Текст книги "Рыжая лиса (ЛП)"
Автор книги: Карина Хелле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Мигеля. Не продержусь и дня? Да пошел он.
– Она права, – согласился Уилл. – Мигель, так плохо еще не было.
– Все вы сумасшедшие. И все. Идите спать, – проворчал он и пошел по двору. – Я
починю окно утром.
Утром. Это слово казалось незнакомым. Как нам дожить до утра?
Но все же мы отправились спать. Мигель ушел, и мы решили, что пора и нам
уходить. Уилл настоял, что сам все уберет на кухне и в столовой, и я не возражала. После
увиденного я не хотела быть на кухне. Я попросила Уилла закрыть двери миллион раз. Я
не знала, как он не сошел с ума со всем этим кошмаром. Я уже пошатнулась.
На пути по коридору мы с Дексом прошли комнату Сары, стараясь не шуметь. Она
слышала камни, но не боялась, не больше обычного. Или она хорошо притворялась,
скрывая это от мужа. Она не могла не дрогнуть от такого.
В комнате я заперла дверь, включила весь свет и задвинула шторы. Тьма снаружи
пугала даже со второго этажа.
Как-то за всем этим страхом я забыла о том, как неловко будет спать. Страх будто
стер все остальные проблемы. В ванной я переоделась в штаны пижамы и футболку с
концерта «Мистера Бангл» и быстро умылась, почистила зубы. Мне не нравилось быть
одной, хоть за дверью и был Декс. Я включила воду, стены казались слишком тонкими.
Когда я закончила, Декс уже был в кровати, писал в блокноте. Он был без рубашки.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
– Вот в чем ты спишь. Классика.
– Надеюсь, и ты не голый спишь, – сухо ответила я, устраиваясь на своем краю
кровати.
– Сама узнаешь, – сказал он, фыркнув. Я взглянула на него и укрылась одеялом. Я
была в кровати, и она казалась маленькой. Я не могла не задевать его плечо.
Я смотрела на его грудь, ведь теперь могла увидеть слова на ней: «И с безумием
приходит свет».
Он заметил мой взгляд.
– Восхищаешься мышцами или смотришь на татуировку?
И то, и другое.
– Татуировка, – сказала я. – Что она означает?
– Отрывок из песни, – сказал он, поджав губы, показывая, что спрашивать не нужно.
И я не стала. Про эту татуировку.
– А на руке? Зачем флер-де-лис?
– Я француз.
– Я думала, ты ирландец.
– Смесь. Вопросы закончены?
Я покачала головой и придвинулась ближе.
– Зачем тату, как не для начала беседы?
– Нам не нужно с чего-то начинать беседу, малыш.
Мы смотрели друг на друга пару ударов сердца. Мы были слишком близко друг к
другу. Я видела маленькие завитки черного в его карих глазах.
– Тут уютно, – выпалила я, отвернувшись.
– Можно сделать и уютнее, – улыбнулся он, изогнулись и его усы. Он казался
расслабленным после всего, что случилось раньше, учитывая, как он себя чувствовал.
– Ты ведь не хочешь боя подушками?
Он улыбнулся еще шире, сверкнув зубами.
– Я надеялся, что ты согреешь мои ноги.
И вдруг его ледяные ноги окружили мои. Я чуть не вскрикнула, но сдержалась. Я
вздрогнула, тело застыло.
– Прочь! – зашипела я, ударив его по руке.
Он улыбнулся, но лишь придвинулся ближе к моим ногам, задевая кожу, где ее не
закрывали штаны. Холод пронзал меня, и я не могла никуда сбежать. Я рассмеялась,
отталкивая его.
– Я серьезно, – сказала я, толкнув с силой.
Он перевернулся, убрав ноги и улыбаясь.
– Но ты такая теплая.
– У меня горячая кровь, как у млекопитающего. А ты – хладнокровная рептилия. Вот
так.
– Рептилиям тоже хочется любви.
Я замерла и взглянула на него с любопытством. Он все еще улыбался, но в глазах был
сарказм. Я покачала головой и укуталась в одеяло.
– Надеюсь, ты не храпишь, – добавила я.
– Только когда ноги мерзнут.
Я вздохнула и отодвинулась от него. Он не выключил свет, чтобы писать, но мне
было все равно. Я закрыла глаза, засыпая. Шутки прогнали страх из меня. Я не знала,
планировал ли это Декс, но это сработало. И, несмотря на случившееся раньше, я
чувствовала себя безопасно, ведь сейчас тревожили лишь его холодные ноги.
