Текст книги "Истинная красота (ЛП)"

Автор книги: К. С. Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Пошли, Кэролайн.

Мать Эмили следует за ним за дверь, но затем оборачивается для последнего удара.

– Ты всегда была для нас ничем иным, как позором, но это, Эмили, это… – До того, как стерва успевает закончить, я захлопываю дверь перед ее носом.

Оборачиваясь, я вижу, как Эмили смотрит на меня, ее руки по обе стороны от бледного лица.

– Боже мой, я не могу поверить, что ты вот так взял и поднял руку на моего отца.

Пытаюсь понять, он злится или шокирована.

– Так ты думаешь, я лишился шанса получить приглашение на ужин?

Она недоверчиво смотрит на меня, затем начинает хохотать, но смех быстро сменяется плачем, и она закрывает лицо.

– Это полная катастрофа.

Подойдя, я притягиваю ее к себе.

– Я знаю, детка, но мне не жаль. Я видел, как он тянулся к тебе, и ни за что не позволил бы ему прикоснуться к тебе.

Она смотрит на меня своими красивыми светло-голубыми глазами, я вижу в них грусть и страх.

– Он так же разозлился на меня вчера. Я уже имела дело с его гневом, но… – Она замолкает и качает головой.

Я думаю о том, как отец пошёл за ней.

– Эм, мне надо у тебя кое-что спросить, и я хочу, чтобы ты сказала мне правду.

– Хорошо, – нерешительно отвечает она, явно нервничая из-за того, что я собираюсь спросить.

– Он когда-нибудь раньше причинял тебе боль? Я имею в виду физически. – Я молюсь, чтобы она ответила «нет», но что-то мерцает в ее глазах, это говорит мне, что мне не понравится то, что я услышу.

– Только один раз, в день, когда я ждала тебя у колодца.

Мне хочется рвать и метать, но я стараюсь обуздать свой нрав.

– Что он сделал?

Она заметно сглатывает, и ей требуется время, чтобы ответить.

– Когда он пришел и сказал, что ты взял деньги, я ответила, что он лжет. Потом мы стали ругаться. Я отказалась уходить с ним, утверждала, что ты придешь, что ты не можешь бросить меня. – Боль искажает ее лицо, поражая меня в самое сердце. – Он схватил меня за руку и попытался затащить в свою машину, но я отказалась ехать. Я кричала и звала тебя, думая, что ты приедешь, и он ударил меня по лицу, достаточно сильно, чтобы я упала назад. Я даже не чувствовала, что он меня ударит, потому что не ожидала от него такого. Он никогда раньше не бил меня.

Чувство вины накрывает меня, и я так сильно сжимаю зубы, чтобы унять боль в груди, что у меня ноет челюсть. Я касаюсь руками ее заплаканного лица и упираюсь лбом в ее лоб.

– Эмили, я клянусь, он, блядь, заплатит за это.

У нее перехватывает дыхание, когда она пытается говорить.

– Боль, которую я почувствовала от его руки, была ничем по сравнению с мукой в груди, когда я узнала, что ты ушел и никогда не вернешься..

Этих слов почти достаточно, чтобы поставить меня на колени. Рыдание вырывается из нее, когда она отстраняется от меня и бежит в свою комнату. Я позволяю ей уйти, застыв на месте. Впервые с тех пор, как я вернулся, я боюсь, что не смогу все исправить, и не верну единственную девушку, которая когда-либо была в моем сердце.

Глава 15

Эмили

Позже тем же вечером я просыпаюсь с небольшой головной болью от рыданий, которые сотрясали меня ранее. Я плакала, пока усталость и истощение не нахлынули на меня. А затем спала большую часть дня. Оглядываясь вокруг, я вижу, что Саммер нет, а я укрыта одеялом, которого раньше не было. Я тут же понимаю, что Райдер, должно быть, приходил проверить меня. И я тут же ощущаю укол вины, когда думаю о том, что сказала ему ранее. Я не хочу продолжать вспоминать прошлое. Я действительно верю, что он ушел лишь потому, что чувствовал, у него нет другого выбора. Но на моем сердце еще так много шрамов. Меня пугает мысль снова довериться ему и отдать свое сердце. Хотя, боюсь, это уже произошло. Думаю, мое сердце всегда принадлежало ему одному.

