Текст книги "Истинная красота (ЛП)"

Автор книги: К. С. Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Он останавливается.

– Блядь! Детка, ты в порядке?

– Да, – стону я, успокаивая его, и поднимаю бедра, чтобы вобрать его глубже. С рычанием он начинает резко толкаться, наполняя меня полностью – душу и тело.

– Боже, Эмили, с тобой даже лучше, чем я помню. А я не думал, что такое возможно.

Я никогда не забывала, как невероятно это было с ним. Никогда не забывала момент нашего времени вместе. Шесть лет назад мы с Райдером создали свой собственный мир, в котором деньги и статус никогда не имели значения. Ничто не имело значения, кроме нас двоих.

Глядя ему в глаза, пока он идеально заполняет меня, я не могу не вернуться назад в прошлое, к той ночи, когда он пробрался в окно моей спальни и забрал не только мое тело, но и мое сердце.

« – Ненавижу, что не могу видеть тебя сейчас.

– Ты видишь меня, Эмили, намного лучше, чем другие».

Закрыв глаза, поднимаю обе руки и касаюсь его лица, изучая его так, как много лет назад. Он замедляется и обхватывает мое запястье, а потом целует мою ладонь

– Никто не может изменить этого, Эмили. Ты меня слышишь? Ты моя, и никто не заберёт тебя у меня.

У меня сжимается горло, когда я вспоминаю чувство надвигающейся гибели, страха, что мы не сможем быть вместе, и что мой отец сделает, когда узнает. Оказалось, это намного больнее, чем я думала. Мое сердце мучительно бьется от воспоминаний о прошлой боли, и, прежде чем я успеваю остановить ее, одинокая слеза скатывается по моей щеке.

Райдер застывает, оставаясь глубоко во мне, затем опускается и упирается лбом в мой лоб. Я не открываю глаза, продолжая обнимать его лицо. Нет необходимости говорить, что случилось, потому что он знает. Как и всегда.

– Я думал о тебе, Эм. Все эти годы, детка, я думал о тебе. Я хотел бы вернуться раньше, хотел бы не испугаться.

Я открываю глаза в ответ на его признание, удивляясь, что он был напуган. Я не думала, что он вообще может бояться чего-либо.

– Почему ты испугался?

Он нерешительно смотрит на меня, не зная, отвечать ли.

– Я был охрененно напуган, вдруг вернусь и увижу, что ты не одна. Уход от тебя все те годы назад опустошил меня, но, если бы я вернулся и узнал, что ты принадлежишь кому-то другому, узнал, что ты не можешь быть моей, это бы, нахрен, уничтожило меня.

Впервые я понимаю, насколько ему тоже больно. Боль, которую я чувствовала много лет назад, ощущал и он. И все благодаря моему отцу. Обнимаю Райдера и прячу лицо в его шее.

– Я никогда не переставала быть твоей, не в своем сердце. Я так скучала по тебе, что это ранило.

– Я тоже скучал по тебе, детка. – Чувствую, что его дыхание становится тяжелым, когда он пытается сдержать испытываемые эмоции. – Никто никогда снова не отнимет тебя у меня, Эмили. Ты моя! – Он подтверждает свое заявление, резко толкаясь в меня.

Я ахаю, и моя спина отрывается от кровати от изумительного жжения.

– Да, твоя.

– Вот так. Ты всегда была моей и всегда будешь. – Поднявшись, он убирает мои ноги со своей талии и кладет их себе на руки, меняя угол толчка. Я кричу, когда он касается этого места глубоко внутри меня, мои внутренние стенки сжимаются вокруг него. В ответ на это Райдер стонет. – Ты близко, Эм. Я чувствую это. – Он прав, я очень близко. Сжимаю кулаками простыни, мое тело напрягается, пока балансирую на краю. – Смотри, детка. Посмотри между нами, смотри, как мой член трахает то, что принадлежит мне.

Слегка приподнявшись на локтях, я смотрю между нами и наблюдаю, как его эрекция скользит внутрь и наружу.

– О, боже. – Это зрелище настолько интимное и эротичное, что я падаю через край. Я кричу, и оргазм накрывает меня.

– Да, вот так, детка, сожми меня сильнее. – Он увеличивает темп, неутомимо вколачиваясь в меня, даря мне самый сильный оргазм в жизни.

