Текст книги "Добро пожаловать домой (СИ)"

Автор книги: Карина Пьянкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Но по какой-то причине мама выбрала именно этот путь. И после того, что я узнала, мне плохо верилось в то, что она сделала это просто так. Нет… Мама точно хотела чего-то добиться. Но в итоге разбилась насмерть. И теперь мне уже не узнать ни ее плана, ни того, осуществила она его или нет. Эту тайну Анаис Дюпон унесла с собой в могилу.

Но вот причину смерти моей матери я все еще могла узнать. Потому что она могла быть только здесь, в Новом Орлеане, в городе, в котором столько людей ненавидели и все еще ненавидят Анаис Дюпон.

ГЛАВА 6

Череда вечеринок

С домашним заданием я справилась достаточно быстро. С учебой у меня вообще всегда ладилось. И сейчас я даже жалела об этом. Как только появилось свободное время, сразу же в голову полезли мерзкие мысли, подозрения, страхи… В комнате мгновенно стало душно, тесно, просто невыносимо… Хотелось бежать из дома, хоть куда-то, но глянув в окно, я практически с ужасом увидела, что напротив «Розы» застыла неподвижно тощая высокая фигура в темной одежде. Кто именно это был, разглядеть не удавалось, но почему-то не было сомнений, что там стоит Кройц. Стоит и ждет. Меня.

Я сжала зубы до скрипа и зашторила тяжелые портьеры, не оставляя ни единой щели. Нет. Я так просто не сдамся. Не дождется. Ни за что. Что бы ни сделала Кройцу моя мать, платить ее долги мне совершенно незачем. Я ни в чем не виновата.

В дверь осторожно постучали.

– Мисс Тесса? – окликнула меня какая-то девушка. Это точно не была одна из моих родственниц. Сердце в груди тревожно екнуло.

Неужели?..

– В-войдите! – пискнула я, готовая к чему угодно.

В комнату вошла Эмми. Выглядела она точно так, как я помнила: стянутые на затылке волосы, отглаженная форма. В ней не было ничего подозрительного, ничего странного. Просто девушка. Я бы никогда не подумала даже…

В руках она держала единственную кружку. Видимо, для меня.

– Наверное, вам сейчас неплохо было бы выпить горячего шоколада, – предположила горничная и протянула мне свою ношу.

Кружку я приняла с опаской.

– Я приготовила его на кухне внизу, не волнуйтесь, – понимающе улыбнулась Эмми. – Вам не стоит бояться. В доме вы в безопасности.

Она явно поняла, что я знаю, кто она такая на самом деле. И это служанку не особо смущало.

Почему-то меня слова Эмми тут же успокоили, и я принялась с огромным удовольствием пить. Горячего шоколада я не пробовала уже очень и очень давно.

Если с Джоем мне теперь было тревожно, то Эмми для меня осталась совершенно такой же. Ее я ни капли не боялась.

– У дома стоит какой-то подозрительный молодой человек, – заметила с тревогой горничная, которая уходить не спешила. – Вам лучше не покидать «Розу» в одиночку, мисс. Думаю, этот юноша опасен.

Такая забота почему-то была приятна.

– Да, Эмми, ты права. Лучше с ним мне не встречаться, – вздохнула я, передергивая плечами.

Неприятно было оказаться пленницей в доме без возможности выйти наружу.

– Войти в дом он не сможет, об этом не стоит волноваться, – успокаивающе произнесла Эмми. – Отдыхайте спокойно. «Белая роза» умеет защищать от чужаков.

Как только я допила напиток, девушка забрала у меня опустевшую кружку и бесшумно выскользнула из комнаты, притворив за собой дверь.

– «Роза» умеет защищать от чужаков… – задумчиво повторила я, растянувшись на кровати. – А вот тетю Жаннет не защитила… Почему? Только потому что убийцу привела в дом моя мать?

Разумеется, мне никто не ответил. Да и не мог ответить…

Мой мобильный телефон молчал. Ни звонка, ни сообщения. Как будто всю жизнь до приезда в Новый Орлеан попросту стерли, и у меня не было ни друзей, ни семьи. Но и новые приятели не спешили продемонстрировать внимание.

Я тупо смотрела на мобильный. Так и заснула, не раздеваясь.