Звук тихого мужского бормотания, доносящийся из другой комнаты, отвлекает меня от мыслей. Вставая, я надеваю свой уютный серый шерстяной кардиган поверх маечки и шортиков для сна, затем бросаю быстрый взгляд в зеркало и издаю стон, видя, как выгляжу. Зная, что ничего не могу поделать со своими опухшими глазами, я провожу пальцами сквозь спутанные после сна волосы, пытаясь привести их в порядок, затем выхожу из своей спальни, чтобы посмотреть, кто здесь.

Когда я иду по коридору, я сразу же узнаю другой мужской голос. Это Ник. Я останавливаюсь на входе в гостиную и вижу его и Райдера на диване, они склонили головы над листом бумаги, пока тихо разговаривают. Коробка с наполовину съеденной пиццей стоит на кофейном столике перед ними, и я рада, что Райдер не голодал, пока я спала.

Должна признать, что оба мужчины смертельно опасны для девушек, особенно когда находятся в одной комнате вместе. Ник, возможно, не заставляет мое сердце биться быстрее, как это получается у Райдера, но он определенно находится на том же уровне, когда дело доходит до внешности. У него также есть татуировки, и он похож на Райдера – высокий и худой, с твердыми мускулами. Его каштановые волосы темнее, чем у Райдера, и в то время как глаза Райдера зеленые, у Ника – уникальный серый цвет с оттенком голубого. Оба мужчины источают смертельную уверенность, которая кажется угрожающей, но в то же время заставляет меня чувствовать себя в безопасности.

Саммер сидит на полу у ног Райдера, подбородком опираясь на его колено в то время как он водит пальцами по ее меху. Эта картина согревает мне сердце.

Я неловко прочищаю горло, внезапно чувствуя, словно прерываю что-то. Они оба поднимают головы, и глаза Райдера тут же встречаются с моими. Мое сердце сжимается от чувства вины на его лице, я ведь знаю, что именно я тому причина.

– Привет, – смущенно здороваюсь я.

– Привет, Эм, – нежно отвечает он, и мы долго смотрим друг на друга, молчаливый обмен происходит между нами. Не уверена, что это, но мое горло сжимается. Я сдерживаю чувства, так как за последние два дня плакала столько, что мне хватит на всю оставшуюся жизнь.

Я отвожу взгляд и смотрю на Ника.

– Привет, Ник.

– Привет Эмили.

Саммер подходит ко мне, и я наклоняюсь, чтобы погладить ее.

– Привет, детка. Извини, я проспала весь день. Тебе, вероятно, очень надо на улицу, сделать свои дела и побегать.

– Большую часть дня мы с ней бросали мяч, – говорит Райдер, и я снова смотрю на него. – Я знаю, здесь не так много места, но я очень утомил ее.

Это объясняет их близость несколько минут назад; обычно она не очень ласкова с людьми, кроме Розы и меня. Особенно с теми, кого плохо знает.

– Спасибо.

Он кивает, и Ник прочищает горло, нарушая наш момент.

– Я привёз список имен, которые Кэсси дала своему школьному консультанту. Надеялся, что ты могла бы пройтись по ним и сказать нам, скольких ты знаешь, если знаешь вообще?

– О, м-м-м, да, конечно, но я, э-э-э, не могу...

– Я помогу тебе, Эм, – прерывает мое заикание Райдер, зная, что я собиралась сказать.

– Хорошо, спасибо. – Они оба двигаются, чтобы освободить место для меня, так что я воспринимаю это как сигнал и сажусь между ними.

– Я узнал несколько, – говорит Райдер.

– Правда? Кого?

– Прескотта.

– Кайл? – спрашиваю я в ужасе.

– Нет, его отец, но я не удивлюсь, если этот мудак тоже окажется вовлечен во. Я имею в виду, ты вспомни, что он учудил с тобой в старшей школе, или, черт возьми, вспомни, на что я натолкнулся вчера. – Он зло сжимает зубы.

Я хорошо помню произошедшее и понимаю, что он прав. Кайл явно способен на что-то подобное.

– Узнаешь кого-нибудь еще в списке?

– Кроме твоего отца лишь одного человека. – Его осторожный тон заставляет меня нервничать еще больше.

– Кто там?

– Пол Кенсингтон.

