Галиция осталась у Австрии, дабы славяне сохранили за собой большинство в государстве. Таким образом, панславистские интересы прямо противоречат восстановлению Польши, ибо Польша без Галиции, Польша, не простирающаяся от Балтийского моря до Карпат, это – не Польша. Но именно потому «славянская Австрия» представляет столь же пустую фантазию, ибо без господства немцев и мадьяр, без обоих центров – Вены и

Будапешта – Австрия опять распадется, как доказывает вся ее история вплоть до последних месяцев. Ввиду этого реализация панславизма должна будет ограничиться русским патронатом над Австрией. Поэтому открыто реакционные панслависты были вполне правы, когда они цеплялись за сохранение «объединенной монархии»; это было единственное средство спасти хоть что-нибудь. Но так называемые демократические панслависты стояли перед труднейшей дилеммой: либо отказ от революции и, по крайней мере, частичное спасение национальности при помощи «объединенной монархии», либо отказ от национальности и спасение революции путем распада «объединенной монархии». В тот момент судьба революции в Восточной Европе зависела от позиции чехов и южных славян; мы никогда не забудем им того, что в решительную минуту они из-за своих мелочных национальных надежд предали революцию Петербургу и Ольмюцу!

Что сказали бы мы, если бы демократическая партия в Германии поставила во главу своей программы требование возвратить обратно Эльзас, Лотарингию и Бельгию, тяготеющую во всех отношениях к Франции, под тем предлогом, что большинство населения там немецкое? Как смешны были бы немецкие демократы, если бы они захотели устроить пангерманский немецко-датско-шведско-англо-голландский союз для «освобождения» всех стран с населением, говорящим на немецком языке! К счастью, немецкая демократия переросла эти фантазии. Немецкие студенты в 1817 и 1830 гг. носились с подобными реакционными мечтами, и в настоящее время во всей Германии их оценивают по заслугам. Немецкая революция стала возможной и немецкий народ начал играть хоть какую-то роль только тогда, когда он окончательно освободился от подобных пустых фантазий.

Но панславизм отличается не менее ребяческим и реакционным характером, чем пангерманизм. Когда вы читаете историю панславистского движения прошлой весны в Праге, вам кажется, что вы отброшены на тридцать лет назад: трехцветные ленты, допотопные костюмы, старославянское богослужение, полная реставрация эпохи и нравов первобытных лесов; Сворность – это настоящий буршеншафт^[215], Славянский съезд – новое издание вартбургского празднества^[216]; те же фразы, те же фантазии, а потом та же печальная песенка: «Прекрасное здание строили мы»^[217] и т. д. Кто хочет прочесть эту знаменитую песенку в переводе на славянскую прозу, пусть прочитает брошюру Бакунина.

Подобно тому как участники немецких буршеншафтов надолго оказались во власти решительных контрреволюционных настроений, свирепого франкофобства и самого ограниченного национального чувства, а впоследствии стали все предателями того дела, которым они якобы увлекались, таким же образом, только быстрее – ибо 1848 год был годом революционным – у демократических панславистов демократическая внешность очень скоро превратилась в фанатическое германо– и мадьярофобство, в косвенную оппозицию восстановлению Польши (Любомирский) и в прямое присоединение к контрреволюции.

И если отдельные честные славянские демократы призывают теперь австрийских славян присоединиться к революции, считать австрийскую монархию своим главным врагом и даже идти в интересах революции вместе с мадьярами, то они напоминают курицу, которая в отчаянии бегает по берегу пруда при виде того, как высиженные ею молодые утята неожиданно ускользают от нее в чуждую стихию, куда она не может последовать за ними.

Впрочем, не будем предаваться иллюзиям. У всех панславистов национальность, т. е. фантастическая общеславянская национальность, стоит выше революции. Панслависты согласны примкнуть к революции при условии, чтобы им разрешено было объединить в самостоятельные славянские государства всех славян без исключения, не считаясь с насущнейшими материальными потребностями. Если бы мы, немцы, выставили такие же фантастические условия, далеко бы мы зашли в марте! Но революция не позволяет ставить себе никаких условий. Приходится либо быть революционером и принимать последствия революции, каковы бы они ни были, либо броситься в объятия контрреволюции и в одно прекрасное утро очутиться, быть может, против собственного желания, в одном лагере с Николаем и Виндишгрецем.