Проснулась я посреди ночи в темноте. Хотя точно помнила, что свет я не выключала. Оставалось надеяться только, что в комнату заходили мои родственники, а не другие обитатели «Белой розы».

В доме было что-то не так. Я сперва даже не поняла, что именно… только через несколько минут сообразила.

Музыка.

Откуда-то доносилась классическая музыка и как будто бы… топот.

Ничего инфернального вроде бы. Но не посреди ночи же!

Я была уверена, что все мои родственники спят.

Здравый смысл говорил, что нужно раздеться, забраться под одеяло и накрыть голову подушкой, чтобы спрятаться от навязчивого шума. Но я почему-то не стала слушать здравый смысл на этот раз.

Надела на ноги тапки и пошла искать, где же играет музыка. Уже в коридоре стало ясно, что звуки доносятся сверху.

С этажей, которых на самом деле не было.

Как будто из прямо из темноты передо мной соткался Жак, дворецкий.

– Мисс Тесса, добрый вечер, – произнес он и согнулся в поклоне.

Все это произошло так внезапно, что я едва не завопила от неожиданности. Хорошо, вовремя спохватилась, а то бы переполошила весь дом.

– Д-добрый вечер, – придушенно выдавила я.

– Вам не спится? – участливо поинтересовался дворецкий.

– Да, – кивнула я. – Музыка…

Я скорее догадалась, чем увидела, что старик улыбается.

– Не думал, будто вам это может помешать. Сегодня в доме музыкальный вечер. Хозяева немного увлеклись. Боюсь, могут просидеть до утра.

Я едва не застонала. Никогда бы не подумала, что призраки могут доставить мне такие вот неприятности. Классическая музыка… Господи, не стоны, не звон цепей, не таинственный шепот, от которого по спине бегут мурашки, а музыка, мешающая спать. Наверняка, ее и слышу только я одна.

– И часто в «Белой розе» бывают… музыкальные вечера? – обреченно спросила я, заранее пытаясь оценить масштабы катастрофы.

– Не слишком. Я думаю, хозяева не будут против проводить их только в ночи с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье, чтобы вы могли отдыхать перед школой.

От такого я дар речи потеряла. Кажется, моя мертвая родня нисколько не уступала в манерах живой.

– Это было бы очень м-мило, – выдавила я, неосознанно копируя бабушкину манеры говорить.

Казалось бы, уже ничто не может меня удивить… Но нет, Жаку удалось преподнести мне очередной сюрприз. Он спросил:

– Не желаете ли присоединиться?

Показалось, будто я просто брежу.

– К музыкальному вечеру? Присоединиться?

– Да, мисс. Все будут рады вас увидеть. И, думаю, общество вам придется по вкусу.

Я почувствовала себя Алисой, замершей над норой, где только что скрылся белый кролик. Стоило ли мне соглашаться и идти?.. Это может быть чертовски опасно.

– Соглашайтесь, мисс Тесса, – принялся уговаривать меня Жак. – Разве вам страшно в «Розе»? Или здесь с вами случалось что-то дурное?

Я задумалась. В «Белой розе» со мной действительно пока не случалось ничего дурного. И даже другие обитатели дома оставались милы и дружелюбны…

– Нет, но…

– Вы будете в «Розе», – произнес старый слуга. – И та ее часть едва ли не более настоящая, чем видимая вам. Пойдемте, мисс Тесса. Вам ведь все равно не уснуть.

Я про себя произнесла молитву. А после кивнула.

Пока зло мне причинить пытались только живые. А «Белая роза» оставалась милостива к новому жильцу.

Жак взял меня под руку и повел к лестнице. Как и ожидалось, она опять вела на верхние этажи, которые не видел никто живой в доме, кроме меня одной.

Я все пыталась найти границу, место, где видимая всем часть «Розы», переходила в другую… Но ее не было. «Белая роза» так и осталась «Белой розой», даже когда мы совершенно точно перешли на «призрачный» этаж, разницы не обнаружилось никакой. Та же роскошь вокруг и ни следа запустения или тления.

– Вы чем-то удивлены? – поинтересовался Жак, заметив, как я верчу головой.

– Ну… Вокруг все такое… живое… – ляпнула нелепость я.