Я едва ли прихожу в себя, когда он падает на меня, опираясь на локти и изливаясь в меня. Крепко обнимаю его, мои пальцы в его волосах, а губы около уха. У меня возникает отчаянное желание сказать ему, что люблю его, что никогда не переставала любить его, но я решаю подождать немного, прежде чем признаться в своих чувствах.

Мы оба тяжело дышим, лёжа на скомканных простынях. Райдер прижимается лбом к моему.

– Ты в порядке?

– Да. Все было идеально. – Обхватив его лицо обеими руками, я поднимаюсь и нежно целую его в губы. – Ты идеален.

Выражение его лица смягчается.

– Это ты идеальна, Эм.

– А может, это мы оба идеальны?

Он ухмыляется.

– Идёт, детка.

Когда Райдер со стоном выходит из меня, его телефон звонит. Наклоняясь, он достает его из джинсов, затем смотрит на номер.

– Прости, я должен ответить.

– Все нормально, отвечай.

Он быстро и сладко целует меня, прежде чем ответить.

– Джеймсон.

Садясь, я поднимаю его рубашку с пола и набрасываю на себя, прежде чем отправиться в ванную. Быстро привожу себя в порядок, затем оцениваю свое отражение в зеркале, когда умываюсь. Мои растрепанные волосы в беспорядке из-за настойчивых рук Райдера, а кожа сияет, чего я никогда раньше не видела. Касаюсь своих распухших губ и улыбаюсь, размышляя о том, как они стали такими.

Чувствуя себя счастливее и веселее, чем была в последнее время, я выхожу из ванной и вижу, что Райдер сидит у изголовья кровати, все еще разговаривая по телефону. Простыня накинута на его бедра, демонстрируя невероятное, украшенное татуировками совершенство для моего взора.

Он пристально смотрит на мое тело, прикрытое лишь его рубашкой.

– Я уже понял, – говорит он тому, с кем разговаривает по телефону, затем отодвигает простыни, чтобы я могла лечь рядом. Забираюсь на кровать, но вместо того, чтобы сесть рядом с ним, заползаю сверху и седлаю его. Его глаза темнеют, и он собственнически сжимает мое бедро. Я улыбаюсь и выгибаю бровь, когда чувствую, как Райдер твердеет подо мной, но мое кокетство исчезает из-за того, что он говорит дальше: – Нет, она не знает, где, но думает, что это где-то на территории участка. Если она не достанет ключ, мы найдем другой способ.

Я возвращаюсь в реальность, и на сердце снова становится тяжело. Эту ужасную ситуацию было легко забыть, когда я была окутана безопасностью и удовольствием объятий Райдера.

– Я полагаю, охрана серьезна, но, если мы выясним, что он использует, мы сможем обойти это и исследовать периметр ночью. – Райдер смотрит на меня, выражение моего лица явно передает мои чувства. – Слушай, мне нужно идти, поговорим об этом завтра. Дай мне знать, что скажет сенатор Адамс, а я сообщу, когда получу ключ. – Прощаясь, он протягивает руку и кладет телефон на тумбочку.

– Ник? – тихо спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

Он тянется рукой под рубашку и крепко сжимает мои бедра.

– Да. Он проверял, как идут дела с Розой, прежде чем встретиться с сенатором Адамсом.

– Я знакома с сенатором Адамсом, он кажется милым.

– Похоже так и есть, но он все же политик, так что... – Райдер пожимает плечами.

– Не любишь политиков? – спрашиваю я, заинтригованная его ответом. Я всегда думала, что он ненавидит лишь моего отца.

– Не то чтобы я ненавижу их всех. Просто думаю, что большинство из них долбаные лжецы.

– Порой определённо сложно понять, кому можно доверять, – честно признаю я.

– Поверь мне, детка, большинству людей в этом мире верить нельзя.

Его заявление не удивляет меня, и я даже могу понять, почему он так думает. Должно быть на своей работе он часто сталкивается с коррупцией; не говоря уже о том, что вырос с людьми, которым не мог доверять. Внезапно вспоминаю ту ночь много лет назад, когда он появился в моей комнате, уязвимый и травмированный. Он никогда не рассказывал о своих родителях, пока мы были вместе. Я лишь раз заговорила о них, но он быстро закрыл тему и сказал, что она под запретом. Что заставляет меня задуматься, чувствует ли он сейчас то же самое.