Мы и мадьяры должны гарантировать австрийским славянам их самостоятельность – этого требует Бакунин, и люди типа Руге способны действительно дать ему с глазу на глаз подобные обещания. От нас и других революционных наций Европы требуют, чтобы мы гарантировали силам контрреволюции беспрепятственное существование непосредственно у наших ворот, гарантировали им свободное право устраивать заговоры и вооружаться против революции; мы должны в сердце Германии создать контрреволюционное чешское государство, мы должны сломить силу немецкой, польской и венгерской революций при помощи вклинившихся между ними русских аванпостов на Эльбе, на Карпатах и на Дунае!

Мы не намерены делать этого. На сентиментальные фразы о братстве, обращаемые к нам от имени самых контрреволюционных наций Европы, мы отвечаем: ненависть к русским была и продолжает еще быть у немцев их первой революционной страстью; со времени революции к этому прибавилась ненависть к чехам и хорватам, и только при помощи самого решительного терроризма против этих славянских народов можем мы совместно с поляками и мадьярами оградить революцию от опасности. Мы знаем теперь, где сконцентрированы враги революции: в России и в славянских областях Австрии; и никакие фразы и указания на неопределенное демократическое будущее этих стран не помешают нам относиться к нашим врагам, как к врагам. И если Бакунин, в конце концов, восклицает:

«Поистине, славянин не должен ничего потерять, а должен выиграть! Поистине, он должен жить! И мы будем жить. Пока будет оспариваться хотя бы малейшая часть наших прав, пока хотя бы единый член нашего общего организма останется отделенным или оторванным от нас, до тех пор мы будем бороться до конца, до тех пор мы будем беспощадно бороться не на жизнь, а на смерть, пока, наконец, славянство не станет великим, свободным и независимым», – если революционный панславизм принимает эти слова всерьез и будет отрекаться от революции всюду, где дело коснется фантастической славянской национальности, то и мы будем знать, что нам делать.

Тогда борьба, «беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть» со славянством, предающим революцию, борьба на уничтожение и беспощадный терроризм – не в интересах Германии, а в интересах революции!

Написано Ф. Энгельсом 14–15 февраля 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 222 и 223; 15 и 16 февраля 1849 г.

Перевод с немецкого

ПРУССКОЕ ФИНАНСОВОЕ ХОЗЯЙСТВО ПРИ БОДЕЛЬШВИНГЕ И КОМПАНИИ

Кёльн, 16 февраля. «Уволенный» в марте министр фон Бодельшвинг норовит опять выползти на свет из своего уединения. Фон Бодельшвинг избран депутатом во Вторую палату. Достойный выбор тельтовского крестьянского союза!

Если демократическая пресса до сих пор мало занималась бывшими министрами и другими бывшими людьми, то теперь настало время осветить прежние дела подобных господ. Вот почему мы напоминаем нашим читателям и прокурору факты, относящиеся к деятельности г-на фон Бодельшвинга на посту министра финансов.

Пост министра финансов г-н фон Бодельшвинг занял весной 1842 г. и оставался на нем до 3 мая 1844 года.

Он очень любил говорить о том, как он выполняет свои обязанности. Он имел большую склонность к «открытиям». Так, он открыл сословным комиссиям^[218] 24 октября 1842 г., что «финансы в Пруссии подлежат ограниченной гласности, именно той гласности, которая осуществляется в форме трехгодичного публикования государственного бюджета в Собрании узаконений». Затем он объяснил, как и каким образом составляется прусский государственный бюджет. Он строится «главным образом на средних данных по ведомственным отчетам за 3 года, предшествующие составлению бюджета».