– Разумеется, мисс, – ответил мне дворецкий. – А каким, по-вашему, здесь все должно быть?

Слова вырвались сами собой:

– Но вы же все мертвые!

Жак тихо рассмеялся.

– Это спорное утверждение, мисс. В «Розе» нельзя умереть.

Ответ показался мне настолько жутким, что больше вопросов я не задавала.

С каждым шагом музыка становилась все громче, как и разговоры, смех…

А потом в меня врезался мальчик. Совсем маленький мальчик, ему было года три-четыре на вид. Светловолосый голубоглазый ангел, одетый в голубые бриджи и белую рубашку. Судя по одежде, родился он в двадцатом веке.

Сперва он испуганно охнул, а потом просто обнял меня за ноги, поднял голову и доверчиво заглянул в глаза.

– Ты будешь жить с нами теперь? – чуть картавя спросил ребенок. – Ты мне нравишься. Давай поиграем.

Карапуза от меня отцепил Жак.

– Нет, месье Сандер, эта девушка не будет с нами жить. Она гостья.

Мальчик обиженно надулся и топнул ножкой.

– Но в «Розе» не бывает гостей!

Я вглядывалась в лицо ребенка, в то, как он гримасничал…

– Ты ведь Дюпон? – спросил я маленького Сандера.

Тот фыркнул, гордо задрав нос. Нос, несомненно, фамильной формы.

– Да. Я Дюпон! Александр Фабиан Дюпон!

Свое имя он произнес почти не картавя, как будто долго тренировался. Возможно перед зеркалом.

– Первенец нынешней Мадам, – тихо пояснил Жак, беря мальчика за руку. – Пойдемте, месье. Наверняка вас ищет месье Грегори.

Это… мой дядя, стало быть. И сейчас дворецкий отведет его… к моему деду. Который покончил с собой.

– Так тут все Дюпоны? – выдавила из себя я.

Этот мальчик был совершенно точно мертвым. Но выглядел как обычный, нормальный ребенок. И вел себя также.

– В «Розе» только те ваши родственники, которые умерли в ней, – пояснил Жак, закрыв перед этим уши Сандеру. – Поэтому основателя рода вы здесь не встретите. И некоторых других членов семьи, что покинули мир за пределами дома. «Роза» всегда заботится о своих хозяевах.

Ага. Вот только непонятно, кто же тогда здесь на самом деле хозяин: дом или живущие в нем люди, которые даже после смерти остались в этих стенах.

– Идемте, мисс Тесса, – позвал меня дворецкий, идя вперед. Мальчик так и повис на его руке, что-то увлеченно рассказывая на уже ставшей мне привычной смеси английского и французского.

Жак двигался по коридору, а я неуверенно шла вслед за ним, испуганно озираясь. Если «живые» этажи были погружены во мрак, то здесь свет буквально слепил, все видно было как днем.

Заиграл вальс. Что-то знакомое, но я плохо разбиралась в классической музыке, она меня никогда особо не интересовала. Наверное, где-то здесь даже и танцуют. Бал призраков в призрачном доме…

– Я, наверное, выгляжу неподходяще, – спохватилась я уже у самых дверей комнаты, из которой доносились голоса и звуки вальса. Вряд ли толстовка и джинсы покажутся моим почившим родственникам подходящей одеждой для светского мероприятия.

Но Жак меня успокоил:

– Здесь никого не удивить странной одеждой. Думаю, хозяева даже не обратят внимания.

В этот момент Сандер вырвал руку и открыл дверь сам. Мне оставалось только пойти следом за мальчиком. Дворецкий отошел в сторону, с поклоном пропуская меня внутрь.

Я вошла в комнату с некоторой робостью. Все же… я оказалась в окружении мертвецов. Вот только жизнь в них бурлила. Об одежде здесь действительно можно было не волноваться – все собравшиеся явно предпочитали наряды своего времени.

– Мисс Тесса, – оповестил Жак о моем приходе. Фамилии моей он не назвал.

И после этого все взгляды оказались устремлены на меня. Даже музыка смолкла, и танцующие пары отвлеклись от своего приятного занятия, чтобы рассмотреть меня как следует.

Самое забавное, мое появление действительно обрадовало моих почивших родственников.