* * *
Я открыла глаза. Что-то меня разбудило. Я застыла и дала глазам привыкнуть к свету.
Я лежала на боку, лицом к стене. Я не знала, который час, как долго я спала, но было
около полуночи. Я прислушалась, уловила тихий храп Декса рядом со мной. Он лежал
спиной ко мне и ягодицами тоже. Хорошо, что он все же был в штанах.
Несмотря на тепло, мне было страшно. Так часто было, когда я просыпалась без
причины. Я пыталась вспомнить сны, но они ускользали от меня. Что-то с совой… Декс…
камни.
Камни! Я вспомнила случившееся ранее. Меня разбудили камни? Я прислушалась
снова. Но ничто не ударяло по крыше или окнам.
И тут что-то задело мою ногу. Я была под одеялом, но далеко от ног Декса. Сердце
замерло. Мне было страшно. Нужно было перевернуться и увидеть, что это, но сделать это
было невероятно тяжело и пугающе.
Я глубоко вдохнула и медленно перевернулась.
И жизнь выкачали из меня.
В изножье кровати сидело животное, прямо на моих ногах. Они повернулись со
мной, и пальцы задели его мягкое брюхо.
Это была лиса. Я не видела четко, но знала, что это. Лиса размером с колли сидела
там, ее уши были острыми. Она смотрела на меня. Глаза были орехового цвета и не
светились, как у обычных животных. Она смотрела мне в глаза. И, казалось, я знаю эти
глаза.
Так было на самом деле? Это происходило? Я хотела посмотреть на Декса, но не
могла отвести взгляд. Чем дольше я смотрела в эти понимающие глаза, тем сильнее
входила в транс. Ноги и руки не двигались. Я чувствовала ногами вес животного, значит,
это было на самом деле.
Я не знала, дышала ли я. Вряд ли. Сердце гулко колотилось в груди, но и оно начало
замедляться. И дело было не в спокойствии, тело медленно овладевал страх, но сердце
замедлялось, все больше времени уходило на удары. Мысли стали вязкими. Мне нужно
было отвести взгляд.
Лиса двинулась, оказавшись между моих ног. Она приблизилась, но не отвела взгляд.
Я словно тонула, легкие были без кислорода, я была слишком слабой. Комната кружилась,
но в ее центре оставалась лиса.
Она шагнула вперед, раскрыла пасть. Она улыбалась мне? Глаза говорили другое.
Они говорили, что я умерла.
Я пыталась говорить, кричать, но ничего не выходило. Я или вот-вот проснусь, или
случится что-то ужасное. И я ничего не могла поделать.
Она сделала еще один шаг, помахивая хвостом. Глаза прищурились, словно
презирали меня.
Декс задвигался, и во мне появилась надежда. Лиса не отводила взгляд, но замерла,
рыжая шерсть встопорщилась.
Декс заерзал и перевернулся. Я не могла посмотреть на него, меня сковал паралич, но
я молилась, чтобы он открыл глаза.
Он ворочался, но тут замер.
– Что за фигня?! – завопил он.
Испуганная лиса соскочила с кровати и помчалась к двери, которая все это время
была открыта.
Декс встал с кровати, утащив с собой половину одеяла, и закричал:
– Уилл! Здесь животное!
Он пошел за лисой за дверь, а потом развернулся и подбежал ко мне. Я все еще не
двигалась и не дышала. Глаза и тело застыли.
– Эй! – он рухнул на кровать и тряхнул меня за плечи. – Перри, ты в порядке?
Я пыталась ответить, но не могла.
– Отвечай! Перри! Что случилось?
Он тряс меня, обхватил руками мое лицо и заставил повернуть голову, чтобы
заглянуть в его глаза – безумные и встревоженные, и я ощутила реальность. Вернулись
конечности, нервы вспыхивали в них. За ними пришло и дыхание. Я громко вдохнула,
словно пять минут была под водой. Он удерживал мою голову, ладони были теплыми.
– Ты придешь в себя, – его голос был таким же, как хватка.
В коридоре была суета, Уилл появился в дверях.
– Что случилось? Она в порядке?
– Да, – быстро сказал Декс и кивнул головой, – зверь ушел вниз.