26 октября тот же самый г-н фон Бодельшвинг открыл далее, что доходы за последние семь лет возросли более чем на 5¹/₂ миллионов талеров и что можно рассчитывать на дальнейший их рост («Staats-Zeitung» №№ 306 и 307). Тогда принуждены были верить г-ну министру, так как «ограниченная гласность» окружала прусские финансы непроницаемым мраком. Теперь же следует, по меньшей мере, усомниться в истинности заверений, данных тогда г-ном министром финансов, потому что за последнее время выяснилось многое относительно прежнего управления финансами.

Опубликованные в Собрании узаконений финансовые сметы должны основываться на средних данных специальных смет отдельных ведомств, которые составляются на основании действительных доходов предыдущего трехлетия. Если это так, то каждый бюджет, опубликованный в Собрании узаконений, должен содержать приблизительную среднюю величину действительных доходов и расходов предыдущих лет. В противном случае бюджет, по собственному заявлению г-на Бодельшвинга, неправилен и представляет собой фальсифицированный официальный документ.

В 1844 г. в Собрании узаконений (стр.96)^[219] был опубликован бюджет, контрассигнованный г-ном фон Бодельшвингом. Этот бюджет сводится как в приходной, так и в расходной части к сумме в 57677194 талера. В такой сумме, следовательно, должны были выражаться средние доходы и расходы предыдущих лет. На самом деле, однако, и доходы и расходы за предыдущие годы были гораздо выше. Правительство впоследствии сообщило членам первого Соединенного ландтага данные финансового ведомства за 1840–1843 годы^[220].

На основании этого сообщения исчислялись:

Доходы / Расходы (тал.)

1843 г…… 73822589 / 79102787

1842 г…… 73876338 / 75269431»

1841 г…… 71987880 / 74185443»

Всего…… 219686807 / 228557661

Действительная средняя сумма доходов составляла, таким образом, 73228935 талеров, средняя сумма расходов – 76185887 талеров. Г-н фон Бодельшвинг показывал, таким образом, слишком низкую сумму доходов и расходов, а именно утаивал 15551741 талер доходов и 18508693 талера расходов ежегодно. При точном подсчете эти цифры, конечно, должны были бы несколько измениться, поскольку трехгодичные средние данные специальных смет отдельных ведомств не обязательно сызнова исчислялись для каждого проекта бюджета и могут относиться к 1841 и даже к 1838 году. Но значительного понижения утаенных сумм от этого не получится, так как в 1840 г. годичные доходы составляли также 71059475 талеров, а расходы даже 77165022 талера. Относительно 1839 и 1838 гг. у нас нет официальных данных. Однако так как при одном и том же финансовом законодательстве в условиях мирного времени доходы государства изменяются не скачками, а лишь постепенно, то можно с уверенностью принять, что государственные доходы в 1838 и 1839 гг. достигали по крайней мере 70 миллионов талеров.

Бюджет г-на фон Бодельшвинга, таким образом, фальсифицирован, как, вероятно, и бюджеты многих его предшественников и обоих преемников до 1848 года. Г-н фон Бодельшвинг должен был знать, что он публикует нечто неверное, Ему небезызвестно было действительное состояние государственных финансов. Отклонения от истины были столь значительны, что регирунгсрат Бергиус в Бреславле, а за ним и Бюлов-Куммеров, даже не видя отчетов, публично указали на эти неверные цифры. Конечно, если бы г-н фон Бодельшвинг раскрыл истинное положение вещей, его сообщения и речи перед комиссиями провинциальных ландтагов встретили бы другой прием. При «ограниченной гласности» прусских финансов он мог хвастаться, тогда как при полной гласности он мог бы ожидать только позора и обвинений. Он самодовольно говорил о повышении доходов на 5¹/2 миллионов талеров, но умолчал, однако, о том, что с 1840 по 1843 г. расходы превысили доходы на 14976401 талер. Хотя страна вынуждена была дать за это четырехлетие 290746282 талера, все же эти крупные суммы не могли покрыть чрезмерных расходов в 305722683 талера. И такие расходы были произведены без войны, без достаточного отстаивания промышленных и торговых интересов за границей, без флота, без значительного поощрения земледелия и ремесла внутри страны! Роскошные королевские постройки, фавориты среди чиновников, подарки юнкерам и бюрократам, а также армия с ее парадами и смотрами обошлись стране невероятно дорого. Но, конечно, не таков был г-н фон Бодельшвинг, чтобы все это признать. Поэтому он составил фальсифицированный бюджет, чтобы убедить народ, что и доходы и расходы были гораздо ниже, чем в действительности.

