Текст книги "Рыжая лиса (ЛП)"
Автор книги: Карина Хелле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
подслушивать. – Если это проклятие, то тоже кто-то. Не думаю, что дело в призраках. Не
совсем в них.
– Согласен, брат, – сказал Максимус и отодвинул пустую тарелку.
Декс сузил глаза.
– Не называй меня братом.
Максимус взглянул на него, и началось состязание тестостерона.
– Эй, прекратите оба, – вздохнула я. – Забудьте о своих раздорах хоть на эти выходные,
ладно?
– Спокойно, малыш, – сказал Декс, потянулся через стол и похлопал меня по руке. -
Мы играем.
Максимус улыбнулся, как Элвис.
– Если дело не в призраках, тогда ясно, почему я не могу ничего уловить. Здесь нет
смерти.
– Еще нет, – сказала я, не подумав, и на меня нахлынуло сильное чувство дежавю.
Комната кружилась и содрогалась, гудение мух на грязном окне становилось все громче.
Декс сжал мою руку.
– Перри, – прошептал он.
Я старалась сосредоточиться на супе, на сухариках, тонущих в нем. Гудение стало
таким громким, что оглушало меня. Декс сжал мою ладонь сильнее, и все прекратилось. Я
посмотрела на него, в его глазах было понимание, он знал больше меня. Комната
перестала кружиться, но ощущение дежавю не отступало.
– Простите, – выдохнула я, не понимая, что случилось. Это была паническая атака?
Или я чуть не упала в обморок?
– Понимаешь, что ты сказала? – тихо спросил он. Держа меня за руку, он посмотрел
на Максимуса. – И что ты сейчас сказал?
Я посмотрела на Максимуса. Он был так же растерян, как я.
– Пару дней назад у Перри был сон, – начал Декс и рассказал Максимусу все об этом.
Я быстро все понимала. Конечно, было дежавю. Мы с Максимусом говорили, как в том
сне.
– Здесь нет смерти, – медленно сказала я. – Еще нет.
Если все из сна медленно становилось реальным, то… дальше койоты начнут ходить
на двух ногах, а потом? Я содрогнулась. Может, оборотни все же были замешаны в этом.
Я отодвинула тарелку с супом, аппетит пропал. Я вдруг заскучала по старой работе.
Работе в безопасности в агентстве была не такой и плохой.
Доев, мы поехали обратно. Я сидела на заднем сидении джипа и слушала, как Декс и
Максимус говорят о том, что сейчас делают их друзья из колледжа. Порой я
переключалась на книгу. Если оборотни могли быть тут, я должна знать, с чем мы имеем
дело.
Согласно книге, оборотни были «злыми» ведьмами-навахо, которые могли
превращаться в любое местно животное – койота, лису, птицу или медведя. Порой они
пытали жертву, забрасывая камнями или стуча по стенам, порой они нападали на машину
или начинали зло шутить. Там не было ничего о вреде скоту, как и не упоминались случаи
причинения физического вреда, и это радовало. Не сказать, что я начинала верить в это, но
это радовало. Если мои сны отражали грядущие события, я не хотела, чтобы правдой стала
часть, где койоты рвали меня на части.
– Как ты? – спросил Максимус, оглянувшись и говоря теплым голосом.
Я закрыла книгу и ответила с храбрым видом:
– В порядке.
Он порой источал такую сексуальность, что мне хотелось как-то выставить себя
лучше. Я испугалась оборотней? Бред.
Он на секунду поджал губы, а потом улыбнулся.
– Ты храбрее меня.
Я склонилась и убедилась, что говорю с придыханием.
– Сложно поверить, что ты веришь в эти сказки об оборотнях, да еще и боишься. Ты
выглядишь так, что можешь голыми руками разобраться с гризли.
Так и было. Я флиртовала с ним. Ничего не могла поделать. Нервам нужно было
отвлечься на приятное. И я улыбнулась ему так, что заболел порез на щеке. Я видела в
зеркале заднего вида взгляд Декса, в его глазах было любопытство. Я помнила его слова о
том, что Максимус хочет до меня добраться. Я хотела проверить его слова, часть меня
хотела увидеть, как отреагирует Декс. Хотя было странно о таком думать, я собиралась это
сделать.
Максимус покраснел. Его лоб стал одного цвета с волосами.
– С медведями я не бился, но ловил маленьких крокодилов для кузины в Луизиане, -
сказал он. – Все просто, нужно лишь зажать им челюсти.
