Текст книги "Добро пожаловать домой (СИ)"

Автор книги: Карина Пьянкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Но Кройц ведь наверняка поджидает меня снаружи, – неуверенно произнесла я. – Он ведь убьет меня сразу, как только увидит.

У меня не было ни малейших сомнений, что мой враг уже нашел меня, и снует где-то поблизости, поджидая возможности отправить меня на тот свет. Ведь мне говорили, что пса невозможно сбить со следа.

– Глупости. Он тебя даже не заметит, – беззаботно махнула рукой девушка, улыбаясь еще шире. – Тем более, поверь, умереть тебе не грозит. Только не сейчас.

Успокоив меня этими странными словами, Бридж быстро нырнула в какую-то комнату, откуда уже вышла в ярко-алом коротком плаще, который накинула прямо на свой провокационный наряд. Застегивать плащ она не стала, только пояс затянула.

– Ты ведь наверняка не ела еще пончиков в Новом Орлеане, верно? – спросила меня Бридж, подцепив под локоть и буквально выволакивая наружу.

– Нет… – растеряно отозвалась я, не понимая, что же такого особенного может быть в пончиках именно в этом городе. Как по мне, так пончики – это везде только лишь пончики. И, будь моя воля, я бы не стала покидать клуб только ради того, чтобы поесть здесь. Среди скопления людей Кройц вряд ли станет нападать на меня. Ну, я, по крайней мере, надеялась на это.

– Вот сейчас и попробуешь! – радостно добила меня Бридж.

Кройц действительно поджидал рядом с клубом, как и предполагала. Стоял на другой стороне улицы как серая безмолвная тень. На меня и стриптизершу он даже не взглянул, хотя, готова была поклясться, что девушку в настолько яркой одежде и с таким вызывающим макияжем заметил бы даже слепой.

– Не смотри ты так на этого мальчишку, – рассмеялась, заметив мое изумление, Бридж. – Высокомерный сукин сын, думает, будто так же хорош, как его папаша. Хотя на самом деле и близко не подобрался к его силе. Он не сможет заметить нас с тобой.

– Ты не жрица вуду, – тихо сказала я. – Ты ведь солгала мне, верно? Кто ты?

Она лукаво взглянула мне в глаза.

– Тебя ведь на самом деле мучают другие вопросы, верно? Да и какая разница на самом деле, кто я такая? Всему свое время, воробушек. Сейчас совершенно точно время для пончиков, а не для скучных разговоров. Поверь, пончики в Новом Орлеане невероятны.

Подружка Ди повела меня прочь от Кройца, но я не могла заставить себя не оборачиваться, каждый раз проверяя, там ли он.

Но сколько бы я ни смотрела назад, картина от этого не менялась. Пес стоял напротив «Пентхаус клуб».

– Собакам тоже порой можно отбить нюх, – невозмутимо пожала плечами Бридж.

Но не видел нас не только мой враг. Я с удивлением поняла, что вообще никто нас не видит, ни одна живая душа. На Бридж должны были пялиться не отрываясь, но ни один человек даже взглядом ее не удостоил. Но при этом никто и не врезался в нас. Бридж с уверенностью ледокола шла через толпу – и та неизменно расступалась.

– А кто такие псы? – спросила я у стриптизерши. Почему-то я была уверена, что она мне разъяснит. – Не люди ведь. Я видела… как у них светятся глаза.

Улыбка Бридж на мгновение стала почти что злой. Очевидно, псы ей не нравились едва ли не сильней, чем мне самой.

– Когда-то они были людьми. Давным-давно, на другой земле… И они боролись с тем, что называли зло. Огнем и мечом. Иногда каленым железом. Они были просто дьявольски изобретательны, эти охотники за злом… Хотя иногда говорили, что они псы Господа. Они просили сил, чтобы отличать правых от неправых. И однажды их получили. Но потеряли свою человеческую суть. Монстры, которые борются с монстрами… Пожалуй, это даже забавно. С тех пор они расползлись по всему свету как заразная болезнь, и продолжают делать то, во что верят. Пусть уже и не так рьяно, как встарь. Не трогают тех, кто не вредит людям… Я ответила на твой вопрос, воробушек?

Я кивнула.

– Они еще страшней, чем колдуны, – вздохнула я.