Уилл кивнул и поспешил по коридору, стены содрогались от его топота.
Декс посмотрел на меня, мои глаза были огромными, весь страх вернулся.
– Эй, ты в порядке, – сказал он. Я задрожала, и он обхватил мои руки. – Ты будешь в
порядке. Но нам нужно понять, что это было.
Я затрясла головой. Я все еще не могла говорить.
– Нужно, – сказал он. – Я не оставлю тебя здесь одну. У Уилла есть бита. Зверь был
маленьким, мы не пострадаем.
Он встал с кровати и замер рядом со мной. Он посмотрел на меня, улыбнулся и
подхватил на руки.
Я пыталась возмутиться, но рот все еще словно был набит ватой. Он был худым, а я -
полненькой, но он легко меня поднял. Он замер лишь, чтобы поднять камеру со шкафчика,
а потом мы оказались в коридоре. Дверь Уилла была открыта, как и дверь Сары.
Мы добрались до последних ступенек, когда я решила, что могу идти.
– Прошу, опусти меня, – прохрипела я жалким шепотом.
Он замер и послушался. Ноги шатались, словно были из желе, но я могла идти сама.
Он держал одной рукой камеру, другой придерживал меня. Мы шли медленно от
лестницы. Свет был выключен.
– Это была лиса, – сказала я, язык плохо меня слушался. Мы заглянули в пустую
гостиную.
– Что она делала? – спросил он.
Я покачала головой. Я не знала, но понимала, что она хотела сделать. Съесть меня
заживо.
Мы включили свет, но там не было ни лисы, ни Уилла, ни Сары. Ветерок проникал в
разбитое окно на кухне. Часы на микроволновке сияли: три часа ночи.
Входная дверь была открыта, и мы вышли, настороженно выглядывая. Я не видела
их, но слышала Уилла, Сару и Мигеля, встревожено говоривших в темноте.
ВЖИХ!
Большая белая сова пролетела передо мной в дюймах от лица.
Я закричала и отпрянула, Декс отбил ее рукой. Он попал по груди совы. Я выглянула,
обхватывая руками голову. Сова вскрикнула и улетела в ночь. Я посмотрела на Декса. Он
опустил сжатый кулак и выдохнул. Он был напуган не меньше меня. Он посмотрел на
меня и протянул руку.
– Вот и сова, – усмехнулся он, но в голосе слышались нервы.
Через миг Уилл, Сара и Мигель вышли из-за угла, чтобы посмотреть, что случилась.
Я рассказала, как могла. Часть с совой меркла, по сравнению с лисой. Оказалось, что они
не видели существо. Из них троих верил мне только Уилл, Сара обронила пару слов и
знаков, но не спорила со мной. Я знала, что она не хотела нас здесь, но я видела, что
теперь и она верит, что что-то творится. А Мигель… был скалящимся козлом, но даже он
уходил в свою комнату с опаской во взгляде.
На этом ночь для меня закончилась. Я больше не засыпала, как и Декс. И мы сидели
на кровати и играли картами, найденными в одном из выдвижных ящиков. Мы не спали,
пока солнце не начало быстро подниматься над горами, пока страхи ночи не уступили
место жаркому свету. И только тогда я смогла на пару минут прикрыть глаза.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ:
Следующее утро, ясное дело, было сонным. Мигель и Уилл были на кухне, чинили
окна, и наш завтрак состоял из каши и сухого тоста. Мы с Дексом съели это в столовой,
хорошенько запив все кофе из чайника. Но это не сильно помогло. Я думала, что мы
подеремся за последнюю чашку кофе, но я убедила его, что мне она нужнее
Так и было. Я была уставшей, проспала всего два часа, и мне точно не нужно было,
чтобы Дексу кофе прибавило энергии. Он уже был нервный из-за нехватки лекарств, а от
четырех выпитых кружек стало только хуже.
– Так у тебя уже есть план? – спросила я, пока он листал книги по истории и о
призраках, принесенные из машины. Он очень быстро стучал ногой в воображаемом
ритме и жевал Никоретте (и пил при этом кофе, представьте).
– Да, – быстро ответил он, быстро проглядывая страницы.
– Спать не собираешься?
Он улыбнулся и посмотрел на меня. Его глаза были красными, а кожа – бледной. Он
выглядел плохо.
– Мне что восемьдесят? Ты слишком сильно беспокоишься, – сказал он и продолжил
чтение.