– Как Перри, – бодро встрял Декс.
– Заткнись, – я уставилась на него. Он неприятно посмотрел на меня через зеркало и
рассмеялся.
Я покачала головой и взглянула на Максимуса, а он пытался сдержать смех. Я
закатила глаза.
– Во всяком случае…
– Во всяком случае, – повторил Максимус, улыбаясь мне, – то, что я высокий, не
означает, что я не испытываю страха.
Я склонила голову.
– И ты пугался, когда читал во время своей работы?
Он кивнул, глаза посерьезнели.
– О, конечно. А как иначе? Страшнее всего перед тем, как я делаю это. Я не знаю, как
умерли те люди. Точнее, общие черты я знаю, но чувствовать то же, что те люди, когда
они… Это отвратительно. Это бьет, словно кирпичом. Каждый раз. Я не могу
подготовиться к этому. И никогда не смогу. Ты думаешь, что знаешь смерть, что
понимаешь, что произойдет, как ты себя будешь чувствовать, но ты не знаешь этого. И я
ощущаю, наверное, лишь пятьдесят процентов их чувств. Ужас. И… их вопросы. Это
всегда – почему? Почему сейчас? Почему я? Это так сильно, что даже мне от этого не по
себе. И каждый раз я это делаю…
Он замолчал, отвел взгляд и перевел его на окно, на пыльную дорогу, исчезавшую за
нами. Румянец исчез, он побледнел. Этот крупный мужчина с уверенным поведением
выглядел как мальчик, что спит с ночником.
Я инстинктивно убрала его волосы с лица. У него были густые волосы.
Он улыбнулся мне.
– Скажем так, я врагу смерти желать не стану.
– Боже. Можно уже сменить тему? – проворчал Декс, глядя на нас в зеркало с гневом.
Максимус смутился.
– Прости, я забыл.
Декс пронзил его взглядом, но Максимус развернулся и не заметил. А я заметила. Что
это значило…
– Забыл? – забыл что? Я знала, что семья Декса мертва… Я так думала. Но казалось,
что проблема куда глубже.
Я и не могла этого оставить. Я хотела знать, и позже мне уже мог и не помочь
Максимус.
– Ты выбрал не ту профессию, раз не хочешь говорить о смерти, – отметила я.
Хотелось сказать это все-таки мягче.
Максимус повернул голову, чтобы взглянуть на Декса. Тот не двигался и не говорил,
но руль сжал крепче.
– Оборотни, технически, не мертвые, – сказал Максимус.
– Я не о них, я о Дексе. Декс, что за внезапные требования сменить тему?
Декс медленно встретился со мной взглядом через зеркало. Я не видела этот взгляд
уже давно. Он был королем взглядов. Порой они были сексуальными (явно случайность),
но всегда эффективными. Когда его черные изогнутые брови опускались над этими
темными глазами, а губы сжимались, он источал напряжение. И глубины всегда меня
удивляли. Я словно смотрела в колодец и думала, что смогу увидеть дно, но это было не
так. Всегда было что-то еще, что-то более сложное.
Этот взгляд был лучшим, я думала, что треснет зеркало заднего вида.
И я вжалась в сидение, хоть и не была готова упасть в обморок.
– Что? – я делала вид, что не понимаю. Я постучала Максимуса по плечу. – Расскажи
больше о том, что чувствуют люди, когда умирают.
– Ох, – он с тревогой взглянул на Декса, а тот – на него.
– Не мне тебя останавливать, – оскалился он. – Если она хочет знать, она узнает.
Максимус посмотрел на меня, его голос подрагивал.
– Ладно, зависит от человека.
– Какой случай был самым страшным?
– Точно, когда это была женщина, убитая ее дочерью.
Я скривилась.
– Фу.
Максимус быстро взглянул на Декса и продолжил:
– Да. Она была больна. Никто не мог понять, чем. Ее дочь заботилась о ней, и,
видимо, ей надоело. Она задушила ее подушкой. Ты не… представляешь, что она
чувствовала, когда ее убило собственное дитя. Вырастить кого-то и так сильно любить,
чтобы ребенок потом забрал твою жизнь, словно пустяк, было…
СКРИИИ!
Декс вдруг ударил по тормозам, джип съехал с дороги. Мы остановились в облаке
красной пыли.
– Что такое? – крикнула я, думая, что мы могли во что-то врезаться.