– Ты видел своих родителей после возвращения? – осторожно спрашиваю я.

Райдер на секунду напрягается, но тут же заставляет себя расслабиться.

– Нет. С тех пор, как уехал, я их не видел и не разговаривал с ними. И не планирую.

Пытаюсь понять по выражению его лица, что он чувствует, но его лицо бесстрастно. Я осторожно настаиваю.

– А может стоило? Возможно, они изменились и скучают по тебе.

Горько усмехается он

– Нет, поверь мне, им всегда было насрать на меня.

Мне больно от услышанного. Мои собственные родители никогда не любили меня, но у меня по крайней мере есть Роза и Саммер. А у Райдера никого.

– Мне жаль, – грустно шепчу я.

Он пожимает плечами.

– Не стоит. Что есть, то есть, и мне действительно наплевать. Не то чтобы они были хорошими родителями. Я никогда не полагался на них. Я был один, сколько себя помню, и мне это нравится.

Я уверена, что все сложнее. Как бы ужасно они не вели себя по отношению к нему, должно быть больно, когда у тебя нет близких. Глядя на него сверху вниз, я поднимаю руку и провожу пальцами по его губам.

– Я всегда буду с тобой, Райдер, – честно говорю ему. – Ты можешь доверять мне.

Он нежно хватает меня за запястье и, пристально глядя на меня, оставляет знакомый поцелуй на внутренней части ладони.

– В мире нет никого, кому бы я доверял больше, чем тебе, Эмили. – Мое сердце разрывается от счастья, потому что знаю, что ему трудно доверять кому бы это ни было.

Я удивленно взвизгиваю, когда он быстро переворачивает меня на спину и ложится сверху. Его рубашка касается моих бедер, и я стону, когда чувствую эрекцию у моего влажного входа. Наклоняясь, Райдер нежно целует меня в губы, а затем входит одним плавным толчком. Я задыхаюсь, затем хнычу, пребывая в восторге от того, как он заполняет меня.

Он все еще глубоко внутри меня и смотрит так напряженно, что у меня перехватывает дыхание.

– Ты тоже можешь мне доверять, Эм. Я выясню, что здесь происходит, и обещаю, что не позволю никому причинить тебе боль. Я позабочусь о тебе и защищу тебя. Точно так же, как всегда должно было быть.

Прежде чем успеваю подумать об этом, он начинает двигаться. На этот раз Райдер занимается любовью медленно, с нежной точностью. Никакой спешки и безумства, но этот раз не менее интенсивный, чем предыдущий.

Глядя в его ласковые зеленые глаза, я молюсь о том, чтобы он был частью моего будущего. Потому что мысль о том, чтобы снова потерять Райдера, вызывает настолько глубокую боль, что я не уверена, смогу ли пережить подобное.

Глава 19

Эмили

Через несколько дней я одеваюсь, суетливо ходя по комнате. В теле ощущается приятная чувствительность, а мышцы болят от непривычной нагрузки. Я улыбаюсь, думая обо всех грязных вещах, которые Райдер сделал со мной за последние две ночи. Клянусь, этот мужчина – настоящая машина, и мне это нравится. Знаю, что никогда не устану от его прикосновений или удовольствия, которое он дарит не только моему телу, но и моей душе.

Я надеваю темно-синие джинсовые шорты и белую майку, понимая, что мы, скорее всего, снова останемся здесь. К моему ужасу, мы несколько дней не выходили из дома, но я понимаю, почему Райдер осторожничает. Завтра мы пойдем на встречу с Розой, чего я с нетерпением жду. Я молюсь, чтобы сегодня вечером в доме отца у нее все получилось.

Заметив клетчатую рубашку, свисающую с комода, которую Райдер надевал вчера, я беру ее и надеваю поверх майки, наслаждаясь тем, как его приятный аромат окружает меня. Рубашка доходит мне до бедер, и я закатываю длинные рукава, как он сам всегда делает.

Выйдя из комнаты, я иду по коридору в поисках самого мужчины и нахожу его на диване, он наклонился над ноутбуком, который стоит на кофейном столике перед ним. Саммер сидит на полу у его ног, подбородком опираясь на его колено. Видимо мне надо начать волноваться, что она променяла меня на него, но, честно говоря, когда вижу их вместе, у меня теплеет на сердце. Прислоняюсь к стене и наблюдаю за Райдером, он очень сосредоточен, яростно печатая что-то на ноутбуке.