Но составление ложных бюджетов всегда было и будет рискованным предприятием. Прусские законы предусматривают суровью наказания за подобные должностные преступления. Опубликованные в Собрании узаконений бюджеты представляют собой официальные документы. Это не подлежит никакому сомнению. Правда, прусское право не установило особых наказаний за составление государственными чиновниками ложных официальных документов. Но рескрипт от 3 июня 1831 г. (ср. Кампц, «Jahrbucher», т. 37, стр.407^[221]) предписывает квалифицировать подобные действия как обман или должностные преступления и применять к ним соответствующие наказания. Прусские судебные учреждения с тех пор также высказались по этому вопросу. Прусское право предписывает (ч. II, разд. 20, 333^[222]) по поводу должностных преступлений следующее:

«Виновный в умышленном нарушении предписаний, относящихся к занимаемой им должности, подлежит немедленному увольнению; сверх того, он, в зависимости от состава совершенного им преступления и причиненного убытка, подвергается соответствующему денежному штрафу, тюремному заключению или заключению в крепости и лишается права занимать государственные должности».

Увольнение, запрещение занимать всякие государственные должности и, сверх того, денежный штраф и лишение свободы – вот что по закону ожидает составителя ложных бюджетов. – Следовательно, если г-н фон Бодельшвинг не сможет оправдаться от тяжкого подозрения в том, что он опубликовал ложный бюджет, судья обязан применить к нему перечисленные наказания. Мы требуем от него и от прокурора, чтобы в это дело была внесена ясность.

Денежный штраф, заключение в тюрьму или крепость должны быть определены в зависимости от состава преступления и причиненного убытка. Убыток, который причинил стране г-н фон Бодельшвинг в компании со своими предшественниками и преемниками по должности, так велик, достигает таких размеров, что его могут причинить всему народу только министры и другие высокопоставленные лица. Мы укажем здесь эту сумму и тут же кстати заметим, что при этом мы тотчас же наталкиваемся на другое должностное преступление министров.

Королевский указ от 17 января 1820 г. устанавливает необходимые расходы по прусскому государственному бюджету в 50863150 талеров. И далее буквально сказано:

«Вышеупомянутая, признанная мною необходимой сумма текущих расходов по управлению ни при каких обстоятельствах не может быть повышена. Начальники отдельных ведомств несут в этом личную ответственность предо мной, и все министерство в целом несет тем большую ответственность, что разрешенная мною сумма в общем вполне достаточна для указанных в бюджете целей».

Что подразумевается под «необходимой суммой для текущих расходов по управлению», ясно и четко устанавливается из дальнейшего противопоставления «текущих расходов по управлению», расходам по управлению государственного долга. Текущие расходы по управлению – это все те платежи из государственного казначейства, которые не идут на уплату процентов или погашение государственного долга. Они, как мы видели, не должны, по королевскому указу от 17 января 1820 г., до сих пор еще не отмененному, превышать сумму в 50863150 талеров. Королевский указ опубликован в Собрании узаконений за 1820 г., и никогда не возникало сомнения, что до провозглашения конституционной монархии подобного рода указы имели в Пруссии силу закона. Каждое превышение установленной законом суммы является, таким образом, нарушением закона, должностным преступлением министров.

Представленные первому Соединенному ландтагу отчеты по исполнению государственных бюджетов за период с 1840 во 1846 г. и предложенные ныне распущенному Национальному собранию отчеты по финансовому управлению за 1847 г. показывают, что все министры с 1840 по 1847 г. из года в год нарушали свой долг; Они каждый год тратили больше – и значительно больше – на расходы по текущему управлению, чем полагалось им по закону. Для большей связности изложения мы будем здесь говорить не об одном только г-не фон Бодельшвинге, а о всех министрах финансов с 1840 по 1847 год. Это были: граф Альвенслебен – с 1835 по 1842 г., фон Бодельшвинг – с 1842 по 1844 г., Флотвель – с 3 мая 1844 г. до 16 августа 1846 г. и фон Дуэсберг– с этого времени до ниспровержения министерства мартовской революцией. Все эти министры в одинаковой мере являются соучастниками преступления. Простое изложение фактов ясно покажет, как разрушается в самом зародыше благосостояние страны целым рядом высокопоставленных чиновников, нарушающих свои обязанности.

