Текст книги "Кинжал Медичи"

Автор книги: Камерон Уэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава десятая

Мы благополучно приземлились, после чего Дракко провел нас через таможню, как будто мы невидимки. На прощание сказал, чтобы мы не забывали о нем, когда в следующий раз возникнет необходимость путешествия в особых условиях.

На стоянке нас встретил мой старый добрый «ягуар», и мы выехали на скоростное шоссе. Над головой небо безоблачное и великодушное, благоволящее всем калифорнийским грешникам. Знакомые места подействовали на мой усталый мозг успокаивающе, что позволило сосредоточиться на текущих задачах.

Наш путь лежал в банк. Здесь предполагались две опасности. Первая – люди Крелла каким-то хакерским способом могли снять с моего счета все деньги и даже добраться до сейфа. Вторая – у банка организовано дежурство, меня там ждут с бесшумными пистолетами.

Я поставил машину за углом, попросил Джинни не вылезать, объяснил почему. Она неохотно согласилась. С колотящимся сердцем я приблизился к двери. Каждый из прохожих выглядел подозрительным. Двое в дорогих костюмах, осматривающие старый «мустанг», о чем-то перешептывающаяся парочка на скамейке и даже дама, вывезшая из магазина тележку с покупками. А что особенного? Горничная в отеле «Гритти палас» тоже на вид была совершенно безобидная, а поставила в моем номере «жучок». Так что беды можно было ожидать от любого.

Внутренне подобравшись, я вошел в здание. Бросил взгляд на охранников. Обычные ребята. Один, красноносый, по виду отставной полицейский, поправлял поясную пряжку. Другой, в тяжелых ботинках с толстыми подошвами, то и дело подавлял зевоту. Ни тот ни другой моей персоной не заинтересовался.

Я направился к служащей, которая показалась мне знакомой. Заполнил бланк, затем последовал за ней к сейфу. По дороге несколько раз оглянулся.

Вокруг обычная банковская рутина. Но ведь и в отелях Венеции и Милана тоже не было ничего подозрительного. Служащая ушла. Я проводил ее глазами, почти ожидая, что она закроет за собой эту тяжелую стальную дверь и запрет ее на ключ. И я останусь здесь навечно. Внутренний голос потребовал взять себя в руки.

Я открыл сейф. Сумка была на месте. Раздвинул ее челюсти, окинул взглядом пачки банкнот. Да, впечатляет. Закрыл не считая, потому что точно знал, сколько там. Один миллион девятьсот пятьдесят тысяч долларов.

На улице обстановка слегка изменилась. Парочка исчезла. У «мустанга» никого. Дама с магазинной тележкой разговаривала с пожилым мужчиной.

Я быстро свернул за угол и увидел, что те двое, которые околачивались у «мустанга», теперь стоят у моей машины и о чем-то беседуют с Джинни.

Черт!

Они стояли ко мне задом. Один заслонял Джинни, так что я не мог видеть выражение ее лица. Крадущейся походкой я двинулся вперед, надеясь, что они не засекут меня боковым зрением. Ясное дело, ребята вооружены. А у меня всего лишь эта сумка с деньгами.

Я пригнулся, набрал скорость. Бросил сумку на тротуар, затем прыгнул и ударил каждого по плечу. Они оба вскрикнули и повалились на колени.

– Ой, – простонал один. Я ударил предплечьем ему в висок, и он затих.

– Реб! – вскрикнула Джинни. Я повернулся и увидел, что другой пытается схватить меня за куртку. Поймал его руку, подтащил к багажнику автомобиля. Рука не сломалась только потому, что он не сопротивлялся.

– Где Теччи? – выкрикнул я, свирепо глядя ему в лицо. – Говори, или я сверну тебе шею!

– Пожалуйста, не надо, – простонал он.

– Где…

– Реб! – завопила Джинни, выпрыгивая из машины. – Отпусти, ему же больно! Они просто поинтересовались твоей машиной.

– Да, нас просто заинтересовал ваш чертов автомобиль, – простонал парень. – Отпустите меня.

Я отпустил. Массируя плечо, он прислонился спиной к уличному фонарю. Его приятель уже пришел в себя и зло поглядывал на меня.

– Я студент юридического факультета Калифорнийского университета, – с угрозой произнес тот, что у фонаря. – Вы совершили на нас нападение и оскорбили действием. Без всякой причины. Она назвала вас Реб? Я хотел бы знать фамилию.