– Так и будешь смотреть на меня весь день или притащишь свою сладкую попку сюда и сядешь рядом? – Он с хитрой ухмылкой смотрит на меня поверх своего компьютера.

– Как ты узнал, что я здесь? Ты даже не посмотрел на меня.

– Потому что я, детка, специальный агент. Я все знаю.

Я хихикаю, закатывая глаза, и направляюсь к нему. Его взгляд бродит по мне, и по реакции моего тела кажется, что это его руки. Как только оказываюсь в пределах досягаемости, он хватает меня за бедра и опускает к себе на колени. Его эрекция прижимается к моей заднице.

– Над чем ты работаешь? – спрашиваю я, не имея возможности что-либо прочитать на экране ноутбука передо мной. Это напоминает мне, что нужно вернуться к своим программам и возобновить изучение необходимого материала. В последнее время я отодвинула все на задний план, но не должна, потому что это важно.

Райдер убирает мои волосы и нежно целует в шею.

– Всего лишь пишу отчет шефу о проделанной работе.

Я киваю, хотя не совсем понимаю, что это подразумевает. Наклоняясь, я неторопливо провожу пальцами по клавишам, стараясь ничего не испортить.

Райдер нежно обхватывает мое запястье, затем удивляет меня, беря палец и нажимая клавишу.

– Э, – говорит он, прежде чем перейти к другой. – М, – шепчет он, поднося губы к моему уху. – И, – заявляет он, вызывая восхитительную дрожь во мне. – Л. – Я улыбаюсь, когда он подходит к последней букве. – И.

Горло сжимается от эмоций, Райдер всегда так добр ко мне, рядом с ним я никогда не ощущаю себя глупой. Наклоняюсь ближе к нему и смотрю на свое имя на экране компьютера.

– Блестящее заклинание, – шепчу я, прежде чем выпустить смех, который больше не могу сдерживать.

Он смеется и двигает меня к себе, так что я оказываюсь в его объятиях.

– Да, детка, ты чертова красавица, – он целует меня в губы, – и сексуальная, – бормочет дальше, двигаясь к моему подбородку, – и сладкая. – Райдер проводит языком по моей шее и стонет у моих губ. – И... я упоминал, что ты сексуальна?

– Ага, говорил об этом раз или два, – еле дыша, отвечаю я.

– Потому что так и есть. Всегда, особенно в моей, блядь, одежде, – рычит он, сжимая большой ладонью мою попу.

– Полагаю, это значит, ты не против, что я одолжила твою рубашку?

Райдер хмыкает.

– Детка, никаких возражений. Черт, забирай ее и носи каждый день. Мне нравится видеть тебя в моей одежде, от этого мой член становится охрененно твердым.

Закатываю глаза на его пошлую реплику, но не могу отрицать незначительную боль, возникающую у меня между ног.

– Мне, вероятно, стоит позволить тебе вернуться к работе, – неубедительно предлагаю я, а затем полностью опровергаю слова, наклоняя голову в сторону, чтобы дать его губам лучший доступ.

– На хрен эту работу, ненавижу бумажную волокиту. Я бы лучше поработал над тобой.

Я хихикаю, но его заявление вызывает у меня любопытство.

– Какая часть работы твоя любимая? – Он игнорирует меня и начинает скользить рукой по рубашке, но я останавливаю его попытку. – Ты не ответил на мой вопрос, – говорю я, сдерживая улыбку.

– Потому, что не хочу говорить, детка, я хочу трахаться. – Он снова приближает рот к моему, и, как бы мне ни хотелось, я отталкиваю его, затем сажусь ему на колени. – Об этом я и говорю. – Он стонет, хватая меня за бедра и касаясь губами моей ключицы.

Усмехнувшись, я снова толкаю его.

– Я серьёзно. Я хочу знать.

Поняв, что я не отступлюсь, Райдер с разочарованным вздохом откидывает голову на диван.

– Что ты спросила?

– Я спросила, какая часть работы твоя любимая?

Смотрю, как он думает, а затем опускает глаза на мою грудь, нагло пялясь на нее. Хватая его за лицо, заставляю его посмотреть мне в глаза.

– Сосредоточься, Райдер! – твердо призываю я, но прикусываю губу и пытаюсь остановить улыбку, которая хочет вырваться.