Текущий расход, т; е. годичный расход, за вычетом части, затраченной на государственный долг, как мы видели, не должен был по закону превышать __ 50863150 талеров.

Но в 1840 г. израсходовано __ 77165022 тал.

Из этого следует вычесть:

a) на погашение долга __ 8579345»

b) якобы переданные в государственную казну __ 613457»

Итого __ 9192802 тал.

Остаются, таким образом, расходы по текущему управлению __ 67972220 тал.

Итак, незаконно израсходовано в этом году 17109070 тал.

В 1841 г. израсходовано __ 74185443 тал.

Из них на погашение государственного долга и в государственную казну __ 14419563 тал.

Итак, на текущее управление израсходовано __ 59765880 тал.

Сверх законной суммы __ 50863150»

перерасход __ 8902730 тал.

В 1842 г. израсходовано __ 75269431 тал.

В государственную казну отчислений не произведено. На погашение государственного долга израсходовано __ 8684865»

На текущие расходы, следовательно, израсходовано 66584566 тал.

Превышение законной суммы __ 15721416 тал.

В 1843 г. расходы составляют __ 79102787 тал.

В государственную казну и на погашение государственного долга __ 8261981»

Итак, на текущее управление __ 70840806 тал.

Сверх законной суммы __ 50863150»

израсходовано __ 19977656 тал.

В 1844 г. расходы составляют __ 78243308 тал.

Из них в государственную казну и на уплату процентов и погашение долга __ 9252605»

Итак, текущие расходы составляют __ 68990703 тал.

т. е. сверх суммы __ 50863150»

израсходовало __ 18127553 тал.

В 1845 г. расходы составляют __ 77903361 тал.

В государственную казну отчислений не произведено. На погашение государственного долга израсходовано __ 7267082 тал.

Итак, текущие расходы составляют __ 70636279 тал.

т. е. сверх суммы __ 50863150»

израсходовано __ 19773129 тал.

В 1846 г. расходы составляют __ 78562335 тал.

В государственную казну отчислений не произведено. На погашение государственного долга израсходовано 7423831»

Расходы текущего управления составляют 71138504 тал.

Итак, сверх законной суммы __ 50863150»

израсходовано __ 20275354 тал.

В 1847 г. расходы составляли __ 80392730 тал.

Из них на помощь нуждающимся израсходовано 6207650»

На погашение государственного долга 7209192»

Итого __ 13416842 тал.

Итак, расходы текущего

управления составляют __ 66975888 тал.

т. е. сверх законной суммы __ 50863150»

израсходовано __ 16112738 тал.

Итого превышение за эти годы __ 135999646 тал.

В продолжение последних восьми лет, при министрах Альвенслебене, Бодельшвинге, Флотвеле и Дуэсберге, почти сто тридцать шесть миллионов талеров незаконным образом растрачены из государственных денег, т. е. из народного достояния, из средств бедняков! И эти господа разгуливают на свободе, украшенные звездами и орденами, да еще занимают, как Флотвель, высокие государственные посты! На днях в газетах сообщалось, что один судебный чиновник – он слыл за демократа – был подвергнут аресту по обвинению в том, что он вручил не по принадлежности 50 талеров. 50 талеров и 136 миллионов!

Возможно, что установленная в 1820 г. сумма больше не соответствует государственным потребностям последнего времени. В таком случае правительство должно было бы открыто выступить и законно установить новый бюджет. Но этого оно не хотело, этого оно не посмело сделать. Не хотело оно этого ввиду своих абсолютистских стремлений; не посмело оно этого сделать, потому что боялось разглашать тайны финансового ведомства. Смотры в присутствии королевы Виктории, крестины, свадьбы, церкви, иерусалимское епископство, старые, полузабытые грамоты Фридриха II, рыцарские замки, каски, гвардии лейтенанты, юнкера, попы и бюрократы и т. д. и т. д. – какую роль эти бедствия для народа играют и играли в прусских финансах, этого не полагается знать народу. Так тайно велось прусское хозяйство, и министры становились преступниками даже перед лицом существующего закона. Правда, пока еще не нашлось судей для них.