Я ахаю

– Отец СиСи? – Он кивает. – О, мой бог. – Я опускаю голову на руки; мое сердце разрывается, потому что я знаю, что когда все выйдет наружу, это убьет СиСи. Она очень близка с отцом. Он всегда защищает ее и убьет любого, кто причинит ей боль. Как он может обидеть чью-то дочь?

– Прости, Эм, – с сожалением говорит Райдер, проводя рукой по моей спине. Его утешительное прикосновение приносит немного спокойствия моему тяжелому сердцу.

– Все нормально, – тихо отвечаю я, затем делаю глубокий вдох и беру себя в руки, чтобы просмотреть список имен. Райдер зачитывает не менее двадцати. Многих я не знаю, но парочка мне знакомы. Это люди, с которыми я уже много раз бывала в одной комнате. Политики, судьи, юристы – люди, которые находятся на руководящих постах и которые должны помогать защищать нашу страну, а не развращать ее. Фамилия, которую он произносит, достаточно весомая: Арчер Бенедикт. – Ты знаешь, что он генеральный прокурор, верно?

Райдер хмурится.

– Нет, не знал, но я впервые вижу, как его имя упоминается в этом деле.

Я киваю.

– Они с отцом долгое время дружат. Его племянник также является начальником полиции.

– Что? – шокировано переспрашивает он. – Ты уверена?

– Да, я уверена, а до его племянника это место занимал его кузен или кто– еще. – Райдер обменивается взглядом с Ником.

– Что ж, теперь мы знаем, как им так долго удавалось сохранить все в тайне. И оперативное решение произошедшего вчерашним вечером, – говорит Ник, сбивая меня с толку.

– В смысле?

– В новостях рассказывали о вчерашней стрельбе. Сказали, что это связано с бандами.

– Ну, может так и есть.

Я вижу, что они не верят этому.

– Нет, Эм, даже если бы они подозревали, что это было связано с бандой, они не разобрались бы так быстро, особенно без того, чтобы разыскать нас и сначала поговорить с нами.

– Может быть, никто не сказал им, что мы были там, Райдер. Ты об этом не подумал? – спрашиваю я, немного паникуя, хватаясь за что-нибудь, чтобы мне не приходилось думать, что эти пули были предназначены для нас с Райдером.

– Я сегодня поговорил с доктором. – Я переключаю внимание на Ника, когда он встревает. – Он думал, что я полицейский из Атланты, так как я задавал вопросы. Он спросил меня, нашли ли мы вас, ребята. Он рассказал одному из офицеров о том, что разговаривал с вами и видел, как вы уезжаете незадолго до того, как туда прибыли полицейские.

Поражение настигает меня. Я закрываю глаза и опускаю голову обратно на диван. В довершение ко всей этой ужасающей ситуации, я теперь должна смириться с возможностью того, что кто-то пытался убить меня прошлой ночью. Зачем? Что мне делать с этим? Райдер прав и это мой отец или кто-то еще? От мысли, что это может быть мой отец, и что он ненавидит меня так сильно, меня пронзает острая боль.

Я чувствую, как кто-то нависает над мной, за несколько секунд до того, как слышу, как закрывается дверь Открыв глаза, я смотрю в пристальный взгляд зеленых глаз Райдера. Его руки по обе стороны от моих бедер, а его лицо лишь в паре сантиметрах от моего. Я быстро понимаю, что мы одни, и Ник только что ушел.

– Поговори со мной, Эм.

– Мне трудно думать о том, что кто-то ненавидит меня так сильно, что хочет, чтобы я умерла, и этим человеком может быть мой отец. – У меня начинает болеть горло. – У меня миллион вопросов о том, почему, и страшная правда в том, что если он захочет, чтобы я умерла, он добьется этого.

Сжав мое лицо, Райдер опускает свой лоб на мой.

– Никто не причинит тебе боль, Эм, я, блядь, обещаю, что с тобой ничего не случится. – Его глаза горят, слова звучат как неоспоримая правда. – Скажи, что веришь мне, детка. Скажи, что доверяешь заботиться о тебе.

Я думаю о том, как он подбежал ко мне вчера. То, как он сразу же начал действовать, и тот факт, что он принял пулю, чтобы спасти мою жизнь.

– Верю, – честно шепчу я.– Что бы ни случилось между нами, в этом мире нет никого, с кем бы я чувствовала себя в большей безопасности, чем с ним.