Он грязно ухмыляется мне, ему ни капли не стыдно. Иногда этот мужчина действительно милый.

– Ладно, ладно. – Райдер наконец сдается. – Моя любимая часть работы? – Он повторяет мой вопрос, затем пожимает плечами. – Не знаю. Мне нравится почти все, кроме документов. Но, думаю, если бы пришлось выбрать что-то одно, я бы сказал, что это вершение правосудия. Особенно для людей, у которых нет голоса.

Наклоняю голову.

– Ты имеешь в виду жертв?

– Да. Некоторые мои дела касаются нарушения гражданских прав потерпевших (victims of civil rights). Люди, которые считаются низшим классом и которых поимели козлы, находящиеся у власти.

Как мой отец.

Он озвучивает мои мысли, осторожно продолжая:

– Взять, к примеру, этих девушек. Это дети, которым выпала дерьмовая карта. У них нет семьи, которой есть до них дело, и никто не пытается искать их, потому что они с самого начала жили в интернате. Их считают проблемными подростками или наркоманами, что делает этих девушек легкой мишенью. Общество не видит, что они люди с такими же правами, как и все остальные. Я помню, каково это, когда тебя оценивают по тому, откуда ты вышел или чей потомок. Люди в мгновение ока кинут тебя, потому что у них есть деньги и власть, которых у тебя нет. Большую часть своей жизни я ничего не мог поделать с этим, но теперь могу. И я люблю наказывать этих придурков так же сильно, как люблю сражаться за всех людей, у которых нет голоса, потому что на них уже повесили ярлык.

Я сижу, пребывая в шоке, его слова разбивают мне сердце. Райдер прав, несколько лет назад на него повесили ярлык, и никто никогда не боролся за него. Но в конце концов он победил, он много работал и никогда не сдавался.

Глотая комок в горле, я касаюсь его лица, затем наклоняюсь и целую его губы.

– Я так горжусь тобой, – тихо говорю, зная, что никто никогда не говорил ему этого раньше. – Я горжусь тем, что ты так усердно работал и никогда не сдавался. Горжусь, что ты сильный и борешься за то, что правильно. И больше всего я горжусь тем, кто ты есть. Этим девчонкам повезло, что ты... – Я качаю головой. – Нет, не так, этой стране повезло, что у нее есть ты. Мне повезло с тобой, и я буду бороться за тебя, Райдер. Всегда.

Что-то мелькает у него на лице, нечто болезненное, но прекрасное, и, прежде чем я успеваю предположить, что именно, он прижимается ртом к моему, целуя меня с такой страстью, что у меня перехватывает дыхание. Обнимаю его за шею и даю столько, сколько получаю, желая показать ему, как много он для меня значит.

– Райдер? – шепчу напротив его губ.

– Да, детка?

– Теперь можем заняться сексом, – сообщаю ему, улыбаясь.

Он рычит.

– Блядь, наконец-то.

Я издаю смешок, а затем удивленно взвизгиваю, когда моя спина внезапно касается дивана, а Райдер оказывается сверху. Подняв бедра, прижимаюсь к его эрекции и хнычу, мои трусики тут же становятся мокрыми. Он стонет и обхватывает мою попу, чтобы прижать меня ближе, когда ртом начинает скользить по моей шее. Неистово хватаюсь за его рубашку, отчаянно желая почувствовать твердое, обнаженное тело. Только я начинаю стягивать ее, как кто-то стучит в мою дверь.

Я застываю, но Райдер продолжает свою восхитительную атаку.

– Райдер, кто-то у двери.

– Пошли они, пусть подождут, а лучше сваливают. – Он скользит рукой под мою рубашку, вызывая у меня стон, когда обхватывает мою грудь. Я подумываю согласиться с ним, пока стук в мою дверь не становится более настойчивым.

– Эмили, открой. Я знаю, что ты там.

Мы оба замираем при звуке голоса моего отца, и выражение лица Райдера становится опасно грубым.

– Оставайся здесь, – приказывает он перед тем, как встать.

Быстро сажусь и привожу себя в порядок, пока он идет к двери. Райдер оглядывается на меня, желая убедиться, что я выгляжу прилично, прежде чем открыть дверь. Мое сердце бьется в груди, напуганное тем, что должно произойти.

Райдер прислоняется к двери, загораживая от меня отца.