И после этого Кройц еще может меня в чем-то обвинять?

– Пожалуй, – согласилась со мной стриптизерша.

Девушка Ди действительно привела меня поесть пончиков, причем, судя по толпе туристов, место было по какой-то причине культовым.

– Cafe Du Mond, – провозгласила Бридж с огромным удовольствием. – Это место просто обожали сестры Дюпон, пока старшая могла ходить. Я имею в виду, разумеется, Жаннет и Вирджини. Анаис они с собой не приглашали. Да она и предпочитала другую компанию и другие места. Куда более пафосные.

Почему-то я не сомневалась в последних словах. Бабушка Мэгги каждый раз, вспоминая мою умершую мать, пеняла на ее аристократические замашки. Наверняка мама бы побрезговала есть пончики в подобном месте.

– Обожаю сладкое… – мечтательно протянула девушка и решительно двинулась к кафе.

Как оказалось, там подавали только лишь кофе и пончики. Причем, пончики действительно особенные, квадратные, а не круглые, и безо всякой дырки посередине.

Черт, ненормальный город! Даже пончики – и те странные.

Все было покрыто сахарной пудрой. Пончики… Пол… Мебель. Я сперва даже не сразу поняла, почему у меня ботинки липнут к полу.

– Я угощаю, – улыбнулась мне Бридж и нетерпеливо щелкнула пальцами. Официант тут же появился, как по волшебству. И вот он-то мою спутницу точно видел. Невысокий нескладный парень ее просто облапал взглядом, если только еще не чего похуже сделал.

Стриптизершу такое внимание не смущало ни капли. Да и неудивительно, при ее-то работе. Она спокойно сделала заказ, и ни капли не удивилась, когда его выполнили в течение пяти минут, хотя зал был забит битком.

Пончики… Что ж, пончики оказались восхитительными, в отличие от паршивого кофе. Но плохой напиток, как ни странно, только оттенял божественный вкус выпечки. Правда, когда я прикончила свою порцию, то оказалось, что лицо и руки испачканы сахарной пудрой. За это я тут же удостоилась от Бридж вместо привычного «воробушек» прозвища «сладкая девочка». Учитывая, кем была рыжая, звучало до ужаса пошло.

Потом Бридж заказала нам еще по порции. Все равно уйти отсюда я могла, только когда за мной придет дядя. И девушка не собиралась оставлять меня до приезда родственника.

– Новый Орлеан – безумный город, – пожаловалась я, вяло жуя очередной пончик. Казалось, что я скоро лопну. Но все равно делать больше было нечего. Так что я ела. – Кажется, здесь все дурацкие страшилки, которые рассказывают, становятся реальностью.

Бридж оглушительно расхохоталась, запрокинув голову назад. Честно говоря… в этот момент она стала жуткой. И ее кожа, которая раньше казалась белоснежной… Она теперь казалось белой как у трупа.

– Разумеется, все, – подтвердила она безо всякого сомнения. – Все до единой. Это же Новый Орлеан, воробушек.

И тут в моей голове возник совершенно идиотский вопрос. Столько книг, столько фильмов…

– Бридж, а вампиры? – спросила я странную девушку.

Та фыркнула. Вопрос, видимо, показался ей забавным.

– Родню спрашивала уже?

Я замотала головой.

– Если бы спросила, то тебе бы ответили, что никаких вампиров нет и быть не может.

Это было… да, черт подери, это было сильное разочарование. После всех рассказов, после уверений знаменитостей… И тут выходит, что как раз вампиров, который обеспечили Новому Орлеану самую большую известность, не существует.

– А если бы ты задала тот же вопрос миссис Смит, она бы только промолчала, – неожиданно продолжила рыжая стриптизерша.

– А если я задам этот вопрос тебе?

Она пожала плечами, выстукивая по столу какой-то задорный ритм.

– Тогда я скажу, что это самые отвратительные твари, которые только ходят под этой луной, – глухо и раздраженно произнесла Бридж. – Что они оскверняют своим присутствием саму землю. И что по ночам таким хорошим девочкам как ты, ходить в одиночку не стоит. Это тебе не «Сумерки», воробушек.

– Значит… – мой голос дрогнул.