– Хорошо. – Он наклоняется и ненадолго прижимается теплыми губами к моей щеке. Из-за чего мне хочется обхватить его шею руками, но я сдерживаю порыв. – Мы все выясним, Эм. Я обещаю.

– Как? Я знаю, что ты хочешь участвовать в том благотворительном вечере, но это через две недели.

– Ник кое-что проверяет, у меня также имеется несколько идей, с которых можно было бы начать.

– Каких?

– Как думаешь, много Роза знает обо всем этом?

Его вопрос повергает меня в шок. Я открываю рот, намереваясь отвергнуть эту мысль, но затем закрываю его и думаю. Роза была с моими родителями долгое время, она много лет работала на благотворительных вечерах. Может ли она знать? Или хотя бы подозревать?

– Она была одной из тех, кто сказал мне, что, если я не уйду, ты окажешься в опасности. Она сказала, что я понятия не имею, на что способен твой отец, – добавляет Райдер, снова шокируя меня.

– Мне хочется ответить, что она ничего не знает, потому что я верю, что она попыталась бы остановить это, если бы была в курсе происходящего.

– Она напугана, в смысле, безумно испугана. Я видел ее страх много лет назад, и видел его снова сегодня утром, когда появились твои родители.

Напугана? Я думаю о том, как она всегда слушалась моих родителей, но все же тайком делала то, что было в моих интересах, даже если за их спинами. Я всегда считала, она поступала так потому, что не хотела терять свою работу, но, возможно, это потому, что она боится. Эта мысль разбивает мое сердце.

– Не думаю, что она хоть что-то скажет мне, но надеюсь, она откроется тебе.

– Я попытаюсь. Позвоню ей завтра и узнаю, сможет ли она прийти. Или мы можем пойти к ней.

Он кивает.

– Думаю, можно начать с этого.

– Хорошо. А если она ничего не знает? Что дальше?

Он смотрит на меня мгновение, как будто ведет какую-то внутреннюю борьбу.

– Достаточно для одного вечера. Давай продвигаться потихоньку.

Я думаю поспорить, потому что вижу, у него на уме что-то еще, но решаю не делать этого. Не уверена, сколько еще смогу вынести сегодня вечером. Мне кажется, что моя голова взорвется, и я устала, несмотря на то, что большую часть дня спала.

– Ты, вероятно, голодна. – Райдер протягивает руку и берет коробку с пиццей. Я качаю головой, слишком нервничаю, чтобы есть что-нибудь прямо сейчас. Он неодобрительно прищуривается. – Тебе нужно что-нибудь съесть, Эмили, ты не ела весь день.

– Я не голодна, Райдер! – огрызаюсь я, мне не нравится его властный тон. Мы обмениваемся взглядами, но я быстро понимаю, что не выиграю. Поэтому закатываю глаза и беру кусок пиццы. Он самодовольно усмехается своей победе, и мне хочется дать ему пощечину.

Пару минут мы сидим в комфортной тишине, прежде чем он спрашивает:

– Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем?

Я тут же ощущаю жар в животе при мысли о нем обнаженном в моем душе. Боже, не думай об этом, Эмили.

– Конечно, – легко говорю я, пытаясь вести себя так, будто не думаю ни о чем неподобающем. Судя по ухмылке, которую он посылает мне, скрыть свое состояние мне не удается. Ненавижу эту глупую ухмылку... – Только у меня нет мыла или шампуня, которые бы не пахли по-девчачьи, прости. – Самодовольно улыбаюсь ему в ответ, на самом деле совсем не сожалея.

– Неважно, у меня все есть. Стоун принес мне мою сумку. – Он подмигивает мне, поднимая мое раздражение еще на одну ступеньку.

– Рада, что ты только что предположил, что я позволю тебе остаться здесь.

– У тебя не было выбора в этом вопросе. – Он встает и хватает черную сумку, стоящую у двери, затем поворачивается ко мне, его ухмылка становится шире. – Хочешь присоединиться ко мне, Эм?

О боже... При мысли об этом мои щеки горят, и я ощущаю боль между ног. Он смеется, зная, как на меня влияет, что меня очень раздражает. А затем уходит, не удосужившись дождаться ответа, вероятно потому что достаточно умен, чтобы знать его.