Декс выбрался из машины и хлопнул дверью. Я, раскрыв рот, посмотрела на
Максимуса. Ему было не по себе.
– Оставайся здесь, – попросил он. – Я сейчас вернусь.
– Нет! – возмутилась я, но было поздно. Он вышел из машины. – Так людей убивают в
фильмах ужасов, – проворчала я, надеясь, что пыль быстрее осядет, чтобы видеть, что
снаружи.
Я не знала, почему мы остановились. Казалось, что Декс был доведен. И мне
становилось не по себе за то, что я провоцировала его. Но причина могла быть другой,
хоть это и было маловероятно.
Через миг Максимус вернулся, кашляя из-за пыли снаружи.
– Что случилось? – тревожно спросила я.
Он простонал.
– О, ты знаешь Декса.
Я склонилась к его сидению и попыталась рассмотреть, что впереди. Пыль
рассеивалась, и я видела кого-то. Наверное, Декс уходил прочь.
– Куда он идет?
– Дай ему пару минут, – просто ответил Максимус. Я вгляделась в его лицо, в
веснушки на носу и тень пробивающейся щетины. Он повернул голову ко мне и
улыбнулся.
– Вы одинаковые.
– Я? – сказала я.
Его улыбка стала шире. Он высунул между зубов кончик языка.
– Ты почти хуже него, – сказал он. – Это хорошо, мне нравятся женщины-непоседы.
Я не понимала, шутит ли он, так что игнорировала.
– Вчера ты сказал мне, что я не могу доверять Дексу, – сказала я.
– Я говорил, что тебе не стоит. А не то, что ты не можешь.
– Зачем ты это сказал?
– Декс не очень…
– Я в курсе, Шерлок.
Он прищурился.
– Скорее, Ватсон. Ты знаешь, что он не в себе.
– Да. И это, думаю, видят все. И он рассказывал мне. У него биполярное
расстройство, и, знаешь ли, сейчас у него нет с собой лекарств, так что ему плохо, – было
странно защищать так Декса.
– Уверена, что у него биполярное расстройство?
Я задумалась.
– Наверное. Зачем ему врать?
Он развернулся удобнее и уткнулся подбородком в спинку сидения.
– Декс – один из величайших лжецов. Он превратил это в искусство.
Это было неприятно. Он, казалось, перевернет что-то во мне, изменит навсегда
мнение о Дексе. Я этого не хотела. Он мне нравился. Сильно.
Максимус следил за мной.
– Ты волнуешься за него.
– Ну, – я запнулась, – конечно.
– А я нет. Он давно такой, все еще борется. И сейчас – намного лучше. Ты видела его
девушку?
На миг я помрачнела, но успела взять себя в руки, пока он не заметил.
– Ага, я знаю, кто она.
– Когда мы были вместе в Нью-йоркском университете, он был повсюду. Порой он
чем-то увлекался, и тогда посвящал этому всего себя. Идеи так и сыпались из него, умные
споры могли идти всю ночь, и он мог создать шедевры из ничего… особенно, музыку. Он
писал безумные песни, но они всегда работали. Мы не использовали те песни, ведь
исполняли каверы, но он все равно писал их. А его голос… и он писал еще и свои мысли,
сочинял что-то… Он мог ночами сидеть, пить и писать… обо всем. Но ни с кем этим не
делился, хотя я пару раз подсмотрел. Воображение у него что надо. Но когда он
закрывался, то закрывался полностью. От всего мира. Было сложно ладить с обеими его
сторонами, особенно, на репетициях. Сама понимаешь, случалось там всякое. Но он был
там. Был нашим певцом. Он был нужен нам, хоть мы бы этого вслух не сказали. И порой
он был очень хорошим другом, когда его не терзал личный демон. Он не подпускал нас
близко, но при этом был невероятно верным.
– Это я вижу, – сказала я, кивая.
– А потом он влюбился. В милую девушку. Эбби. Она была поначалу фанаткой.
Честно, я думал, что ей нравлюсь я, но у меня тогда была девушка. Она была слишком
хороша для Декса, но он влюбился. Ощутил ее уязвимость, наверное. Она была
заботливой. Но чем сильнее становились их отношения, тем больше Декс… падал. Боже,
ни разу не видел, чтобы парень становился вдруг таким мягким и кротким, но это
случилось. Любовь не объяснишь. Он был по уши в любви. А потом стал одержимым.