Я извлек из сумки две пачки по десять тысяч, протянул студенту-юристу:

– Вот, возьмите. Это вам и вашему приятелю. И давайте не будем доводить дело до судебного разбирательства, а ограничимся полюбовным соглашением.

Сунул сумку в багажник, сел за руль, расстроенный. И вдруг впереди мелькнула машина.

– Смотри, это же автомобиль Арчи!

– Где?

– Вон там, в конце квартала. Черный джип.

Я надел темные очки и поехал следом.

– Это действительно он?

– Да. Видишь номерной знак?

– Ого-го, – прочитала Джинни.

– Так называется его магазин, – сказал я, останавливаясь на красный свет. – Он едет туда. Надо же, Арчи. Просто не могу поверить.

Специальный оружейный магазин «Ого-го» находился в небольшом, отдельно стоящем лиловом здании на бульваре Уилшир. Когда-то там размешалась компания по производству фильмов, здорово начавшая, но после двух серьезных провалов очень быстро протянувшая ноги. Внутри стены были увешаны памятными сувенирами и фотографиями ребят из кино с автографами. Там висела и моя, хотя узнать меня было трудно, потому что я на полицейском мотоцикле, в шлеме влетал под горящий трейлер.

В его кабинете на большом экране, где обычно демонстрировались фильмы-экшн, на сей раз шла «Филадельфийская история». Арчи сидел в кресле в своем обычном костюме – поношенные военные брюки, ботинки десантника и зеленая армейская рубашка, которая казалась на размер меньше. В одной руке бутылка апельсинового сока, в другой – горсть поп-корна.

Я его окликнул.

Он вскочил с кресла, ринулся ко мне, как родитель, наконец увидевший своего потерявшегося в торговом центре ребенка. Лицо скривилось, как будто он собирался заплакать. Мы обнялись.

– Боже, Реб, – прошептал он мне на ухо, – я так беспокоился.

Затем схватил пультик, щелкнул, погасив экран, бросил на стол. Вытер платком руки и подошел к Джинни знакомиться. Неразборчиво пробормотал свои имя и фамилию.

– Вы что, меня не узнаете? – спросила она.

Он удивленно вскинул брови:

– А разве мы встречались? Что-то не припомню.

– Арчи, – сказал я, – кончай притворяться. Разве не ты толкнул ее у отеля «Даниели», сунул в сумку конверт с ключом от почтового ящика, где полно пистолетов? А кто в Милане стрелял в парня после того, как я сделал гэг с автобусом? Передал карточку Дракко?

Арчи смотрел на меня, как будто я сумасшедший.

– Вас зовут Джинни? – осведомился он улыбаясь.

Она кивнула.

– О чем он говорит, Джинни? Какой конверт, какие пистолеты? Что за гэг с автобусом? Кто такой Дракко?

– Арчи! – крикнул я. – Я знаю, это был ты.

– Где?

Я уже начал злиться.

– Это не твои пистолеты?

– Какие пистолеты?

– Ладно тебе. Два «зига» и «мини».

– «Мини»?

– Меня не проведешь, – сказал я. – После разговора со мной ты сразу же начал звонить в Италию Дэнни.

Арчи усмехнулся.

– Пожалуйста, скажи правду, – взмолился я.

Он плюхнулся в кресло, глотнул сока. Затем признался:

– Да, пистолеты сделал я. Не мог иначе. Джинни, надеюсь, вам не было больно там, на площади. Я очень старался помягче.

– А почему вы решили сунуть конверт мне? – спросила она.

– Догадаться было несложно. Я следил за Ребом, видел, что он кого-то выискивает в толпе. И вы тоже. Потом этот шарф, темные очки, настороженный взгляд. Я ведь когда-то работал копом. Да что там, вас бы заметил и Стиви Уандер. [23]23
  Стиви Уандер – знаменитый американский автор и исполнитель песен в стиле ритм-энд-блюз; слепой от рождения.


[Закрыть]

– Почему ты просто не подошел ко мне? – спросил я.

– Ты, черт возьми, заварил эту кашу и еще спрашиваешь, почему я не сделал то и сделал это! – возмутился он. – Мое дело было передать тебе оружие. С этим я справился. Все. А ты заявляешь, что я в кого-то еще стрелял. Причем в Милане.

– Но ведь это было, – смущенно проговорил я.