Услышав, как включается душ, я хватаю одеяло с конца дивана, затем ложусь и стараюсь не думать о Райдере в душе. Мокром, блестящем, вода капает с его пресса… тьфу! Я злюсь, недовольная самой собой, затем смотрю на Саммер.

– Я в большой беде, девочка.

Глава 16

Райдер

Тридцать минут спустя отключаю воду, мой член все еще охрененно возбужден, хотя я только что дважды подрочил. Запах Эмили, окружающий меня, не оставил мне выбора, но сделанное не принесло облегчения. Только она может удовлетворить эту острую потребность, живущую во мне. Я обдумываю, каковы мои шансы на то, что сегодня вечером она разрешит мне спать с ней в одной постели, но полагаю, что не очень высокие. Я перевязываю ребра, затем надеваю спортивные штаны и решаю отказаться от рубашки.

Выходя из ванной, я не могу сдержать улыбку, зная какой румянец увижу на ее симпатичном лице.

– Эй, хочешь посмотреть фильм или... – я замолкаю, когда добираюсь до гостиной и вижу, что она крепко спит. Серьезно... Опять?

Мое раздражение исчезает, когда замечаю, насколько она уязвима. На ее невинном личике должно быть безмятежное выражение, но вместо этого она хмурится от беспокойства. Бледно-голубые отметины под глазами – явный признак того, как тяжело ей было последние несколько дней или, черт возьми, последний месяц. Собака лежит, свернувшись калачиком у ног, непонятно каким образом вписываясь в маленькое пространство. Ее подбородок опирается на колено Эмили, и она смотрит на меня, словно спрашивая, какого хрена я делаю, стоя здесь и наблюдая за ними.

Опустив сумку на диван, я наклоняюсь и беру Эм на руки, сжимая ее нежное тело. Она шевелится, прижимаясь лицом к моей груди. Собака следует за мной в комнату Эмили, тускло освященную лампой, которую та оставила. Я решаю положить ее на кровать вместо того, чтобы убрать одеяло, не хочу ее будить. Затем укрываю ее одеялом, которое использовала ранее, когда она прижимается к своей подушке. Собака запрыгивает на постель и сворачивается рядом. Повезло ей. Не в силах сдержаться, я наклоняюсь и нежно целую Эмили в лоб.

– Спокойной ночи, Эм.

Она вздыхает, когда я встаю, и только поворачиваюсь, чтобы уйти, как она бормочет:

– Я люблю тебя.

Мое сердце замирает, я поворачиваюсь и вижу, что Эмили все также крепко спит. Она говорила это мне? Глядя на собаку, понимаю, что, скорее всего, эти слова предназначались ей. Я качаю головой, злясь на себя за то, что веду себя как сучка, затем выключаю лампу и закрываю дверь, оставляя ее немного приоткрытой.

Возвращаясь в гостиную, настраиваюсь на еще одну долгую ночь, жалея, что лежу не рядом с Эмили, а не на этом чертовом диване в одиночестве. Знаю, что ей больно, и я облажался. Поэтому собираюсь дать ей время, но не очень много. Я докажу ей, что она моя. Это моя последняя мысль, прежде чем я погружаюсь в глубокий сон.

Где-то среди ночи меня будит душераздирающий крик. Я соскакиваю с дивана, мое сердце бьется в страхе, когда осознаю, что это голос Эм.

Схватив пистолет, бегу по коридору и врываюсь в ее комнату. Здесь почти кромешная тьма. Включив свет, я вижу Эмили на полу, она забилась в угол. Оглядываюсь, держа оружие наготове, но понимаю, что здесь никого нет.

Я подбегаю к ней и встаю на колени, затем обхватываю руками ее заплаканное лицо.

– Эй, эй, Эм. Детка, что не так, что случилось?

Она наконец прекращает плакать, и ей требуется мгновение, чтобы понять, я здесь. Она озирается в светлой комнате, немного дезориентированная, прежде чем ее мокрые глаза смотрят на меня.

– Кто выключил мой свет?

– Что? – тяжело дыша, спрашиваю я, мое сердце все еще стучит, как гребаный барабан.

Она всхлипывает.

– Кто-то выключил мне свет.

– Это я.

– Я сплю со светом, не люблю темноту.