Так и было. Но, учитывая ночные события, отсутствие его лекарств и прошлый день,
нехватка сна была опасной. Конечно, я тревожилась. И так было проще забыть о
случившемся со мной. Мне не нравилось видеть перед глазами ту лису каждый раз, как я
задумывалась.
– Я думала, что чтение – это моя работа, – сказала я, желая дать ему отдохнуть.
Он покачал головой.
– Я хочу понять, что это здесь происходит.
Он посмотрел в сторону кухни. Уилл и Мигель что-то забивали молотком.
– Думаю, они знают больше, чем говорят нам.
Я кивнула. Мне тоже так казалось.
– И как нам вытрясти это из них? – спросила я, понизив голос.
Он пожал плечами и вернулся к чтению.
– Без понятия. Но я думаю, что Макс поможет нам с этим.
Раздался мой звонок «Led Zeppelin», я подскочила, разлив кофе.
– Спокойно, – сказал он и бросил мне салфетку. Может, мне больше кофе и не нужно.
Может, стоит поставить телефон на вибрацию.
Я быстро вытерла стол и выудила телефон из кармана. Родители. Если не ответить,
они будут звонить каждые пять минут, пока я не найдусь.
– Привет, – сказала я и встала. Мне нужно было уединиться.
Я вышла наружу на ужасную жару и закрыла за собой дверь. Было сложно поверить,
что это красивое место, с горами, зелеными холмами и овцами было таким страшным
прошлой ночью.
– Перри, это твой папа, – сказал он. – Хотел убедиться, что все в порядке. Ты с вечера
не звонила.
– Вы тоже мне не звонили, – возразила я.
– Хочешь, чтобы мы звонили чаще?
– Нет, конечно.
– Перри, – предупредил он меня. И разразился длинной речью про то, что если я хочу
быть ответственной взрослой, то и вести себя должна подобающе, что означало
созваниваться со старшими каждый вечер. Если бы он знал, во что я ввязалась, он бы
понимал меня лучше. Хотя он бы в миллион раз сильнее беспокоился. Хотя врать было
плохо, правда сейчас не помогла бы. – А этот Декс хорошо с тобой обращается?
– Да.
– Ты ведь с ним не спишь?
Я раскрыла рот. Отец ни разу еще не обсуждал со мной секс.
– Перри? Ты там?
Я потрясенно засмеялась.
– Да, тут. Прости, не знаю, что сказать, пап. Что еще за вопросы?
– Хватит так себя вести.
– Пап?
– Перри, я серьезно.
Я вытерла пот со лба и оглянулась на дом, где Декс все еще листал книги.
Технически я «спала» с ним, но…
– Нет, пап. Я не сплю с ним. Он все-таки мой начальник.
Это звучало странно.
Он тяжко вздохнул. Повисла тишина. Но лучше так, чем что-то говорить.
– Я не понимаю, зачем ты это делаешь, тыковка.
– О, так ты думал, что это все для секса?
– Призраков не бывает, Перри. Я знаю. А те, кто говорят, что они есть, не в себе. Ты
гонишься за иллюзией, и чем скорее ты бросишь эти шалости и направишь все силы в
работу, тем лучше тебе будет. Серьезнее относись к жизни.
Теперь вздыхала я. Удивительно, что посреди пыльного поля под синим безоблачным
небом я чувствовала себя такой скованной. Телефоны – это зло.
– Пап. Мы можем поговорить об этом, когда я вернусь. Я здесь и занята делом. И тебе
нужно как-то с этим смириться.
Входная дверь открылась, вышел Декс, на его плече была большая камера. Я подняла
палец, показывая ему, что занята, если он уже не понял этого, и отвернулась.
– И, кстати, не нужно звонить мне, когда я работаю, и все это мне выговаривать, -
зашипела я в телефон. – Это не по-взрослому.
Папа начал что-то говорить, но вдруг у меня забрали телефон. Декс поднес его к себе.
– Привет, папа!
– Нет! – завопила я и попыталась забрать телефон, но он отодвинул меня.
– Да, это Декс, – он улыбнулся, гордясь собой. Мне было не по себе. – О, я забочусь о
вашей дочери, – сказал он, и тон был пропитан сарказмом. – Хотя я бы сказал, что это она
заботится обо мне.
– Прошу, отдай телефон, – взмолилась я.
Он прогнал меня взглядом и прислушался к словам моего папы.