Не «Сумерки», стало быть. Я читала «Интервью с вампиром». Лестат… Лестат вроде бы не отличался человеколюбием. Хорошо смотреть фильмы про куртуазных вампиров, которые предпочитают на ужин исключительно привлекательных девушек. А вот от мысли, что можно и самой стать этим «ужином», становилось не по себе.

– Значит, – кивнула рыжая.

Ее улыбка стала мрачной, зловещей. Бридж явно не относилась к тем, кто романтизировал кровососов.

– Люди живут. Старятся. Умирают. Потом их души уходят. Это правильно. Так и должно быть. Но некоторые хотят изменить порядок вещей. Они считают, что достойны другой участи. Вот только, чтобы избежать старости и смерти, приходится занимать жизнь у других. Мерзость…

Да уж. Если рассматривать вампиров вот так, то мерзость. Противоестественная мерзость, вроде зомби из фильмов.

– И мои… родственники считают, будто вампиров нет?

Странно… Как могут не знать ведьмы и колдуны о чем-то сверхъестественном, что обитает совсем близко?

– Считают. Вампиры избегают ведьм, причем так старательно, что ни одна живая душа в Ковене даже не предполагает, будто кровососы действительно существуют. Вампиры не убивают колдунов. Не пьют их кровь. Брезгуют, должно быть.

Я с облегчением выдохнула.

– Значит, мне можно не волноваться. Из-за вампиров.

Рыжая хмыкнула.

– С чего ты взяла это воробушек? Ты-то не ведьма.

Встречаться с вампирами теперь у меня не было никакого желания. Ну ни малейшего.

Тут зазвонил мой телефон, чего я так ждала.

– Дядя! – радостно воскликнула я, снимая трубку.

Бридж удовлетворенно улыбнулась, понимая, что ее вахта рядом со мной скоро закончится. Все-таки я отняла достаточно ее времени.

– Тесса! Что случилось?! Прислуга в панике! Твоя комната разнесена! Ты в порядке?

Все-таки это приятно, когда о тебе беспокоятся.

На заднем плане слышались встревоженные голоса бабушки и тети Жаннет.

– Кто-то впустил в дом Кройца, – сообщила я почти спокойно. Теперь паника уже давно отступила. Сложно было бояться после того, как слопала столько сладких пончиков. – Он… Я сбежала через окно…

Вспоминать, как я бежала по улицам сломя голову, было неприятно. Зато мысль о Юджине заставила улыбнуться. Как бы хотелось встретиться с ним еще хотя бы раз…

– Сбежала от пса? – ушам своим не поверил дядя Рене. – Это невозможно…

– Мне помогли. Друзья.

– Твои недоучившиеся жрецы? Не верю.

Вздохнув, ответила только:

– Нет, дядя. Другие друзья. Ты заберешь меня? Я в «Cafe Du Mond».

– Конечно, заберу, – поспешно заверил меня дядя. – Жди меня там. И никуда оттуда не уходи.

Как будто бы я могла куда-то уйти, когда за мной по пятам гонится Кройц.

– Я жду, дядя Рене, – успокоенно произнесла я. – Не волнуйтесь. Я в порядке.

Бридж, следившая за мной во время разговора, задумчиво сказала, когда я положила трубку:

– Рене Арно… Мраморный Рене. Он действительно хороший человек, воробушек. И заботится о тебе.

Мраморный Рене… Подходящее прозвище для моего дяди. Холодный, сдержанный, благородный…

– Ты так думаешь? – спросила я, чувствуя странную гордость за родственника.

– Думаю, – кивнула Бридж с полной уверенностью. – Хороший человек… Светлый. Держись поближе к нему.

Светлый человек появился в кафе через двадцать минут, бледный и, против обычного, даже растрепанный. Первым делом он начал оглядывать кафе, пытаясь найти меня.

Я неуверенно махнула рукой, привлекая внимание мужчины. Увидев меня, дядя улыбнулся, и как будто напряжение отпустило его.

– А еще он такой красавчик, – задумчиво протянула стриптизерша, буквально облизывая мужчину взглядом. – Хор-р-рош…

Я залилась краской. И так было неловко, что дядя застал меня в такой вот «оригинальной» компании. Так теперь еще Бридж говорит пошлости…

– Тесса, милая, я с тобой так скоро поседею… – со сдержанной укоризной произнес родственник. – Когда мы вошли в твою комнату… А теперь ты здесь одна… Как можно так безответственно поступать?..