И тут я вспоминаю ее реакцию в кинотеатре, когда там выключили свет. И тут же ощущаю вину.

– Черт, прости, детка.

Она опускает голову на колени и плачет сильнее.

– Я так испугалась, когда проснулась и ничего не увидела.

Подняв ее на руки, обнимаю дрожащее тело, сажусь на кровать и опускаю ее к себе на колени. Я держу ее близко и постоянно извиняюсь, чувствуя себя полным дерьмом. Через несколько минут она успокаивается и пытается отодвинуться, выглядя смущенной, но я не позволяю ей.

Обхватив ее лицо, я заставляю Эмили посмотреть на меня, и эмоции в ее глазах поражают меня, словно удар в живот.

– Мне чертовски жаль, – повторяю я в тысячный раз.

– Это нормально. Ты не знал, – шепчет она. – Просто… я так долго жила в темноте, Райдер, и мысль о том, чтобы снова вернуться туда, ужасает. Знаю, раньше я говорила, что моя жизнь была легче, но… – У нее перехватывает дыхание, и она расстроенно качает головой. – Неважно, это не имеет смысла.

– Нет, детка, это имеет смысл.

Она грустно улыбается.

– Прости, что побеспокоила тебя.

Побеспокоила это чертово преуменьшение, она напугала меня до смерти. Но я молчу об этом, не желая, чтобы ей стало хуже.

– Все нормально.

Наклоняясь, я снова включаю ее лампу и встаю, чтобы выключить свет. Она вздрагивает от внезапного движения и быстро обнимает меня за шею. Я иду обратно к кровати, затем убираю ее одеяла, прежде чем положить ее на постель и вытянуться рядом с ней. Она напрягается от удивления.

– Позволь мне обнять тебя сегодня, Эм, – шепчу я, не желая быть вдали от нее. – Пожалуйста, детка. Только это, ничего больше, я обещаю.

Она со вздохом уступает, затем поворачивается лицом ко мне. Я не сдерживаюсь, обнимая ее за талию и притягивая ближе.

– Расскажи мне о себе, – шепчет она.

– Что ты хочешь узнать?

Она пожимает плечами.

– Все. Чем ты занимался последние шесть лет? Что заставило тебя принять решение стать агентом ФБР, а не владельцем магазина мотоциклов? – Она нахально ухмыляется, бросая одеяло мне в лицо. Я рад и этому, лучше так, чем она будет продолжать злиться на меня.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь понять, с чего начать.

– Переехав во Флориду, я не знал, на чем конкретно хотел специализироваться. Я так разозлился после того, как оставил тебя, что даже подумывал не ходить в колледж. – В ее глазах вспыхивает боль, та же самая боль, которую я чувствовал все эти годы назад. Я быстро продолжаю, не желая останавливаться на этом: – Вообще-то я думал пойти в армию, но после всех усилий, которые миссис Джонсон предприняла, чтобы помочь мне оказаться там, я решил, что обязан, по крайней мере, пройти пару курсов. Одним из них была криминология, и я не только полюбил ее, но и преуспел в ней. – Эмили улыбается. – Не знаю, как это объяснить, но я сразу понял, что хочу работать где-то в правоохранительных органах. Я подумывал о том, чтобы заглянуть в несколько различных отделов полиции, узнать, что именно мне нужно, но, прежде чем успел что-то сделать, профессор Рот подошел ко мне. Он поинтересовался, думал ли я когда-нибудь о работе в ФБР.

Вернувшись в общежитие, я исследовал вопрос и понял, что именно этим хочу заниматься. Туда нелегко попасть, претендентов тысячи, но мне повезло, потому что мой профессор кого-то там знал. Фрэнк Рейнольдс, мой теперешний начальник, увидел мои оценки и привел меня в программу стажировки. Я надрывал задницу, чтобы проявить себя, и, думаю, это окупилось, потому что я здесь.

Эмили смотрит на меня с улыбкой.

– Я не удивлена. Я всегда знала, что бы ты ни делал, ты покажешь себя. – Ее слова заставляют меня чувствовать всякое дерьмо. – Так чем именно ты занимаешься, офицер Джеймсон? – спрашивает она с улыбкой.

– Специальный агент Джеймсон, детка.

Она вопросительно выгибает бровь.

– Специальный агент?

– Да, в ФБР немного по-другому. Нас не называют офицерами. Проверь мой значок, если не веришь.

