Текст книги "Истинная красота (ЛП)"

Автор книги: К. С. Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

К.С. Линн
Истинная красота

Переводчик: Ксюша Попова

Глава 1

Эмили

Сердце быстро стучит, желудок сжимается от нервов, пока я провожу пальцами по своему платью, разглаживая складки, которые могут быть на нем.

– Ну, Саммер, думаешь, я выгляжу хорошо? – спрашиваю я свою собаку, которая стоит слева от меня. С улыбкой наклоняюсь и провожу пальцами по ее мягкой шерсти. – Знаю, девочка, я тоже буду по тебе скучать. Оглянуться не успеешь, как я вернусь, и мы опять будем вместе. – Она снова скулит, и толкается носом мне в щеку. Хихикая, я целую ее в макушку, затем слышу, как дверь моей спальни открывается, и встаю. Я сразу же напрягаюсь, думая, что это моя мама, и с облегчением выдыхаю, когда знакомый запах теплого сахара наполняет воздух.

– О, Эмили, дорогая, ты такая хорошенькая, – ласково говорит Роза, наша экономка, заходя в мою комнату.

Я поворачиваюсь на звук ее голоса.

– Правда? Все в порядке? Я выгляжу... нормально?

Я слышу, как она подходит ближе, а затем касается моего лица своими трудолюбивыми руками.

– Ты выглядишь идеально, потому что ты идеальна.

Я нежно улыбаюсь и задаюсь вопросом, почему она не может быть моей матерью. Хотя, полагаю, она все равно играет важную роль в моей жизни.

– Спасибо, Роза, но мы обе знаем, что это потому что по-другому у моей мамы не бывает.

– Ерунда! – горячо отвечает она, ее акцент усиливается, как и каждый раз, когда она расстраивается. – Она может сколько угодно суетиться с тобой, но она не контролирует то, что находится здесь. – Ее голос смягчается, когда она кладет теплую руку мне на сердце.

Я проглатываю внезапную боль в горле и озвучиваю свой самый большой страх:

– Я плохо спала прошлой ночью. Боюсь, мои родители правы, и я буду посмешищем.

– О, Эмили, ты ведь уже должна была понять, что восприятие и взгляды твоих родителей ошибочны. Мы говорили об этом.

– Знаю и пытаюсь не забывать. Просто... снова вернуться в школу после стольких лет. О чем я вообще думала?

– О том, что хочешь провести свой последний учебный год в обществе, а не взаперти здесь, как было последние десять лет.

– А что, если родители правы, и другие не примут меня?

– Тогда это их потеря, не твоя. – Когда я ничего не отвечаю, она нежно, но твёрдо сжимает мои плечи. – Все будет хорошо, Эмили, я это знаю. Ты справишься блестяще, как и всегда. Кроме того, многих ребят ты знаешь, и у тебя всегда есть СиСи.

Я думаю об одной девушке, которая для меня ближе всех остальных.

– Да, но большинство людей, которых я знаю, я знать не хотела бы. Мне тяжело общаться с ними.

– Вот почему ты заведёшь новых друзей, – решительно отвечает она.

Я перестаю плакаться и распрямляю плечи.

– Ты права. Кроме того, я делаю это для себя, чтобы доказать, на что способна. Не важно, что думают остальные.

– Вот это моя девочка. – Я ощущаю, как Роза наклоняется и целует меня в щеку. – А теперь пойдём вниз, СиСи скоро приедет за тобой.

Я наклоняюсь и еще раз целую в голову Саммер, мою собаку-поводыря, прежде чем схватить сумку и вслед за Розой выйти из своей комнаты.

Я пытаюсь игнорировать внезапную пустоту, которую чувствую без нее, и Роза замечает это.

– С ней все будет в порядке, Эмили. Я буду присматривать за Саммер, пока тебя нет.

Я улыбаюсь и киваю. Оставить ее сложнее, чем я думала. Она мой самый лучший друг, и была рядом последние четыре года. Если я когда-нибудь неправильно оценю ситуацию или заблужусь, я знаю, что всегда могу рассчитывать на нее. «С тобой все будет хорошо», – напоминаю я. Я много раз ходила по этой школе в течение всего лета. Я, наверное, знаю это место лучше, чем любой человек, который может видеть, и если мне понадобится помощь, у меня будет СиСи.