– Не знаю, не знаю. – Арчи вскочил с кресла. – Послушай, я решил тебе помочь. Прилетел. Позвонил старому знакомому, взял у него свои припрятанные пистолеты. Потом выследил тебя, сунул ей конверт, прочел две молитвы и ближайшим рейсом прилетел обратно.

– А почему ты…

– Почему, почему! Просто сделал так, и все. Пусть Моисей разобьет мне башку своими Десятью заповедями, если я вру. Потом не находил себе места, большое тебе спасибо. Скажи, пожалуйста, во что ты ввязался? Ты знаешь, что твой дом сожгли?

– Когда?

– Вчера.

У меня упало сердце.

– Мой дом сжег этот подонок Теччи.

– Кто этот Теччи? – спросил Арчи. – Объясни же, черт возьми, что с тобой происходит?

– Но и ты тоже объясни! – взорвался я. – Ты говоришь, что не был в Милане? Не убивал бандита у автобуса?

– Реб, – тихо произнес Арчи, – расскажи, пожалуйста, об этом бандите, которого я вроде бы пристрелил.

Я рассказывал больше часа. Он внимательно слушал, вытаращив глаза на записки Леонардо и Круги Истины. Наконец покачал своей лохматой головой:

– Ничего себе. «Алиса в Стране чудес» отдыхает. Кинжал Медичи, «Гибралтар», Бекетт, Теччи. Какой-то ангел-хранитель в Милане, который навел тебя на пилота по имени Дракко, и тот за сорок кусков доставил вас в Лос-Анджелес. Похоже на наркотический бред.

Я показал ему карточку Дракко и добавил, что тот знал мою профессию.

– Он называл его «Реб из Голливуда», – сказала Джинни.

– И знал, что у меня с собой куча денег. Арчи, ты единственный, кому я говорил о деньгах. Кроме Джинни.

Он пожал плечами:

– И что? Что из того? Если он знал, что ты каскадер, то сообразил, наверное, что платят тебе не как уборщику грязной посуды в дешевом ресторане.

– Может быть. Но откуда он узнал, что у меня деньги при себе?

Арчи снова пожал плечами.

– В любом случае я не говорил никому ни о каких деньгах.

Некоторое время мы молчали.

– Да… хорошо иметь под рукой ангела-хранителя, – пробормотал Арчи. – Значит, ты вернулся сюда, чтобы повидаться с Моной? Так надо проверить, на месте ли она.

Я тут же пошел звонить.

* * *

Тринадцать лет прошло. В стране сменились три президента. А сколько открыток осталось без ответа. Что скажет Мона?

Она взяла трубку после пятого гудка. Запыхалась.

– Извините, я только вышла прогулять кота. Пришлось возвратиться. Надеюсь, вы клиент, потому что рекламные звонки меня просто замучили.

Я сделал глубокий вдох.

– Мона, я клиент.

Несколько секунд она молчала.

– Голос как будто знакомый. Откуда я его знаю? Ну конечно, из прошлого. Неужели…

– Да, Мона, это Реб.

Она опять помолчала, затем произнесла чуть слышно:

– Реб, который у Марты…

Я не ответил, потому что сжалось горло. Помассировал его, прижав трубку к уху.

– Судя по тону, – сказала Мона, – ты позвонил не просто так. Тебе что-то нужно.

– Да. Мне… нужна ваша помощь.

– То есть мы увидимся?

– Чем скорее, тем лучше. Если возможно.

– А в чем дело?

Я не знал, что сказать.

– Ладно. Объяснишь, когда приедешь. Ты будешь один?

– Нет.

– С женой?

– Нет.

– Ладно, – опять сказала Мона. – Я живу в захолустье. Неподалеку есть местечко Литтл-Ривер. Остановишься в пансионате «Хоулистер-хаус».

Я не знал почему, но название показалось мне знакомым.

– Когда вам удобно, чтобы я подъехал?

– Давай завтра с утра. Дорогу ко мне спроси у владельца пансионата. Его зовут Поп.

Я хотел сказать что-то еще, но не знал что.

– Мона… извините, что…

Она прервала меня:

– Рада буду тебя завтра увидеть.

И положила трубку.

Я прижимал свою к уху какое-то время, дивясь успокаивающему эффекту, какой произвел на меня ее голос.

– Арчи, мне нужны пистолеты, – объявил я, войдя в комнату. – Такие же, как были в Венеции.

– Погоди, – вмешалась Джинни. – Ты поговорил с Моной?

– Поговорил.

– Ну и что?