Первой ко мне подошла женщина лет сорока на вид с такими яркими рыжими волосами, что казалось, будто она пылает. Вроде бы я уже видела ее лицо на одном из фамильных портретов в «Белой розе».

– Quelle charmante créature! – пропела дама, потрепав меня по щеке, после чего спохватилась, увидев мою растерянность: – Ах, должно быть, ты не говоришь по-французски. Бедная девочка! Тебе приходится говорить на этом ужасном грубом английском. Такая жалость. Я Леони Дюпон. Ты можешь меня называть просто тетя Леони, милая. Боюсь, вычислять, кем мы друг другу приходимся, придется долго. Но ты такая молоденькая! Слишком уж рано пришла к нам.

– Мадам Леони, мисс Тесса – гостья, – пояснил вовремя подоспевший Жак. – Она должна будет вернуться.

Эта новость вызывала настоящий фурор среди почивших Дюпонов. Гостей здесь явно никогда до этого не бывало.

Однако донимать меня вниманием мертвая родня не стала, позволив мне спокойно поговорить с рыжеволосой женщиной. Вскоре снова зазвучал вальс, и пары закружили по комнате.

– Присаживайтесь, душа моя, – потянула меня к пустующему дивану. – Вы наверняка не танцуете.

По моему виду легко было догадаться, что так и есть. Подходили и другие родственники. Здоровались, интересовались здоровьем… Интересно, а как они себя чувствуют в таком… состоянии? Могут ли пораниться? Испытывают ли голод и жажду? Устают? Каково это, быть призраком «Белой розы»?

В целом-то они вели себя точь-в-точь как живые: пили, ели, говорили, смеялись, танцевали… Ничего общего с тем, как обычно представляют себе дом с привидениями.

– Да, я не танцую, – подтвердила я.

Тетя… Боже, еще одна тетя… Леони держала меня за руку. И ее ладонь была теплой. И это, наверное, удивляло едва не больше всего прочего.

По мановению руки мне принесли бокал, в котором, кажется, было шампанское. Я в своей жизни пила только пару раз – папа наливал пару глотков вина на день рождения или рождество. Честно говоря, есть или пить в этой части дома было страшновато, поэтому я просто держала бокал и смотрела, как поднимаются к поверхности крохотные пузырьки газа.

– Так как там теперь? – начала расспрашивать меня умершая родственница. – Дюпоны все еще правят в Новом Орлеане? Или теперь уже нет? Как жаль, что бедняжка Александр пришел так рано… Это неправильно, когда подобное случается с детьми… Да и род это ослабило…

Я кивнула, соглашаясь. Но пожалеть умершего дядю у меня не получалось. Казалось, маленький Сандер был полностью счастлив. И ко всему прочему, он явно не понимал, что на самом деле умер. Наверное, никогда и не поймет. Вряд ли призраки могут вырасти…

– Да, сейчас главная моя бабушка, Натали Дюпон, но потом ее место должен будет занять Рене Арно, – ответила я.

Леони покачала головой.

– Бедная Натали. Столько горя не каждому выпадает… А Рене, говорят, был довольно милым юношей. Каков он сейчас?

Смерть, похоже, не настолько и сильно мешала почившим Дюпонам быть в курсе того, что творится снаружи. Вот только почему их это вообще интересует? Они же мертвы. Окончательно и безнадежно.

– Дядя Рене… Не знаю. Он очень сдержанный, – ответила я, не зная как описать человека, которого знаю третий день. Да я с ним даже не разговаривала толком ни разу. Если тетя Жаннет и тетя Вирджини открыто демонстрировали свой характер, то дядя Рене оставался вещью в себе. И мне казалось, на самом деле его не знал вообще никто.

– А на ком он женился? Рене Арно?

Леони Дюпон явно мечтала услышать все последние сплетни. Жаль было ее расстраивать. Не думаю, что в «Розе» умирают так уж часто, чтобы любопытство этой женщины оказалось полностью удовлетворено новостями.

– На Шарлотте… – покопавшись в памяти, я все-таки смогла вспомнить девичью фамилию тети Лотты. – На Шарлотте Боннар. У них двое сыновей. Близнецы.

Призрачная родственница нахмурилась.