– Что вы хотите? – холодно спрашивает он.

– Это не твое дело, но я пришел увидеть свою дочь.

– Неправильный ответ. Это мое дело, и вы не увидите ее, пока не скажете, что вам надо.

Наступает минута молчания, прежде чем мой отец снова говорит:

– Послушай, или ты позволишь мне сейчас же увидеть дочь, или тебя ждут серьезные последствия. – У меня все внутри сжимается при ледяном презрении, которое источает его угроза.

– Лучше бы вам быть осторожнее, сенатор, иногда мы не понимаем, кому угрожаем.

Я поднимаюсь и быстро иду к двери, пока все не вышло из-под контроля. Встаю перед Райдером и чувствую, как он напрягается позади меня, явно не обрадованный тем, что я не осталась на месте.

– Что ты хочешь, отец?

– Я хочу поговорить с тобой минуту... наедине, – добавляет он, глядя на Райдера.

До того, как у меня появляется шанс ответить, Райдер выдает:

– Такого не случится, папаша.

– Вы оба, прекратите уже, – рявкаю я, зная, что это ни к чему нас не приведет. – Райдер прав, что бы ты не сказал, можешь сделать это в его присутствии. Если ты здесь, чтобы ругаться, тогда уходи. Мне это не нужно.

Отец замечает, насколько я серьезна, и, хотя его челюсть напряжена, он наконец отступает.

– Я здесь не для того, чтобы ругаться. Я просто... Я пришел проведать тебя.

Неуверенно переспрашиваю.

– Проведать меня?

Он кивает, и Райдер недоверчиво хмыкает. Я тоже знаю, что он врет. Отец ни разу в жизни не беспокоился обо мне.

– Могу я войти? – спрашивает он, кивая в сторону моей квартиры.

Я отступаю, натыкаясь на Райдера, и отец входит, направляясь прямо в дальний угол гостиной. Иду, чтобы сесть на диване, но Райдер удерживает меня, прижимая к себе. Мы смотрим на моего отца и ждем, что он скажет. Понятия не имею, что он замышляет, но надеюсь, что он не пробудет здесь долго.

Он прочищает горло и наконец нарушает неловкое молчание:

– Я просто хотел посмотреть, как ты. На завтраке ты сказала, что тебе тяжело приспособиться и ты думаешь о гипнозе. Мне было интересно, в силе ли еще это, и какого врача ты планируешь посетить. Хотелось бы убедиться, чтоб он достаточно квалифицирован.

Да, как же. Райдер дотрагивается до моей спины, предупреждая, что я должна действовать осторожно.

– В последнее время я не думала об этом. Сейчас мне есть на чем сосредоточиться и без этого.

Отец кивает и кажется удовлетворенным ответом.

– Ты еще видела кошмары?

Любой, кто не знает моего отца, подумал бы, что сейчас он спокоен и собран, но я ведь знаю его. Он нервничает. Почему я никогда не собирала эти детали вместе?

– Нет, не видела, – сердито отвечаю я, хотя и стараюсь говорить спокойно. Меня бесит, что я почти всю жизнь жила во лжи. Что так долго жила в темноте из-за чего-то, что сделал он, мой отец.

Я вижу облегчение в его взгляде.

– Ну, это хорошо. – Я не отвечаю, потому что мне трудно сохранять терпение. – Твоя мать хотела, чтобы я удостоверился, что ты все еще придешь на благотворительный ужин на следующей неделе.

– Нисколько не сомневаюсь. Она хочет, чтобы этот фальшивый образ нашей идеальной маленькой семьи, который она создала, не рухнул у всех на глазах.

Отец неодобрительно прищуривается.

– Следи за словами, Эмили.

– Это ее чертов дом, – низким и угрожающим тоном отвечает Райдер.

Пока ситуация не стала хуже, я подаю голос:

– Я пойду при одном условии. Райдер пойдет со мной.

– Нет!

– Отлично, тогда меня там не будет.

Отец сердито указывает на меня.

– У тебя есть обязательства перед этой семьей. Ты не отступишь сейчас! Ты меня слышишь?

– Следи за своим долбанным тоном, когда разговариваешь с ней! – рявкает Райдер, пугая меня. Могу сказать, что он близок к тому, чтобы потерять терпение. У него и без того его мало, когда дело доходит до моего отца.