Я хватаюсь за деревянные перила, которые окаймляют длинный коридор, ведущий к моей лестнице, и чувствую, как Роза приближается сзади, когда я начинаю спускаться. Я собираюсь спросить ее, не пришла ли мама, но в этом нет необходимости, потому что ощущаю аромат матери, спускаясь ниже. Ее удушающие духи достигают моего носа, и клянусь, в помещении становится холодно, когда я чувствую ее неодобрительный взгляд.

– Доброе утро, мама, – осторожно приветствую я ее, зная, что сегодня она будет в еще более плохом настроении, чем обычно.

– Полагаю, ты все еще планируешь реализовать эту свою глупую идею.

Я не позволяю ее снисходительному тону испугать меня.

– Да. Я же говорила, что не передумаю.

Я слышу, как она фыркает, а затем подходит ближе. Стараюсь не закатывать глаза, когда она поправляет мои волосы и суетится с моим платьем. Я явно не дотягиваю до ее стандартов. Я также чувствую запах водки в ее дыхании, что совсем не редкость.

– Не помню, чтобы твое платье было таким обтягивающим.

Я стискиваю зубы и сдерживаюсь, не отвечая на ее грубое замечание. Я давно научилась не тратить впустую нервы на маму. Никакие мои слова не смогут изменить ее. Надеюсь, это будет мой последний год в этом доме, и после выпуска все мои планы сбудутся.

Я чувствую, как Роза успокаивающе кладет руку мне на спину, жест заставляет маму рявкнуть:

– Роза, оставь нас, пока я разговариваю с Эмили.

– Да, миссис Майклз. – Она наклоняется и целует меня в щеку. – Пока, мисс Эмили, – мягко говорит она, добавляя «мисс» ради моей матери. – Прекрасного первого дня. Я знаю, что ты будешь сиять, как и всегда.

– Пока, Роза.

Слышу, как она уходит, и мама начинает:

– Эта женщина с тобой слишком нянчится.

– Она не нянчится со мной, она добра ко мне. – Неизвестное моей маме чувство. Иногда я удивляюсь, зачем они с отцом вообще удосужились завести ребенка, но потом вспоминаю, что все дело в имидже.

– Ты перестанешь на меня так смотреть? – с отвращением огрызается она. – Где твои очки, и почему ты их не носишь?

Я роюсь в сумке и вытаскиваю свои дизайнерские авиаторы.

– Вот они, – я тихо вздыхаю, зная, что следовало бы надеть их до того, как спустилась.

– Тогда надень их. Ты знаешь правила, Эмили. Это достаточно неловко для нас с отцом. Если я узнаю, что ты сняла их, пока находишься в школе, ты вылетишь оттуда так быстро, что оглянуться не успеешь. Поняла?

Слезы жгут глаза, когда я сглатываю боль в горле, прежде чем надеть их.

– Разве ты не думаешь, что я буду выглядеть более нелепо, если буду носить их внутри?

– Нет. Я так не думаю, и ты это знаешь!

Она права, так и есть. По какой-то причине моей маме никогда не нравился цвет моих глаз; она говорит, что они слишком сильно выделяются. После того, как я потеряла зрение, она заставляет меня надевать очки как можно чаще. Она говорит, что мои глаза блуждают из стороны в сторону, и я пугаю людей. Роза говорит, что она сумасшедшая, и что у меня очень красивые глаза. Я плохо помню, какого они цвета, потому что была маленькой, когда потеряла зрение. Но Роза говорит, что они уникальны, бледно-голубого цвета, и этот цвет напоминает ей снежную принцессу. Когда не ношу очки, я изо всех стараюсь сосредоточиться, но, думаю, сегодня утром у меня не очень хорошо получается. Плюс к этому моя мама в еще более злобном настроении, чем обычно, и я знала, что так и будет.

– Я не сниму их, – тихо обещаю я.

Прежде чем она может сказать еще что-нибудь противное, входит мой отец.

– Эмили, хорошо, что ты все еще здесь. – Я поворачиваюсь налево, туда, где слышу его голос, и тут же чувствую его дорогой парфюм. – Я хотел сообщить, что был прошлой ночью в Прескотте, и Кайл любезно предложил присмотреть за тобой в школе.

Я напрягаюсь, желудок скручивает при упоминании имени придурка. Сжимаю зубы.