– Грегори, твой дедушка, готов был поклясться, что Шарлотта Боннар выйдет замуж за Андре, а не за Рене. Шарлотта и Андре же были помолвлены.

Я задумалась… Вот о чем говорили тетя Лотта и дядя Рене после ухода Андре Арно. Тетя говорила, она виновата перед мужчиной, говорила, она его оставила… То есть она разорвала помолвку с младшим братом и предпочла ему старшего? Потому что младшего сожрала Анаис Дюпон… Я могла понять такое решение… Но если тетя Лотта чувствовала себя виноватой после разрыва помолвки, то вот дядя Рене – совершенно точно нет.

– Надеюсь, между братьями не произошел разлад из-за Шарлотты? Было бы жаль… Грегори говорил, мальчики Арно чрезвычайно близки.

Точней, были близки. Не заметила между ними ни малейшего следа родственной приязни.

– Вряд ли разлад произошел из-за тети Лотты, – вздохнула я. К сожалению, я знала о моих родственниках в Новом Орлеане недостаточно, чтобы понять причину ссоры между братьями. Но тетя Шарлотта не относилась тому типу женщин, из-за которых разгораются войны.

Можно было предположить, что и здесь виновата моя мать… Но, по словам всех, Рене Арно ее ненавидел и остался одним из тех немногих, кто не пал жертвой ее чар.

– Что ж, значит, они поссорились из-за другой женщины, – задумчиво произнесла Леони. – Так жаль, когда разрушаются братские узы…

На это замечание я только рассмеялась. Наверное, тетя Леони очень уж много прочитала любовных романов.

– Почему же сразу из-за женщины?

Словно мало причин для того, чтобы братья могли поссориться.

Леони Дюпон посмотрела на меня так, будто я была неразумным ребенком.

– Что бы ни творили мужчины, в конечном итоге все это из-за женщин, – весомо произнесла она. И вряд ли кто-то мог переубедить призрака.

Слава Богу, после этого разговор перешел в более удобное для меня русло. Мне поведали о том, как живут колдуны, члены Ковена – именно так тетя Леони называла сообщество тех, кто обладал особыми силами. Разумеется, она говорила о том, как они жили в ее времена. Но что-то подсказывало мне, что с тех пор немногое изменилось.

Заодно мы все-таки выяснили, кем друг другу приходимся. Я была праправнучкой Леони. Она тут же признала это родство «достаточно близким», но называть ее бабушкой запретила строго-настрого.

Что странно… мои мертвые родственники казались куда более открытыми и милыми людьми, чем родственники живые. Хотя многие, по словам все той же тети Леони, умерли не самой приятной смертью.

Сама Леони Дюпон умерла от проклятия. Она равнодушно сообщила, что просто не поладила с одним жрецом вуду.

– А я… у меня друзья из семей, которые с вуду связаны, – неуверенно призналась я женщине.

– Ты хочешь порвать с ними из-за моей смерти? – рассмеялась беззаботно прапрабабушка, махнув рукой. – Глупости. Я не была невинной жертвой, это была дуэль на равных. И если уж я по собственной глупости проиграла, то это только моя вина. По крайней мере, я выгляжу куда лучше умерших в своих постелях от старости.

Как бы мне хотелось, чтобы та же тетя Вирджини умела прощать… Да и не только она одна…

Расходиться начали только ближе к рассвету. К тому моменту я хотела уже только одного – спать. Глаза слипались неимоверно, казалось, что мне самой даже до комнаты не дойти. Выручила все та же горничная Эмми. Она вызвалась проводить меня до спальни. К тому моменту я уже окончательно смирилась с тем, что окружена неупокоенными душами, поэтому общество давным-давно мертвой служанки меня не пугало ни капли.

Как я в итоге оказалась в собственной постели, вспомнить после пробуждения упорно не удавалось…

Встать пришлось слишком рано для человека, который лег только под утро. В тот момент я готова была проклясть правила, которым маниакально следовали Дюпоны.

Бабушка была непреклонна, и все же заставила меня спуститься к завтраку, хотя я буквально умоляла ее дать мне выспаться.