– О, я знаю, что карьера – это важно, – сказал он, подмигивая мне.– Поверьте, если я
узнаю, что она променяла хорошую работу на то, что мы тут делаем, я… назову ее
идиоткой, – и я помрачнела. Декс не знал о моей ситуации, и я не хотела ему рассказывать,
но сейчас по моему лицу можно было все прочитать.
Но если он и заметил это, он не показывал этого. Он смотрел на меня и продолжал:
– Она умная девочка, вы хорошо ее воспитали. Она знает, что важно. Да, я прослежу,
чтобы она позвонила завтра. Ага, увидимся.
Он закончил разговор и подбросил телефон. Я поймала его за миг до того, как он
долетел до твердой земли. Это всего-то хрупкий незаменимый айфон, а он так глупо себя
ведет.
– Что за фигня? – воскликнула я, протирая экран.
– У тебя хорошие рефлексы, – спокойно сказал он и пошел к машине. Я замерла.
– Нет, я про то, чтобы ты больше не говорил с моими родителями.
Он остановился и лениво посмотрел на меня.
– А что такого? Я говорил только хорошее.
– Ты не понимаешь, – просто сказала я. И это все, что я могла сказать. Я врала им.
– Ты права. Не понимаю. Пошли уже.
– Куда?
– Мы едем в город. Встретимся с Максом, пройдемся, понимаем город,
поспрашиваем жителей, может, найдем тех, на кого недавно напали, – он прошел к
машине.
– Иди, – вырвалось у меня.
Он замер, развернулся и скрестил руки. Сначала он злился, потом растерялся, потом
встревожился, и все это сменилось за несколько секунд.
– Но ты мне нужна, – сказал он.
– Нет. Ни для съемок города. И там есть твой дружок для всей работы, – заявила я с
сарказмом. Он нахмурился, но промолчал. – Я хочу немного побыть одна, – отметила я. -
Нужно обдумать все, что случилось.
Он потер подбородок рукой. Он обдумывал мои слова.
Он подошел ко мне и остановился в паре шагов. Взгляд скользил по моему лицу.
Порой Декс напоминал мне собаку, вынюхивающую правду.
– Не хочется мне оставлять тебя здесь, – тихо сказал он. – Мне было бы спокойнее,
если бы ты была со мной.
– Ты беспокоишься за меня или из-за того, что со мной может случиться?
Он кивнул и посмотрел на амбар.
– Просто не уходи никуда. Будь рядом с Уиллом или Бердом. Я скоро вернусь. Звони,
если… понадобится.
Я улыбнулась ему.
– Спасибо, пап.
Он пошел к машине, бросив через плечо:
– Мне не нужно быть твоим папой, чтобы беспокоиться о тебе.
Я смотрела, как он забирается в джип и уезжает, поднимая облака пыли, пока они не
рассеялись. Я выдохнула с облегчением. Я знала, что одной оставаться плохо, но мне
нужно было немного времени в тишине.
Я подумывала вернуться в дом и почитать те книги, но была уверена, что там бродит
Сара. Я не видела ее за завтраком, слава богу, но подозревала, что сейчас она в гостиной
сооружает мою куклу вуду (я видела, что у нее есть клубки ниток) или мешает Уиллу и
Мигелю чинить окно. Не сказать, что я боялась Сару, но что-то в ней заставляло
чувствовать себя неловко. И мне не нравилась ее импульсивность и отсутствие такта. Если
я останусь с ней наедине, то точно скажу что-то, о чем потом пожалею, и чем все испорчу.
Я развернулась и посмотрела на амбар и пастбища. Я не видела Шана или Берда, но
понимала, что они заняты своими делами. Я не хотела мешать им.
Хорошо бы прогуляться в одиночестве.
И хотя мои узкие джинсы не подходили для местного климата и уже заставили меня
вспотеть, у меня хотя бы была легкая безрукавка сверху и лосьон от загара на руках. У
меня не было шляпы или воды, но был телефон. И мои ботинки подходили для любой
местности.
Я посмотрела на низкие холмы, что вились за пастбищами. Было что-то знакомое в
этих холмах, и эта мысль не покидал меня с момента приезда. Я хотела исследовать их,
забраться на вершину и все осмотреть. Мне так хотелось забраться туда, что-то в открытой
местности заставляло чувствовать себя… свободно. Это отличалось от покрытыми
деревьями склонов дома.