Ревнивым. Поначалу у него не было повода. Но чем сильнее он сходил с ума, тем дальше
уходила Эбби. Она начала ему изменять. Моя девушка подружилась с ней и рассказывала
мне. И я сказал Дексу. Не стоило, но я думал, что если они расстанутся, Декс
сосредоточится на музыке. Это так похоже на Йоко Оно и Джона Леннона.
– Вот только в этот раз он не умер, – сказала я, захваченная рассказом.
Он помрачнел. Я ощутила, как энергия в машине понизилась.
– Нет. А она – да.
Я была потрясена, но выдавила:
– Как?
Пусть это не будет Декс.
– Это все время случается, – печально сказал Максимус. – Вождение в нетрезвом
состоянии. Декс сорвался, как только я сказал ему, и застал Эбби с другим парнем в
постели.
Я выдохнула, хорошо зная, через что прошел Декс.
Максимус продолжал:
– Думаю, они подрались. Я рад, что с ним ничего хуже не случилось, потому что Декс
бывает опасный. Они с Эбби ругались. Народ из общежития рассказывал, что билось
стекло, падали лампы, но я не знаю, кто это сделал. Но борьба была серьезной, ведь Декс
сорвался. Эбби обезумела и смогла лишь позвонить моей девушке, чтобы та забрала ее.
Конечно, я тоже поехал. Я мог поставить Декса на место. Он дерется хорошо, но у меня
была ясная голова. И я мог его уговорить. Мы приехали, и мне пришлось выбить дверь.
Вот так. Декс сидел на диване, обхватив руками голову. Его глаза были огромными, но…
ужасно пустыми. Он сказал, что Эбби заперлась в ванной с бутылкой джина. Моя девушка
пошла успокаивать ее, но та не отвечала. Пришлось выбить и ту дверь. Устроить там
бардак. А в комнате было пусто, ничего не было в бутылке джина в умывальнике. А
бутылка была большой. Комната была на первом этаже, окно было открыто. Она вышла
так и решила уехать на своей машине. Мы не знали, куда, ведь она никому не сказала. Она
была слишком пьяна. Врезалась в дерево в пяти минутах езды от общежития.
Я не знала, что сказать. Пальцами я закрывала рот.
Он заметил и сочувственно кивнул.
– В его жизни было слишком много смерти. Декс не мог этого перенести. И он
потерялся. Потерял разум от потрясения и вины.
– Но это не его вина, – сказала я. Сердце болело.
– Не его. И Эбби часто пила, ездила так еще до встречи с Дексом. Но… после своего
прошлого он автоматически винил себя. Он начал странно себя вести. Бросил учебу,
группу, жизнь. Он… черт, нельзя было столько тебе рассказывать. Прости. Перри, это все.
Это не мне рассказывать.
Он с сожалением вздохнул.
– И ты сказал, что я так же плоха, как он? – напомнила я.
– Надеюсь, что не настолько.
Я ударила легонько Максимуса по плечу.
– Очень смешно.
– Ты хорошая, Перри, – отметил он. – Просто я думаю, что вы очень похожи. А из двух
неправильных хорошее не сложишь. Это в самом лучшем смысле.
Я отпрянула, чувствуя себя ужасно. Новая информация о Дексе потрясала. Мне было
жаль его. Насколько это ужасно? Я знала, что не выдержала бы такого. Мне было тяжело
мириться со своим прошлым, но оно было не таким плохим. Конечно, он не хотел, чтобы
мы говорили о смерти.
– Прости, – сказала я Максимусу. – Я пойду за ним.
– Если знаешь, что делаешь, – ответил он. – Но не забудь, что я здесь. И через десять
минут жара меня одолеет.
В машине было жарко. Все это время я не замечала этого. Хотя разговор с
Максимусом был интригующим, хотя мне нравился его южный говор, я не могла бросить
там Декса, зная теперь, что случилось с ним. Я хотела подбежать к нему и крепко обнять,
хотя он этого и не любил.
Я вышла в пыль и закрыла дверь, чтобы не впустить ее в салон. Проезжающие
машины поднимали ее снова и снова.
Понурившаяся фигура Декса стояла у дороги. И он не ловил машину, а просто стоял
и выглядел жутко.
Я побежала, стараясь не сделать хуже лодыжке, и остановилась рядом с ним. Он
смотрел вперед. Я проследила за его взглядом. На столбе среди кактусов и сухостоя сидела
сова. Она смотрела на нас, огромные глаза выделялись среди белых перьев, как черные
камни.