В итоге, когда я спустилась в столовую, то выглядела так, будто сбежала со съемок фильма ужасов в полном гриме. Перед выходом бросила взгляд в зеркало – и вздрогнула. Бледная до синевы, вокруг покрасневших глаз залегли глубокие тени…

Бабушка Натали не удосужилась посмотреть, как же выглядит ее внучка, когда пришла будить. Она вышла сразу же, как стало ясно, что я окончательно проснулась… Поэтому для нее тоже стало сюрпризом явление к завтраку не самого свежего трупа.

Однако первой меня разглядела тетя Лотта, которая сперва поперхнулась тостом, а, прокашлявшись, метнулась ко мне, едва не опрокинув стул.

– Тесса, милая, что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь?

В ее голосе слышалось столько беспокойства за меня, что я на какой-то момент почувствовала себя… дома.

– Просто не выспалась… – пролепетала я, не желая волновать попусту родственницу. Да и объяснять, где я провела эту ночь, тоже не хотелось.

Тетя развернулась и гневно напустилась на тетю Вирджини и собственного мужа.

– Больше никаких мрачных разговоров за столом! Ребенок из-за всех этих ужасов не смог выспаться как следует!

Вирджини Дюпон скривилась. Она, похоже, считала меня чем-то вроде реинкарнации моей мамы, поэтому ребенком я для нее по определению не была. Дядя Рене равнодушно заметил, что мне исполнилось уже семнадцать лет, и я уже довольно взрослая девушка.

Поведение Шарлотты Арно оставалось для меня загадкой. И я не знала, как относиться к ее заботе. Ведь она же даже не скрывала, что хочет убрать меня из дома, все равно куда.

– Я налью тебе кофе, милая, – вздохнула бабушка Натали. – Крепкого. Или нет. Лучше тебе действительно еще поспать… Не думала, что ты такая… чувствительная. Анаис всегда спала спокойно и крепко.

Захотелось прямо в лицо бабушке, да и не только ей – всем, кто собрался за столом – сказать такую простую и понятную вещь: я не Анаис Уайт. Но удалось сдержаться и на этот раз.

Я просто встала из-за стола и ушла в свою комнату. Как и было велено – досыпать. Тем более, что именно этого мне и хотелось больше всего на свете в тот момент. Просто нормально поспать. Тем более, что-то мне подсказывало, следующая ночь на верхних этажах «Розы» тоже будет оживленной. И значит, опять не отдохнуть как следует.

Но уже спустя полчаса меня разбудил телефон. Мари звонила мне. С какого-то перепугу решила позвать посидеть у нее дома. Как будто мы уже с ней подруги не разлей вода. После одного дня знакомства-то.

Никогда не была особо общительной, но на этот раз вцепилась в возможность уйти из «Розы» намертво. Только попросила, чтобы меня забрали отсюда. Вряд ли Кройц станет ждать меня и сейчас, не железный же он, чтоб больше десяти часов провести без еды и сна. Но это не значит, что он не попросил присмотреть за мной еще кого-то… из своры.

Мы договорились с Мари, что меня на мотоцикле заберет Джим. Одноклассница клялась: вот его никто не догонит. Честно говоря, это меня скорее пугало, чем успокаивало… Но стоило подумать о перспективе провести в четырех стенах весь день, как все отступало на задний план перед страхом попросту рехнуться.

Я наспех побросала вещи в рюкзак и спустилась на первый этаж. Джима я собиралась дождаться уже прямо у ворот.

– Тесса, куда ты собралась? – перехватил меня буквально у самых дверей дядя Рене, схватив за руку.

Хватка у него оказалась жесткой, даже чересчур. Скорее всего, должен был остаться синяк.

– К друзьям, – выдавила я обреченно.

Дядя вполне мог заставить меня остаться дома. И, наверное, был бы прав. Ведь мне угрожали, и всерьез.

– С теми своими друзьями? – спросил Рене Арно, требовательно заглядывая мне в глаза.

– Д-да, – кивнула я, не уверенная полностью, какое впечатление на родственника окажет такой мой ответ.

Будущий преемник бабушки удовлетворенно хмыкнул и уточнил:

– Они тебя заберут отсюда?

Немного отлегло от сердца. Если не запретил сразу же, то, возможно, из дома я все-таки выйду.

– И отвезут назад?

– Да, Мари пообещала, – растеряно ответила я.

И тут пошел форменный допрос.