Я пошла к краю пастбищ и выбрала лучшую тропинку вверх. Склон не был
отвесным, он постепенно уходил вверх, сквозь камни пробивались одинокие кактусы и
колючие кусты, пока их не заменили редкие сосны и можжевельник. Если пойти по холму
вдоль деревьев налево, но я попаду на утес. А оттуда будет видно все ранчо, а, может, и
часть города.
Я взбиралась, поскальзываясь на камнях, но ботинки все же удерживали меня. Я
оглянулась, чтобы убедиться, что дом еще видно. Если я буду идти по этой тропе, то он и
не пропадет из виду.
Пот стекал по моему лицу, пока я шла к утесу, и я была рада, что от сосен падала хоть
какая-то тень. В тени было прохладнее, и пот освежал спину. Я перевела дыхание,
прислонившись к дереву. Я была, наверное, в 150 милях от равнины, но это не впечатляло,
ведь я забралась сюда без трудностей.
Как только сердце стало биться медленнее, я пошла вдоль края холма, обходя деревья
и камни, медленно поднимаясь все выше и выше. До поляны путь оказался длиннее, чем я
думала, я шла около двадцати минут, но деревья, наконец, закончились, и я вышла на
плоский утес, возвышающийся над долиной.
Я остановилась недалеко от края. Ветер ударил по моему телу, а вид отсюда был
ошеломительным. Я видела всю ферму, что теперь была меньше и напоминала свою
версию из конструктора. Овцы на пастбище внизу были ватными шариками. Я видела
дорогу, уходящую от ранчо вдаль, и пустыню с крохотной точкой Рэд Фокс на горизонте.
А выше все закрывало небо, и я представляла, что могу видеть искривления атмосферы у
острых вершин справа и плавных холмов слева.
Я хотела достать телефон и сделать фото, но передумала. Камера не могла передать
эту красоту. Никакая камера. И нужно было просто запомнить этот вид и эмоции, надеясь,
что они останутся в памяти надолго.
Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Мне было намного лучше, чем раньше, и я была
рада, что отвоевала время для себя, чтобы собраться с силами. Я не привыкла быть
постоянно среди людей. А здесь, на этом утесе я чувствовала истинную свободу. Мили
пустыни, синее небо и яркий солнечный свет заставляли меня думать, что все возможно. И
я хотела сохранить это чувство навсегда.
Я улыбнулась и открыла глаза. Я огляделась в поисках пенька или камня, чтобы сесть
и обдумать все, помедитировать. Но вокруг была только земля, грубая и пыльная, а при
мысли о скорпионах, змеях и пауках мне стало жутковато.
Слева утес уходил вниз к нескольким полянам, окруженным лесом. Камни на другом
холме выглядели многообещающе.
Я немного съехала по склону, носки ботинок покрылись красной пылью, запнулись о
несколько выступов. Я добралась до камней, но вблизи они были острее, чем казалось, в
них было много зловещих темных дыр.
Я посмотрела на холм. Если я смогу взобраться по камням, если они не обрушатся
подо мной, то я попаду на следующий холм. Кто знает, что будет видно оттуда?
Я остановилась и огляделась. Долины не было видно, как и фермы. А я не хотела
выпускать ранчо из виду.
Нехорошее предчувствие поселилось в моей голове. Но это ведь приключение, да? Я
отогнала это чувство. Я хотела исследовать и не могла мешкать. Я остановлюсь на
вершине. Вот так.
Я проверила время на телефоне: 11 часов. Декс уехал час назад, он точно еще не
вернулся. У меня достаточно времени, что забраться туда, осмотреться и спуститься.
Чтобы вернуться на ферму до того, как за меня начнут переживать.
Уговорив себя, я вытерла руки о джинсы, спрятала телефон и пошла.
Я шагнула на камень и схватилась за следующий. Я пыталась не смотреть на паутину
и темные щели, глядя на вершину. Руки, затем ноги – на следующий камень. Вскоре я
забралась на плоский утес. Я выпрямилась и огляделась, чувствуя себя сэром Эдмундом
Хилари*. Вид отсюда был даже лучше, долина передо мной напоминала клетчатое одеяло.
Похоже, у Ланкастеров было больше земли, чем я думала.
Я подошла к краю и посмотрела вниз. В десяти футах внизу было другое плато, от
которого деревья спускались к долине.