Мы какое-то время смотрели на сову, пока она не улетела, с силой взмахивая
крыльями. Я следила за ней, пока она не стала точкой на горизонте, пока не исчезла из
виду.
Я посмотрела на Декса. Его лицо было спокойным, лишь немного хмурым. Он курил
самокрутку, и пахло от нее приятно. Так пахло от него и в ванной.
– Можно? – спросила я, протянув руку.
Он взглянул на меня.
– Что?
– Можно попробовать? Пахнет хорошо.
Он задумчиво смотрел на меня, потягивая сигарету.
Выпустив облачко белого дыма, он сказал:
– Нет.
Я посмотрела на место, где была сова.
– Долго там была эта сова?
– Сколько я здесь стоял.
– Потому ты остановил машину? – попробовала я.
Он бросил сигарету на дорогу, и проезжающий грузовик переехал ее. Он посмотрел
мне в глаза пристально и с горечью.
– Нет, – плоско сказал он.
– Прости.
– За что?
– За то, что была невнимательна.
– Невнимательна к чему? – лениво ответил он.
О, он пытался сделать так, чтобы я все выдала, да? Я не хотела подставлять
Максимуса. Он не собирался рассказывать мне столько.
– Мне просто… жаль, ладно? – я протянула руку. – Друзья?
Он посмотрел на мою руку, потом на меня, словно думал об этом. Через пять секунд
я почувствовала себя глупо с протянутой так перевязанной рукой.
– Ага, – медленно сказал он. – Мы друзья.
Он взял мою руку и повернул.
– Как ощущения?
– Побаливает, но я жива. Медсестра постаралась.
Он прикусил губу, и мне это понравилось.
– Похоже, мы квиты.
– Как это?
– Забудь.
Я схватила его за локоть.
– Нет, вот так не надо, – попросила я. – Вспомни, о чем мы говорили вчера.
– Плохо помню, – ответил он.
Я вздохнула. Он невозможен.
– Просто… – начала я. А потом вскинула руки в воздух. Было слишком жарко и
пыльно, чтобы спорить, и он в этом участвовать не собирался. Я не знала, почему мы
вдруг стали квиты, но, может, так было лучше.
Я пошла к машине.
– Перри, – сказал он. Меланхолия в его голосе заставила меня остановиться и
обернуться. – Я надеялся, что ты придешь за мной.
Я уперла руки в бока и склонила голову, обдумывая такое признание.
– Ну, – сказала я, решив, что он не врет. – Я всегда приду за тобой.
Мы стояли у дороги и смотрели друг на друга, между нами было десять футов. Никто
ничего не говорил, может, в этом и не было необходимости.
Я махнула ему идти за мной. Он пошел. Я схватила его за руку, сухую и шершавую, и
сжала. Искра, поток полился от его руки в меня. За секунды мурашки побежали по шее. Я
не знала, чувствует ли он это. Он тревожно смотрел на мою руку. А потом сжал. Больше
искр.
Плохо, что я не могла долго наслаждаться этим, ведь в голове появились изображения
Дженнифер, и я поняла, что никак не помогаю ситуации. Я медленно отпустила его руку, и
мы пошли к машине и Максимусу, что уже истекал потом, как забытая хозяевами собака.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ:
– Убить оборотней обычным способом нельзя, – сказал Максимус с другого конца
комнаты. Он, Декс и я были в нашей спальне у Ланкастеров. Декс за ноутбуком смотрел
материал, что отснял в городе, но там были лишь пейзажи, они не нашли, у кого взять
интервью. Максимус читал библиотечную книгу, порой озвучивая то, что я записывала в
блокнот Декса.
Мы ждали ужина. Как только мы вернулись, Уилл сообщил, что, по его словам,
вечером все будут пировать, и придут Берд, Шан и даже Мигель. Конечно, пригласили и
Максимуса. При мысли об этом в голове возникло: «мы против них», но в такой компании
хоть будет не так неловко в обществе Сары. Может, мне и не придется говорить.
Сегодня мне вообще не хотелось общаться. Я устроилась в кресле-качалке в углу,
парни сидели по краям кровати, и когда я не писала, я смотрела на Декса. Он сидел,
скрестив ноги, серые брюки контрастировали с ярко-зелеными носками, он не смотрел ни
на меня, ни на Максимуса, пока вглядывался в экран. Порой он почесывал подбородок
нервным жестом или пару секунд жевал «Никоретте», а потом выплевывал.