Я хотела возмутиться. В конце концов, рядом со мной была Бридж! Я не поступила безответственно… Но дядя смотрел… сквозь подружку Ди. Он ее просто не видел, как не видели и люди на улице. Галлюцинация? Но тогда как она смогла сделать заказ? Вряд ли бы это было по силам моей галлюцинации.

– Мы же не будем рассказывать лишнее, правда? – ухмыльнулась Бридж, подмигивая мне, поднимаясь на ноги. – Пока, воробушек. Береги себя. И если что… ты уже понимаешь, что делать.

Стриптизерша пошла к выходу, безбожно виляя бедрами, и уже у самых дверей бросила через плечо.

– Вирджини.

Пояснений больше не потребовалось.

Теперь я знала, кто пожелал мне смерти. «Белая роза» все еще оставалась для меня самым безопасным местом на земле.

– Простите, дядя. Я просто не знала, что делать, – вздохнула я, понимая, что пока не стоит рассказывать родственнику о моей странной компании.

Если он, один из сильнейших колдунов Нового Орлеана по заверениям многих, не может видеть ее…

– Поедем домой, Тесса, – с усталым вздохом произнес мужчина, протягивая мне руку, которую я приняла.

Только когда мы сели в машину, дядя начал задавать вопросы, которых у него имелось немало.

– Как тебе удалось сбежать от Кройца? Не так легко сбить со следа пса. Я бы сказал, что практически невозможно…

Устало прикрыв глаза, я прижалась к стеклу. Оно приятно холодило кожу.

– Сперва меня подвез парень по имени Юджин. А потом помогла девушка одного знакомого.

Рене Арно недоверчиво хмыкнул.

– Юджин? И еще какие-то странные друзья, о которых мы не знаем?

Ну да. Я понимала, что говорила странные вещи.

– Да, дядя. Друзья.

Мужчина тяжело вздохнул и завел мотор.

– Тесса, я понимаю, что у тебя не так и много причин, чтобы доверять мне… Но… но я волнуюсь. И пытаюсь заботиться о тебе. Пусть и не всегда выходит.

Он – да.

– Простите, я… я просто не могу сейчас ничего толком рассказать. Но это действительно друзья, которые меня выручили. Не думаю, что сама бы сумела сбить со следа пса…

Зато это прекрасно удалось вульгарной рыжей девушке, которая слишком много знала и умела.

– Слишком могущественные друзья…

Пожалуй, да. Должно быть, Ди и Бридж действительно могущественные. Вот только кто именно они такие?

– Они… они сказали, что мне задолжали. Поэтому и помогают. Защищают, – пояснила я, пытаясь как-то успокоить родственника.

– Но почему ты не поехала к миссис Смит?

Ну да. Логичней было бы обратиться за помощью именно к королеве вуду.

– Не знала ее адреса. А звонить Мари не решилась. Некогда было…

– Глупый беспечный ребенок. Мои сыновья и то ведут себя разумней.

Замечание было бы обидным… Но говорил дядя с той интонацией, с которой бабушка Мэгги выговаривала мне за разбитые коленки.

Однако я решила немного поспорить с мужчиной:

– Но они-то всю жизнь росли в Новом Орлеана. Я – нет. Тут все играют в странные игры по странным правилам. Это не мой мир.

– Будь моя воля, ты бы никогда здесь не оказалась.

На эти слова можно было обидеться. Но не получалось.

– Но Мадам… Мадам вцепилась в предложение твоего отца. Думала…

Я неуверенно улыбнулась. Было ясно, о чем он говорит.

– Думала, что во мне все-таки проснулись семейные способности. Но у меня их нет… Она ведь хотела… чтобы в «Белую розу» вернулась моя мама, верно? Бабушка ведь и видит во мне только маму.

– Видит… Не обижайся на нее. Каждая мать любит своего ребенка, каким бы он ни был. Мадам любила Анаис всем сердцем и мечтала, что однажды она раскается.

Но человек, который так легко убивал, вряд ли способен на раскаяние.

– Я не обижаюсь…

В «Белой розе» меня встретили с радостью, такой бурной, что впору было начать сомневаться в ее искренности. Даже тетя Вирджини улыбалась. И чертовски… чертовски убедительно. Мне раньше даже нравилась ее искренняя ненависть. По крайней мере, казалось, что родственница не держит камня за пазухой.