И что-то на плато привлекло мое внимание. Там была странная темная часть с
вздыбленной землей вокруг. Я прижала ладонь ко лбу, закрываясь от солнца, и
прищурилась.
КИЯАА!
БАМ!
Что-то на пугающей скорости ударило меня по затылку. И ранило. Я развернулась, но
увидела черные перья и небо.
От удара я потеряла равновесие, левая нога отступила назад. Я не могла удержаться.
Нога поехала по склону, и я упала назад.
Я рухнула, чувствуя, как в спину безжалостно впиваются острые камни и ветки, я
прокатилась еще несколько футов, как ребенок, съезжающий с горки. Когда я перестала
катиться, я долго летела по воздуху. В голове не было никаких мыслей, кроме страха, что я
умру, столкнувшись с землей.
Я ударилась о землю левым плечом, и волна боли прокатилась к ногам, вызывая
тошноту. Ноги ударились о землю, как куски мяса.
Я закричала от боли и перекатилась на живот, уткнувшись лицом в грязь.
Шок смешивался с волнами боли, и я думала лишь о том, какая я идиотка. Как можно
было за две секунды от свободы перейти к переломам?
Чертова ворона. Откуда она только взялась?
Когда боль немного утихла, а я смогла оторвать голову от земли, я глубоко вдохнула
пару раз и попыталась оценить ущерб. Я осторожно перекатилась на правый бок, но
чувствовала левую руку. Это было хорошим знаком. Я двигала головой (еще один плюс) и
смогла посмотреть на нее. Она была ободрана, в крови и земле, но я не видела ничего
страшного, типа выпирающих костей или глубоких ран. Я вдохнула, приготовилась к боли
и попыталась поднять руку. И снова закричала. Я согнула локоть, пошевелила запястьем и
пальцами. Они работали, хотя кожу щипало от каждого движения.
Я села, направив основной вес на здоровую руку. Левой ноге не повезло, двигать ей
было неприятно. Я склонилась и закатала штанину. Джинсы защитили ноги, но лодыжку
обжигало в ботинке. Я попыталась неловко развязать шнурки правой рукой, ослабить
ботинок. И лодыжка была опухшей.
– Блин! – завопила я. Я сидела несколько минут, чувствуя себя глупо и безнадежно. Я
надеялась, что с такой лодыжкой смогу идти, но я точно не могла забраться на склон, с
которого сорвалась. Нужно найти другой путь на ферму. Мне достанется от Декса. Руку я
никак не смогу от него скрыть.
Я очень медленно поднялась на ноги, попыталась надавить на раненую ногу.
Удивительно, но все было не так плохо, как я думала, хотя долго я так идти не смогла бы.
Я отряхнула штаны и посмотрела на грязную руку. Сначала мне нужно добраться до
фермы, а там я обработаю рану.
Я огляделась в поисках лучшего пути по лесу, но тут заметила темное пятно. Теперь
я была внизу, и я видела, что это. Я прошла, хромая, к нему и увидела, что это следы
костра. Земля была черной, в центре круга виднелся обгоревший хворост. Вокруг в земле
было несколько дыр и горок, словно кто-то копал. Я пригляделась. Отпечатки не меньше
двух человек вели к огню и в лес, с той стороны, откуда я упала, отпечатков у огня было
еще больше. Но не человеческих. Я склонилась к ним. Один я разобрала, и сердце екнуло.
Отпечаток лапы.
Я поежилась и быстро огляделась. Я не хотела быть здесь. И теперь раны были
меньшей из тревог. Я не хотела быть там, где были и следы людей, и отпечатки лап. Еще и
вокруг костра. Я почти видела, как пылает огонь, искры взлетают в небо…
И тут меня осенило. Это было в моем сне. Том сне, где я сидела у костра, пока леди с
желтыми глазами говорила, что что-то было выкопано здесь.
Я посмотрела под ноги на дыры. Выкопано. Я не знала, почему мне снилось это, но
здесь точно что-то копали.
Я снова огляделась, пытаясь увидеть что-то странное. Справа из-за дерева
выглядывало что-то лишнее. Я подошла и увидела ржавую лопату в колючих кустах. Я
подняла ее и осмотрела. Лопата была темной и в каких-то пятнах. Я чувствовала этот
запах. Запах крови… или ржавчины. Конечно, сначала я подумала о худшем.