– Я же говорила, что не нуждаюсь в его опеке. Не хочу иметь с ним ничего общего.

– Перестань вести себя как капризный ребёнок, – отрезает мама. – Тебе повезло, что кто-то вроде него готов присматривать за тобой и...

– Повезло! – кричу я, прерывая ее. – В чем повезло? Ты ведь помнишь, я рассказывала тебе, что он пытался облапать меня на благотворительном ужине, верно?

– Он не пытался облапать тебя, – раздраженно отвечает мой отец. – Мы говорили об этом. Мы с его отцом думаем, будет хорошо, если вы двое станете видеться друг с другом, особенно учитывая предстоящую кампанию. А также…

– Хорошо для тебя, но не для меня. Придурок засунул мне язык в горло после того, как я сказала «нет».

– О, перестань быть такой королевой драмы, – парирует мама. – И если ты спросишь меня, это хорошо для тебя. Я имею в виду, на самом деле, Эмили, если кто-то вроде него захочет встречаться с тобой, учитывая твою... инвалидность, то я бы не стала отвергать его. Вероятность того, что тебе выпадет еще одна возможность выйти куда-то с кем-то вроде него, невелика.

Я так сильно сжимаю зубы, что удивлена, как моя челюсть не ломается, и чувствую, как слезы начинают катиться по моим щекам. И это еще больше злит меня, что я позволяю ей достать меня.

– Да, ну, я не спрашивала тебя, и я предпочитаю не встречаться вообще ни с кем, чем с ним. – Не желая задерживаться и на секунду дольше, я прохожу мимо своей матери и направляюсь к входной двери. Пытаясь подавить гнев и сосредоточиться на дороге.

Когда я протягиваю руку и берусь за ручку, она говорит:

– Не приходи ко мне плакаться, Эмили, когда все это обернётся против тебя, а я знаю, что так и будет.

Даже не тружусь возражать, что никогда не побегу плакаться к ней, потому что я не настолько глупа. Я всегда была достаточно умна, чтобы не спорить с ней. Я выхожу и хлопаю дверью. На мгновение вдыхаю свежий воздух, надеясь успокоить быстрое сердцебиение и боль, пытающуюся задушить меня.

К счастью, вскоре я слышу знакомый звук пронзительного гудка СиСи, когда она, как обычно, дважды гудит, пока едет по длинной дороге к моему дому. Я иду по крыльцу и спускаюсь по трем ступенькам, пока она паркуется.

– Ну, привет, красавица, – радостно приветствует СиСи. – Посмотри на себя, с нетерпением ждешь меня. Ждёшь не дождёшься своего первого дня в школе?

Тянусь к ручке кабриолета.

– Я пыталась... не терпелось сбежать от родителей, – отрешенно отвечаю я, забираясь в машину.

– Оу, плохое утро?

– Ещё мягко сказано, – я пытаюсь говорить легко, но в моем голосе слышна боль.

СиСи нежно берет меня за руку.

– Мне жаль, Эмили. Они все ещё достают тебя по этому поводу?

Прочищаю горло и пожимаю плечами.

– А когда с ними легко? – Поворачиваюсь к ней. – Представляешь, они сказали мне держаться поближе к Кайлу.

Она хмыкает, отпускает мою руку и отъезжает.

– Да, представляю.

– Видимо Кайл сказал папе, что присмотрит за мной. Смелый придурок.

– Да... но он секси. – Я качаю головой, не удивляясь ее комментарию. – Что? Я просто говорю правду. Не пойми меня неправильно, парень – засранец, но хорошо выглядит.

– В нем нет ничего привлекательного, СиСи.

– Есть, поверь мне, но забудь обо всем этом. Этот год будет эпическим, и мы отлично повеселимся, заканчивая наш последний год в старшей школе вместе.

– Надеюсь, – неуверенно отвечаю я, снова нервничая по поводу предстоящего дня.

– Знаю. А теперь, хочешь ещё раз пробежаться по нашим местам встреч?

Качаю головой.

– Нет, я помню. За лето мы повторили их миллион раз.

– Точно, ладно, все равно большую часть времени я буду рядом, но если понадоблюсь, у тебя всегда есть телефон.

– Я помню. Все нормально.

Я чувствую, как она снова сжимает мою руку.

– Поверь, Эмили, все получится, и у нас будет классный год.