Как оказалось, я плохо разбиралась в людях, и теперь в очередной раз в этом убедилась.

– Почему, тетя? – спросила я Вирджини Дюпон, когда удалось выпутаться из объятий бабушки и тети Лотты. – Что я вам сделала?

Бабушка медленно поднесла руку к сердцу. Тетя Шарлотта только молча смотрела на меня. Дядя Рене… он устало сел в кресло и закрыл лицо руками, как будто не желал видеть происходящего. Мрамор пошел трещинами.

Изумление тете Вирджини удалось превосходно.

– О чем ты, девочка?

И праведный гнев тоже оказался хорош.

– Это вы впустили Кройца в «Розу», – пояснила я спокойно. У меня не выходило злиться. Я просто хотела знать. – Я ведь ничего не сделала вам, чтобы вы могли желать мне смерти.

Вирджини подскочила на ноги.

– Что за чушь ты мелешь? – недовольно спросила она. – Ты ударялась головой? Или… или, на манер своей драгоценной мамочки, решила настроить нас друг против друга?

Тетя явно собиралась отпираться до последнего.

– Я знаю, что это сделали вы. Мне сказали, – пожала плечами я. – Те, кто в состоянии сбить со следа пса. Поэтому можете не врать. Мне все равно. Но только знайте, вы ничем не лучше моей матери. Разве что глупей. Не хватило ума даже придумать свой собственный способ для убийства.

Больше мне нечего было ей сказать. И я не хотела ничего говорить. Бридж я верила безоговорочно. Ведь она была на моей стороне и пока ничем и ни в чем не обманула.

За успокоением я пошла к тете Жаннет.

Она явно ждала меня. Ноутбук был выключен, а стол совершенно пуст. Зато оказался включен проигрыватель и по комнате растекались звуки джаза.

– Вижу, что ты в порядке, – удовлетворенно произнесла она. – И тот фокус, что провернули со мной, с тобой уже не сработал.

Я кивнула, внимательно, вглядываясь в ее лицо. Она должна была… завидовать мне. Пусть даже безотчетно. Потому что ей спастись не удалось.

Но ничего этого заметить не удалось. Только радость и облегчение. Тетя Жаннет была рада, что я уцелела. Искренне рада.

– Меня горничная предупредила, – объяснила я, занимая уже практически свое законное место на диванчике. – Привидение. Иначе бы он до меня добрался.

Женщина кивнула своим мыслям. А потом буквально пронзила меня напряженным, встревоженным взглядом.

– Кто? Лотта или Вирджини? – спросила она.

Забавно. Значит, тетя считает, что обеим этим женщинам могла прийти в голову мысль избавиться от меня навсегда. А ведь вчера убеждала, что Шарлотте Арно я нравлюсь. Очередная ложь во спасение.

– Вирджини.

Улыбка тети Жаннет стала горькой.

– Моя яростная сестра… Она так и не смогла отпустить свою боль… Но это только ее вина. И ничья больше. Я не прошу ее понять. Ты слишком добрая девочка для этого. Надеюсь только, что однажды она заслужит твое прощение. Пока же… В «Розе» станет на одного жильца меньше.

Я не поверила своим ушам.

– Вы выставите тетю Вирджини из дома?

Как такое вообще возможно?

– Не я. Мама. Для блага самой Вирджини. Пока она не натворила дел… «Белая роза» становится опасным местом для людей, которые сошли с правильного пути…

Хотя бы мне не придется волноваться, что снова в доме окажется чужак… Кстати, о чужаках…

– Я видела постороннего вчера в доме, – сказала я тете Жаннет. – Поздно вечером.

Мои слова женщину изрядно напугали. И под сомнение она их не поставила.

Подъехала поближе и пристально взглянула в глаза.

– Видела? Кто это был? Почему ты не рассказала сразу?

Ну… наверное, следовало. Но утром мне показалось, что можно и от.

– Это был мужчина. Молодой. Но я не видела его лица. Было слишком темно.

Описание вышло скудным. Но была еще одна деталь, которую нельзя было опустить:

– «Роза» была на его стороне.

– Что?!

А вот в эти слова писательница явно не могла поверить.