Я не могла отвести от него взгляда. Я знала теперь его историю, хоть частично, и не
могла не думать о Дексе. О случившемся. И том, что еще было. Как мог этот парень, мой
сумасброд, умный Декс через столько пройти? И как он мог быть в порядке? Конечно, не
мог. Конечно, он принимал таблетки. И был не в себе. Мое сердце болело неожиданным
образом. Я чувствовала к нему так много, что даже было больно. Мои эмоции и гормоны
боролись в груди. Я хотела забраться на кровать и…
– Перри, – голос Максимуса пробился через мои мысли. – Ты это записала?
Декс посмотрел на меня, и я не успела отвести взгляда. Его глаза сияли, взгляд был
мягким. Я удерживала взгляд. Сердце сжалось, чувства обострились, взгляд мой стал
увереннее.
– Пули с пеплом? – добавил Максимус уже громче. Я закрыла глаза. Я чувствовала
поток между собой и Дексом, и я словно загоралась. Он тоже это чувствовал? Я открыла
глаза, чтобы проверить, но он уже смотрел на экран ноутбука.
Я повернула голову к Максимусу, пытаясь скрыть раздражение.
– Что?
Максимус быстро взглянул на Декса, потом усмехнулся.
– Я сказал… один из способов убить оборотня – пули с белым пеплом.
– О, белый пепел. Как просто, – пролепетала я. И записала, понимая, что мы не будем
пользоваться пистолетами и пулями.
Максимус перевернул страницу.
– Эй, никогда не знаешь, что будет.
– И только так можно… избавиться от них? – спросила я.
– Вроде, да. Или человек передумает и решит перестать творить зло.
– И что тогда нам делать? – растерянно спросила я.
Они посмотрели на меня из-за моего тона.
– Что? Будем стрелять по животным белыми пулями? – продолжила я. – Вряд ли.
Максимус указал на книгу.
– Эй, никто не говорит, что мы будем так делать. Я просто читаю вслух.
– Ты не понимаешь, – вздохнула я. – Я о том, что вряд ли все пойдет по плану… Стоп.
А какой план?
Я посмотрела на Декса. Он был растерян. Но скорее из-за моих возмущений, чем из-
за отсутствия плана.
– Ну, – он кашлянул, – Я… мы… дочитаем все и…
– А завтра? – перебила я. – Итак, это проклятие или наваждение, а, может, и чокнутый
оборотень из мифа… и что?
– Снимем все, – ответил он.
– И что тогда?
– И покажем? – Декс мило терялся. – Ты забыла, зачем мы здесь?
– Мы вернемся. А как же Ланкастеры?
– Это не наша проблема, – он почти улыбался.
Декс за миг снова стал бессердечным. Я посмотрела на Максимуса.
– Ты меня понял?
Он кивнул.
– Да. Но Декс в чем-то прав… Это не наше дело. Я показываю проблемы. Вы их
снимаете. Мы не боремся с призраками.
– А зачем нас сюда позвали? – серьезно спросил Декс. – Уилл хочет доказать, что он
не сумасшедший. Если мы тоже это видим, если снимем, то это – реальность. Значит, он не
сходит с ума на ранчо. Уж прости. Он не думал, что с этим нужно как-то разбираться. Это
будет позже.
– Просто, может, я все испортила… – неожиданно сказала я.
– Стой, – Декс вскинул руку. – Как это понимать?
Я вжалась в кресло, желая исчезнуть. Я смотрела в пол. Нужно было молчать. Было
глупо рассказывать о словах Берда.
– Эм, – медленно сказала я. – Мне кажется, что здесь все стало хуже из-за меня.
Максимус фыркнул.
– Неделю назад все было так же. Не льсти себе.
Я кивнула. Я чувствовала взгляд Декса, знала, что он не отступит.
Но меня спас стук в дверь.
– Входите, – сказала я, настороженно выпрямившись.
Дверь открылась, заглянул Берд.
– Хотел сказать, что ужин готов, – улыбнулся он. И понизил голос. – Можно войти?
– Конечно, – махнул ему Максимус.
Берд вошел, оглянувшись перед этим и тихо закрыв за собой дверь. Он точно хотел
сказать что-то важное. Мы посмотрели на него.
Он прошел к кровати и опустился на краю. Он окинул нас взглядом, и мы
придвинулись ближе, чтобы выслушать его.