– А то, что, как только я получу пистолеты, мы поедем. Это далеко. – Я повернулся к Арчи: – Извини, но без оружия мне никак нельзя. Предпочтительно такого же типа, какие ты припрятал в Венеции.

Арчи встал.

– Я понял, «зиги». А вот «мини» была штуковина особенная, такой больше нет. Опытный образец. Хреново, что он остался у этого Бакетта.

– Бекетта, – поправил я. – И он вернется.

– Хорошо бы, – проговорил он, направляясь в кладовую.

Возвратился через минуту с оружием. Понаблюдал за мной, как я его прилаживаю, и решительно произнес:

– На этот раз я пойду с тобой.

Я мотнул головой:

– Нет, Арчи, я не хочу, чтобы ты ввязывался.

– Да я уже ввязался. Дал тебе оружие, зарегистрированное на меня.

– Арч, я знаю, ради меня ты готов пойти на любой риск. Это так много для меня значит, что я не могу даже сейчас выразить словами. Очень много.

– О чем ты говоришь? Твой дом сожгли какие-то сволочи. Они где-то здесь. – Он посмотрел на Джинни: – Поговорите с ним. Он, кажется, к вам прислушивается.

– Вы ошибаетесь, – сказала она. – Это человек непрошибаемый. Он ни к кому не прислушивается.

– Арчи, пойми, – миролюбиво проговорил я, – мне нужно сделать это одному.

– Тогда зачем, черт возьми, ты втянул ее? Ответь.

– Придет время – расскажу, – сказал я. – А теперь нам пора.

Он стоял у двери, наблюдая, как мы садимся в «ягуар». Я медленно отъехал со стоянки, за перекрестком прибавил скорость.

Глава одиннадцатая

Выехав на скоростное шоссе, я позвонил по мобильному в справочное, узнал номер телефона пансионата «Хоулистер-хаус». Набирая номер, наконец вспомнил этот пансионат. Мама как-то повела меня посмотреть фильм «Когда-нибудь в следующем году», [24]24
  «Когда-нибудь в следующем году» – трогательная комедия 1978 года (реж. Р. Маллиган); в маленьком калифорнийском пансионате случайно встречаются двое (она замужем, он женат), а затем их встречи становятся традиционными, раз в год.


[Закрыть]где действие происходит в небольшом симпатичном коттедже, стоящем в отдалении от других на отвесном берегу с прекрасным видом на океан.

В какой-то момент она схватила меня за руку.

– Это снимали в пансионате «Хоулистер-хаус». В шестьдесят пятом году мы с твоим папой провели здесь целую неделю. В этом самом коттедже. Ели копченых устриц, веселились. Дивное место для отдыха.

Значит, мама с папой были в «Хоулистер-хаус» в шестьдесят пятом. Мы с мамой побывали там виртуально в шестьдесят восьмом. И вот теперь я и Джинни направляемся именно в «Хоулистер-хаус». Судьба.

В пансионате мне ответил приятный женский голос. Я забронировал два коттеджа на Артура Холмса. Называть свою настоящую фамилию показалось мне неразумным.

Посмотрел на Джинни.

– Знаешь, что я думаю, Артур? – сказала она.

– Что?

– Я думаю, что ты самый загадочный человек из всех, каких я встречала.

– Неужели?

– Хочешь знать, что я думаю еще?

– Это имеет отношение к Кинжалу Медичи?

– Это имеет отношение к твоему другу Арчи. И прошу тебя, снизь скорость. Мы незаконно въехали в страну, и при тебе пистолеты, зарегистрированные на него.

Я послушно снизил скорость до восьмидесяти.

– Не понимаю, он признался, что приготовил для меня пистолеты, сунул в твою сумку конверт, но начисто отрицает участие в событиях в Милане. Почему, Джинни?

– Из-за тебя.

– Из-за меня? Это в каком смысле? Я рассказывал тебе, как погиб его сын. У него по этому поводу серьезный комплекс.

– Мы сейчас с тобой живы только благодаря этому человеку. Но он не хочет, чтобы ты это знал.

– Арчи – мой лучший друг.

– Повтори.

За окном проносились простирающиеся на многие мили виноградники. Мне захотелось стать одной из миллиарда этих пыльных ягодок.

– Черт возьми, чего ты от меня хочешь?

– Ты когда-нибудь говорил Арчи, что он твой лучший друг?

Я задумался.

– Кажется, нет.

– Почему?

– Не знаю.