– Да ладно. Я тебе верю.

Я ухмыляюсь

– И это тебя заводит, Эм.

– Вряд ли, – вяло отвечает она, но румянец выдает ее.

Я смеюсь

– Отвечая на твой первоначальный вопрос о том, чем я занимаюсь, я работаю в отделе уголовных расследований.

– Что именно это значит? – спрашивает она, выглядя искренне заинтересованной.

– Это означает, что мы имеем дело с многочисленными видами расследований. Это могут быть финансовые преступления, преступления с применением насилия, организованная преступность, государственная коррупция и нарушение индивидуальных гражданских прав. Много всего.

Мгновение она смотрит на меня, затем ее лицо внезапно становится мрачным.

– Под какую категорию попадает мой отец?

Я думаю о том, как ответить. Не хочу, чтобы ей стало хуже, но решаю сказать правду.

– Честно говоря, если он виновен во всем, в чем его подозревают, он попадает под кучу дерьма.

– И вероятно надолго отправится в тюрьму, да?

Из-за грусти в ее голосе я чувствую себя погано. Дело в том, что если он его осудят за то, что, как я подозреваю, он сделал, ему повезет, если он получит пожизненное.

– Да, детка, наверное.

Она грустно кивает.

– Я знаю, что он этого заслуживает. То, что он делает, ужасно, но есть маленькая часть меня, глубоко внутри, которой плохо из-за этого. Я знаю, что не должна чувствовать такое, ему никогда не было до меня дела, но я ничего не могу с собой поделать.

– Ты переживаешь, потому что ты хороший человек, просто ты такая, Эм. – Она определенно лучше меня, потому что мне наплевать на своих родителей. Она молчит, но прячет лицо у меня на груди. Я быстро замечаю ее тихие слезы на своей коже. Притягивая ее ближе, целую ее в макушку. – Все будет хорошо, Эм. Я обещаю, что помогу тебе пройти через это.

Чувствую, как она кивает, и это последний наш разговор. Вскоре я слышу, как ее дыхание выравнивается, а тело расслабляется. Несмотря на то, что есть тысячи причин, почему так не должно быть, я ощущаю спокойствие, которого не чувствовал более шести лет. Лишь Эмили всегда могла дать его мне.

Глава 17

Райдер

На следующий день я сижу за кухонным столом и смотрю, как Эм суетится на кухне, разговаривая по телефону с Розой.

– Хорошо, тогда мы придем после обеда, – говорит она. – Да, я обещаю, что у меня все хорошо, но мне нужно поговорить с тобой, и я хочу сделать это лично.

Я отвлекаюсь от их разговора, когда слышу, как в дверь стучат. Эмили слышит звук и собирается идти к двери, но я поднимаю руку, останавливая ее. Мое подозрение быстро сменяется раздражением, когда смотрю в глазок и вижу, как СиСи дергает дверную ручку и толкает бедром дверь, пытаясь войти. Отпирая дверь, быстро распахиваю ее, и она вваливается внутрь. Я удерживаю ее, чтобы она не уткнулась лицом в растения.

Девушка встает прямо, затем смотрит на меня.

– Джеймсон, – выдавливает она в качестве приветствия.

– Кенсингтон, – передразниваю я.

Она прищуривается еще сильнее.

– Что ты здесь делаешь? Где моя подруга? – с подозрением спрашивает она, как будто я с ней что-то сделал. – А почему дверь была заперта? Что вы делали все это время?

Я закатываю глаза, но, прежде чем мне выпадает шанс ответить ей, появляется Эмили.

– Я тут. Прости, разговаривала по телефону с Розой.

– А почему дверь была заперта? Она ведь всегда открыта.

Меня это злит.

– Чтобы никто не вламывался сюда так, словно ему принадлежит это место, – говорю я ей, не пытаясь скрыть свое раздражение.

Она фыркает и подтягивает свою сумищу, висящую на плече. Ну правда, у нее сумки размером с чемодан.

– Только этот способ явно не очень хорошо защищает от преступников, – нахально отвечает она.

Если бы она только знала, насколько я далек от преступника, но она всегда ошибалась насчет меня, как и все остальные в этом долбаном городе.