– Я хотел вам сказать, что там стоит пойти после ужина в бар Руди. Думаю, он может
нам помочь со всем этим. Знаю, что может.
– Как? – осведомился Декс.
Берд улыбнулся.
– Я дам ему рассказать вам. Но об этом никому не слова, понимаете?
– Нет, – сказал Декс. – Просвети нас.
Я видела, что Берд устал, не хотела, чтобы Декс давил на него, ведь он уже помогал.
Он вежливо улыбнулся.
– Люди внизу. Им это не понравится. Они нам помешают, так что лучше им не
говорить. Поверьте. Если Руди может помочь, то нужно действовать чисто.
– Помочь нам помочь им, – веселился Макс.
– Да, – сказал Берд. Он поднялся и указал на меня. – И помочь ей.
Мои глаза расширились. Слишком много всего. Но Декс и Максимус не успели
спросить, о чем он, хотя явно хотели. Я видела по их лицам. Берд открыл дверь и взмахнул
рукой.
– Идемте, а то ужин остынет, – сказал он слишком громко, чтобы слышали и внизу. Он
кивнул нам идти за ним.
Максимус поднялся и пошел за ним за дверь. Я шла дальше, а Декс закрыл за нами
дверь. Он задел меня, пока шел рядом.
– Что ты скрываешь от меня? – спросил он на ухо. Я растаяла от его теплого дыхания
на моей шее, от хриплого голоса.
– Ничего, – прошептала я. А потом вспомнила свою же лекцию о доверии и сдалась. -
Расскажу позже.
Мы спустились в гостиную. Все уже сидели и ждали нас.
Сара и Уилл были во главе стола по обе стороны. С одной стороны сидели Мигель и
Шан, было место для Максимуса. На другой стороне сели мы с Дексом и Берд.
– Как ты, Перри? – спросил Уилл, я оказалась рядом с ним. Его руки были сцеплены,
словно в молитве, рубашка была застегнута на все пуговицы. Взгляд был добрым, но
улыбка – натянутой. Он, как и все, был напряжен. Такая атмосфера витала над головами.
Я попыталась улыбнуться убедительно и сказала:
– Уже лучше, спасибо. Я всегда была неуклюжей. Мама даже привязывала ко мне
подушки, когда я была маленькой, ведь я постоянно падала.
Удивительно, но все за столом расхохотались. Это так себя чувствует Паттон
Освальт? Смех был нервным, но и это было хорошо.
Уилл кашлянул, смех утих, и он произнес молитву. Я склонила голову и следила за
Шаном и Бердом. Они без колебаний повторяли молитву.
Мы принялись за салаты, что оказались вкусными. Я отметила, как хрустит зелень. И
Сара сообщила, что за домом у нее есть милый садик. Она говорила без сарказма. Все
были в лучшем настроении.
Сара была такой же аккуратной, как и ее муж. Ее большие темные очки были с
маленькими камешками хрусталя в оправе, и это добавляло шарма ее простому платью с
высоким воротником цвета бургунди. Ее волосы были заплетены в длинную косу. Теперь я
видела, какие они длинные, и в них нет ни одной седой пряди. Для человека за пятьдесят
это было поразительно. Чем больше я смотрела на нее в тусклом свете гостиной, тем
моложе она мне казалась. Было иронично выглядеть так прекрасно в своем возрасте и не
видеть этого.
Шан и Мигель тоже были чистыми. Но Мигель все равно выглядел как крыса, глазки
блестели, но он хоть выбрал рубашку, и руки его были чистыми. Шан оказался красивым
без шляпы на голове. Он чуть горбился, я списала это на его боли в груди, но лицо его
было открытым, загорелым, но свежим. И он тоже выглядел младше.
Он объяснял Уиллу что-то о трюках, которым его лошадь научил местный фермер, он
размахивал руками, меня привлек блеск серебра. На каждом пальце у него были
серебряные кольца. Почти все были простыми, но некоторые были с красивыми
бирюзовыми камнями. Я заметила на его запястьях пару металлических браслетов и
браслетов с бусинами, и несколько веревочек исчезало в вырезе его одежды. Одну
подвеску было видно, и это был мешочек. Я не помнила столько украшений на нем. И
было странно, что так украшен был мужчина. Но ему это подходило.
– Так, Перри, – Шан заметил мой взгляд. Я спокойно улыбнулась, не глядя в его
желтовато-карие глаза. – Расскажи, как вы с Дексом встретились.