В какой мере прусское финансовое хозяйство при Фридрихе-Вильгельме IV истощило государственную казну, видно из следующих данных:

1840 г. Кассовая наличность

с предыдущих лет __ 16949157 тал.

Годовой доход __ 71059475»

Всего __ 88008632 тал.

Годовой расход __ 77165022»

Остается наличность __ 10843610 тал.

1841 г. Кассовая наличность с предыдущих лет __ 10843610 тал.

Годовой доход __ 71987880»

Всего __ 82831490 тал.

Отсюда вычесть годовой расход __ 74185443»

Остается наличность __ 8646047 тал.

(Составленная Альвенслебеном роспись в Собрании узаконений заканчивается суммой 55867000 талеров как в приходной, так и в расходной части!)

1842 г… Кассовая наличность с предыдущих лет __ 8646047 тал.

Годовой доход __ 73876338»

Всего __ 82522385 тал.

Годовой расход __ 75269431»

Остается наличность __ 7252954 тал.

1843 г. Кассовая наличность с предыдущих лет __ 7252954 тал.

Годовой доход __ 73822589»

Всего __ 81075543 тал.

Годовой расход __ 79102787»

Остается наличность __ 1972756 тал.

1844 г. Кассовая наличность с предыдущих лет __ 1972756 тал.

Годовой доход __ 75976613»

Всего 77949369 тал.

Годовой расход __ 78243308»

Дефицит __ 293939 тал.

1845 г. Годовой доход __ 77025034 тал.

За вычетом дефицита 1844 г __ 293939»

Остается __ 76731095 тал.

Годовой расход __ 77903361»

Итак, дефицит __ 1172266 тал.

1846 г. Годовой доход 75721698 тал.

За вычетом дефицита 1845 г __ 1172266»

Остается __ 74549432 тал.

Годовой расход __ 78562335»

Итак, дефицит __ 4012903 тал.

(Рескриптом от 3 февраля созывается первый Соединенный ландтаг, но он не разрешает кредита.)

1847 г. Годовой доход 79518543 тал.

За вычетом дефицита 1846 г __ 4012903»

Остается __ 75505640 тал.

Годовой расход __ 80392730»

Итак, дефицит __ 4887090 тал.

Для покрытия необходимых расходов берут из государственной казны 4000000 талеров, и таким путем приход повышается до 83518543 талеров. Таким образом, старое правительство вступило в 1848 год с дефицитом в главной государственной кассе и с опустошенной государственной казной. Кассовая наличность за эти 6 лет – с 1840 по 1847 г. – свелась с излишка в 16949157 к дефициту в 4887090, т. е. уменьшилась на 21836247 талеров.

Доходы за 8 лет составляли __ 598988170 тал.

Расходы __ 620824417»

Дефицит, следовательно, равен вычисленной выше сумме __ 21836247 тал.

Это уменьшение наличности невозможно дольше отрицать, хотя правительство и старается скрыть его, перенося остатки доходов и расходов с одного года на другой, и делается это в такой форме, что, вместо имеющегося уже дефицита, в отчетах выводится еще ложный актив. Таким образом, в «мирное время», при полном «спокойствии» и «порядке», прусские финансы были разорены прусским правительством. Когда начались движения 1848 года и денежный рынок пришел в состояние депрессии, государство не только не могло оказывать поддержку частным лицам, но требовало даже новых жертв для своего дальнейшего существования. Этим господа буржуа обязаны прусским экс-министрам и их сообщникам. Если бы они не совершили указанных должностных преступлений, вместо дефицита было бы 136 миллионов талеров наличными деньгами, которыми можно было бы поддержать кредит. Вот он, причиненный убыток, о котором говорит 333 прусского уголовного законодательства.