Я улыбаюсь и молюсь, чтобы СиСи оказалась права, потому что не хочу слышать «Я же тебе говорила».

Глава 2

Эмили

С книгами в руках я прислоняюсь к стене рядом с фонтаном, пока жду СиСи. Я слышу, как захлопываются шкафчики, и болтают другие дети, ощущаю тепло их тел, когда они проходят мимо меня. Я очень стараюсь успокоить свое колотящееся сердце, но все это так пугает и тревожит, особенно учитывая, что я не привыкла быть среди толпы. Я слышу парочку «прощай, Эмили», на которые обязательно улыбаюсь и отвечаю, но не уверена, что прощания адресованы мне.

Должна признать, что в целом сегодня все прошло хорошо, даже если было достаточно ошеломляющим. Я чувствовала, что мне удавалось поспевать за учителями, и как только дождалась, когда коридоры опустели, достаточно легко нашла дорогу. Я также позаботилась о том, чтобы держаться СиСи, когда могла, что означало необходимость тусоваться с людьми, до которых мне нет дела, но лучше так, чем быть одной. Не то чтобы они были ужасными, ну, некоторые из них такими не были точно. Просто я не могу общаться с ними. Они такие... поверхностные. Большинство из них признают меня лишь из-за моего отца. Они относятся благосклонно к дочери губернатора, а не к настоящей Эмили Майклз. У меня нет иллюзий, если бы моя фамилия была другой, они не стали бы общаться со мной... слепой девушкой.

Отбросив эти мысли, я неожиданно понимаю, что здесь стало совсем тихо. Внимательно прислушиваюсь и не улавливаю даже звуки шагов на расстоянии. Вытащив телефон из сумки, я нажимаю на сенсорный экран с Брайлем, чтобы узнать, который час, и понимаю, что СиСи опаздывает на пятнадцать минут. Провожу большим пальцем по голосовому приложению и жду сигнала.

– Эй, СиСи, я жду у фонтана. Где ты? – Убираю большой палец и жду, пока мой телефон перезвонит с ответом от нее, но пять минут спустя ответа все еще нет.

Что за фигня? Она бы никогда не уехала без меня, и даже если бы случилось что-то экстраординарное, она бы предупредила меня. Спустя еще пять минут, я решаю проверить парковку и убедиться, что ее машина все еще здесь, прежде чем позвонить кому-нибудь другому. Я размышляю о том, где именно сейчас нахожусь, а затем поворачиваю налево и начинаю пробираться по коридору. Провожу пальцами по шкафчикам и считаю каждый, зная, что пройду мимо восемнадцати, а потом окажусь около спортзала. Еще двенадцать, и я доберусь до парадных дверей школы.

Толкнув двойные двери, я делаю глубокий вдох свежего воздуха. Солнце светит на меня, немного успокаивая. Я слышу щебет птиц и звуки машин вдалеке, но больше ничего.

Делаю несколько шагов вперед, немного вытянув руку перед собой, и касаюсь теплых металлических перил. Спускаюсь по пяти цементным ступенькам, поворачиваю направо и делаю еще семь шагов, пока не дохожу до травы. Я поворачиваю налево и продолжаю идти прямо, считая еще девять шагов, затем протягиваю руку и чувствую машину. Подойдя к пассажирской стороне, я трогаю ручку двери, желая убедиться, что это машина СиСи, а затем облегченно выдыхаю, когда мои пальцы соприкасаются со знакомыми углублениями ее ручки.

Хорошо, ее машина все еще здесь, значит и она тоже, но тогда где, черт возьми, она сама? Я собираюсь снова позвонить ей, когда внезапно улавливаю звук легких шагов.

– Что ты делаешь?

Я вскрикиваю и, испугавшись, отскакиваю назад, все, включая телефон, падает из рук. Мгновенно осознаю, кому принадлежит этот голос, и касаюсь груди в области моего быстро бьющегося сердца.

– Господи, Кайл, ты напугал меня до смерти. О чем ты думаешь, подкрадываясь ко мне так?

– Прости, – самодовольно отвечает он, даже без малейшего намёка на искренность. – Просто интересно, что ты делаешь здесь одна?

Как бы мне не хотелось промолчать, я решаю контролировать свою гордость, зная, что мне нужно найти СиСи.

– Я ищу СиСи, ты видел ее?

– Не-а, но с радостью подвезу тебя домой.

Ага, готова поспорить...