– Ах вот как, не знаешь.

– Но я люблю Арчи. Готов сделать для него что угодно.

– Конечно. Например, пожертвовать своим единственным выходным днем в году, чтобы помочь отремонтировать джип. Поднимешь переднюю часть машины, он залезет под нее с гаечными ключами, начнет работать. Вы будете болтать о трюках, о женщинах. Но стоит ему завести речь о тебе… мне кажется, ты сразу же уронишь машину прямо на него. Сам того не сознавая.

– Это неправда.

– Правда, Реб. У тебя поразительные способности, я могла в этом убедиться. Ты можешь прыгнуть без парашюта с вертолета и соскочить с поезда на полном ходу и в то же время глух к чувствам других.

– Но почему?

– Потому что полностью зациклен на себе. Лелеешь свою боль. Пропитан ею до мозга костей. Для мальчика, оставшегося сиротой в одиннадцать лет, совершенно естественно остро переживать потерю. Но ты уже давно взрослый, Реб, и пора вылезти из скорлупы.

Я глубоко вздохнул. То же самое сделала Джинни. Мы молча проехали миль десять.

– Так что ты не должен удивляться, почему Арчи отрицает, что был в Милане, – продолжила она. – Посмотри на него. Это находчивый, изобретательный человек, ветеран Вьетнама. В восемнадцать-девятнадцать лет, наверное, видел и делал такое, что нам с тобой и не снилось. Потом у него появился сын, которого он любил всем своим большим сердцем, но не уберег. Разыгралась бессмысленная трагедия. А десять лет назад начал пытаться перенести свою нерастраченную отцовскую любовь на странного молодого человека, сироту-каскадера. Но ты не допускал его близко к себе, застегнувшись на все пуговицы. – Джинни отбросила назад волосы, выпрямилась. Посмотрела в боковое окно. – Боже, сколько вокруг вина.

Включила радио, начала переключать станции. Остановилась на песне Ареты Франклин «Уважай», стала подпевать в унисон с сопровождающей вокальной группой. Она отлично чувствовала соул. Чертовски хорошо для итальянской девушки из Стейтен-Айленда. И главное, пела правильно, не фальшивила.

* * *

Спустя девять часов, когда мы выехали на прибрежное шоссе, ландшафт освещала уже огромная луна. Калифорнийские мамонтовые деревья тянули ветви к звездам, этим прилепившимся к небу желтым булавочным головкам. Пели птицы.

Мы катили вперед. Наконец появились строения поселка Литтл-Ривер, притулившегося на отвесном берегу. Справа покачивался сияющий черный океан.

Трехполосная дорога вела к пансионату «Хоулистер-хаус». Мы вылезли из «ягуара». Направились к административному коттеджу. Все тело затекло от долгой езды, в голове слегка шумело.

Нас тепло приветствовал оживленный старик с обветренным лицом в желтой кепке, как у Бена Хогана, [25]25
  Бен Хоган (род. в 1912 г.) – лучший игрок в гольф в истории американского спорта.


[Закрыть]и с темно-желтым слуховым аппаратом.

– Родни Норкросс, – представился он, оправляя коричневый свитер, – но все зовут меня Поп. Даже старики, переехавшие сюда после войны. Второй мировой, разумеется. После победы Гарри Трумэна или поражения, это как посмотреть. – Он взял у меня заполненную карточку. – Так, стало быть, вы… хм… Артур Холмс?

– Да, – ответил я. – Арт Холмс, сэр.

– Спасибо за «сэр», сынок, но пойдет и просто Поп. Без выпендрежа. – Он засмеялся энергичным азартным смехом, показав отлично сделанные искусственные зубы. Повернулся к Джинни: – А вы…

– Ватсон, – сообщила она, заканчивая заполнять бланк. – Джинни Ватсон.

Поп снова рассмеялся:

– Замечательно. Холмс и Ватсон. Прямо хоть помещай в газету. – Он подмигнул мне. – Следует ожидать, Арт, что вы заплатите мне наличными. Верно?

– Ага, – сказал я, поддерживая игру. Вытащил бумажник, протянул ему тысячу долларов. Этот старый хрен показался мне чертовски обаятельным. – Столько достаточно, Поп? Мы не знаем, как долго здесь пробудем.

– Конечно, конечно, – проговорил он, беря деньги. – Потом посмотрим. Но вы, я вижу, намерены поселиться в разных коттеджах? Наверное, есть причины? Хотя это нетактично вот так спрашивать. Но я могу предложить место, где вы будете поближе друг к другу. Например, в коттедже «Когда-Нибудь В Следующем Году».