– Если ты хочешь, чтобы я присутствовала на этом ужине, вот мое условие. Я говорила тебе, что теперь Райдер часть моей жизни, и если ему не рады, я не приду.

На лице отца написана ярость.

– Хорошо! – огрызается он и направляется к двери. – Убедитесь, что будете вовремя, и не смущайте нас!

Райдер напрягается и направляется к нему, но, к счастью, мой отец уходит, захлопнув за собой дверь.

– Господи, я охренеть как ненавижу этого мудака.

Стою, чувствуя... я не знаю – усталость, грусть, злость?

Райдер притягивает меня к своему твердому, теплому телу. Обнимаю его за талию и делаю вдох, наслаждаясь его присутствием рядом.

– Ты в порядке, Эм?

– Просто хочу, чтобы все это уже закончилось.

Он крепче сжимает меня.

– Я знаю, детка. Скоро, я обещаю.

Прежде чем могу сказать что-то еще, в дверь снова стучат. У меня учащается сердцебиение, и я снова думаю, что это мой отец. Райдер открывает, и я с облегчением вздыхаю, когда вижу, что это Ник. Он входит и чувствует напряжение.

– Привет. Я не вовремя?

– Нет, совсем нет. Заходи. – Я смотрю на папку в его руке и понимаю, что он, вероятно, здесь, чтобы поработать с Райдером. – Ребята, вы идете и делайте то, что вам нужно. А я немного поработаю у себя в комнате.

Начинаю уходить, но Райдер хватает меня за запястье, останавливая.

– Нет надобности уходить, Эм.

Быстро улыбаюсь ему.

– Знаю, но мне нужно поработать кое над чем, что я забросила. – Он неуверенно смотрит на меня, и я поднимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать его. – Со мной все в порядке, обещаю. Чувствуй себя как дома. – Я иду по коридору, Саммер следует за мной, а затем закрываю за нами дверь моей комнаты.

Тяжело выдыхаю и плюхаюсь на кровать, мне хочется вздремнуть, хотя я совсем недавно проснулась. Саммер запрыгивает рядом со мной и кладет мордочку рядом с моим лицом. Улыбаясь, я поворачиваюсь к ней лицом и кладу руку ей на шею.

– Ты всегда знаешь, когда я нуждаюсь в тебе, да? – ласково говорю я, гладя ее мягкие уши. – Я вижу тебя как Райдера. – Она тяжело вздыхает и облизывает мой нос, заставляя меня хихикать. – Да, я тоже.

После нескольких минут сладких поцелуев и объятий с Саммер я сажусь и вытаскиваю свой iPad, затем открываю свое приложение, чтобы потренироваться различать буквы. Проходит совсем немного времени, прежде чем я забываю свои проблемы и погружаюсь в новый мир обучения.

Райдер

Несколько часов спустя Ник уходит, и я благодарен ему за то, что он помог с этой изнурительной бумажной работой. Мой мозг кипит, мы пробежались по каждому сценарию, составляя план действий. Надеюсь, Роза достанет ключ, и нам не придется ждать благотворительного ужина. Нам нужно действовать быстрее. Ранее мне позвонил Гектор и сказал, что Майклз слоняется вокруг, задает вопросы и не слишком тонко угрожает. Я знал, лишь вопрос времени, когда он приступит к этому. К моему прикрытию не подкопаться, но я все равно охрененно нервничаю.

Когда вспоминаю визит отца Эмили, ярость одолевает меня. Черт, когда дело касается ее папаши, я полностью теряю контроль. Не могу дождаться, когда прижму его. Не только ради тех девушек, а ради всех, кто пострадал от его действий, включая и потерянные годы для нас с Эмили. Последние несколько дней я корил себя, что не вернулся за ней раньше. То, что я сказал ей, было правдой, я не хотел знать, что она несвободна. Такая новость уничтожила бы меня. Но другая причина, которой я не поделился, заключалась в том, что чем дольше я был вдали от нее, тем больше думал, что ей лучше без меня. Черт, я все еще думаю, что недостаточно хорош для нее, знаю, что так и есть. Но теперь, когда вернул ее, я не позволю ей уйти. Ни за что.

Я надеюсь, что когда все это закончится, Эмили вернется со мной во Флориду. Не хочу переезжать сюда – ненавижу это место. Здесь все напоминает мне, откуда я родом, и нет ничего, кроме плохих воспоминаний. Все, что здесь есть хорошее, это Эмили. На самом деле, она лучшее, что есть в моей жалкой жизни.