Черт.
Я посмотрела на Декса и улыбнулась, издала смешок, что, как я надеялась, означал
«это давняя история», а не был нервным. Декс тоже так сделал.
Какая у нас история? Она есть? Можно рассказать правду?
Мы встретились в маяке. Нет, на пляже. Нет, онлайн. Стойте, а если его уже
спрашивали?
– Не хочешь рассказать им, милый? – спросила я, погладив его по руке, как хорошая
женушка, которая не хотела быть на виду.
Он склонил голову с улыбкой, что обычно шла вместе с грозящим пальцем.
– Нет, милая, лучше ты.
– Я расскажу! – заявил Максимус. Мы взглянули на него. Это что-то новое. Я
тревожно улыбнулась ему. Это могло все испортить, но ему было проще сочинять.
Посмотрим, что он придумал.
Он посмотрел на Уилла с милой улыбкой.
– Все же я блистал на их свадьбе!
Я закатила глаза, не подумав, а потом огляделась. Никто не заметил. Слушать это
будет сложно.
Я положила левую ладонь на руку Декса, что была на столе. Мы переглянулись с
любовью, но ощущалась ложь. Но отступать уже поздно. Я сжала его ладонь крепче, а
Максимус продолжал.
– Видите ли, мы с Дексом дружили в колледже. Были в одной группе. Декс был
солистом, я – басистом…
– Ты пел? – воскликнула Сара, я впервые видела ее удивление. – Спой что-нибудь!
Декс посмеялся, качая головой.
– Боюсь, «пел» употреблено не просто так. Сейчас вы меня слушать не захотите.
Он врал. Голос Декса мог посылать мурашки по спине, но я знала, что он не
собирается петь за ужином для Сары.
– Ага, был солистом. Потрясающим, – продолжил Максимус. Я отметила след
недовольства в его ленивом тоне. – А Перри была поклонницей.
– Нет! – выпалила я, а потом лишь поняла, что сказала. Сердце застряло в горле, но
смеялись все, даже Декс.
Максимус склонил голову к Мигелю, которого все это забавляло.
– Она отрицает, но мы знаем, что это правда. Вы бы видели, что еще ей нравилось.
Если спросить правильных людей в Нью-Йорке, можно услышать легенду Перри, ее
судьбоносную ночь с Миком Джаггером в туалете «Бургер Кинга».
Я расхохоталась. Не сдержалась. Фальшивая биография становилась все краше. Я
знала, что все ждут моей реакции, так что трясла головой, смеясь. Я не знала, как он мог
все это сочинять на лету.
Декс повернулся ко мне с игривым взглядом.
– Это была ты?!
Я проигнорировала его. Максимус продолжил.
– Конечно, Перри нравился я. Почему бы нет? – он улыбнулся. – Я выше, сильнее и у
меня большой… бас.
Тут Мигель ухмыльнулся.
– Но мне пришлось отказаться от нее. У меня тогда была девушка, а я – романтик, у
парня должна быть только одна девушка. И брошенная Перри в депрессии взглянула на
другой вариант. Декса. Хотя я знаю, что она так хотела быть ближе ко мне. Перри, со
свадьбой ты, как по мне, перегнула.
– Три ха-ха, – сказала я, пока все смеялись. Все, кроме Декса. Он был серьезен,
сверлил Максимуса взглядом. Остальным могло казаться, что он изображает ревность, но
я понимала, что рассказ слишком походил на его историю с Эбби. Я надеялась, Максимус
поймет, когда нужно остановиться, хотя было видно, что ему льстило внимание.
– А дальше – история, – сказала я, закончив.
Сара рассмеялась.
– Да? Должна сказать, я никогда не встречала женатую пару с таким сексуальным
напряжением. Вы, наверное, взрываетесь в спальне.
Мои глаза расширились. Я убрала руку от Декса. Максимус и все на его стороне
расхохотались.
– Сара, прошу, – смутился Уилл. – Не так говорят за столом.
Она указала на Максимуса.
– Он вообще говорил о размере своего баса.
– И все сразу застеснялись, – отметил весело Берд, не смолчав.
– Вы правы, Сара, – Декс зловеще улыбнулся. – Не в моем стиле хвастаться, но
бедный Максимус не знал, что бросает, когда толкнул ее ко мне. Ба-БАХ!
Он ударил кулаком по столу. Посуда звякнула.