– Вы так назвали коттедж? – удивленно спросил я.

– Конечно, ведь я не идиот, – ответил Поп. – Когда снимали фильм, это был один коттедж, а я потом его разделил. Получилось два отдельных номера. Один называется «Когда-Нибудь», другой – «В Следующем Году». Смежные. Очень мило. Стоят в отдалении с видом на воду. Сейчас как раз свободные. Всего четыре сотни за ночь каждый. Для вас семьсот пятьдесят с обоих.

Джинни выжидающе смотрела на меня. Придвинулась на несколько сантиметров ближе.

Поп улыбнулся:

– Она попалась на крючок. У вас нет выбора, Холмс.

Я согласился.

– Я прирожденный коммерсант, – признался Поп. – Ф. Т. Барнум [26]26
  Финиас Тейлор Барнум (1810–1891) – импресарио, «отец рекламы», создатель цирка. Ему принадлежит знаменитая фраза: «На наш век простаков хватит».


[Закрыть]наверняка взял бы меня в помощники. Мистер Холмс, я думаю, плату следует увеличить. С вас еще одна штука, на тот случай если вы здесь немного задержитесь или что-нибудь сломаете. Но это маловероятно, верно?

– А как вы думаете? – спросил я.

– Конечно. У нас здесь не было неприятностей с тех пор, как Нельсон «Кукольное Личико» [27]27
  «Нельсон Кукольное Личико» – прозвище знаменитого в начале тридцатых годов гангстера Лестера Гиллиса, подельника не менее знаменитого Джона Диллинджера.


[Закрыть]скрывался от полиции в старом коттедже.

Глаза Джинни расширились.

– Гангстер?

– О, я в те времена был задира, – задумчиво проговорил Поп. – Без моего ведома он бы сюда ноги не сунул. Я позволил ему приютиться на некоторое время, просто ради забавы. Естественно, ребята в форме со значками ничего не знали. Да, это место смело можно было бы назвать «Форт Поп».

Я протянул ему еще тысячу. Он взмахнул ею, как карточный шулер, и отправил в карман к остальным деньгам. Сделал пометку в книге.

– Итак, получено от мистера Холмса… Я выдам вам ключи, хотя они вообще-то не нужны. Никто вас не потревожит в этом уютном… – Он задумался, затем засмеялся сдавленным смехом. – Надо же, забыл принять за обедом метамуцил, лекарство от склероза. Ну конечно же… гнездышке.

Он проводил нас к двери, протянул план пансионата, где наш коттедж был обведен кружком, коснулся рукой шляпы, пожелав очень спокойной ночи.

Мы влезли в «ягуар», в последний раз на сегодня, и медленно двинулись по извилистой гравийной дорожке к нашему коттеджу. Я сжимал руль крепче, чем нужно. Меня волновала близость Джинни.

Под аккомпанемент прибоя мы вытащили вещи. Коттедж, разделенный на два, стоял среди деревьев. Побитая ветрами обшивка, крыша на разных уровнях, с двух сторон кирпичные трубы. В общем, попахивало глубокой стариной. Здесь мог бы жить еще Эйб Линкольн.

Я оставил фары включенными, иначе ничего не было видно. Прохладный ветерок шевелил листву, отбросил прядь волос на влажные губы Джинни. Тонкая материя платья облепила ее фигуру, рельефно обозначив очертания бедер. Очень захотелось бросить ключи в кусты, сорвать с нее одежду и заняться любовью прямо здесь, при свете фар.

– Выбирай, Джинни, – сказал я, вытягивая руки с ключами. – «Когда-Нибудь» или «В Следующем Году»?

Джинни прикрыла мои руки своими. В ее глазах читался вопрос.

Я невольно сделал шаг назад. Она сократила расстояние, скользнула пальцами свободной руки мне в карман, притягивая ближе к себе. Брюки сразу же показались мне тесными.

Но настойчивый внутренний голос противно шептал: Сейчас не время. Ведь ты в джунглях. Нужно оставаться свободным.

Наши взгляды встретились.

Ее лицо на мгновение скривилось. Прекрасные глаза наполнились слезами. Она их смахнула.

– Я выбираю «Когда-Нибудь». Потому что не знаю, буду ли жива в следующем году.

Я выпустил ключ из руки и продолжал стоять, окаменев.