– Ты говоришь ерунду! Да и что значит – «„Роза“ на его стороне»?

Я бы тоже опешила после такого вот заявления.

– Дом менялся так, словно пытался помочь тому человеку. Коридоры были совершенно другими, тетя. И как будто бы «Роза» стала больше. Гораздо больше. А это ведь был второй этаж. Он вроде бы… ну, настоящий. Он не должен также легко меняться, как и те этажи, верхние.

Рассказывать получалось с трудом. Мешало проклятое косноязычие. Да и сложно было подобрать слова, чтобы описать сверхъестественное.

– Этот парень… Он был именно тем, кто стер мою память. Он сам так сказал…

Тетя выдала какую-то особенно заковыристую фразу на французском. Наверняка ругалась. Я бы тоже на ее месте ругалась. Жизнь в «Белой розе» постепенно становилась все более безумной.

– Как?.. – в конце концов, выдавила она. – С каких пор посторонние ходят по нашему фамильному особняку? С каких пор Дюпон пытается убить другого Дюпона?

У тети, казавшейся мне прежде оплотом спокойствия, похоже, понемногу сдавали нервы.

– Ну… Я не Дюпон, а Уайт.

Тут писательница как-то странно хмыкнула.

Но я просто продолжила:

– А первой так начала поступать… моя мама.

После этих слов Жаннет Дюпон только рукой махнула.

– Анаис – это Анаис. Она родилась ненормальной. В ней с самого детства не было ничего человеческого! Но такого же оправдания для Вирджини у меня нет.

Почти что с ужасом увидела, что писательницу едва ли не трясет.

Сейчас поддержка требовалась уже самой Жаннет Дюпон. И я решила, что могу попытаться сделать для нее хоть что-то. Пусть самую малость. К примеру, подойти и обнять. Так я и сделала. Ведь она была моей тетей, в нас текла одна кровь.

И обнимая тетю Жаннет, вдыхая свежий запах ее духов, я поняла, что все-таки она права. Я – Дюпон.

ГЛАВА 10

Прошлое скалит клыки

До самого вечера я пряталась от всего мира в кабинете писательницы, слушая музыку и читая. Мы не разговаривали друг с другом, каждая была занята своими делами. Но рядом с тетей становилось куда спокойней, чем одной. И… теплей что ли.

Страшно сказать, но я даже примирилась с тем, что тетя слушала исключительно джаз. Она сказала, что это Глен Миллер. Ну… Если… если притерпеться, то ничего так себе музыка, жизнерадостная… Даже слишком жизнерадостная для сегодняшнего дня.

Видеть сейчас еще кого-то мне не хотелось. Даже Мари, которой я позвонила, и сказала, что придется отложить поход в «Белую розу».

Пусть это и глупо… Но мне казалось, будто я тоже… тоже виновата в том, что произошло, в том, что сделала тетя Вирджини.

– Может, зря решила не встречаться сегодня с друзьями? – спросила тетя, как раз во время разговора сделавшая перерыв. – Могла бы отвлечься.

Ну да… От такого, пожалуй, отвлечешься…

– Нет. Так… лучше мне сегодня побыть одной.

Жаннет Дюпон не одобрила моего выбора.

– К одиночеству быстро привыкаешь, Тесса. А потом оно еще и начинает нравиться…

Говорила она это с горькой полуулыбкой.

– Я позову друзей, но в другой день. Сейчас не время.

С этим Жаннет Дюпон согласилась, пусть и не слишком охотно. Почему-то она пыталась сделать так, чтобы недостатка в общении у меня не было.

Через несколько минут разговор вновь свернул в прежнее русло:

– Куда больше выходки моей сестры меня волнует тот, кто может так легко войти в наш дом без чьего-либо разрешения. Да к тому же менять память… Это слишком тонкое искусство… И оно требует подлинного могущества от колдуна…

Мне тоже было интересно, кто это такой.

– То есть кто-то действительно сильный… может вот так запросто подчинить «Белую розу»?

Тетя подъехала к окну и выглянула наружу. А потом отъехала от окна, да еще и зашторила портьеры.

– И не надоедает же сопляку…

Отлично. Что-то в этом мире никогда не изменится. К примеру, Кройц под окнами фамильного особняка семьи Дюпон.

– Настырный, – устало вздохнула я.