Я вглядывалась в лес, чтобы отыскать что-нибудь еще. Но видела только что-то,
похожее на тропу. Может, если пойти по ней, я вернусь на ранчо.
КАР!
Из-за деревьев раздался вопль вороны. Я в страхе подняла голову, но ничего не
увидела среди веток. Я подождала пару напряженных мгновений. Ничего.
Я оглянулась на костер и дыры. Может, если я начну копать, то найду что-нибудь. Я
не знала, что, но здесь должно было что-то быть. Почему мне снилось это место?
ШМЯК!
Голова отдернулась, меня ударили по лбу. Я снова упала, но в этот раз успела
сохранить одну руку целой.
Я не видела, что на меня напали. А потом заметила тень, летящую в свете солнца.
Ворона возвращалась.
Я вскинула голову и увидела, как она опускается. Я инстинктивно потянулась к
лопате, но уронила ее слишком далеко. Я едва успела закрыть лицо руками, а ворона
пролетела, ударив по рукам когтями. Я ощутила, как они погружаются в мою кожу. Птица
принялась бить клювом по моим ладоням, надеясь достать до глаз, оставляя кровавые
дыры на руках.
Я призвала все силы и распрямила руки, отбрасывая ворону. Я ударила ее по груди.
Полетели перья, и птица отлетела в воздух. Она закричала, и звук напоминал смех, а потом
рухнула на землю, подняв пыль.
Глаза щипало, адреналин бурлил в каждой клеточке тела. Я была готова выбить всю
дурь из этой злобной птицы.
Ворона пару раз хлопнула крыльями, поднимая облако пыли, но все еще могла
лететь, к моему недовольству. Я смотрела, как она летит над деревьями, шатаясь. Я
задержала дыхание, ожидая ее возвращения.
Но она не спешила прилетать, и я быстро осмотрела руки. Казалось, что меня
пытались распять. Я прижала ладони к земле, кривясь от боли, собираясь оттолкнуться и
подняться, но тут заметила облако пыли там, где лежала до этого ворона. Я застыла.
Сначала я видела лишь мутную тень. А потом из облака появилась змея. Она была не
больше четырех футов длиной, медленно ползла по грубой земле в мою сторону.
Меня парализовало от страха. Я не дышала и словно покрылась льдом. Я следила,
как она приближается, видела все ее движения, как ее чешуйки топорщатся при каждом
изгибе, как она высовывает из угловатого рта раздвоенный язычок… и ее глаза. Они были
совсем не змеиными.
Не было времени думать о действиях. Змея двигалась ко мне. Она не
останавливалась. Она нападет, ранит, и ее яд может меня убить, хоть и неизвестно, как
быстро. Я была в получасе ходьбы от фермы, и если я побегу, что вряд ли могла со своей
лодыжкой, я не успею, тем более, если в моих венах будет яд. На миг я отвела взгляд,
чтобы найти лопату. Если я двинусь за лопатой, дотянусь ли я быстрее, чем ударит змея?
Казалось, выход только один, и с каждой секундой, что я проводила в раздумьях, я
упускала шанс. Змея была невыносимо близко. Смогу ли я двигаться?
Я глубоко вдохнула и была готова потянуться за лопатой, но ту змея бросилась. Не
было времени реагировать или кричать. Я могла лишь сидеть и смотреть замедленно, как
змея движется ко мне, раскрыв рот с торчащими клыками.
Я приготовилась к удару.
И услышала оглушительный выстрел, содрогнулась земля. На моих глазах змея
разлетелась на кусочки. Земля гейзером взлетела в воздух, уши заложило от грохота.
Я промокла. Я опустила взгляд. Кровавые куски змеи прилипли ко мне. Но змея
погибла.
– Ты в порядке? – раздался сзади голос.
Я повернула голову и подняла взгляд. На вершине холма был Берд в белой
ковбойской шляпе и с ружьем в руке, словно из фильма Гари Купера. Он смотрел на меня с
суровым видом.
Он только что спас мне жизнь. Я посмотрела туда, где была змея, чтобы убедиться,
что ее больше нет, что я уцелела. Она погибла. Я осталась.
Я кивнула, не зная, что сказать.
– Оставайся там, – приказал он и быстро съехал по склону, остаток преодолев
прыжком. Он опустился рядом со мной с печальным видом. Он оглядел меня и пару раз
кивнул.
– Будешь в порядке. Идти можешь?