С этой мыслью я иду по коридору, чтобы увидеть ее. За последние несколько часов она выходила из своей комнаты только один раз, чтобы сделать себе бутерброд. Медленно открывая дверь, вижу, как Эмили сидит на кровати, поглощенная своим iPad. Ее губы двигаются, когда она смотрит на экран. Я прислоняюсь к двери, чтобы посмотреть на нее. Смотрю на ее длинные гладкие ноги, которые не скрывают короткие, сексуальные джинсовые шорты. Мой член оживает, когда вижу, что она все еще в моей рубашке. Черт, я не шучу, в моей одежде она выглядит чертовски сексуально .

– Л, – шепчет она, все еще сосредоточившись на своем занятии, прежде чем нажать что-то на экране. IPad повторяет букву за ней. – Да! – кричит она с улыбкой, вскидывая кулак в воздух, затем наклоняется и обнимает свою собаку. – Пять раз подряд, девочка.

Что-то екает у меня в груди, когда вижу ее радость, и я улыбаюсь вместе с ней. Эмили садится, затем наконец замечает меня и пугается. Она подпрыгивает и испуганно вскрикивает.

– Боже, Райдер. – Эмили кладет руку на сердце. – Что, черт возьми, ты делаешь, подкрадываясь ко мне?

Я смеюсь.

– Прости, детка, я не хотел напугать тебя. – Подойдя, наклоняюсь и крепко целую ее, прежде чем плюхнуться рядом с ней. – Над чем работаешь? – Беру у нее iPad и смотрю на экран.

– Просто учу некоторые буквы и номера, – бормочет она.

– Нужна помощь?

Эмили нервно прочищает горло.

– Э-э-э...

Снова смотрю на неё и вижу, что она выглядит смущённой, что злит меня.

– Эмили, перестань!

– Что?

– Знаешь, что. Хватит вести себя так, как будто тебе есть чего, блин, стыдится. Мы уже проходили это.

Она отворачивается, но не раньше, чем я вижу ее беззащитность, которая заставляет меня почувствовать себя дерьмом. Я разочарованно выдыхаю, задаваясь вопросом, как могу помочь ей и не смутить. И тут мне в голову приходит идея.

– Давай сыграем в игру.

– Что за игра? – подозрительно спрашивает Эмили.

– Забавная. – Она прищуривается в ответ на мою ухмылку. Беру одну из ее подушек и ложусь на краю кровати лицом к ней. – Я собираюсь проверить тебя по твоим буквам. Если ты ошибаешься, тебе нужно снять предмет одежды.

Эмили откидывает голову назад и смеется, звук вызывает странную хрень у меня в груди, но выражение ее лица меняется, когда понимает, что я не шучу.

– Ты серьезно?

– Да, детка, я чертовски серьёзен.

Она закатывает глаза.

– Ладно, а что я получу, если отвечу правильно?

– Все, что угодно.

Эмили ухмыляется.

– Хорошо, итак, если я отвечу правильно, тебе тоже придется снять одежду.

Я пожимаю плечами.

– Звучит хорошо. – В любом случае, конечный результат будет одинаковым, но, если я сделаю по-своему, она будет совершенно голой в рекордно короткие сроки.

– Хорошо, – соглашается Эмили с улыбкой. Это улыбка, к которой мне стоит отнестись с подозрением.

– Хорошо, давай посмотрим. – Смотрю на экран iPad, и быстро понимаю, что к чему. Для разминки решаю начать с того, что она знает, показывая ей букву «Л». Эмили улыбается и повторяет ее. – Хорошая девочка.

Я выбираю другую, но Эмили прерывает меня.

– Хм, прости?

– Что?

Она машет в мою сторону.

– Сними с себя что-нибудь, Джеймсон.

Я ворчу:

– Это была тренировка, детка.

Она качает головой.

– Не-а. Правила есть правила. Давай, снимай.

Я ухмыляюсь.

– Так сильно хочешь увидеть меня голым, Эм?

Она пожимает плечами.

– Это твоя игра. Я просто следую правилам. – Я ворчу, не впечатленный ее дерзостью, затем снимаю кепку. – Это вряд ли предмет одежды, – усмехается она.