– Если бы еще не был таким идиотом, то далеко бы пошел… А так… придется все-таки от него избавляться… Как бы это еще и сделать так, чтоб псы не открыли сезон охоты…

Слова тети заставили меня вздрогнуть. Причем меня больше напугало желание тети избавиться от Кройца, а не то, что псы из-за этого могут напасть. Вряд ли она имела в виду, что попытается переубедить Кройца и объяснить ему, насколько же на самом деле дурно он поступает.

Ну да… Я и раньше подозревала, что старшая сестра мамы далеко не ангел.

– Нельзя ли… может, он отстанет сам? – осторожно предположила я. Сама мысль об убийстве была мне отвратительна. До дрожи. До тошноты. И делу не помогало ни капли то, что Кройц пытался меня убить.

Наверное, я глупая.

Тетя Жаннет повернулась ко мне, и в ее взгляде я увидела… гордость и удовлетворение.

– И ведь правда, ничего не взяла от Анаис. Вся в отца…

– В деда, – покачала головой я. – На папу я совершенно не похожа.

Улыбка писательница стала еще шире. Так, думаю, должен был улыбаться Чеширский кот из «Алисы в стране чудес».

– Нет, ma chérie. В отца. Уж я-то знаю… – с полной уверенностью в собственной правоте отозвалась тетя и снова вернулась к столу. Работа не ждет. Читатели желают получить новую книгу…

Что-то мне не понравилось в голосе тети. Что-то было в ее интонация такое странное, подозрительное… Но вот только эту правду я не хотела знать. Не хотела и все тут. Если это очередной скелет «Белой розы», то пусть он продолжает лежать в своем шкафу. И я не стану беспокоить его. Никогда.

После заката к нам присоединился и серый то ли от усталости, то ли от расстройства дядя Рене, который потеснил меня на диване, отвоевав половину. Не скажу, будто это меня порадовало: я привыкла, что при желании могу вытянуть ноги. Но попросить пересесть на стул совершенно измученного человека, который всем своим видом словно олицетворял несчастье, казалось жестоким.

– Что там Вирджини? – слишком уж легко и небрежно спросила тетя у родственника. Вот только ритм, который ее пальцы выбивали по клавиатуре, сбился.

Рене Арно, Мраморный Рене сидел ссутулившись, как древний старик. Дядя просто спрятался во владениях писательницы, чтобы никто больше не видел, как на самом деле он измучен. А ведь дядя Рене был именно что измучен. Семейный скандал словно вытянул из него всю силу и всю радость.

– Крик. Истерика. Обвинения всех во всем, – устало произнес он.

Эти новости Жаннет Дюпон нисколько не удивили. Думаю, именно такого поведения от разоблаченной сестры она и ожидала.

– Предсказуемо… Но использовать фокус Анаис – это жалко.

– Согласен.

Пока мои старшие родственники обменивались фразами, я сидела как на иголках, ожидая, когда же вопросы начнут задавать уже мне. Дядя Рене просто не мог не попытаться выбить из меня имя того, кто помог мне отвязаться от пса, а заодно и сказал, что именно тетя Вирджини впустила убийцу в «Белую розу».

И Рене Арно, конечно же, не обманул моих ожиданий.

– Тесса, кто сказал тебе о виновности Вирджини? – требовательно спросил меня колдун. И будто что-то тяжелое стало давить на меня, вынуждая отвечать.

Неужели он колдовал?

– Я… Дядя, что вы со мной делаете? – пытаясь сдержаться, спросила я.

Бридж велела не рассказывать. Я не должна… Даже если он требует…

– Рене, ты в своем уме? – недовольно воскликнула Жаннет и провела ладонью сверху вниз.

Меня тут же отпустило. Зато голова заболела так, будто по ней долго били чем-то тяжелым. Я привалилась к спинке дивана и закрыла глаза, едва не проваливаясь то ли в беспамятство, то ли вовсе в обморок. Мерзкое ощущение… И было чертовски обидно, что правду дядя Рене пытался узнать таким способом.

– Я… – неуверенно начал было оправдываться перед ведьмой мужчина, но та слушать не пожелала.

Никогда прежде в голосе писательницы не звенело столько возмущения и гнева.

– Да как у тебя только ума хватило?! Рене, это же ребенок! Беззащитный ребенок! Как ты мог?!