– Нет, я подожду ее. Уверена, она просто опаздывает.

Я слышу, как он вздыхает, и чувствую, что парень подходит ко мне слишком близко.

– Знаешь, Эмили, я обещал твоему отцу, что буду присматривать за тобой, а ты все очень усложняешь, продолжая избегать меня.

Я возвращаюсь к машине, стараясь увеличить дистанцию между нами.

– Я не нуждаюсь в твоём присмотре. Я говорила тебе держаться от меня подальше.

– Да ладно, Эмили, не надо так. – Я чувствую, как его рука касается моей голой ноги, и быстро отталкиваю ее.

– Не трогай меня, Кайл! Держись от меня подальше! – Так как я не вижу его, я не в состоянии собраться, когда его крепкое тело врезается в мое, выбивая воздух из моих легких. Я сразу же толкаю его в грудь, ощущая тревогу, когда чувствую его эрекцию напротив моего живота. – Стой!

Пока я сопротивляюсь, он хватает меня за волосы и больно дергает за них. Я сдерживаю крик и чувствую его горячее дыхание на лице.

– Почему всегда надо вести себя как сука? Ты, блядь, знаешь, сколько девушек хотят, чтобы я прикоснулся к ним?

– Кайл, перестань! – дрожащим голосом требую я, все ещё борясь с ним.

– Пора бы тебе начать привыкать к этому, Эмили, у наших отцов на нас большие планы.

– Ни за что! – возмущаюсь я, стиснув зубы. – Никогда не буду иметь с тобой никаких дел. Не важно, что говорит отец.

Он стонет.

– Продолжай сопротивляться, потому что мне это охрененно нравится.

Желчь поднимается к горлу, и моя паника переходит на совершенно другой уровень.

– Кайл, я не шучу! Отстань от меня! – я кричу так громко, что мой голос становится хриплым. Собирая все силы, которые у меня есть, я внезапно ударяю лишь воздух, из-за чего лечу вперед и больно приземляюсь на руки и колени. Слышу звуки борьбы слева от себя, а затем лишь быстрое, тяжелое дыхание.

– Займись своими делами, Джеймсон. К тебе это не имеет отношение, – бесится Кайл, но я улавливаю намёк на что-то ещё в его тоне, похоже, это страх.

– А теперь это мое дело, – отрезает другой мужской голос, глубокий, ровный и угрожающий. – Теперь вали отсюда, пока я не выбил твои долбанные зубы.

Вместо того чтобы уйти, как сделал бы любой здравомыслящий человек, Кайл высокомерно усмехается, но его голос немного дрожит:

– Мы оба знаем, что этого не произойдет, Джеймсон. Не после того, как наблюдательный совет любезно предоставил тебе полную стипендию.

Тишина повисает в воздухе, а мое сердце панически стучит, гадая, ушел ли этот парень, Джеймсон. Но мгновение спустя он нарушает тишину:

– Испытай меня, мудила, рискни. После того, как закончу выбивать твои гребаные зубы, с удовольствием расскажу полиции, как ты пытался засадить дочери губернатора. – Я стараюсь не вздрагивать от грубости в его словах, даже если он говорит правду.

– Да ты что? И как думаешь, кому они поверят? Кому-то вроде меня или отбросу типа тебя?

– Они поверят мне, – дрожащим голосом вставляюсь я, – и не думай, что я не сделаю это, Кайл.

– Ты совершаешь ошибку, Эмили, и ты это знаешь. – Возможно, он прав, я знаю, отец взбесится, но мне все равно, на этот раз он зашел слишком далеко.

– Ты единственный, кто совершает ошибку, Прескотт, и если не свалишь в течение трех секунд, тебе даже не придется жить, чтобы сожалеть об этом. – Угроза Джеймсона звучит твердо. Я продолжаю тихо стоять, слушая звук отдаленных шагов и молюсь, чтобы они принадлежали Кайлу, что мгновение спустя и подтверждает Джеймсон, когда говорит: – Он ушел.

Я с облегчением вздыхаю, проводя дрожащей рукой по волосам.

– Спасибо, – тихо выдыхаю я. Горячие слезы текут по моим щекам, пока я ищу все то, что уронила. Затем слышу шаги, приближающиеся в моем направлении, и чувствую, как он становится на колени рядом со мной. Я удивленно ахаю, когда он нежно берет меня за запястье.