– Телефон заряжен?

– Да.

– Деньги взяла?

Я уже совершенно ничего не понимала.

– Да.

Дядя Рене снял с запястья тонкую серебряную цепочку с подвеской и застегнул на моей руке. У меня даже мысли не возникло, будто это просто украшение.

– Кое от чего убережет, – криво улыбнулся родственник, не сводя с меня напряженного взгляда. – Если что-то пойдет не так, позвонишь немедленно. А теперь иди. За тобой уже приехали.

– Спасибо, дядя Рене, – искренне поблагодарила я мужчину и поспешно выскочила за дверь.

В голове не укладывалось… Это ведь была родственная забота. И пусть она оказалась немного грубоватой, как будто неумелой, но никак иначе то, что сделал только что дядя Рене, назвать не получалось.

На душе у меня изрядно потеплело, и по дорожке к воротам я будто на крыльях летела.

Увидев меня, такую счастливую, Джим, так и не слезший с железного коня, тоже широко улыбнулся и кивнул за спину, предлагая усаживаться. Ну, хотя бы у Джима в отличие от Ди имелся шлем и для себя, и для меня. Уже гораздо лучше.

– Тесса, ты что, куришь? – спросил меня недоуменно парень, когда я устроилась позади него и на всякий случай намертво вцепилась в куртку мотоциклиста.

Меня от такого вопроса даже передернуло. Сама я уже к запаху как-то притерпелась и даже перестала его толком замечать. Начало казаться, будто он выветрился за без малого два дня. Оказалось, нет.

– Не курю, – обиженно ответила я. – И никогда не пробовала.

– Но… – начал было спрашивать Джим, заводя мотор.

– Даже говорить об этом не хочу, – оборвала его я.

Ну не рассказывать же в самом деле идиотскую историю о том, что намертво пропахла табаком после того, как посидела рядом с курильщиком? Я бы в такую чушь и сама не поверила.

С места мы сорвались резко – и тому была причина: из-за угла показалась девушка в темной одежде. И я готова была поклясться, что видела ее вчера рядом с Кройцем. Похоже, псы не собирались оставлять меня в покое.

– Хорошо, что это не сам Кройц, а только его девушка! – крикнул мне Джим, когда мы отъехали от «Розы» на достаточное расстояние. – Не хотелось бы сцепиться с этим ублюдком!

Стоило как следует расспросить ребят про Кройца. Лучше заранее знать, что он может выкинуть. Если пес может убить колдуна или жреца вуду, то наверняка и сам владеет какими-то особыми умениями, не подвластными обычным людям.

Всю дорогу я оглядывалась, чтобы проверить, нет ли за нами погони. Но то ли никто из псов не поехал следом, то ли я паршиво умела определять наличие хвоста.

Заметив мое ерзание, Джим снова подал голос:

– Псы учуют тебя и так. Так что не сворачивай зря шею.

Что ж, обрадовал, так обрадовал… Хоть плачь теперь…

И что мне тогда делать? Оставаться в «Белой розе» до скончания дней и даже после смерти оставаться в этом доме как другие Дюпоны? От подобной перспективы становилось не по себе.

Джим привез меня во Французский квартал. Так же, как и Ди. Кажется, это мой рок. Все странные парни на мотоциклах притаскивают меня именно в этот район Нового Орлеана. Мы остановились около небольшого одноэтажного дома. Кивнув на него, Джим сказал:

– Это дом Мари. Тут она живет со своей бабушкой, миссис Смит.

Честно говоря, в жилище королевы вуду я входила с робостью. Да и кто бы не оробел на моем месте? Но Джим держался совершенно обычно и буднично, будто бы не происходило ничего из ряда вон выходящего.

– Мы пришли! – громко сказал он, и в этот момент в прихожую вышла сухонькая невысокая темнокожая старушка в широком цветастом платье и надетом каким-то странным образом платке, этакий тюрбан, с навязанными узлами.

– Здравствуйте, – поздоровалась я первой, глядя на пожилую женщину во все глаза.

Все говорили, будто миссис Смит королева Вуду в Новом Орлеане, и я пыталась найти хоть какие-то признаки ее особого могущества. Но их не было. Разве что одежда слегка необычная… Но многие сейчас странно одеваются, и что с того? Старушка тепло мне улыбалась.