– Так, вы двое, достаточно, – отрезает Эмили. – Отвечая на твой вопрос про дверь – сегодня утром я еще не выходила из дома. Только выпустила Саммер через заднюю дверь, так что она все еще заперта с прошлой ночи.

– И всегда должна оставаться запертой, – строго говорю я. Обе девушки закатывают глаза, не принимая меня всерьез, что поднимает мое раздражение на еще одну ступеньку.

Качая головой, я направляюсь к дивану.

– Так или иначе, я шла на встречу с общественным комитетом и думала, что зайду проверить тебя. Я пыталась дозвониться до тебя вчера днем, но попадала на голосовую почту. – Она снова бросает подозрительный взгляд на меня, словно это моя вина.

– Знаю, прости, я вчера поцапалась с родителями и проспала весь день.

– Да, об этом, мне очень жаль, Эмили. Я не думала, что мой отец все разболтает. – Она быстро обнимает Эм, затем снова обращает свое внимание на меня. – Должна признаться, Джеймсон, у тебя крепкие шары, раз ты приструнил ее отца. Что заставляет меня ненавидеть тебя чуть меньше, – добавляет она с самодовольной улыбкой.

Я хмыкаю, мне нет дела до того, ненавидит она меня или нет. Ладно, может быть, немного и есть, но только потому, что она лучшая подруга Эм.

– Никто не может прикасаться к Эмили, кем бы он ни был, – честно отвечаю я.

– Ты уже слышала об этом? – спрашивает ее Эмили.

– Да, я навещала папу, когда пришел твой и разорался. Никогда не видела его таким злым.

– Тут был тот еще скандал, это точно, – мрачно отвечает Эм.

– Так как ты себя чувствуешь? Я видела стрельбу в новостях; они говорят, что это связано с бандой. Хорошо, что никто серьезно не пострадал.

Эмили смотрит на меня, и я взглядом предупреждаю ее молчать. Мы говорили об этом ранее; никто другой не должен знать, что я подозреваю или что на самом деле здесь делаю. Мы собираемся рассказать Розе, но это все. Уже одно это заставляет меня чертовски нервничать, но, если мы хотим, чтобы она открылась нам, полагаю, это единственный вариант.

– Да, к счастью, никто серьезно не пострадал. Меня не ранили благодаря Райдеру. – Она грустно улыбается мне, и мне хочется ее поцеловать.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает СиСи, замечая наши молчаливые переглядывания.

– Райдер быстро среагировал и повалил меня на землю. Если бы не он, в меня бы попала пуля, а так она угодила в него.

– Тебя подстрелили?

– Это была просто царапина, и она того стоила, – добавляю я, не отрывая глаз от Эмили.

– Да. Еще одно очко в твою пользу. Продолжай в том же духе, Джеймсон, и моя ненависть может превратиться в очень сильную неприязнь. – Эмили хихикает, находя ее забавной. Лично я не нахожу в ней ничего смешного, но ясно, что она заботится об Эмили, поэтому буду терпеть ее.

– Ну, я просто хотела зайти и проверить тебя. – СиСи еще раз обнимает Эм. – Мне нужно на встречу, но давай в ближайшее время пообедаем.

Ага, не раньше, чем все это дерьмо закончится.

– Наверняка. Мы что-нибудь придумаем в ближайшие дни. – Эмили провожает ее к двери. – Спасибо за… – Она замолкает, когда СиСи открывает дверь. – Ричард, – она с удивлением приветствует кого-то, кто стоит по ту сторону двери.

Ричард? Что еще, на хрен, за Ричард?

– Эмили, с тобой все в порядке? – слышу я за секунду до того, как какой-то ублюдок заходит в квартиру и обнимает Эмили.

Что. За. Херня! Я вскакиваю с дивана, интересно, кто, черт возьми, этот мудак, который прикасается к моей женщине.

СиСи – единственная, кто замечает внезапные перемены во мне и ухмыляется.

– На самом деле, мне, возможно, не стоит спешить, – довольно бормочет она.

Эмили отходит от болвана и бросает нервный взгляд в мою сторону.

– Да, конечно, я в порядке. Что ты здесь делаешь?

– Джоан только что рассказала мне, что случилось. Она сказала, что тебя какое-то время не будет на работе, и я хотел сам убедиться, что с тобой все в порядке, – отвечает он, проводя пальцами по ее нежной щеке. Вот козел!