– Вот, – его голос звучит нежно, когда я чувствую, как он вкладывает мой телефон мне в руку.

– Спасибо, – всхлипываю я. После того, как он отпускает мое запястье, я вытираю щеки тыльной стороной ладони, радуясь, что мои солнцезащитные очки все еще на месте.

– Ты в порядке? Он причинил боль?

Качаю головой.

– Я в порядке. Он всего лишь напугал меня. Поверить не могу, что он такой придурок.

Слышу, как Джеймсон хмыкает.

– Уж поверь. Я всю жизнь хожу в школу с этим высокомерным мудаком, и он всегда такой.

Я киваю, зная, что это правда. К счастью, мне не приходилось иметь с ним дело ежедневно. Мы неловко молчим.

– Ну, хорошо, спасибо, Джеймсон, за то, что заступился. Я, я действительно ценю это, – нервно бормочу я, говоря как полная идиотка.

Повисает тишина, и я чувствуют, что он смотрит на меня.

– Моя фамилия Джеймсон. А имя Райдер, – с намёком на веселье отвечает он.

Я чувствую, как мое лицо пылает от унижения, и молюсь, чтобы земля поглотила меня целиком.

– Ой, извини.

– Ерунда.

Я прочищаю горло и протягиваю руку.

– Я Эмили Майклз. – Его большая, теплая рука обхватывает мою маленькую, и по какой-то причине из-за этого простого прикосновения я ощущаю трепет в животе.

– Я знаю, кто ты.

Трепет исчезает, и я быстро опускаю руку.

– Конечно, уверена, все знают о слепой девушке.

Мы молчим, пока Райдер не произносит:

– На самом деле, мы в одном классе по тригонометрии, там я и узнал, что ты дочь губернатора.

Я чувствую себя идиоткой из-за того, как быстро заняла оборонительную позицию.

– Хм. Ну, разве плохо, что я скорее известна как слепая девушка, чем дочь губернатора? – пытаюсь говорить удивленно, но нет никаких сомнений в истинности моих слов. Я чувствую, как он смотрит на меня, и жалею, что не знаю, о чем он думает.

Я нащупываю книги, когда неожиданно они оказываются у меня в руках.

– Спасибо. – Положив руку на машину, чтобы подняться, я чувствую, как он хватает меня за руку и помогает, снова заставляя меня ощутить тот же трепет.

Поднимаясь на ноги, я слышу звук быстро стучащих каблуков.

– Эй! Какого черта ты творишь? Убирайся от неё. – Охваченный паникой голос СиСи наполняет воздух вместе с двумя громкими звуками удара.

– Что за херня? – слышу я вопль Райдер.

Боже, она что, только что ударила его?

– Пошёл вон от неё, или я достану перцовый баллончик!

О нет...

– СиСи, остановись, все хорошо. Он помог мне.

– Ага, как же, – с сомнением усмехается она.

– Правда, так и было. У меня была стычка с Кайлом, а Райдер заступился и помог мне.

– С Кайлом?

– Да.

В воздухе повисает напряжение, наступает неловкая пауза.

– О, – бормочет она, и вместо того, чтобы смутиться, она говорит испуганно, если судить по дрожи в ее голосе.

Райдер хмыкает и раздраженно произносит:

– Да пофиг.

Он начинает уходить, и я быстро окликаю его:

– Райдер, подожди!

Слышу, как он останавливается, и полагаю, смотрит на меня.

– Еще раз спасибо.

Он молчит, и я начинаю думать, что он не станет отвечать, но слышу мгновение спустя:

– Увидимся, Эмили. – Улавливаю обещание в его словах и не буду лгать, неожиданно ощущаю волнение. Слышу, как он снова начинает удаляться, а затем раздается громкий звук запуска двигателя и визг шин.

– Вот дерьмо. Мне конец. Не могу поверить, что стукнула его сумкой, – выдыхает СиСи, явно паникуя.

– Боже, ты стукнула его сумкой? – повторяю я, тут же чувствуя вину. – Бедный парень.

– Бедный парень? – вскрикивает она. – Как насчет бедной меня, потому что я знаю, что «бедный парень" убьет меня во сне. О боже, о дерьмо! Что я натворила?

Я отшатываюсь.

– О чем ты говоришь?

– Эмили, есть идеи, кто это был?