– Жаннет, Тесса связалась с кем-то… кто может отбить нюх псу. И слишком много знает. А девочка явно не хочет откровенничать! И не отвечает на прямые вопросы. Что ты предлагаешь?

– Явно не насилие!

Я открыла глаза и посмотрела на дядю. Он раскаивался в том, что сделал. Это было ясно.

– Тесса, почему ты молчишь? – спросила меня тетя. Она, похоже, надеялась уговорить меня. – Ты ведь понимаешь, что нам очень важно знать, что с тобой происходит.

Замотав головой, выдавила:

– Нельзя. Мне сказали, что пока не стоит ничего никому говорить.

Подумав немного, я добавила:

– И на самом деле, я даже толком не знаю, кто мне помогает. Так и не поняла, кто они на самом деле.

Это была чистая правда. Я уже подозревала – да что там! – была практически уверена, что сладкая парочка Ди и Бридж, мягко говоря… не являлись людьми.

– Говорят… Будто по какой-то причине мне задолжали. Я… не стоит, думаю, вам это все рассказывать.

Тетя и дядя переглянулись, и Рене Арно вдруг произнес:

– Анаис добилась от кого-то заступничества для дочери? Она вполне была способна…

В это мне безумно захотелось верить. Верить в то, что мама, которая так жестоко обходилась со всеми вокруг, все-таки была… мамой, любила меня. Заботилась…

Тетя Жаннет округлила глаза, а потом расхохоталась.

– Рене… Ты все-таки неисправим… Меня всегда забавляло, как ты порой думаешь о людях лучше, чем они есть на самом деле. Анаис была социопаткой, Рене. Я ее сестра, и могу говорить об этом с полной уверенностью. Из всех человеческих эмоций она испытывала разве что любопытство. Ни о какой материнской любви тут и речи не могло быть.

После такого заключения никаких иллюзий у меня попросту не осталось. Ни единой чертовой иллюзии. И от этого почему-то стало больно.

– Тогда кто? Отец? Адвокат по фамилии Уайт заключил договор с некими неизвестными силами? Да я вообще сомневаюсь, что Анаис ему рассказывала правду о семье хотя бы в урезанной версии. Твоя сестра всегда была очень скрытной.

Это верно. Чушь. Папа никогда не подозревал, будто с Дюпонами что-то нечисто. Только отмахивался, когда бабушка Мэгги со злостью говорила, что моя мама была той еще ведьмой. Хотя подозреваю, тут бабушка имела в виду скорее характер, а не способности. Все мои родственники в Нью-Йорке считали только, что мама происходит из старой креольской семьи.

Жаннет согласно кивнула.

– Скрытной. И отлично лгала. Очень убедительно. Я даже сама несколько раз велась… Так что не строй нелепых теорий по поводу добропорядочного мистера Уайта.

Добропорядочный мистер Уайт. Мой отец. Которому мне, похоже, придется врать так же, как врала ему раньше моя мать. Не рассказывать же разумному и прагматичному адвокату о том, что его жена на самом деле происходила из старинного ведьминского рода, а теща – так и вовсе королева ведьм Нового Орлеана?

Папа никогда не поверит в такую историю.

И в лучшем случае меня просто упекут в сумасшедший дом…

– Тогда… кто? Как ты думаешь? – спросил Рене Арно.

А та… та выразительно взглянула на меня, как будто мое присутствие мешало говорить открыто. Намек колдун понял мгновенно.

– Тесса, не могла бы ты оставить нас наедине? – попросил меня мужчина.

– Но… – начала было я, но тут же сама и смолкла. Хотя и стало неприятно, что вещи, которые совершенно точно касались меня, собирались обсуждать тайно.

Ну ничего. Все равно докопаюсь до правды. Подслушаю, хотя бы. Или расспрошу Джоя. Под настроение тот бывает на редкость словоохотливым. Но как же обидно… И что такого уж секретного хотела сказать тетя Жаннет дяде Рене?

В коридоре, как оказалось, меня уже поджидала тетя Вирджини, разъяренная как фурия. И пусть я не сомневалась ни на секунду, что стоит крикнуть – мне тут же придут на помощь, все равно стало не по себе. Казалось, еще немного – и тетя просто выцарапает мне глаза.