– А… Так это ты, девочка, дочка Чумы Дюпон? – спросила она. Но без злости или отвращения.

– Мою маму звали Анаис Уайт, – выдавила я, ожидая очень плохого продолжения.

Миссис Смит подошла поближе ко мне и медленно втянула воздух через нос. Я увидела, как затрепетали ее ноздри.

– Дядя Рене просил передать вам наилучшие пожелания, – выпалила я. Эти слова будто сами попросились на язык.

Жрица вуду жизнерадостно и звонко рассмеялась.

– Рене Арно, будущий Месье… – протянула она, довольно улыбаясь своим мыслям, и начала обходить меня по кругу. – Вежливый мальчик. И такой предусмотрительный… Всегда таким был. Разве что одного не учел… А ты хорошая девочка, ничего не взяла от матери. Ни ее красоты, ни ее безумия, ни ее силы. Вся в отца, до последней капли крови.

Я такими словами была просто поражена.

– Но у моей мамы не было силы! Она же из-за этого уехала из Нового Орлеана! – изумленно воскликнула я.

Джим стоял поодаль и не мешал королеве Нового Орлеана говорить со мной. Видимо, эту женщину перебивать было не принято.

Миссис Смит в голос расхохоталась.

– Вашего дара у нее и правда не было. Триста лет вы, колдуны, женились только промеж собой, тут рано или поздно, а родится какой-нибудь уродец… А вот другие были. Дары у Чумы имелись – и с избытком. Когда Чума говорила – ей внимали как Господу Богу. В особенности, мужчины. Уж чем, а силой красивая женщина всегда обладает.

Да, этой силы у меня действительно не было. Я не была обаятельной красавицей. На меня парни никогда не заглядывались.

– Бабушка, ты чего держишь Тессу на пороге? – вышла на звуки голосов Мари, недовольно хмурясь.

Старушка пожала плечами.

– Ну должна же я была посмотреть, что у тебя за новая подруга. Тем более, что она дочь Чумы, – добродушно проворчала миссис Смит.

Моя одноклассница вздрогнула. Да-да, я знаю. Анаис Дюпон – это довольно специфическая тема.

– И что скажешь, бабушка? – чуть неуверенно спросила девушка.

Я поняла, что именно в этот момент решалось, будем ли мы с Мари друзьями или нет.

Пожилая женщина пожала плечами и благодушно изрекла:

– Хорошая девочка, всегда буду ей рада.

Этим и закончилась первая в моей жизни аудиенция с настоящей королевой вуду. Та велела мне передать наилучшие пожелания уже моему дяде Рене и ушла на кухню, откуда доносились восхитительные запахи.

– Бабушка гамбо варит, – пояснила мне Мари, заметив мое недоумение. Разумеется, мне это ничего сказало. Я только могла предположить, что это какое-то зелье.

Но в реальности все оказалось куда проще.

– Суп это. Потом попробуешь. Он бабушке всегда удается.

Что это за чудное блюдо, я не знала. Должно быть, что-то такое особенное, луизианское.

Тут до меня дошло, что самая могущественная жрица вуду в Новом Орлеане готовит сейчас на кухне суп для внучки и ее друзей. Было от чего рехнуться.

– Пошли, мы только вас ждали! – потянула меня за собой в глубь дома Мари. Джим пошел сам.

Пока меня вели, я только вертела головой, пыталась увидеть что-то такое… ну, особенное, что-то, в чем сразу бы было заметно вуду. Но натыкалась только на пучки сухих трав, развешанные то там, то тут. И этими травами, кажется, весь дом пропах…

А никаких колдовских штук на первых взгляд не было вовсе.

– Мари, а где… ну всё? – растеряно спросила я у одноклассницы.

Девушка переглянулась с Джимом и хмыкнула. Моя реакция явно ребят веселила.

– Храм в подвале. Держать всю эту утварь для вуду в доме не слишком удобно, – с хитрющей улыбкой ответила Мари. – Не забивай себе голову, Дюпон. Вуду – не для белых. Даже если захочешь с нами связаться, все равно учить никто не станет. Твою мать моя бабка даже на порог не пустила, когда она пришла проситься в ученицы.