– Ага. Он сказал, его зовут Райдер.

– Точно! – Не понимая, я терпеливо жду, когда она объяснит дальше. – Эмили, это Райдер Джеймсон. Райдер Джеймсон. Тот парень, с которым никто не спит, и которого хочет каждая девушка. С ним лучше не связываться.

– Ну, мне показалось, он не так уж плох. Он был действительно мил, и он...

Она усмехается.

– Райдера Джеймсона можно описать по-разному. Сексуальный? Да. Опасный? Два раза «да». Милый, Черт, нет! И когда я говорю опасный, Эмили, я имею в виду опасный, а я только что треснула его своей чертовой сумочкой!

– А я думаю, было очень мило с его стороны помочь мне. Не хочу думать о том, что случилось бы, если бы не он. – Я делаю резкий вдох, вспоминая, как Кайл грубо прижимался ко мне.

СиСи берет меня за руки.

– Мне так жаль, Эмили. Что случилось?

Вместо того чтобы ответить на ее вопрос, я задаю свой:

– Где ты была?

Она сердито фыркает.

– Миссис Томас задержала меня после звонка, чтобы поговорить о моей одежде. Придиралась, сказала, что моя юбка была слишком короткой. Я сказала стерве, что мне нужно идти, потому что ты ждешь, но она заставила меня остаться и пригрозила, что, если я еще раз перебью ее, она каждый день будет оставлять меня после уроков. Она даже не позволила послать тебе голосовое сообщение. Прости, Эмили, но это больше не повторится, потому что я натравлю на нее папу.

Я устало вздыхаю.

– Все нормально. В следующий раз дождусь тебя у фонтана.

– Хорошая идея, – соглашается она, открывая для меня дверь машины. – А теперь поехали домой, чтобы ты могла помочь мне понять, как выжить после того, как я избила Райдера сумочкой.

Хихикаю и жду, пока она заберется в машину.

– Ты смешная. Ради бога, он не собирается тебя убивать, и почему бы тебе просто не извиниться?

Она хмыкает.

– Ты его не знаешь. Я почти всю жизнь хожу в школу с этим парнем. Поверь мне, он на такое способен.

Я качаю головой, трудно поверить в подобное после того, что он только что сделал для меня.

– Как он выглядит? – с любопытством спрашиваю я.

– Он высокий, ну, выше, чем большинство парней в нашем классе. Мускулистый, но худой, не громила. Непослушные волосы каштанового цвета, зеленые глаза, оливковая кожа... Подруга, просто нет слов для такого экземпляра, как он. Его сексуальность нельзя описать.

Я пытаюсь представить, что она только что сказала, но не могу. Я была такой маленькой, когда потеряла зрение, что большую часть времени даже не уверена, реально ли то, что я помню.

– Но, – добавляет СиСи, прерывая мои размышления, – он ужасно пугающий. Я серьезно, Эмили, он живет не так, как мы. Я бы старалась держаться от него как можно подальше.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, хотя точно знаю, о чем она.

– Он живет по ту сторону железной дороги, – объясняет она, говоря о части города, где живут малоимущие. – Его родители – настоящая шваль. Я помню, когда мы были детьми, он приходил в школу с синяками и фингалами. Ходят слухи, что это дело рук его отца, и меня это не удивляет. Как я уже сказала, они шваль. Он определенно не вписывается в наш мир.

Это один из тех случаев, когда я не могу понять СиСи. Я люблю ее, правда, но даже ее убеждения искажены нашим воспитанием – она разделяет мир на две половинки, вешая на них ярлыки, и считает, что их нельзя соединять. Я бы отказалась от мира, в котором живу, если бы у меня были любящие родители, которым не было бы стыдно за меня. Но не СиСи, не думаю, что она сможет жить без статуса и денег.

У меня разрывается сердце, когда я думаю о том, что кто-то причинял боль Райдеру, особенно когда он был ребенком. Мои родители очень жестоки, но они никогда не поднимали на меня руку. Черт, большую часть времени они игнорируют меня.

– Полагаю, у нас общий урок по тригонометрии, но уверена, после того, как ты избила его сумочкой, он вероятно, в любом случае не подойдет ко мне.

Она хмыкает.

– Хоть что-то хорошее из этого получилось.

Я не отвечаю, потому что сама идея не общаться с Райдером по какой-то причине беспокоит меня.

Глава 3

Райдер

Всю дорогу до работы я пребываю в ярости, а мой член все еще твердый лишь от того, что я был так близко к ней. Что это за хрень?

Только сегодня утром я услышал, что дочь губернатора приезжает в нашу школу, чтобы доучиться последний год в старшей школе. Я ничего не знал о ней, или где она была раньше. Но по дороге на тригонометрию прошел мимо Джимми и парней, когда они говорили о ней.

– Эй, Джеймсон, уже видел дочь губернатора? – спросил Джимми. – Кто ж знал, что слепая цыпочка может быть такой чертовски горячей.

Именно так я и узнал, что она слепая, а не на тригонометрии. Услышав неуверенность в ее голосе, я не мог заставить себя сказать ей правду. Я покачал головой на ремарку Джимми, мне было плевать. Я не слежу за политикой, потому что считаю политиков лишь кучкой лживых засранцев. Конечно, я знаю о губернаторе Майклзе, все знают, но я понятия не имел, что у него есть дочь, не говоря уже о том, что она слепая. Да и мне было насрать, потому что я не сомневался, она окажется такой же, как и все остальные – весьма высокого о себе мнения. Будет высокомерно смотреть на окружающих, разгуливая в своей дизайнерской одежде и стараясь не дай бог не сломать свой гребаный ноготь.

Тем не менее, когда я вошел на тригонометрию и заметил Эмили Майклз, я застыл, тут же ощутив возбуждение. Она не была сексуальной. Я вообще не знаю, есть ли подходящее слово, чтобы описать, насколько она красива. Длинные светло-каштановые волосы свободными волнами падали ей на плечи и сияли, как будто на них светило чертово солнце. Ее лицо было нежным и милым, а губы пухлыми. Ее загар явно был естественным, не как у большинства девчонок в нашей школе. Было странно видеть ее в темных очках, но я решил, что это связано с ее слепотой.

Когда я заметил, что место позади нее свободно, я не смог удержаться и занял его. Что было глупо, потому что сразу же почувствовал исходящий от нее аромат, пахло дождем, но был и намек на что-то сладкое. Не знаю, я не могу, блядь, объяснить это. Я лишь знаю, что возбудился еще больше.

Когда урок начался, мне стало любопытно, как слепая цыпочка собирается делать все то, что делали мы, но каким-то образом у нее получалось, и довольно хорошо. Когда мы вытащили наши книги, она вытащила свои. Ее учебник выглядел немного по-другому, и я заинтригованно смотрел на нее, когда она водила пальцем по странице. Я заглянул через ее плечо и увидел выпуклости на страницах ее книги. Когда мистер Вессон попросил кого-то прочитать вслух формулу, и девушка подняла руку, я с восхищением наблюдал, как она читает с помощью рук. А когда я услышал ее голос, у меня перехватило дыхание. Это был нежный, сладкий и самый невинный звук, который я когда-либо слышал.

Когда урок закончился, она подождала, пока почти все вышли, а затем поднялась и покинула кабинет. Увидев ее стильный сарафан, демонстрирующий длинные, стройные ноги и обтягивающий худое, гибкое тело, я снова ощутил прилив возбуждения. Для стройной девушки у нее были лучшие буфера, которые я видел, а я повидал немало.

Мистер Вессон спросил, нужна ли ей помощь, но она отказалась. Она шла медленно, но все же уверенно. Слегка скользила пальцами по определенным вещам, когда проходила мимо них, например стенам или шкафчикам, и я видел, как ее губы слегка шевелились, как будто она считала.

Ситуация была интригующей, и все гребаное утро я не мог перестать думать об этой девушке. Клянусь, куда бы я ни пошел, я все еще чувствовал ее запах. А потом, во время обеда, впервые за многие годы я пошел в столовую, чтобы поесть, надеясь еще раз увидеть ее. Я сел подальше с Джимми и парнями и смотрел, как она вошла под руку со своей чокнутой подружкой СиСи. Они пошли и сели с тем, с кем я и ожидал. Богатыми засранцами, которые думали, что они лучше всех остальных. Только опять же, Эмили Майклз, казалось, была другой. Она вежливо улыбнулась людям, которые с ней разговаривали, но не общалась ни с кем из них. Язык ее тела говорил, будто она предпочла бы сидеть где-нибудь еще, что еще больше очаровало меня.